Владимир Поселягин
Третий фронт

Пролог

От поляны портал находился в полукилометре, и это расстояние мы прошли минут за двадцать.

— Стой! — достав из кармана повязки, отдал их сержанту и Сереге, — повязываете, дальше только так.

— Это обязательно? — посмотрев на просвет материи, подозрительно поинтересовался Гоголев. В отличие от него, сержант сразу одел и повязал сзади.

— Ну ты же хотел знать кто я? Вот и узнаешь. Не волнуйся, в данном случае безопасность гарантирую. Вон, Успенский достаточно хорошо изучил меня, и знает, что ничего просто так я не делаю. Вяжи.

— Ну… хорошо, — с сомнением ответил Гоголев.

Проверив, как повязаны платки, взял сержанта за руку, а тот соответственно Гоголева, и направился к порталу. Активировав его, я шагнул вперед, следом за мной прошел и мой караван. С порталом повезло. Уровни земли с обеих сторон были одинаковые.

Тут тоже было утро, но пасмурное, однако это меня только обрадовало, время совпадало. Близилась зима, сейчас явно была осень. Отойдя от портала метров на пятьдесят, отпустил сержанта и скомандовал:

— Все можете снимать, — после чего подув на руки, добавил. — Надо было еще шапки-ушанки взять и перчатки. Ладно, одеваем шинели.

Однако мои спутники моему приказу следовать не спешили, а дикими глазами оглядывались вокруг. Я бы тоже удивился, если бы из лета попал в позднюю осень с желтыми листьями на деревьях и настоящее российской, вернее советской грязью вокруг.

— Мы где?! — крутясь, спросил-выкрикнул Гоголев.

— Где-где, в загробном мире. В СССР конечно, где же еще?

Это я сразу определил по пролетевшему самолёту. Я конечно не эксперт в авиатехнике, но это явно был МиГ-21, с его тупым носом. Я уже успел одеться, застегнув шинель накинул на плечи лямки сидора и, повесив автомат на плечо, осмотрелся. Раньше мне было как-то не до этого.

Оказались мы у придорожной посадки, рядом шла гравийка, и посадка была от наносов снега.

— О, «ишачок». Значит все правильно, — пробормотал я, вглядываясь в пролетевший самолет. Видимо рядом был аэродром, раз тут часто летают.

Больше нигде, кроме как в моем мире подобной техники не встретишь, так что я спокойно, посмотрев, на одевающегося Гоголева, сержант уже стоял рядом одетый строго по форме, произнес:

— Ну что, пошли?

Удалиться от посадки мы успели метров на четыреста, когда, наконец, Гоголев взорвался. Взведя затвор автомат, он холодно произнес:

— Требую ответа сейчас!

— Вот неймётся все тебе Серега, сколько тебя знаю, ты всегда последователен и спокоен. Трудно вывести из себя. Сейчас-то, что на тебя нашло?

— А ты оглянись, погода не показалось странной? — несколько язвительно поинтересовался он.

— Извини Серёг. Не могу сказать. Слово дал.

— Всё-таки я требуя ответа сейчас, — напряженно сказал Гоголев. Успенский занял позицию посередине, нейтралитета.

Я его взял то только из-за того, что предвидел реакцию Сереги, да и умения Успенского спокойным тоном и определенной мимикой гасить любые конфликты, тоже могли пригодиться.

— Да тьфу на тебя… Кстати, к нам машина приближается. Оружие убери, я говорить буду. Если все нормально пройдет, через пару часов мы в Кремле будем. Чай пить с товарищем Сталиным.

Гоголев после короткого колебания повесил автомат на плечо, но все равно был настороже.

— Что-то мне эта машина не нравиться, — пробормотал я.

— Немецкая?

— Да нет, незнакомая. Наверное, за бугром закупили, сейчас по местным дорогам какие только калымаги не ездят.

Около нас остановился явно военный, и явно командирский вездеход, на вроде нашего «уазика», только побольше. Звезда на боку немного успокоила меня.

— Майор госбезопасности Демин! Проводите нас к вашему командиру, — приказал я, как только сидевшие в ней военные покинули машину.

— Лусський?

— Киргизы что ли? — удивился я, только сейчас поняв, что они не в нашей форме и с непонятными знаками различия.

На нас наставили явные «Калаши» и что-то залопотали по-своему.

— Китайцы! — ахнул я и тут же под мат Гоголева крикнул. — Не стрелять, опустить оружие!

Тут же началась свалка. Пятеро китайцев врубились в нас, размахивая автоматами, слышался мат Успенского и Гоголева. Моя попытка разнять их крича, чтобы не стреляли, сразу же погасла после удара прикладом «Калаша» по голове. Последней мыслью было:

«Зря автоматы немецкие взяли!» — после чего отрубился.

* * *

Видимо пришел в себя я достаточно быстро, так как очнулся в движущейся машине. Сбоку ко мне кто-то прижимался, на ноги давила тяжесть. Открыв глаза, я осмотрелся.

Рядом лежал Гоголев, он был в сознании, отсвечивая покраснением на скуле будущего синяка. Хоть и крепко связан нейлоновой веревкой, даже кляп во рту торчал. На ногах у меня безвольно лежал Успенский, видимо тоже вырубленный.

Поймав взгляд Гоголева и воспользовавшись тем, что у меня кляпа не было, ответил на его возмущенный взгляд:

— Накладочка вышла.

Лежали мы в кузове, привалившись к заднему сиденью. Гопники что нас поймали меня похоже не слышали. Как покачивались стриженные затылки под касками, так и продолжали покачиваться.

— Подождем, вроде все-таки наши, — негромко сказал я.

Ждать долго не пришлось, буквально через пять минут, дорога из плохой стала еще хуже. Громко выл мотор на высоких оборотах, вездеход пару раз протащило юзом, и вот захрустев щебнем, мы где-то остановились.

Захлопали двери и послышались голоса на вроде как на китайском. Судя по тону, шел доклад. После нескольких команд, дверца сзади распахнулась, и появившееся непонятные китайцы вытащили нас на свет. Воспользовавшись моментом, я быстро огляделся.

Сомнений не было. Мы были во временном войсковом лагере. Множество палаток, и парк техники. Я могу ошибиться но кажется, мы попали к танкистам. Между двух палаток были видны боевые машины с защитой на броне. Они были сильно похожи на «восьмедисятки», но все-таки имели некоторые отличия. Судя по количеству техники, точно танкисты. Грозных машин, что я успел рассмотреть, было больше трех десятков. Чуть в сторону работая локатором стояла зенитка на гусеничном ходу, рядом за палаткой, судя по торчащим четверым стволам, стояла похожая.

Больше рассмотреть я не успел, меня дернули за шиворот шинели и потащили в большую штабную палатку. Запинаясь о большие куски щебня я последовал за конвоиром, следом шел Гоголев, Успенский остался в машине он так и не пришел в себя. Что мне понравилось, так это то, что к машине поспешил раскосый солдатик с медицинской сумкой. Серьезно у них тут все поставлено. Дисциплина на уровне.

Войдя в палатку, я осмотрелся и вздохнул, славян не было. В платке присутствовало всего шесть человек. Старший офицер с лампасами на штанинах и множеством наград на груди, три офицера по моложе, один явный переводчик, связист и секретарь у ноута. Последний явно собирался писать нашу беседу.

— Кто такие? — на довольно хорошем русском спросил один из офицеров. Знаки различия у него были, но я в них не разбирался.

— Мне нужна связь с советским командованием. Есть прямой выход на особый отдел стоявшего тут фронта? — спросил я.

Переводчик залопотал, видимо переводя, что я сказал.

— Кто ты? — переспросил он.

— Майор госбезопасности Демин. И личный порученец товарища Сталина. Мне нужна связь и я подтвержу свои полномочия.

— Вам можно верить? — с подозрением залопотал старший офицер, переводчик тут же перевел.

— Российская федерация, Путин, Горбачев, Перестройка… Вам знакомы эти слова? Может еще «матрешка» добавить?

— Не надо, проверку вы прошли, эти слова действительно местные не знают, — остановил меня старший офицер. После чего повернулся к связисту, что устроился в углу рядом с радиостанцией и четырьмя телефонами. Отдав несколько приказов, которые переводчик не стал переводить, он подошел к связисту и, приняв трубку телефона, стал что-то объяснять, довольно долго, минут пять. Меня к этому времени успели освободить от веревок, так что я слушал, одновременно потирая запястья. Гоголева развязать не удосужились, так что он продолжал стоять молча вращая глазами, с интересом оглядываясь.

— Подойдите, — перевел мне переводчик.

Подойдя, я взял протянутую мне старшим офицером трубку и произнес:

— Демин слушает.

— Гаврилов у аппарата…

— Сашка ты что ли? — перебил я, вспомнив весельчака-балагура из особого отдела Украинского фронта. Мы с ним пересекались на награждении в Кремле, да и потом встречались.

— Тезка? Черт, понял, передай трубку местным.

— Лады.

Отдав трубку старшему офицеру, я отошел в сторону.

Не знаю о чем разговаривал со старшим офицером Гаврилов, китайский он знал, воевал на КВЖД, но отношение к нам быстро изменилось, даже оружие вернули, пистолеты. Не автоматы.

Спустя полчаса расположившись за складным столиком, я с удовольствием отхлебывал чая из эмалированной кружки. Сидевший рядом Гоголев с интересом дегустировал конфеты из большой коробки. Успенский который пришел в себя, придерживая больную голову, она у него до сих пор гудела, пил чай, искоса поглядывая на девчонку-китаянку, что обслуживала нас.

Нас отвели в отдельную довольно большую палатку и оставили там, сказав, что ожидается приезд особистов из Второго Украинского. В палатке находилось четыре лежанки, столик посередине, шесть стульев, и буржуйка. Последняя пока не рабочая, ее разжигали только на ночь.

Отставив в сторону пустую кружку, Гоголев хмуро посмотрев на меня, спросил:

— И сейчас ничего рассказать не хочешь?

— Всему свое время. Не волнуйся, все в порядке. Скоро будем у своих.

— Товарищ майор, а это кто были? Китайцы? — спросил Успенский.

— Да, сержант. Как я понял китайская добровольческая армия. Нам кстати, повезло познакомиться с ее командующим генералом Ли Чи Миномом.

— Но ведь китайской армии не существует после японской экспансии, — удивился сержант.

— Всему свое время, успеете узнать.

Ждать пришлось почти два часа, пока не раздался звук вертолетных двигателей.

Буквально спустя пять минут, когда вертолет сел где-то неподалёку, полог отлетел в сторону и в палатку влетел Гоголев в своей генеральской шинели. За ним еще три командира и китайский переводчик.

Быстро найдя меня взглядом, он подлетел ко мне встающего с лежанки, и заграбастав в охапку, воскликнул:

— Сашка, чертяка, жив!

— И тебе привет, медведь, — засмеялся я, тоже похлопывая его по спине.

Заметив, как на нас ошарашенно смотрят мои попутчики, я хлопнул Серегу по спине, и ткнул в них пальцем.

— Серега знакомься. Твой двойник, майор Гоголев, второй мой боец, сержант Успенский.

— Твою мать! — только и смог проговорить Серега, только сейчас разглядев моих попутчиков. Гоголев-два так же ошарашено разглядывал своего двойника. Несмотря на то, что у двойника вовсю лелеял синяк на пол лица, было видно как они похожи.

— Да объяснит мне кто-нибудь, что тут происходит?! — не выдержав, вскочил двойник из параллельного сорок первого. Правда, за кобуру не схватился, думать Гоголевы умели.

— Да, Сань, что происходит? — повернулся ко мне мой друг и начальник.

— Думаю, пора докладывать, — согласился я, после чего повернувшись к спутникам добавил. — Я на доклад к своему командиру, после чего можно будет пояснить, что происходит вокруг. Лады?

— Хорошо, мы ждем, — тяжело посмотрев на меня, ответил Гоголев-двойник.

— Пошли в соседнюю палатку, — кинув на двойника последний изучающий взгляд, подхватил меня под локоть Серега. — Кстати, чего это у тебя ромбы старшего майора? Да и орден один лишний?!.. Ты что натворить успел паршивец?!

— Ща расскажу.

Мы вышли из этой палатки и, пройдя через ряд соседних вошли в другую, двое спутников Сереги остались снаружи обходя палатку по кругу чтобы нас не подслушали. Как будто нет других способов, а мы втроем, я, Серега и один из его спутников устроились за столом.

— Рассказывай, — включив выложенный на столик диктофон, велел мой приятель.

По мере моего рассказа он то вставал, то ходил из угла в угол, но снова садился на место.

— … Так что мне кровь из носу, но нужна помощь. Я не знаю, что решит товарищ Сталин, поможет перевести остатки моих войск сюда, или поможет войсками уже там. Оба варианта имеют свои недостатки как и достоинства. Но как ты знаешь, обо мне на той стороне ничего не знают, хотя никоторые подозрения у них есть, видишь, своего лучшего человека со мной послали. Обещание я выполнил, ничего им не рассказал.

— М-да, заварил ты кашу, — задумчиво протянул Сергей. — Что сам думаешь?

— Своих не бросаю. Если помощи не будет, просто уйду на ту сторону. Понимаешь, это мои парни там сейчас погибают в окружении.

— Перестань, — поморщился он. — Я конечно за Верховного не решаю, но поможем не сомневайся. Пошли к твоим, пора им объяснить, кто мы и где находимся, а то как бы глупостей не натворили.

— Успенский вряд ли. Все-таки мой телохранитель, а вот твой двойник может. Кстати, как тебе мой прикол с майором Гоголевым?

— Удался, я никак не мог подумать, что увижу самого себя. Ну… почти себя.

Посмеявшись, я дружески ткнул его в плече, после чего мы встали и в сопровождении так и молчавшего спутника Гоголева вернулись обратно к моим в палатку.

Сев за столик я спокойным тоном рассказал моим спутникам где мы, благо Серега дал мне на это разрешение. На подробный рассказ ушло почти пять часов. Я не рассказывал что являюсь «ключом», да и то, что кроме этого еще есть миры, тоже умолчал. Рассказал только о том, что мы находимся в параллельном мире.

Вернувшийся к середине рассказал Сергей, подтверждал мои слова, а когда рассказ закончился, сообщил, что нас ждут в Кремле и вертолет уже готов.

* * *

Первое отделение взвода лейтенанта Старцева уже семнадцатый день находились на той полянке, где их оставил командир. Приказ оставить тут одно отделение лейтенант исполнил по-своему. Сержант Грачев, командир первого отделения действительно был один, однако лейтенант забрал из двух оставшихся отделений по пять бойцов, увеличив ожидающий командира отряд до двадцати пяти бойцов.

— Ну что там? — спросил лейтенант своего зама старшину Бурду. Тот сидя на подножке трофейного броневика, приложив один наушник к левому уху чутко прислушивался к помехам и далеким голосам доносившихся из приемника радиостанции.

— Немцы закрепились на плацдарме и подтягивают резервы. Две попытки сбросить их в реку не увенчались успехом. Наш батальон вооруженный новейшими танками практически перестал существовать. Пока их держит артиллерия, нанося большие потери и устраивая налеты на переправу, но сил у наших мало.

— Черт! Где же командир? — ударил себя по колену Старцев.

За эти семнадцать дней с той минуты как ушел старший майор Демин, сержант Успенский и присланный из Москвы неизвестный майор госбезопасности, случилось многое. Окружённые войска под командованием полковника Иванова в течение тринадцати дней вполне неплохо держали фронт со всех сторон. Пока не подошёл механизированный корпус немцев и с ходу не прорвал оборону со стороны Владимир-Волнынска, тогда удалось стабилизировать фронт, только отойдя на заранее подготовленные позиции за одну из рек. Потери были большими, почти восемь тысяч бойцов и командиров. Немцы попытались с ходу переправиться и захватить плацдарм, но у них ничего не получилось и они были отброшены танковым ударом и хорошим артиллерийским налетом. Было несколько попыток прорваться с других направлений, чтобы еще больше сузить колечко с советскими войсками, однако они были отбиты с большими для немцев потерями. Однако, Иванов все равно отступил на подготовленные позиции, пока не прибыла комиссия из Москвы. С этого момента после расстрела некоторых командиров, плановое отступление прекратилось.

Авиация работала теперь только ночью, однако и у нее были потери, немцы из-за большого количества зениток над лесом летать боялись, но две обнаруженных полосы разбомбить успели. Но это мало остановило наших летчиков, сохранилось еще шесть полос. Ночью летчики работали по заявкам с земли и разведданным, что предоставляла разведка, бомбя автоколонны, артиллерийские и танковые позиции. Некоторые «Юнкерсы» продолжали наносить удары по железнодорожным станциям парализуя их работу. Потери у них тоже были, от двадцати трофейных бомбардировщиков осталось семь машин. Да сейчас техники еще два разведчика переоборудуют под бомбовозы.

Попытки создать плацдарм не прекращались, в данном районе шла настоящая мясорубка, Иванов бросил туда все резервы. И вот на семнадцатый день, немцам наконец удалось создать плацдарм вклинившись в нашу оборону на полтора километра.

— Похоже, пропал наш командир, — пробормотал один из бойцов взвода, баюкая на коленях пулемет Дегтярёва.

— НАШ, командир, вернётся, — повернул в его сторону голову лейтенант, и почти сразу заорал. — Тревога!

Он увидел, как часть леса двинулась к отдыхающим бойцам взвода. Лейтенант не сразу сообразил, что это атакуют одетые в странный камуфляж, непохожий на советский, солдаты, но рефлексы сработали ка надо. Почти сразу на поляне началась рукопашная. Дрались достаточно жестко, но как заметил Старцев, брали их достаточно мягко, просто скручивая или вырубая. Перекинув через бедро, напавшего на него солдата, имевшего простое русское курносое лицо, лейтенант не успел даже осмотреться, как получил по ногам от взятого на прием солдата и тут же оказался в жестком захвате.

Он ничего не смог сделать, неизвестный солдат спеленал его ногами, взяв в удушающий захват. Попытавшись разорвать захват, лейтенант уже теряя сознание от недостатка воздуха услышал знакомый голос старшего майора Демина:

— М-да, подвели вы меня… Все, отпустили их!

Почти сразу Старцев понял, что он свободен. Отдышавшись, он привстал на локтях и осмотрелся судорожно кашляя.

Рядом стоял бравший его в захват солдат, поправляя амуницию и насмешливо поглядывая на лейтенанта, вокруг суетились вставая бойцы взвода, некоторые оставались неподвижными, а у опушки стояло пять незнакомых командиров и Демин. Все они были в той же незнакомой пятнистой форме, что и напавшие на взвод солдаты. Непонятную форму дополняло неизвестное оружие со слегка изогнутыми магазинами.

Другие нападавшие отошли чуть в сторону, разбившись на несколько небольших групп. Старцев с горечью понял, что те потерь не имели, хоть на лицах некоторых начали наливаться будущие синяки.

Посмотрев на неизвестных командиров, которые мало чем отличались от напавших, Старцев от удивления потряс головой и дважды ударил себя по щеке. Присланный из Москвы командир вдруг раздвоился. Вот один из них, повернулся к ставшему майору Демину и вдруг сказал:

— Ну что, проиграл? Спор дело святое, должен — плати.

— Да нападение неожиданным было, — недовольно буркнул командир. Но все-таки достал из кармана камуфляжных брюк маленькую кобуру с пистолетом.

Страцев знал, что эту кобуру с маленьким «вальтером» командир снял с убитого им лично немецкого майора-танкиста, и очень им дорожил.

— Товарищ старший майор госбезопасности! — прохрипел лейтенант.

— А Старцев. Все нормально, я помощь привел. Давайте, докладывайте, что тут произошло, пока меня не было. Много наших земель успели немцам сдать?

Пока Старцев отойдя вместе с командирами к броневику докладывал все что произошло с окруженной группировкой за эти семнадцать дней, отчего Демин хмурился все больше и больше, бойцы взвода недобро поглядывая на бравших их в плен бойцов осназа, а никем другим они быть не могли, начали знакомство по инициативе последних. Когда Старцев закончил, бойцы взвода и пришлые смешавшись, уже живо обсуждали рукопашную что только что произошла. В некоторых местах уже был слышен смех, да виднелся сигаретный дым.

— Да что там Иванов совсем с ума посходил?! Я ему что приказал?! Планомерный отход, с небольшими контратаками и активной обороной. Какая на хрен «нерушимая стена»?! — взорвался вдруг командир.

— Подожди Саня, — сказал один из двойников. — Может, у него не было другого выхода?

— Был-был… Знаю я откуда тут уши растут, — угрюмо пробормотал Демин.

— Товарищ старший майор, а что тут происходит? — наконец не выдержал лейтенант.

— Все нормально, Старцев, все нормально, — задумчиво пробормотал Демин рассматривая карту с метками последних позиций окруженной группировки.

— Но…

— Значит так, готовь людей и технику. Выдвигаемся к штабу… Все потом лейтенант, все потом. Связь со штабом есть?

— Да они нас раз семь вызывали, но я согласно вашему приказу не отвечал, хранил радиомолчание.

— Молодец. Давай мне связь.

— Андреев! — тут же окликнул лейтенант своего штатного радиста.

Подбежавший боец, тут же настроил волну и дал микрофон и наушники Демину.

— Алый, вызывает Гвоздику! Прием.

Старцев в это время обернулся к новой группе подходивших неизвестных бойцов. Заметив, кто идет впереди, Старцев крепко зажмурился и поклялся себе больше ничему не удивляться.

Штаб отозвался не сразу. Видимо радисты никак не могли поверить, что их вызывает пропавший командир. Про которого некоторые уже начали думать, что он их бросил. Предал.

— Гвоздика на связи. Прием, — наконец отозвался радист штаба.

— Гвоздика. Дай мне Третьего. Прием.

— Алый. Ожидайте, Третий сейчас подойдет.

— Гвоздика, принято. Вас понял!

Иванов ответил буквально через минуту и, судя по голосу, он бежал.

— Третий на связи! Прием.

— Я Алый. Код восемь-ноль-два. Подтвердите! Прием

— Полномочия подтверждаю!

— Отводите войска на последние позиции, отставить оборону и контратаки плацдарма. Как поняли? Прием!

— Вас понял. Приказ выполнить не могу, имею приказ вышестоящего начальства.

— Вас понял. Ожидайте меня! Прием.

Вернув гарнитуру радисту, я обернулся и крикнул:

— Приготовиться к движению!

Командир взвода осназа задача которого охранять мою ценную тушку, тут же забормотал в микрофон миниатюрной рации, стоявший рядом Старцев огромными глазами наблюдал за его действиями. То, что все бойцы взвода имеют такие радиостанции, причем советского производства, уже два завода заработало, ясно было по умолчанию.

— Старцев! — окликнул я лейтенанта, который знакомился с командиром взвода осназа. — Знакомься со своим непосредственным командиром. Это старший лейтенант Меркулов, он теперь отвечает за мою безопасность. Теперь ты со своим взводом подчиняетесь непосредственно ему. Приказ не обсуждается, этот взвод мне в охрану выделил лично товарищ Сталин. Это его люди.

Старцев и стоявшие рядом его бойцы невольно посмотрели на осназовцев. В их взглядах сквозило уважение.

— Это еще не все. Эти два командира из НКВД, их задача мое сопровождение и личная безопасность. Они мои телохранители. Тот что покрупнее капитан Вольных, а это старший лейтенант Петров. Остальных вам знать ни к чему… Знаю что у тебя много вопросов, лейтенант, однако не на все ты получишь ответы. Знаешь что такое государственная тайна?.. Кажется, наши появились. Колонна приготовиться к движению. Меркулов, командуй!

— Есть.

Вдали действительно стал различим шум многочисленных дизелей, которые приближались к нам. Когда мы открыли портал и осназовцы взяли эту сторону под контроль, целый батальон пригнали, он как раз был на отдыхе после последних боев, то прошедшие инженера сделали вывод что техника пройдет, но придётся убрать несколько молодых деревьев. Дорога будет петлять объезжая великанов, но за то сверху ничего не будет видно. Похоже, в данный момент они закончили с дорогой и пустили вперед боевую технику.

Вот рев моторов приблизился и под шум падающих и сминаемых под мощными гусеницами деревьев на поляну выскочил Т-80УД покрытый динамической защитой с крупнокалиберным пулеметом на башне. Следом выехало еще два, потом уже потянулись две БМП-1 одна БМП-2 и три БТР-80. Последние сразу же оседлали осназовцы моего взвода охраны. Следом на поляну выползли две «Шилки». Было видно по щербинкам и следам на броне, что техника ранее уже побывала в боях.

Бойцы Старцева да и он сам огромными глазами смотрели на незнакомую боевую технику. Теперь пятнистые осназовы гармонично смотрелись рядом с такими же пятнистыми монстрами, дымящимися дизельным выхлопом. Движки никто не глушил.

Построившись в колонну, впереди двигалась танковый взвод, потом полуторка и трофейный броневик Старцева, а за ними уже и мы.

Для военврача первого ранга Михаила Петровича Ветровского война началась с родов жены одного из командиров расположенных рядом частей. Так что крик младенца раздался среди грохота разрывов авиабомб. Потом был разбомбленный госпиталь и отступление по забитым беженцами и военными дорогам. Окружение и вот они случайно попали в формирующуюся часть майора Демина.

Дальше начались бои, и настолько успешные, что зона охвата была просто гигантской. Войск едва хватало чтобы держать их под контролем. Однако как оказалось, у Демина был другой план и держать эти позиции он не собирался. Когда две недели назад он пропал, войска стали медленно откатываться, нанося наступающим немцам огромные потери, показывая, что и так можно бить врага.

Раненые на ранних стадиях были бодры и веселы, обсуждая с другими ранбольными перипетии последнего боя с их участием. Все изменилось с прибытием комиссии из Москвы. Раненых стало гораздо больше, и шуточки прекратились. В данный момент все землянки были забиты ранеными. Оба хирурга работали не покладая рук, штопая и извлекая осколки. Даже поляна у госпиталя был забита ранеными, только ниточка дороги была свободна от них. Радовало в этом только одно, что лекарств и перевязочного материала было и избытком.

— Михаил Петрович, там еще раненых привезли, — забежала в землянку Ветровского медсестра из приемника.

— Сколько?

— Четыре машины.

— Ясно. Готовьте операционные и известите Андрея Викторовича и Анастасию Никитичну.

— Хорошо, Михаил Петрович, — кивнула молоденькая медсестра и, развернувшись, бегом выбежала наружу.

Тяжело вздохнув, военврач встав и подхватив лежавшую на столе фуражку направился к выходу. Пройдя к машинам, он отдал приказ тяжелых сразу нести в операционные. Наблюдая, как один из медиков руководит работами, Ветровский вдруг почувствовал дрожание почвы и рев далеких моторов, который быстро приближался.

— Танки идут, — прохрипел лежавший на носилках лейтенант-танкист с обгоревшими ногами. — На КВ похоже, но не они.

Не успел лейтенант закончить, как всех кто был на поляне, оглушил рев мощных дизелей и на опушке появились приземистые пятнистые монстры с чудовищными пушками в сплющенных башнях следующие друг за другом.

Неизвестные танки едва успели остановиться, последний еще находился в лесу, от испуга присевший и закрывший глаза Ветровский снова их открыл и посмотрел на танки. Вот откинулся сверху люк и показалась голова в таком знакомом и родном советском ребристом шлемофоне. Курносое лицо не вызывало сомнений что это русский. Вот танкист что-то пробормотал и снова скрылся в танке, захлопнув люк. Тихо урчавшие на холостом ходу танки стронулись и поехали по узкой дороге. Некоторые раненые от испуга прижимали ноги к животам или пытались отодвинуться, однако танкисты уверенно преодолели заваленную ранеными поляну.

Ветровский не мог поверить своим глазам, тяжелые монстры были похожи на листик на ветру, так же изящно танцуя, как балерина на сцене они спокойно преодолели поляну объезжая раненых.

Военврач только удивленно покачал головой. Это как же надо быть уверенными в технике и в своих силах, чтобы так спокойно проехать по этой дороге, никого не подавив.

Заметив, что персонал госпиталя прекратил работу глазея на неизвестную технику. Он тут же закричал отдавая приказы продолжить прием раненых. Заметив, что лейтенант-танкист что-то бормочет блестевшими глазами, он склонился над ним.

— Мы им еще покажем, мы им еще так покажем… кровью умоются…

В это время танки остановились у грузовиков и заглушили двигатели, при этом стало различимо, что к госпиталю движется еще техника. Ветровский тут же приказал:

— Убрать раненых с дороги!

Через минуту показалась полуторка и трофейный броневик из охраны старшего майора Демина, а следом вновь неизвестна техника. Правда сколько ее, рассмотреть не удалось, когда первые три машины выехали на поляну, колонна встала.

Не успел стихнуть рев моторов как показались бойцы, привычного вида, Ветровский узнал одного из них, начальник охраны Демина лейтенанта Старцева, а вот другие, в пятнистой с непривычным оружием были незнакомы.

Взяв под охрану поляну и разбежавшись по лесу, они переговорили с начальником охраны госпиталя старшим лейтенантом Свистуновым и дали отмашку:

— Чисто!

Почти сразу появилось несколько командиров, и впереди всех шел лично старший майор Демин, в такой же пятнистой форме.

— Добрый день, Михаил Петрович, — поздоровался он, присовокупив свое приветствие крепким рукопожатием. — Жалуйтесь. Есть проблемы, пожелания?

— Много что есть. Врачей не хватает, особенно хирургов. Раненых слишком много. Персонала мало, эвакуировать бы их. Но не куда.

— Ну почему некуда? И врачи вам будут и техника. Ожидайте. В ближайшие два часа подойдёт колонна из двадцати грузовиков с врачами и медикаментами. На этих же машинах эвакуируют самых тяжелых.

— Неужто прорвали окружение? — не поверил военврач.

— Порвали. Еще как порвали, не одни мы. Теперь у нас вон какая силища. Мотострелковый и танковые корпуса к нам пробились. Теперь мы не отступать, а НАСТУПАТЬ будем! — последнее он сказал громко, чтобы раненые, что лежали на носилках поблизости его хорошо расслышали. Свежая новость мигом пробежалась по госпиталю и тот тут, то там слушались крики «ура».

— Меркулов, связь со штабом. Пусть по нашим следам высылают двадцать санитарных машин с врачами и для эвакуации, — обернувшись, велел Демин одному из пятнистых, после чего снова посмотрев на Ветровского, продолжил. — Ну а мы дальше, тяжело нашим на передовой. Пора вмешаться. По машинам!

Спустя десять минут колонна командира скрылась на лесной дороге, но раненые еще долго не могли угомониться делясь радостными новостями. Командир вернулся. Да еще не один, а с помощью.

Спустя пару часов на освобождённую от раненых поляну начали выезжать огромные тентованные грузовики с красными крестами на брезенте. Демин снова не обманул, помощь прибыла. Охранял их взвод пятнистых, причем Ветровский сразу понял что они из госбезопасности. Приходилось с ними встречаться.

Глядя как из машин выбираются врачи Ветровский только счастливо вздохнул, но потом встряхнувшись и поправив фуражку направился к вновь прибывшим.

После госпиталя проехав пяток тыловых частей, где меня радостно поприветствовали бойцы и командиры мы наконец достигли штаба. Пока я слезал с брони «бэтра», бойцы Меркулова и Старцева уже взяли под контроль все подступы к штабу поглядывая не только вокруг но и за бойцами комендантской роты которые выглядели откровенно растерянно. Танкисты на «восьмидесятках» и «бээмпешки» заняли позиции, причем не от внешнего врага, а от внутреннего. Это я отдал такой приказ командиру бронероты капитану Овечкину.

Обойдя угловатый корпус одной из «Шилок» я прошел ко входу в штабную землянку из которого уже высыпало два десятка командиров. Причем пятеро во главе с генерал-майором мне были не знакомы.

— Иванов краткий доклад по ситуации, — велел я, подходя к группе командиров ближе.

— А по какому праву вы командуете, товарищ как бы старший майор? — жестко спросил неизвестный генерал.

— Давайте расставим все точки над «и». Мне более-менее известна ситуация на передовой. Кто отдал приказ на прекращение планомерного отхода согласно разработанному плану?

— Я отдал приказ, — генерал спокойно смотрел как я расстегнул набедренную кобуру достав ТТ и взвел курок. — За то, что вы бросили войска мне приказано вас арестовать…

Договорить н не успел, сделав два шага ближе, два командира, что попытались мне помешать были сбиты прикладами с ног осназовцами. Дальнейшей повергло всех командиров в шок, я подошел к генералу на два метра и вскинув руку с пистолетом хладнокровно выстелил ему в голову. Вылетевшие из затылка генерала части костей и мозга забрызгали командиров, что стояли за ним.

— Еще есть кто-нибудь, кто будет оспаривать МОИ приказы?.. Нет? Отлично. Гоголев! Ты как представитель Ставки бери этих помощников генерала и если они виновны в больших потерях наших войск, что показывает в них скрытых пособников немцев. Трибунал и расстрел.

— Есть! — козырнул местный Гоголев. Второй Гоголев под озадаченными взглядами бойцов комендантской роты и штабных работников продолжал стоять на месте, с любопытством наблюдая за моими действиями.

— Иванов!

— Я, — сделал шаг вперед полковник Иванов.

— С этой минуты командование окруженной группировки переходит генерал-майору Иванову, командиру мотострелкового корпуса, — обернувшись, я позвал. — Товарищ генерал, подойдите пожалуйста.

Разговаривающий с двумя командирами комкор Иванов пройдя сквозь группу прибывших со мной командиров, вышел вперед. Все вокруг ахнули. Полковник Иванов и генерал-майор Иванов были на одно лицо. Даже шрам на лице был идентичен. Да, мне повезло нарваться на двойника Иванова.

К сожалению, когда мы подбирали ближайшие части в округе, стоявший на отдыхе и пополнении после месяца тяжелых боев мотострелковый корпус генерала Иванова был единственным крупным боевым соединением с повоевавшими бойцами и командирами. Приказ Сталина был неоднозначен, корпус участвует в этой войне.

После моих приказов все начали действовать. Местный Гоголев с отделением бойцов Старцева увел пособников убитого генерала в сторону землянки особого отдела, ее охранял ефрейтор с васильковыми петлицами.

С комкором было три командира его штаба, они ехали во втором «бэтре», поэтому все четверо в сопровождении полковника Иванова и командирами оперативного штаба моей группировки немедленно спустились в землянку штаба, а мы с капитаном Кучера и Серегой отошли чуть в сторону.

— Докладывай. Что тут происходило с момента моего исчезновения. Особенно, что успел натворить этот генерал, — велел я, устроившись в тени большого дуба, под которым бойцы хозвзвода сделали длинный стол и несколько лавок для отдыха.

— Рассказать можно о многом. До прибытия генерала Закутного…

— Дмитрий Ефимович? — перебив, спросил Сергей.

— Да, — подтвердил Кучера.

— В расширенном списке. «Власовец», — пояснил мне Гоголев.

Не смотря на то, что был он в камуфляже, на форме были нашиты знаки различия. Сергей в этот раз имел петлицы не комиссара госбезопасности третьего ранга, а петлицы со звездами генерал-лейтенанта с общевойсковыми эмблемами. Поэтому Кучера при разговоре с ним чувствовал себя не совсем уверенно, да и понять не мог, почему оба генерала так похожи на знакомых ему командиров.

— Ну значит правильно пулю словил, — согласно кивнул я, после чего пояснил Кучеру. — Этот генерал у нас на заметке. Похоже предатель. Ты уверен, что его прислали из Москвы?

— Не уверен, товарищ старший майор, а точно знаю. Генерал говорил что это распоряжение из Москвы но сам он из штаба товарища Кирпоноса.

— А, теперь понятно, откуда ветер дует.

— Он тоже предатель? — недоуменно и несколько ошарашенно нахмурился Кучера.

— Нет, он просто идиот. Ладно, сейчас не об этом. Продолжайте доклад.

— Есть… Как только прибыла комиссия от штаба фронта, планомерное отступление прекратилось. Были расстреляны некоторые командиры несогласные с приказами генерала.

— Кто? — глухо спросил я.

— Начальник авиации подполковник Гаврилов, три его командира. Еще командир Второй мотострелковой бригады полковник Лазарев…

Прикрыв глаза, я молча слушал черный список, что диктовал особист. Судя по списку, было планомерное уничтожение всех опытных командиров, на плечах которых и держалась оборона группировки. Странно, что они Иванова не тронули.

— Кто участвовал?

— Все люди генерала. Извините, я не мог вмешаться, все бумаги у них были в порядке и по радио подтвердили их полномочия.

— Почему Иванов не расстрелян?

— Хотели, но вы раньше успели. Материалы собирали. Сами, нам не доверяли.

— Понятно. Что там дальше?..

Закончив с расспросом Кучера я отменил все приказы покойного генерала и направился в землянку особого отдела где уже заканчивал местный Серега Гоголев. Рассказав ему все, что выложил Кучера, сообщил, что собираюсь отдать приказ расстрелять пособников немцев. Да и сам Гоголев прекрасно видел, что шла работа по развал и уничтожению окруженной группировки. Успели мы едва-едва.

Слушавшие нашу беседу разоруженные полковники и майоры взвыли, когда услышали мое решение.

— Вывести этих ублюдков, — велел Гоголев-2, конвоирам особого отдела. — Приказ вы слышали. Выполнять.

Расстрел, организованный Кучера, вышел несколько пафосным. Батальонный комиссар Баранов, которого чистка устроенная присланными пособниками, как и Иванова минула чудом, зачитал приказ а также длинную речь о пособниках и что они успели натворить. Думаю, до этих командиров только сейчас начало доходить что они наделали, слепо исполняя приказы Закутного. Потом был нестройный залп, отделение бойцов НКВД четко повернулось на левое плечо и промаршевало в сторону расположения, расходящиеся командиры с разными эмоциями на лицах и несколько бойцов похоронной команды. Радовало одно, на лицах многих командиров было облегчение и даже радость,

Проверив как идет работа в штабе, оба Ивановых склонились над картой составляя план уничтожения немцев одновременно присматриваясь друг к другу. Работа шла неплохо, несмотря на последние события, штабные командиры оперативного отдела сосредоточенно включились в работу.

Выйдя на свежий воздух я осмотрелся, Меркулов строил бойцов и командиров комендантской роты, я направился в сторону дуба где на лавочке сидели оба Гоголевых, и попивая чай о чем-то беседовали. За последнюю пару недель, они успели очень сильно сдружиться.

— Самолет на Большую Землю будет в двенадцать ночи. Благодаря стараниям Закутного, главный аэродром немцам известен, но вот второй, резервный, пока нет. Так что улетите нормально. Я вам землянку организовал, выспитесь пока, — сообщил я.

— Хорошо, — кивнул Сергей-1. Продолжая разговаривать, они встали и проследовали за провожатым, а я плюхнулся на нагретое место.

Серега-2, был представителем товарища Сталина. Блин, сам запутался. В общем Сталин-1, решил помочь Сталину-2, для чего и послал Гоголева. О чем они будут договариваться не знаю, меня в это не просвещали, но Сталин-1, явно не хотел терять такого союзника, которому можно верить как самому себе. В определённом смысле.

Пока войска которые нам выделил Сталин-1, стояли с той стороны, кроме моей охраны и санитарных колонн, переходить им было запрещено пока не будут результаты от предварительных переговоров. У Гоголева-1 был с собой ноутбук с видеообращением Сталина-1 к Сталину-2. Вот такие дела, а нашей группировке нужно продержаться только до того момента пока эти переговоры не принесут результата и войска с той стороны не получат отмашку. Думаю повоевавший мотострелковый корпус полного штата генерала Иванова, и танковый корпус китайской армии с новейшим оружием сметут немцев и разгромят их. Хотя генерал Иванов говорил, что пехоты мало, но я пообещал, что тут помогут мои. В этом ошибочка вышла, благодаря Закутному, стрелков у меня осталось очень мало. Поэтому пехота действительно была нужна

Я уже послал к порталу сообщение-доклад по обстановке, с просьбой увеличить пехотные части с той стороны. Ответ был полчаса назад. Через два дня к порталу подойдет Шестой стрелковый корпус. Правда не полного состава, приказ застал их на переформировании и пополнении. Ничего и с семьюдесятью процентами личного состава воевать можно.

Мои размышления прервали грохот коротких очередей одной из «Шилок». Зенитная охрана штаб, представлявшая из себя шесть трофейных автоматических пушек огромными глазами смотрели на работу «Шилки», я тоже задрав голову посмотрел на летевшие вниз обломки, ранее бывшими немецким разведчиком. Зенитчики стреляли без сомнений, им уже сообщили, что наши летают только ночью.

Из кабины стрелявшей «Шилки» выскочил молоденький боец с банкой краски в левой руке и стал на борту рисовать очередную звездочку. Уже двенадцатую. На соседней машинке тоже были отметки, там их было тринадцать. Видимо между расчетами шло негласное соревнование.

Вот старший лейтенант, командир зенитной батареи охраны штаба, неуверенно пошел знакомиться, за ним устремились его командиры. Через минуту расчеты «Шилок» окружила толпа местных зенитчиков и началось знакомство. Это прорвало плотину, к Т-80 и бронетехнике устремились несколько местных штабных командиров-танкистов, а к осназовцам Меркулова бойцы разведвзвода что отдыхал неподалёку после ночной работы. Буквально чрез полчаса перезнакомившись, бойцы и командиры разбились на мелкие группки, делясь новостями и боевым опытом. Шли расспросы и рассказы о новейшей технике. Бойцы НКВД что прибыли со мной не пресекали эти расспросы. Они знали, что Сталин-1 отдал приказ не препятствовать дружбе разномирцев.

Спокойно посидеть мне не дали, вышедшие покурить командиры штаба остались у курилки, а вот полковник Иванов направился ко мне.

— Приятного аппетита, — сказал он.

Кивком поблагодарив его, я отодвинув пустую тарелку из-под второго, взял стакан с чаем и в прикуску с колотым куском сахара стал пить.

— Разрешите вопрос, товарищ старший майор?

— Задавайте.

— Что происходит? Извините. У меня голова идет кругом. Товарищ генерал мой полный двойник. Даже имя отчество.

— Я знаю, но тут ничего не могу сделать. Просто так совпало. Приказа не рассказывать я не получал, поэтому могу прояснить эту ситуацию. Позовите Баранова и Кучеру, они тоже должны это знать.

Когда прибыли названные командиры, я за двадцать минут дал им короткий рассказ о параллельных мирах и природных проходах. О том, что в соседнем мире пробиты проходы в другие миры я не рассказывал. Не дураки, сами догадаются. Да и то, что я ключ тоже не рассказывал.

— Значит у вас там осень сорок первого, и идут успешная оборона на старой границе? — задумчиво протянул полковник Иванов. Остальные сидели с не менее ошарашенными лицами.

— Думаю, теперь вы понимаете, что генералы Иванов и Гоголев просто двойники из параллельного мира?

— Да, теперь все сходиться… Это получается и техника и ваши пятнистые бойцы ОТТУДА? — спросил Кучера.

— Именно.

— У вас так сильно скакнуло развитие вперед? — спросил Иванов.

— Развитие у нас одинаково, просто мы пробили проходы не только в ваш мир, но и в прошлое и в будущее, — неохотно признался я. — Техника как раз оттуда. Причем она ТАМ устаревшая и купили мы ее за копейки со складов. Как металлолом.

Баранов схватился за голову, раскачиваясь из стороны в сторону, он никак не мог прийти в себя.

— И как там? — спросил он

— Лучше чем тут… И знаете на много. Кстати, все раненые из госпиталей и медсанбатов уже начали перевозиться в мой мир. Недавно получил доклад, что перевезено двадцать процентов раненых.

— А как же наш товарищ Сталин? — спросил Баранов.

— Оба товарищ Гоголева вылетают сегодня ночью в Москву, будут проводить предварительные переговоры о союзничестве.

Рядом захихикал Кучера, он понял все раньше всех. Через минуту к нему присоединились остальные.

— Вы закончили? — подошел к нам генерал Иванов.

— Да, — подтвердил я. — Кстати, товарищ генерал. Я довел до товарищей командиров секретную информацию, так что они в курсе.

— Насколько она секретная? — спросил Кучера насторожившись. Это была его работа, поэтому он моментально уточнил.

— До отлета товарищей Гоголевых в Москву, после чего можете довести информацию до ваших подчиненных. Можете быть свободны.

Баранов ушел к своим, Ивановы в штабную землянку, а вот Кучера задержался.

— Какие будут приказы?

— Продолжайте свою непосредственную работу. По параллельному миру будут работать другие люди.

— Есть… Разрешите дополнительные вопросы?

— Задавай.

— Я не видел Успенского, где он?

— Остался в том мире на базе осзназа. У него двухмесячная учеба по повышению квалификации.

— Ясно. Какие у вас дальнейшие планы?

— Хочу проехаться по частям. К передовой не поеду, да и не пустят меня туда, но войска второй линии посещу. Нужно, вернуть бойцам и командирам уверенность в своих силах.

— Товарищ Баранов уже передал информацию в войска о вашем возвращении и расстреле предателей.

— Молодец, комиссар. Ничего, все равно проедусь, начальник охраны уже извещен.

К вечеру, выяснилось что генерал Иванов из-за тяжелой обстановки на фронтах приказал перевести на эту сторону некоторые артиллерийские части своего корпуса своей властью. Я подтвердил его приказ.

Бригада реактивной артиллерии и два гаубичных полка закончили рассредоточиваться на опушках и полянках леса только к двум часам ночи, когда Гоголевы уже час как улетели на Большую Землю, после чего открыли огонь. Ночной бой я встретил во время возвращения в штаб группировки. Оказывается, Ивановы с командирами штабов разработали боевую операцию. После совместного удара артиллерией корпуса и группировки, а также налета авиации расстрелянного Гаврилов, части группировки ударили и умудрились отрезать два пехотных полка. В данный момент идет планомерно уничтожение окруженных немцев. Попытки деблокирования пресекаются артиллерией и авиацией.

Убедившись, что оба Ивановых на своем месте и прекрасно знают свое дело, я приказал Меркулову везти меня к порталу.

Мощно ревя дизелем БМП-1, раздвигая ветви со сбитой листвой, двигалась по разбитой мощными грузовиками дороге к порталу. Сидя в отсеке «бэтра» который оседлали бойцы Меркулова я раздумывал свои дальнейшие шаги.

Сталин отпустил меня обратно в этот мир только для того чтобы я убедился что с моими людьми тут было все в порядке. Группировка не будет уничтожена. Кстати, оказалось Сталина, очень порадовало сообщение об этом мире, не знаю точно из-за чего, но ему нужна была помощь людьми и ресурсами. Видимо все свои уже были задействованы.

Поездка в Москву с обоими Гоголевыми и Успенским продлилась почти десять дней. Я доложился об обнаруженном мире, три дня рапорты писал, пока Сталин беседовал с Гоголевым-2. Еще три дня мне дали на семью. Я получил пару плюх от жены и от родителей, пока успокаивал их. Ничего, все было в порядке и я искренне понежился в теплых объятиях Али.

Успенский после допросов следователей Берии, по моей просьбе был отправлен на спецбазу осназа, где инструкторами были офицеры их моего мира. Успенский зарекомендовал себя, как отличный и инициативный командир и терять его не хотелось. В мир Сталина-2 я наверняка еще не раз буду возвращаться, и так понимаю, хороший знакомый мне там пригодиться.

В общем, Виссарионович отпустил меня в мир Сталина-2 ненадолго. Задача у меня теперь была другая. Оказалось еще во время моей пропажи велись переговоры с Китаем в моём родном мире и договоренности были достигнуты. Правительство Китая начало помогать всеми своими ресурсами и людьми в войне, передислоцируя в мир Сталина-1 две своих армии и несколько корпусов. Причем как я понял, бросать китайцев против немцев пока не планируется, если только чтобы получили боевой опыт, основная их задача ответный удар, если Англия и США вступят в войну на стороне Германии. Теперь у Сталина были резервы, и угроз заокеанских «друзей» он не опасался. Несколько китайских частей были направлены на Дальний Восток. Одна из армий будет дислоцироваться там. Поход на Японию я так думаю, будет раньше чем был у нас. Китайские военные что переводились в Японию как те же бешенные бычки били копытом о землю и выпускали пар ожидая отмашку чтобы навалиться на японских захватчиков. Как те бесчинствовали в их мире, многие помнили и знали со слов предков.

Из-за загруженности железнодорожной ветки переправить в этот мир успели только части одного танкового корпуса, нескольких бригад и штаб одной из армий. Причина, почему так медленно шла перегруппировка была проста, сначала шло оборудование для заводов и фабрик. Ударными темпами завершалось строительство сорока заводов в Сибири и в центральных районах СССР. Причем десять из них теперь выпускало средства связи, два из них гражданской направленности. Остальное все военного назначения.

Плата за всю эту помощь, причем судя по переговорам Сталин теперь во многом мог рассчитывать на китайцев как на союзников, была на мой взгляд в стиле китайцев. Мир. Им нужен был чистый мир для переселения. Виссарионович пообещал, подписав документы о сотрудничестве. Так что мне выделили только пять дней на улаживание дел в мире Сталина-2. Дальше я буду искать порталы и вместе с осназовцами Берии и спецназовцами Китая и обследовать эти миры. Специальные китайские чиновники — трио — определят, подходит им найденный мир, или нет.

Уже была договоренность, что мы начнем работу с тридцатого октября, то есть через четыре дня.

Остановившийся бронетранспортер отвлек меня от размышлений.

— Лейтенант, что там? — спросил я у спрыгнувшего на землю Меркулова. Его было видно через открытый десантный люк.

— Пропускаем санитарную колонну, товарищ комдив, — ответил тот.

Я велел своей охране именовать меня по соответствующему армейскому званию. Товарищ старший майор госбезопасности, было слишком длинно — то ли дело, товарищ комдив.

Выбравшись наружу, я пронаблюдал, как дымя дизельным выхлопом, мимо нас от портала прошло двадцать два армейских «Маза» с красными крестами на тенте. Охраняли мощные грузовики бойцы на двух «бэтрах» в начале и в конце колонны.

Оглядевшись, я заметил, что бойцы Старцева, весь взвод, находятся в конце колонны у закрепленной за ними технике. Взвод Старцева, как лично преданных мне бойцов и командиров я решил переодеть в камуфляж, перевооружить и выдать вместо устаревшей техники, что-то более современное. Меркулов был не против, вооружение взвода Старцева ему тоже не нравилось. Привыкший за последние месяцы к «калашам» и ПКМам, он скептически смотрел на мосинки, советские и немецкие автоматы.

— Товарищ комдив, вернитесь, пожалуйста, обратно в отсек бронетранспортера, — возник рядом капитан Вольных, один из моих личных телохранителей.

За последние сутки я их фактически не видел, парни туго знали свое дело, работая профессионально. При этом умудряясь не попадаться мне на глаза.

— Проблемы?

— По сообщению начальника особого отдела группировки капитана Кучеры три дня назад, над лесом была выброшена разведгруппа в количестве восьми человек. Были обнаружены парашюты. По предположению они в советской форме и хорошо говорят по-русски. В тыловых частях пропало одиннадцать человек и две машины. Предположительно это работа диверсантов. Сейчас отдел капитана Кучера работает по их поимке.

— Радиостанция?

— Было обнаружено шесть выходов радиостанции в эфир в глубине леса. Я уже подал заявку на ту сторону, чтобы прислали группу поимки. К сожалению, у местных особистов мало опыта в поисках подобных групп. Наши волкодавы со спецтехникой это сделают быстрее.

— Вы думаете, они где-то здесь? Да тут видимость метров на двадцать.

— Рисковать не стоит. Они могут быть в любом месте.

— Хорошо. Тем более колонна прошла и можно выдвигаться.

Через минуту наша колонна из четырех бронемашин и полуторки двинулась дальше. Танковый взвод и две «бээмшэшки» я оставил с генералом Ивановым, забрав только два бронетранспортёра, БМП-1, броневик Старцева и набитую бойцами полуторку.

Сам лейтенант и его бойцы уже знали про параллельный мир так похожий на их. Поэтому, когда мы проехали портал охраняемый батальоном осназа в усилении с танковым батальонном и двумя зенитными батареями, они больше глазели на технику и сам портал, делая невозмутимый вид. Но у них это плохо получалось.

Когда мы приблизились, я заметил, что в лес уходят небольшие группы разведчиков. Видимо Вольных известил охрану портала о немецких диверсантах и те озаботились этим, направив разведгруппы на охрану подступов.

Переехав через портал, мы оказались в холодном осеннем мире. Бойцы, привыкшие к жаркому лету, зябко ежились под холодным октябрьским ветром и мелким дождиком. С этой стороны было настоящее столпотворение. Подходившие части компактно занимали позиции у портала, готовясь переходить на ту сторону. По примерным прикидкам тут было с пару танковых полков и пара мотострелковых дивизий. И это еще не все что мы успели рассмотреть, двигаясь по узкой дороге, которую по бокам подпирали массивные корпуса танков. Это были китайские новейшие танки, подобие российских Т-90.

Проехав части, там шли регламентные работы по обслуживанию техники, некоторые подразделения отдыхали или занимались своими делами. Наконец проехав это столпотворение, мы двинулись к большому палаточному городку, где виднелись крыши нескольких сборных домиков. Там располагалось командование частей.

Загнав уже начавших синеть бойцов в несколько палаток, чтобы они там отогрелись, я направился в один из домиков. Адъютант, сидевший в предбаннике, приветливо кивнул и сказал:

— Я уже доложил вас. Можете проходить, вас ждут.

Пройдя через дверь, я оказался в большом светлом помещении, где находилось несколько командиров. Осмотревшись, я кивнул здороваясь.

— Проходи, докладывай, — велел Лаврентий Павлович, указав на один из стульев.

— Кхм, — прочистил я горло. — Проверка портала проведена успешно, ученые заявили, что он тоже двухконтурный. Значит нужно искать такой же портал у нас под Владимир-Волынском… Ну когда эти территории освободят.

— «Эти территории» уже освободили, еще неделю назад, сводки читать надо. А вот в тот лес соваться еще рано, там несколько немецкий частей укрылось, когда в колечко попали. Я уже отдал приказ ближайшим частям на зачистку леса. Но сам понимаешь, это все на неделю, а то и две.

— Наши уже у Буга?

— Танковый корпус Катукова уже создал плацдарм на том берегу, началась переправка войск по понтонному мосту. Немцы откатываться вглубь Польши. Кстати, стрелки Горбатого взяли в плен генерала Гота.

— Про Гудериана я уже слышал, про Гота еще нет. Про разрабатываемую Ивановыми операцию по деблокированию окруженной группировки вы в курсе?

— Мне это уже доложили. Что там по твоим людям?

— Оставил их на интенданта. Сейчас Меркулов им выбьет форму и оружие.

— Хочешь оставить?

— Только добровольцев, тех, у кого нет семей. Они понимают, что возврата в их мир уже не будет. Вот и думаю создать свою дружину. Примете их у себя?

— Конечно. Сколько человек согласилось?

— Восемь, считая Старцева, он детдомовский.

— Ясно, что там по твоей группировке?

— Пока держатся. Артиллеристы комкора Иванова очень помогли, а так бы помощь людскими резервами.

— Из колечка уже эвакуировано три тысячи раненых… Хм, — Берия склонился над картой. — Как только будут результаты из Зеркальной Москвы, положительные конечно, так войска перейдут портал, до этого мы их пропустить не имеем права.

— Товарищ нарком, сообщение от генерала Иванова, — без стука зашел адъютант и положил перед Берией лист бумаги.

— А, вот и точные сведенья, что противостоят твоим войскам… Так-так-так. Три пехотных корпуса, мотопехотный, два отдельных танковых полка… артиллерия… авиации что-то мало, всего три штаффеля. Всего сто семьдесят тысяч солдат и офицеров. Это с последними потерями немцев. Два попавших в окружение полка они так и не смогли отбить, их уже добили. Ладно, в принципе все ясно. Ты сейчас куда?

— Закончу с формированием взвода Старцева и обратно. Надо убедиться, что с моими все нормально, и можно приступать к поставленной Иосифом Виссарионовичем задаче.

— Это хорошо, что ты так серьезно относишься к этому заданию. Значит, чтобы через три дня был тут как штык. Тебя будет ждать вертолет, вылетаешь со своими людьми сразу в Москву, самолет подготовлен, там формируется поисковая партия. Китайские товарищи уже извещены.

— Есть, через три дня, — козырнул я.

— Все, свободен.

Переформирование взвода Старцева закончили быстро. Те, что останутся со мной свели в одно отделение под командованием, лейтенанта, остальных переодели в современную форму, и выдали разнотипное оружие. Эти бойцы по плану скоро отправятся в Москву их мира, где они будут предоставлять новейшее оружие из нашего мира. Командовал ими зам Старцева, старшина Бурда.

У вечеру, когда стемнело, мы двинулись в обратный путь. Проход через портал прошел без проблем, как и дорога до сменившего свое местоположение штаба группировки, правда, пришлось пропустить три встречные санитарные колонны.

Отправив бойцов отдыхать, я спустился в землянку для командиров и лег на свободное место.

Дальнейшие три дня, пришли на удивление спокойно, не смотря на постоянные попытки немцев еще больше сжать кольцо окружения. На второй день, наконец, ночью сел самолет из Москвы этого мира. Встречу и доставку посланца Сталина-2 обеспечивал я. Еще бы я такую знаменательную встречу пропустил. Когда мы проехали портал и оказались в Мире Сталина-1, я наблюдал за встречей двух Лаврентий Павловичей Берий. Феерическое зрелище надо сказать. Тут я сразу заметил «эффект Гоголева». Оба Берии понимали друг друга с полуслова.

Сами переговоры проходили без меня, я в тот момент уже вернулся в штаб группировки и совместно с обоими Ивановыми и генералом Ли Чи Миномом занимались передислокацией частей на эту сторону, на это понадобилось почти сутки, чтобы собрать достаточный кулак для удара.

Воздушная разведка у немцев не велась, так как была уничтожена сосредоточенным огнем дальнобойной реактивной артиллерией. Где находятся все немецкие аэродромы, мы знали.

И вот три маневренных группы что я двадцать дней назад оставил укрытыми глубоко в немецких тылах, наконец, получили долгожданный приказ и перерезали две дороги уничтожая тыловые подразделения противника. Одновременно китайская тяжелая танковая дивизия прорыва, одним ударом сломив сопротивление немцев, прорвала фронт и вышла на оперативный простор, дав дорогу мотострелковому корпусу генерала Иванова. Бои за деблокирование группировки начались.

— Товарищ лейтенант, что там говорят, будет пополнение? — устало спросил командир отделения сержант Игорев, своего ротного.

От всей роты осталось едва пятьдесят человек и они этими силами держали трехсотметровый участок передовой, отбивая непрерывные атаки. Было хорошо, что резко снизила свою активность артиллерия и авиация немцев. Недавний налет советской авиации и артиллерии изрядно проредил их. Только одно радовало, обильное питание и полный достаток в боеприпасах.

— Говорят, вроде как наступать будем, — не совсем уверенно ответил вернувшийся из штаба батальона лейтенант Смирнов, сам еще не отошедший от этих новостей. — Приказали ожидать атаки наших танковых частей из нашего тыла. Атаку не поддерживать. Двигаться третьим эшелоном.

— Значит резервы подошли… Сзади что-то постоянно гудит моторами, слышно, когда артиллерия прерывается. Это сколько же наши снарядов за последние два часа выпустили? Немцев на обоих линиях передовой наверное и не осталось.

Утром их разбудил грохот начавшейся артподготовки в три с половиной часа, когда еще было совершенно темно, и вот в течение полутора часов канонада не стихала.

— Там вроде резервы накапливаются. Сам не знаю, особист как с цепи сорвался, всюду секретность. В общем ждем.

— Подождем… Светает… а что это все трясётся?

Сержант вскочил, наблюдая, как поднимается пыль, вот прислонённый к стенке полнопрофильного окопа упал карабин. Бойцы выглядывали из окопов крутя головами, пытаясь понять то происходит, и тут артиллерия смолкла, и стал отчетливо слышен рев многочисленных моторов.

— Все в окопы! Лечь на дно окопов! — тут же заорал лейтенант первым догадавшийся что происходит.

С тыла на них накатывала лавина огромных приземистых танков совершенно незнакомой конструкции.

Вот один за другим они стали преодолевать окопы передовой линии советских войск и устремляться вперёд.

— Что-то их много! — прокричал сержант на ухо лейтенанту.

— Больше сотни точно… смотри, а эти другие.

Наконец из лавины, ударные части превратились в тонкую ниточку. Привстав бойцы рассматривали, как мимо них проходят и проезжают войска. Новенькая с иголочки форма незнакомого пошива и такая же техника.

— Смотрите как те танки на наши «тридцатьчетверки» похожи, только другие и башня больше и пушка, — воскликнул один из безлошадных танкистов, что прижился в их роте.

— Товарищ лейтенант, Первый передает приказ выдвинуться следом за ударными войсками и занять деревню Золотуха, — сообщил радист.

— Передай, что приказ приведен в исполнение… Рота! Приготовиться к выдвижению. Собрать личные вещи!.. Вперед!

Построившись в колонну по двое, рота шла передовым отрядом всего батальона. Через сорок минут первая рота сильно обескровленного третьего батальона Первого стрелкового полка оказалась у нужной деревни.

— М-да, деревня. Три печных трубы да огромное количество воронок, вот и вся что осталось, — пробормотал сержант.

Подбежавший посыльный передал приказ, очистить уничтоженную деревню от трупов противника и начать постройку лагеря для военнопленных.

— Смотрите. Один из тех монстров, — указал один из бойцов на замерший у опушки прореженного леса танк с огромной пушкой.

— Товарищ лейтенант, разрешите познакомиться с коллегами? — старшина-танкист.

— Разрешаю, — лейтенанту тоже было интересно, какие новости принесет старшина.

Рота начала устраиваться в деревне брезгливо обходя трупы немцев. При этом наблюдая за ремонтом танка и разговором старшины с танкистами. Судя по расстеленной гусенице, танк или наехал на мину, или попал под огонь противотанковой артиллерии. К удивлению бойцов разговор танкистов долго не продлился. Буквально минуту спустя старшина вернулся.

— Ну что? — окружили его бойцы роты.

— Парни, вы не поверите, это китайцы… точно китайцы, я воевал с ним во время конфликта на КВЖД.

В это время к деревне свернула небольшая колонна бронетехники с пятнистыми бойцами на броне.

Остановившись рядом с ротой бойцы попрыгали с брони и взяли округу под охрану, действуя четко и слажено.

— Это же командир! — удивленно воскликнул кто-то из бойцов. Слух что он вернулся прошел, однако в живую никто из полка его не видел.

К бойцам роты от бронетехники в окружении бойцов охраны действительно шел старший майор Демин.

— Здорово бойцы! — поздоровался он.

— Здрав желаем, товарищ старший майор! — хором рявкнула в ответ рота.

— Как настроение?

— Отличное, товарищ старший майор госбезопасности, — ответил за всех лейтенант.

— Товарищ старший майор госбезопасности, разрешите обратиться? — влез старшина-танкиста.

— Обращайтесь.

— Это ведь китайцы-танкисты. Слух прошел, что вы помощь привели, но они… Я ничего не понимаю.

— Это китайская добровольческая армия. Она воюет на нашей стороне, и должен сказать неплохо воюет. Мы вклинились в немецкие тылы уже на двадцать километров и продолжаем расширять прорыв. В данные момент количество пленных немцев перевалило за двадцать тысяч.

Бойцы зашумели обсуждая подобные новости.

— А что теперь будет? — спросил лейтенант.

— Что будет? Все хорошо будет. Мы создадим на этой территории протекторат советской армии со всеми базами и будем наносить точечные уколы по немецким тылам уничтожая их. Потом когда наша армия соберётся с силами то мы дождёмся когда она доедет до нас и совместно двинемся на Польшу — на Берлин.

— Ур-ра-а-а!

Демин распрощался с бойцами и командирами роты и его колонна развернувшись, поехала обратно в сторону тылов советских войск.

В это время танкисты восстановили гусеницу и танк, взревев мощным дизелем неожиданно легко набрав огромную скорость, скрылся в поднятой пыли среди двигающихся по дороге войск.

— Колонна батальона появилась, — весело пробормотал лейтенант. — Чего стоим? За работу!

* * *

Прижавшись лбом к холодному стеклу иллюминатора, я смотрел на медленно ползущую внизу землю. Заметив, что Ан-26 на котором мы летели начал заметно накреняться на правый борт не оборачиваясь, я, спросил в ларингофон радиостанции:

— Меркулов, что у вас?

— … Летчики говорят грозовой фронт впереди, хотят облететь его стороной.

— Хорошо.

Кроме взвода Меркулова и моих личных телохранителей в грузовом отсеке находились шесть бойцов со Старцевым во главе. До предела мы самолет не загрузили, хоть и было сорок пять человек, однако было тесновато. Некоторые осназовцы откровенно спали, да и другие клевали носом. Сидевший радом Старцев, в соседний иллюминатор, так же как и я беспрерывно рассматривал землю. В его глазах было такое мальчишеское восхищение, что даже оторопь брала. Тряхнув головой, я вернулся за наблюдением двигающегося в сторону Москвы санитарного эшелона, который мы обгоняли на трехкилометровой высоте, размышляя об оставленной группировке.

В принципе я еще бы побыл с ними, однако время утекало как песок сквозь пальцы. Войска получившие столь мощную поддержку в данные момент добивали один из окруженных пехотных корпусов немцев и, смяв, гнали другой. Потери, конечно, были, но не такие большие, как мы рассчитывали. Не обошлось и без курьеза. В вовремя охвата одной из пехотных дивизий немцев танковый кулак китайского полка наткнулся на стоявший на отдыхе немного потрёпанный танковый полк немцев. Китайцы расслабленные мелкими боями при уничтожении тыловой инфраструктуры пехотного корпуса выскочив из-за небольшого леса где добили ремроту автобата наткнулись на атакующих их по полю немецких танкистов. Оберест, командир полка по далекому бою сообразивший что фронт прорван — радиосвязь не работала, были странные помехи — бросил своих людей прошедших Францию и Польшу в бой, тогда и произошла эта знаменательная встреча. Наблюдавший за этим боем, вернее избиением генерал Иванов потом со смехом рассказал мне. Китайцы даже сразу стрелять не стали, а пользуясь тем что их танки более скоростные банально догоняли впавших в панику немецких танкистов осознавших кого атакуют и давили «двойки» изредка расстреливая «тройки» и «четверки». «Копеек» в том полку не было. От полка в котором было больше ста пятидесяти танков, бывших некогда гордостью нацисткой Германии осталось около девяносто железных блинов и примерно столько же горящих остовов. К сожалению, не обошлось без потерь. Китайцы потеряли восемнадцать машин, шесть из них безвозвратно остальные уже начали восстанавливать ремрота полка. У одиннадцати просто гусеницы слетели, когда они давали противника, а вот шестерка попала под обстрел дивизиона ахт-ахт временно приписанного к танковому полку. Зенитчики были опытными и, сосредоточившись на передовых танках, сбили им гусеницы и потом расстреляли в борта. У двоих сдетонировали боекомплекты остальные просто сгорели. Выживших танкистов было мало. Озверевшие китайцы уничтожили не только полк, но и дивизион со всей инфраструктурой, пленных они уже больше не брали.

Маневренные группы, что я оставлял в тылу противника, по приказу оседлав дороги, встретили отступающих немцев на перекрестках, заняв там оборону и закопавшись. Немцы, которых с тыла с ревом моторов догоняли такие ужасные танки и бронемашины с пехотой, бросая технику пешком обходили эти опорные пункты. В общем, до уничтожения немцев еще рано говорить. Однако инициативу противник уже не вернет. Теперь уже солдаты Вермахта бежали с выпученными от страха глазами, бросая технику и вооружение, рассказывая солдатам тыловых подразделений о «тыщах» непобедимых советских танках и «тыщах» самолетах. Ну про танки не сильно ошиблись. В китайском корпусе их было почитай пятьсот штук, да около сотни в корпусе Иванова, а вот в авиационных частях у нас было всего сорок семь боевых единиц, которые в данный момент прикрывали наши атакующие войска и бомбили отступающие немецкие.

— Подлетаем, — отвлек меня от размышлений голос Меркулова в наушнике.

Чуть склонив голову чтобы посмотреть по ходу полета самолета я рассмотрел окраину Москвы и приближающуюся бетонную ВПП военного аэродрома где базировался смешанный авиаполк реактивной авиации. В основном были истребители, штурмовки-«Грачи» работали непосредственно в войсках, они могли взлетать с неподготовленных ВПП. Еще тут базировались все восемь наличных «тушек»-разведчиков. Правда я в данный момент рассмотрел только две сигары «тушек» укрытый маскировочными сетями, остальные видимо были в работе, отслеживая перемещения немцев и флота союзников слишком близко приблизившегося к нашим берегам.

Вот транспортник сделал круг сбрасывая скорость и высоту и через десять минут слегка подпрыгивая на стыках мы уже катились по полосе, забирая влево, к блестящим сборным ангарам. Из открытых дверей ближайшего было видно нос реактивного Мига. Видимо там проводили плановый ремонт. Я был в курсе, что эта эскадрилья участвовала в первые дни войны в боях на границе, пачками сбивая самолеты противника. Майор Каратаев на таком истребителе, за три недели воздушных боев делая до пяти вылетов в день, сбил девяносто три самолета противника, и как говорили, очень переживал, что их отвели на оборону Москвы, и не успел довести счет до сотни. Командовал полком генерал-лейтенант Решетников, старший офицер из моего мира. Я его хорошо знал, он получил квартиру в моем доме, только этажом выше.

Вот самолет, попискивая тормозами и изредка ревя моторами на рулежке замер на стояночной площадке отмеченной краской на бетоне.

— Приготовиться к высадке! — приказал Меркулов.

Пока полусонные бойцы готовились покинуть самолет, один из моих телохранителей уже откинул боковую дверцу и с помощью борттехника установил приставную лестницу. Покинув отсек транспортника я спустился на мокрый бетон аэродрома, видимо недавно прошел дождь и, кутаясь в выданный ватник направился следом за встречающим нас сопровождающим к ожидающей машине.

Мне дали сутки чтобы отдохнуть с женой, побывать с семьёй, пока не начнётся плотная работа по поиску порталов. Бойцов Сазанова должны отправить в учебку к Успенскому, они уже в курсе, а Меркулов на свою базу, ожидать начала поисков, его взвод участвует в этом, их задача проверка обнаруженных миров вместе с китайской спецурой.

Оба телохранителя остались со мной, к ним только присоединилось еще восемь напарников, так что домой я ехал в сопровождении двух машин с охраной. Доехали нормально, так что через сорок минут из-за заметно забитых машинами улиц Москвы мы оказались у нашего дома.

Через минуту я попал в радостные объятия жены.

— Ви в этом уверены? — спросил один из китайцев что находился в салоне небольшого турбовинтового самолета.

— Да, это точно портал, — подтверждающе кивнул я, не спуская глаз с едва видного овала портала.

Что мне нравилось в этом самолете, так это огромные окна, позволяющие хорошо осматривать местность не только внизу, но и впереди по курсу. Прошлые ошибки были учтены.

В десятиместном салоне кроме трёх моих телохранителей, двух китайцев, человека Берии капитана Ельцина и меня, был только техник. Остальные кресла пустовали, хотя вру, на одном лежал ящик со спецоборудованием, за которое отвечал этот техник.

— Где именно? — спросил Ельцин.

Самолет делал уже второй круг над заинтересовавшим нас местом, поэтому я уверенно показал, дав примерные координаты:

— Вот где раздвоенная опушка у дуба, левее на двадцать метров в сторону той высокой сосны.

— Хорошо, — кивнул капитан и, повернувшись к подчинённому технику спросил. — Слышал? Бросай.

Пилот до предела снизил скорость, но все равно когда техник открыл дверцу, в теплый салон ворвался холодный влажный осенний ветер. Примерившись техник, выкинул за борт небольшой предмет. Когда мы чуть отлетели в сторону, я рассмотрел как на небольшом парашюте вниз опускается маяк, мигая красным светодиодом.

— Лейтенант, давайте сообщение поисковикам, — велел Ельцин. — Возвращаемся на базу. Хватит на сегодня.

Самое забавное, что обнаружили мы портал в первый же день. Понимаю что случайность, но везение это такая штука…

Поиски мы вели рядом с железными дорогами, чтобы было меньше геморроя проводить железнодорожную ветку к обнаруженному миру. Если он, конечно, подойдет китайцам. В идеале им бы подошел отстающий мир, с мамонтами. Это не я сказал, было пожелание китайской стороны. Им не нужны были конкуренты.

В общем, вылетели мы, исследуя местность рядом с железной дорогой Москва-Киев, как буквально спустя пять часов, отлетев на триста километров первая находка. Осталось только сесть на ближайшем аэродроме, дождаться сообщения «поисковиков» чтобы они взяли местность у маяка под контроль, выдвигаемся вместе с учёными и охраной к порталу и исследуем его. Сегодня вряд ли успеем, вечереет, но вот завтра с утра пораньше вполне.

Ночевали мы на запасном аэродроме в трехстах километрах от Москвы. Все нужные службы уже были извещены об обнаружении нового портала. В девятом отделе НКВД где я и служил, было создано подразделение формирующее личный состав для порталов. Туда входил командир, пару замов, две роты охраны. Ученые работали особняком имея свою охрану. Так вот в этом подразделении как я знал, было подготовлено уже шесть команд «портальщиков» как их называли знающие люди. Одна работала по портала в мир Сталина-2, а вот другая ближайшим эшелоном выехала к месту обнаружения нового портала. Он находился всего в восемнадцати километрах от ближайшей железнодорожной ветки.

Осназовцы по сигналу маяка обнаружили местонахождение портала и сейчас «портальщики» устраивались там, создавая казармы из сборных домиков. Осень, в палатках без печек не поспишь.

Разбудил меня лично капитан, ночевали мы с ним в двухместном номере аэродромной гостиницы. Из-за того что на этом аэродроме в данный момент дислоцировалось два новейших полка на Як-3, проходивших перед отправкой на фронт боевую слётанность и учения. Ветеранов в полку было мало, поэтому тренировались очень сильно. Так что из-за загруженности гостиницы мы с трудом получили этот номер. Летчики и охрана ночевали в спортзале с техперсоналом.

— Сколько время? — зевая, я, приподнявшись на локте.

— Шесть утра. Умывайся и собирайся, завтрак уже приготовили.

Ежась от прохлады, я вылез из-под одеяла, недовольно бурча:

— Что ж сволочи они только ночью топят?

— Экономия сейчас во всем.

— Ладно хоть на топливе для истребителей не экономят, шесть утра а уже летают.

— Это да. С топливом у нас проблем пока нет, — застегивая пуговицу на рукаве камуфляжной куртки, ответил капитан.

Кстати, летчики, с которыми мы познакомились на ужине в столовой вчера вечером, на нашу форму смотрели с плохо скрытой завистью. Комуфляжа было мало, однако приказ Берии переодеть в нее все службы наркомата включая погранвойска, выполнялись скрупулёзно. Даже оба особиста полка гордо щеголяли в новеньком пятнистом обмундировании. Камуфла шла еще в разведподразделения и в некоторые десантные части, а так было обычное хэбе. Главное старые гимнастерки и галифе выходили из оборота, вот только лётчики и техники обоих полков все еще ходили в обычной форме сорок первого года. Формы на всех пока не хватало, хотя ее шили шесть больших фабрик построенных китайскими специалистами в Татарии. Начато постройка еще десяти.

Сходив в туалет в конце коридора, я привел себя в прядок и быстро одевшись спустился вместе с Ельциным в столовую. Номер наш был на третьем этаже. Китайские товарищи уже были здесь, поэтому мы присоединились к ним.

После плотного завтрака мы вышли из гостиницы и расселись по машинам. Нам командир аэродрома выделил два «уазика» с водителями. Он необоснованно считал, что мы можем отнять у него технику. Поэтому он послал с нами еще своего адъютанта.

Проехав порядка сорока километров, жаль что на этом аэродроме не было вертолета, мы были остановлены на перекрёстке лесной дороги постом.

— Это наши, — известил Ельцин. — Выходим.

Бойцы поста проверили наши документы и вызвали начальника караула. Служба тут была поставлена что надо. Отпустив машины, мы дождались начкара и на его «буханке» все вместе доехали до лагеря.

Было видно, что работы начались недавно, но уже близятся к завершению. Два из шести сборных домиков уже были поставлены, четыре собирались. Работало два дизель-генератора обеспечивая дома энергией. Под деревьями в ряд стояло восемь сто тридцать первых ЗИЛов. Четыре были крыты брезентом, остальные с открытыми кузовами. Рядом притулились два БТРа-70М и одна БМП-1 принадлежавшие охране портала. Их планировалась закапывать с той стороны. Зенитные системы состояли из двух спаренных «зушек» в кузовах двух «шишиг». Было еще три армейских «уазика» и «буханка», на которой мы сейчас ехали. Вот и весь автопарк охраны портала. Чуть в стороне дымилась полевая кухня.

Все это я рассматривал пока «буханка» громко завывая мотором преодолевала колеи после прошедшей тут недавно техники. Машина немного прошла юзом, но вот взревев мотором, вылезла из колеи и через минуту остановилась у одного из домиков, где на крыльце нас ждал медведеподобный майор с тельником видным через расстёгнутую камуфляжную куртку. Он был без ватника, в легкой форме на осеннем ветру и мне глядя на него стало как-то зябко, однако майор видимо никаких неудобств не испытывал.

— Майор Медведев. Андрей Виссарионович. Командир «Объекта номер сорок три», — поздоровался он с нами за руку.

— Капитан Ельцын.

— Старший майор Демин.

— Полковник Ли Ван.

— Капитан Сун, — представились наши сопровождающие.

— Проходите в штаб, тут хоть тепло.

Отряхнув сапоги на входе от налипшей грязи и жёлтой павшей листвы, мы проследовали следом за майором

Охрана зашла следом за нами с капитаном, однако устроилась пока в пустом предбаннике. Было видно, что в домике-штаба еще не все работы закончены. Телефоны для адъютанта уже поставлены, но проводка еще только подводилась.

— Присаживайтесь. Извините, свободных бойцов пока нет, все на аврале, поэтому обслужу вас лично.

Майор достал стеклянные стаканы и разлил чаю из парившего на буржуйке чайника. После того как мы согрелись чаем, Медведев спросил:

— Когда будем «вскрывать»? «Прокольщики» уже готовы. Союзники тоже, он в соседнем домике устроились… — в это время послышались голоса в предбаннике. — А вот, кстати, и они.

Медведев вышел и через минуту вернулся с двумя китайцами и Меркуловым. Проследовало быстрое представление друг другу. Один оказался майором Ли, он отвечал обеспечение операции с их стороны. Другой капитан Чен, командир взвода китайского спецназа.

Оба взвода и советского осназа и китайского спецназа находились в кузовах двух ЗИЛов, ожидай приказа на выдвижение. Охрана портала была на двух ротах охраны. Хотя визуально я видел только одну, ту, что занималась сборкой домов. Вторая видимо была в охранении.

— Я думаю нечего тянуть, — сказал Ельцин. — В Москве ожидают результатов как можно быстрее. Поэтому назначаю выход на десять дня, то есть через пятнадцать минут. Готовьте людей и технику.

Командиры и офицеры, козырнув, вышли готовить людей и технику.

— Как думаете, что там за мир? — спросил Медведев, было видно, что он волнуется, хоть и пытается это скрыть.

— А вы что порталы никогда не видели?

— Стажировался с обоими своими замами на «Обекте-41», но там служба идет давно и построена как надо. А тут нужно создавать ее сначала.

— Ничего, это впервые дни трудно, а потом все войдет в привычную колею, — сказал я.

— А я до сих пор привыкнуть к этому не могу, — признался майор. — Фантастика какая-то.

— Я сам такой, — посмотрев на наручный хронометр, трофей из мира Сталина-2, сообщил. — Пора.

Мы вышли из домика и по брошенным в грязь доскам, вышли на не истоптанную и изъезженную землю, направляясь по павшей листве к порталу.

— Вы немного ошиблись, портал левее, — сообщил я.

— Да мы не гадали. Как узнали что в двадцати метрах от дуба с раздвоенной верхушкой, так велел ничего тут не строить и не ходить. Только часового поставил, чтобы шугал любопытных, — пояснил Медведев.

Дождавшись опоздавших ученых, они оказывается с приборами лазили в полукилометре, там их аппаратура засекла какую-то аномалию, мы собравшись подошли в порталу.

Оглянувшись на сосредоточенных осназовцев, невозмутимых спецназовцев, волнующихся командиров и прикоснулся к двухметровому овалу портала.

Что произошло дальше, шокировало всех, из портала ударил настолько мощный напор воды, что смыло не только меня. Отчего овал захлопнулся, но и всех кто стоял перед порталом. Перед тем как он захлопнулся, мне показалось, что в воде мелькнуло что-то темное.

Возясь в луже, я пытался встать, но постоянно оскальзывался, да и другие пытавшиеся встать меня роняли. Вокруг слышался мат на двух языках, рядом была куча мала из бойцов. Во все стороны торчали стволы оружия из-под забрал «сфер» слышались сочные матюги.

— Не затопчите рыбку! — заорал один из ученых рядом.

— А вода то соленая, — сплюнул рядом другой.

Наконец привстав на колени, я заметил рядом «рыбу» и теперь понял почему бойцы, старательно работая локтями и коленями расползаются в разные стороны.

— Меловой период, — сходу определил один из ученых, доставая рулетку из кармана, жадно разглядывая огромную зубастую черепаху, которая вяло шевелилась на спине.

— Да ну нафиг, — пробормотал я и последовал за спецназовцами. Попытка встать снова не увенчалась успехом, поэтому оттолкнувшись ногами, я на животе последовал за здоровенным старшиной с «печенегом» в руках, пока не достиг сухого участка.

Через несколько минут мы голышом набились в оба домика, выжатая форма сушилась развешанная на веревочках.

— М-да, — поставив стакан с чаем на столик известил я. — Первый блин, как говориться, комом.

После неудачи с первым порталом нас увезли обратно на аэродром, где стоял выделенный нам самолет, а к порталу рванула комиссия. Не искать виновных, а вырабатывать новую тактику открытия порталов. По прикидкам ученых портал открылся на глубине вряд ли большей чем ста метров, иначе нас убило бы гидроударом. Да и так почти двадцать человек искупало, ладно хоть всего два отделения да ученые под удар попали. Остальных разве только что обрызгало. Потом разговоров было как нас смыло протащило по склону метров сорок сдирая слой павшей листвы и с грязью бросило на небольшой пятачок в овражке у лагеря. Но это ладно, и сменная одежда нашлась и место где подсохнуть. Из всех только ученые были довольны, однако Ельцин пресек их просьбы на новые попытки открыть портал. Вдруг еще кого затянет. Отстреливаться от гигантской древней акулы он не хотел, поэтому умники быстро заглохли занимаясь черепахой. Ее уже увезли куда-то в сторону Москвы.

В общем, охрана сворачивалась, портал посчитали бесперспективным, а мы уехали на аэродром. Охрана же и взвод Меркулова с союзниками как только комиссия закончит, направятся в ближайшую воинскую часть.

На сегодня полетов запланировано не было, поэтому мы после возвращения на аэродром поужинали и направились по своим комнатам, отдыхать, завтра планировался тяжелый день.

Дальше: Эпилог

Владимир Поселягин Третий фронт

Пролог

* * *

* * *

* * *

Владимир Поселягин
Третий фронт