Тогда он стал ходить вдоль составов и присматриваться. И вдруг его осенило: надо принюхиваться к вагонам. Кожа! Запах кожи. Все знают, как едко пахнет кожа новой обуви. Даже кожа одной пары.

«А тут – целый вагон, тут целый букет, – подумал Давид, – конечно же он будет пахнуть, да еще как».

Он уже знал профессионально, как пахнет обувь из свиной, овечьей, говяжьей кожи… И Давид сутки ходил возле вагонов. Чем только они ни пахли!

«Боже, – подумал он, – зачем людям столько ненужного?»

А вот запаха обуви не было… И вдруг он почуял, как запахло тридцать пятым женским номером на каблучке, затем лакированными, мужскими под смокинг штиблетами большого размера, затем просто школьными ботинками… И разом всеми шкурами животных, убиенных ради тепла для людских ног, разносимым вместе с запахом металлических гвоздиков и про мыленной дратвы…

На вагоне было мелом написано: Ак-Мечеть – Инкерман – Стамбул.