Были ли повязаны руководители области с преступниками? Законный вопрос. Думаю что нет, не были, ибо несколько лет продолжались эти вопиющие безобразия, и никто не остановил варваров. Хотя, на первый взгляд ничего сложного: поставь охрану, если нет возможности укрыть мертвых от живых… Знали? Да, конечно… А что же тогда? Почему? А просто инертность и попустительство. Молчаливое согласие…

И еще, страх: ведь не дай бог кто-то узнал бы о тайной связи какого-нибудь ответственного работника с гробокопателями и что с ним, как теперь говорят, «делятся». Но вот ничего не делать, или делать вид, что ничего не происходит – это и есть настоящее преступление. Да еще знание того, что там были расстреляны евреи и крымчаки. Такой скрытый, внутренний антисемитизм, роднящий отдельных людей с нацистами. Хотя, честно говоря, могилы русских на военных кладбищах прибраны тоже кое-как… Это ментальность. Живи пока живется, а после смерти «хоб шо»… Безбожие и воинствующий атеизм. Моральное и нравственное уродство. Даже в заповедях Чингизхана была сентенция: «сидящий у трупа неприкосновенен», а что уже говорить о могилах и о прахе родственников? Нравственность не имеет фундаментальных корней в обществах, где интересы одной нации ставятся выше интересов другой. Особенно, если это интересы малых национальностей и народностей. Незащищенность и преследование крымчаков прослеживается на протяжении всей их истории как и евреев, их единоверцев. Они пережили вместе всю «беду»: и принцип оседлости, и погромы…

Большой народ, большая нация, на мой взгляд, должна быть ответственна как за свою сохранность, так и за сохранность любого народа, его языка и культуры, живущего в поле его политического пространства. Все человечество – это многообразие, это приток малых речек в магистральное течение и в то же время заполнение периферийных сосудов и альвеол влагой большой жизни. Все это должно работать по принципу сообщающихся сосудов… Многое мы потеряли в двадцатом веке на пути прогресса… Особенно того, что уже невосстановимо. А это целая вселенная… И дело совсем не в физических размерах больших или малых народов.