Глава 19.
ФРОНТОВОЙ ВАЛЬС
После чреды непрерывных боев наступила небольшая передышка. Летчики использовали ее для всестороннего анализа эффективности своей тактики. В авиаполках, штабах авиационных дивизий и в штабе воздушной армии проводились практические семинары по тактике, обмен опытом боевых летчиков, беседы, выработка новых приемов и методов борьбы с гитлеровской авиацией, которая все еще представляла довольно внушительную силу.
Новаторские идеи Александра Покрышкина в области ведения воздушного боя с превосходящими силами противника наконец нашли широкий отклик и у летчиков, и у военного руководства. Командующий воздушной армией генерал Новиков горячо поддерживал тактические идеи крылатого бойца. И теперь такие, как Исаев, не могли помешать ему творить победу в воздухе. «Кубанская этажерка», «Соколиный удар», уход из-под атаки вражеских истребителей «кадушкой», множество других инновационных приемов воздушного боя становились всеобщим бесценным достоянием сталинских соколов.
Авиационная техника проходила плановый ремонт, техники «перебирали» истребители, прошедшие яростное горнило воздушных боев над Мысхако и станицей Крымской. А из тыловых аэродромов заводские летчики перегоняли новенькие, только с конвейера, пахнущие авиационным лаком самолеты.
Но не только техника, но и люди нуждались в отдыхе. В станице Поповическая, где располагался штаб, в наскоро отремонтированном здании клуба состоялся концерт фронтовой бригады артистов и вечер самодеятельности. Правда, всех желающих небольшой клуб вместить не мог, поэтому в саду быстро возвели еще одну, большую открытую сцену.
Утопающая в зелени садов и весеннем цвету, станица встречала летчиков, собравшихся на праздничный концерт. Здесь собрались парни и девушки почти что из всех летных подразделений. Красавицы из 46-го ночного легкобомбардировочного полка и бравые асы-истребители из шестнадцатого гвардейского полка. Штурмовики и пилоты 3-го истребительного авиакорпуса во главе со своим «Драконом» — генералом Евгением Савицким. «Полбинцы» — воспитанники еще одного «крылатого генерала», но уже не истребительной, а фронтовой бомбардировочной авиации. На своих грозных Пе-2 с синими коками винтов они наводили ужас на гитлеровцев своими точными бомбовыми ударами.
Но сейчас они были зрителями, которые искренне аплодировали шуточным номерам кукольной комедии «Гитлер капут», слушали очередную часть «Василия Теркина» Твардовского, восторгались проникновенными романсами и лирическими песнями.
Бывалые летчики, опытные асы воздавали должное мужеству работников высокой культуры. Эти люди выступали с гастролями на всех театрах военных действий. Их выступлениям нередко аккомпанировала канонада, под бомбежкой они учили роли, риторический вопрос «Быть или не быть?» обретал для них прямой, а не аллегорический смысл.
Артисты московских театров и местные, фронтовые таланты дополняли творчество друг друга, заставляя фронтовиков забыть, хоть на время концерта, об опасности, сбросить нервное напряжение, расслабиться.
Ну а после концерта начались танцы.
Блестят на груди героев-летчиков боевые ордена, у некоторых — в несколько рядов. Военная форма — в идеальном состоянии, сапоги начищены так, что в них смотреться можно.
Девушки пришли в сарафанах и платьях, сшитых из пары перекрашенных гимнастерок, в волосы не по-уставному вплетены пестрые ленты, совсем невоенные прически обрамляют милые личики. И так трогательно выглядят эти, в общем-то, девчонки в таких вот нарядах…
И, когда наши девушки сменят шинели на платьица,
Не забыть бы тогда, не простить бы и не потерять.
Особняком держались девчата из 586-го истребительного авиаполка. Они все были в строгой летной форме с боевыми орденами на груди, подчеркивая свое равенство с мужчинами-истребителями. Командир полка Татьяна Казаринова, комэск второй эскадрильи Елена Романенко, командир звена Светлана Григорьева и другие девчата весьма сдержанно отвечали на ухаживания кавалеров. Но все же это тоже были обычные девушки, в которых женственность переплеталась с суровой закалкой огненной круговертью воздушных боев. Они танцевали легко, так же легко, как и маневрировали на своих легкокрылых «яках».
— Ой, смотри, Светка, твой идет! — дернула подругу за рукав гимнастерки неугомонная Леся — она же капитан Елена Романенко.
И правда, к девушкам подошли летчики из Отдельной штрафной истребительной эскадрильи во главе с командиром — капитаном Александром Волиным.
Летчиков, согласившихся отправиться на концерт, было немного — большинство из них тяготились своим «штрафным» статусом. Так что тут кроме командира были его заместитель Виктор Платов, Ваня Мартыненко, жутко стесняющийся женского общества Игорь Березкин, щеголеватый Евгений Омельченко и Анатолий Савченко, воевавший в «крылатых штрафниках» с начала Кубанского сражения.
Света обняла своего любимого.
— Саша, я так по тебе соскучилась…
— Милая моя… — Волин почувствовал, как к горлу подступает колючий комок…
Подошел Александр Покрышкин со своей спутницей, миловидной девушкой с длинными светло-русыми волосами. Обычно грубоватое лицо знаменитого тактика воздушного боя светилось сейчас радостной и доброй улыбкой.
— Познакомьтесь, товарищи, это моя спутница жизни Мария. Она — медсестра. Мы с ней познакомились в госпитале.
— Можно просто Маша. — Девушка протянула руку, которую легонько пожали летчики.
— А это Света, моя любимая, — отрекомендовал свою девушку Александр Волин. — Она летчик-истребитель 586-го авиаполка. Позывной — «Ласточка».
— Хорошо, — снова улыбнулся Покрышкин. — Если услышу в воздухе ваш позывной, буду опекать особенно.
— Пойдемте танцевать, — предложили девушки.
И они закружились во фронтовом вальсе: Александр Волин со своей ненаглядной Светланой, Александр Покрышкин с доброй и отзывчивой Марией, смущенный Игорь Березкин, подхваченный веселой и смешливой рыжекудрой Лесей Романенко, щеголь Евгений Омельченко, прощенный своим командованием за очередной проступок. Анатолий Савченко, уже в танце нашептывающий что-то на ушко миловидной девушке из ночного легкобомбардировочного авиаполка… А вместе с ними — и остальные парни и девушки, и кружил их фронтовой вальс, самая трогательная и нежная мелодия, самый главный мотив их юной жизни.
Гитлеровцы хотели уничтожить Советский Союз, истребить и поработить советских людей. Заставить их дрожать от страха под бомбами страшных пикировщиков и залпами чудовищных осадных мортир. Палачи под знаком свастики хотели превратить миллионы советских людей в жалких, одичавших животных, потерявших человеческий облик, жаждущих забраться поглубже в норы.
Не вышло.
В блокадном Ленинграде давали концерты. 7 ноября 1941 года состоялся знаменитый парад на Красной площади, когда войска, пройдя маршем перед трибунами Мавзолея Ленина, уходили на передовую, пролегавшую уже на окраинах Москвы.
На фронте и в тылу, в нечеловеческих условиях, люди находили время и для возвышенных человеческих чувств. Бесчеловечности гитлеровской карательной машины они противопоставили Человечность помыслов и поступков.
* * *
— Эй, ты, штрафная рожа!
— Чего?!
Ну какое же веселье — и без драки?…
Один из асов, грудь в орденах, зацепился с летчиком-штрафником. Оба оказались «под градусом», да еще и девушки рядом… Так, слово за слово — уже и кобуры порасстегивали.
К счастью, рядом оказались два Александра — Волин и Покрышкин. Оба — решительные и наделенные недюжинной силой. Похватали обидчиков и растащили в разные стороны. Причем Волину достался ас-орденоносец, а Покрышкину — штрафник.
— А ну угомонились, на хрен! Под трибунал захотели?!
— Ах, я «рожа штрафная»?! Да ты знаешь, что у меня сбитых было пятнадцать штук! Меня к Герою представляли!!!
— Да я тебя!…
— А ну, утихомирились! Оба!
К Волину подбежал Иван Мартыненко.
— Командир, а это кажись, не наш…
— Точно, не наш штрафничок…
К ним подошел еще один офицер-летчик с тремя звездочками на погонах.
— Командир Отдельной штрафной эскадрильи при 272-й ночной бомбардировочной авиадивизии старший лейтенант Попов, — представился он. — Это мой летчик, и в части он понесет заслуженное наказание. Только прошу не сообщать по инстанции, сами разберемся. А то его упекут куда-нибудь в пехоту, «искупать кровью».
Александр Волин удивленно поднял брови: оказывается, кроме истребителей-штрафников, были еще и штрафники ночные?…
— Командир Отдельной истребительной штрафной эскадрильи! — в свою очередь, представился он, вскидывая ладонь к козырьку фуражки. — Я все понимаю, товарищ старший лейтенант, и считаю инцидент исчерпанным.
— А я так не считаю, — вмешался в разговор Александр Покрышкин. — Пусть этот офицер-летчик извинится перед летчиком-штрафником. Все может быть, и от штрафной эскадрильи тоже зарекаться не стоит.
Старший лейтенант, скрученный Александром Волиным, зыркнул исподлобья, но крутой нрав Покрышкина, ставшего у летчиков уже почти легендой, был ему знаком. Кроме того, он был все же младше по званию двух капитанов.
— Виноват. Приношу свои извинения.
— То-то же…
Так состоялось знакомство истребителя-штрафника Александра Волина со штрафниками-«ночниками». Эскадрилья сформировалась в сентябре 1942 года, командиром был назначен старший лейтенант Иван Михайлович Семергей, бывший заместитель командира эскадрильи в 596-м легкобомбардировочном авиаполку. Семергей считался в полку одним из лучших летчиков, отличным ночным разведчиком, он был награжден орденом Красного Знамени. К началу сентября 1942 года на его боевом счету было уже 140 боевых вылетов. Но впоследствии, 28 марта 1943 года, он, уже в звании капитана, погиб в авиационной катастрофе. И часть возглавил старший лейтенант Попов, бывший командир звена из 714-го ночного бомбардировочного авиаполка.
И кто знает, может, скоро им всем придется повстречаться в пылающем небе над Таманью?…
А пока снова закружил всех фронтовой вальс.
