22

Вперед шагнул полковник, который сопровождал Силаева в челноке.

«КЕК, – сразу же определил Винсент, удивляясь, как это он сразу не догадался. – Наверное, еще под винными парами пребывал…»

Силаев не ошибся. Помощник командующего оказался никаким не помощником, а агентом Комитета Единого Контроля.

– Полковник КЕК Джошуа Чемберлен, – представился он, встав со стула и одернув китель. – Рад знакомству с прославленным адмиралом.

Комитетчик, подхватив за спинку стул, на котором только что сидел, подошел к столу командующего и приставил его сбоку, после чего сел, закинув ногу на ногу.

– Чем могу быть полезен, агент Чемберлен? – спросил Винсент.

– Командующий «забыл» вам сказать, что у пресловутого плана есть еще и третья часть.

– Вам не кажется, что план и без того несколько перегружен?! – не выдержал Винсент.

Ему дали самоубийственное задание, и это оказывается еще не все! И, напустив на лицо веселое выражение, продолжил, напевая когда-то слышанную им песенку:

– Как там в песенке дальше поется?… – с беззаботным, даже с невинно-придурковатым видом спросил он у агента.

Несмотря на всю серьезность обсуждаемого вопроса, оба майора, действительно помощники командующего, чуть слышно прыснули в кулаки от смеха, а сам командующий едва заметно улыбнулся. Но все быстро взяли себя в руки, особенно после того, как агент КЕК лишь слегка повернул голову, покосившись на весельчаков.

– Хватит ерничать, адмирал… – устало сказал он. – Я понимаю, вы не в духе, и приношу вам свои соболезнования в связи с героической гибелью вашего брата… Не один вы потеряли родных, их каждую минуту теряют десятки тысяч людей, но дело надо делать. Так что давайте оставим пока в сторонке эту непонятную вражду между Флотом и КЕК.

«И правда ведь!» – грустно усмехнулся Винсент. Проанализировав свои чувства, он понял, что действительно ответил грубостью из-за пресловутой извечной неприязни флотских к комитетчикам, засевшей где-то глубоко в сознании, словно на генетическом уровне.

– Хорошо… Что еще за третья часть?

Вместо ответа агент Чемберлен расстелил перед Силаевым карту звездного неба.

– Вы знаете, что это?

– Понятия не имею… – честно ответил адмирал. Он обладал хорошей памятью на звездные карты в любом их виде, но конфигурацию этих точек он точно видел впервые. – По всей видимости, Неизведанные территории.

– Вы правы и неправы одновременно. Эти территории вполне изведаны, но знает о них лишь узкий круг людей.

– И что дальше?

– Здесь живет колония людей, которая ничего или почти ничего не знает о нас и… о нашей войне, – после короткой паузы добавил агент.

У адмирала брови полезли на лоб от удивления.

– …Но мы знаем о них все.

– И? Что это за колония такая странная?

– Потомки оставленных в Солнечной системе людей… тех, кого не смогли по ряду причин взять с собой, или они остались сами.

– И что вы хотите от меня?

– Вы должны полететь туда сразу после бомбардировки планеты.

– Да вы с ума тут все посходили, что ли?! – воскликнул Винсент. – За мной, при условии, что мне и хоть малой части кораблей удастся вырваться из пекла, которое там начнется после бомбардировки, наверняка увяжется хвост! После такой оплеухи чужие постараются меня зажарить живьем!

– Именно это нам и нужно, адмирал… Ну, в смысле не то, чтобы вас зажарили живьем, конечно… Нам нужно, чтобы за вами увязалась крепкая эскадра и не отставала до самого последнего момента. Проще говоря, нам нужно, чтобы чужие также узнали об этой колонии.

– Вы хотите втравить этих людей в войну?! – догадался Силаев.

– В точку, адмирал.

– Но зачем?

– Затем, что мы терпим поражение. Федерации нужны солдаты.

– Сколько их хоть там?

– Чуть больше трех миллиардов.

– Только-то?! – откровенно усмехнулся Силаев. – Да это же всего один процент, максимум два, от нашей численности! Это ничто, меньше, чем ничто! Это просто не целесообразно! Ну что такое один-два процента на наших фронтах?! Пшик один… Мы столько теряем за один год.

– Простите адмирал, но не вам обсуждать целесообразность принятых решений высшим политическим и военным руководством. Тем более что эту колонию вот-вот обнаружат чужие. Мы лишь хотим, чтобы обнаружение произошло по нашему сценарию с максимальной выгодой.

– Ладно, допустим. Неужели тогда нельзя поступить несколько иначе?

– Например?

– Раскрыться им. Ведь вы сами сказали, их скоро обнаружит противник. Тогда не проще ли рассказать им правду…

– Все не так просто, господин адмирал, – перебил Силаева агент, откинувшись на спинку стула. – Нужно знать их убеждения.

Разговор переходил в его стихию, где он был, как рыба в воде среди всех этих шпионских дел. Он даже позволил себе легкую улыбку.

– Эти люди считают себя обделенными и преданными. Не забывайте, их оставили умирать… но они совершили свой Исход. Так что, раскройся мы им со своей войной, еще не известно, как они поступят в этом случае…

– Неужели вы хотите сказать…

– Вероятность весьма и весьма мала, но и такого варианта развития событий исключать нельзя. Скорее всего, они пошлют нас так далеко, что и сказать-то язык не поворачивается. Но чужие тоже не дураки, и смогут найти ключики, чтобы привлечь этих людей на свою сторону, и тогда у нас начнется своеобразная гражданская война… Поэтому мы не должны оставить им никакого выбора. Только за Новоземную Федерацию и ни за кого более. Они должны столкнуться лоб в лоб с чужими в самой жестокой схватке в их истории и, когда дело начнет принимать скверный оборот, вмешаетесь вы…

– И они в порыве благодарности к нам за свое чудесное спасение и праведного гнева к Альянсу за беспричинное нападение, начинают воевать за Федерацию, – закончил мысль агента Чемберлена адмирал Силаев.

– Именно так.

– Вам не кажется, что наши действия смахивают на какую-то истерику? Я бы даже сказал – предсмертную агонию тонущего человека, хватающегося за соломинку, которая, как он точно знает, не сможет его спасти, но он все равно сжимает ее в какой-то безумной надежде… Согласитесь, этими свежими силами мы, по большому счету, уже ничего не в состоянии изменить.

– Возможно… – согласился агент, и его лицо на какой-то миг стало человечным, но потом оно вновь обрело жесткие черты. – Но мы должны использовать все возможности. Все.

– Это все?

– Да, в общих чертах. Более подробные инструкции, маршруты, позывные агентов и прочее вы получите чуть позже.

– А если мне все же не удастся вырваться?… Если меня подобьют?

– Что ж… мы попробуем другой вариант, он не настолько безупречен, но мы все равно доведем дело до конца, хотя это будет весьма трудно. Так что лучше, если это будете вы.

– Ясно. Разрешите идти? – спросил адмирал, резко развернувшись у стола своего непосредственного начальника.

– Идите, адмирал, – ответил командующий, на этот раз ни у кого не спрашивая подтверждения вопросительным взглядом.