Со стороны захваченных русскими позиций работают несколько пулеметов. Когда атакующая линия «панцеров» приближается к врагу слишком близко, пулеметы русских начинают косить бегущих следом стрелков. Теперь спасительный щит брони уже не заслоняет от вражеских пуль.

Танки, не дожидаясь, вырываются вперед, а стрелки падают на землю, пытаясь укрыться от губительных очередей. Не все успевают это сделать. Особенно сильные потери во втором взводе. Подчиненные обер-лейтенанта Роске оказались ближе остальных к пулеметной точке. Кто-то упал замертво, кто-то бьется, хрипя и плюясь кровавой пеной. Особенно верещит один: в темной шинели он катается по земле, жуткими лентами разматывая и волоча свои выпавшие из живота скользкие внутренности.

Раненому пытаются помочь товарищи. Двое подползли к обезумевшему от боли. Он не соображает, что творится вокруг, вырывается из рук и даже брыкается, ударяя своих спасителей каблуками сапог. В этот момент его настигает пулеметная очередь. Несколько пуль дырявят его шинель насквозь. Одной из них, убившей страдальца, хватает силы, чтобы войти в голову одного из тех, кто пришел на помощь. Он перестает двигаться. Оставшийся в живых изо всех сил подталкивает своих убитых товарищей, будто кули с мукой. Он пытается создать что-то наподобие бруствера. Трупы друзей – это его единственная защита от вражеских пуль.

Вражеская оборона действует, как по учебнику. Они пропускают танки, обрушивая всю огневую мощь своего стрелкового оружия на пехоту, отсекая стрелков от «панцеров» и заставляя их залечь.