* * *

Опознав хозяйку, сторож-фотодатчик открыл дверь и предупредительно включил в ячейке свет. Это не могло не радовать: в кои-то веки подача электричества в жилые блоки застала Натали дома. Слишком уж утомительно копаться в сумочке, неизбежно перекладывая помаду, баллончик чулок, бумажные носовые платки, какие-то старые чеки, обязательную миниаптечку ГО, бытовой дозиметр, початые блоки желудочных и противозачаточных пилюль и видеороман в измятом пластике — все это в поисках простого механического ключа. А повезет, так и горячая вода есть. Поистине, электричество — жизнь.

С некоторых пор Натали решительно запретила себе сложные чувства. Тепло, вкусно, тихо — уже хорошо. Темно, холодно — сиречь плохо. Были основания полагать, что все иное ведет к саморазрушению.

Почти счастлива. Почти в миру с собой. Почти ничего не помнит, ни на что не надеется, ничего не ждет. Зато ничего и не боится: вряд ли может быть хуже.

Какой-то конверт серо-желтого цвета прихвачен магнитным зажимом к входной двери. Натали, машинально перехватив одной рукой и притиснув локтем пакет с недельным пайком, одновременно сбросила у порога туфли и сорвала послание. Похоже — официальное. Почта в последние дни ее не баловала: раньше в мирное время с попустительства консьержки к двери лепили до трех десятков рекламных листков, и все они были цветными, но с началом военных действий радужный поток спама практически сошел на нет. Даже подруги писали редко: разница интересов разводит людей. А интересов у Натали теперь совсем не было.

Счет или уведомление о просрочке. Хотя все коммунальные и транспортные платежи за государственных служащих по закону военного времени взяла на себя империя, а до того жилье ей предоставляла Компания, все же она продолжала пользоваться услугами химчистки, а иногда — доставкой.

Жесткие волокна напольного покрытия покалывали ступни, пока она шла через комнату. Приятное чувственное ощущение. И настольный комм подмигивал красным, намекая, что есть для нее сообщеньице. Выигрывая время, чтобы осознать степень собственной вины и хотя бы перед самой собой изобрести оправдание, Натали решила отдать предпочтение звуковому сообщению.

— Чтоооо?!!!

Автоответчик любезно повторил.

...в течение двенадцати часов... имея при себе... можно не иметь ничего, кроме ИД-карты, империя позаботится о прочем...

...в соответствии с законом повестка продублирована по официальному адресу вашего проживания.

Натали разорвала конверт поспешно и так опасливо, будто он был пропитан ядом.

...в течение двенадцати часов... продублирована на комм по официальному месту регистрации...

Переломившись в коленках и пояснице, в полной растерянности Натали опустилась на кровать, опираясь локтями о расставленные колени: до крайности угловатая, нелепая и трогательная поза. Вот только кого она могла растрогать? Пальцы впились в виски, словно норовя удержать в рамках паническую мигрень, плохие мысли и дурные предчувствия.

Проклятье, это следовало предусмотреть! Она могла бы... быть беременна! У Натали помутилось в голове, когда она сообразила, от кого на самом деле у нее имелись шансы залететь. И как выгодно, между прочим, залететь! Хм, Эстергази это бы не понравилось. В конце концов, нынче не старые времена, теперь асоциальных субъектов, чье бесконтрольное размножение угрожает чистоте нации, уже не стерилизуют принудительно. Едва ли ей сделали бы срочный аборт.

Чертовы противозачаточные таблетки! Никогда ей не выиграть в лотерею.

Доигрались. Мобилизуют женщин. В том, чтобы выйти из категории мирного населения был еще один существенный минус: военные не подлежали эвакуации. Сейчас Натали, если бы ее спросили, согласна была на что угодно, лишь бы брезжила впереди хоть тень гарантии: прижмет — вывезут. Выбросят в прыжок хоть к черту на кулички, хоть вовсе наугад. Никогда она не симпатизировала партии Героической Гибели.

Мобилизуют женщин. Значит, больше некем латать дыры в «железном щите». Дыры эти проецировались на поверхность Зиглинды серыми пятнами оплавленного камня. Единственное оправдание этим дырам Министерство обороны находило в том, что они адекватно расположены. «Железного щита» хватает ровно настолько, чтобы закрыть населенные кварталы и стратегические объекты. Собой закрыть. А теперь речь идет о том, что закрывать будут ею. Натали.

Предметы, разбросанные вокруг, показались ей мелкими, никчемными — с собой не возьмешь, а потому — неожиданно бесконечно дорогими. Мир рассыпался под ногами. То есть и раньше от него откалывался кусок за куском, но теперь трещина пошла под самыми ногами. И перепрыгнуть некуда.