И сам командир отделения, и его бойцы уже заняли позиции у оконных проемов и проломов внешней, к перекрестку выходившей стены и вели перестрелку с засевшими на баррикаде и в стоящих по соседству домах.

Фашисты вели с противоположной стороны площади такой шквальный огонь, что баррикады практически не было видно. Всю ее затянул сизо-белый пороховой дым, сквозь который то тут, то там прорезывались огненные факелочки.

Бойцы пытались стрелять прицельно, но высунуться из проема хотя бы на миг было практически невозможно. Края оконных проемов по периметру секлись без перерыва летящими пулями. Противостоящие окнам, покрытые обоями стены уже превратились в решето, где сквозь клочья бумаги и известку скелетами торчали крест-накрест прибитые планки.

– Ух, и жарят, товарищ командир!.. – увидев Аникина, весело доложил Капустин.

Рядом с ним, с другой стороны проема, занял место Тютин, уже успевший оборудовать свою боевую позицию подручными средствами защиты. Он пододвинул к себе массивную кровать вплотную высокой дубовой спинкой, так что та надежно закрывала его с тыльной стороны.

– Осколки, товарищ Аникин… так и сыплют… Чистый град!.. – пояснил боец командиру, постучав прикладом винтовки по крепкому дереву.

– А это, значит, у тебя заместо зонтика… – со злой иронией прокричал Андрей, вжимаясь плашмя в деревянный пол. Тело машинально отреагировало на взрыв, прогремевший за спиной, и раздавшийся затем грохот рушащихся перекрытий. Кровать, задействованную Тютиным, подбросило ударной волной, и внешнюю сторону кроватной спинки изрешетил аккуратный ряд осколков.

– Видали, товарищ Аникин?! – победоносно закричал Тютин. Как будто Андрей стал свидетелем успешно проведенного опыта.

Выждав несколько мгновений у проема, прижавшись спиной к стене, он уловил только ему одному открывшийся в непрерывно гремящем потоке летящего в комнату свинца миг затишья. Стремительно повернувшись к окну, Капустин дал короткую очередь в сторону баррикады. В руках у него был трофейный «шмайсер», захваченный еще во время рукопашной схватки на опушке Шпреевальде.

Огневой шквал плеснул в проем с новой силой, но было поздно: молодой боец уже успел прильнуть к своему укромному месту у стены.