Взятые с боем в рукопашной трофеи тут же шли в ход. Хлопушкой громыхнул один, потом второй взрыв. Это бойцы кидали в цепи фашистов наступательные немецкие «колотушки», снятые с поясных ремней еще не остывших трупов врагов.

Пулемет танкистов заработал почти вровень с рубежом рукопашной, прижав к земле группу немецких пехотинцев, пытавшихся прийти на помощь своим товарищам, которых добивали аникинцы. Баклин, выдвинувшись с пулеметом вперед, практически решил исход рукопашной. Истошные команды по-немецки раздались во тьме. Видимо, фашисты пытались организовать отход тех, кто выжил после столкновения с русскими. Это внесло панику в ряды фашистов. Многие, вдруг с головой захваченные внезапной волной страха, показали спины, пытаясь спастись бегством. Но выжить и отступить повезло мало кому из немцев.

Маховик схватки уже раскрутился на полные обороты. Штрафников, опьяненных утоленной жаждой мести, толкала вперед неодолимая сила. Как волки, преследующие раненую дичь, они бросались вслед за своими жертвами, настигали их, всаживая лезвия ножей и саперных лопаток в обезоруженные животным страхом, взмокшие от смертной испарины тела своих обреченных врагов.

Пулемет Баклина, ППШ лейтенанта Каданцева, трофейные автоматы и винтовки еще несколько секунд выпускали пули вдогонку исчезнувшим в темноте врагам. Аникин приказал прекратить огонь и врага не преследовать. Надо было экономить патроны и гранаты. И попросту – надо было прийти в себя. Андрей по опыту хорошо знал, что на смену эйфории всемогущества и приливу сил у одержавших победу в рукопашной схватке тут же приходит смертельная усталость. Если увлечься преследованием, можно наткнуться на шквальный огонь немецких пулеметных точек или пулеметов «самоходок».