Глава 9 Великие полководцы

Важнейшим критерием боеготовности армии является уровень компетентности командного состава. Если коммунистические историки в своих трудах время от времени похваливали гитлеровских генералов, то они, по крайней мере, не ругали советских командиров. Совсем другая ситуация сложилась в последние годы. Теперь в адрес «красных маршалов» не услышишь ни одного доброго слова. Зато дифирамбов в адрес немцев не сосчитать. Именно превосходством германского генералитета и пытаются часто объяснить поражения Красной Армии в 1941 году. В чем-то историки правы. Еще Наполеон Бонапарт говорил: «Армия баранов под командованием льва сильнее армии львов под командованием барана».

Если верить авторитетным историкам, то в Вермахте служили сплошь львы, а Красная Армия состояла исключительно из баранов. Разумеется, имена Гудериан, Манштейн, Гот и Роммель говорят сами за себя. Они вызывают священный трепет у любителей военной истории во всем мире. Даже смешно их сравнивать с ветеранами Гражданской войны – Буденным, Ворошиловым, Куликом. Ведь благодаря дружным усилиям зарубежных и российских историков создана версия, что именно эти «рубаки-кавалеристы» и командовали советскими фронтами в июне 1941 года, а затем, когда они не справились, на смену Ворошилову и Кулику пришли Жуков и Конев, которые и спасли СССР, завалив немцев трупами красноармейцев.

Кажется, что возразить нечего. Любому ясно, что старые «конники» не могли противостоять «лучшим оперативным умам» Вермахта.

Тем не менее давайте для начала вспомним структуру германского военного руководства, чтобы разобраться, какие именно генералы и маршалы противостояли друг другу 22 июня 1941 года. Начнем с самого верха.

Верховным главнокомандующим Вооруженными силами Германии, а также военным министром был «фюрер» немецкого народа Адольф Гитлер. Полководческих талантов мы еще не раз постараемся коснуться в этой книге. Пока лишь кратко напомним, что этот великий стратег и военный гений сотворил себе врагов из всего остального мира, блистательно проиграл войну и чуть было окончательно не угробил Германию. Лучше всех о Гитлере сказал Гудериан: «Гитлер постоянно стремился ввести себя и всех вокруг в заблуждение относительно истинного положения вещей. Он не отдавал себе никакого отчета в том, что говорил и какие решения принимал».

Попросту говоря, Гитлер за свои слова и действия не отвечал. И вот этот, мягко говоря, больной человек мало того что занимал множество государственных и партийных постов, был Верховным главнокомандующим, военным министром, главнокомандующим сухопутными силами (с конца 1941 года), командующим группой армий «А» (с середины 1942 года), выполняющим обязанности начальника оперативного отдела ОКВ и так далее. Как по-вашему, мог один человек, к тому же псих, всем этим нормально и эффективно руководить? А если он при этом не знает и не желает знать истинного положения вещей и, мало того, стремится и свое окружение, т.е. высшее политическое и военное руководство страны, ввести в заблуждение?

Может, Гудериан клевещет на своего вождя? Но об этом писал и бывший министр вооружения и боеприпасов Шпеер: «Гитлер демонстрировал поразительное незнание истинного положения вещей. Неверная оценка Гитлером приняла уже совершенно абсурдный характер» ( А. Шпеер. Воспоминания).

Но ведь Гитлер не только неверно оценивает обстановку и заставляет своих министров витать в облаках. Он в придачу к этому – болтун. Еще не придя к власти, более того, сидя в тюрьме за попытку военного переворота, Гитлер издает свою политическую программу в виде книги «Майн кампф» («Моя борьба»). В ней он вопит на весь мир, что, придя к власти, будет воевать.

Врагом №1 Гитлер объявил Францию: «Самым смертельным врагом германского народа является и будет являться Франция». Вслед за этим он заявляет: «Германии земли надо завоевывать не в Африке, а в Европе, прежде всего на Востоке». А Восток – понятие растяжимое. Коммунисты заявляли, что под Востоком Гитлер имел в виду СССР, но не спешите с этим соглашаться. К Востоку от Германии находились тогда и находятся сейчас Польша, Румыния, Венгрия, Прибалтика. При желании сюда можно отнести Чехословакию, Югославию, Грецию с Болгарией. Даже имея в виду покорение СССР, Гитлер все равно должен был как минимум завоевать Польшу. И вот человек, заранее оповестивший мир о своем желании этот мир покорить, – приходит к власти. Став главой государства, Гитлер должен был замолчать хотя бы для того, чтобы потенциальные противники не всполошились раньше времени.

Но фюрер не молчал.

«Он говорил без умолку, словно преступник, желающий выговориться и готовый, не страшась опасных для себя последствий, выдать прокурору свои самые сокровенные тайны» ( А. Шпеер. Воспоминания).

Итак, перед нами диктатор и Верховный главнокомандующий сильнейшей в Европе армий. Он занимал множество различных должностей и вдобавок брал на себя выполнение совершенно не своих обязанностей. При этом Гитлер понятия не имел об обстановке вокруг, принимал решения исключительно по наитию и тут же все свои планы и замыслы разбалтывал «по секрету всему свету». Более того, он и своим приближенным запрещал интересоваться реальным положением вещей. «Фюрер с презрением отозвался о вышедшем из-под пера начальника главного управления военной экономики Георга Томаса меморандуме, ибо генерал необычайно высоко оценил советский военный потенциал. Томасу, как и ОКВ, было запрещено заниматься этой темой» ( А. Шпеер. Воспоминания).

Впрочем, большая часть подчиненных Гитлера ничем, кроме мнения своего вождя, и не интересовалась, и все решения фюрера, в том числе и дурацкие, претворяла в жизнь. А решения иными и не могли быть, поскольку не соответствовали обстановке. Но даже если бы Гитлер и был трижды гением, если бы он обладал великолепным аналитическим умом, то все равно его решения были бы не соответствующими обстановке, поскольку его генералы и министры систематически обманывали своего фюрера. Это явление носило такой массовый характер, что в сентябре 1942 года Гитлер приказал стенографировать все совещания в ставке.

Как показал на Нюрнбергском процессе бывший начальник «стенографического бюро при ставке фюрера» Кригер: «Гитлер пытался путем стенографических записей оградить себя от фальсифицированных или неполных докладов… Вследствие ложных, неточных докладов, особенно о планировании и итогах производства, а также о боевых характеристиках вооружения, самолетов и т.п., он еще до создания стенографической службы стал относиться к отдельным органам с явным недоверием…

Ссылаясь на ложные или неполные доклады и цифровые данные, он неоднократно выражал сожаление, что не ввел еще раньше стенографирования всего…»

О том, как работала такая система проверки, рассказал Гудериан: «Шесть недель тому назад вы говорили мне совсем другое! Эти слова канцлера и Верховного главнокомандующего наводили страх на его подчиненных. Если подчиненный осмеливался возражать, Гитлер немедленно проверял его данные по стенограммам, которые велись на каждом совещании».

Идея остроумная – ловить генералов и министров на словах. Однако необходимость прибегнуть к такой системе подразумевает два огромных недостатка гитлеровского аппарата.

Во-первых: у Гитлера не было никаких каналов для проверки докладов своих подчиненных. А во-вторых: оказывается, министры и генералы, уличенные во лжи, осмеливались возражать, т.е., попросту говоря, заявляли Гитлеру в лицо, что у него склероз и галлюцинации, раз он помнит то, чего якобы не было.

Если Гитлер с октября 1942 года мог документально подтвердить свою правоту и посадить дезинформатора «на место», то как же он руководил до этого? Ведь до октября 1942 года никаких стенограмм не велось, а значит, прижать вралей Гитлер никак не мог.

Даже если Гитлер и говорил нечто вроде «три месяца назад вы говорили другое», министр или генерал вполне мог возразить: «Да не может такого быть!»

И все, спор окончен. Косвенно об уровне умственных способностей министров Гитлера говорит тот факт, что после октября 1942 года они даже соврать толком не могли. Ведь на очередном совещании их ложь раскрывалась их же собственным очередным докладом, и тогда, даже зная, что отрицать бесполезно, поскольку все совещания задокументированы, эти горе-врали не могли придумать ничего лучшего, чем по старой привычке возражать Гитлеру.

А ведь и это еще не все. Дело в том, что подчиненные Гитлера, кроме того, что врали своему фюреру, зачастую игнорировали его приказы. Об этом неоднократно заявлял сам Адольф: «Мой приказ опять не выполнен. Вообще мои приказы сплошь и рядом не выполняются…»

Ярчайший пример такого невыполнения приказа Гитлера – история с танковыми орудиями. Как мы знаем, в начале Второй Мировой войны германские танки PzKpfw.III были вооружены 37-мм пушкой. Готовясь к «Барбароссе», Гитлер приказал вооружить PzKpfw.III 50-мм пушкой с длиной ствола 60 калибров. Однако управление вооружения сухопутных сил проигнорировало прямой приказ фюрера и, считая, что оно лучше знает, что к чему, вооружило танки 50-мм пушкой с длиной ствола 42 калибра. В итоге эти танки оказались совершенно бесполезными против Т-34.

Но, может, окружение Гитлера все же поумнее своего вождя?

Ниже ступенькой в военной иерархии Третьего рейха находился главнокомандующий Верховного командования Вооруженных сил (ОКВ) генерал-фельдмаршал Вильгельм Кейтель.

«Кейтель ни по своим личным, ни по военным качествам не соответствовал этой трудной и ответственной должности» ( Мюллер-Гиллербранд. Сухопутная армия Германии 1933—1945 гг.). Этот полководец за свое угодническое поведение перед фюрером был прозван сослуживцами Лакейтель. «Кейтель был удобен для Гитлера, он пытался по глазам Гитлера читать его мысли и выполнять их» ( Гудериан. «Воспоминания солдата»). Генерал-фельдмаршал был готов выполнять все приказы и пожелания Гитлера вне зависимости от их разумности. Вообще-то Гитлер мог запросто обойтись без генерал-фельдмаршала, сам занять этот пост (одной должностью больше, одной должностью меньше) и зарплату Кейтеля прикарманить. Все равно главнокомандующий Верховного командования без воли Гитлера ничего не решал и решать не желал. «Военная политика Гитлера оказалась неправильной, однако я не считаю себя ответственным за катастрофу Германии, ибо я ни в коей мере не принимал решений ни военного, ни политического характера. Я соглашался с ним, но я солдат, и мое дело выполнять, что мне приказывают…» (В. Кейтель. 17.06.45 г.)

У Кейтеля в подчинении начальник оперативного отдела Верховного командования генерал-полковник Йодль. «Йодль должен был координировать действия на всех фронтах, но Гитлер взял эту обязанность на себя» (здесь и далее цитаты из книг С. Митчема «Командиры Третьего рейха» и «Фельдмаршалы Гитлера и их битвы». – Авт. ).

То есть и Йодль со всем своим отделом, в общем-то, не нужен.

Еще ниже ступенькой находятся командующие тремя родами войск со своими штабами. Главнокомандующий сухопутными войсками (ОКХ) генерал-фельдмаршал Вальтер фон Браухич, главнокомандующий Люфтваффе (ОКЛ) рейхсмаршал Герман Геринг, главнокомандующий кригсмарине (ОКМ) гроссадмирал Эрих Редер.

По идее все они должны были подчиняться Кейтелю. На деле ни Геринг, ни Редер не желали выполнять чьи-либо приказы, помимо гитлеровских, и оба вели, по сути, собственную войну. Так что Кейтель мог приказывать только главкому сухопутных войск фон Браухичу.

При таком положении дел совершенно непонятно, зачем Гитлеру не только Кейтель, но и все Верховное командование Вооруженных сил. Сократил бы фюрер фельдмаршала и несколько тысяч штабных бездельников да и сэкономил бы миллионы марок на генеральских и полковничьих зарплатах. Глядишь, продержался бы еще месяц-другой…

А как же главкомы родов войск?

Как уже упоминалось, Сухопутными силами Германии командовал генерал-фельдмаршал фон Браухич. Отношение к нему фюрера следующее: «Гитлер не воспринимал всерьез его советы». Главком ОКХ что-то там говорит, советует, но все его слова воспринимаются фюрером как шутка или бред сумасшедшего. Сам Гитлер выразился о фон Браухиче так: «трусливый и тщеславный негодяй». Интересно, насколько эффективно мог руководить Сухопутными силами «трус и негодяй» Браухич, чьи советы не воспринимаются фюрером всерьез. Хотелось бы знать – а приказы фельдмаршала воспринимались всерьез или нет?

У шутника Браухича есть свой начальник штаба генерал-полковник Гальдер. Операции на Восточном фронте были возложены на ОКХ. Генеральный штаб сухопутных сил во главе с Гальдером – это тот орган, который их планировал. Про Гальдера расскажем чуть ниже, а пока уточним, что Гитлер называл генерал-полковника и его подчиненных не иначе, как «эти идиоты из Генштаба».

Главнокомандующим ВВС Германии был рейхсмаршал Герман Геринг. О Геринге написано много и даже более того. Лишь несколько фраз характеризуют его полностью как личность. Гудериан: «…откровенное бесстыдство, с которым Геринг соглашался едва ли не с каждым словом Гитлера…», Манштейн: «всегда готовый к услугам Геринг», Шпеер: «Геринг вел себя как человек, проявивший свою полную несостоятельность и теперь стремившийся обмануть себя и других».

Кроме всего прочего, Геринг был морфинистом с 1923 года. Не последняя причина, по которой Германия проиграла войну, это та, что Люфтваффе подчинялись Герингу, а он мало что понимал в организации и управлении ВВС.

В 1937 году Геринг расчленил командование Люфтваффе на три ведомства, не зависимые ни друг от друга, ни от Министерства авиации, ни от Генерального штаба, – Управление ПВО, Управление личного состава и Техническое управление. «Эти новые структуры подразделения подчинялись лично «толстому Герингу» и, естественно, из-за его неисправимой лени оказались «бесхозными». Если первым двум управлениям повезло с руководством, состоящим из опытных штабных работников, то жизненно важное для Люфтваффе Техническое управление попало под руководство Эрнста Удета. «Трудно было себе представить более не способного к руководству техническим управлением человека, чем Эрнст Удет. Он не получил соответствующего образования, не имел опыта работы руководителя промышленности, не прошел необходимую штабную и техническую подготовку, а главное, совершенно не умел разбираться в людях… Новый начальник боевого снабжения Люфтваффе обладал просто волшебным талантом создавать громоздкие и неработоспособные бюрократические структуры, подбирать не тех, кого нужно, не на те места, постоянно шел на поводу у промышленных магнатов, дурачивших его на каждом шагу. Но даже если бы его интеллект и соответствовал тому важному и ответственному посту, который он занимал, у Удета все равно не оставалось бы времени, чтобы надлежащим образом выполнять свои обязанности. Не обладая дисциплиной ума, не умея руководить людьми, Удет имел в личном подчинении двадцать шесть начальников отделов, но редко заглядывал в свой кабинет. Обычно он был очень занят, ухлестывая за женщинами, устраивая или посещая дикие оргии, часто длившиеся до рассвета, и постоянно напиваясь до скотского состояния. Время от времени Удет принимал лошадиные дозы наркотиков…»

О том, какое влияние оказывал Удет на подготовку Люфтваффе к войне, говорят следующие факты. Когда в 1938 году на смену уже устаревшему He.111 был предложен прототип нового бомбардировщика Ju.88, Удет потребовал сделать его пикирующим, из-за чего пришлось вносить кардинальные изменения в конструкцию нового самолета. В итоге Ju.88 так и не показал себя достойным преемником He.111. «Если Ju.88 просто не оправдал надежды руководства Люфтваффе, то He.177 и Me. 210 вообще разнесли их в пух и прах».

Авиаконструктор Эрнст Хейнкель в 1938 году предложил проект дальнего бомбардировщика He.177, главной достопримечательностью которого были четыре попарно соединенных передаточным механизмом двигателя, на которые приходились два винта. Удет потребовал, чтобы этот самолет имел способность пикировать с углом 60 градусов. Хейнкель напрасно доказывал, что машина в несколько десятков тонн весом вообще не может пикировать. Удет стоял на своем. Более того, в разгар «битвы за Англию» в октябре 1940 года он приказал запустить He.177 в производство. Это повлекло за собой полную дезорганизацию авиапромышленности. He.111 был снят с производства, многочисленные заводы закрыты на переоборудование. Только через несколько месяцев началось производство новых бомбардировщиков. В первых же машинах, сошедших с конвейеров, были обнаружены недопустимые дефекты. Вскоре обнаружилась опасная тенденция самолетов к взрывам в прямом горизонтальном полете без каких-либо видимых причин. Кроме того, He.177 разваливались в воздухе при самом незначительном пикировании. Множество бомбардировщиков разбились еще на стадии испытаний. В итоге только 33 из 1446 He.177, произведенных за годы войны, попали на фронт. Провалившийся проект Удета стоил рейху миллионы марок, тысячи тонн ценнейших материалов и несколько сотен жизней опытнейших летчиков.

Еще хуже закончилась история с Ме.210. Созданный Мессершмиттом двухмоторный истребитель был запущен в серию Удетом, целиком положившимся на репутацию конструктора.

Результат оказался более чем плачевным. Ме.210 был неустойчив в полете. Самолет вел себя совершенно непредсказуемо. Несколько летчиков погибли из-за того, что во время пикирования Ме.210 срывался в штопор. Это был крах.

Однако Геринг отказывался сместить Удета до тех пор, пока, наконец, Удет сам не осознал свои ошибки. 17 октября 1941 года Эрнст Удет застрелился. Геринг плакал на его похоронах, но позже сказал: «Он полностью развалил нашу программу развития Люфтваффе. Будь он сейчас жив, я бы сказал ему, что он ответственен за большие потери, которые мы несем».

Возникает вопрос – что же мешало Герингу высказать эти претензии Удету, пока тот был жив? И кто, в конце концов, несет ответственность за развал в программе авиации – Удет или Геринг, который его на этот пост назначил и держал до самого конца?

А что собой представлял главком кригсмарине гроссадмирал Эрих Редер? Редер проводил в жизнь концепцию сбалансированного флота, т.е. хотел иметь все виды боевых кораблей. В итоге эта концепция погубила кригсмарине, поскольку по крупным надводным кораблям Германия так и не смогла догнать Великобританию, да это было и невозможно, а по подводным лодкам оказалась слишком слаба, чтобы установить надежную блокаду Англии. Кроме того, флот Германии не имел собственной авиации. А договориться с Герингом было практически невозможно уже потому, что гроссадмирал и рейхсмаршал откровенно ненавидели друг друга. Судя по всему, именно по этой причине так и не были достроены германские авианосцы.

Помимо всего прочего, Редер был никудышным организатором. В своем ведомстве он создал еще большую неразбериху, чем в сухопутных войсках или в Люфтваффе. На самом верху сидел Редер. Ниже – штабы военно-морских групп. Сначала их было два: штаб группы «Запад» и штаб группы «Восток». Затем было создано еще несколько групп со своими штабами.

А еще ступенькой ниже находился командующий флотом. Если флот действовал в нескольких морях, а это было постоянно, то командующий флотом должен был координировать свои действия и получать приказы сразу из нескольких штабов. Кроме того, сам Редер постоянно нарушал им же созданную систему, посылая приказы командующему флотом, минуя штабы. В итоге командующий флотом мог получить взаимоисключающие приказы от различных штабов групп и лично от Редера. При этом приказы гроссадмирала зачастую были неконкретны, и понять, что хотел Редер, было нелегко. Например, он желал, чтобы надводные силы добились как можно больших успехов, но при этом не хотел допускать никаких потерь. Каким образом командиры линкоров и крейсеров могли одержать победу над британским флотом, не рискуя своими кораблями, – не уточнялось, но горе тому офицеру, который проводил операции не так, как приказывал Редер.

Основным вкладом Редера в германские военные усилия и единственная крупная операция, проведенная немецким надводным флотом, это захват Норвегии. Чем эта акция закончилась – известно. Несмотря на успех, германский флот потерял один тяжелый крейсер (из двух), два легких крейсера (из шести), десять эсминцев (из двадцати), четыре подводные лодки. Получили серьезные повреждения оба линейных крейсера, один «карманный» линкор (из двух) и тяжелый крейсер. Кригсмарине, по сути, израсходовали сами себя.

Могут возразить, что не в надводных кораблях была сила германского флота, а в субмаринах. Это правда. Германия строила великолепные подводные лодки, а подвиги немецких подводников стали легендарными.

А вот обратная сторона медали. В ноябре 1939 года адмирал Дениц доложил, что минимум 30 процентов торпед, использованных подводными лодками, оказались бракованными. Но только после 20 апреля 1940 года была создана комиссия для расследования торпедного кризиса. Причины были вескими. 13 октября 1939 года Гюнтер Прин, будущий подводный ас номер один, на своей субмарине U-47 вошел в гавань Скапа-Флоу и потопил линкор Королевских ВМС «Ройял Оук». Это считается одним из величайших подвигов германских подводников. Но при этом из семи выпущенных Прином торпед четыре – не сработали!

30 октября 1939 года подлодка U-56 выпустила 3 торпеды по британскому линкору «Нельсон», на борту которого находились главнокомандующий Home Fleet адмирал Чарльз Робз, Первый морской лорд, адмирал флота Дадли Паунд и Первый лорд адмиралтейства Уинстон Черчилль. Как вы, наверное, догадались, ни одна из торпед не взорвалась.

Но настоящая катастрофа произошла в апреле 1940 года. 1 апреля – командир U-48 Герберт Шульц атакует тремя торпедами британский тяжелый крейсер «Кумберленд», затем опять же тремя торпедами – тяжелый крейсер «Йорк». Ни одна торпеда не сработала. 13 апреля – U-48 и U-46 атакуют линкор «Уорспайт». Никакого результата. 15 апреля – Г. Прин производит два залпа из 4 торпед, каждый по сплошной стене из британских транспортов и крейсеров, находившихся на якорной стоянке. Вместо взрывов – тишина.

Всего же в апреле 1940 года при атаках германских подводных лодок из-за неисправности торпед отделались легким испугом – три линкора, семь крейсеров, множество эсминцев и транспортов, все это общим водоизмещением свыше 300 тысяч тонн!

Комиссия выяснила, что ударный механизм торпед был испытан в 1928 году только дважды и уже признан обязательным. Более того, начальник торпедной инспекции вице-адмирал Геттинг обнаружил неисправность и дважды еще до войны докладывал об этом Редеру. На предостережения не обратили внимания, а теперь подводники были вынуждены воевать «тупыми копьями».