Глава 26 Особо секретное задание
В штаб ВВС Северо-Кавказского фронта к командующему авиацией фронта генералу Вершинину прибыли втроем: командир истребительной эскадрильи штрафников капитан Александр Волин, инженер эскадрильи Яков Фельдман и особист штрафного авиационного подразделения капитан Анатолий Воронцов.
Сразу же всех троих попросили сдать личное оружие. Адъютант доложил о прибывших маршалу авиации Вершинину.
Кроме него в кабинете находился и представитель Ставки Верховного Главнокомандования командующий ВВС Красной армии маршал авиации Новиков. Он прибыл на Кубань для общего руководства и координации действий авиации Северо-Кавказского, Южного и Юго-Западного фронтов. Тут же были и представители Особых отделов Северо-Кавказского фронта и 216-й истребительной авиадивизии, а также начальник разведки полковник Воронов.
Уже по одному составу присутствующих можно было понять о степени важности и секретности миссии.
Чуть позже к присутствующим присоединились гвардии капитан Александр Покрышкин и командир 3-го истребительного авиакорпуса генерал-лейтенант Евгений Яковлевич Савицкий.
* * *
– Товарищи! Гитлеровцы несут потери на всех фронтах, а потому и не чураются самых подлых трюков, – начал по праву главенства маршал авиации Новиков. – Не так давно они стали использовать против нас нашу же трофейную авиатехнику. Речь идет о пресловутых «яках» с черными крестами и свастиками. Стервятники Люфтваффе сначала применяли одиночные истребители, а затем перешли к подлым налетам в составе пар и звеньев. Подтвердилась также и информация о том, что пилотируют их предатели Родины. Один из таких, летчик-штрафник Евгений Омельченко, служил ранее в отдельной истребительной штрафной эскадрильи под командованием капитана Александра Волина. И за это командный состав отдельной истребительной штурмовой эскадрильи еще ответит по всей строгости закона военного времени.
Однако у нас есть еще одна большая проблема. С ней вас ознакомит начальник разведки подполковник Воронов.
* * *
Офицер раскрыл перед собой тонкую кожаную папку с диагональной красной полосой и штампом: «Совершенно секретно».
– По имеющимся у нас данным, 17 апреля 1943 года истребители Як-1 291-го истребительного авиаполка вылетели с аэродрома Россошь в Ростове-на-Дону. Далее их маршрут лежал через Тихорецк на аэродром Старонижнестеблиевская Краснодарского аэродромного узла. Однако на маршруте лидировавший эскадрилью Егорова штурман Пе-2 старший лейтенант Каримов, несмотря на вполне сносные метеоусловия, потерял ориентировку и привел свою группу во второй половине дня 17 апреля вместо Ростова в еще занятый немцами Таганрог.
Вероятнее всего, наши самолеты вышли на немецкий аэродром «Таганрог-Вест», расположенный на западной окраине города. Летное поле второго аэродрома, «Таганрог-Зюйд», располагается у самого берега Таганрогского залива, и спутать его с Ростовом просто невозможно. Напротив, «Таганрог-Вест» находился рядом с широким Миусским лиманом, который, заходя на посадку с запада или северо-запада, вполне можно принять за Дон. Отметим, что в этот период в Таганроге авиационные части Люфтваффе постоянно не базировались. Ничего не подозревающая эскадрилья встала в круг над вражеским аэродромом, и истребители начали заходить на посадку [100] . – Подполковник взял из папки другой листок и, оглядев присутствующих здесь офицеров, продолжал читать: – Из приказа заместителя наркома обороны, маршала авиации А.А. Новикова № 0318 от 27 апреля 1943 года «О неудовлетворительном лидировании самолетами Пе-2 1-го бомбардировочного авиакорпуса истребителей 3-го истребительного авиакорпуса»: «Несмотря на открытый противником артиллерийский огонь из зенитной артиллерии, три самолета Як-1 во главе с командиром эскадрильи 291-го полка Егоровым произвели посадку в Таганроге и попали в руки врага. Три самолета Як-1 были сбиты ЗА противника на кругу аэродрома и там же, горящие упали. Остальные четыре самолета с преступником-лидером вернулись на аэродром Ростов» [101] .
По данным нашей агентуры в Таганроге, с ходу села тройка в составе Егорова, Единархова и еще одного летчика – Горбачева. Самолеты на стоянку не заруливали, а заглушили двигатели рядом со взлетной полосой, прямо у посадочного «Т». Видимо, все произошедшее было и для немцев не меньшим сюрпризом, поэтому зенитный огонь был открыт только по следующей заходившей на посадку тройке, а к севшим «якам» кинулись немецкие солдаты. В сложившейся ситуации помочь оказавшемуся на вражеском аэродроме комэска остальные пилоты его эскадрильи ничем не могли. Полный боекомплект самолеты должны были получить только в Ростове.
Работавшие на аэродроме наши пленные видели, как все происходило. Егоров, успевший уже выбраться из кабины, начал отстреливаться из пистолета и в завязавшейся перестрелке был убит. Единархов был убит, видимо, сразу, еще в кабине своего самолета, а его истребитель был подожжен атакующими и полностью сгорел. Горбачев же попал в плен. По словам все тех же рабочих, мужество комэска и его заместителя произвело должное впечатление и на противника. По приказу командира 111-й пехотной дивизии, занимавшей таганрогский участок «Миус-фронта», генерал-майора Рекнагеля, Егоров и Единархов были похоронены на городском кладбище с отданием всех положенных в таких случаях воинских почестей. Это нашей агентурной разведкой было установлено дополнительно. А вот о судьбе старшего сержанта Горбачева ничего не известно, хотя, по непроверенным данным, он завербовался в РОА или схожие предательские авиационные формирования.
* * *
– Учитывая послужной список капитана Александра Волина и в особенности его успешно выполненное задание под Сталинградом по поиску и уничтожению тогда еще секретного истребителя «Фокке-Вульф-190», командование решило поставить перед ним и его летчиками особую боевую задачу по поиску и уничтожению так называемых немецких авиаподразделений «Остенфлигер».
Состав звена подберете лично, кроме того, вам на истребители будут установлены фотокинопулеметы для объективного контроля выполнения задания и новые, улучшенные, радиостанции.
А капитан Покрышкин поделится своими соображениями по поводу ведения «охоты».
– Так точно, – ответил Александр Покрышкин. – Мною в ходе выполнения боевых заданий над станицей Крымская несколько раз был замечен одиночный Як-1 модификации «Б», который, сблизившись на предельно малую дистанцию, расстреливал наши бомбардировщики. Так, над Крымской на моих глазах неизвестный Як-1Б сбил пикирующий бомбардировщик Пе-2. После атаки он на большой скорости ушел на запад. Но на фюзеляже я заметил у него черные кресты. Позже мы вылетали на штурмовку аэродрома, где предположительно находился Як-1Б, используемый немцами. Но там его не обнаружили [102] .
В данном случае считаю целесообразным «свободную охоту» далеко за линией фронта, в оперативной глубине гитлеровских боевых порядков.
– Так и поступим, – подытожил встречу маршал авиации Новиков. – Товарищ Волин, задача ясна?
– У меня условие…
– Вы не в том положении, гражданин капитан, чтобы выдвигать условия!
– Да мне все равно. Хотите расстрелять – расстреливайте. Только для выполнения этого задания мне нужен толковый и надежный ведомый. Сами знаете, какую боевую ценность представляет слетанная пара, в которой летчики с полуслова понимают друг друга. Мне нужен мой ведомый, летчик-штрафник Игорь Березкин. Да, он был другом предателя Родины Евгения Омельченко! Но тот лишь помыкал им, и парень это понял. Летчик Игорь толковый и боевой, сбил уже несколько гитлеровских самолетов. Он не подведет – ручаюсь головой.
– Вам ее и так не сносить!
– А это уж мне самому решать, виноват!
Маршал авиации Новиков помолчал, испытующе посмотрел на Александра Волина. Капитан взгляда не отвел. Маршал авиации усмехнулся:
– А вы, Волин, действительно такой смелый, как о вас говорят. И столь же своенравный.
– Виноват, товарищ маршал авиации. Я руководствуюсь лишь соображениями целесообразности.
– Хорошо, я распоряжусь, чтобы летчика-штрафника выпустили из мест, в которых он сейчас находится. Под вашу личную ответственность. Но если что, то не сносить вам головы! А в случае успеха совсекретной операции будут вам и звания, и награды! Все зависит только от вас и ваших летчиков. Это понятно?
– Так точно!
