Демократические истоки Херсонеса

Как жили херсонеситы? Чему служили? Во что верили? В многовековой истории Херсонеса меня более иных поразил тот факт, что, в отличие от своего соседа монархического Пантикапея, Херсонес более двух тысячелетий оставался республикой демократической. Демократия есть власть народа, а это значит, что на протяжении двадцати веков граждане-херсонеситы были подлинными хозяевами своего города и земель вокруг него.

Разумеется, были периоды, когда республиканские принципы правления практически сводились на нет, однако едва власть очередного властителя хоть немного ослабевала, Херсонес тотчас возвращался к законам былых времен. Интересно, что особый политический статус дал городу Юлий Цезарь. Это событие вошло в историю города как первая элевтерия, то есть свобода, и было ознаменовано даже выпуском особой серии монет, на которых эта свобода была увековечена.

По существу, Херсонес, в силу своего особого географического положения, политического значения и собственных традиций, всегда был городом прямого столичного подчинения. Так, он подчинялся (причем имея собственную «конституцию»), минуя все наместничества, прямо Риму, затем так же Константинополю. Эту традицию перенял и его преемник Севастополь, подчинившийся вначале Петербургу, а с 1948 года Москве! Что это, еще одна поразительная случайность или еще одна закономерность?

В 437 году до нашей эры в Черное море вошел мощный флот знаменитого афинского стратега Перикла. Разгромив своих главных морских соперников Самос и Византий, Перикл решил упрочить влияние Афин и в Черном море. Афинский флот обошел по кругу весь Эвксинский Понт, свергая авторитарные режимы в греческих городах-полисах и устанавливая демократические формы правления. Для нас небезынтересно, что поход Перикла совпадает со временем официального основания греческого Херсонеса. В описании плавания Перикла нет упоминания о его посещении Херсонеса, однако то, что он обошел весь Эвксинский Понт по кругу, все же дает уверенность говорить, что афинский правитель посетил и небольшое греческое поселение на берегу нынешней Карантинной бухты. Именно Херсонес становится с тех пор самым северным форпостом афинского влияния в мире.

Порой я задаю себе вопрос: случайностью или закономерностью можно считать тот факт, что Священный город неизменно напрямую был связан с городами, олицетворявшими в прошлом и настоящем величие нашей цивилизации? Афины, Рим, Константинополь, Москва… Только ли выгодное географическое положение влекло великие державы к севастопольской земле? А может, было и есть в этом необъяснимом притяжении и нечто иное?

Во всем античном мире славились воины-херсонеситы. Это вовсе не гипербола, так говорят документы тех эпох! Известно, что херсонеситы сражались в войсках императора Диоклетиана под началом его полководца Константа (Констация Хлора) с сарматами в Лазике, а затем на Дунае со скифами под командой самого Константина Великого. В награду за особые заслуги Константин пожаловал херсонеситам освобождение от налогов и повышенное жалованье, а также обязал безвозмездно присылать в Херсонес жилы, пеньку, железо и масло для баллист. «Чтоб были вы баллистарии», – велел император-полководец. Летописец пишет: «Херсонеситы, получая эти анноны и разделив их между собой и своими сыновьями, создали воинскую часть. Потому-то и поныне их сыновья, по примеру исполнения военной службы их родителями, встают в ряды этой воинской части».

Приказ Константина, скорее всего, лишь юридически утвердил то, что уже давным-давно существовало, – особую любовь и мастерское обращение херсонеситов с таким сложнейшим оружием древнего мира, как баллисты. Ведь для создания и пользования баллистами нужно было не только мастерство, но и немалые знания, в том числе и математические. В Римской империи насчитывались сотни городов, но лучшие баллистарии были почему-то именно в Херсонесе. Почему? Традиции? Вполне возможно, но кроме этого, видимо, и общий уровень образования был в этом окраинном городе империи весьма отличен от остальных. Интересно, что созданием баллист в Херсонесе занимался человек, должность которого называлась весьма знаменательно – механик.

Херсонесское ополчение баллистариев быстро стало одной из самых элитных частей во всей необъятной империи. Помимо тяжелых баллист-хироволистр, которые возили на специальных повозках, херсонесские воины имели на вооружении еще и мелкие ручные баллисты (прообраз будущих арбалетов), манубаллистры, стрелявшие мелкими камнями. Отряд херсонесских баллистариев считался ударной силой войска, поэтому обычно шел во втором эшелоне, оберегаемый со всех сторон. И это не было прихотью полководцев, ведь именно херсонеситы при походе на Дунай своими баллистами обратили в окончательное бегство скифов. При нападении же на захваченный хазарами Боспор херсонеситы выманили осажденных из города, а затем буквально расстреляли всех точным огнем своих хироволистр. Воины-баллистарии – еще одна героическая и малоизвестная страница Херсонеса.

Шли века, и через Херсонес, сменяя друг друга, проходили императоры и цари, вожди и каганы, князья и просто предводители бесчисленных орд. Греческое правление сменилось римским, а затем и византийским. Империи, даже самые великие, не властны над временем. В годы правления императора Веспасиана в Херсонесе стояли отдельные отряды мореходных либурн так называемой Равенской эскадры, базировавшейся в Константинополе. Однако в 69–79 годах военно-морские силы Рима были реорганизованы, и все боевые корабли в Эвксинском понте были сведены в единый Дунайский флот, который несколько позднее был переименован в Мезийский Флавиев флот. Главной базой его стал Херсонес. Именно в Херсонесе были размещены адмиралтейства, склады. Там же была и резиденция командовавшего флотом военного трибуна. Среди всех флотов Рима служба в Мезийском флоте считалась самой почетной, хотя и самой тяжелой. Это видно хотя бы по тому факту, что только там галерные гребцы, вне зависимости от своего происхождения и предыдущих деяний, после выхода в отставку получали римское гражданство.

Однако ничто не вечно под луной, и в 40-х годах III века Рим под натиском гуннов вынужден был вывести свои войска из Крыма, усиливая этим свою дунайскую армию. Вместе с армией покинул Херсонес и флот. Безмолвным памятником этому событию остался лишь мраморный алтарь, что был воздвигнут Юпитеру неким моряком с либурны «Стрела». Кто знает, за что столь щедро благодарил бога неведомый нам моряк? Летописцы не уделяют внимания подобным житейским мелочам… Впрочем, есть сведения, что римские галеры появлялись в херсонесских бухтах еще и в следующем веке. Заканчивалась римская эпоха, начиналась иная – византийская, в которой Херсонесу суждено будет стать подлинно великим городом. В свою византийскую эпоху город оказался уже не на периферии цивилизации, а на пересечении множества торговых дорог. Сюда сходились караванные пути из северных лесов и южных степей: отсюда везли рыбу и дорогое херсонское вино, кожи и перекопскую соль. От херсонесской гавани до Константинополя при хорошем попутном ветре всего лишь два дня хода. Для опытных мореходов тех времен это было уже не столь большое расстояние. Херсонес рос, множились улицы и дома. К пятому столетию нашей эры он насчитывал уже более двадцати тысяч жителей. Количество по тем временам немалое! Однако сразу за стенами города-крепости по-прежнему начиналась степь, всегда таившая в себе скрытую угрозу. А потому из века в век укреплялись городские стены. Херсонеситы всегда были начеку. О неприступные городские укрепления разбилась не одна волна нашествий. Кто и когда получил здесь достойный отпор, сегодня уже и не упомнить!

Известно, что в последнем десятилетии II века до новой эры город осадили воинственные скифы и сарматы-роксоланы.

В 60-х годах уже новой эры скифы предприняли новое нападение на Херсонес, но город и на этот раз оказался им не по зубам. Пока кочевники раз за разом безуспешно ходили на приступы, с тыла по ним ударили легионы наместника римского императора Нерона Тита Плавтия Сильвана и разгромили скифов.

258 год. Крым подвергается нашествию германского племени готов. Уничтожив существовавшее тогда в степном Крыму скифское государство, готы дошли до стен Херсонеса. Штурмовать неприступные степи они так и не решились и, продержав город несколько месяцев в безрезультатной осаде, отошли в степи.

История человечества порой таинственна и необъяснима. Пройдут века, и потомки германских готов вновь придут к этим стенам, но, как и их далекие предки, не стяжают у этих стен славы, а найдут лишь поражение и позор.

Еще столетие – и снова херсонеситы выдерживают нападение на свой город, да какое! На этот раз к Херсонесу подступают те, о ком и доныне ходят страшные легенды, – неистовые гунны! Волны этих воинственных всадников захлестнут всю Европу, пред ними падет даже некогда гордый Рим, и только Херсонес окажется им не по зубам. Предприняв несколько неудачных штурмов и поняв, что крепость им никогда не взять, гунны отошли ни с чем.

В IV–V веках Херсонес вступает в единоборство со своим бывшим покровителем Пантикапеем. Используя свой главный козырь – переносные баллисты, а также мужество своих воинов, Херсонес дважды отбил нападение боспорцев и отстоял независимость.

В 581 году Херсонес, ставший к тому времени уже византийским городом, выдерживает одно из самых тяжелых нашествий в своей истории. На этот раз противником был грозный Хазарский каганат. Огромная, прекрасно организованная и снабженная армия на протяжении нескольких месяцев непрерывно штурмовала херсонесские степи. Константинополь в этот раз не мог послать в помощь городу войска. К этому времени хазары уже захватили весь Крым. Однако, несмотря на это, Херсонес так и остался неприступным. Мало того, дука Херсонеса Стратилат Евпатерий, отбив нападение, сам перешел в наступление и уже в 590 году выбил хазар из Боспора. Эта оборона Херсонеса имеет особое значение. Именно Священный город остановил и обратил вспять хазар и тюрок, положив конец их продвижению на запад. По существу Херсонес избавил Европу от еще одного страшного нашествия.

В начале IX века хаживал сюда со своей дружиной и русский князь Бравлин, разведывая возможные пути похода на Царьград. Согласно утверждению известного специалиста по языческой Руси А.И. Асова, именно Бравлину удалось собрать под свою длань земли от Новгорода до Дона. Поэтому поход в Крым Бравлина случайным не был, князь помнил и знал, кому эти земли принадлежали ранее. Он не шел завоевывать, он шел отбирать свое. Из «Книги Велеса»: «…И тогда мы имели другого князя Бравлина, правнука своего деда, который говорил: – Идите на юг, на Грецколань! Ибо греки между эллинами племя особое и торговались они с нами в степях, и скотину нашу хотели взять задаром. И мы должны стряхнуть их в море и гнать в свои края, так как земля та – русская, и там русская кровь лилась вниз на землю, и та пила кровь нашу. На нас надейтесь! И мы будем ее защищать во все дни и удерживать… И мы зареклись: те города наши отбить себе в свое время… И было так».

Поход Бравлина был успешен. Взял князь «на копье» и Корг (Керчь), и Сурож (Судак), но Херсонес так и остался неприступным. Известно, что с жителями города Бравлин вел какие-то переговоры. Суть их неизвестна, но после их окончания славянская дружина покинула окрестности Херсонеса. И еще одна деталь. Ряд византийских источников этой эпохи глухо упоминают о том, что в этом походе славянский князь якобы принял крещение. Естественно, что ни при штурме Корга, ни при взятии Сурожа, когда по улицам городов реками текла кровь, об этом и речи быть не могло. Так не у стен ли Херсонеса принял православие Бравлин? Ведь именно Херсонес был конечной точкой его похода… Ведь именно в Херсонесе была к этому времени одна из самых сильных христианских епархий в Северном Причерноморье. Наконец, именно под стенами этого города славянский князь отказался от кровопролития и ушел с миром?

Если эта версия верна, то мы можем считать Бравлина своеобразным предтечей князя Владимира. Еще одна загадка Херсонеса, загадка, ответа на которую, уже, наверное, не будет найдено никогда. Впрочем, у ряда историков есть мнение, что поход Бравлина есть только отголосок похода самого Владимира. Еще одна версия «бравлиновской легенды» из рукописного жития Стефана Сурожского: «… Пришел из Новогорода какой-то князь “бранлив (по другим спискам – бравлин) силен зело” с русской ратью, попленил все от Корсуня до Керга и когда, взяв Сурож, начал грабить храм Святой Софии, где находился гроб святого Стефана, покрытый царским одеялом, то внезапно был поражен невидимою рукою, так что лицо его повернулось назад, и он повергся на землю, источая изо рта пену. Пораженный чудом, князь немедленно крестился в церкви со всеми боярами и, получив исцеление, возвратил все пограбленное и всех пленников, очистил город и отошел восвояси…»

Здесь без всяких натяжек видно заимствование «Владимирской истории». И все же херсонская версия кажется автору предпочтительней.

Неприступность херсонесских укреплений уже в то время стяжала ему славу города, который невозможно захватить. Практически так оно и было. Кто бы ни подступал к городу, уходил ни с чем.

Первым, кто вошел в него, был русский князь Владимир, однако сам поход Владимира и обстоятельства взятия Херсонеса не укладываются в рамки обычной захватнической войны. Херсонесский исход Владимира – это особая глава в истории этого необыкновенного города. Это особый рубеж в истории судьбы русского народа, да и всего славянского мира, к которой мы еще вернемся.