Глава 13
А если ребята узнают?
Проблем у Кати хватало. Что делать в компании мальчишек, если придется принимать душ? Как объяснить, что ей надо? Все же они не такие болваны, чтобы не отличить хоть и маленькую, но все же девичью грудь от мужской. Тут надо было предусмотреть все до мелочей. Дело осложнялось и тем, что два месяца назад Катя стала девушкой. Поскольку взросление пока не стало понятным и привычным, Катя беспокоилась и на этот счет. Без предметов женского туалета в сумке тоже обойтись невозможно. А как объяснить их назначение в случае обнаружения? А вдруг кому взбредет в голову проверить ее личные вещи? Они ведь на дело идут. Она не знала привычек своих новых товарищей по команде. А если они решат пошутить?
За подобными волнительными размышлениями Катя чуть не проехала свою станцию.
Стас Журов и оба парня ее уже ждали.
– Две минуты опоздания, – поглядев на часы, тихо изрек тренер. – В следующий раз буду наказывать бабками.
Катя молча кивнула в знак согласия.
– Слушайте меня внимательно, – сказал Стас и, грозно оглядев своих волчат, продолжил: – Сейчас мы поедем к шефу. Он платит, и мы работаем на него. Если вы ему не понравитесь, работы не будет. Поэтому ведите себя солидно. Лишних слов не говорите и эмоций не выказывайте. Больше слушайте. Поняли?
Ребята ответили утвердительно, и Журов повел их к машине. Все трое протиснулись на заднее сиденье, кресло рядом с тренером осталось пустым. Катя оказалась посередине. Она чувствовала, как с боков ее сжимают плечи и ноги парней. Так плотно с мальчишками она раньше никогда не сидела. Катя поборола смущение и принялась смотреть на дорогу.
В городе стемнело, и потоки машин, светофоры, витрины, все мигало и передвигалось то навстречу, то вместе с ними. Ехали молча. По темноте, внезапно наступившей за окнами, Катя поняла, что из города они выбрались.
– Что за трасса? – спросил Олег Губанов у Журова и положил руку Кате на плечо. Она сначала хотела скинуть его руку, но вовремя поняла, что парню так сидеть удобнее.
– Меньше будешь знать, целее сохранишься, – ответил Журов Олегу и свернул с большого шоссе в сторону. Перед тем как машина вырулила на узкую улицу, Катя успела заметить дорожный указатель «Малаховка». Подмосковье она не знала, и поэтому название поселка ничего ей не говорило, но Катя его запомнила.
Они остановились у высоких железных ворот, и Журов два раза просигналил. Ворота открыл молодой человек, при виде которого Катю охватил ужас. Горбун пропустил машину во двор, после чего ворота снова запер.
– Хозяин занят. Подождите немного, – попросил Тарзан и провел гостей в большой холл с тремя застекленными дверьми.
За матовыми стеклами понять, куда ведут эти двери, Катя не могла. Журов уселся в соломенное кресло. Ребята остались стоять. Прошло несколько минут в полном молчании. Наконец одна из дверей открылась, и в холл вышел хозяин. Катя увидела полноватого, с круглой плешью мужчину в длинном цветастом халате. Гнусняк оглядел ребят, с каждым поздоровался за руку. Возле Кати задержался подольше:
– Зачем детсадовца привел? – спросил хозяин у Журова.
– Мал, зато зол. То, что надо. Сам увидишь, – ответил тренер.
Гнусняк замахнулся на Катю и тут же получил резкий удар в низ живота.
– Больно же, дурак, – застонал он, согнувшись.
– Ты же сказал – детсадовец, – хмыкнул Журов и одобрительно кивнул Кате.
– Ладно, пошутил, – продолжая морщиться от боли, примирительно сказал Самсон. – Слушайте задание. Один мазила, где он живет, тренер завтра покажет, должен мне и не отдает. Должен он не бабки, а свою мазню. Ваша задача привезти его сюда, перед этим немного обработав. Но только обработав так, чтобы особо не навредить, но и дать понять, что шутки с вами не пройдут. Здесь он будет своим делом заниматься, а вы – следить, чтобы наш гость не смылся. В случае попытки бегства вам придется его наказывать. Бить можете, калечить – нет. Он должен работать, а калека никому на хрен не нужен. Все ясно?
– Работенка не пыльная, – заметил Журов. – Только непонятно, как его словить? Ломиться в дом?
– Это не моя забота. Думаю, что сперва стоит за ним поглядеть. Куда ходит? Часто ли балуется спиртным? Не живет ли кто у него в данный момент? – Гнусняк прошелся по холлу и закончил мысль: – Короче, все о нем надо выяснить, а тогда и действовать. Платить вам будет Журов, но за хорошую работу каждого премирую сотней баксов. Теперь пошли, покажу место, где будет сидеть мазила. – Самсон повел всех в одну из дверей к винтовой лестнице.
Наверху он зажег свет, и Катя увидела узкий коридор с двумя дверями, но без стекла, а сплошь из глухих дубовых досок. Гнусняк открыл одну из них и провел внутрь. Они очутились в просторной мансарде с верхним чердачным окном, прорезанным в крыше.
– Здесь место мазилы, а сами будете жить рядом, – сказал Гнусняк и открыл вторую дверь в небольшую каморку с тремя надувными матрасами на полу.
На матрасах лежали пледы. Простынь и подушек не было. Пока ребята разглядывали свои спальные места и прикидывали, кто где уляжется, по лестнице раздались быстрые шаги и наверх взлетела Злата.
– Ой! У нас в гостях молодые панове, а ты мне, дядя, ничего не сказал! – упрекнула племянница Гнусняка и всех пригласила к чаю.
– Они не хотят чая, – испугался Самсон. – Они хотят спать.
– Еще нет одиннадцати. Они разве малые дети?! На вид они настоящие молодые панычи. Как это они улягутся спать, зная, что рядом скучает молоденькая панночка? – Злата схватила за руку Олега и Катю и поволокла их вниз.
Петя поглядел на Журова и, не получив никаких указаний, последовал за молодежью.
– Тебе тоже пора спать, – крикнул вдогонку Злате дядя.
Девушка на секунду остановилась и ответила:
– Вы уже пожилые, вот и укладывайтесь, а мы будем пить чай или еще что-нибудь… Послушаем музыку. Я хочу танцевать.
– Что это у тебя за краля? – спросил Журов у Самсона, когда они остались вдвоем.
– Племянница из Польши… – вздохнул Гнусняк.
– Как ты собираешься держать тут художника? Она и его танцевать заставит, – поинтересовался Журов.
– Что-нибудь придумаю, – махнул рукой Самсон.
Внизу послышались веселый смех и топот. Громко заиграла музыка.
– Началось, – поморщился Гнусняк: – Пойдем, примем по рюмочке.
Мужчины спустились вниз и прошли на кухню. В раскрытые двери Журов увидел, как племянница Самсона кружит в танце с Тарзаном. Лицо горбуна выражало при этом крайнюю растерянность. Через час Самсон не выдержал. Он вошел в гостиную и прекратил веселье:
– Злата, имей в виду, наши гости – спортсмены. Они должны соблюдать режим. Если ты будешь их провоцировать, тренер возмутится. Возможны неприятности.
Аргумент подействовал. Ребята с кислыми лицами поднялись в свою каморку и улеглись на матрасы. Катя заснуть не могла. Она думала, почему Злата приглашала танцевать всех, включая горбуна, кроме нее. Может быть, что-то заподозрила? Катя лежала с закрытыми глазами. Сон к ней не шел. Внезапно дверь тихо приоткрылась, и послышался шепот Златы:
– Костя, Костя, ты спишь?
Катя промолчала. Дверь так же тихонько закрылась, и наступила тишина. Где-то в поселке брехала собачонка. Катя не сомневалась, что это маленькая трусливая собачка. Такие противные малявки обычно гавкают от страха. Пронзительный истерический лай звучал минут двадцать. Затем собачка успокоилась. Прошумел поезд. Кате очень хотелось пойти умыться или принять душ. Она лежала, слушая ровное посапывание соседей, размышляла, в какую странную историю ввязалась. Бить художника ей вовсе не хотелось. Но, если настоящие мужчины именно так зарабатывают деньги, отказываться она не станет. И потом, она была уверена, что отдавать долги люди обязаны. Раз художник должен, пусть отрабатывает. Ее это не касается. В конце концов, Журов взял бы на ее место другого парня, и художник все равно бы свое получил. Наконец Катя уснула. Ей приснилось, что она ищет дверь своей новой квартиры на Волгоградском проспекте, но никак не может найти.
