Глава 9
Почти две недели ушло на то, чтобы добраться до Мероса, и этот отрезок пути оказался для Гариона самым тяжёлым. Они пробирались заброшенными тропинками по пустынной холмистой местности, и свинцовое небо, похоже, опускалось всё ниже и ниже. Иногда выпадал снег, а на горизонте зловеще чернели горы.
Гариону думалось, что он больше никогда не согреется. Все усилия Дерника отыскать побольше сухих дров для костра почти ни к чему не приводили – в огромной ледяной пустыне огонёк был таким жалким и затерянным, а земля, на которой они спали, такой твёрдой и промёрзшей, что холод, казалось, проник в самые кости мальчика.
Зато обучение тайному языку драснийцев продолжалось довольно успешно, и Гарион если и не овладел им в совершенстве, стал, по крайней мере, неплохо его понимать уже к тому времени, когда они миновали озеро Камаар и начали спускаться по длинному крутому склону, ведущему в Мерос.
Мерос, раскинувшийся в центре Южной Сендарии, оказался довольно непривлекательным городом с разбросанными в беспорядке домами, но зато был с незапамятных времён местом большой ежегодной ярмарки. Каждый год в конце лета всадники-олгары пригоняли в Мерос огромные стада скота через горы по Великому Северному пути, и покупатели со всего Запада собирались в ожидании их прибытия.
Огромные суммы переходили из рук в руки, потому что олгары обычно старались закупить припасы на целый год и торговцы даже из далёкой Найссы на юге страны приезжали, чтобы продать свой товар. Большая равнина, лежащая к востоку от города, обычно отдавалась под загоны для скота, но даже их обычно не хватало, так велики были стада, пригоняемые в разгар ярмарки. За этой равниной находилось более или менее постоянное поселение олгаров.
Именно в этот город поздним утром, когда ярмарка подходила к концу и загоны для скота почти опустели, а большинство олгаров уехали и остались только самые жадные торговцы, Силк и привёл три фургона, нагруженных ветчиной, принадлежащей Мингану из Толнедры.
Груз был доставлен по назначению без особого шума, и вскоре возчики уже подъезжали к постоялому двору на северной окраине города.
– Это солидное заведение, благородная дама, – заверил Силк тётю Пол, помогая ей сойти вниз. – Я уже останавливался здесь – Будем надеяться, – вздохнула она. – У постоялых дворов в Меросе довольно нехорошая репутация.
– Они все расположены в восточной части города, – деликатно объяснил Силк, – я их хорошо знаю.
– Не сомневаюсь, – фыркнула тётя, подняв брови.
– Моя профессия иногда вынуждает меня посещать места, которые я обычно предпочитаю избегать, – вежливо ответил он.
Гостиница, как заметил Гарион, оказалась удивительно чистой, а постояльцами были по большей части сендарийские торговцы.
– Я думал, здесь, в Меросе, много людей из разных племён, – заметил он, перенося вместе с Силком веши в комнаты на втором этаже.
– Так и есть, – заверил Силк, – но каждое племя старается держаться подальше от другого: толнедрийцы обитают в одной части города, найсанцы – в другой, драснийцы – в третьей. Правитель Мероса считает, что так спокойнее.
Иногда в пылу спора возникают скандалы и драки, а исконных врагов лучше не держать под одной крышей.
Гарион кивнул.
– А знаешь, – вздохнул он, поднимаясь в отведённые им комнаты, – я, по-моему, ни разу в жизни не видел найсанца.
– Значит, повезло – неприятные люди.
– Похожи на мергов?
– Нет. Поклоняются Иссе, Богу-Змее, и поэтому считают необходимым перенимать повадки змей. Лично мне это не очень-то нравится. Кроме того, найсанцы убили короля Райве, и все олорны с тех пор – их смертельные враги. – У райвенов нет короля, – возразил Гарион.
– Сейчас нет. Но был когда-то, пока королева Солмиссра не решила убить его.
– Когда это было? – заинтересовался мальчик.
– Тысяча триста лет назад, – ответил Силк так небрежно, как будто убийство произошло вчера.
– Не слишком ли долго продолжается вражда? – удивился Гарион.
– Некоторые вещи не прощаются, – коротко ответил Силк.
До вечера оставалось ещё много времени, и поэтому Силк с Волком ушли, чтобы снова и снова искать на улицах Мероса эти странные, еле заметные следы, которые Волк, очевидно, видел или чувствовал, могущие указать, проно сили ли через город утерянную или украденную вещь. Га рион сидел у очага в комнате, где кроме него поселилась и тётя Пол, пытаясь согреть ноги. Тётя Пол тоже сидела у огня, зашивая ему тунику: блестящая игла быстро мелькала взад-вперёд.
– Каким был райвенский король, тётя Пол? – внезапно спросил он.
Тётя перестала шить.
– Почему ты спрашиваешь?
– Силк рассказывал о найсанцах, – пояснил он, – и о том, как их королева убила райвенского короля. Зачем она это сделала?
– Опять задаёшь ненужные вопросы? – упрекнула тётя Пол, вновь занявшись шитьём.
– Силк и я о многом беседуем в дороге, – ответил Гарион, подвигаясь ещё ближе к огню.
– Не спали подошвы, – предупредила тётя.
– Силк говорит я не сендар и что он сам не знает, кто я, только не сендар.
– Силк слишком много болтает, – заметила тётя Пол.
– Но ты никогда ни о чём мне не рассказываешь, тётя Пол, – раздражённо огрызнулся Гарион.
– Рассказываю только о том, что считаю нужным, – спокойно объявила она, – а пока тебе совсем не обязательно знать о райвенских королях или найсанских королевах.
– Вечно стараешься, чтобы я так и остался невежественным дурачком, – обиделся Гарион. – Дожил до таких лет и даже не знаю, кто я и откуда.
– Я знаю, кто ты, – вздохнула она, не глядя на него.
– И кто же?
– Молодой человек, который вот-вот сожжёт башмаки, – ответила тётя.
Гарион быстро отдёрнул ноги.
– Ты мне так и не ответила?! – негодующе прошипел он.
– Совершенно верно, – всё так же раздражающе спокойно подтвердила тётя.
– Но почему?
– Пока тебе ещё рано знать. Придёт время, всё расскажу, но не раньше.
– Но это несправедливо, – настаивал Гарион.
– Мир полон несправедливости, – покачала головой тётя. – А сейчас, раз уж ты чувствуешь себя таким взрослым, почему бы тебе не принести дров: хоть чем-нибудь полезным займёшься.
Окинув её негодующим взглядом, он, громко топая, направился к выходу.
– Гарион! – окликнула тётя.
– Что?!
– Попробуй только хлопнуть дверью!
Волк с Силком возвратились только к вечеру. Обычно жизнерадостный, старик выглядел усталым и раздражённым. Усевшись за столом в общей комнате, он мрачно уставился на огонь.
– Думаю, здесь он не появлялся. Осталось проверить всего несколько мест, – сказал он наконец, – но я почти уверен – в Меросе его не было.
– Значит, теперь в Камаар? – проворчал Бэйрек, расчёсывая колючую бороду толстыми пальцами.
– Придётся, – кивнул Волк. – По всей вероятности, он отправился сначала туда.
– Ну этого мы знать не можем, – пожала плечами тётя Пол. – С чего он отправится в Камаар, если надо пронести вещь в энгаракское королевство?
– Я совсем не уверен в том, куда ему вздумается пойти, – раздражённо прошипел Волк. – Может, он пожелает оставить её себе.
И снова уставился в огонь – Тогда нам нужно найти груз для перевозки в Камаар, – вмешался Силк. Волк покачал головой.
– Это сильно замедлит наше путешествие, – возразил он. – Нет ничего необычного в том, что фургоны часто едут порожняком из Мероса в Камаар; придётся на время пожертвовать маскировкой ради скорости. До Камаара сорок лиг, и погода всё ухудшается. Фургоны могут застрять в снегу, а у нас нет времени всю зиму выбираться из заносов, Дерник неожиданно уронил нож и вскочил на ноги.
– В чём дело? – быстро спросил Бэйрек.
– Только сейчас видел Брилла, – пояснил кузнец. – Стоял в дверях.
– Ты уверен? – нахмурился Волк.
– Я его знаю, – мрачно подтвердил Дерник. – Брилл, точно.
Силк ударил кулаком по столу.
– Идиот! – выругался он. – Недооценил его!
– Теперь это уже неважно, – ответил Волк почти с облегчением. – Маскироваться больше нет нужды – пора двигаться как можно быстрее.
– Пойду приготовлю фургоны, – вызвался Дерник.
– Нет, – покачал головой Волк, – они будут только обузой, отправляемся в лагерь олгаров за лошадьми. Он вскочил из-за стола.
– А фургоны? – настаивал кузнец.
– Забудь о них. Лишняя помеха. Оседлай наших лошадей, едем в лагерь олгаров. Захватим только то, что удобно везти. Готовьтесь немедленно покинуть город. Ждите меня во дворе, как только соберётесь.
Он поспешно пошёл к выходу и исчез в холодной ночи.
Всего через несколько минут путники, каждый с небольшим узелком, встретились у двери конюшни постоялого двора. Разом потолстевший Бэйрек звенел кольчугой, и Гарион даже на расстоянии чувствовал запах смазанного жиром металла. Редкие снежинки лениво летали в морозном воздухе и крохотными пушинками ложились на твёрдую землю.
Дерник подошёл последним и, задыхаясь, протянул господину Волку горсточку монет.
– Больше не вышло, – извинился он. – Конечно, это ровно половина стоимости фургонов, но содержатель постоялого двора понял, что я спешу, и сбил цену.
И, пожав плечами, добавил:
– По крайней мере мы от них избавились Не годится бросать ценные вещи – всё время сожалеешь о них и не думаешь о деле.
– Дерник, – засмеялся Силк, – ты истинный образцовый сендар.
– Каждый живёт в соответствии со своей природой, – ответил кузнец.
– Спасибо, друг мой, – торжественно поблагодарил Волк, опуская в кошелёк деньги. – Ну что ж, поведём лошадей, – приказал он, – галопом по этим узким улочкам, да ещё ночью, не поскачешь – сразу привлечём внимание.
– Я пойду вперёд! – объявил Бэйрек, вынимая меч. – Случись какая-нибудь неприятность, кому, как не мне, справляться с ней!
– Я пойду рядом, дружище Бэйрек, – объявил Дерник, поднимая здоровенное полено.
Бэйрек кивнул, окидывая двор мрачно горящими глазами, и вместе с Дерником вывел лошадей за ворота.
Последовав примеру кузнеца, Гарион, на секунду остановившись у поленницы, подобрал себе палку потяжелее. Она удобно легла в руку; Гарион несколько раз взмахнул оружием, примериваясь, как ею сражаться в случае чего, но тут же, заметив наблюдающую за ним тётю Пол, быстро поспешил за остальными, не дожидаясь замечания.
Улицы, по которым они проходили, были узкими и тёмными, а снегопад немного усилился; белые хлопья медленно плыли в спокойном воздухе. Лошади, пугавшиеся снега, жались к поводырям.
Нападение было неожиданным и быстрым. Послышался внезапный шорох, топот и резкий звон стали о сталь – это Бэйрек отразил мечом первый удар. Гарион мог видеть только тёмные тени на фоне падающего снега, и как тогда, во время драки с Рандоригом, в ушах зашумело, кровь закипела в жилах, и мальчик ринулся в битву, не обращая внимания на крик тёти Пол. Тут же получив сильный удар в плечо, развернулся, взмахнул палкой и был немедленно вознаграждён, услыхав приглушённое мычание. Гарион ударил ещё раз, потом ещё, целясь в самые, по его мнению, чувствительные места безликого врага.
Но главное сражение, однако, кипело там, где находились Дерник с Бэйреком.
Звон меча гиганта и глухие удары дубинки кузнеца перемежались со стонами нападавших.
– Вот он, мальчишка! – раздался крик позади, но Гарион вовремя повернулся.
По улице к дерущимся бежали ещё двое – один с мечом, другой – со зловеще изогнутым ножом. Зная, что сопротивление бесполезно, Гарион всё же поднял палку, но тут рядом оказался Силк. Коротышка неожиданно появился из тьмы, бросившись прямо под ноги мужчинам, и все трое покатились по земле. Очень скоро Силк, как кошка, вскочил на ноги, развернулся и ударил носком башмака в голову врага, чуть пониже уха. Тот, корчась, растянулся на мостовой. Другой попытался уползти, но, немного приподнявшись, свалился: каблуки Силка врезались ему в лицо. Драсниец с физиономией, похожей на крысиную морду, успел взлететь в воздух, сделать сальто и ударить обеими ногами.
И как будто ничего не произошло, спокойно осведомился у Гариона, всё ли с ним в порядке.
– Всё хорошо, – ответил тот, – а вот тебе можно позавидовать. Здорово ты с ними управился.
– Я – акробат, – пожал плечами Силк. – Это очень просто, главное уметь – Они убегают! – воскликнул Гарион.
Силк обернулся, но те двое, которых он уложил, уже добрались до тёмной боковой аллеи.
Раздался торжествующий вопль Бэйрека, и Гарион заметил, что остальные враги тоже спешат скрыться.
В конце улицы в испещрённом снежинками луче света, пробивавшегося из маленького окошка, стоял Брилл с искажённым от ярости лицом.
– Трусы! – завопил он своим наймитам. – Трусы! Увидев, что Бэйрек бежит к нему, Брилл повернулся и помчался прочь – Тётя Пол, с тобой ничего не случилось? – спросил Гарион, подходя к ней.
– Конечно, нет, – отрезала тётя. – И не смей больше этого делать, молодой человек! Оставь уличные драки тем, кто для них лучше приспособлен!
– Но я не пострадал, – возразил Гарион, – вот смотри, какая дубинка!
– Не смей пререкаться! Стоило тратить столько трудов на твоё воспитание, чтобы в конце концов увидеть тебя мёртвым в какой-нибудь канаве!
– Никто не ранен? – спросил Дерник, беспокойно оглядывая друзей.
– Никто, никто! – по-прежнему раздражённо огрызнулась тётя. – Почему бы тебе не посмотреть, как там Старый Волк управляется с лошадьми?
– Сейчас, мистрис Пол, – вежливо кивнул Дерник.
– Великолепная потасовка! – объявил Бэйрек, вытирая меч. – Не слишком кровавая, но вполне удовлетворительная.
– Счастлива, что вы остались довольны, – ехидно заметила тётя Пол. – Правда, я не нахожу особой радости в подобных встречах. Убили кого-нибудь?
– К сожалению, нет, дорогая дама, – вздохнул Бэйрек. – Улица слишком узкая, не размахнёшься, и камни очень скользкие, никакой опоры нет. Но мне удалось оставить на парочке негодяев отметины на всю жизнь: поломанные кости, пробитые головы. Хотя им гораздо лучше удаётся бегство, чем сражение.
Наконец появился Силк, преследовавший в аллее тех, кто пытался напасть на Гариона. Глаза блестели, губы растянуты в злобной улыбке.
– Очень бодрит, – сказал он, почему-то расхохотавшись.
Волк и Дерник едва смогли успокоить обезумевших лошадей и привести туда, где стояли Гарион и остальные.
– Все здоровы? – осведомился Волк.
– По крайней мере целы, – проворчал Бэйрек. – Всё дело выеденного яйца не стоило!
Гарион был вне себя от возбуждения, слова обгоняли друг друга, мальчик говорил безостановочно, не понимая, что, может быть, лучше помолчать и обдумать сначала, что произошло.
– Откуда Брилл узнал, что мы в Меросе? – спросил он. Силк, сузив глаза, окинул мальчика взглядом:
– Может, следил за нами от Винольда.
– Но мы останавливались и проверяли, не идёт ли кто следом, – возразил Гарион. – Когда все покинули ферму, Брилл остался, а кроме того, мы были очень осторожны.
– Продолжай, Гарион, – нахмурился Силк.
– Думаю, ему было известно, куда мы идём, – выпалил мальчик, изо всех сил борясь со странным желанием не говорить вслух того, что теперь ясно понимал.
– Что ты ещё думаешь? – вмешался Волк.
– Ему сообщили. Тот, кто знал, что мы направляемся сюда.
– Минган знал, – протянул Силк. – Правда, Минган – торговец и не будет говорить о своих делах с такими, как Брилл.
– Но мерг Эшарак находился в конторе Мингана, когда тот нанял нас, – возразил мальчик.
Предостерегающий голос в душе был теперь настолько силён, что язык Гариона едва ему повиновался.
– Какое ему дело? – пожал плечами Силк. – Эшарак даже не знал, кто мы.
– А если знал? – возразил Гарион. – Что, если это не просто обычный мерг, а один из всадников, которые проехали по дороге через пару дней после того, как мы покинули Дарину?
– Гролим? – спросил Силк, широко раскрыв глаза. – Да, если этот Эшарак – гролим, он наверняка понял, кто мы и чем занимаемся.
– А что, если тот самый гролим, который миновал нас тогда, и был Эшарак? – еле выговорил Гарион. – И он вовсе не нас искал, а отправился на юг, чтобы найти Брилла и послать его сюда дожидаться нашего прибытия?
Силк окинул Гариона внимательным взглядом.
– Прекрасно, – мягко сказал он и повернулся к тёте Пол:
– Поздравляю, мистрис Пол. Вы воспитали на редкость умного мальчика.
– Как выглядел этот Эшарак? – поспешно вмешался Волк.
– Мерг, – пожал плечами Силк. – Сказал, что родом из Рэк Госка. Я посчитал его обычным шпионом, занимающимся своими делами. Должно быть, ум мой на время погрузился в сон.
– Так бывает, когда имеешь дело с гролимами, – сказал ему Волк.
– Кто-то наблюдает за нами, – спокойно объявил Дерник, – из того окошка наверху.
Гарион быстро поднял глаза и заметил очертания тёмной, странно знакомой фигуры в окне второго этажа.
Господин Волк не глядел в ту сторону, но лицо потеряло всякое выражение, будто он всматривался в себя или старался припомнить что-то. Выпрямившись, старик вскинул голову, глаза засверкали.
– Гролим, – коротко объявил он.
– Возможно, мёртвый, – ответил Силк, полез за пазуху, вынул длинный кинжал с узким, заточенным, как игла, лезвием. Быстро отступил на два шага от того дома, где стоял гролим, развернулся и плавным взмахом послал кинжал в окно.
Раздался звон, потом глухой крик – свет погас. Гарион почувствовал странный болезненный толчок в левой руке.
– Задел, – ухмыльнулся Силк.
– Хороший бросок, – с восхищением протрубил Бэйрек.
– Да, научился кое-чему, – ответил Силк. – Если это Эшарак, я отплатил ему за то, что он обманул меня в конторе Мингана.
– По крайней мере, ему будет о чём подумать, – заключил Волк. – Но теперь нет смысла пробираться тайком через город. Они знают, что мы здесь. Значит, садимся на коней и едем.
Он взобрался на лошадь, остальные последовали его примеру.
Предостерегающий голос смолк, и Гарион уже хотел рассказать об Эшараке, но сделать это на ходу не было никакой возможности.
Добравшись до окраины города, путешественники пустили лошадей в галоп.
Снегопад усиливался, изрытая копытами земля в огромных загонах для скота уже слегка побелела.
– Ночь будет холодной, – прокричал Силк.
– Можно возвратиться в Мерос, – предложил Бэйрек. – Ещё парочка схваток разогреет твою кровь.
Силк рассмеялся и ударил каблуками в бока лошади.
Лагерь олгаров, раскинувшийся в трёх милях к востоку от Мероса, представлял собой большой участок земли, окружённый высоким забором из вбитых в землю кольев. Снег к этому времени почти скрыл поселение серебряным занавесом.
Ворота, по обеим сторонам которых, чадя, шипели факелы, охранялись двумя свирепыми на вид воинами в кожаных наколенниках, припудренных снегом камзолах и круглых стальных шлемах. Наконечники копий блестели в свете факелов.
– Стоять, – приказал один из стражников, наставив копьё на господина Волка. – Что у вас за дело здесь в такое позднее время?
– Мне крайне необходимо поговорить с владельцем табунов, – вежливо ответил Волк. – Могу ли я сойти с коня?
Стражники коротко посовещались между собой.
– Хорошо. Только один, – разрешил наконец воин. Твои спутники пусть отъедут подальше, но остаются на виду.
– Олгары, – пробормотал Силк, – подозрительный; народ.
Господин Волк спрыгнул на землю и, отбросив капюшон, приблизился к воротам. И тут случилось непредвиденное. Старший стражник вгляделся в старика, заметил серебряные волосы, седую бороду, и глаза его широко раскрылись. Он быстро пробормотал что-то товарищу; оба низко поклонились Волку.
– У меня нет времени на церемонии, – раздражённо оборвал Волк, – проводите меня к хозяину.
– Сейчас, о Древнейший! – поспешно ответил воин постарше, спеша открыть ворота.
– Что произошло? – прошептал Гарион тёте Пол.
– Олгары очень суеверны, – коротко ответила она. – Не задавай лишних вопросов.
Они молча ждали; снег опускался на головы и плечи, таял на крупах лошадей.
Прошло около получаса… Вдруг ворота широко открылись, две дюжины конных олгаров, выглядевших очень грозными в обшитых металлическими пластинами кожаных камзолах и стальных шлемах, выгнали на улицу шесть осёдланных коней.
Позади шествовал господин Волк в сопровождении высокого человека с бритой головой; единственная длинная прядь была оставлена на макушке.
– Вы почтили наш лагерь своим посещением, Древнейший, – сказал он, – и я желаю вам удачной дороги.
– Думаю, имея олгарских коней, мы не задержимся, – ответил Волк.
– Мои всадники проводят вас по известной только нам дороге, и через несколько часов вы окажетесь далеко от Мероса. Потом они подождут и убедятся, что за вами нет погони.
– Трудно выразить, как я благодарен вам, великодушный воин, – объявил Волк, кланяясь – Это я должен вечно благодарить богов за то, что смог оказать вам услугу!
– поклонившись в ответ, воскликнул олгар.
Через несколько минут путешественники пересели на новых коней. Часть олгарских воинов скакала впереди, остальные – в арьергарде. Всадники помчались обратно на запад сквозь тёмную снежную ночь.
