Должен сказать, что личного психиатрического опыта у меня, разумеется, мало. Пока я работал на заводе, то с ярко выраженными больными практически не сталкивался — их на заводы не принимают. Был один старый хороший специалист, но запойный, который, в конце концов, от алкоголизма явно тронулся. Столкнувшись с этой его болезнью, я просто не знал, ни что делать, ни что ему отвечать на его бред.

Став главным редактором газеты, я, разумеется, познакомился и с явно больными, но их было за все время до десятка, не более. Но уже был и консультант — старый и очень опытный практический психиатр. От него я узнал, что лечение психических заболеваний в принципе невозможно, если не убедить больного, что он болен. Даже алкоголика не убедишь бросить пить, если не убедить его, что он уже алкоголик. Больной будет легко убеждать себя, что он вполне здоров, что, скажем, пить он запросто может бросить в любое время, и что ему просто нужно время от времени расслабиться, а люди и врач несут на него напраслину.

И я начал сообщать явно больным авторам, что они больные. Эффекта, пожалуй, не было никакого. Всего в двух случаях мои слова дошли до адресатов.

Одна женщина в годах, как я потом выяснил, перенесшая тяжелую травму головы, сначала вызвалась быть добровольным распространителем газеты, и в разговорах никто ничего за ней не замечал, пока она не принесла для публикации свои произведения. Из написанных прекрасным русским языком текстов, я, к примеру, узнал, что проклятое КГБ в районе города Златоуста зацепило за земную ось и перевернуло Землю так, что теперь мы ходим вверх ногами. Ну, и много других, не менее интересных вещей. Возвращая ей тексты, я ей прямо сказал, что ей нужно обратиться к психиатру, она на глазах сникла и больше не появлялась. Еще один автор, эссе которого я без проблем публиковал, вдруг принес для публикации чушь, заставившую задуматься о его здоровье. Я вернул ему эти произведения со словами: «Женя, это не ты писал, это писала твоя шиза». Он просмотрел написанное, порвал и сказал: «Это у меня осеннее обострение». Это пара удачных случаев, но ведь и успех был связан с тем, что эти люди до меня знали, что они больны, — до встречи со мной с ними уже работали психиатры, сумевшие убедить их в том, что они заболели.

Если же автор, принесший свое произведение, в свою болезнь не верил, то реакция была разной. От резко агрессивной (желающие могут поинтересоваться отношением к редакторам широко известного в узких кругах «историка оружия», издавшего уже несколько книг, кстати, в том числе и с разумными мыслями) до умеренно отрицательной — «сам ты шизик!». Я убедился, что даже явно больные своей болезни не осознают, посему ничего не делают для того, чтобы вылечиться. Поэтому очень трудно показать им, что они больны. Но, в любом случае, будет правильно если здоровые люди хотя бы попробуют убедить такого больного обратиться к психиатру, а не просто избавиться от общения с ним.

Я это написал, во-первых, чтобы показать, что те, кому эта статья адресована, ее не поймут.

Во-вторых, я не верю в числа больных депрессией в 20–25 %. Это ведь только те, кто обратился к психиатрам и вошел в статистику. А сколько не обратилось? Ведь сами врачи пишут, что «выявление случаев депрессии врачами общей практики затруднено тем, что почти в половине случаев пациенты стараются умолчать о симптомах депрессии. Многие боятся назначения антидепрессантов и их побочных эффектов; некоторые полагают, что держать под контролем эмоции — их личное дело, а не забота врача; существуют также опасения, что упоминание о случае депрессии попадет в медицинскую карту и как-либо станет известно работодателю; наконец, некоторые боятся быть направленными для лечения к психиатру».

В-третьих, а как вы узнаете, что вы или ваш знакомый уже болен, скажем, наиболее распространенным психическим заболеванием — депрессией? Как вы заметите, что у вас или у него душа уже повреждена?

Вот выше, в определении депрессии дана «триада» ее проявлений. Простите, но как вы оцените у себя или других, скажем, снижение способности воспринимать радость? Ведь если посмотреть, как радуются люди в зрительном зале крайне пошлым и тупым шуткам юмористов или орущим и прыгающим на сцене полуобезьянам, то формальной утери способности радоваться у зрителей не заметишь — вполне здоровы. Но как быть со следующим симптомом — «нарушением мышления»? Большой ли повод для радости нужен умственно недоразвитым? Дураку палец покажи, и он смеяться начнет.

Как вы оцените «двигательную заторможенность», если она зависит от темперамента, и у флегматика заведомо будет иной, нежели у холерика? Да и к старости люди уже не так подвижны.

Или что — акцентируем внимание на «негативных суждениях», скажем, о власти? Ну так считайте меня больным, но эту власть хвалить может только вор или полный идиот.

Дополнительные симптомы не психиатру тоже мало что дают, скажем, «нестабильный аппетит, отмеченное снижение или прибавление в весе». Так снижение веса или его прибавление? Или: «нарушенный сон, присутствие бессонницы или пересыпания». Так, все же, бессонница или сонливость?

А ведь если учесть, что депрессия ведет и к болезням тела, причем таким, как рак, то вовремя заметить болезнь у себя — это очень важно. Важно потому, что от психической болезни можно вылечиться! Но для того чтобы вылечиться, НУЖНО ВЕСТИ СЕБЯ, КАК ЗДОРОВЫЙ ЧЕЛОВЕК, — нужно самому душить в себе симптомы, дающие основание подозревать, что вы заболели депрессией. Нужно отказаться пользоваться «вирусными программами»: «Как предостерегает эксперт в области расстройств психики из Кардиффского университета профессор доктор Пол Кидвелл, антидепрессанты бессильны в борьбе с депрессией, если человек не отказывается от образа жизни, ее вызывающего».

Но от чего именно отказаться?