Глава 2. Первым делом, первым делом – самолеты….
Река, по всем признакам – явно богатая рыбой – обнаружилась совсем недалеко, километрах в двух от Главной Базы. Что это за признаки, Александр у молодого следопыта уточнять не стал. Скорее всего, для Ар'рахха признаком рыбы было простое наличие воды. А то, что из этой самой воды зеленый верзила что-нибудь обязательно добудет что-нибудь вкусненькое, у Сашки сомнений не возникало.
Встали они задолго до рассвета. Сашка спросонья долго шорохался по комнате, стремясь скудным движением вытравить из затуманенного сознания остатки сна, но это удавалось ему плохо; он едва не уснул на кровати, на которую присел, чтобы сидя дождаться, когда на кухоньке забулькает чайник.
Драк вмиг увидел его помутневшие глаза, тронул клешней за плечо, возвращая в реальность:
– Если ты сейчас уснешь, к реке я потащу тебя на себе. Согласен?
– Нет! – испуганно вытаращил на него свои слипающиеся глаза Александр. – Вот, что! Хрен с ним, с чаем! Давай-ка мы лучше к реке бегом пробежимся?! А?!
От реки приятно несло прохладой, её поверхность словно кипела от многочисленных всплесков рыб, устроивших себе утреннее пиршество из насекомых, опустившихся к самой поверхности воды.
Неожиданно раздался громкий удар о воду, затем – еще. Это из воды выпрыгнула крупная рыбина, следом – другая.
Зеленый верзила жестами отправил Заречнева подальше места рыбалки – собирать плавник для костра, а сам, натянув тетиву на свой ужасающего вида стреломет, подкрался к берегу и замер рядом с увечным полусухим деревом, превратившись в почти такую же, только зеленую корягу у уреза воды.
Минут через десять он свистнул Сашке, сигнализируя, что рыбалка окончена. Слегка недоумевающий землянин бегом примчался к нависшему над водой дереву. «Зеленой коряги» уже не было, вместо нее на берегу стоял довольный Ар'рахх, едва удерживая на вытянутой руке двух здоровенных рыбин. Каждую – килограммов на десять, не меньше.
– Рыба – она ведь не такая глупая, как о ней думают! – медленно, но на русском говорил молодой следопыт, медленно поворачивая над костром одну из добытых им рыбин. – Ты думаешь, она нас не видит, или не слышит? Дудки! Рыба все видит и все слышит! Если ты начнешь громко топать, разговаривать, шелестеть, крупная рыба уйдет в другое место. Если ты появишься на берегу и будешь даже просто стоять, как истукан, рыба тоже уйдет. Останется одна глупая мелочь…. И будешь ты, как совсем зеленый драк, метать стрелы в воду, пока на твоем кукане не окажется столько рыбы, чтобы тебе хватило на целый день.
Если хочешь сытно покушать, и сделать запас на день вперед, охотиться нужно только на крупную рыбу. А крупняк – он подхода требует….
Какого подхода требует «крупняк», Сашка в этот день так и не узнал. Откуда-то со стороны моря раздался уже знакомый высокий вой, переходящий в рев. Бывшие гладиаторы выглянули из-за берега, под которым развели костерок, увидели быстро приближающийся силуэт самолета. Крылатая машина накренилась, пронеслась над рыбаками-самовольщиками. Истребитель взмыл круто вверх, примерно в километре над землей развернулся и понесся точно на Сашку и Ар'рахха.
– Щас ебанёт! – заорал Александр, хватая зеленого верзилу за руку. – В воду! Скорее в воду!!!
Бывшие гладиаторы, как по команде, разбежались в стороны. Сашка схватил вторую рыбину, следопыт – свой тетивник; они дружно сиганули в реку.
Ракеты с истребителя опоздали всего на мгновение. В пятачок, где бывшие охотники за артефактами устроили свой бивуак, вонзились сразу два снаряда. Взрывом в пыль разметало и костер, и рыбину, начисто снесло береговой «козырек», под которым прятались человек и драк. Сила удара была такова, что Сашка чуть не оглох от взрыва. Секунд через тридцать после атаки самолета Сашка зашевелил руками, стал приближаться к поверхности. Ар'рахх поймал его за плечо, отрицательно помотал головой, зачем-то показал два пальца.
«Думает, что будет еще одна атака!» – сообразил Заречнев, чувствуя, что легкие начинает «гореть» он нехватки кислорода. – «Однако он прав. Нужно обождать еще с минуту. Да. Ровно минуту. Нужно досчитать до шестидесяти, и только потом всплывать».
Сашка неподвижно замер, раскинул руки, мысленно отсчитывая секунды, оставшиеся до конца его добровольного подводного плена.
Секунд за десять-пятнадцать до истечения назначенного землянином времени неизвестный пилот предпринял очередную, последнюю атаку на место, где он заметил пламя костра.
Снова ухнула пара взрывов, гигантской швейной машинкой прострекотала пушка, вбивая в воду ровную строчку смертоносных прозрачных жал. Один из снарядов зацепил рыбину, которую Сашка держал за хвост. Он едва не прошил Александра насквозь, в мелкое крошево разбил голову Ар'рахховой добычи.
– Послушай, Саш'ша! У вас что – так всегда с браконьерами поступают? – с легким ехидством поинтересовался зеленый верзила, выбираясь на берег, снимая себя и выжимая промокшую одежду. – Или это наказание за непослушание; за то, что без разрешения покинули эту, как её, базу?
– Да черт его знает, что тут происходит! Говорят – что рекруты, что – избранные, что это – огромная честь. А в кроссе отстали – убили. Рыбки собрались половить – тоже чуть не прикокали. Сам ничё не понимаю. Шняга какая-то. Думаю, валить отсюда надо. И поскорее. Вот только как, пока не представляю.
Со стороны Главной Базы неожиданно раздался сильный взрыв, приглушенный расстоянием. Бывшие гладиаторы недоуменно глянули друг на друга, дружно полезли на берег.
Над базой поднимался столб черного дыма, а мимо них, на небольшой высоте, на большой скорости с ревом в сторону моря быстро уходил самолет – возможно, тот же, который недавно атаковал их.
Ар'рахх и Сашка благоразумно дождались, когда скроется за горизонтом серая черточка истребителя, только после этого бегом направились в сторону Главной базы.
Горел корпус «А». Одно крыло здания было полностью разрушено, второе пострадало меньше, но огонь подобрался и к нему. Бывшие охотники за артефактами короткими перебежками, с предварительным и тщательным осмотром окрестностей приблизились к Главной Базе.
К большому удивлению землянина, около горевшего здания не было ни пожарных машин, на машин «скорой помощи». Около него вообще никого не было.
В разрушенной взрывами половине здания, среди дыма и языков пламени, в обломках копалась чья-то фигурка. Человек нашел что-то среди горевших фрагментов, быстро положил «это» в карман.
– Николай Платонович! – окликнул его Сашка, когда они с другом приблизились на расстояние слышимости. Человек вздрогнул, обернулся.
Заречнев ошибся – это был «бластерный» – тот самый парень, который тогда, когда бывшие гладиаторы впервые вступили на эту землю, стоял рядом с руководителем Центра Подготовки Звездной Академии и поигрывал лучеметом.
Его лицо исказилось изумлением и злобой, он выхватил бластер и навел его на Сашку. Заречнев даже не успел испугаться – тело все сделало за него само. Он резко дернулся в сторону, уходя от смертоносного выстрела. Раздалось громкое шипение, словно десятки разъяренных кошек готовы были вцепиться друг другу в глотки, Сашкино плечо рвануло в сторону. Ему показалось, что кто-то невидимый ощутимо приложился к нему горячим утюгом.
Второй раз «бластерный» стрелять не стал. Он бегом приблизился к невысокому каменному поребрику, за который свалился подстеленный им Заречнев, дождался, когда тот его увидит; демонстративно медленно поднял ствол лучемета, целясь Сашке в середину лба.
Где-то рядом тоненько тенькнула тетива. Голову нападавшего насквозь прошила страшная стрела, выпушенная из могучего лука драка. «Бластерный» замер, ничком повалился на землю. Его глаза были открыты, а на лице застыло выражение безмерного удивления. Наверное, перед смертью он увидел-таки стрелу, торчавшую из его головы в обе стороны. Но боги не отпустили ему времени, что он успел понять, как она там появилась.
Александр с трудом встал, подошел к парню, ногой выбил оружие из руки мертвого человека. Наклонился, поднял лучемет, повертел в руках….
Откуда-то со стороны медицинского корпуса базы послышался властный окрик. Сашка обернулся на голос. К нему бежал Николай Платонович, следом, метрах в десяти позади неторопливо шла «длинноногая» – та самая девушка, которую Александр не видел практически с самого момента приземления на эту планету. Оба были вооружены.
Седой подбежал метров на двадцать, снова что-то приказал бывшим гладиаторам. Он остановился, поднял оружие. Но не выстрелил. Заречнев поймал за руку друга, потянувшегося за стрелой, бросил перед собой бластер нападавшего.
Николай Платонович подошел, подобрал оружие, засунул его за пояс. Девушка за его спиной сделала то же самое – со своим.
– Мы все видели! – сказал седой, обращаясь, главным образом, к Александру. – У нас не было сомнений, что вы погибли во время атаки на корпус «А». Оказалось – что нет. Боги явно благоволят вам! Где вы были все утро?
– На рыбалку ходили. Вот, рыбы наловили, хотели пожарить….
Сашка вернулся к поребрику, поднял за хвост обезглавленную рыбину. Николай Платонович побледнел, спросил:
– Вы её ели?
– Нет, не успели еще. А что, местные правила запрещают ловлю рыбы?
– Да нет, ловлю не запрещают. Особенно таким экзотическим способом. Рыбу ловить можно. Её кушать нельзя. Для человеческого организма она ядовита. Метаболизм, знаете ли, у здешних организмов не такой, как у нас.
– А что, кто-то уже пробовал?
– Нет, не пробовал. А зачем? Нам сказали, что нельзя. Этого – достаточно.
– Кто сказал-то?
– Тебе не нужно пока этого знать. Придет время – узнаешь. А пока – рано. И чё вы поперлись-то на рыбалку в такую рань?
– Да, вот, Ар'рахху захотелось свеженькой рыбки! Недоедает он здесь!
Зеленый верзила подошел, взял из Сашкиной руки рыбину, поднял на уровень лица, открыл свой широченный рот, показывая, как он сейчас вцепиться в рыбину всеми зубами и начнет ее жрать. Все засмеялись.
– Ладно, идите за нами! Вещей у вас все равно никаких не осталось. Нужно вас куда-то определить. А из-за чего на вас напал Николай? – неожиданно спросил седой, «поедая» глазами лицо Александра.
– Не знаю. Когда мы подбежали, он что-то искал в обломках здания. Да, он что-то нашел и положил к себе в карман.
– В какой?
– В левый кажется.
Николай Платонович подошел к телу «бластерного», покопался в карманах. Он вытащил какой-то предмет, поднял его на уровень глаз. Глаза его стали медленно округлятся от удивления.
– Знаете, что я вам хочу сказать? Вам сегодня крупно повезло. Вот эта штучка – инфракрасный целеуказатель. Её помещают в то место, куда потом должны попасть ракеты. Выходит, убить хотели именно вас, или одного из вас. М-да…. Происходящее становится все интереснее и интереснее. Пойдемте-ка со мной в Главный корпус. В кабинете стратегического планирования нам не помешает никто.
Ну, что ты обо всем этом думаешь, Дита? – вполоборота повернувшись к длинноногой девице, спросил седой после того, как бывшие гладиаторы после «допроса» отправились навестить Ирину, наверняка встревоженную близкими утренними взрывами.
– Пока сложно сказать что-то определенное. Но кое-какие обнадеживающие признаки есть.
Да, нападение на тот транспортный корабль, кстати – первое за последние пятьдесят лет, вполне могло оказаться досадной случайностью.
Как и сегодняшние утренние события – тоже. У этого землянина, как ты понимаешь, в Городе Богов гораздо больше врагов, нежели друзей, его смерти хотят многие. Ты не хуже меня знаешь, какими были ставки на то, сможет ли этот смертный покинуть планету, особенно тогда, когда они со своим приятелем повторно собрались к Храму Ока Богов. Многие из-за упрямства и везучести Заречнева потеряли очень большие капиталы. Очень большие.
– Их никто не заставлял ставить на проигрыш…..
– Да, это так. Но все же желающих отомстить ему от этого меньше не стало. Но вот что интересно. Если эти два события – уничтожение транспортника и сегодняшний налет – рассматривать не по отдельности, а объединить, как у вас говорят на Земле – «в одно производство», интересная картина может получиться.
– И какая же?
– Тысячи полторы лет назад у богомолов родился прорицатель. Ну, что-то вроде вашего Нострадамуса. Медиумы, как ты знаешь, они и так очень сильные. Но этот выделялся даже среди них. Так вот, среди его многочисленных пророчеств было и такое. Погоди-ка, попробую по памяти воспроизвести перевод. «Зелёная стрекоза летит над планетой. Гибель живому она несет. Рушатся планы. Меняется равновесие, строимое многими поколениями кланов и родов». Там было что-то еще….. У меня есть полная запись его пророчеств. Сделанная, кстати, им собственноручно. Богомолы тогда еще не строили планов по вытеснению людей с Геи. Бессмертные и люди могли свободно посещать их планету.
А потом у них произошел переворот. Новая власть наглухо закрыла все границы. О том, что они всерьез вознамерились колонизировать Землю, мы поняли только после того, как от чумы в Европе умерло более сорока миллионов человек.
Сейчас режим на планете богомолов стал более открытым. Но это никак не отразилась на их планах по поводу Земли.
Так вот, если богомолы по каким-то своим признакам определили, что один из наших новых рекрутов – та самая «стрекоза», которая разрушит их планы по колонизации Земли, они всеми силами и средствами будут стараться уничтожить его, а может – и весь набор.
Но если это так, и наши противники правы, то нам, в свою очередь, нужно стараться помешать им. Помешать и постараться понять, каким образом человек или драк могут разрушить систему, складывавшуюся тысячелетиями. Если, разумеется, такое возможно вообще.
– И что ты предлагаешь?
– Судя по тому, насколько точным был удар с самолета, богомолы, или те, кто стоит за этим актом, несомненно, узнали, что их первоначальный план не сработал; узнали, что будущий рекрут не только выжил, но и находится здесь, на Главной Базе. Если они узнают, что он выжил снова, повторной атаки не избежать. А ты не хуже меня знаешь, что это такое – окончательное решение. Базу просто сравняют с землей. А вместе с ней – и нас с тобой. Не посмотрят ни на твой статус, ни тем более – на мой.
– Ну, и какое будет решение?
– Мы все сегодня же перелетаем в школу подготовки пилотов. Там мы будем в большей безопасности.
– А база?
– Базу, возможно, придется перенести в другое место. И как можно скорее.
Ирину бывшие гладиаторы переложили на носилки, бережно повезли к большому транспортному самолету. Брюхо у транспортника разъехалось в стороны, пропуская пассажиров. Как только бывшие гладиаторы пронесли свой драгоценный груз внутрь, створки сомкнулись. Мерно и высоко засвистели двигатели, судно оторвалось от поверхности, унося людей и драка подальше от негостеприимного места.
Летели долго – несколько часов. Сашка и Ирина даже задремали под мерный вой моторов транспортника; Ар'рахх спать не стал. Он переместился в дальний от пилотов и раненных рекрутов угол, вжался спиной в холодный металл, покрепче сжал в трехпалой руке стреломет. Весь его вид говорил: если в самолете на его друга попробует кто-то напасть, ему хватит и доли секунды, чтобы достать стрелу из колчана за спиной и отправить её точно в обидчика.
Встречать новеньких высыпало все население летной базы. Заречнев затруднился определить – сколько именно. Может быть, людей, облепивших самолет, было сто пятьдесят, а может – и двести.
Сашка на пару с зеленым верзилой по пологому трапу осторожно вынесли носилки с Ириной. К раненой девушке тотчас же подскочили люди в белых халатах, оттеснили бывших гладиаторов от ручек носилок, быстро их куда-то понесли – подальше от летного поля.
Слева и справа от транспортника завыли мощные двигатели, разгоняя в стороны пыль и самых неосторожных пилотов. Через несколько секунд обозначилась парочка мощных голубоватых струй, бьющих вертикально вниз.
«Ба! Оказывается, эти самолеты – с вертикальным взлетом и посадкой!» – догадался Александр, прикрывая рукавом глаза от мелких острых камешков, разлетающихся в стороны от места посадки истребителей.
Из брюха самолетов выползли колеса шасси, они мягко коснулись бетона летного поля. Поднялся угловатый фонарь, выпуская из своих недр пилотов. Оба почти синхронно сняли свои шлемы. По плечам одного из прибывших летчиков заструились густые каштановые волосы. Волосы второго блеснули сединой.
«Эге! Оказывается, Николай Платонович и эта, как её, прости Господи, никак не могу запомнить её имя, охраняли нас все время, пока мы сюда добирались. Опасаются еще одного нападения? Значит, сегодняшняя утренняя атака была не случайной? Но если это так, то повторного нападения можно ожидать в любое время. Интересно, кто из нас главный враг для них – я или Ар'рахх? Впрочем, время покажет».
Сашка проводил взглядом стройную фигурку длинноногой девушки с каштановыми волосами, сердце у него забилось чаще. «Интересно, а парень у неё есть»? – Неожиданно залетела в голову шальная мысль.– «Если есть, то шансов у меня мало. А если она свободна? Может, стоит попробовать поухаживать за ней»?
От приятных мыслей бывшего гладиатора отвлек толчок пальцем в плечо Николая Платоновича, направлявшего рекрута с другом к корпусу, в котором им теперь предстояло жить.
Обучение пилотированию летательных аппаратов началось на третий день после того, как бывших гладиаторов перевезли в летную школу звездных рекрутов. Занятия по теории вел Николай Платонович.
Седой своим видом на первой лекции просто потряс новобранцев. Едва новобранцы – парни и девушки расселись, на американский манер – каждый за отдельным столиком, к огромному компьюзеру, заменявшему классную доску, макеты, наглядные пособие – в общем, заменявшему все, в ослепительно белом кителе и брюках, в таких же невероятно белых ботинках и перчатках вышел Николай Платонович. Он покрутил в руках тонкую прозрачную указку, совмещавшую в себе, по всей видимости, заодно и пульт управления всем, что находилось в учебной аудитории. Довольный произведенным эффектом, он неожиданно терпеливо дождался, когда стихнет восхищенный шепот звездных рекрутов, слегка увеличил яркость экрана стереовизора, начал рассказывать, с каждой секундой все больше и больше завладевая вниманием аудитории.
– Сегодня в вашей жизни начинается совершенно новый этап. С сегодняшнего дня вы вступаете на путь служения матушке-Земле, на путь её защиты; вы начинаете свое восхождение по пути воина галактики – Звездного рейнджера. Путь этот очень труден, очень опасен.
Чтобы стать Звездным рейнджером, вам предстоит многому научиться. Вы научитесь пилотировать атмосферные и заатмосферные летательные аппараты, включая тяжелые истребители-бомбардировщики, а некоторые из вас, возможно – супермощные галактические крейсеры. Вы научитесь проведению диверсионных и разведывательных операций. Вы много чему еще научитесь. Собственно, для этого вас всех здесь и собрали.
Но первое, что обязаны уметь все; то, что является фундаментом всей вашей дальнейшей подготовки – это пилотирование летательных аппаратов. Без этого вы никогда не станете полноценным звездным бойцом, не говоря уже о том, что все солдаты, которые когда-либо становились Звездными рейнджерами, в совершенстве могли пилотировать все виды летной техники, которая существует в этой части Галактики.
Седой повернул указку в сторону компьюзера. На его стереоэкране тут же возник объемный «рентгеновский снимок» истребителя – того, на котором он и Дита прилетели с Главной Базы.
– Перед вами схематическое изображение устройства легкого истребителя-перехватчика ИПЛ-4. Это четвертая модификация указанного летательного аппарата за последние восемьсот лет.
Истребитель – одноместный трехдвигательный моноплан, с изменяемыми углами атаки сопел двигателей, с отклонением двух нижних до ста пяти градусов вниз, и верхнего – до сорока пяти градусов вверх. Это позволяет самолету энергично маневрировать в атмосфере, или приземляться на любые площадки, поперечник которых превышает десять метров.
Скорость истребителя в атмосфере ограничена прочностью и жаростойкостью материалов, из которых он изготовлен. В воздушном пространстве Земли на высоте один километр такой аппарат способен разогнаться и не разрушиться до скорости пятнадцать тысяч километров в час. Это чуть больше четырех километров в секунду.
На высоте двадцати пяти километров этот самолет может лететь со скоростью двадцать восемь тысяч километров в час. Для тех, кто не знает, могу дать справку – для Земли это первая космическая скорость.
За пределами атмосферы скорость самолета ограничена только емкостью его баков с водой. Да-да, вы не ослышались. Этот самолет в качестве топлива использует именно воду. Как? Об этом – чуть позже.
Правда, никто еще не пытался непрерывно разгонять этот истребитель в вакууме в течение двенадцати часов – а именно на столько времени полета хватает воды в его топливных баках. Но теоретически такое возможно. Галактику на этом самолете не пересечь, но до соседней планеты добраться можно.
Двигательная система ИПЛ-4 состоит, как я уже говорил, из трех абсолютно идентичных двигателей. Эти моторы – реактивные, в качестве топлива в них используется кислород и водород.
Кислород и водород, в свою очередь, получаются из воды. Баки с водой находятся вот здесь, здесь и здесь. – повинуясь взмахам «волшебной палочки» Николая Платоновича, на «рентгеновском снимке» самолета голубым высветились емкости с водой. – Вода из баков поступает в небольшой реактор, работающий на одном из радиоактивных материалов. Не спрашивайте, на каком – не отвечу, поскольку не знаю сам. В реакторе вода распадается на составляющее, по трубопроводам поступает в двигатели, где сгорает, снова образуя воду.
Помимо того, что это очень мощный, это еще и очень экологически чистый двигатель. На нем можно летать в атмосферах практически всех планет, в которых содержаться водяные пары.
Управление самолетом адаптировано для людей, оно весьма схоже с управлением земных самолетов. Правда, есть одно существенное отличие. В ИПЛ-4 нет никакой электроники. И вообще на легких и среднетяжелых летательных аппаратах нет бортовых компьютеров, электронных систем наведения, радиолокационных станций – словом, всего, без чего сегодня немыслим современный земной истребитель. Причина – вот в чем. Николай Платонович тяжело вздохнул, коснулся указкой стереовизора.
На экране появился продолговатый предмет, чем-то напоминающий гигантскую радиолампу.
– На всех летательных аппаратах наших противников установлен вот такой прибор. Это генератор электромагнитных волн. Сокращенно – ГЭМВ. Как вы, наверное, знаете, в момент ядерного взрыва образуются не только мощная ударная волна и радиоактивное излучение. При взрыве также образуются очень мощные электромагнитные волны, которые выводят из строя все электрические приборы – компьютеры, электромоторы, генераторы….
По такому же принципу построено и действие ГЭМВ. Если его включить на несколько секунд, его мощности достаточно для полного выведения из строя любых электрических приборов в радиусе одного километра. Например, боеголовки ракеты класса «воздух-воздух», или «воздух-земля». Так что, господа рекруты, игра, в которую вы играете на своих домашних компьюзерах – не дебильная, как выражаются некоторые из вас; она реально отражает те условия, в которых вам предстоит сражаться с вашим противником.
Поскольку мы уже затронули тему противника, расскажу вам о вооружении вашего первого самолета.
Вооружение ИПЛ-4 состоит из четырех 30-миллиметровых пушек. На самолетах применяются безгильзовые боеприпасы. Это обеспечивает высокую скорострельность и высокую начальную скорость снаряда. Масса одного «патрона» – один килограмм. Скорострельность каждой из пушек – примерно сто выстрелов в секунду. Умножьте эту цифру на четыре. Столько снарядов вы можете выпустить по противнику всего за одну секунду.
Боезапас – двадцать тысяч снарядов, или двадцать тонн. Это немного. Если начать стрелять одновременно из всех пушек, через пятьдесят секунд непрерывной стрельбы у вас не останется ни одного патрона. Для тех из вас, кто воевал – это примерно как пять полных рожков «калаша». В коротком бою этого достаточно, но на затяжной – нужно гораздо больше.
В связи с ограниченностью боезапаса данный тип истребителей применятся в основном для перехвата воздушных и наземный целей, для эскорта транспортных и пассажирских кораблей, для охраны истребителей-бомбардировщиков. Он также используется для заброски и эвакуации небольших диверсионных групп. Его легко спрятать, топливом для него, в крайнем случае, может послужить дождевая, и даже морская вода.
– Скажите, а есть самолеты, на которые не действует этот генератор волн? – вопрос задала девушка с копной русых волос из первого ряда.
– Разумеется, есть. Стопроцентной защитой от излучаемых им волн является 50-сантиметровый слой свинца. Такая защита есть на всех транспортных, пассажирских и военных кораблях – воздушных, водных и космических, чья энерговооруженность позволяет разместить на своем борту контейнер со свинцом, в которой укрыта аппаратура, в частности, бортовые компьютеры.
– Если на самолетах нет электрооборудования, как же ими управляют? – не унималась любопытная девчонка.
– Гидравлика. Старая добрая гидравлика. И никакой электроники.
Так! На сегодня пока – все. После обеда вас ждут в центре физподготовки. А со мной вы встретитесь завтра, в кабинете авиасимуляторов. Будем учиться летать.
– Так сразу?
– А чего тянуть? Кого ждать? Для того, чтобы летать, нужно летать. Много летать….
Со дня «приемных экзаменов» прошла всего неделя, а физическая подготовленность звездных новобранцев заметно улучшилась. Никто уже не хрипел, задыхаясь, во время ежеутреннего 40-минутного кросса, парни легко подтягивались на перекладине по десять – двадцать раз, с удовольствием и подолгу занимались в зале боевых единоборств. Впрочем, здесь энтузиазм ограничивали сами инструкторы, строго следившие за тем, чтобы бойцы не забывали надевать защитную амуницию, и жестко наказывали за удары в область головы – намеренные или случайные.
Какую технику оттачивали девушки, было неизвестно. На дверях из спортивного зала аршинными буквами, по-русски было написано: лицам мужского пола вход категорически запрещен.
А так как все хорошо помнили, чем закончилось отставание в кроссе во время тестов, добровольцев, готовых рискнуть своей головой ради удовлетворения простого любопытства, как-то не находилось. Да и времени на любопытство оставалось все меньше и меньше.
Кабинет авиационных симуляторов был рассчитан на одновременное обучение двадцати пяти человек, и он был занят с раннего утра до самого позднего вечера. С утра проводились «штатные» занятия, ближе к вечеру начинались «свободные полеты». Причем в одно и тоже время в соседних кабинах можно было встретить и неопытного новобранца, и курсанта, одетого в форму звездного рекрута со знаками второго или третьего года обучения, и даже самого Николая Платоновича.
Небольшие открытые кабинки с сиденьями, ручками управления и тремя стереоэкранами позволяли создавать иллюзию полета на любом из основных типов летательных аппаратов, включая тяжелые истребители-штурмовики или пассажирские самолеты, управляемые двумя пилотами.
Но наибольшей популярностью у новобранцев пользовались, разумеется, симуляторы ИПЛ-4.
Первым попробовать себя в совершенно новом деле решился Максим – бывший приятель Ирины. Возможно, он претендовал на роль лидера группы, возможно, действительно, оказался самым нетерпеливым. Когда седой предложил кому-нибудь из новобранцев самому попробовать занять место в кабине виртуального истребителя и постараться «оторвать» его «от земли», Макс, как его звали все окружающие, вызвался первым.
Он уверенно забрался в «кабину», не очень внимательно выслушал наставления Николая Платоновича, чуть подрагивающей рукой отвел на себя рукояти, управляющими углами атаки двух нижних двигателей, прибавил «газ».
Истребитель «оторвался» от поверхности, завис. Макс «прибавил тягу» третьему двигателю, намереваясь разогнаться и перейти в режим полета. Но ИПЛ-4 повел себя странно. Вместо того, чтобы стрелой уйти в небо, он опустил нос и «на большой скорости» «врезался» в «землю».
По экранам поползла надпись: «Полеты над землей опасны для Вашего здоровья». Девчонки прыснули. Макс побагровел, вытер вспотевшие ладони о костюм и полез из симулятора наружу.
– Еще желающие есть? – ехидно поинтересовался седой, с прищуром оглядывая новобранцев.
– А можно мне? – подал голос Заречнев. Николай Платонович помолчал, очевидно, оценивая, насколько упадет авторитет Александра оттого, что он, как и Макс, «гробанёт» самолет. Но потом, видимо, решил, что пусть все идет своим чередом, и кивком головы разрешил занять место в «кабине пилота».
Сашка устроился в кресле пилота, покрутился в нем. Сидеть было не очень удобно. «Не может быть, чтобы кресло было одно для всех. Должны быть какие-то регулировки. Не сразу, но рычажки, с помощью которых можно было двигать кресло вперед и назад, немного отклонять спинку, нашлись. Хитрые ручки были спрятаны в недрах самого кресла, видимо, неспроста. Но почему – это предстояло понять позже.
Глядя на Сашкино ерзание в кресле пилота, Николай Платонович нахмурился, но как обычно, ничего не сказал. Видимо, способность к самостоятельным действиям у рекрутов здесь не наказывалась.
Заречнев осмотрел скудную приборную панель, обратил внимание, что «указатель топлива» лежит почти на нуле, а «температура реактора» приближается к красной зоне. Он закрыл глаза, кончиками пальцев «вспоминая», где находятся рычаги управления тягами двигателя, их отклонением, заслонками воздушного охлаждения реактора, перевел в положение, когда они максимально открыты. «Температура реактора» медленно поползла вниз. Седой удовлетворенно хмыкнул, но по поводу топлива ничего не сказал. Ждал, когда инициативу проявит Заречнев?
– Скажите, а как нам можно пополнить запас топлива? – повернул голову в сторону Николая Платоновича Александр. Тот молча протянул руку к боковому экрану, ткнул пальцем в едва заметное слово «вода». Указатель топлива поднялся к самому верху.
– Ну, что? Взлетать будешь? – с некоторым раздражением поинтересовался у Сашки седой, с нетерпением поглядывая внутрь кабины.
Бывший гладиатор ничего не ответил, перевел ручки «газа» всех тех моторов в переднее положение и «отпустил тормоз».
Взлетная полоса на экране симулятора быстро понеслась на новобранца, стрелка «указателя скорости» резво пошла вправо. Заречнев плавно потянул ручку на себя. ИПЛ-4 «взлетел». Новобранцы сдержанно похлопали.
– Почему ты не воспользовался для взлета рычагами изменения угла атаки двигателей? – при всех поинтересовался Николай Платонович у взмокшего Сашки, после того, как тот «угробил» самолет, пытаясь посадить тот на аэродром.
– Это очень сложный маневр, особенно для новичка, каковым я, собственно, и являюсь. Взлет с разбега более прост – это очевидно. Зачем браться за сложное, не освоив более простое?
Седой опустил голову, «переваривая» точку зрения бывшего гладиатора, но вслух ничего не сказал, жестом руки пригласив в «кабину самолета» следующего курсанта.
Где-то через час очередь дошла и до Ар'рахха. Зеленый верзила с трудом втиснулся в тесную для него кабину, долго шарил пальцами под креслом, пытаясь найти рычажки регулирования сиденьем. Александр заметил его мученья, подошел, помог ему настроить место пилота.
«Взлетел» молодой следопыт безупречно, сделал положенный круг, стал «возвращаться на базу. И тут произошло маленькое чудо: драк, впервые в жизни управляя истребителем, пусть даже таким виртуальным, едва не «посадил» его на «взлетно-посадочную полосу». Новобранцы дружно разочарованно ахнули, когда трехмерная картинка на экранах симулятора резко дернулась в самом конце ВПП, и на ней появилась надпись: «Самолет сломал шасси. Немедленно покиньте кабину».
Но все равно это была небольшая победа – для всех. Она показала, что «чёрт» не так страшен, как его «малюют», и каждому из них по силам освоить управление этим чудом инопланетной техники. А пока большинство думали только о том, что будет с теми, кто не окажется непригодным для пилотирования этими самолетами.
– Николай Платонович, а можно мне? – спросивший был парнем – невысокого роста, крепкий, симпатичный.
– А, это ты Евгений! Хочешь показать мастер-класс? Ну почему – нельзя? Забирайся!
Невысокий крепыш ловко переместился в кабину, быстро настроил под себя регулировки кресла пилота. Он несколько раз покрутил головой, словно разминал затекшую от долгого сидения шею, или готовился к поединку на борцовском ковре, нажал на кнопочку, запускавшую «двигатель».
Полет в его исполнении был даже не мастер-классом, он был настоящей феерией летного мастерства.
«Взлетал» крепыш максимум секунды две. За это время он успел сделать несколько операций, причем некоторые из них – одновременно.
Евгений отвел двигатели вниз, одновременно выводя их на взлетный режим, немного изменил вектор тяги верхнего двигателя, слегка потянул ручку на себя, и как только «колеса» истребителя оторвались от ВПП, тут же вывел на максимальную мощность тягу верхнего двигателя.
«Взлетно-посадочная полоса» скользнула навстречу по стереоэкранам; «вид за бортом» тут же сменился на другой. Народ вокруг симулятора восхищенно вздохнул.
После «разворота в зоне» «самолет» Евгения выполнил несколько фигур высшего пилотажа. Новобранцы, стоявшие к кабинке ближе всех, незаметно для себя покрепче вцепились в соседей, некоторых ощутимо качнуло.
Женька насмешливо глянул на рекрутов, «выпрямил самолет», сказал, что «возвращается» обратно на базу.
Приземление крепыша заставило побледнеть даже Николая Платоновича. Евгений на большой скорости «приблизился» к ВПП, «на высоте» примерно метров пятидесяти резко поднял нос, гася инерцию. Одновременно он почти до нуля снизил мощность нижних двигателей (верхний он выключил полностью). Истребитель стал… падать прямо на бетонную ВПП. И хотя все понимали, что это не настоящий полет, а только его симуляция, видно было, что подобное малышок-крепышок проделывает далеко не в первый раз, и летал он так не только на тренажере.
А истребитель между тем стал набирать вертикальную скорость, норовя свалится в неуправляемый штопор. Метров в пятнадцати от поверхности Евгений увеличил мощность двигателей, уменьшая вертикальную скорость. Падение стало замедляться…. Колеса коснулись бетона. Рекруты дружно захлопали.
Женька засмущался, покраснел. «Спасибо, конечно, но это лишнее!» – сказал он, покидая кабину симулятора. – «У меня это получается пока не очень хорошо. Вот у Юрия…» – Кивнул он головой в сторону улыбчивого широкоплечего громилы, поодаль терпеливо дожидавшегося Евгения. Юрий, чья голова возвышалась над головой крепыша сантиметров на тридцать, ничего не сказал, хлопнул Женьку по плечу и они, не оглядываясь, отправились в сторону столовой.
– Кто это? – со всех сторон полетели вопросы к Николаю Платоновичу.
– Это наши рекруты из прошлогоднего выпуска. Тот, который поменьше – Евгений Тимофеев, а тот, второй – Юрий Самочернов. Они друзья с самого первого дня обучения в Звездной Академии. Вместе закончили её. Сначала летали на легких самолетах, потом их пересадили в тяжелый истребитель-штурмовик. Сейчас у них небольшой отпуск – заслужили. Они – лучшие пилоты своего выпуска.
– А где остальные? Те, которые – не лучшие? – Сашку, кажется, за язык «дернул» сам черт.
Седой как-то неприязненно посмотрел на Заречнева. Казалось, он всерьез раздумывает над тем, не дать ли злоязыкому новобранцу в челюсть. Наверное, у него с этим выпуском были связаны какие-то воспоминания. Наконец, злой огонек в его глазах погас, он отвернулся, безразлично посмотрел куда-то в сторону.
– Остальные, или как ты выразился – не лучшие, – погибли. Погибли, защищая всех нас, защищая Землю, защищая, в том числе и твою семью, рекрут. Если вы не сможете освоить эти «фокусы», которые только что вам продемонстрировал Тимофеев, вас собьют в первых же боях. Очень уж нравится богомолам жечь наши самолеты во время взлетов и посадок, когда они наиболее беззащитны. Да и вообще им нравится жечь нас – на всех этапах полета. Так что учитесь летать, юноши! Учитесь! И вы, девушки, от них тоже не отставайте. Богомолы – они ведь не спрашивают, кто за штурвалом, им все равно, кто горит в подбитом самолете….
Из глаза седого показалась слеза, покатилась по отчего-то посеревшей коже щеки. Александр пристыжено замолчал, пряча глаза. Николай Платонович достал платок, вытер следы росинок на лице.
– Я не хотел вам этого говорить – до поры. Но коль уж так получилось, что вы встретили двух наших выпускников, а ты, Саша, задал свой не очень своевременный вопрос, я должен был сказать вам правду. И вообще, у нас здесь, в Академии есть несколько неписанных правил. Одно из них – не врать нашим ученикам. Нам это порой очень тяжело, но зато потом это очень помогает вам в жизни.
С этого дня кабинет авиационных симуляторов стал для новобранцев самым посещаемым местом в Звездной Академии, иногда – даже в ущерб сну и отдыху.
Сашка и Ар'рахх от остальных рекрутов не отставали; их успехи «в пилотировании» росли вместе с успехами остальных новобранцев.
Примерно через неделю после переселения в летную школу решилась, наконец, и проблема питания бывших гладиаторов. Памятливый Николай Платонович распорядился перевести драка на специальную диету, разработанную в соответствии с рекомендациями врачей Главной Базы. Нельзя было сказать, что зеленому верзиле все нравилось из того, что стало появляться у него на столе, но сосущего чувства голода он больше не испытывал.
Впрочем, это никак не сказалось на их с Сашкой намерениях полакомится свеженькой рыбкой, однако наученные уже опытом одной утренней рыбалки, бывшие гладиаторы о своих планах не говорили никому.
Вторым большим плюсом было то, что Ар'рахху все-таки оставили его страшное оружие. Николай Платонович долго совещались по этому поводу с каштановолосой Дитой, но, в конце концов, смогли выработать «консенсус»: стреломет остается у следопыта, но за пределы комнаты, в которой они жили с Сашкой, он выносить его не должен – до особого разрешения седого или Диты.
Впрочем, пока бывшим гладиаторам было не до рыбалки. Бесконечные виртуальные полеты в кабинах авиасимуляторов стали приносить свои плоды примерно через месяц. И однажды Николай Платонович, как обычно, облачившись в свой невероятно белый китель (он, как потом выяснилось, всегда одевал его, когда хотел сообщить рекрутам о каких-то важных решениях, касающихся их дальнейшей судьбы или жизни) сказал, что хотя занятий на авиационных тренажерах никто не отменяет, им всем пора переходить от виртуальных полетов к настоящим. И что первые полеты с инструкторами – завтра, согласно утвержденного им графика. Сашка попал в «список» Диты, Ар'рахх – Николая Платоновича.
Очередь Заречнева на 20-минутный полет подошла только после обеда. Александр на плохо сгибающихся ногах дошел до двухместного ИПЛ-4, встретился взглядом с инструкторшей, с любопытством взиравшей на него своего со второго «этажа» истребителя, доложил о том, что рекрут Заречнев для выполнения своего первого полёта готов.
– Готов? Ты уверен? – насмешливо поинтересовалась Дита. – Ладно, сейчас посмотрим. Залазь – совсем уж не по-уставному добавила она, кивая головой в сторону нижней кабины.
Сашка не стал ждать повторного приглашения, проворно забрался в кабину, напялил на голову шлем, подключил его к внутренней связи.
Инопланетный истребитель внутри сильно отличался от своего симулятора. Во-первых, он был чуть теснее, чем его «виртуальный» собрат. Органы управления располагались точно так же, как и «имитации», зато на панели приборов прибавилось сразу несколько новых датчиков и шкал. На самым главным отличием был… запах. В кабине курсанта крепко пахло подгоревшим маслом, потом, мочой и даже… калом.
«Не иначе кто-то со страху в штаны наложил»? – мысленно попробовал себя приободрить бывший гладиатор. Но получилось это плохо. «Ты смотри, сам в штаны не наделай!» – съехидничал его внутренний голос. – «Или забыл, как сам обосрался, когда тебе один большой «товарищ» на пузо наступил»?
«Крыть» Сашке было нечем, и он пристыженно занялся подгонкой сиденья под свои габариты.
– Ну, что, готов? – раздался в наушниках голос Диты. Александр ответил утвердительно. – Тогда взлетай. Только осторожно, без лихости. А я тебя подстрахую. Да, и не забудь как следует пристегнуться.
Заречнев сделал все, как на тренажере – медленно, но правильно. После взлета Сашка перевел истребитель в горизонтальный полет, глянул на компас, направил ИПЛ-4 в сторону моря – туда, где находилась «зона» разворота.
Александр слегка расслабился, покрутил головой, рассматривая водную гладь по обе стороны от траектории полета самолета.
Море было совершенно пустынно, только далеко-далеко у самой линии горизонта пара альбатросов кружила над водой, выискивая что-то на поверхности. Бывший гладиатор хотел было рассказать о них Дите, но почему-то постеснялся. Возможно – упрека в излишнем романтизме, неуместного при таком серьезном деле, как первый полет на самолете, да еще с инструктором.
Разворот над морем прошел штатно. Инструкторша даже разрешила Сашке сделать несколько фигур высшего пилотажа – мертвую петлю, петлю Нестерова, иммельман…. Потом отдала команду на возвращение.
На обратном пути Заречнев поискал глазами «альбатросов», нашел их довольно скоро. И… похолодел. То, что он принял за птиц, на самом деле оказалось летательными аппаратами не виденной ранее конструкции. Самолеты несколько секунд летели параллельным курсом, очень близко к поверхности моря, почти сливаясь с ним, потом развернулись и помчались наперерез «спарке» с Дитой и Александром.
– Справа – неизвестные самолеты! – передал он по внутренней связи.
– Вижу! – встревожено отозвалась Дита. – Только это – известные самолеты. Это – богомолы, якорь им в задницу. Держись! Сейчас будет жарко! – она резко бросила истребитель в сторону, уходя с линии полета «альбатросов». От перегрузок у Сашки потемнело в глазах, тяжестью налились руки и ноги….
