50
– Обер – Ригелю, давай, притрись к правому шаттлу.
– Понял…
Каин приблизился к одному из шаттлов, наблюдая за процессом с некоторым ощущением дежавю. Он уже и вправду видел все это не так давно, даже участвовал, но на стороне наемников, которые, как и он, тогда спешили наперерез пиратам.
Два пиратских катера, прикрывающих шаттлы, открыли мощный заградительный огонь, и восемь «соколов» наемников, разделившихся на две группы по два звена, поспешили войти в «мертвую зону» между катером и шаттлом.
– Теперь наша работа, – сказал Обер в эфир. – Поехали! Ригель, не спать! Работай с Джеймсом Бондом.
– С кем?!
– Твоя метка ноль-ноль-семь, понял? Я работаю с восьмым.
– Понял тебя, Обер, моя метка ноль-ноль-семь. По какой схеме работаем?
– Что хочешь предложить? – дал право выбора Обер, не столько и вообще не потому, что Иннокент ведущий, а просто потому, что он новичок и всех пиратских маневров не знает.
– Я хорошо знаком с маневром, когда противнику позволяют сесть на хвост, а потом…
– Отлично, Ригель, работаем по схеме «Танец фламинго».
Какая связь между взаимной подставой и фламинго Иннокент не уловил, но делать нечего, и бывший капитан поддал газу на сопла Т-40.
Пилотируя, Каин мысленно, но очень витиевато матерился, как это могли только пилоты. Ну как можно выходить в реальный бой на не опробованной машине?! Все свое внимание он сосредотачивал на самом пилотировании, потому как это было очень необычно, тэшка то и дело выкидывала какие-то фортели, то с рулями что-то не так, то с тягой… и за ней требовался глаз да глаз. А ведь через минуту начнется мочилово! И скорее всего, если ничего не предпринять, не освоиться, мочить будут его.
– Начинаем танец…
Самолеты противных сторон сблизились, произошла короткая перестрелка, не принесшая никому никаких дивидендов, и пошли на встречный разворот. Тут сороковик повело, нештатно сработали рули, и машину закрутило. Каину пришлось приложить изрядные усилия, чтобы выровнять полет. Стоило ему только обрести контроль над тэшкой, как он увидел, что Бонд, Джеймс Бонд сидит у него на хвосте.
– Обер – Ригелю, рано подставился…
– Я не подставлялся… машина сама так решила – подставиться…
– Понял… работаем дальше… Бегай пока.
– Понял. Ничего другого мне и не остается.
В общем-то, неважно, как связать машины противника, самому сесть на хвост или позволить противнику сесть на хвост тебе (последний вариант хуже, так как нужно следить, чтобы тебя не уделали слишком быстро, а точнее, чтобы совсем не уделали), главное, что он так или иначе связан, и абордажные шаттлы почти без проблем под прикрытием катеров подбираются к своей цели.
Вопрос в том, сколько у них времени до того момента, когда в зоне пиратских действий появится корабль Флота и не попытается пресечь безобразие самым жестким способом…
Каин Иннокент на пределе своих возможностей уходил от «сокола», и впрямь, точно одноименная хищная птица, бросающаяся на неуклюжую жертву. И непонятно, каким чудом бывшему капитану удавалось уйти с линии огня.
Он действовал бездумно, на одних инстинктах, лишь краем сознания реагируя на внешние данные и бормотание бортового компьютера. В этом неописуемом состоянии, когда словно на каких-то энергетических уровнях происходит слияние человека и машины, он больше полагался на свои чувства, ощущения того, что может, а чего не может Т-40.
Каин вдруг подумал отстранившейся частью сознания, наблюдающей за всеми его действиями точно со стороны, что более полного контакта с машиной, большего взаимопонимания, да-да, именно взаимопонимания, у него еще никогда не было.
Но, как бы не было велико взаимопроникновение двух сущностей, живого и неживого, более совершенная техника достанет рано или поздно. Снаряды и так уже проносятся в опасной близости, еще немного – и они угодят точно в цель.
– Обер – Ригелю, ты еще жив?
– Ага… вашими молитвами…
– Хорошо. Я посадил себе на хвост восьмого… хотя пришлось повозиться, слишком уж он дурной оказался.
«Мне бы твои заботы!» – хмыкнул Каин.
– Начинаем отработку маневра, Ригель… Давай вектор.
Стоило только отвлечься от пилотирования, немножко разорвать связь с машиной, как тут же последовало наказание, и по борту сороковика дважды ударило. Машину повело, на четверть упала тяга, и чтобы его окончательно не расстреляли, как в тире, Каину пришлось снова все внимание переключить на управление.
– Вектор! Назови вектор! – продолжал требовать Обер.
– Семнадцать – сорок пять! – выкрикнул в эфир Каин, даже не глянув на радар и не зная, сможет ли он сам выйти на данную линию. – Время выхода – тридцать секунд!
– Понял… действуй.
Рыча от злости, боли и напряжения, срываясь на хрип, Иннокент пилотировал Т-40 так, что, казалось, выжимал из него то, чего даже конструктора не закладывали.
А вот и вектор 17–45.
– Обер – Ригелю, захожу сверху тридцать пять градусов.
– Вижу…
– Готовься принять подарок.
– Готов…
Сначала мимо пронесся «шмель» Обера, а вслед за ним, уже в непосредственной близости, прямо перед Иннокентом – «сокол». Каин, с винтом уходя от своего противника, устремился за наездником Обера, и только поймав цель в перекрестье прицела, застучал из пушки.
Скорострельность одноствольной ГПД просто удручала, и Каин подключил дополнительные пушки и сделал осевой винт, создавая тем самым широкий разброс заградительного огня. Ему повезло, один из снарядов из ГПД повредил двигатель «сокола», из-за чего скорость его сильно упала, и две четырехстволки забросали противника снарядами, снося крылья, хвост и дырявя борт.
Поразив противника, Каин тут же пошел на вираж, пытаясь оторваться от своего наездника. Впрочем, он уже был свободен и мог методично добить «сокол», но не стал.
Стоило только наезднику Обера осознать, что он сам стал свиньей, и начать метаться из стороны в сторону, уходя от огня тэшки, «шмель» Обера пошел на крутой разворот, чтобы сбросить самолет с хвоста Т-40. И это ему удалось.
– Молоток, Ригель!
– Спасибо…
– Давай теперь за восьмым!
Иннокент быстро нашел Обера, убедился, что рядом нет никого, кто ему мог бы угрожать, никому не требуется экстренная помощь, у всех идут ровные дуэли, и погнался за «соколом» под номером 008, заходя бедняге наперерез.
Ощутив себя в ловушке, наемник попытался удрать, но ничего не вышло. Обер нагнал его и расстрелял из пушек так, что клочья полетели. Пилот успел покинуть свою машину всего за пару секунд до взрыва.
– Так-то! Возвращаемся.
– Есть, – повернул Каин к авианесущему грузовику.
Бой в космосе с наемниками был закончен со счетом пять к двум. Причем все пираты были живы, чего не скажешь об охранниках. Двоих из них точно завалили насмерть.
Абордажные шаттлы, несмотря на все потуги команды опасно маневрировать и отстреливаться (их огневые точки были подавлены огневой мощью катеров), успешно стыковались и уже начали проникновение на борт. Дело сделано и осталось за малым: выбить уже контрабордажную команду и угнать грузовик.
