Глава 15
Майлз вернулся в каюту Оссера и быстро просмотрел файлы адмиральского комма, стараясь получить представление обо всех технических и кадровых изменениях, произошедших со времени его прошлого командования, и дополнить картину происходящего в Ступице данными дендарийской и аслундской разведок. Кто-то принес ему бутерброд и кофе, которые он проглотил, не заметив вкуса. Кофе больше не помогал его мыслям проясниться, хотя он по-прежнему был взвинчен почти до предела.
«Как только мы проведем расстыковку, я рухну на оссеровскую кровать». Ему нужно потратить хотя бы несколько из тридцати шести часов перелета на сон, иначе к моменту прибытия он будет скорее обузой, чем поддержкой. А ведь ему придется иметь дело с Кавило, которая, даже когда он был в своей лучшей форме, заставляла его чувствовать себя тем пресловутым парнем, что на поле битвы умов явился безоружным.
Не говоря уж о цетагандийцах. Майлз поразмышлял об историческом парном забеге между вооружением и тактикой.
Ракетное оружие для космического сражения между кораблями довольно быстро устарело из-за появления силовых щитов и лазерного оружия. Силовые щиты, предназначенные для защиты кораблей от космического мусора, встречаемого при движении на скоростях обычного пространства вплоть до половины скорости света, без каких-либо затруднений отбрасывали и ракеты. Лазерное оружие, в свою очередь, стало бесполезным после появления «шпагоглотателя» — разработанной бетанцами защиты, которая фактически использовала вражеский огонь как собственный источник энергии. Схожий принцип применялся и в плазменном зеркале, разработанном во времена родителей Майлза. Эта технология обрекала на ту же судьбу и бьющее на меньших расстояниях плазменное оружие. Еще десять лет, и использование плазмы сойдет на нет.
В последнюю пару лет наиболее перспективным оружием для корабельного боя было, похоже, копье гравидеструктора — модификация технологии тяглового луча. Щиты искусственной гравитации разной конструкции пока что отставали в плане защиты от него. Луч деструктора в местах попадания по массе оставлял изуродованные и перекрученные обломки. А что он делал с человеческим телом — просто ужас.
Но энергоемкое копье деструктора могло действовать только на безумно малом по космическим масштабам расстоянии: от силы десяток километров. Сейчас кораблям приходилось уже действовать сообща, чтобы захватить вражескую цель: снижать скорость, сближаться, маневрировать. Учитывая также небольшие пространственные масштабы червоточин, похоже, сражения внезапно снова могли обрести характер плотного и тесного взаимодействия. Разве что слишком плотные построения нарывались на «солнечную стену» — массированную ядерную атаку. Снова и снова по кругу. Можно было предположить, что таран и абордаж действительно могут вновь стать действенной и популярной тактикой. По крайней мере, пока из мастерских дьявола не прибудет очередной сюрприз. Майлз недолго помечтал о возвращении старых добрых времен его деда, когда люди могли убивать друг друга с чистых пятидесяти тысяч километров. Просто яркие искорки.
Влияние новых деструкторов на концентрацию огневой мощи обещало быть любопытным, особенно когда в деле присутствовала червоточина. Становилось возможным для маленькой силы на маленьком пространстве выставить столько же огневой мощи на кубическое что бы там ни было, сколько могла выставить и большая сила, не способная ужать свои большие размеры до дистанции эффективного поражения. Хотя разница в резервах все еще, разумеется, играла свою роль. Большая сила, готовая идти на жертвы, могла продолжать атаковать меньшую силу, пока грубое численное преимущество не одержит верх над концентрацией. Цетагандийские гем-лорды не страдали от аллергии на жертвы, хотя, как правило, предпочитали начинать с подчиненных, а еще лучше — с союзников. Майлз потер затекшие мышцы шеи.
Засигналил входной звонок каюты, Майлз протянулся через комм-пульт и нажатием клавиши открыл дверь.
Худощавый, черноволосый мужчина на вид чуть более тридцати лет, одетый в серую с белым форму наемника с нашивками техника, замешкался в дверном проеме.
— Милорд? — спросил он мягким голосом.
Баз Джезек, главный инженер флотилии. Когда-то дезертир, бежавший из барраярских Имперских Сил, затем давший клятву верности как личный оруженосец Майлза в его роли лорда Форкосигана. И, наконец, муж женщины, которую Майлз любил. Когда-то любил. Все еще любил. Баз. Проклятье. Чувствуя себя неловко, Майлз прокашлялся.
— Входите, коммодор Джезек.
Баз бесшумно прошел по коврику с видом виноватым и оборонительным.
— Я только что вернулся с ведения ремонтных работ и услышал, что вы вернулись, — его барраярский акцент за годы галактического изгнания отполировался и стал тонким и мягким, гораздо менее заметным, чем четыре года назад.
— Во всяком случае, на некоторое время.
— Я… сожалею, что вы не нашли вещи такими, какими их оставили, милорд. У меня такое чувство, будто я промотал еленино приданое, которое вы мне дали. Я не осознавал последствий экономических маневров Оссера, пока… Что ж… Мне нет оправданий.
— Он перехитрил и Тана, — заметил Майлз, сжавшийся внутри, когда услышал, как Баз перед ним извиняется. — Я так понимаю, это был не вполне честный бой.
— Это вообще был не бой, милорд, — медленно ответил Баз. — В этом-то и проблема. — Баз выпрямился. — Я пришел, чтобы предложить вам мою отставку, милорд.
— Предложение отклоняется, — быстро ответил Майлз. — Во первых, давший клятву верности оруженосец не может подать в отставку. Во-вторых, где я раздобуду компетентного главного инженера флотилии за, — он посмотрел на хронометр, — два часа до начала операции. И в-третьих, в-третьих… Мне нужен свидетель, чтобы очистить мое имя, если дела пойдут плохо. Вернее, хуже. Так что тебе придется просветить меня насчет технических возможностей флотилии, а затем помочь запустить все в дело. А мне придется просветить тебя насчет того, что на самом деле происходит. Ты единственный, кроме Елены, кому я могу доверить секретную часть всего этого.
С трудом Майлзу удалось убедить колеблющегося инженера сесть. Майлз выдал ему наспех отредактированный конспект его похождений в Ступице Хеджена, выбросив только упоминания о нерешительной попытке самоубийства Грегора — это был личный позор самого Грегора. Майлза не слишком удивило, что Елена не рассказала Базу о предыдущем, коротком и постыдном, возвращении Майлза, его спасении и уходе от дендарийцев. Баз, кажется, посчитал тайное присутствие императора очевидным и достаточным основанием для ее молчания. К тому времени, как Майлз закончил рассказ, внутренняя вина База довольно основательно сменилась внешней тревогой.
— Если императора убьют — если он не вернется — беспорядок дома может длится годами, — сказал Баз. — Может быть, вам стоит позволить Кавило спасти его, вместо того, чтобы…
— До некоторой степени это именно то, что я намереваюсь сделать, — ответил Майлз. — Если бы я только знал, что там у Грегора на уме, — он помолчал. — Если мы потеряем Грегора и проиграем сражение у червоточины, цетагандийцы явятся к нашему порогу как раз в момент, когда у нас будет максимальный внутренний разброд. Какое искушение для них… Какой соблазн… Они всегда хотели Комарр… Мы, возможно, смотрим прямо в пасть второму Цетагандийскому вторжению, которое будет для них почти таким же сюрпризом, как и для нас. Они, может, и предпочитают глубоко проработанные планы, но также и не чужды небольшому авантюризму — во всяком случае, если авантюра обещает столь ошеломительные выгоды…
Подстегнутые этой картиной, они решительно засели за технические описания. При этом Майлзу частенько вспоминалась древняя поговорка насчет недостающего гвоздя. Они почти закончили обзор, когда дежурный офицер связи вызвал Майлза через комм-панель.
— Адмирал Нейсмит, сэр? — офицер с интересом уставился на лицо Майлза, затем продолжил: — В стыковочном узле человек, который хочет вас видеть. Заявляет, что у него есть важная информация.
Майлз припомнил теорию о дублирующем убийце.
— Что у него за удостоверение?
— Он просит сказать вам, что его имя Унгари. Больше ничего.
Майлз задержал дыхание. Наконец-то кавалерия! Или хитрый трюк, чтобы подобраться ближе.
— Не могли бы вы дать мне его изображение так, чтобы он не знал, что его сканируют.
— Хорошо, сэр, — лицо офицера связи сменилось видом стыковочного отсека «Триумфа». Видеокамера приблизила изображение и сфокусировалась на двух людях в комбинезонах аслундских техников. Майлз облегченно расслабился. Капитан Унгари. И благословенный сержант Оверхолт.
— Благодарю вас, офицер. Пусть этих двоих проводят к моей каюте, — он бросил взгляд на База. — Минут через, э-э, десять. — Он отключился и объяснил: — Это мой босс из Имперской СБ. Слава Богу! Но… Я не уверен, что смогу объяснить ему особый статус предъявленных тебе обвинений в дезертирстве. Я имею в виду, он из Имперской СБ, а не Армейской, и не думаю, что старый приказ о твоем аресте в настоящий момент прямо-таки на первом месте в списке его забот, но было бы… проще, если бы ты его избегал, ладно?
— Мм, — Баз согласно скривился. — Полагаю, у меня есть обязанности, которыми надлежит заняться?
— Это точно. Баз… — на одно неконтролируемое мгновение ему захотелось сказать Базу, чтобы он хватал Елену и бежал прочь от надвигающейся опасности. — Скоро начнется настоящее безумие.
— С Безумным Майлзом снова во главе, как могло быть иначе? — улыбаясь, пожал плечами Баз. Он направился к двери.
— Я не такой безумный, как Тан… Господи Боже, никто ведь не называет меня так, правда?
— Э-э… Это старая шутка. Только среди немногих старых дендарийцев, — Баз ускорил шаг.
«А старых дендарийцев осталось очень немного». И это, к сожалению, была не шутка. Дверь за инженером с шипением закрылась.
Унгари. Унгари. Наконец-то кто-то главный. «Если бы только со мной был Грегор, я мог бы все закончить прямо сейчас. Но, по крайней мере, я могу узнать, чем занималась «наша сторона» все это время». Утомленный, он положил голову на руки, сложенные на оссеровском комм-пульте, и улыбнулся. Помощь. Наконец-то.
Какое-то ускользающее сновидение туманило ему голову. Он вырвался из слишком долго откладываемого сна, когда снова засигналил входной звонок каюты. Потер затекшее лицо и щелкнул по клавише управления замком на пульте.
— Войдите.
Взглянул на хронометр: на это скольжение в бессознательное состояние он потратил только четыре минуты. Определенно, пора было сделать перерыв.
Чодак и двое дендарийских охранников провели капитана Унгари и сержанта Оверхолта в комнату. Унгари и Оверхолт оба были одеты в желто-коричневые комбинезоны аслундских прорабов, без сомнения с соответствующими удостоверениями и пропусками. Майлз счастливо улыбнулся им.
— Сержант Чодак, вы и ваши люди подождите снаружи, — Чодак погрустнел от разочарования в связи с таким выдворением. — И если командор Елена Ботари-Джезек закончила свою текущую работу, попросите ее прибыть к нам сюда. Спасибо.
Унгари нетерпеливо подождал, пока дверь с шипением закроется за Чодаком, и шагнул вперед. Майлз встал и красиво отдал салют.
— Рад видеть ва…
К удивлению Майлза, Унгари не вернул салют: вместо этого его руки вцепились в куртку майлзовой формы и подняли его. Майлз ощутил, что только чудовищное напряжение воли заставило хватку Унгари сойтись на отворотах, а не на шее.
— Форкосиган, ты, идиот! Что за дьявольскую игру ты устраиваешь?
— Я нашел Грегора, сэр. Я… — только не говори «потерял его». — Я как раз сейчас устраиваю экспедицию по его освобождению. Я так рад, что вы вошли со мной в контакт: еще час и поезд бы ушел. Если мы объединим наши данные и ресурсы…
Хватка Унгари не ослабла, не исчез и его оскал.
— Мы знаем, что ты нашел императора, мы отследили вас обоих досюда от изолятора Консорциума. Потом вы оба бесследно исчезли.
— И вы не спросили Елену? Я думал, вы спросите… Послушайте, сэр, сядьте, пожалуйста. — «И поставьте меня вниз, черт возьми». Унгари, казалось, не замечал, что носки ботинок Майлза тянулись к полу. — И расскажите мне, как это все выглядело с вашей точки зрения. Это очень важно.
Унгари, тяжело дыша, отпустил Майлза и сел в предложенное кресло пульта или, во всяком случае, на его краешек. По сигналу рукой, Оверхолт выпрямился за его плечом. Майлз с некоторым облегчением посмотрел на Оверхолта, которого последний раз он видел лежащим лицом вниз без сознания в вестибюле станции Консорциума. Сержант, кажется, полностью поправился, хотя и выглядел усталым и напряженным.
Унгари начал:
— Когда сержант Оверхолт наконец пришел в себя, он пошел за вами в изолятор Консорциума, но к тому времени вы оттуда исчезли. Он подумал, что это сделали они, а они подумали, что это сделал он. Он тратил на взятки деньги, как воду, и наконец раздобыл рассказ контрактного раба, которого вы избили… Через день, когда человек смог наконец говорить…
— Значит, он остался жив, — ответил Майлз. — Хорошо. Гре… Мы волновались на этот счет.
— Да, но Оверхолт сперва не узнал императора по записям о контрактных рабах… Сержант не был включен в список тех, кому надлежало знать об исчезновении императора.
Легкое раздражение пробежало по лицу сержанта, как воспоминание о вопиющей несправедливости.
— Только когда он вошел в контакт со мной здесь, а мы к тому времени зашли в тупик и снова начали рассматривать каждый шаг в надежде найти какую-нибудь подсказку насчет вас, которую мы проглядели, только тогда я идентифицировал пропавшего контрактного раба как императора Грегора. Сколько дней потеряно!
— Я был уверен, что вы войдете в контакт с Еленой Ботари-Джезек, сэр. Она знала, куда мы отправились. Вы знали, что она мой вассал, давший клятву верности, это есть в моих файлах.
Сжав губы, Унгари одарил его взглядом, но никак не прокомментировал эту оплошность.
— Когда первая волна барраярских агентов достигла Ступицы, у нас наконец было достаточно сил, чтобы организовать серьезный поиск…
— Отлично! Значит они там дома в курсе, что Грегор в Ступице. Я боялся, что Иллиан все еще растрачивает ресурсы на Комарре или, еще хуже, движется в сторону Эскобара.
Пальцы Унгари снова сжались:
— Форкосиган, что ты сделал с императором?!
— Он в безопасности, но ему грозит опасность, — секунду Майлз обдумывал эту сентенцию. — То есть он сейчас в порядке, как я думаю, но это изменится вместе с тактическ…
— Мы знаем, где он, его три дня назад заметил наш агент у рейнджеров Рэндолла.
— Должно быть, сразу после моего отъезда, — подсчитал Майлз. — Не то чтобы он мог заметить меня, я был на гауптвахте… Так что мы собираемся делать?
— Сейчас срочно собираются спасательные силы. Не знаю, насколько большой будет флот.
— Как насчет разрешения пересечь Пол?
— Сомневаюсь, что они станут его дожидаться.
— Нужно предупредить их не задевать Пол! Дело в том…
— Энсин, Верван держит императора! — раздраженно рыкнул Унгари. — И я не собираюсь говорить…
— Не Верван держит императора, а командор Кавило, — быстро перебил Майлз. — Политика вообще ни при чем, это заговор с целью добиться личной выгоды. Я думаю… На самом деле, я чертовски уверен, что верванийское правительство не имеет ни малейшего представления о ее «госте». Наши спасательные силы нужно предупредить, чтобы они не совершали никаких враждебных актов до тех пор, пока не появится цетагандийский флот вторжения.
— Кто не появится?!
Майлз запнулся и спросил чуть тише:
— Вы хотите сказать, что ничего не знаете о цетагандийском вторжении? — Он помолчал. — Ну, то, что вы еще не получили предупреждение, не значит, что Иллиан этого не вывел. Если даже мы не обнаружили, где они собираются внутри империи, как только СБ сложит вместе информацию о том, сколько военных кораблей покинуло свои родные базы, они поймут, что что-то затевается. Кто-то должен следить за такими вещами, даже во время нынешней беготни из-за Грегора. — Унгари все еще сидел с ошеломленным видом, поэтому Майлз продолжил объяснения: — Я ожидаю, что цетагандийские силы вторгнутся в локальное пространство Вервана и продолжат движение для захвата Ступицы Хеджена. С поддержкой от командора Кавило. Очень скоро. Я планирую перевести дендарийский флот через систему и сразиться с ними у верванийской червоточины, удерживая ее, пока не прибудет флот, предназначенный для спасения Грегора. Надеюсь, они пошлют больше, чем просто команду дипломатов для переговоров… Кстати, та незаполненная долговая расписка на контракт с наемниками, которую Иллиан дал вам, все еще при вас? Мне оно нужны.
— Вы, мистер, — начал Унгари, когда снова обрел дал речи, — направляетесь не куда-нибудь, а в наше убежище на Аслундской станции. Где вы будете тихо — очень тихо — сидеть и ждать, пока не явится подкрепление от Иллиана и наконец избавит меня от вас!
Майлз вежливо проигнорировал эту непрактичную вспышку эмоций.
— Вы, должно быть, собирали данные для отчета Иллиану. Есть у вас что-нибудь, что я могу использовать?
— У меня есть полный отчет по Аслундской станции, силы и диспозиция их военного флота и флота наемников, но…
— Сейчас у меня все это уже есть, — Майлз нетерпеливо постучал пальцами по оссеровскому комм-пульту. — Проклятье. Я бы предпочел, чтобы вы провели последние две недели на Верванской станции.
Унгари сказал сквозь зубы:
— Форкосиган, вы сейчас встанете и пойдете со мной и сержантом Оверхолтом. Или, клянусь, Оверхолт понесет ваше тело.
Майлз понял, что Оверхолт смотрит на него с холодным расчетом в глазах.
— Это может быть серьезной ошибкой, сэр. Хуже, чем то, что вы не вошли в контакт с Еленой. Если только вы позволите мне объяснить всю стратегическую ситуацию…
Выведенный из себя, Унгари рявкнул:
— Оверхолт, взять его.
Когда Оверхолт бросился на него, Майлз стукнул по клавише тревоги на комм-панели и нырнул вокруг кресла, выбив его из держателей, так что Оверхолт не смог сразу схватить его. Дверь каюты с шипением открылась. Чодак и двое охранников рванулись внутрь, а за ними Елена. Оверхолт, преследуя Майлза, обогнул конец комм-пульта, нарвался прямиком на выстрел парализатора Чодака и с грохотом упал. Майлза передернуло. Унгари вскочил на ноги и остановился, окруженный четырьмя нацеленными дендарийскими парализаторами. Майлз почувствовал, что готов либо разреветься, либо захохотать. И то и другое было бы бесполезно. Он взял под контроль дыхание и голос.
— Сержант Чодак, отведите этих двоих на гауптвахту «Триумфа». Посадите их… Посадите их рядом с Метцовым и Оссером, что ли.
— Да, адмирал.
Унгари замкнулся в гордом молчании, как и подобает пойманному шпиону, и позволил себя увести, хотя, когда он оглянулся на Майлза, вены на его шее пульсировали от сдерживаемой ярости.
«А я даже не могу допросить его с фастпенталом», — уныло подумал Майлз. Агенту уровня Унгари наверняка была имплантирована искусственная аллергическая реакция на фастпентал: от такой дозы его ждет не эйфория, а анафилактический шок и смерть. Через мгновение появилось еще двое дендарийцев с плавающими носилками, которые унесли неподвижного Оверхолта.
Когда дверь за ними закрылась, Елена спросила:
— Так, и что это было?
Майлз глубоко вздохнул:
— Это, к сожалению, был мой начальник по линии СБ, капитан Унгари. У него не было настроения слушать.
Глаза Елены зажглись от извращенного восторга:
— О Боже, Майлз. Метцов, Оссер, Унгари — один за другим. Ты определенно суров со своими командирами. Что ты будешь делать, когда настанет время всех их выпускать?
Майлз молча покачал головой.
— Я не знаю.
Флот отделился от Аслундской станции через час, строго сохраняя молчание в эфире. Аслундцы, естественно, запаниковали. Майлз сидел в коммуникационном центре «Триумфа» и просматривал их отчаянные запросы, твердо решив не вмешиваться в естественный ход событий, если только аслундцы не откроют огонь. Пока он снова не заполучит Грегора, ему нужно любой ценой предстать перед Кавило в правильном свете. Пусть думает, что получает то, что хотела, или, по крайней мере, то, что просила.
На самом деле, естественный ход событий обещал привести к более желательным для Майлза результатам, чем он смог бы добиться планированием и убеждением. Из болтовни аслундцев в эфире Майлз сделал вывод, что у них было три главных теории: наемники покидают Ступицу насовсем, получив тайное предупреждение о надвигающейся атаке; наемники уходят, чтобы присоединиться к тем или иным врагам Аслунда; или, самое худшее, наемники начинают неспровоцированную атаку на упомянутых врагов, причем последующее возмездие падет на головы аслундцев. Силы Аслунда были приведены в максимальную боевую готовность. Внезапное отбытие вероломных наемников лишило их предполагаемой защиты, и поэтому в Ступицу были переброшены мобильные силы, были выставлены резервы и вызваны подкрепления.
Майлз облегченно вздохнул, когда последний из дендарийских кораблей вышел из аслундского сектора и направился в открытый космос. Учитывая задержку, вызванную замешательством, никакие аслундские силы преследования не догонят их теперь до тех пор, пока они не снизят скорость рядом с верванской червоточиной. Где после прибытия цетагандийцев будет, вероятно, несложно убедить аслундцев перевести себя в класс дендарийского резерва.
Время значило многое, если не все. Предположим, Кавило еще не отправила цетагандийцам свой код к началу атаки. Внезапное передвижение дендарийского флота могло спугнуть ее и заставить отказаться от этого плана. Прекрасно, решил Майлз. В этом случае Майлз остановит цетагандийское вторжение без единого выстрела. Совершенная война маневров, по собственному определению адмирала Эйрела Форкосигана. «Конечно, в меня полетят политические тухлые яйца и погонится толпа линчевателей с трех сторон, но папа поймет. Надеюсь». Таким образом, в качестве, к счастью, сравнительно простых тактических целей останется сохранение своей жизни и спасение Грегора. Если конечно, Грегор захочет, чтобы его спасали…
Остальные, более тонкие ветви стратегического дерева следует отложить до развития событий, туманно решил Майлз. Он шатаясь добрел до каюты Оссера, упал в постель и целых двенадцать часов пробыл в забытьи.
Разбудила Майлза офицер связи «Триумфа», вызвав его по видео. Майлз в нижнем белье протопал к комм-панели и плюхнулся в кресло пульта.
— Да?
— Вы просили извещать вас о сообщениях с Верванской станции, сэр.
— Да, спасибо, — Майлз протер глаза, прогоняя из них янтарные искорки сна, и проверил время. До прибытия к цели оставалось двенадцать часов полета. — Есть уже какие-нибудь признаки ненормального уровня активности у Верванской станции и их червоточины?
— Еще нет, сэр.
— Ладно. Продолжайте просматривать, записывать и отслеживать весь внешний трафик. Какова в настоящий момент временная задержка связи между нами?
— Тридцать шесть минут, сэр.
— Мм. Хорошо. Перекиньте сообщение сюда. — Зевая, он облокотился на комм-панель Оссера и уставился в головид. Высокопоставленный верванийский офицер возник над панелью и потребовал объяснить перемещение оссеровской/дендарийской флотилии. Интонации его были похожи на интонации аслундцев. Никаких признаков Кавило. Майлз вызвал офицера связи. — Передайте назад, что их важное сообщение было безнадежно искажено статикой и дефектом в нашем декодере. Запросите срочный повтор, с усилением сигнала.
— Да, сэр.
В следующие семьдесят минут Майлз не спеша принял душ, оделся в как следует подогнанную форму (и ботинки), которые ему принесли, пока он спал, и съел сбалансированный завтрак. Он дошел прогулочным шагом до навигационной рубки «Триумфа» как раз к моменту прихода следующего сообщения. На этот раз за плечом верванийского офицера, скрестив руки, стояла командор Кавило.
— Немедленно дайте объяснения, или мы будем рассматривать вас как враждебную силу и отреагируем соответственно.
Это было то самое усиление сигнала, которое ему было нужно. Майлз уселся в кресло комм-пульта и привел дендарийскую форму в максимальный порядок. Убедился, что адмиральские знаки различия были отчетливо видны на видео.
— Готов к передаче сообщения, — кивнул он офицеру связи и привел черты лица в настолько непроницаемое и решительное выражение, какого только мог добиться.
— Говорит адмирар Майлз Нейсмит, командующий Дендарийской свободной наемной флотилией. Командору Кавило, рейнджеры Рэндолла, лично. Мэм. Я выполнил свою миссию в точном соответствии с вашими приказами. Напоминаю вам о награде, которую вы обещали мне за мой успех. Какие будут дальнейшие инструкции? Нейсмит, конец связи.
Офицер связи загрузила запись в узколучевой кодер.
— Сэр, — сказала она неуверенно. — Если это лично для командора Кавило, нам, наверное, стоит воспользоваться верванийским командным каналом? Верванийцам придется декодировать его, прежде чем передать дальше. Многие люди помимо нее увидят это сообщение.
— Именно так, лейтенант, — ответил Майлз. — Отсылайте сообщение.
— Ага. А когда — если — они ответят, что мне делать?
Майлз проверил хронометр.
— Ко времени их следующего ответа, наш курс, должно быть, будет проходить в зоне помех от короны двойной звезды. У нас не будет возможности связи добрых, э-э, три часа.
— Я могу усилить прием, сэр, и прорваться…
— Нет, нет, лейтенант. Помехи будут просто ужасными. На самом деле, если вам удастся растянуть это период на четыре часа, будет даже лучше. Но это должно выглядеть по-настоящему. До тех пор, пока мы не окажемся в зоне узколучевой связи между мной и Кавило в почти реальном времени, я хочу, чтобы вы думали о себе как об офицере без-связи.
— Да, сэр, — она ухмыльнулась. — Теперь я понимаю.
— Продолжайте. Помните, мне нужны максимальные нерасторопность, некомпетентность и ошибки. Я имею в виду, на верванийских каналах. Вы ведь наверняка работали со стажерами, так что подойдите к этому творчески.
— Да, сэр!
Майлз отправился искать Тана.
Он и Тан с головой ушли в работу с тактическим компьютером в тактической рубке «Триумфа», прогоняя предполагаемые сценарии боя у червоточины, когда офицер связи снова вызвала его.
— Изменения у Верванской станции, сэр. Весь исходящий поток коммерческих кораблей остановлен. Входящим отказано в разрешении на стыковку. Интенсивность шифрованного обмена на всех военных каналах увеличились раза в три. И четыре больших военных корабля только что совершили скачок.
— В Ступицу или к Вервану?
— К Вервану, сэр.
Тан наклонился вперед:
— Сбросьте данные на тактический дисплей, когда получите подтверждение, лейтенант.
— Да, сэр.
— Спасибо, — сказал Майлз. — Продолжайте нас информировать. И возьмите также под наблюдение гражданские нешифрованные сообщение, все, что сможете перехватить. Я хочу быть в курсе слухов, когда они начнут появляться.
— Хорошо, сэр. Конец связи.
Тан включил тактический дисплей якобы «реального времени» — цветную схему, когда офицер связи перекачала новые данные. Он изучил характеристики четырех убывших кораблей.
— Начинается, — сказал он мрачно. — Как ты и говорил.
— Ты не думаешь, что это из-за нас?
— Не эти четыре корабля. Их бы не убрали от станции, если бы в них серьезно не нуждались в другом месте. Лучше бы тебе двигать свою задницу… В смысле, переместить свой флаг на «Ариэль», сынок.
Майлз нервно сжал губы и уставился на то, что он мысленно прозвал своей Малой флотилией, на схематическом дисплее в тактической рубке «Ариэля». Устройство отображало сам «Ариэль» плюс два следующих по быстроходности корабля дендарийских сил. Его собственная ударная группа: быстрая, маневренная, способная на головокружительные изменения курса, требующая меньше пространства для маневра, чем любая другая возможная комбинация кораблей. Следовало признать, что огневая мощь у них была не большая. Но если все пойдет так, как намечал Майлз, стрельба все равно будет нежелательна.
В тактической рубке «Ариэля» находилась сейчас только базовая команда: Майлз, Елена в качестве его личного офицера связи, Арди Мейхью — ответственный за все прочие системы. Все только свои: учитывая глубоко личный характер предстоящей беседы. Если дойдет до реальной битвы, он передаст помещение Торну, в настоящий момент изгнанному в навигаторскую. После чего, вероятно, уйдет в свою каюту и вспорет себе живот.
— Давай взглянем на Вервансую станцию, — сказал он сидевшей в кресле комм-пульта Елене. Главное изображение головида в центре комнаты головокружительно завертелось от ее прикосновения к клавишам управления. Схематическое представление целевой зоны, казалось, кишело движущимися линиями и цветами, отображающими перемещение кораблей, энергетические потенциалы различных типов оружия и щитов, а также действующие каналы связи. Дендарийцы были сейчас на расстоянии около миллиона километров, чуть более трех световых секунд. Скорость сближения уменьшалась, по мере того как Малая флотилия, на два часа опережавшая более медленные корабли основного дендарийского флота, замедлялась.
— Они сейчас определенно встревожены, — прокомментировала Елена. Ее рука коснулась наушника. — Повторяют требования выйти на связь.
— Но все-таки не контратакуют, — заметил Майлз, изучая схему. — Я рад, что они осознают, где лежит главная опасность. Скажи им, что мы исправили наши проблемы со связью — наконец-то — но снова передай, что сперва я буду говорить только с командором Кавило.
— Они… э-э… По-моему, они наконец дают ей связь. Есть узколучевой сигнал на соответствующем канале.
— Отследи его, — Майлз перевесился через ее плечо, пока она выманивала эту информацию из коммуникационной сети.
— Источник движется…
Майлз закрыл глаза в молитве и снова резко их открыл, услышав триумфальный возглас Елены:
— Есть! Вот. Этот маленький корабль.
— Дай мне его курс и энергетический профиль. Он направляется к червоточине?
— Нет, от нее.
— Ха!
— Это быстрый корабль… маленький… курьер класса «Сокол», — доложила Елена. — Если ее цель Пол — и Барраяр — она должна будет пересечь наш треугольник.
Майлз выдохнул:
— Так. Так. Она ждала, чтобы поговорить по линии, которую ее верванийские боссы не смогут прослушать. Я подозревал, что она этого захочет. Интересно, что за ложью она их накормила? Она уже переступила черту, за которой нет возврата, знает ли она об этом? — Он протянул руки к новому короткому вектору в схеме. — Иди, любовь моя. Иди ко мне.
Елена сардонически подняла бровь:
— Связь установлена. Твоя ненаглядная появится на третьем мониторе.
Майлз запрыгнул в указанное кресло пульта, устраиваясь перед панелью головида, которая начала сверкать. Сейчас было самое время собрать весь самоконтроль, которым он когда-либо обладал. Его лицо приняло выражение прохладного ироничного интереса, пока изящные черты Кавило проявлялись перед ним. За пределами приема камеры видеосвязи, он вытер потные ладони о колени.
Голубые глаза Кавило светились триумфом, который сдерживался плотно сжатым ртом и напряженными бровями, как будто в отражение того, как путь ее бегства сдерживался кораблями Майлза.
— Лорд Форкосиган. Что вы здесь делаете?
— Следую вашим приказам, мэм. Вы сказали мне взять контроль над дендарийцами. И я ничего не сообщил Барраяру.
Шестисекундная временная задержка, пока узкий луч перелетал от корабля к кораблю и возвращался с ответом. К сожалению, это давало ей столько же времени на обдумывание, сколько и ему.
— Я не приказывала вам пересекать Ступицу.
Майлз удивленно изогнул брови:
— А где еще вам мог понадобится мой флот, как не на месте боевых действий? Я же не тупой.
На этот раз молчание Кавило было дольше, чем могло быть вызвано задержкой передачи.
— Вы имеете в виду, что не получили послание Метцова? — спросила она.
Чертовски близко к правде. Какой сказочный набор двусмысленностей в этой фразе.
— А что, вы посылали его в качестве курьера?
— Да!
Явную ложь за явную ложь.
— Я его даже не видел. Возможно, он дезертировал. Должно быть, понял, что проиграл вашу любовь другому. Наверное, сейчас как раз торчит в каком-нибудь баре при космопорте, пытаясь утопить свое горе, — Майлз глубоко вздохнул над этим печальным сценарием.
Выражение озадаченного внимания сменилось гневом, когда это сообщение достигло адресата.
— Идиот! Я знаю, что ты взял его в плен!
— Да, и с того момента я все думаю, почему вы позволили этому случиться. Если такой поворот событий был нежелателен, вам следовало принять соответствующие меры предосторожности.
Кавило прищурилась: решила сменить тактику.
— Я боялась, что эмоции Станиса сделали его ненадежным, и хотела дать ему еще один шанс показать себя. Другому человеку я дала приказ убить его, если он попытается убить тебя, но когда Метцов промахнулся, этот болван замешкался.
Заменить «если попытается» на «как только ему удастся», и это заявление будет, вероятно, близко к правде. Жаль, что Майлз не мог послушать запись отчета с места событий того агента рейнджеров и гневную реакцию Кавило.
— Ну вот видите! Вам действительно нужны подчиненные, которые могут мыслить самостоятельно. Как я.
Кавило вскинулась:
— Тебя в подчиненные? Да я скорее лягу в постель со змеей!
Интересная картинка, хм.
— Лучше начинайте ко мне привыкать. Вы пытаетесь войти в мир, незнакомый вам, но известный мне. Форкосиганы — неотъемлемая часть барраярского правящего класса. И вам может понадобится местный проводник.
Задержка.
— Вот именно. Я пытаюсь… Я должна доставить вашего императора в безопасное место. Вы загораживаете ему путь. Прочь с моей дороги!
Майлз позволил себе взгляд в сторону тактического дисплея. Да, именно так. Отлично, иди ко мне.
— Командор Кавило, я убежден, что в ваших расчетах относительно меня вы упускаете некие важные данные.
Задержка.
— Позволь мне прояснить свою позицию, маленький барраярец. Я держу твоего императора. И я его полностью контролирую.
— Прекрасно, позвольте мне услышать приказ из его уст.
Задержка… Да, уже немного короче.
— Я могу перерезать ему горло у тебя на глазах. Дайте мне пройти!
— Да ради бога, — Майлз пожал плечами. — Правда изрядно испачкаете палубу.
Она угрюмо ухмыльнулась, после задержки.
— Ты плохо блефуешь.
— Я вовсе не блефую. Живой Грегор гораздо более ценен для вас, чем для меня. Там, куда вы направляетесь, вы ничего не сможете сделать без его посредства. Он ваш талон на обед. Однако говорил ли вам уже кто-нибудь, что если Грегор умрет, я могу стать следующим императором Барраяра?
Ну, это спорно, но едва ли сейчас подходящее время более детально обсуждать шесть конкурирующих барраярских теорий наследования.
Лицо Кавило застыло.
— Он говорил… что у него нет наследника. И ты говорил то же самое.
— Нет названного наследника. Потому что мой отец отказался им стать, а не потому, что у него неподходящая родословная. Но игнорирование родословной не аннулирует ее. И я единственный сын своего отца. А он не может жить вечно. Ergo… Так что, сопротивляйтесь моему абордажу всеми доступными способами. Угрожайте. Исполняйте угрозы. Передайте мне Империю. Я хорошенько вас поблагодарю, прежде чем казнить без долгих разбирательств. Император Майлз Первый. Как звучит? Так же хорошо, как императрица Кавило? — Майлз сделал многозначительную паузу. — Или мы можем работать вместе. Форкосиганы традиционно чувствовали, что сущность важнее названия. Власть за троном, как у моего отца до меня… А он имел именно такую власть, как без сомнений сказал тебе Грегор, уже слишком долго, и вы не сможете сместить его хлопая ресницами. У него иммунитет на женщин. Но я знаю его слабые места. Я все продумал. Это может быть моим самым большим шансом, так или иначе. Кстати… Миледи… Так ли вам важно, за какого императора выходить за муж?
Временная задержка позволила ему полностью вкусить смены выражений ее лица, по мере того как его убедительные измышления достигали цели. Тревога, отвращение, в конце концов невольное уважение.
— Кажется, я недооценила тебя. Хорошо… Ваши корабли могут эскортировать нас в безопасное место. Где, судя по всему, мы должны будем продолжить переговоры.
— Я не эскортирую, а перевожу вас в безопасное место, на борту «Ариэля». Где мы приступим к переговорам немедленно.
Кавило выпрямилась, раздувая ноздри:
— Ни за что.
— Хорошо, давайте придем к компромиссу. Я покорюсь приказу Грегора и только Грегора. Как я сказал, миледи, вам лучше к этому привыкать. Ни один барраярец не станет поначалу принимать приказы от вас лично, пока вы не упрочите свое положение. Если именно в эту игру вы хотите играть, лучше начать тренироваться. Дальше будет только сложнее. Или вы можете избрать путь сопротивления, в каковом случае мне достанется все.
«Выигрывай время, Кавило! Заглатывай крючок!»
— Я приведу Грегора.
Головид изобразил серую пелену режима ожидания.
Майлз откинулся в кресле пульта, помассировал шею и покрутил головой, пытаясь расслабить свои кричащие нервы. Его трясло. Мейхью с тревогой уставился на него.
— Черт, — сказала Елена шепотом. — Если бы я тебя не знала, то подумала бы, что ты двойник Юрия Безумного. Это выражение лица… Я слишком много вкладываю в эти инсинуации, или ты действительно только что посмотрел сквозь пальцы на убийство Грегора, в следующий момент предложил наставить ему рога, обвинил своего отца в гомосексуализме и предложил отцеубийственный заговор против него в союзе с Кавило? А что ты предложишь на бис?
— Зависит от хода событий. Просто жажду узнать, что это будет, — пропыхтел Майлз. — Я был убедителен?
— Ты был ужасающ!
— Хорошо, — он снова вытер ладони о брюки. — Это схватка ума против ума, между мной и Кавило, прежде чем дело дойдет до корабля против корабля… Она маниакальная интриганка. Если я смогу запудрить ей мозги, закружить словами, всеми этими «что-если» — разветвлениями ее стратегического дерева, достаточно надолго, чтобы отвлечь ее от единственного реального «сейчас»…
— Сигнал, — предупредила Елена.
Майлз выпрямился и стал ждать. Следующее лицо, которое появилось над видеопанелью, принадлежало Грегору. Живому и невредимому. Глаза Грегора расширились, затем черты его лица застыли.
Кавило нависала у него за плечом, лишь слегка не в фокусе.
— Скажи ему, что мы хотим, любовь моя.
Майлз поклонился сидя настолько низко, насколько это было физически возможно:
— Сир. Я преподношу вам собственную Вашего императорского величества Дендарийскую свободную наемную флотилию. Делайте с ней все, что пожелаете.
Грегор глянул в сторону, очевидно, на какой-то тактический монитор, аналогичный установленному в рубке «Ариэля».
— Бог мой, ты даже прихватил ее с собой. Майлз, ты неподражаем, — вспышка юмора мгновенно угасла в суровой официальности. — Благодарю вас, лорд Форкосиган. Я принимаю ваше вассальное предложение войск.
— Если бы вы пожелали ступить на борт «Ариэля», сир, вы могли бы лично возглавить ваши силы.
Кавило нагнулась вперед, прерывая их.
— Вот теперь его предательство будет очевидным. Позволь мне проиграть часть его последних слов для тебя, Грег.
Кавило протянула руку мимо Грегора, чтобы нажать на кнопку, и Майлза развлекли проигрыванием его захлебывающегося подстрекательства к мятежу, начиная, натурально, с болтовни насчет названного наследника и заканчивая его предложением себя в качестве замены императорского жениха. Очень хорошо выбрано и очевидно не редактировано.
Грегор слушал, задумчиво склонив голову, полностью контролируя лицо, пока изображение Майлза не добралось, запинаясь, до своего дьявольского заключения.
— Но разве это удивляет тебя, Кави? — спросил Грегор невинным тоном, беря ее за руку и глядя на нее поверх плеча. Судя по выражению ее лица, кое-что определенно ее удивляло. — Мутации лорда Форкосигана довели его до безумия, всем это известно! Он топчется рядом, болтая всю эту чепуху, уже несколько лет. Конечно, я доверяю ему ровно настолько, насколько далеко могу его швырнуть…
«Спасибо, Грегор. Я запомню это выражение».
— …Но пока он чувствует, что сможет способствовать своим интересам, способствуя нашим, он будет ценным союзником. Дом Форкосиганов всегда был могучим участником в барраярских делах. Его дед граф Петр посадил моего деда императора Эзара на трон. И они могут стать в равной степени могучим врагом. Я бы предпочел, чтобы мы правили Барраяром с их поддержкой.
— Определенно, их истребление было бы в равной степени полезно, — Кавило пристально посмотрела на Майлза.
— Время на нашей стороне, любовь моя. Его отец стар. А он мутант. Его угрозы насчет родословной пусты. Барраяр никогда бы не принял мутанта в качестве императора, как хорошо известно графу Эйрелу и как осознает и сам Майлз в моменты прояснения рассудка. Но он может доставить нам неприятности, если захочет. Интересный баланс сил, а, лорд Форкосиган?
Майлз снова поклонился:
— Я много об этом думал, — «Как и ты, судя по всему». Он бросил осуждающий взгляд на Елену, которая сползла с кресла своего пульта где-то в середине описываемой Грегором картины безумных монологов Майлза, произносимых, без сомнения, на каких-нибудь торжественных банкетах, и сейчас сидела на полу, закусив рукав, чтобы сдержать взрывы хохота. Ее глаза сверкали поверх серой ткани. Она подавила свое приглушенное хихиканье и вскарабкалась обратно в кресло. «Закрой рот, Арди».
— Что ж, Кави, давай присоединимся к моему будущему великому визирю. С этого момента я буду контролировать его корабли. А твое желание, — он повернулся, чтобы поцеловать ее руку, все еще оставшуюся под его ладонью на его плече, — будет приказом для меня.
— Ты правда думаешь, что это безопасно? Если он такой псих, как ты говоришь.
— Гениальный, нервозный, коварный… Но пока он аккуратен в приеме лекарств, он в порядке, обещаю тебе. Полагаю, его доза немножко сбилась сейчас из-за наших беспорядочных путешествий.
Задержка в передаче была сейчас значительно короче.
— Двадцать минут до пересечения, сэр, — ответила со стороны Елена.
— Вы перейдете в вашем шаттле или нашем, сир? — вежливо поинтересовался Майлз.
Грегор небрежно пожал плечами:
— Как решит командор Кавило.
— В нашем, — немедленно ответила Кавило.
— Я буду ждать. — «И готовиться».
Кавило прервала связь.
