Глава 12
Петрищев впервые прогулял занятия
Петрищев впервые прогулял занятия и нервничал. Математика не лезла в голову, и, хотя он раскрыл любимую книгу Иозефера и Аронтрихера «Основы математики в применении к естествознанию» и прочитал абзац с уравнением Вандер-Ваальса, сосредоточиться не удалось. Антон считал проникновение физики в математику будущим науки, но сегодня молодого человека не занимали рассуждения великого ученого. Голова Петрищева оказалась занята другими проблемами. Например, почему санитарная «Волга» торчит возле банка «Недра», а потом из нее вылезают громилы и бьют Антона по голове? Зачем громилы дежурят возле его квартиры и опять же смываются в санитарной машине? Каким образом верзила из квартиры этажом ниже связан с банком «Недра»? Множество других вопросов вертелось в голове юноши, не находя ответа. Совершенно непонятно, почему он получил назад свои вещи и бумажник с нетронутым содержимым? Антон чувствовал, что за всеми этими событиями стоит кто-то, понимал, что все происходящее имеет потайной, неведомый ему смысл, но не мог сложить цепочку фактов в логическую версию. Его математический мозг требовал ответа. Словно перед Петрищевым поставили задачу со многими неизвестными, которую он не может решить.
Антон часто, когда в математических занятиях заходил в тупик, находил повод отвлечься. Он встал из-за стола, прошелся по квартире и, сев в кресло, включил телевизор и увидел… Вику. Антон протер глаза. Ошибиться он не мог. Показывали Вику, которую он знал с детского сада. Петрищев прильнул к экрану, коснувшись носом холодного стекла. И, словно для того чтобы развеять последние сомнения юноши, шикарная дама в облаке розового шелка громко объявила:
– Очаровательная Вика Смирнова. Москва. Семнадцать лет. Выпускница московской средней школы!
Затем на экране возникла другая девушка, ее представил белокурый красавец в белоснежном смокинге:
– Юлия Кременщикова, город Люберцы, двадцать один год. Манекенщица дома моделей «Пассаж».
Ведущие, шикарная дама в розовом и красавец в белом, продолжали представлять девушек. Но другие красотки Петрищева не интересовали. Он ждал, когда снова покажут Вику. Вместо Вики дали рекламу. Мрачный темно-коричневый вулкан пыхтел и выпускал черные клубы дыма. Эта аллегория подразумевала несварение желудка. Клип рекламировал таблетки от вспучивания живота. Антон убрал звук. Он очень не любил рекламные советы о прокладках для девушек, дезодорантах, гарантирующих прелестницам отсутствие потовыделений, кремы для увядшей кожи и прочие незаменимые товары. Особенно раздражали Петрищева унылые домохозяйки, страдающие от бесконечных пятен на белых сорочках, и их призывы пользоваться только одним стиральным порошком.
Наконец реклама прекратилась. На экран вернулись ведущие – дама в розовом шелке и красавец в белоснежном смокинге.
– Продолжаем наш конкурс самых красивых девушек! – ослепительно улыбнулся ведущий.
– Сегодня во Дворце молодежи мы с вами выберем мисс Столица. Звоните по этому телефону и называйте номер вашей избранницы. Ваше мнение уважаемое жюри обязательно учтет, – выдохнула шикарная дама.
– Пока наши красавицы меняют свои наряды, перед вами выступит ансамбль «Кривая нога». Этот женский коллектив с каждым днем становится все популярнее, и мы рады возможности представить их песню «Торчи по-черному». – Красавец в белоснежном смокинге просиял и широким жестом пригласил на сцену артисток ансамбля.
Антон снова убрал звук. Петрищев не был меломаном и с трудом улавливал разницу между большинством исполнителей. Тексты для новой молодежной попсы он считал и вовсе идиотскими.
Пока девицы беззвучно открывали рот и делали всевозможные ужимки, Антон пытался вычислить, каким образом его Вика очутилась в этом Дворце и заделалась участницей конкурса красавиц. На его подругу это было совсем не похоже.
Снова на экране появились девушки. Оператор дал общий план, и Антон сразу увидел Вику. Она была самой маленькой среди участниц. У Антона сжалось сердце. Такой беззащитной выглядела его подружка рядом с долговязыми конкурентками. По правилам конкурса девушки должны были сейчас продемонстрировать свое танцевальное искусство. Красавец в белоснежном смокинге подходил и с каждой по очереди проделывал несколько бальных па. Долговязые красотки оказались выше кавалера. Лишь одна Вика смотрелась рядом с блистательным ведущим нормально. Она легко прошла круг вальса и на прощание грациозно присела в поклоне. Публика Вике похлопала. Петрищев удовлетворенно потер руки:
– Так их, Вика!
Опять пустили рекламу. Антон вспомнил, что совсем недавно Вика сидела в том же кресле, где сейчас сидел он. Почему он так невежливо обошелся с девушкой? Почти выставил ее из дома. Испугался, когда Вика оказалась в спальне. Почему он охладел к ней после дня рождения? Неужели из-за денег? Стал богатеньким и захотел красавиц? Раньше он считал Вику единственной и самой прекрасной. Он смотрел на возлюбленную восторженными глазами и мечтал только о ней. Как он мог искать знакомства с пустыми и смазливыми куклами? Петрищев чувствовал себя глубоко виноватым, и ему стало очень за себя стыдно.
Реклама закончилась, и Антон опять увидел сцену Дворца молодежи. На сей раз претенденток выпустили в купальниках. Миниатюрная Вика рядом с высокими соперницами выглядела совсем ребенком. Ведущие тоже поменяли костюмы. Шикарная дама сменила розовый шелк на белый атлас, а ее напарник предстал в черном смокинге. Девушки по одной пересекали сцену. Проход каждой из них вызывал бурную реакцию зала. Когда пришла очередь Вики, зал затих. Вика в полной тишине профланировала до середины сцены, вдруг остановилась и помахала ручкой зрителям, словно старым знакомым. Из задних рядов кто-то крикнул:
– Молодец, пигалица! Не бойся этих дылд! Ты в порядке!
После этого возгласа зал будто подменили. Вика закончила проход под гром оваций.
Антон, как завороженный, смотрел на экран и даже не пошевелился, когда в комнате появились родители.
– Сынок, ты почему не здороваешься? – обиженно спросила Маргарита Васильевна.
– Подожди, мам, я занят, – отмахнулся Петрищев.
– Погляди, он – занят! – возмущенно пожаловалась Маргарита Васильевна мужу. Олег Николаевич пробурчал что-то невразумительное и отправился на кухню.
– Ты мог бы спросить, где мы были! – заявила Маргарита Васильевна, встав возле сына.
– Ну и где вы были? – безо всякого выражения пробубнил Антон.
– Мы были у твоих дедушки и бабушки. И, между прочим, привезли тебе от них подарок, – задетая безразличием сына, сообщила Маргарита Васильевна.
– Спасибо, – поблагодарил Петрищев, не отрываясь от телевизора.
– Тебе даже не интересно какой? – изумилась Маргарита Васильевна.
– Ма, я же тебя просил не мешать. Я сейчас занят, – взмолился Антон.
Возмущенная родительница отправилась на кухню к мужу и стала делиться с ним своим негодованием. Антон после новой порции рекламы вскочил с кресла и бросился к отцу. Олег Николаевич сосредоточенно поглощал суп. После чая со сладостями в доме тещи он всегда хотел есть.
– Отец, доедай быстрее! Нам надо срочно ехать! – выпалил Антон и, заметив удивленные лица родителей, добавил: – Вика выступает во Дворце молодежи. Мне позарез надо туда!
– С каких это пор твоя Вика заделалась артисткой? – вытаращила глаза Маргарита Васильевна.
– Там не спектакль, а конкурс красоты, – пояснил Антон.
– Час от часу не легче! Слышишь, Олег! Вчера она отдыхала в постели сына! Сегодня выяснилось, что она красавица и ее место на сцене Дворца молодежи! Хорошенькая нас ждет жизнь с будущей невесткой! – вздохнула Маргарита Васильевна.
Олег Николаевич, покончив с супом, почесал затылок и, выразительно глянув в глаза Антону, тихо согласился:
– Раз надо – поехали, сынок. Не зря же я с твоей легкой руки двигатель нашему коню заменил…
Антон метнулся к себе, быстро напялил костюм, засунул в карман набитый купюрами бумажник и, взглянув на пачки запакованных в целлофан сторублевок, запер шкаф. Почему-то деньги перестали радовать Антона. Глядя на них, он вместо восторга испытывал неприятное чувство. Горы денег вызывали отвращение.
– Ты скоро? Я готов, – сообщил Олег Николаевич, заглянув в комнату сына.
Они спустились на лифте и вышли на улицу. Старенький «жигуленок» чихнул и завелся.
– Видишь, движка почти не слышно, – с гордостью произнес Олег Николаевич, трогаясь с места.
Вечерний разъезд еще не закончился, и они с трудом преодолели Никитский бульвар. Перед метро «Кропоткинская» тоже создалась пробка. Антон кусал губы и молча злился. Отец понимал, что у сына свои переживания, и тактично молчал.
Места для парковки возле Дворца молодежи Олег Николаевич не нашел. Машину пришлось поставить в переулке метров за двести.
– Побежали! – дернул отца за рукав Петрищев-младший.
– Может, я посижу, а ты один… – нерешительно предложил Олег Николаевич.
Антон махнул рукой и помчался к главному входу. По дороге заскочил в цветочный ларек. Розы здесь стоили бешеных денег, но Антон, не торгуясь, схватил охапку и взбежал на ступеньки. Билетов в кассе давно не продавали. Петрищев в нерешительности постоял в фойе, затем достал из бумажника сторублевку и подошел к охраннику:
– Мне нужно в зал. Там моя девушка выступает.
Секьюрити взглянул на купюру и пренебрежительно отвернулся. Антон жест понял правильно и добавил еще две сотни, после чего охранник его благосклонно пропустил. В фойе толкалось множество народу, в основном молодежь. Петрищев поднялся на второй этаж. Двери в зал тоже охранялись. Антон повторил удавшийся прием. Двери раскрылись. Набитый до отказа зал свистел, ревел и хлопал. В проходах замерли телевизионные камеры. Антон посмотрел на сцену и увидел Вику. Она сидела в золоченом кресле с сияющей короной на голове. Вокруг нее на сцене выстроились долговязые претендентки.
Антон, преодолевая преграды из телерепортеров и возбужденных зрителей, пробился к сцене. Он поднял голову и уперся глазами в треугольник трусиков одной из красавиц. Ноги ее уходили в необъятную высь, а короткая юбочка не могла под данным ракурсом скрыть интимный туалет. Коленки девушки от волнения и холода покрылись мурашками. Петрищев на секунду застеснялся и опустил глаза, но, пересилив смущение, забрался на сцену. Вика глядела невидящими глазами. Под румянами и изощренным макияжем проступала бледность измученного ребенка. Петрищев положил розы ей на колени и крикнул в самое ухо:
– Вика, ты меня не узнаешь?
– Антоша… – девушка вздрогнула и растерянно заморгала. Механическая улыбка стала живой и радостной.
Служба охраны бросилась к Петрищеву и схватила его за руки.
– Не трогайте его. Это мой жених! – крикнула Вика.
– Извините нас, королева. Но пока идут съемки, посторонним на сцене находиться нельзя, – сообщил один из секьюрити и ослабил хватку.
– Я тебя буду ждать внизу! – громко, чтобы перекричать шум зала, пообещал Петрищев. Вика радостно закивала.
После того как Вику объявили победительницей, ее сознание перестало ощущать реальность. Она находилась словно в обмороке. И только появление Антона вернуло ее к жизни. «Какое счастье, что он здесь! – думала Вика. – Теперь мы никогда больше не расстанемся. – Она колола пальцы о ветки роз и не замечала боли. – Он знает! Он радуется за меня…» – шептала мисс Столица и тихо улыбалась.
