II

Позиции для танков выбрали в прогалинах между сосен, так, чтобы со стороны поля не так бросалось в глаза. Сразу приступили к обустройству «карманов», которые должны были замаскировать «семидесятки». Предусматривали не только основную позицию, но одну, а лучше две запасных, куда машина могла отойти для маневра.

Старший лейтенант Панкратов продемонстрировал хорошую тактическую смекалку – итог нескольких боев, пережитых его экипажем вместе со всем танковым батальоном в самом начале немецкого наступления под Понырями. Оказалось, что и там штрафбат сражался совсем неподалеку от танкистов и теперь вот оказались на соседних позициях.

– В ближнем нам не выжить, – пояснял Панкратов почти на бегу, согласуя действия копавших. – Тут «пантеры» нас своими мощными 75-миллиметровками вмиг расколошматят.

Механик из экипажа лейтенанта Лебедева при словах Панкратова присутствовал. Потом, когда они вместе с Гвоздевым и Зарайским размечали саперными лопатками периметр «кармана» для «семидесятки», Мурлыкин по поводу услышанного высказался в свойственной ему манере беспросветной безнадеги.

– Вот командир говорит: в ближнем не выжить … Так нам здесь и в позиционном не выжить… Это «пантера», будь она неладна, от собственного страха драпанула. А если бы эсэсовец оказался не такой бздливый. Что тогда, пехота?..

Он, обращаясь к Гвоздеву и его товарищам, дипломатично называл их не штрафниками, а пехотинцами.

– А, Гвоздев? Ты ж из танкистов? Что скажешь? Это нам повезло, что немец не развернул свою пушку и не вдарил по нам. Так это дело времени. Щас они очухаются, выползут из колхоза на оперативный простор, и тогда нам тут крышка и настанет. Что ж мы со своими «сорокапятками» против них сделаем.