Было ошибкой довериться Ти и отдать ему в руки управление, когда они причаливали к супергрузовику. Сильвер поняла это, когда услышала толчки и треск причальных зажимов, разнесшиеся по буксиру. Зара даже тревожно подпрыгнула и тихонько застонала. Ти сердито заворчал на нее и снова повернулся к управлению.

Да, это ее ошибка – поверить авторитету этого нижнего мужчины с ногами, а не собственному рассудку. Она знала, что Ти не подготовлен к управлению такими буксирами, он сам это говорил. Он будет авторитетом, только когда они попадут внутрь корабля. «Нет, – сказала она себе твердо, – даже и тогда, нет».

– Зара, – позвала она, – садись за управление.

– Проклятие, – начал Ти. – Если ты только…

– Ти будет очень нужен нам на каналах связи, и прибережем его для работы пилота на корабле, – продолжала Сильвер, отчаянно надеясь, что Ти не отвергнет предлагаемую его гордости взятку.

Отчасти ее слова подействовали, и Ти нехотя позволил Заре оттеснить его в сторону.

Кольца причальных шлюзов герметично не соединялись. Вторая попытка тоже оказалась безрезультатной. Сильвер то ли боялась, что умрет, то ли хотела умереть, это она не могла определить отчетливо. Все ее ладони вспотели, воздух казался каким-то клейким… Она судорожно перекладывала лазерный пистолет из одной руки в другую.

– Видишь, – сказал Ти Заре, – у тебя получается не лучше.

Зара сердито глянула на него:

– Ты погнул одно кольцо, умник. Молись, чтоб это было их кольцо, а не наше.

– Не умник, а ублюдок, – поправил ее Джон, возившийся у люка в попытке восстановить герметичность. – Уж если хочешь пользоваться терминологией нижних, так выражайся правильно.

– Буксир Р-26 вызывает корабль Д-620, – проговорил Ти в микрофон дрожащим голосом. – Ван, нам придется отсоединиться и перейти на другую сторону. Эта не работает.

– Давай, Ти, – раздался в ответ голос пилота. – Ты что, болен? У тебя странный голос. Там действительно отвратительный причал. Но в чем конкретно проблема?

– Я расскажу, когда причалим.

Ти глянул на Зару. Та утвердительно кивнула.

– Мы отсоединяемся.

Им посчастливилось у правого борта. «Нет, – напомнила себе Сильвер снова. – Мы сами завоевываем свою удачу. И от меня зависит – сделать это как можно лучше».

Ти первым выскочил из шлюза. Инженер корабля ждал его. Сильвер был слышен его сердитый голос:

– Галик, ты погнул наше причальное кольцо с левого борта. Вы безголовые идиоты, вы все воображаете себя суперменами, как только попадаете в кресло, но при ручном управлении вы все без исключения безрукие…

Когда Сильвер, вылетев из люка, нацелила лазерный пистолет прямо ему в живот, инженер взвизгнул от страха и замолчал. В одно мгновение он понял, что это оружие. Его глаза расширились, а рот так и остался открытым, когда Сигджи и Джон остановились сзади Сильвер.

– Веди нас к пилоту, Ти, – сказала Сильвер. Она надеялась, что ужас, перехвативший ей горло, сделает ее голос грубее и яростнее. Вся сила как будто уходила из нее, она чувствовала, что слабеет, теряет волю. Сильвер крепче сжала пистолет.

– Какого дьявола? – пришел в себя инженер. Он справился со страхом и заговорил нормальным тоном. – Кто вы такие? Люди, что ли? Галик, это с тобой?

Ти пожал плечами и как-то вымученно улыбнулся:

– Не совсем так. Скорее я с ними.

Сигджи, вспомнив инструкции Сильвер, направил на него свой пистолет. Если безоружный Ти будет находиться под дулами пистолетов квадди, то в случае неудачи, это послужит ему оправданием и защитой. И это же позволит остановить его, если он решит в последний момент перебежать на сторону своих двуногих товарищей. У нее ум заходил за разум: неужели всем вожакам приходится просчитывать варианты с двойным дном. У нее заныло сердце.

Они быстро прошли в командную рубку. Пилот восседал в мягком кресле с массивной короной нейросвязи на голове – этакий временный царственный киборг! Его расшитый и разукрашенный пурпурный фирменный комбинезон гордо возвещал о его ранге и специальности. Глаза пилота были закрыты, и он что-то гудел в такт с биением пульса своего корабля. Он удивленно охнул, когда его шлем отделился от головы и поднялся, прерывая связь с машиной, после того как Ти пробежал пальцами по клавишам управления.

– Боже, Ти, что ты делаешь, нельзя, ты же знаешь…

Он замолчал, бессмысленно уставившись на квадди, но вдруг улыбнулся в полном восторге, оценив фигурку Сильвер.

Она двинула пистолетом:

– Встать!

– Ты смотри, леди… Это что такое?

– Лазерный пистолет. Вылезайте из кресла.

Он глянул на Ти, на своего инженера. Его рука потянулась к пряжке ремней, задержалась… мышцы напряглись…

– Выходите немедленно, – добавила Сильвер.

– Почему? – спросил он.

– Эти люди хотят позаимствовать твой корабль, – вмешался Ти.

– Грабители! – выкрикнул инженер. Он держался в воздухе возле люка. Джон и Сигджи держали его на прицеле.

– Мутанты…

– Выходи! – повторила Сильвер, бессознательно повышая голос.

Лицо пилота перекосилось, он медлил.

– А если я не встану? – с вызовом бросил он.

Сильвер теряла контроль над ситуацией. Она быстро взглянула на Ти, но тот ничем не мог или не хотел ей помочь. Пилот начал успокаиваться. Он дышал ровно, самодовольное торжество мелькнуло в его глазах. Сердце Сильвер стукнуло раз, два… Он угадал ее секрет – она не сможет выстрелить!!! Руки пилота подались вперед, он пошевелил ногами, нащупывая рычаги запуска.

Мысленно она тысячу раз репетировала свои действия. Теперь это была действительность. Она видела все ясно, будто со стороны. Пистолет медленно искал цель. Точка ниже колен. Чтоб не повредить больше ничего лучом. Там нет никаких важных приборов.

Нажать на кнопку оказалось удивительно легко, движением одного большого пальца. Луч был мутно-голубой, она даже не успела мигнуть. Ярко-желтое пламя полыхнуло по краю его якобы невоспламеняемого комбинезона. Ее ноздри задрожали от запаха горящей ткани, более едкого, чем запах горящего мяса. Пилот закричал от боли и согнулся. Прозвучал срывающийся голос Ти:

– Зачем ты так! Он же привязан к креслу!

Инженер после первого конвульсивного движения замер; его глаза тревожно перебегали от одного квадди к другому. Сигджи стоял с открытым ртом. Джон сжал губы в одну линию.

Крик пилота бил по напряженным до предела нервам Сильвер. Она снова направила на него пистолет.

– Замолчи! – потребовала она резко.

Как ни странно, пилот подчинился, только его дыхание со свистом проходило сквозь стиснутые зубы. Он повернул голову и взглянул на нее глазами, полными боли. На его ногах чернели пятна ожогов.

– Сигджи, освободи его от ремней и удали из кресла! – приказала Сильвер. Все молчали. Сигджи бросился выполнять приказание. Эффект ее поступка был поразительным. «К этому можно привыкнуть, – подумала Сильвер. – Ни возражений, ни жалоб…»

Жалобы были.

– Разве это было необходимо? – сказал Ти, когда пленники удалялись впереди них по коридору.

– Он хотел включить рычаги управления.

– Ты уверена в этом?

– Я боялась промахнуться, если он начнет двигаться.

– Не похоже, что у тебя не было выбора.

Она рывком повернулась к нему, он отшатнулся.

– Если нам не удастся взять этот корабль, тысяча моих друзей умрет. У меня был выбор. Я выбрала. И я выберу снова. Ты понял?

В ее памяти прозвучали слова Лео: «Ты должна выбирать за всех, Сильвер!»

Ти мгновенно сник.

– Да, мадам.

Руки Сильвер все еще дрожали. Она направилась в жилой модуль, надо отключить все средства связи, кроме аварийного поискового сигнала, и проверить аптечку первой помощи – аптечка оказалась на месте. Кроме этих необходимых дел, ей просто хотелось хоть немного побыть одной.

Не такую ли прелесть власти ощущает Ван Атта, когда все уступают ему дорогу? Она видела, что сделал выстрел из пистолета с непокорным пилотом; но что он сделал с ней? Всякое действие вызывает соответствующее противодействие. Эту элементарную истину каждый квадди постигал всем своим нутром, наглядно убеждаясь в ней с самого рождения.

Она вышла из модуля, и туда втолкнули пилота и инженера. Хриплый стон вырвался у пилота, когда он задел ногами крышку люка. Потом они загерметизировали люк, обрубили крепления, и модуль уплыл от корабля.

Сильвер все же сильно страдала от того, что причинила пилоту такую боль, но ее волнение странным образом способствовало тому, что она пришла к ряду хладнокровных выводов. Итак, квадди, в конечном счете, не отличаются от нижних. Так же как и нижние, они способны на любое зло. Если захотят.

Ну, вот. Если поместить трубы с растениями под таким углом и вращать со скоростью один оборот за шесть часов, то спектральный состав искусственного света в Гидропонике обеспечит зеленым листьям нужное количество люменов, чтоб цветение началось через четырнадцать дней. Клэр ввела в компьютер новую программу, чтоб просчитать аналоговую модель цикла вегетации от начала до конца и убедиться в правильности предварительных расчетов. Новая схема сократит потребление энергии в Гидропонике почти на двенадцать процентов. Прекрасно. До тех пор, пока поселок доберется до места, и будут снова развернуты хрупкие крылья солнечных батарей, энергию нужно экономить.

Она выключила пульт компьютера и вздохнула. Последняя из запланированных задач решена. Клуб, конечно, надежное и тихое убежище. Но Клэр было трудно успокоиться, и, когда работа закончилась, время потянулось так тягуче медленно, что она почувствовала себя еще хуже. Клэр подлетела к шкафчику, взяла пакетик изюма и стала есть по ягодке. Когда Клэр съела весь изюм, липкая тишина вновь окутала ее.

Ей представилось, как она прижимает к себе Энди, как его теплые маленькие пальчики ищут в ней защиты, Клэр мысленно торопила Сильвер, просила ее поскорее послать условленный сигнал. Она думала о Тони, лежащем в закрытой больничной палате внизу, и с болью в душе понимала, что Сильвер должна помедлить, потому что только какой-то счастливый случай поможет им вытащить его оттуда в последнюю минуту. Клэр бросалась от одной мысли к другой, не зная, торопить или растягивать бегущие минуты, но каждая из них ранила ее.

Свистнула герметическая дверь, и Клэр тревожно вздрогнула. Это за ней?.. Нет. Это были три квадди-санитарки – Эмма, Пэтти и Кара.

– Уже пора? – хрипло спросила Клэр.

Кара покачала головой.

– Почему не начинается? Что задерживает Сильвер?..

Клэр замолчала. Она вполне представляла себе множество несчастных случаев, которые могли задержать Сильвер.

– Лучше бы она поскорее просигналила, – сказала Кара. – На тебя идет охота по всему поселку. Мистер Вайзек, бригадир из Управления воздушных систем, наконец решил, что нужно искать за стенами. Сейчас они уже обыскали причальные секции. Каждый из его команды ужасно ругает тебя и прямо с яростью бросается в поиски, – на ее лице появилась хитрая улыбка, – но по правде сказать, они поступают так только иногда.

Эмма сжала одну из нижних рук Кары.

– Даже если так, клуб – самое лучшее место для нас, чтобы прятаться.

– Сейчас, конечно. Я надеюсь, что-нибудь изменится, прежде чем доктор Кэрри дойдет до конца своего списка. Иначе здесь соберется целая толпа.

– Значит, доктор Кэрри уже выздоровел, – спросила Клэр, не уверенная в том, хочет она этого или нет. – В хирургической много работы? Я надеялась, что его дольше не будет.

– Не совсем, – Кара хихикнула. – Он опухший, как висельник, на всех косится, и только наблюдает за сестрами, когда они делают уколы, а сам готовится делать инъекции девушкам.

– Инъекции?

– Чтоб вызвать выкидыш, – скривилась Кара.

– Значит, еще один список.

Так вот почему Эмма и Пэтти такие бледные и испуганные, будто с трудом избежали страшной опасности.

– Да, в конце концов мы все окажемся в одном или в другом списке, – вздохнула Кара и выскользнула из клуба.

Клэр стало легче, когда с ней оказались еще две квадди, несмотря на то, что это увеличивало опасность. Это грозило тем, что поиски усилятся, их найдут, и раскроются все их планы. Долго ли еще нижние в поселке не будут понимать, какие назревают события? Если заговор будет раскрыт, какой конец ее ожидает? Не следовало ли ей подчиниться и безропотно перенести операцию доктора Кэрри лишь бы сохранить подольше их тайну? Может быть от этого неопределенного «дольше» зависит успех их дела?

– Что же теперь? – сказала Эмма слабым голосом.

– Теперь ждать. Если вы не принесли никакой работы, – сказала Клэр.

Эмма покачала головой:

– Кара увела меня десять минут назад прямо с работы. Я и не подумала захватить что-нибудь.

– А меня вытащили из спального мешка. Я так устала сегодня.

Эмма рассеянно массировала свой живот круговыми движениями, такими знакомыми Клэр. Значит, девчата уже начали предродовые тренировки.

– Интересно, как это все начнется, – вздохнула Эмма, – и что получится. Где мы все будем через семь месяцев?

– Во всяком случае, далеко от Родэо, – твердо заявила Клэр. – Или умрем.

– Если мы умрем, исчезнут все наши проблемы, – сказала Пэтти, – если же нет… Клэр, а как проходят роды? На что это похоже?

Ее глаза настойчиво искали успокоения в материнском опыте Клэр. Она поняла это и ответила:

– Ничего особенно приятного, но нет ничего, чем бы вы не могли управлять. Доктор Минченко сказал, что мы рожаем намного лучше, чем нижние женщины. У нас более гибкий таз и широкая арка, а тазовое дно эластичное и упругое, несмотря на то, что ему не приходится противостоять силе тяжести. Он сказал, что специально изобрел все это, так же как и устранил девственную плеву, что-то непонятное, но причинявшее, я думаю, неприятности.

– Фу, бедняжки, – сказала Эмма. – Я удивляюсь, как только детей не вытягивает наружу из их тел силой тяжести?

– Я никогда не слышала такого, – сказала Клэр с сомнением, – он говорил, что у них бывают затруднения в последний момент беременности перед родами, так как ребенок своим весом передавливает циркуляцию крови, зажимает нервы и всякие органы.

– Я рада, что я не родилась внизу, – сказала Эмма. – Во всяком случае – не тамошней женщиной. Подумайте только, как там должны бояться бедные матери, зная, что акушер может уронить новорожденного.

Она даже вздрогнула при мысли об этом.

– Да, внизу ужасно, – с жаром сказала Клэр. – Но тебе бояться нечего. Здесь будет Кара и я – мы, конечно, поможем.

– С нами будет Лео, – Эмма пыталась говорить с оптимизмом. – Он настоящий человек.

– Я не уверена, что у него есть опыт в таком деле.

Клэр постаралась представить себе Лео в качестве акушера. Он говорил как-то, что не разбирается в гидравлических системах.

– Во всяком случае, все малейшие осложнения при родах Энди были тщательно проанализированы, так как я была одной из первых, и все медицинские методы уточняли на моем опыте. И вообще, произвести на свет ребенка не так уж трудно. В действительности ни доктор Минченко, ни я не управляли процессом. Мое тело само сделало это. Пожалуй, больше всего забот доставила уборка влаги пылесосом. Все будет хорошо.

«Если не будет биологических осложнений», – подумала она, но ничего не сказала.

Пэтти все еще выглядела грустной.

– Да, но роды – это только начало. «Галак-Тэк» заставляла нас работать, но ведь придется работать в три раза больше, когда начнется наш побег. А мы будем раздуваться как пузыри и с каждым днем терять силы. А потом? Трудностям не видно конца. Как мы вынесем работу и уход за детьми? Чем больше я думаю об этой свободе, тем больше сомнений лезет в голову. Лео расхваливает свободную жизнь, но свобода – для кого? У меня было бы больше свободного времени, работай я на компанию.

– Тогда иди на прием к доктору Кэрри, – предложила Эмма.

Пэтти только зябко повела плечами.

– Я не думаю, что свобода – это только свободное время, – задумчиво сказала Клэр. – Это гораздо больше. Это значит, что не надо работать на тех, кто может тебя убить, если захочет! – Голос ее стал жестким от болезненных воспоминаний, и она сознательно смягчила его. – Конечно, мы будем работать, но для себя и своих детей.

– В основном для детей, – грустно сказала Пэтти.

– Это не так уж плохо, – заметила Эмма.

Клэр показалось, что она уловила причину пессимизма Пэтти.

– А в случае, если вы захотите рожать еще раз, вы сами сможете выбрать отца своему ребенку. Никто не будет вам указывать.

Лицо Пэтти сразу повеселело.

– Правда…

Увещевания Клэр подействовали, и разговор стал оживленнее. Прошло достаточно много времени, прежде чем открылся люк и показалась голова Прамода.

– Мы получили сигнал от Сильвер, – просто сказал он.

Клэр вскрикнула от радости, Пэтти и Эмма, обнявшись, закружились в воздухе.

Прамод предостерегающе поднял руку:

– Мы не будем начинать сейчас. Вам еще нужно оставаться здесь.

– Но почему?

– Мы ожидаем специально оборудованный шатл снизу. Когда он причалит, это будет сигналом к действию.

У Клэр забилось сердце.

– Тони! Они привезут Тони!

Прамод покачал головой. Его черные глаза с болью смотрели на Клэр.

– Нет, только топливо. Лео требует топливо. Он боится, что его не хватит для отбуксировки поселка к туннелю.

– О, да, конечно.

Клэр опять замкнулась в себе.

– Наберитесь терпения, сидите и ни на что не обращайте внимания. Сирену вы услышите и здесь, – сказал Прамод. Его нижние руки сомкнулись в ободряющем жесте, и он улетел.

Клэр снова приготовилась ждать. Если бы не Пэтти и Эмма, она бы заплакала от горя, но кому нужен такой пример!

Брюс Ван Атта зажал пальцем одну ноздрю и сильно потянул носом: потом проделал это с другой ноздрей. Из-за проклятой невесомости внутренние ходы носоглотки не очищаются сами собой, и это ко всем прочим неудобствам. Он с трудом дожидался возвращения на Землю. Даже унылая Родэо была бы облегчением. Можно отправиться инспектировать бараки для квадди, которые уже, наверное, готовы. Дней на пять, по крайней мере, если правильно организовать дело. Он лениво раздумывал над этой проблемой.

Ван Атта медленно перелетел на другое место и расположился в углу клиновидного кабинета доктора Еи, напротив ее стола, зацепившись ногами за магнитную доску, на которой возвышались кипы бумаг и пластиковых листков. Еи с досадой поджала губы, оказавшись с ним лицо к лицу. Он поудобнее скрестил ноги, назло ей пихая бумаги и приводя их в беспорядок. Она отвернулась к дисплею, не поддаваясь на провокацию, а он еще сильнее завозился ногами в бумагах. Какая-то монашка! Хорошо, что осталось всего несколько недель работать вместе, и больше никогда не придется наслаждаться ее обществом.

– Так до чего мы уже добрались? – спросил Ван Атта.

– Я не знаю, до чего вы добираетесь, – ядовито ответила Еи и добавила. – Я вообще не знаю, чем вы занимаетесь…

Ван Атта понимающе ухмыльнулся. Червяк может извиваться в конце концов. Некоторые администраторы обижаются даже при намеках на непочтительное отношение – он мог поздравить себя с тем, что чувство юмора не изменяет ему.

Еи немного успокоилась и сказала:

– Я уже ознакомила около половины сотрудников с их новыми назначениями.

– Кто-нибудь возражал? Я могу взять на себя роль злого дяди и нажать, если нужно, – предложил он свои услуги.

– Все, конечно, потрясены, – ответила она, – однако я не думаю, что потребуется ваше вмешательство.

– Хорошо, – весело сказал Ван Атта.

– Мне кажется, что лучше было бы сообщить им всем сразу. Информация по частям только способствует распространению слухов, что крайне нежелательно.

– Согласен. Но теперь уже поздно…

Его фраза была оборвана пронзительным сигналом тревоги, прозвучавшим по внутренней связи. Дисплей Еи заняла Центральная аварийная служба. Грубый мужской голос, напряженное лицо – слава Богу, это был Лео Граф – глянуло на них.

– Авария, авария, – взывал Граф. – Произошла разгерметизация. Это не учебная тревога. Весь сменный персонал поселка должен немедленно перейти в безопасное место и оставаться там, пока не прозвучит отбой.

На экране Ван Атта увидел, как компьютер чертит схему, указывающую кратчайший путь от терминала Еи до спасательного модуля, а также общую картину аварии. Господи, падение давления почти по всему поселку! Что там происходит?

– Авария, авария, это не учение, – повторил Граф.

Еи тоже уставилась широко открытыми глазами на схему. «Теперь она еще больше похожа на жабу, – подумал Ван Атта. – Как это может быть? Системы уплотнения должны изолировать разгерметизированную часть от остальных…»

– Клянусь, я знаю – Граф не разобрался в конструкции поселка и что-то натворил, подготовляя его к разборке. Спорю, это он или его квадди перекрутили там что-то! Или этот идиот Вайзек устроил. Нужно идти!

– Авария, авария, – гудел заунывный голос. – Это не учение. Весь сменный персонал поселка должен немедленно пройти… – Сукин сын! – Его голова резко повернулась и исчезла, на экране мерцала только схема эвакуации.

Ван Атта вытолкнул Еи, глаза которой все еще не отрывались от схемы, из двери кабинета и дальше через люк в конце модуля. Люк почему-то оказался разгерметизированным, управление не работало. Ван Атта и Еи присоединились к шумному потоку спешивших в безопасное место. Ван Атта глотнул, проклиная свои гайморовы пазухи, потому что одно ухо ему заложило совсем, а в другом что-то пульсировало и мешало слышать. Беспокойство, подхлестнутое адреналином, трепетало у него в животе.

Лекционный модуль С был уже заполнен толпой одетых и полураздетых людей, когда они добрались туда. Одна из поварих держала под мышкой коробку каких-то замороженных продуктов. Ван Атта отбросил мысль, будто она знала, что аварийное положение продлится долго, и решил, что она просто держала ее в руках, когда зазвучал сигнал тревоги, и забыла бросить в кухне, когда бежала спасаться.

– Закройте двери! – закричал хор голосов, когда он и Еи вошли. Из двери, когда ее закрывали, воздух выходил уже со свистом.

Люди хаотически кружились и шумели в заполненном лекционном зале.

– Что происходит?

– Спросите Вайзека!

– Он там, наверное, исправляет…

– Если не исправит, к черту, пусть останется там…

– Все здесь?

– Где квадди? А как же квадди?

– У них свое убежище. Здесь мало места.

– Наверное, в их гимнастическом зале.

– Но в сообщении не было указаний, куда им собраться, ни в тот зал, ни в другое место.

– Попробуйте связаться.

– Я уже перепробовал половину каналов – молчат!

– Что, даже Центральная не действует?

– Леди, это я – Центральная…

– Надо бы посчитать, сколько нас. Кто знает точно, сколько нас сейчас в поселке?

– Двести семьдесят два человека. Но при такой неразберихе мы же не сможем установить, кто отсутствует, занимаясь устранением аварии…

– Пустите меня к этому проклятому коммутатору!

– Закройте дверь! – Ван Атта почти непроизвольно присоединился к общему хору голосов, так как перепад давления стал еще более заметным. Если так будет продолжаться, то он не выдержит и станет у дверей, чтоб держать их закрытыми любой ценой, кто бы ни стучал с той стороны. У него был особый список…

Ван Атта порадовался, что успел вовремя примчаться в убежище, потому что у него хватало опыта работы на космических станциях для того, чтоб беспрекословно подчиняться инструкциям в аварийных ситуациях, и это его немного успокоило. Выживает сильнейший.

Если еще не все двести семьдесят два обитателя поселка здесь, то отсутствующие наверняка где-то на подступах к убежищу.

Ван Атта стал пробираться к центру модуля, бесцеремонно расталкивая людей, плававших в самых разных позах. Некоторые протестующе оборачивались, но, увидев, кто их толкает, молча отплывали.

Беспорядок и неразбериха продолжались. Кто-то снял заднюю стенку терминала компьютерной связи и безнадежно заглядывал в его внутренности, не было даже тестера, чтоб проверить транзисторные блоки, не говоря уж о запасных частях, если там действительно что-то вышло из строя.

– Вы не можете хотя бы позвонить в гимнастический зал квадди? – просила молодая женщина. – Я бы хотела знать, там ли мой класс.

– А чего вы не пошли с ними? – ответил ей вопросом тот, который копался в терминале.

– Их забрал один из старших квадди. Он сказал мне, чтобы я шла сюда. Я же не могла с ним долго разговаривать, этот сигнал тревоги завывал в ушах.

Мужчина, скривившись, хлопнул по терминалу:

– Не работает.

– Тогда я сама пойду и выясню.

– Нет, не ходите, – вмешался Ван Атта. – Нельзя открывать дверь и выпускать воздух без особой необходимости. Сначала мы должны узнать, что произошло, насколько это серьезно и как долго будет продолжаться.

Мужчина снова постучал по терминалу:

– Если он не включится, то узнать, в чем дело, можно, только послав кого-нибудь на разведку в кислородной маске.

– Подождем еще несколько минут.

«Черт возьми этого самонадеянного Графа. Что он там натворил? И где он? – думал Ван Атта. – Где-то в кислородной маске или даже в скафандре. Хотя, если он действительно виноват, то хватит с него кислородной маски и гадкого приступа кессонной болезни в наказание. Вот идиот! Великолепный план Графа! Безопасность! Но слава Богу, инженер не будет больше приставать с ножом к горлу. Станет поскромнее.

И все-таки ситуация чертовски странная. Ведь невозможно разгерметизировать весь поселок сразу. Все переходы, блоки, секции, модули автономны и разделены герметичными дверями. Затвор на затворе. В системе предусмотрена защита от всех возможных аварийных ситуаций…»

Неожиданная мысль озарила Ван Атта. Он даже присвистнул. Глаза его расширились. «Запланированная авария! Неужели это может быть? Граф – гений!»

Авария, несчастный случай – прекрасный ход, которого он сам хотел, но никогда не признавался в этом вслух… Так ли это? Да, это так. Фатальный несчастный случай в момент, когда квадди все вместе, и все можно закончить одним ударом!

Сразу целая дюжина вопросов разрешалась сама собой. Настойчивость Графа, его стремление лично участвовать в перестройке поселка, его беспокойство о точных датах в графике эвакуации, его устранение от общественных контактов, которое с неудовольствием замечала Еи, одержимость в работе до изнеможения, вид человека, скрывающего тайну, – все стало ясным.

Конечно, это была тайна. Теперь, когда Ван Атта проник в нее, он мог бы только помогать. Правление «Галак-Тэк» будет благодарно Графу за то, что он освободит их от проблемы квадди. Естественно, это проявится не в прямом приказе, а постепенно – в лучших назначениях, быстром продвижении по службе и другими путями получит он эту благодарность. Ван Атта хорошо представлял себе все тайные механизмы административных решений.

А что же он сам? Получит только часть? Но зачем делить? Губы Ван Атта растянулись в хитрой улыбке. Вряд ли авария закончится так, что Граф сможет требовать награду, хоть она и будет заслужена. Граф, конечно, хитер, но недостаточно. В результате аварии должны быть жертвы. В этом Ван Атта теперь был уверен. Все, что ему нужно делать, это – молчать…

Мысли Ван Атта прервал возросший шум в зале.

– Я должна проверить, что с моими квадди!

Глаза молодой женщины становились безумными, она начала прокладывать себе путь к двери.

– Да, – присоединился к ней мужчина, – и мне нужно найти Вайзека. Он еще не пришел, значит, ему нужна помощь. Я пойду с вами.

– Нет! – крикнул Ван Атта, едва не добавив: «Вы все испортите!» – Вы должны подождать, пока все выяснится. Мне не нужна паника. Мы все будем спокойно сидеть и ждать инструкций.

Женщина подчинилась, но мужчина скептически спросил:

– Инструкций – от кого?

– От Графа, – сказал Ван Атта.

Да, уже можно было сказать всем свидетелям, на ком лежит ответственность. Он постарался посмотреть на себя со стороны. Все должно соответствовать моменту: дыхание – выровнять, нужно казаться непоколебимым и спокойным. Хотя не чересчур спокойным, он должен выглядеть удивленным, как и любой из них. Но он будет более удивлен, чем кто-либо, когда откроются истинные размеры несчастья.

Ван Атта опустился на пол и стал ждать. Минута тянулась за минутой. Последняя группа задыхающихся беглецов проскочила в зал; падение давления в поселке замедлилось. Один из администраторов, твердолобый старый обитатель поселка, оказал ему дурацкую услугу – с неуместной старательностью пересчитал всех присутствующих.

Ван Атта обругал про себя его инициативность, но принял результаты переписи с благодарностью. Пришлось принять деловой вид, чтоб не возникли вопросы о том, почему он не беспокоится об отсутствующих.

Отсутствовали только одиннадцать человек. «Необходимая плата», – нервно заверил сам себя Ван Атта. Некоторым из них удалось закупориться в каких-нибудь закутках, где сохранился воздух – он был уверен в этом, во всяком случае, потом все так и представит. Если они погибнут, вина падет на Графа.

Несколько человек возле герметичной двери приготовились выйти. Ван Атта хотел прикрикнуть на них, но моментально сообразил, что не может остановить людей, не выдавая сути происходящего. Так он колебался несколько мгновений и с облегчением услышал отчаянный крик одной из женщин: «В коридорах уже нет воздуха! Нам нельзя выйти без скафандров!»

Он подлетел к иллюминаторам. С одной стороны открывался вид на темную бездну с немигающими звездами, другая сторона модуля была обращена к конструкциям поселка. Что-то двигалось там, и Ван Атта прижал нос к холодному стеклу, пытаясь рассмотреть подробности. Серебристые отблески космических костюмов мелькали на наружных поверхностях модулей. Беглецы или ремонтная бригада? Правильно ли он отгадал истинный смысл случившейся катастрофы? Не совсем ясно, но в любом случае – это дело рук Графа.

Снаружи были квадди. Проклятые выжившие квадди. Он увидел четыре руки. Граф плохо рассчитал свой удар. Оставить в живых даже двоих квадди, если это будут мужчина и женщина, так же плохо, как и тысячу, сказала бы Апмад. Но кажется, среди работавших снаружи были только мужчины. Вдруг среди них появилась массивная фигура Графа. Квадди несли инструменты. Но все же недостаточно ясная картина того, что творилось за иллюминатором, не позволила ему сделать окончательные выводы. Ван Атта потер затекшую шею. Ремонтная бригада скрылась за изгибом стены одной из секций поселка. Появился буксир и исчез из виду, плавно обогнув лекционный модуль. Еще спасающиеся? Квадди или нижние?

Возбужденный голос из зала неожиданно прервал его наблюдения.

– Эй! Нам повезло, друзья. В этом шкафу полно кислородных масок. Здесь не меньше трех сотен.

Ван Атта повернул голову, чтоб рассмотреть, какой это шкаф. В последний раз, когда он был здесь, там лежало оборудование для аудиовизуальной аппаратуры. Какой дьявол подложил сюда маски, и зачем?.. По всему модулю разнесся такой резкий металлический звон, как будто их всех сунули головой в ведро и били по нему молотком. Паника. Крики и вопли. Свет мигнул и уменьшился до четверти накала. Значит, они были отрезаны от энергосистемы поселка и перешли на аварийные аккумуляторы модуля.

Но не только электрокабель был отрезан. Ошеломленный Ван Атта увидел, как конструкции поселка начали медленно двигаться мимо иллюминатора. Нет, это не поселок – это двигался модуль. Крики испуга слились в один, когда всех плавно понесло к стене и сгрудило там. Модуль стал двигаться со слабым ускорением. Снаружи что-то тянуло его. Ван Атта судорожно ухватился за поручни у иллюминатора.

Страшная реальность будто вспыхнула в его сознании, и горячая волна прокатилась от головы до кончиков пальцев.

Предательство! Его предали целиком и полностью. Человек в космическом скафандре весело махал им на прощание, а у его ног в боку поселка зияло огромное отверстие, в котором только что находился модуль. Ван Атта затрясся от злости:

– Я доберусь до тебя, Граф! Ты не уйдешь! Ты, сучий сын, гад! Ты и все твои четверорукие гаденыши…

– Успокойтесь, вы же мужчина, – сказала доктор Еи, каким-то образом пробравшаяся к его иллюминатору. – Что там такое?

Он сообразил, что говорит вслух; вытер слюну, собравшуюся в уголках рта и свирепо набросился на Еи.

– Вы… Это вы… вы прозевали. Вы должны были следить за всем, что происходит у этих маленьких уродов, а вы прозевали все, все.

Он хотел приблизиться к ней, сам не зная зачем, соскользнул с поручня, покачнулся и заскользил вниз по стене. Кровь так громко стучала в ушах, что он испугался – не инсульт ли это. Целую минуту Ван Атта лежал с закрытыми глазами, задыхаясь, потеряв над собой всякий контроль, в смертельном ужасе перед нависшей угрозой. «Спокойно, спокойно. Держись. Графа ты поймаешь чуть позже. Его и всех их…»