Мой однополчанин был прав насчет братских могил штрафников. Конечно, мертвым все равно, но для нас лучше было хоронить своих товарищей вместе с погибшими воинами того или иного полка или дивизии. Мы знали, что этот обелиск будет сохраняться местными властями, никуда не исчезнут фамилии павших в бою.

Чаще получалось по-другому. На Талице мы хоронили своих ребят отдельно. Не было поблизости других частей, а ближайшее село находилось километрах в шести. Одна, вторая весна — и от нашего холма ничего не осталось. Вряд ли кто специально заботился о безымянной могиле. Тем более слово «штрафник» долгое время употреблялось только в специальной отчетности.

Мы, штрафники, вроде и реально существовали, дрались с немцами, а с другой стороны — нас как бы не было. Сомневаюсь, что какой-то след остался от нашей роты на разрушенном до основания бетонном заводе, где погибло большинство личного состава.

Но не в обелисках и крестах дело! Мои однополчане-штрафники выполнили свой долг. И я рад, что в последнее время о них заговорили. Штрафные роты и батальоны появились снова из небытия. Это важно и для них, погибших, и для нас, ныне живущих.