Глава 1
Кэлен тихонько стояла в тени, наблюдая, как беда мягко стучится в эту дверь. Забившись в уголок под навесом, она молилась, чтобы на стук никто не отозвался. Как ни противна была ей мысль о ночёвке под дождем, она всё же хотела, чтобы несчастье миновало невинных людей. Тем не менее, сейчас от неё не зависело ничего.
Свет одинокой лампы слабо пробивался через узкие окна по обе стороны от двери и отражался от мокрых ступеней крыльца. Вывеска над дверью, укреплённая на двух железных кольцах визгливо скрипела всякий раз, когда порывы ветра раскачивали её туда-сюда, осыпая дождевыми брызгами.
Кэлен смогла разглядеть на мокрой вывеске изображение белой лошади, похожее на призрак. Света из окон было недостаточно, чтобы прочитать название, но, судя по тому, о чём уже много дней твердили три её спутницы, это и была деревенская гостиница под названием «Белая Лошадь».
Запах навоза и влажного сена показывал, что одно из строений поблизости, должно быть, конюшня. В отдалённых вспышках редких молний за стеной воды она могла разглядеть лишь неуклюжие тёмные очертания. Несмотря на ровный шум дождя и редкие раскаты грома, деревушка, казалось, крепко спит. Кэлен не могла представить лучшего места в ненастную тёмную ночь, чем тёплая и безопасная кровать с уютным одеялом.
Разбуженные лошади тихо заржали в стойлах, когда сестра Улиция постучала снова, более громко и настойчиво. Очевидно, сестра хотела быть услышанной, но не желала выглядеть враждебной. Будучи женщиной импульсивной, на сей раз сестра Улиция, казалось, старается сдерживать себя.
Кэлен не знала, почему, но полагала, что такое поведение имеет прямое отношение к тем причинам, по которым они все оказались здесь. Впрочем, возможно, это была всего лишь случайная прихоть капризной женщины. В плохом настроении она была словно молния — настолько же опасна, насколько непредсказуема.
Кэлен не всегда могла предвидеть, когда сестра Улиция снова набросится на неё. И если этого не происходило, то вовсе не означало, что в следующий момент мучения не начнутся снова. Две другие сестры сейчас тоже были не в лучшем настроении и могли вспылить в любой момент. Впрочем, Кэлен предполагала, что достаточно скоро эти трое будут вполне счастливы и примутся праздновать своё воссоединение.
Совсем рядом ослепительно сверкнула молния, на мгновение полностью осветив неровный ряд домов вдоль грязной дороги с глубокими колеями. Оглушительный раскат грома прокатился между холмов, заставив вздрогнуть землю у них под ногами.
Кэлен отчаянно захотелось, чтобы подобно молнии, освещающей местность во мраке ночи, нашёлся способ высветить пропавшие воспоминания о её прошлом, обнаружить то, что скрыто, разгадать тайну её существования. Она жаждала освободиться от Сестёр, её сжигало желание жить своей собственной жизнью…
Вот только бы знать, какова в действительности её жизнь. А пока она знала только, что не знает о себе ничего. А ещё понимала, что её суждения должны быть основаны на определённом опыте. Очевидно, что где-то там есть люди, которые сделали её тем, кем она являлась. Она могла бы попробовать вернуться к ним… но они были для неё потеряны.
В тот ужасный день, когда она по приказу Сестёр украла шкатулки, она поклялась себе, что когда-нибудь отыщет правду о самой себе и тогда станет свободной.
Когда сестра Улиция постучала в третий раз, изнутри раздался приглушённый голос.
— Слышу, слышу! — отозвался мужчина. Было слышно, как босые ноги шлёпают по ступеням лестницы. — Уже иду! Подождите минутку!
Раздражение от пробуждения посреди ночи смешивалось в этом голосе с вынужденным уважением к потенциальным постояльцам.
Сестра Улиция обратила на Кэлен угрюмый взгляд.
— Ты знаешь, что у нас тут есть дело. — Она предостерегающе подняла палец прямо перед носом у Кэлен. — Даже и не думай доставить нам неприятности. Иначе ты снова получишь то, что получила в последний раз.
При этом напоминании Кэлен судорожно сглотнула.
— Да, сестра Улиция.
— Тови должна была нанять для нас комнаты, — жалобно произнесла сестра Цецилия. — У меня нет настроения услышать, что мест нет.
— Будет тебе комната, — со спокойной уверенностью сказала сестра Эрминия. Сестра Цецилия имела привычку всегда предполагать самое худшее.
Сестра Эрминия была одного возраста с сестрой Цецилией, но выглядела столь же молодо и привлекательно, как и сестра Улиция. Тем не менее, их внешность ничего не значила в контрасте с их внутренней сущностью. Для Кэлен они были настоящими гадюками.
— Так или иначе, — шёпотом добавила сестра Улиция, впиваясь взглядом в дверь, — комнаты у нас будут.
Молния дугой пронзила зеленоватую толщу облаков, следом раздался оглушительный удар грома.
Дверь приоткрылась. В тени возникло лицо мужчины, который смотрел на них, одновременно продолжая застёгивать брюки, натянутые прямо под ночную сорочку. Он слегка повернул голову из стороны в сторону, чтобы лучше разглядеть посетителей. Рассудив, что опасности нет, он распахнул дверь и широким жестом пригласил их внутрь.
— Проходите, — сказал он. — Прошу вас.
— Кто там? — на лестнице в задней части дома показалась женщина. В одной руке она несла лампу, а другой придерживала подол ночной рубашки, чтобы не споткнуться об него, поспешно спускаясь по ступеням.
— Четверо женщин, которых носит под дождём посреди ночи, — ответил мужчина. Его сердитый тон ясно давал понять, что он думает о такой практике.
Кэлен застыла на середине шага. Он сказал четверо женщин.
Он видел всех четырёх, и запомнил достаточно, чтобы сказать об этом. Насколько она могла вспомнить, такого прежде никогда не случалось. Никто, кроме её хозяек, кроме этих четырёх Сестёр — троих, которые пришли вместе с ней, и той, с которой они должны встретиться, — не вспоминал, что видел её.
Сестра Цецилия пихала Кэлен впереди себя, очевидно не улавливая значения услышанного.
— Хвала духам — произнесла женщина, быстро проходя между двумя столами, сколоченными из досок. За окнами ветер горстями швырял в стёкла дождевую воду. — Пригласи их войти, Орлан. Погода просто ужасная.
Тяжёлые капли дождя проникли в помещение вслед за ними, намочив сосновый пол возле двери. Мужчина недовольно кривил рот, пока закрывал дверь и двигал в скобах тяжёлый засов.
Женщина с собранными в свободный узел волосами, немного приподняла лампу, разглядывая ночных гостей. Её озадаченный взгляд скользил по посетительницам туда и обратно. Она открыла рот, собираясь что-то сказать, но, тут же, казалось, об этом забыла.
Кэлен тысячи раз видела этот бессмысленный взгляд, она знала, что женщина уже всё позабыла и видела перед собой только трёх посетительниц. Никто не мог запомнить Кэлен достаточно надолго, чтобы рассказать об этом. Она была всё равно, что невидима. Кэлен подумалось, что этот Орлан, просто ошибся, из-за дождя и темноты, когда сказал жене, что у них четыре гостьи.
— Заходите же, вам нужно обсушиться — сказала женщина. Её улыбка была по-настоящему тёплой. Она взяла сестру Улицию за руку, проводя её в небольшой зал. — Добро пожаловать в гостиницу «Белая Лошадь».
Другие две сестры, не скрываясь, внимательно оглядели комнату, сняли свои плащи и быстро отряхнули их, прежде чем бросить на скамью возле одного из столов. Кэлен заметила единственный тёмный дверной проём в задней части комнаты возле лестницы.
Большую часть правой стены занимал камин, сложенный из плоских камней. Тёплый воздух в полутёмной комнате был наполнен соблазнительным ароматом чего-то, что тушилось в железном горшке, который висел на крюке, вделанном в боковую стенку очага. Горячие угли были покрыты толстым слоем перистого пепла.
— Леди, вы трое похожи на мокрых кошек. Должно быть, вы ужасно себя чувствуете. — Женщина повернулась к мужчине и указала на очаг. — Орлан, разожги же огонь.
Кэлен заметила девочку лет одиннадцати-двенадцати. Она сидела высоко на ступеньках лестницы, но так, чтобы из-под низкого потолка была видна комната. На её белой ночной рубашке с гофрированными оборками на рукавах толстой коричневой шерстью были вышиты лошадки с чёрными гривами и хвостами. Девочка сидела на корточках, натянув подол рубашки на худые коленки. Она улыбалась, демонстрируя слишком крупные зубы.
Очевидно, незнакомцы, приехавшие посреди ночи, были настоящим приключением в гостинице «Белая Лошадь». Кэлен очень надеялась, что на этом приключения и закончатся.
Орлан, огромный мужчина, похожий на медведя, опустился на колени возле очага и добавил туда несколько поленьев. В его толстых коротких пальцах обрубки дуба выглядели чуть толще, чем лучина для растопки.
— Ну, леди, и что же заставило вас отправиться в дорогу в такой дождь, да ещё ночью? — спросил он, бросая на них взгляд через плечо.
— Мы спешили догнать свою подругу, — ответила сестра Улиция с ничего не значащей улыбкой. Она держала деловой тон, — которая должна была встретить нас здесь. Её зовут Тови. Она должна бы уже ожидать нас.
Мужчина опёрся рукой о колено, помогая себе подняться.
— Гости, которые останавливаются у нас — особенно в такие беспокойные времена — люди довольно осторожные. Большинство из них не называет своих имён. — Он поднял бровь и глянул на сестру Улицию. — Так же, как и вы. Ведь вы, леди, тоже не представились.
— Орлан, они же гости, — проворчала женщина. — Промокшие и, без сомнения, усталые и голодные. — Она быстро улыбнулась. — Все называют меня Эмми. Я и Орлан — мой муж — управляем «Белой Лошадью», с тех пор, как несколько лет назад умерли его родители. — Эмми сняла с полки три деревянные миски. — Вы, леди, должно быть, проголодались. Позвольте предложить вам тушёного мяса. Орлан, возьми кружки и принеси горячего чая для леди.
Проходя мимо, Орлан указал мясистой рукой на миски, которые держала в руках его жена.
— Одной не хватает.
Она резко подняла на него хмурый взгляд.
— Нет, я взяла три штуки.
Орлан снял с верхней полки четыре кружки.
— Правильно. Вот я и говорю, одной не хватает.
Кэлен едва могла дышать. Что-то было не так. Сёстры Цецилия и Эрминия застыли, словно мёртвые. Их широко раскрытые глаза остановились на мужчине. Значение разговора между мужем и женой не укрылось от их внимания.
Кэлен глянула на лестницу и увидела на ступеньках девочку. Наклонясь в их сторону, ухватившись руками за перила, она пыталась понять, о чём это говорят родители.
Сестра Эрминия схватила Улицию за рукав.
— Улиция, — настойчиво прошипела она сквозь стиснутые зубы — он видит…
Сестра Улиция шикнула на неё. Её брови сдвинулись, когда она обратила внимание на мужчину.
— Вы ошиблись, — произнесла она. — Нас только трое.
Говоря это, она подталкивала Кэлен крепкой дубовой палкой, которую держала в руках, пихала её всё дальше, в тень, будто тени могли сделать её невидимой для этого человека.
Кэлен не хотела находиться в тени. Она хотела стоять на свету и быть увиденной — быть замеченной. Это всегда казалось несбыточной мечтой, но внезапно стало реальной возможностью. И эта возможность потрясла троих Сестёр.
Орлан нахмурившись смотрел на сестру Улицию. Держа все четыре кружки в одной мясистой руке, другой он указал на каждого посетителя, находящегося в его комнате.
— Один, два, три, — он наклонился в сторону, заглядывая за сестру Улицию, и указал на Кэлен. — четыре. Вы все хотите чаю?
Кэлен удивлённо мигнула. Казалось, сердце подступило к самому горлу. Он видел её…
И он помнил то, что видел.
