Глава 3

В течение следующих двадцати минут миссис Холстед не только практически окончательно пришла в нормальное состояние, но также успела стать моей клиенткой.

Она заявила, что ей необходимо во что бы то ни стало узнать, зачем её муж звонил мне — если, выражаясь её словами, он и в самом деле мне звонил, что навело меня на некоторые размышления — а также, естественно, она хотела, чтобы я сделал все от меня зависящее и выяснил, кто его убил и почему. Я сказал, что, пожалуй, вряд ли управлюсь с этим делом раньше полицейских, но тут же пообещал ей приложить к этому все усилия.

К тому времени я уже вызвал полицию, и они были в пути, направляясь к нам из отделения в Голливуде, но с этим звонком мне все-таки пришлось немного повременить из уважения к пожеланиям своего клиента.

Едва-едва оправившись и снова обретя дар осмысленной речи, миссис Холстед первым делом принялась умолять меня, пожалуйста, воздержаться от приглашения в дом всяких там полицейских хотя бы до тех пор, пока она не устроит так, чтобы все её гости были бы одеты.

Просьба представлялась вполне разумной, поэтому я сказал ей:

— Ладно, но мне все равно придется открыть полиции кое-какие… эээ… скрытые подробности.

— Нет!

— У меня нет другого выхода.

— Вы не посмете!

— Слушайте, миссис Холстед, начнем с того, что я рассказал бы им в любом случае. Если же вам это кажется предательством, то можете меня уволить. А, во-вторых, полиция и сама до всего докопается, не зависимо от того скажу я им или нет — так что для всех заинтересованных сторон будет лучше, если полицейские узнают об этом от меня.

— Я не понимаю.

— Когда полиция прибудет сюда и застанет всех наряженными по самой последней моде, кроме… жертвы, то это даст им определенную пищу для размышлений. Они станут допрашивать гостей — и вас тоже — на предмет столь необычных обстоятельств. И в конце концов, выяснят решительно все о том, что здесь творилось — хотите верьте, хотите нет. Вопреки бытующему кое-где мнению, полицейские отнюдь не глупее всех остальных людей — а подчас даже превосходят их по сообразительности. Вы что хотите, чтобы они сами до всего докопались и обрушились бы со своими выводами на ваших гостей — и на вас лично — словно тонна кирпичей?

— Ой. Ну…

— То-то же. Значит так, объявите людям, что веселье окончено — но все остаются здесь, никто не расходится.

Хозяйка согласилась. Вообще-то, прежде чем она приступила к делу — признаюсь, тут меня едва не застигли врасплох — я вытребовал у неё список с адресами и фамилиями всех присутствующих.

Выходило, что в тот вечер гостеприимством четы Холстедов воспользовалось ещё пять семейных пар. Уоррены, Прайеры, Смиты, Берсудианы и Спорки.

Я сопровождал миссис Холстед, пока та старательно сгоняла гостей. Это оказалось довольно шумной и, на мой взгляд, увлекательной затеей, так как на протяжении всего нашего с ней пути по саду, она постоянно выкрикивала имена и фразы типа: “Глядите!” или “А, вот мы где!”.

Но как бы там ни было, а мы все-таки нашли смуглого мистера Берсудиана в обществе рыжеволосой миссис Уоррен; они сидели на качелях, покрытых ярким полосатым холстом, но не раскачивались, а лишь отрешенно глядели по сторонам, разинув рты.

Мистера Уоррена и миссис Прайер мы застали как раз в тот момент, когда они оба, лежа рядом на зеленой травке под плакучей ивой, увлеченно выдирали из земли эту самую травку, как если бы они были людьми донельзя суеверными, а каждая травинка представляла бы собой “счастливый” четырехлистник клевера.

Мистер Парйер вышел из дома в сопровождении миссис Берсудиан. Они держались за руки, и он постоянно повторял: “Че за дела?”

А мистер Спорк, этот старый козел, барахтался в бассейне вместе — ни за что не поверите! — с самой миссис Спорк!

Возможно, ещё более любопытным может показаться тот факт, что четы Смит мы так и не обнаружили. Мы искали повсюду, но мистера и миссис Смит нигде не было.

Так как отныне я работал на миссис Холстед, то не приминул воспользовать предоставившейся мне возможностью допросить мистера и миссис Прайер, как только те, мягко говоря, несколько пришли в себя. Миссис Холстед тем временем продолжала тщетные поиски Смитов. Я стоял рядом с зеленым шезлонгом, в котором расположились Хью и Бетти Прайер.

Ему было за сорок. Невысокий, крепкого телосложения человек с редеющими русыми волосами, длинными баками, ровными зубами и темно-карими глазами, взгляд которых, пожалуй, можно было бы назвать умным и проницательным, будь их обладатель чуть потрезвее в тот вечер. Его жена была на несколько лет моложе — чуть полноватая женщина с маленькими голубыми глазками, намечающимся двойным подбородком и на удивление хорошей фигурой. Она была довольно трезвой.

Поэтому разговаривал я по большей части с Хью Прайером.

Они знали, что Джордж Холстед мертв — равно, как и все остальные здесь присутствующие; миссис Холстед объявила об этом во всеуслышание, прежде, чем я успел удержать её — и с минуту, или около того, чета Прайер убедительно изображала потрясение и полное неведение относительно всего, что только могло каким-то образом касаться убийства.

Наконец, я поинтересовался у мистера Прайера:

— А как насчет тех, кого здесь сейчас нет? Что вы можете о них сказать?

Он замотал головой, как будто безуспешно пытаясь прочистить таким образом мозги, а затем хрипло начал:

— Да что о них скажешь… Уисты и Райли отвалили. А Кенты и Нельсоны вообще здесь сегодня не появлялись. Это…

Тут он осекся, потому что крошка Бетти Прайер упреждающе ткула его локтем в бок. Изящное, почти незаметное движение. Но от моего внимания оно все же не ускользнуло.

Мило улыбнувшись, она подняла на меня глаза.

— Так вы говорите, Смиты? — как бы между прочим напомнила она. — Джон и Нелла. Понятия не имею, что…

Хью взглянул на нее.

— Смиты?

— Ну да… дорогой, — подтвердила она. — Ведь это о них нас спрашивал мистер Скотт. Джон и Нелла. Они сначала были здесь, а теперь их здесь нет.

— Я даже не заметил, как они ушли, — сказал он.

Его жена была права, до этого я действительно вел речь о чете Смит. Но пьяное бормотание Хью показалось мне не менее интересным, и поэтому я попытался дальше развить эту тему.

— Так, говорите, две пары отказались участвовать? А они были здесь сегодня?

Он равнодушно воззрился на меня.

— Ну, Уисты и Райли, так их, кажется, зовут? — подбадривал я его.

Он снова замотал головой.

— Нет, их не было. Они тут вообще не при чем.

— Вы сказали…

— Нет, — перебил он меня. — Точно, не при чем. Должно быть, я имел в виду другую вечеринку… ну, не этот раз, а раньше, где-нибудь в другом месте. — Он крепко зажмурился и сидел пару секунд с закрытыми глазами. — Я ведь почти не пил, можете мне поверить. Ну, всего-то парочку стаканчиков. А такое ощущение, что засадил целую бочку. Вы уж извините меня, мистер Скотт. — Он немного помолчал. — Смиты, значит, а? Даже не знал, что они ушли.

И тут прибыла первая полицейская машина. Без сирены.

К тому времени, как я собрался уходить, тело Джорджа Холстеда было уже увезено в морг, а прибывшие на место происшествия полицейские все ещё записывали показания. Я рассказал им все, что знал, так что теперь они сами смогут тут обо всем позаботиться.

К тому же, если вдруг удастся выяснить что-нибудь существенное, то я знал, что, возможно, утром мне удастся получить доступ к этой информации. Не то чтобы у меня были слишком хорошие отношения с полицией Голливуда и Лос-Анджелеса, но просто капитан Фил Сэмсон является начальником центрального отдела по расследованию убийств при Департаменте полиции Лос-Анджелеса, а по совместительству и моим лучшим другом. Поэтому я отвел миссис Холстед в сторонку и сказал ей, что собираюсь уходить.

Она была очень бледна, растеряна и находилась отнюдь не в самой лучшей форме, в её больших зеленых глазах застыл ужас от недавно пережитого потрясения, но при данных обстоятельствах ей довольно хорошо удавалось держать себя в руках. Я догадывался, что больше всего на свете ей хочется сейчас принять таблетку снотворного и вернуться обратно в кровать, но мне было необходимо задать ей ещё несколько вопросов.

Я пересказал ей все, что поведал мне Хью Прайер, но она лишь нахмурилась и покачала головой.

— Даже не знаю, мистер Скотт, что он мог иметь в виду. Джон и Нелла здесь были. Это Смиты. И я понятия не имею, что с ними могло случиться. Но ни Уисты, ни Райли у нас сегодня не появлялись. И вообще, последний раз я с ними виделась… ну да, несколько недель тому назад. — Она устало улыбнулась. — Так что трудно сказать, что Хью имел в виду — или думал. Я ещё никогда не видела его таким пьяным.

— Да уж.

— Хью редко когда выпивает больше одного-двух стаканов, — заверила она меня. — Но сегодня он напился как свинья. Именно сегодня. — Она закусила нижнюю губу. — Вообще-то, мы все были сегодня хороши. Вечеринка… как бы это получше сказать… немножко вышла из-под контроля. Если, конечно, вы понимаете, что я имею в виду.

— Угу.

— Джордж сделал пунш. Не знаю, чего он мог намешать туда. Но должно быть там было нечто такое… — Она многозначительно подняла брови.

Я ничего не сказал.

Она продолжала.

— Пунш оказался наредкость хорошим. И все… Даже сказать неловко…

— Тогда не говорите ничего, — сказал я. — Вы ничего не обязаны мне объяснять, миссис Холстед. — Я улыбнулся. — В конце концов, давать объяснения — это моя работа.

Она снова слабо улыбнулась, и тогда я продолжал:

— И в связи с этим мне понадобятся адреса тех людей, о которых упомянул мистер Прайер.

— Но я же уже сказала, что никого из них не было сегодня здесь.

— Знаю. Но тот, кого мы ищем, может оказаться как кем-нибудь из присутствующих, так и — скорее всего — тем, кто не афишировал своего присутствия здесь. Это мог быть кто-то со стороны. — Я немного помолчал. — Это лишь так, для проверки. В таких делах никогда не знаешь, куда может потянуться ниточка.

Миссис Холстед согласно кивнула, а затем по памяти продиктовала мне имена и адреса, и я тут же записал их в свой блокнот.

Она уже сказала мне, как, впрочем, и полицейским, что не знает, кому могло понадобиться убивать её мужа, равно как и возможные мотивы преступления ей тоже не известны. Насколько мне удалось выяснить, остальные гости говорили тоже самое. Очевидно, Джордж Холстед был душой общества и нравился очень многим. Но видимо не все были от него в восторге.

Поэтому свой следующий вопрос я задал, скорее, по привычке, соблюдая установленную процедуру.

— Скажите, миссис Холстед, этот брак был первым для вас обоих?

— Для меня, да. А Джордж однажды уже был женат.

— Его бывшая жена живет где-то неподалеку?

— Да. Сейчас Агата живет в Калвер-Сити.

— Агата?

— Агата Смеллоу. Они с Джорджем были женаты лет, наверное, двенадцать или четырнадцать. Мне так кажется. Потом она вышла замуж за человека по фамилии Смеллоу, но через год или два после этого он умер.

Агата Смеллоу, Калвер-Сити. Скорее всего, не самый верный вариант, а там кто её знает.

— А какие отношения были у мистера Холстеда с его бывшей женой? Они были дружны?

— Не очень. Он её не выносил. А она ненавидела его.

— Даже так? Ненавидела?

— Это совсем не то, что вы подумали. Я не так выразилась. Они иногда виделись, уже после того, как она подала на развод. К тому же было немало неприятных моментов, связанных с самим разводом.

— Она подала на развод?

— Да.

Лицо миссис Холстед не выражало ровным счетом ничего, напоминая собой застывшую восковую маску, но именно теперь я заметил, как вдруг заблестели её зеленые глаза. Они наполнились слезами, которые тут же покатились по щекам.

Я и так уже довольно долго задерживал её со своими распросами — слишком долго. Оглядевшись по сторонам, я перехватил взгляд одного знакомого лейтенанта из полиции и мотнул головой в сторону дома. Он кивнул.

Взяв миссис Холстед под руку, я повел её к задней двери, и только там сказал:

— Извините, что лез к вам в душу со своими вопросами.

— Не извиняйтесь. Я хочу, что бы вы… докопались. Хочу, чтобы вы…

Она замолчала и тихонько заплакала, прислонившись лбом к моему плечу и безвольно опустив руки.

Спустя какое-то время она сказала:

— Спокойной ночи, мистер Скотт.

— Доброй ночи, миссис Холстед.

Она развернулась и вошла в дом.

Лейтенант — высокий, лысый полицейский по имени Франс — стоял, прислонившись к сложенной из белого камня жаровне.

Я подошел к нему, и пока он был занят тем, что раскуривал сигару, поинтересовался его мнением по поводу случившегося.

В ответ он сначала пару раз пыхнул сигарой, а затем сказал:

— Если тебя интересует лично мое мнение, то я считаю, что никто из этой шайки не пробивал ему башки. Произошедшее их потрясло. Что, впрочем, не удивительно. И это пока все, Скотт.

— А что насчет Джона и Неллы Смит?

— Как раз сейчас к ним отправились наши люди. Пока никаких известий. А у тебя больше нет ничего, за что мы могли бы зацепиться?

— Пока ничего существенного. К тому, что я уже рассказал, добавить больше нечего.

— Ну да. Голые, как в раю. Нудисты чертовы. — Он покачал головой, оглядываясь вокруг. — Так значит, вот как у нас живут богатеи, а?

— Наверное. По крайней мере, некоторые из них.

— Птицы одного полета, — сказал он. — И похоже, что все до одного обременены лишь одним — налогами. Что б я так жил.

— Да уж, развеселое житье.

— В город едешь?

— Я к вам ещё зайду. Завтра, ладно?

— Ага, если тебе сейчас больше нечего добавить.

— Пока нет. Если мне станет известно ещё что-нибудь, я дам вам знать.

— Молодец, Скотт, хороший мальчик. Ну ладно, до встречи.

Я кивнул и направился в сторону боковой калитки, через которую ранее и попал в сад. У бассейна на стульях, представлявших собой складной металлический каркас с сиденьем и спинкой из переплетенных пластиковых полос, сидели Сибилла Спорк и миссис Анжелика Берсудиан. Сибилла и в одежде выглядела весьма соблазнительно. Она чистила апельсин, то и дело облизывая липкие от сока пальцы.

Миссис Берсудиан в одежде была не столь привлекательна, как без нее. Сейчас она показалась мне немного полноватой. На деле же она вовсе не была толстой. Анжелика Берсудиан была высокой, пышногрудой, цветущего вида дамой лет тридцати с густыми черными волосами и длинными ресницами, прикрывающими сонные глаза. Когда я проходил мимо, она что-то говорила Сибилле низким, приглушенным голосом.

Сибилла выбросила горсть апельсиновой кожуры в стоящую рядом корзину для мусора из красного дерева, а затем взглянула на меня.

Поймала на себе мой взгляд и расплылась в улыбке.

— Ого-го, — сказала она.