Все началось как обычно — как до этого в Польше и во Франции, а до этого — в Испании. Серые предрассветные сумерки воскресенья 22 июня были наполнены гулом воздушных винтов и рокотом моторов. Волны «Хейнкелей-111», «Юнкерсов-88» и «Дорнье» Do-17 шли высоко над лесами, пограничной рекой, сонными городками и железнодорожными станциями.

Немного отставая от них, низко над деревьями проносились пикирующие бомбардировщики «Юнкерс-87» с характерным обратным изломом крыльев.

Двухмоторные тяжелые истребители «Мессершмитт-110» Zerstorer тоже несли авиабомбы.

Сотни и сотни самолетов с черными крестами мешали июньскому солнцу взойти. Огромная страна, привольно раскинувшаяся на Востоке, досматривала свои последние предвоенные сны. Волна за волной накатывали самолеты Люфтваффе с небес на спящие города великой страны.

Прикрывали всю эту армаду ударных самолетов верткие и скоростные «Мессершмитты-109». Десятки хищных стремительных ос кружились со всех сторон тяжелых «бомберов».

Гауптман Герман Вольф вел свой «штаффель» в бой одним из первых. Как и многие солдаты Третьего Рейха, он недоумевал: зачем нападать на своего союзника, с которым подписан к тому же договор о ненападении?.. Но приказ — есть приказ.

Дюжина желтоносых истребителей рвала лопастями небо России. Это были новейшие «Мессершмитты» Bf-109F — новое поколение самого лучшего истребителя в мире. Его аэродинамика была существенно улучшена по сравнению с «Эмилем».

Для Германа Вольфа, как и для многих молодых немцев, прорывные технологии тридцатых — сороковых годов XX столетия значили очень многое. Осознание превосходства над другими народами находило подтверждение в более совершенных машинах. Предстоящую войну они сами называли «войной моторов». И лучшими в мире были германские моторы! «Молодые орлы» несли на своих механизированных крыльях крест и свастику. Самые лучшие самолеты и танки, совершенные системы вооружения и радиосвязь формировали новое поколение солдат. Наиболее ярко проявлялся этот феномен в Люфтваффе — у летчиков и в Панцерваффе — у танкистов.

Одной из главных отличительных черт успешного боевого самолета является хороший потенциал развития, без которого практически невозможно поддерживать самолет на уровне быстро меняющихся требований воздушного боя. Причем возможные изменения не должны приводить к серьезным изменениям уже сложившегося производства и вести к большим, нежели это возможно, материальным затратам. Это качество наглядно продемонстрировал «Мессершмитт» Bf-109F.

Втулка воздушного винта новой модели прославленного истребителя Вилли Мессершмитта стала больше, что способствовало улучшению аэродинамической обтекаемости носовой части самолета и снижению лобового сопротивления. Истребитель получил более высокий и симметричный капот двигателя. Кок винта был увеличен, а воздухозаборник радиатора был отодвинут от стенки капота, чтобы исключить забор турбулентного потока у поверхности фюзеляжа. Одновременно диаметр воздушного винта был уменьшен. Винт был снабжен автоматом, который обеспечивал постоянную скорость вращения, но шаг винта мог регулироваться и пилотом, как на Bf-109E.

Задняя часть фюзеляжа была существенно усилена, а ее обводы стали более аэродинамичными. Хвостовое колесо наполовину убиралось в фюзеляж, а основные стойки шасси получили более широкую базу за счет изменения стояночного угла.

Площадь руля направления на киле была сокращена. Сама форма руля была изменена для обеспечения лучшей управляемости при наборе высоты. Со стабилизатора сняли столь характерные для предыдущих моделей «Мессершмитта-109» подкосы.

Крыло Bf-109F практически не изменилось, начиная с первого опытного самолета, и даже при этой модернизации остались неизменными профиль, форма и конструкция крыла. Однако больше всего портили аэродинамику крыла радиаторы на нижней поверхности. Чтобы снизить общее сечение радиатора, его углубили в крыло и ввели систему управления пограничным слоем — турбулентный поток отводился прямо перед воздухозаборником радиатора, поступал в теплообменник, а потом сдувался на поверхность закрылка через две регулируемые термостатом створки. Если термостат их закрывал, то створки отклонялись вместе с закрылком, если открывал, то нижняя створка выполняла свою прямую функцию. Предкрылки на крыле стали меньшего размаха, так же как и элероны, которые теперь не были связаны с закрылками. Все эти доработки позволили снизить аэродинамическое сопротивление крыла.

Существенно улучшенная аэродинамика и маневренность в сочетании с мощным двигателем жидкостного охлаждения «Даймлер-Бенц» DB-601N сделали обновленный «сто девятый» опасным воздушным бойцом.

Вооружение «Мессершмитта» Bf-109F состояло из автоматической пушки «Маузера» MG-151, стреляющей через полый вал винта. Эта пушка значительно превосходила MG-FF по начальной скорости снаряда и темпу стрельбы и могла комплектоваться 15-миллиметровым или 20-миллиметровым стволом. Размещение вооружения в фюзеляже, близко к центру масс самолета, положительно сказалось на маневренности, и, по оценке опытных пилотов Люфтваффе, новый «трехточечный» вариант вооружения имел преимущества перед предыдущим, когда две пушки размещались в крыльях.

Новая модификация практически сразу же получила имя собственное: «Фридрих». Она качественно превосходила теперь своего «младшего брата» — «Эмиля».

«Мессершмитт-109Ф» почти на равных сражался со знаменитым «Спитфайром» над Каналом и одерживал победы. Гауптман Герман Вольф и пилоты его нового «штаффеля» совсем недавно, весной, переучились на новую модификацию «сто девятого», и теперь им всем не терпелось испытать истребитель в воздушных боях против русских.

Строй бомбардировщиков начал постепенное снижения для достижения оптимальной высоты бомбометания. Двенадцать «Мессершмиттов-109Ф» сохраняли прежний эшелон. Их цели находятся высоко в воздухе.

— «Der Werwolf»! — раздался в наушниках Германа Вольфа голос командира группы «Хейнкелей-111». — «Оборотень»! «Оборотень», мы начинаем бомбардировку!

— Verstehen!

Гауптман Вольф и другие пилоты «Мессершмиттов» увидели, как раскрылись бомбовые люки плывущих в небесной вышине «Хейнкелей-111». Стальные оперенные болванки сорвались с держателей и начали свой смертоносный полет. На мгновение задержавшись, они понеслись вниз, покачиваясь в воздушных потоках. А потом на земле разверзся ад. Пламя, дым и тонны поднятой взрывами земли заслонили солнце.

И такое происходило везде на атакованных территориях.

Стальной град обрушился на одну шестую часть суши. Чудовищные, дымно-огненные фонтаны взрывов взметнулись на улицах и площадях мирно спавших городов и сел.

Основной удар силы Люфтваффе наносили по аэродромам ВВС РККА — в полном соответствии с наступательной директивой Oberkommando der HEER, Штаба Сухопутных войск Третьего Рейха.

Вскоре после подписания плана «Барбаросса» главнокомандующий Сухопутных войск Германии генерал фон Браухич издал директиву по стратегическому сосредоточению и развертыванию войск на Востоке.

В ней, в частности, уточнялись задачи ВВС: «По возможности исключить воздействие авиации противника и поддержать наступление Сухопутных войск на направлениях главных ударов, а именно войска группы армий „Центр“ и войска левого фланга группы армий „Юг“…

На первом этапе операции ВВС должны сосредоточить все свои усилия на борьбе с авиацией противника и на непосредственной поддержке Сухопутных войск. Удары по промышленным центрам могут быть проведены не ранее, чем будут достигнуты оперативные цели, поставленные Сухопутным войскам…»

Сейчас эскадрилья «Хейнкелей-111» сбрасывала свой смертоносный груз на один из советских аэродромов. За секунды до того, как земля и небо перевернулись в огненном вихре, на травяном взлетном поле ровными рядами, как под линейку, стояли ряды скоростных бомбардировщиков большевиков. Теперь их пылающие обломки разлетались в разные стороны от ударных волн чудовищных взрывов. Стальной вихрь осколков пронесся над русским аэродромом, перемалывая все на своем пути.

Первая девятка «Хейнкелей-111» была вооружена фугасными авиабомбами калибра 250 килограммов, а остальные две девятки несли контейнеры с «семенами смерти» — противопехотными минами SD-2A/SD-2B Schmetterling. Они уже не были секретными, как в Польше, и широко использовались в бомбардировочных эскадрах Люфтваффе. Правда, и цена использования «семян смерти» оказалась очень высока…

— Das Ziel treffen! Das ist gut Arbeit!

— Verstein.

«Хейнкели» отбомбились и в размашистом развороте легли на обратный курс. И тут Герман Вольф заметил на горизонте черные точки.

— Achtung! Появились цели с северо-востока. Звено «Оборотень», звено «Ворон» — приготовиться к атаке! Звено «Гриф» — прикрывать бомбардировщики.

— Вас понял, герр гауптман!

— Zum Angriff!

Два звена «Мессершмиттов-109Ф» на полной скорости рванулись к истребителям с красными звездами. Герман Вольф опознал этот тип самолета большевиков: это была «Рата» — самый массовый истребитель Советов. Русские называли его И-16. Кургузый лобастый самолетик, несмотря на свою кажущуюся неуклюжесть, был очень маневренным.

Гауптман Герман Вольф в пологом пикировании атаковал головной истребитель первой тройки. «Мессершмитт-109Ф», с его преимуществом в скорости, резко сократил дистанцию. Русский пилот попытался было уклониться от грозящей ему опасности, но не успел. Герман Вольф потянул ручку на себя, выравнивая самолет, и ударил сразу из пушки и двух пулеметов. Огненные трассы чиркнули по широкому крылу «Ратты», мгновенно изорвав обшивку плоскости, и впились в хвостовое оперение. В разные стороны полетели ошметки фанеры и перкаля. Лобастый истребитель свалился на крыло, задымил и вошел в штопор.

Видя, что внезапный удар не получился, русские И-16 развернулись в разные стороны и попытались навязать превосходящим силам истребителей Люфтваффе бой на виражах. Они все еще летали строем звена из трех машин, и при резких разворотах ведомые отрывались от ведущих. И становились легкой добычей асов-«экспертов» Люфтваффе. «Мессершмитты» стремительно ушли в пикирование, избегая ближнего боя. Набрав таким образом скорость, Bf-109F разорвали дистанцию. Потом набрали высоту и снова обрушились на русские истребители.

Герман Вольф выбрал себе очередную цель — как раз тот самый истребитель, который остался один, оторвавшись от строя «тройки». Немецкий пилот зашел ему в хвост и уже был готов открыть огонь, но вдруг верткий русский истребитель резко развернулся и сам атаковал «Мессершмитт-109Ф» прямо в лоб!

Герман Вольф едва успел резко дернуть ручку управления самолетом вбок — его истребитель выполнил резкий переворот через крыло. В глазах у немецкого летчика потемнело, но этот маневр позволил ему уйти от четырех огненных трасс русского истребителя.

— Zum Teufel! Вот черт! — выругался Герман сквозь зубы.

Русский пикировал к самой земле, стремясь затянуть его в маневренный бой на виражах. Ну уж нет! Провести его таким маневром не получится. Ручку на себя — «Мессершмитт-109Ф» резко переламывает нисходящую траекторию и взмывает вверх. У летчика — темно в глазах от перегрузок, но зато теперь он имеет запас высоты, столь необходимый для стремительного атакующего маневра.

И вот в перекрестье коллиматорного прицела Revi — снова «лобастый» силуэт с широкими крыльями. Теперь Вольф открывает огонь с гораздо большей дистанции. Сверкают трассеры пушки, установленной в развале двигателя и синхронных пулеметов, оставляя дымные полосы в небе. Короткие очереди по-снайперски точны. Русский И-16 моментально вспыхивает и, разбрасывая пылающие обломки, валится вниз.

Еще пара таких же самолетов пытается атаковать «Мессершмитт» Германа Вольфа снизу, но тут же напарывается на огненные очереди ведомого — обер-фельдфебеля Карла Штольца. Один из нападавших, крутясь, падает с отсеченной правой плоскостью.

В воздухе — дымно-огненный клубок. Русские компенсируют недостатки управления своим личным мужеством — постоянно лезут в лобовые атаки, рискуя столкнуться со своим противником, отчаянно виражируют, уходя от огня «Мессершмиттов-109Ф», и контратакуют сами.

Но все же немецкие истребители превосходят русские, как автомобиль «Мерседес-Бенц» тягловую лошадь. Совсем немного времени понадобилось восьмерке «Мессершмиттов» Bf-109F, чтобы уничтожить все девять русских истребителей Поликарпова И-16. Но ни один из них не покинул боя — самоотверженность русских летчиков-истребителей с самых первых часов войны внушила уважение «экспертам» Люфтваффе.

Уже на обратном пути, эскортируя «Хейнкели-111», Герман Вольф заметил шесть бипланов с красными звездами на крыльях и фюзеляжах. Они имели такой же «лобастый» капот, как у И-16, и изогнутую, словно крылья чайки, верхнюю пару крыльев.

Гауптман Вольф вместе со своим ведомым оставил строй бомбардировщиков и решил потешить себя «свободной охотой». Его атака была стремительной и безжалостной. Зайдя со стороны солнца, Герман Вольф короткой очередью из пушки и пулеметов, словно ножом, искромсал плоскости крайнего в строю русского биплана-истребителя. Его летчик даже не успел ничего понять — просто вокруг вдруг замелькали яркие росчерки трассеров, а потом очередь прошлась по кабине…

Взяв ручку на себя, Герман Вольф в том же заходе «вписал» четырехкрылый силуэт в перекрестье прицела. Огонь! Палец жмет гашетку — прямо как на полигоне в Гатове при воздушной стрельбе по полотняному конусу. Строй бипланов, шедших до этого двумя строгими тройками, рассыпался. Летчиков охватила паника, а безжалостный скоростной истребитель с крестами на крыльях продолжал свои стремительные атаки — до полного уничтожения. Шесть русских бипланов, шесть смертей добавили еще шесть «охотничьих меток» на руле поворота самого лучшего в мире немецкого истребителя гауптмана Германа Вольфа.

Несмотря на более низкие летные данные самых массовых советских истребителей Поликарпова И-153 «Чайка» и И-16 по сравнению с Bf-109E и Bf-109F, они представляли для последних ряд проблем, так что немецким летчикам пришлось менять тактику.

Имея в своем распоряжении более высокую маневренность, наиболее опытные советские пилоты использовали прием, который немецкие истребители считали очень успешным: нужно было подождать, пока немецкий истребитель был уже почти готов открыть огонь, чтобы в самый последний момент резким маневром выйти из прицела. Пилот штабного звена JG-53 лейтенант Шиз отмечал, что советские пилоты в момент, когда, по их мнению, должно было последовать открытие огня, резко разворачивались, стараясь выйти в лобовую атаку.

Плюхнувшись с ходу на последних каплях горючего на свой полевой аэродром, эскадрилья гауптмана Вольфа сразу же рассредоточилась по капонирам.

Только один «Мессершмитт-109Ф» остался лежать на летном поле. Молодой лейтенант Гуго Шперле подломил левую стойку шасси на приземлении, и теперь его самолет накренился посреди свежескошенного луга.

После первого боевого вылета своего «штаффеля» на Восточном фронте гауптман Вольф собрал всех пилотов. Они расположились в просторной штабной палатке.

— Господа! Мы неплохо выполнили свое первое боевое задание и в очередной раз доказали собственное превосходство над ордами азиатов. Всем — отдыхать, через полчаса вылетаем на сопровождение пикирующих бомбардировщиков. Хайль Гитлер!

— Зиг Хайль!!!

Воздушная мясорубка продолжалась весь день. Больше всего пришлось сопровождать пикирующие бомбардировщики «Юнкерс-87». Они реяли над разоренной землей великой страны, словно чудовищные птицы Апокалипсиса. Их удары были ошеломительны.

С душераздирающим воем, растопырив толстые обтекатели неубирающихся шасси, словно когти орла, «Юнкерсы-87» пикировали на укрепления русских войск. Бомбы стальным градом сыпались на головы ошеломленных красноармейцев. Фонтаны взрывов вставали среди наспех отрытых окопов, осколки секли людей, ударные волны переворачивали легкие пушки, уничтожали немногочисленные танки. Стальные волны бомбардировок катились впереди стремительно наступающих танковых механизированных клиньев Вермахта.

А после бомбежек начиналось самое страшное.

Пикировщики снижались и на бреющем полете расстреливали из пулеметов все живое. Свинцовые плети хлестали беззащитных перед крылатыми демонами людей. Спасения от них не было. Крыльевые пулеметы «Юнкерсов-87» нагревались до вишневого каления, несмотря на обдув воздушных потоков. А с хвоста добавляли из своих турельных установок. Все равно в небе достойных мишеней не было, вот и тратили боекомплект по наземным объектам. В самом деле, ведь не обратно же его везти?

Пилоты в кабинах пикировщиков откровенно ухмылялись, расстреливая людей. Все — как в Польше и во Франции, Бельгии и Норвегии. Blitzkrieg — Zum Angriff! Да здравствует вой моторов и треск пулеметных очередей! Alles gut!

Всего за один день войны совместными действиями мотомеханизированных частей Вермахта и бомбардировщиков Люфтваффе пограничные и армейские передовые части Советов были в большинстве своем раздроблены и смяты.

Немецкие летчики стали безраздельными хозяевами неба с первых же дней войны. И заслуга в этом принадлежит именно истребителям Вилли Мессершмитта. «Сто девятые» «Эмили» и тяжелые двухмоторные «Мессершмитты-110» не только сбивали самолеты русских, но и с бомбами на подвеске атаковали наземные цели, превратившись в штурмовики.

Всего к началу «Барбароссы» в истребительной авиации на Восточном фронте находилось 440 боеспособных Bf-109F, на счету которых оказалось большинство из 322 советских самолетов, сбитых в первый день в воздушных боях и зенитной артиллерией. Эта цифра согласуется и с советскими источниками, отмечавшими потерю к полудню 22 июня тысячи двухсот самолетов, из которых более восьмисот на земле. Более шестидесяти процентов всех этих потерь пришлось на авиацию Западного фронта в Белоруссии и Северной Украине — 528 самолетов на земле и 210 в воздушных боях. Еще 277 самолетов потерял Юго-Западный фронт на остальной части Украины.

Потери русских в первый же день были просто ужасающими, но тем не менее большевики продолжали сражаться с ожесточенным упорством.