Глава вторая

Пробуждение утром было тяжелым. Я не знаю, как Ася стирала простыни, но наверное, переборщила с накрахмаливанием. Как будто асбестовое полотно постелили. В итоге не выспался, вскочил рано и, пока ещё Ася мирно дрыхла, ускользнул на работу. С машиной тоже пришлось повозиться. Замок открылся только с пятой попытки. Скорее всего на брелок противоугонки действовал какой-то передатчик спецсвязи, которых натыкано вокруг неисчислимо. Как-то все одно к одному. Наверное, бессонная ночь, усталость после командировки подействовали на меня слишком сильно. Даже поверхность руля казалась чужой и раздражала. Руки скользили по его оплетке, еще недавно такой привычной. И вот итог — поцарапал корпус зеркала. Нет, никаких машин сегодня. Кое-как припарковав своего боевого коня на место, поплелся в метро. Там заодно решил взять немного наличных в банкомате. И тут тоже ждала меня несуразность. Банкомат упорно выплевывал карточку. Ну, что за день! Ладно, в обед зайду в банк, пусть там разбираются.

В офисе меня сразу вызвали к начальнику. Естественно, тому было интересно, получим ли мы договор, и такой, как нам надо, с этой нефтяной компанией. Выслушав мой отчет, шеф повеселел. Надо сказать, что несмотря на важность нашей работы, на то, что мы имели прекрасные отзывы, конкуренция была высокая. Вот в последнее время какие-то жулики стали провозглашать лозунг: «Процветание бизнеса состоит в здоровье команды». И пудрили всем мозги о необходимости коллективного моржевания, сыро — и раздельноедения и тому подобного шаманства. Конечно, ерунда, но мы почувствовали отток клиентов. На этот раз вроде никакие конкуренты нам были не страшны.

— Ладно, молодец, можешь полностью брать всю программу по нефтяникам на себя, — совсем уже весело заключил Арсен. — Давай только общий план составим вместе. Бери бумагу, распишем.

Шеф обожал составлять черновые планы вместе с сотрудниками по старинке, на бумаге, чтобы потом черкать листок сто раз, чертить стратегического вида стрелки и малоразборчивые заметки на полях.

— Значит так, Майер, пиши, — начал он рассуждать. — Стратегический пункт номер один — обеспечить бизнес-тренинг нефтяникам на всех уровнях управленческой команды. Чего ты там копаешься?

— Извините, Арсен, ручка зацепилась.

Идиотизм! В третий раз за два дня авторучка ставит меня в дурацкое положение. Опять зацепилась за ткань пиджака прижималкой.

— Итак, пишем: охват тренингом на всех уровнях. Дальше подпункты. Какую группу вы посоветуете подключить к тренингу высшего эшелона?

— Пиши, Забецки с его ребятами — на первых замов генерального, — шеф обожал давать тривиальные указания. Совершенно ясно и так, кто и в чем у нас специализируется. — Так, теперь средний эшелон. Наверное, Наташа.

Дальше пошла рутинная работа по расписыванию сроков, числа занятий и прочих, нам одним понятных, мелочей.

— Ну-ка дай посмотреть, — взял он исписанные листочки. — Что у тебя за чернила? Расплываются. Купи себе нормальный паркер!

— Да, надо поменять, барахлить стала ручка, только заметил, — я был вполне согласен с шефом. Но стоила моя дороговато, чтобы так запросто менять.

— А здесь мы, наверное, сделаем так! — вдруг решил внести начальственные поправки Арсен. — Давай сначала проведем анализ мотиваций у младшего менеджмента, а потом посмотрим, что и как, и на средний переключимся! Сделаем наоборот!

Широкими движениями он почёркал листок, меняя позиции и сроки.

— Ну вот, так лучше, иди, начинай! — шеф был доволен. — Хотя, подожди! Допиши там — занятия только в группах не более пяти человек. И ещё. Когда все будет готово, позвони мне домой. После девяти вечера.

Я, опять разложив листки на стеклянной крышке стола, стал поправлять. Надо сказать, что стол у шефа был уникальный. Он заказал его на военном заводе. Говорил, где для «Буранов» стекла делали. Врал, наверное. И тут случилось странное. Там, где бумага была сильно исчеркана и почти прорвалась, перо чиркнуло по гладкой поверхности стола и оставило зловещую царапину. Это на закаленном стекле! Шеф, слава богу, не заметил.

Первое, что я сделал в своем офисе, попробовал пером оконное стекло. Да… Победитовый резец не режет так резво! Да и алмаз тоже… Интересно, из чего они там перья делают? Надо ручку эту точно менять! Мало того, что клипса цеплять стала, перо вот с аберрациями функций, так ещё видно залоснилась сама поверхность — ручка все время выезжает из пальцев при письме.

Так, не забыть про банк! Не ходить же с кредиткой неработающей!

— Добрый день, господин Майер, — приказчик помнил меня хорошо и встретил радушно. — Чем могу служить?

— Да вот, вроде у меня карточка размагнитилась. Не могли бы проверить? Банкомат её не стал принимать.

— Какие проблемы, проходите ко мне в кубик! — приказчик рукой показал на стеклянный закуток в конце зала. — Осторожно только, у вас шнурок развязался!

Черт. Как омерзительно. Шнурок ещё и намок в лужах на асфальте и теперь испачкал мои руки. Пока я его завязывал, согнувшись в три погибели, под столом приказчика, тот протянул карточку через читающий аппарат и стал внимательно всматриваться в монитор своего компьютера. Потом ещё внимательнее, потом опять протянул карточку в читателе. Потом стал недоуменно рассматривать карточку, как будто на ней было написано что-то необычное. Потом сказал:

— Я сейчас! — и убежал, диковато озираясь на меня. Прямо пограничник в Домобабово!

Прибежал он с директором банка. Вернее, директор шел спокойной походкой хозяина, а приказчик при этом ухитрялся быстро бежать, отставая от того на полшага.

— Здравствуйте господин Майер, — деланно радостно поздоровался директор. — Так что у вас с карточкой?

— Да не работает, может, размагнитилась, когда я в аэропорту рамки всякие проходил? — вяло предположил я. — А что, проблемы?

— Нет, никаких проблем нет. Просто она у вас не размагнитилась, а поменяла содержание! Вы точно ничего с ней не делали и никому не давали? — строго спросил директор.

— Нет, что вы! И мыслей не было. — Я даже жене не даю. У Аси своя карточка. И счет свой. — А что с ней такого странного? Ну, не работает, да и ладно. Новую можно?

— Она не работает как карточка банкомата. Но прекрасно работает как ключ ко всей нашей системе! Более того, смотрите! — директор, крепко сжимая карточку в руке, подошел к циклопической двери сейфа, в глубине за окошками клерков. Это была гордость банка. Он сунул карточку в прорезь возле сейфа и дверь плавно поехала, обнажая внутренность!

— Вы понимаете, почему нам так важно знать, что с ней произошло? — объяснил, как тупому, главный банкир.

— Я клянусь, это все случайность, — я искренне не понимал, в чем дело.

— Ладно, — проговорил директор, — мы сейчас при вас её уничтожим, вам выдадим временную, а коды переписать нам ничего не стоит — компьютер для этого и предназначен! — он нашел решение и был горд. — Спасибо за то, что пришли к нам вовремя.

Интересно, а что значит «не вовремя»? После того, как я выпотрошил бы их сейф и перевел бы все активы на свой счет? Они бы тогда не сказали мне спасибо. Наверное.

Директор вручил приказчику мою карточку на уничтожение и удалился. Мы опять уединились в загончике.

— Вот ведь как бывает! — клерк был взволнован. — Я такого не видел. Я как прокатал карточку вашу, так у меня на экране такое повыскакивало. Очень конфиденциальное. Я потом должен буду расписку написать о не разглашении! Вот ведь, электроника, электроника. А ломаются лифты, а не обычные лестницы! Вот, пожалуйста, временная карточка, сейчас я ее активизирую.

Продолжая болтать банальности, он протащил новую карточку через ту же щель, попросил меня ввести секретный код, на мой выбор, потом опять протащил карточку и вручил её мне.

— Через две недели придет постоянная, на ваше имя. Пока пользуйтесь этой. А старую вашу я сейчас порешу.

Приказчик достал из недр своего стола ножницы и решительно чикнул мою старую карточку. С гадостным звуком лезвия ножниц скользнули по торцу карточки, не оставив следа.

— Наверное, пластик застарел. Твердая, — смущенно объяснил служивый.

Он попробовал еще и ещё. Кончилось это тем, что ножницы с хрустом развалились.

— Я сейчас, резак вообще положен в таком случае, я ножницами не по уставу, — покраснев, объяснил приказчик и убежал во второй раз.

Прибежал он с неким подобием гильотины. Только маленькой. Видно, такой казнили кошек во времена Великой Революции мышей. Положив карточку на эшафот, он с видом Марата, казнящего Робеспьера, нажал рычаг. Карточка, жалобно взвыв, вылетела из устройства, пробила портрет политика в рамке, просвистела мимо моего лица и впилась в стеклянную перегородку, как нож в сосну.

— Вам карточки не военные по конверсии делают? — поинтересовался я. Еще бы немного в сторону, и она торчала бы не в этом стекле, а у меня в голове. — Вы, наверное, добивайте её сами, я доверяю вам, а я пойду. Мне ещё жить да жить.

Не поняв иронии, приказчик засуетился, ссылаясь на обязательность уничтожения карточки в присутствии клиента, вытащил её из стекла, дико оглядев появившуюся прорезь.

— Может, вы её на костре, раз топор не берет? — подсказывали смутные реминисценции из инквизиторских времен.

Служивый принял идею с воодушевлением. И тут последовала ещё одна странность. В пламени зажигалки карточка просто исчезла, вспыхнув зеленым. Без дыма и пепла. Я, не желая и не имея больше времени наблюдать этот материаловедческий семинар, откланялся и ушел. Приказчик так и остался с открытым ртом, горящей зажигалкой и потухшим взором. Моему красивому уходу из банка помешали опять развязавшиеся шнурки. Надо поменять шнурки. Да что за идиотизм кругом?