Глава 21 Рыцари плаща и кинжала, или Что они знали друг о друге

Не требует доказательств утверждение, что прежде, чем приступить к составлению плана «Барбаросса», германским штабным работникам надо было точно оценить своего будущего противника. Они должны были знать все о боевой мощи РККА, а также четко представлять себе географию, климат, мобилизационный и военно-экономический потенциал СССР. Только обладая исчерпывающей и достоверной информацией, Генеральный штаб Германии мог приступать к планированию. Только в этом случае, если бы штабные работники предусмотрели все вышеперечисленные факторы, план «Барбаросса» имел бы шансы на успех. Разумеется, не лично заместитель начальника Генерального штаба сухопутных сил генерал-лейтенант Паулюс должен был добывать эти сведения. Для такой работы издавна существовала военная разведка.

В Германии эта спецслужба называлась абвер. Главой абвера был адмирал Канарис.

Каковы же итоги деятельности этой спецслужбы? Как свидетельствует в своей книге «Немецкая военная разведка 1918—1944» бывший кадровый сотрудник абвера Герд Бухгайт: «…из всего того, что стало известно на сегодняшний день, никаких ошибок планирования или просчетов, которые оказали бы решающее влияние на ход войны, в германской военной разведке не возникало… абвер за очень короткое время собрал обширные и ценные сведения о военно-промышленном потенциале России, ее источниках сырья, о перебазировании ее промышленности в глубь страны и за Урал».

Бухгайту вторит Пауль Леверкюн: «…за сравнительно короткий отрезок времени, с конца польской войны до начала войны с Советским Союзом в июне 1941 года, органам немецкой разведки удалось накопить достаточные сведения о дислокации, организации и вооружении русской армии».

Начальник отдела Генштаба ОКХ «Иностранные армии – Восток» генерал Майцки даже заверял Канариса, что немецкая армия еще никогда не была так хорошо информирована о противнике, как перед началом Восточной кампании. Итоговую оценку деятельности абвера подвел бывший начальник оперативного отдела ОКВ генерал-полковник Йодль, после войны на допросе показавший: «В целом я был очень доволен действиями нашей военной разведки».

Давайте сами попробуем оценить степень «информированности» абвера о Советском Союзе. Вообще-то, когда разговор заходит о деятельности германской военной разведки против СССР, историки принимаются перечислять отделы и отделения этой секретной службы, подробно и многословно описывая, чем именно занимался «абвер-1» или, скажем, «абвер-3».

Но нас интересуют конкретные результаты работы всех этих абверов, а они-то как раз поражают своей ничтожностью.

Не верите? Тогда судите сами.

Знали ли германские генералы географию СССР? Сомнительно. Если бы знали, то не жаловались бы без конца на огромную территорию Советского Союза, непроходимую местность, плохие дороги и климат. Вот, например, Гудериан в письме к своей жене 10 декабря 1941 года пишет: «…враг, размеры страны, ужасная погода – все это было в высшей степени недооценено».

Оказывается, в Генеральном штабе Германии размеры СССР оценивали «на глазок». Ну и чуток ошиблись. Думали, что Россия размером с Сицилию. А она вон какая… А раз недооценили «размеры и погоду», то, само собой, и не подготовились, как надо. Кстати, о том, что германский генералитет географию СССР не знал, говорит и уже вышеупомянутый факт, что бывший штабист, «лучший оперативный ум Вермахта» фельдмаршал Манштейн, в своих мемуарах неоднократно называет Харьков столицей Украины, хотя таковой вообще-то уже с 1934 года являлся Киев.

Знали ли немцы численность населения СССР, а соответственно мобилизационные возможности? Тоже сомнительно. Ведь тот же Манштейн жалуется, что «утерял» все свои победы из-за численного превосходства Красной Армии. Но ведь то, что население СССР вдвое превосходило население Германии, было известно до войны. Но германские генералы, оказывается, этого не знали и страшно удивлялись «семикратному» превосходству РККА над Вермахтом.

Предвижу одно возражение. Могут сказать, что Гитлер готовил «блицкриг», собирался одним ударом разгромить всю Красную Армию еще на границе, не допустив ее отхода, и полагал, что война сразу же после этого будет выиграна. Как фюрер говорил Рундштедту: «Вам нужно только пнуть в дверь, и все гнилое строение рухнет». В таком случае Гитлер действительно мог не обращать внимания на Советский Союз в целом, а все силы разведки бросить на изучение советских войск в Западных приграничных округах. Правда, возникает вопрос. А если одним ударом уничтожить РККА на границе не получится или если в глубине территории у Советского Союза окажутся дополнительные силы в виде Второго и Третьего Стратегических эшелонов, тогда что делать? Ну ладно. Значит, решил Гитлер одержать победу над СССР, разгромив армии Западных приграничных округов, предположив, разумеется, ошибочно, что там сосредоточены все или почти все силы РККА. Поставил своим штабным генералам задачу – разработать соответствующий план. А те, в свою очередь, обратились к абверу, давай, мол, информацию. Как нас уверяют, абвер с задачей справился: «…количество советских дивизий, находившихся в западной части Советского Союза, было определено совершенно правильно».

Будем проверять. По данным германской разведки на 21.06.41 г., вдоль западной границы СССР с севера на юг были развернуты следующие армии: 8-я, 11-я, 3-я, 10-я, 4-я, 5-я, 6-я, 16-я, 2-я.

Что тут сказать? Во-первых, не 16-я, а 26-я, и не 2-я, а 12-я. Во-вторых, немцы понятия не имели о мощнейшей 9-й армии, как, впрочем, ничего не знали о 27-й, 13-й и 18-й армиях. Резерв советского командования, по мнению германской разведки, состоял из 1-й армии, дислоцированной в районе Минска. На самом деле как 1-я, так и 2-я армии до конца войны не покидали Дальний Восток, а позади Первого Стратегического эшелона развертывались не одна, а пять(!) армий Второго Стратегического эшелона – 16-я, 19-я, 20-я, 21-я, 22-я. Да плюс к этому 24-я и 28-я армии находились в резерве Главного командования.

Не намного лучше обстояли дела у немцев и с определением количества советских дивизий. Точнее, общее количество соединений в приграничных округах абвер и в самом деле определил довольно точно. По мнению германской разведки, в ПрибОВО, ЗапОВО, КОВО и ОдВО на 21 июня находилось 177 соединений (дивизий и бригад). На самом деле, как мы уже знаем, в составе упомянутых округов, не считая дивизий НКВД, находилось 149 дивизий Первого Стратегического эшелона, 16 дивизий из состава Второго Стратегического эшелона и 16 бригад. Итого, 181 соединение. Однако в частностях начинались расхождения. Так, по мнению немцев, вдоль границы развернулись 118 стрелковых, 8 танковых, 19 кавалерийских дивизий и 32 танковые бригады. В действительности здесь были 108 стрелковых, 7 кавалерийских, 40 танковых, 20 моторизованных дивизий, 1 стрелковая и 15 воздушно-десантных бригад.

Если не считать того, что доблестные германские разведчики перепутали танковые дивизии с бригадами, то, как видим, общее число танковых соединений – 40 – они определили правильно. Но в абвере ничего не знали о 20 моторизованных дивизиях РККА, каждая из которых при полной укомплектованности не уступала бы германской танковой дивизии. По сведениям абвера на 11 июня 1941 года, в РККА имелось 3 механизированных корпуса. В действительности только в Западных приграничных округах их было 20.

Бывший сотрудник оперативного отдела сухопутных войск (ОКХ) Фейерабенд признавал после войны: «Германская разведка почти не заметила происходившее в это время перевооружение Красной Армии. Я еще считал кавалерийскими бригадами такие соединения, которые в действительности были оснащены танками».

Но, может быть, абвер все усилия обратил на изучение боевой техники Красной Армии и поэтому не преуспел в остальных областях? К сожалению, должен вас разочаровать. Немцы ничего не знали о количестве советских танков. Знаменитое высказывание Гитлера тому свидетельство. Немцы ничего не знали о количестве советских самолетов. Запись в дневнике начальника Генерального штаба сухопутных войск генерал-полковника Гальдера от 1 июля 1941 года: «Наше командование ВВС серьезно недооценивало силы авиации противника в отношении численности. Русские, очевидно, имели в своем распоряжении значительно больше, чем 8000 самолетов».

Осталось уточнить, что «значительно больше, чем 8000 самолетов» – это 24,5 тысячи, из которых 16 825 боевых, т.е. истребителей и бомбардировщиков. Как видим, даже через неделю после начала войны немцы понятия не имели о количестве советских самолетов.

Немецкая разведка ничего не знала и о качестве советской военной техники. Они понятия не имели о новейших советских танках Т-34 и КВ. Доказательство тому в многочисленных мемуарах германских генералов. Чтобы хоть что-то узнать об уровне советского танкостроения, абвер провернул хитрую операцию. Немцы пригласили советскую военную делегацию и показали им свои танки. Вообще-то они надеялись поразить русских своими техническими достижениями. Однако результаты оказались удручающими. Русские «варвары» наотрез отказались верить, что PzKpfw.IV является самым тяжелым новейшим танком Германии, и потребовали хлам убрать, а показать новые машины. На основании этого проницательные германские разведчики сделали вывод – у русских есть кое-что поновее и помощнее, чем германские танки последних модификаций. Кроме этих умозаключений, Генеральный штаб Германии никакими сведениями о новых советских танках не обладал. Эта история широко известна. Она описана, например, в мемуарах Гудериана.

А вот о том, что точно так же немцы демонстрировали русским свои самолеты, знают немногие. В состав советской авиационной делегации входили: нарком судостроительной промышленности И.Ф. Тевосян, Герой Советского Союза, генерал-майор авиации А. Гусев, начальник ЦАГИ, генерал-майор авиации И. Петров, авиаконструкторы Пономарев и Яковлев, руководители авиапромышленности Кузнецов и Дементьев. Встречал делегацию второе лицо в Люфтваффе Удет. Немцы продемонстрировали не только свои серийные самолеты, но и те, которые только что вышли из конструкторского бюро и даже еще не были приняты на вооружение, например Не-100. А результаты, между прочим, оказались, как и в случае с танками. Советские товарищи потребовали старье убрать, показать новые машины.

К несчастью для Германии, среди руководства Люфтваффе не оказалось проницательных разведчиков, которые бы сделали мудрые выводы.

А что касается советской артиллерии, то мы уже знакомы с дневниками Гальдера, в которых прямым текстом написано, что немцы понятия не имели о новейших советских артиллерийских орудиях. Так что давайте признаем, что военное руководство Германии собиралось завоевать страну, о которой ничего не знало вообще.

Главный разработчик плана «Барбаросса» Паулюс так и сказал: «Силы России представляли собой большую неизвестную величину». Это подтверждал и фельдмаршал Кейтель: «До войны мы имели очень скудные сведения о Советском Союзе и Красной Армии…»

Объяснение столь провальной работы абвера дал тот же Бухгайт: «Трудности, связанные с ведением любой разведывательной деятельности против России, возросли еще больше зимой 1939/40 г., отличавшейся невероятно сильными холодами».

Тяжело немцам было враждовать с Советским Союзом. Вечно им холода мешали. Но продолжим: «…было просто невозможно получить ясное представление о силе и численности, дислокации русских войск, особенно в занятых ими восточных районах Польши. Наибольшие трудности возникали с засылкой агентов в глубь советской территории. Это продолжалось вплоть до начала Восточной кампании».

Почему германским шпионам трудно в России – объяснил военный атташе в Москве адмиралу Канарису: «Скорее араб в развевающемся белом бурнусе пройдет неприметно по улицам Берлина, чем иностранный агент по России».

А что же советская разведка? Начнем с того, что и без нее советское военное руководство обладало исчерпывающей информацией о техническом оснащении Вермахта, Люфтваффе и кригсмарине. Немцы не только сами продемонстрировали русским свои достижения в авиационном и танковом строительстве, они продали Советскому Союзу более 100 наименований только самолетов и авиационного оборудования, продали новейшие танки и зенитные орудия, продали тяжелый крейсер «Лютцов», продали техдокументацию на эту технику. Советские товарищи сумели даже изучить техдокументацию на новейшие германские линкоры типа «Бисмарк».

В общем, советское руководство знало практически все о вооружении германской армии. И не только об этом. О том, насколько глубоко проникла советская разведка в руководящие органы Германии, не писал только ленивый. Нет смысла повторять названия всех этих резидентур и имена выдающихся советских агентов. Это тема не одной книги. Но то, что это проникновение носило поистине глобальный характер, – очевидно. И это неудивительно. Как признавал Бухгайт: «…оказалось, что разведслужбы всех других государств серьезно уступают «красной разведке», и это превосходство сложилось еще задолго до войны».

К сожалению, не все было так гладко, как хотелось бы. Так, советская военная разведка слегка переоценивала военную мощь Германии. По оценке советского Генштаба, Германия могла развернуть против СССР 200 дивизий, поддержанных 10 тысячами танков и 10 тысячами самолетов. Как мы уже знаем, на самом деле силы Германии были значительно скромнее.

Однако при планировании военных действий все же полезнее переоценить противника, чем недооценить. Кстати, многие германские генералы понимали эту простую военную аксиому. Вот, например, Блюментрит в главе «Россия и русские» философски замечает: «К оценке сил противника следует подходить очень осторожно. Лучше переоценить их, чем недооценить. Нужно предположить, что на самом деле противник может оказаться значительно сильнее, чем мы представляли себе. Неспособность правильно оценить противника может привести к неприятным неожиданностям» (Роковые решения).

Да только в отличие от советских генералов, такие умные мысли пришли в голову немецким воякам только после того, как им надавали по шее.

К тому же можно простить советских генералов. С одной стороны, они знали, что Вермахт слабее РККА. С другой стороны, в активе германской армии были блестящие победы над Польшей, Францией, Грецией и т.д. Поэтому в Советском Генштабе не могли себе представить, что Вермахт настолько слаб. Вдобавок вводило в заблуждение количество германских танковых и моторизованных дивизий. Советские генералы мыслили советскими стандартами: танковая дивизия – 350 танков, моторизованная – 250. Соответственно если у Гитлера на границе с СССР 17 танковых и 13 моторизованных дивизий, то и получается около 10 тысяч танков.

Но главное обвинение в адрес советской разведки – это то, что она не предупредила о готовящемся нападении на СССР…

Минуточку. Как раз многочисленные документы и свидетельства доказывают, что советская разведка только и делала, что засыпала руководство страны всевозможными предупреждениями о готовящейся агрессии. Вот только Сталин не верил…

На самом деле было не совсем так. На каждое подобное предупреждение приходилось минимум еще одно об обратном, т.е. что Гитлер собирается нападать не на СССР, а на Англию. Только в последние месяцы перед войной сообщения разведки стали более определенными, но и тут большинство агентов считало, что перед нападением Гитлер предъявит Сталину какой-нибудь ультиматум. Как известно, никакого ультиматума не было. Нападение оказалось совершенно внезапным, даже без предварительного объявления войны.

Вообще-то и Сталина понять можно. О том, что для Германии война на два фронта – это смерть, знал даже сам Гитлер. Ну и как Сталин должен был поверить, что Гитлер добровольно эту смерть выберет? Как могла в голову такого рационального политика, как Сталин, прийти мысль, что Гитлер решил одним ударом разгромить такую армию, как РККА, и победить такое государство, как СССР? Разумеется, версия об ультиматумах казалась более реальной. Тем более что до этого Гитлер поступал именно так. Войне с Польшей предшествовала почти полугодовая «война нервов», включающая в себя обмен нотами, подписание всевозможных договоров и пактов, предоставление гарантий и прочее.

Нападение на Францию почему-то считают «внезапным», но при этом забывают, что к моменту начала германского наступления Франция уже восемь месяцев находилась в состоянии войны с Германией.

Так что Сталин имел все основания ожидать именно «польского варианта». Но даже в этой ситуации он отнюдь не сидел сложа руки. Как мы видели, Советский Союз весьма энергично готовился к войне. Другое дело, что не хватило буквально чуть-чуть времени…

Да и готовилась Красная Армия не совсем к той войне, которая началась 22 июня 1941 года. Одно из доказательств этому – деятельность советской разведки и контрразведки. Как писал тот же Бухгайт: «Русским удалось вплоть до первых военных лет сохранять свои силы в полной секретности. Более того, они сумели распространить «сведения» о недостатках в собственной армии и тайной службе, вместе с тем использовать многие каналы разведслужб других государств. Этим они хотели создать впечатление, будто Советы намного слабее, чем на самом деле. Германская тайная служба также пала жертвой этой систематической дезинформации. И только в ходе советско-германского конфликта обнаружилось, в какой мере Советам удался этот обман. Но к этому времени сделать что-то было уже слишком поздно».

Дело в том, что государству, которое готовится к отражению агрессии, не нужно преуменьшать свои силы. Напротив, надо превозносить, приувеличивать свою мощь, причем чем ты слабее, тем более сильным надо казаться, ведь тогда потенциальный агрессор десять раз подумает, прежде чем нападать.

Но совсем другое дело, если войну хочется начать несколько иным способом, чем оборона. Вот тогда надо скрывать свои силы, прикидываться слабым и немощным. Чем более слабым ты кажешься, тем неожиданнее будет удар. Это еще одна аксиома военного дела. И делайте теперь вывод – каким способом собиралось начать войну советское командование, если советская разведка действовала вышеописанными методами.

В целом можно сделать следующий вывод. Итоги работы советской и германской разведок имели как сходство, так и различие. Сходство состояло в том, что как советской, так и германской разведкам лучше удалось сохранить свои секреты, чем вскрыть вражеские. Различие же в том, что если немцы очень серьезно недооценивали мощь РККА, то советская разведка переоценивала силу Вермахта.

Еще больше различия состояло в том, что если советская разведка располагала многочисленными резидентурами в высших эшелонах власти Германии и мощной разведсетью по всему миру, то у абвера в СССР уже к 1941 году ничего подобного не было. Вот и пишет Бухгайт с нескрываемой завистью: «…советской разведслужбе удавалось буквально начинить оперативные районы действий немецких войск тысячами хорошо «ведомых» наблюдателей. Это давало Советам возможность невероятно быстро составить ясное представление о положении и намерениях противника».