Владимир Поселягин
Я - выживу

Пролог

Притронувшись легким касанием пальцев к нижней ветви аллори, стараясь не уколоться о шипы, я осторожно опустил её, чтобы через густую листву этого лечебного дерева рассмотреть два квадра и среднего класса внедорожный грузовик с большой кабиной на восемь человек, по виду ранее принадлежавший бродячим торговцам. Только они устанавливали съемные полки на борта навроде прилавка. Сейчас, конечно, полок не было, но крепления остались. Наверняка трофей.

Два десятка бродячих бандитов, судя по экипировке, относящихся к ненавистным традам, по-земному шакалам, сидели у трех костерков тремя компактными кучками и ужинали старыми армейскими пайками. Одеты они были как бродячие торговцы с охраной, но меня их маскировкой не проведешь, я точно знал, кто это был.

Срок годности этих пайков вышел еще четыреста лет назад — я знаю, у меня в рюкзаке лежали такие же, более того, они ужинали моими пайками. Стиснув зубы, я тихо, едва слышно простонал, часто заморгав, пытаясь остановить слезы. Поднявшийся ветер скрыл мой стон шелестом листвы и веток. Причина для горя была, и этой причиной, как ни горько осознавать, был я.

***

Думаю, прежде чем описать причину гибели деревушки, что была уничтожена бандитами, следует рассказать о себе. Как я оказался на чужой планете? Все оказалось проще некуда для технического описания, однако сложно для понимания. Может, мой рассказ покажется сумбурным, но я сейчас не в том состоянии, чтобы раскладывать все по полочкам.

Меня зовут Валентин — ну да, Валька, уже привык за тридцать шесть лет жизни и не лезу с кулаками на окликнувшего. От этой фобии окончательно избавился в школе, у нас в классе кроме меня было еще три Валентина. В общем, моё полные имя, отчество и фамилия — Валентин Маркович Азенштейн. НЕ ЕВРЕЙ! Так я отвечал новым знакомым. Дед был из бывших солдат Вермахта, которые после капитуляции трудились на просторах СССР, восстанавливая разрушенное. После депортации выживших обратно в Германию (много пленных погибло от болезней) бабушка осталась с трехлетним сыном на руках и фамилией Азенштейн. Небывалый случай — им дали разрешение официально пожениться! Однако уехать с депортированным дедом бабушке не разрешили. Вот такие тогда были дела.

У отца я был поздним ребенком, но это не помешало ему настругать еще троих детей — двух братьев и сестру. Жили мы дружно, а после перестройки еще и достаточно обеспеченно. Оказалось, дед был жив и почти здоров и не забыл, что у него в России остались жена и сын, так что когда открылись границы, он прилетел в Питер и достаточно быстро нас отыскал. Бабушку не застал, она умерла за семь лет до этого, но с остальными Азенштейнами познакомился. Я это хорошо помню, мне тогда едва пятнадцать лет исполнилось.

В общем, дед, а также его (теперь уже и наша) семья помогли. Дед второй раз женился уже в Германии. И вот казус — снова не на немке, теперь на француженке, так что кроме нас у него было еще трое детей и одиннадцать внуков. Правнуков я не считаю.

Отец открыл пару магазинов, торгующих запчастями для германских иномарок. За пару лет он выплатил кредит и стал вполне преуспевающим бизнесменом — это к шестидесяти годам-то. Я пошел по стопам отца — технический институт и работа по профилю, ремонт техники. В общем, у меня была своя автомастерская для иномарок. Также моя мастерская занималась восстановлением ретро-автомобилей. Золотое дно для понимающего человека. Я понимал.

К тридцати шести я твердо стоял на ногах, был обременен семьей — жена и красавица дочка — и вполне доволен жизнью. Что именно произошло, не знаю, но думаю, догадываюсь.

Решив навестить родственников в свой законный отпуск, взял с собой дочку (у жены были какие-то дела, и она обещала прибыть позже), и мы вылетели в Мюнхен. Не долетели.

Последнее, что помню — яркий свет за иллюминатором и крепкая ладошка дочки, испуганно сжимающая мою руку. Потом все померкло. Что произошло, понять было нетрудно — мы разбились, вот только принять, что это случилось не только со мной одним и что дочка тоже погибла…

Очнулся я достаточно быстро, и первым оказалось не изумление от того, что жив, а то, что отчетливо видел каждую трещинку на беленом потолке. Это с моими-то посаженными глазами?!

'Где я? Неужто выжил?!' — это были первые мысли, но я почти сразу отвлекся.

Для этого нашлись веские причины: в поле зрения появилась беловолосая кудрявая головка девочки лет четырех, которая изучающе разглядывала меня, а заметив, что я открыл глаза, что-то непонятно завопила и, обрадовано улыбнувшись, убежала. Сил, чтобы повернуть голову и посмотреть, куда, не было, поэтому я устало смежил веки.

Через минуту меня вывели из полудремы чьи-то тяжелые шаги. Открыв глаза, я увидел склонившихся надо мной двух людей — мужчину лет тридцати и женщину чуть младше. Причем женщина явно была в положении, на это тонко намекал ее отнюдь не маленький живот. Девочка влезла между ними и стала поглаживать мою руку, отчего появилось щемящее чувство нежности. Все они были похожи, как будто принадлежали к одному народу. Голубоглазые блондины.

Первым заговорил мужчина, но его слова оказались для меня непонятной тарабарщиной. Девочка в это время приподняла мою руку и ласково прижала к груди. Мою руку. Детскую загорелую руку. МОЮ РУКУ?!

Куда и в кого попал, я узнал только через земной год, когда практически в совершенстве выучил общий. Местный язык.

Картина складывалась удручающая. Планета называлась Зория и ранее входила в состав Империи Антран, а четыреста пятьдесят циклов назад (цикл — это фактически земной год) случилась война с Империей Архов, паукообразных разумных.

Что произошло точно, почти никто не знает. Выживших в этой войне было ОЧЕНЬ мало, а уж информированных — тем более. Но на Зории существовала одна версия: крупный флот Содружества, куда входила Империя Антран, после начала войны ушел на территорию архов, уничтожая их материнские планеты и станции-соты. По слухам уничтожено было все, хотя от флота и остались рожки да ножки.

По странному стечению обстоятельств одновременно и архи отправили свой флот к нам с тем же заданием. Флоты не встретились на Фронтире (хотя и подрались с пограничными эскадрами) и занялись своим делом. В отличие от Содружества, у архов имелось принципиально новое оружие — Н-пушки. После прохода флота Содружества по вражеским системам там оставались оплавленные планеты и уничтоженные станции. А там, где поработали эскадры арахнидов — пустые планеты и корпуса кораблей без экипажей. Да, Н-пушки уничтожали только живую материю, причем в основном разумных, включая даже биопроцессоры Искинов. Животным они не вредили. Во всем Содружестве выжило едва одна десятая процента населения, причем в самых глубоких бункерах, спрятанных станциях или шахтах, до которых у арахнидов просто не дошли руки.

Получив сообщения, что их планеты уничтожают, оба флота повернули обратно, и тут произошло знаменательное событие, причем на том же Фронтире. Враги встретились. Точно не известно, но по основной версии остатки флотов уничтожили друг друга.

Дальше просто: уцелевшие пытались выжить, пока были знания, но не преуспели. Началась деградация, войны за ресурсы, которые отбросили цивилизации еще глубже в каменный век. Прекратились сообщения между планетами, последний корабль-грузовоз, приходил на планету более трехсот лет назад. По крайней мере, такие слухи ходили среди аборигенов.

Однако не все было так плохо. Цивилизация начала выкарабкиваться. Например, на Зории в данный момент население, по примерным прикидкам, уже близко к миллиону, даже может чуть больше. Сорок лет назад на орбите появился кораблик — как сказал старик Краф, это был корвет — и снова установилась связь с другими системами. Теперь мы состояли в Торговом Содружестве Антран. В него, кроме нашей, входили одиннадцать планет. Ранее они принадлежали Империи Антран.

С появлением корабля и последующих караванов ничего на Зории принципиально не изменилось, не считая того, что начали реконструкцию заброшенных наземных космопортов и вывели, вернее, отремонтировали четыре спутника на орбите. Теперь у нас появилась связь по всей планете. Не интернет, но похоже. Назвали Галанет. Даже у нас в деревне имелось восемь терминалов для выхода в него. Вообще-то благодаря мне, это я собрал из полуразбитых блоков работающие устройства. В других деревнях едва ли было по одному терминалу у самого зажиточного, обычно у старосты. Сам Галанет несмотря на название был, по сути, планетарной сетью, так как спутников с гиперсвязью для общения с другими планетами не сохранилось.

В общем, как жили общинными укладами, сформировавшимися за четыреста и более лет, так и жили. Вступление в Союз на это никак не повлияло. Были на планете деревни свободных рыболовов, охотников, крестьян, пашцев, ну и сквады бандитов, куда же без них? Были одиночки — например, техники, их называли Зургами. Они считались элитой, и их старались не трогать даже самые отмороженные бандиты, потому как знали, тронешь, те внесут тебя в чёрный список. А в этом случае можно вообще скатиться в каменный век. Чинить тебе оборудование и технику кто будет? Рабы если только. Бывало и Зурги в них попадали. Редко конечно, на такие банды охотились и отстреливали. Про это знали все бандиты.

Ещё были — торговцы и, конечно, охотники за древностями, сталкеры. Вообще-то сталкерами я их назвал, а сами себя они именовали искателями. Сталкеры рыскали по Зории в поисках городов и пытались обнаружить склады гражданской обороны. Во время атаки на планету, когда добили оборону главного грузопассажирского терминала, продолжающего крутиться оплавленной кучей металла на орбите, эскадра арахнидов нанесла удар по поверхности не только Н-пушками, но и обычным крупным калибром. Так что где можно было встретить полностью вычищенные сталкерами руины городов, а где и километровые озера удивительно круглой формы. С учетом того, что таких бункеров и подземных убежищ на планете было за три тысячи (кто-то выложил в Галанете уцелевший архив из командного убежища), можно было понять, что желающих разбогатеть хватало. Да что там говорить, если я сам был такой?

В общем, цивилизация после большой и нескольких мелких войн ухнула вниз, но это не мешало в нашем доме пользоваться разными высокотехнологичными вещами. Например, кухонный лазерный измельчитель для мяса прекрасно уживался с деревянной колотушкой, а панель визора — с бревенчатым срубом дома. Вот такие дела.

Теперь можно рассказать, в кого я попал. В пятилетнего мальчика по имени Ворх, сына Луца Росса. Мой отец (теперь я уже считаю его отцом) был следопытом из охотничьей деревушки Большого леса, что рос на краю Мертвых земель. Считали они себя свободными и никакой сквад бандитов им не представлял свою защиту. Свободные люди Большого Леса, обычно могли постоять за себя.

Если коротко, Мертвые земли — это обычная пустыня. Лес же рос по обоим берегам большой реки, проходящей через него, и, по слухам, требовалось сорок дней пешкодралом, чтобы пересечь чащу. Дичи в лесу водилось много.

Кроме нашей, было еще пять охотничьих деревень да три рыбачьих на берегу реки — это те, о которых мы знали, а сколько их в действительности… На ту сторону мало кто ходил, и есть ли там живые, знали только бродячие торговцы.

Через год, когда я более-менее освоился, старик Краф рассказал, что Ворх зачем-то залез на крышу его дома и коснулся открытого источника питания. Короче, замкнул аккумулятор солнечных батарей на себя. Шибануло изрядно, хорошо, что Краф как раз в это время вышел на крыльцо, и когда дымящаяся тушка Ворха, пролетев метров восемь, упала на землю, оказал неотложную помощь. Умудрившись запустить детское сердечко. Так через четыре дня я и очнулся в новом теле.

То, что я ничего не помню и издаю странные звуки (так деревенские воспринимали русский мат), удивляло окружающих, но бродячий лекарь заявил, что такое бывало и лучше учить меня заново, включая как ходить. Молодец, спасибо ему.

Так и началась моя новая жизнь. Первые шесть месяцев я осваивался, бродил по деревне, когда пришел в норму — бегал. Тут детишек много, внимания никто не обращал. Немного освоившись с местными реалиями и научившись сносно говорить, направился к старику Крафу, который был Зургом, то есть деревенским техником — чинил все, что ему приносили. А так как моя основная специальность была именно техническая, я и подался к нему. Отец, конечно, хотел, чтобы я пошел по его стопам, но и против знаний Зурга не возражал, однако тренировки не уменьшал. Я не говорил? Стоило мне встать на ноги, раз, а то и два в неделю мы уходили в Лес, где из меня старались сделать охотника.

Старик Краф, хотя изначально и был против, когда я пришел к нему и попросился в ученики, хмыкнул, отхлебнул из кружки и, нахмурившись, ткнул пальцем в кусок проржавевшего нечто, велев сообщить, что это такое.

Осмотрев метровой высоты ком грязи и ржавчины (кажется, вчера сталкеры приволокли), я пожал плечами:

— Похож на электродвигатель.

— Хм… В действительности не похож, но он это и есть. Ладно, парень, я подумаю.

Пять лет я прожил в этой деревушке среди двух десятков бревенчатых домов в полной гармонии и счастье. Первое время мои дела и незнание списывали на травму, потом просто привыкли. Кроме двух соседних деревень я был в небольшом городке рядом со старым космопортом, который понемногу приводили в порядок. Если у соседей было все привычно, мало чем отличалось от нашей Дубровки, то город и космопорт меня поразили. Полгода назад мы со старым Крафом ездили туда на его колымаге, единственном транспортном средстве нашей деревни. Ранее это был трактор, который после многочисленных переделок превратился в уродца с мощным двигателем, большим кузовом и широкими колесами с почти стершимся рисунком протектора.

Городок под названием Гнезды держал сквад бандитов, сидевших на складе ополченцев уже более двухсот лет. Говорят, глава сквада, тот, кто нашел склад, до сих пор жив, хотя уже и отходит. А что ему будет? Если средняя продолжительность жизни тут за двести пятьдесят? Я когда в первый раз осознал эту информацию, то где стоял, там и сел. Оказалось, моей бабушке было двести девять лет, та еще старушка.

Хм, совсем забыл представить моих родственников Россов. Отца звали Луц, маму — Тони. Ещё у меня были три сестренки. Старшая — Лидия, та самая, которую я увидел первой, когда очнулся. Она младше меня на год. Потом четырехлетняя Лиза, в тот день, когда я очнулся, она еще не родилась. Лизой — это я ее назвал, в честь моей погибшей дочери. Последней сестрой была двухлетняя Кнопка-Мила. Кроме них с нами жила бабушка мамы Тони, Ария — седая старушка со всегда ласковой улыбкой и вкусностями в кармане. Она была большой любительницей огородов, занимаясь нашим довольно скромным участком. Наша семья в деревне была пришлой — родители переехали к охотникам, когда мне едва исполнился год. Откуда они, я так выяснить и не смог, больно уж туману напустили. Наверняка от кого-то прятались — отец явно был бывший военный, выправка его выдавала.

Когда я освоился с работой Зурга и впитал большую часть знаний старика Крафа, наша семья стала еще и обеспеченной и хорошо благоустроенной вещами Древних. Именно так называли живших до Большой Войны.

На чем я остановился? Ах да. Когда-то давно практически случайно молодой сталкер Ив Оргул обнаружил обширные склады ополчения. Оружия там было не особо много, но вот вещевого имущества завались. Двести лет назад вскрыли склад, а ведь созданный Оргулом сквад до сих пор продолжает потихоньку распродавать униформу и амуницию. Да что говорить, все в моей деревне ходили в старинных комбезах десантников, техников и медиков с этих складов. Только дети бегали в сшитых самодельным сукном одеждах — таких размеров на складах не было.

В общем, мы горожанам мясо, они нам одежду и разную утварь из тех, что остались на складе. Обычный бартер. А примерно в семнадцати километрах от Гнезды находились руины космопорта. Нет, это сейчас их более-менее привели в порядок, но ранее, говорят, там даже лес рос. Так вот, я был впечатлен, рассматривая корпуса челноков и ботов. И даже корпус старого военного фрегата, как-то умудрившегося совершить посадку, хотя они были для этого не предназначены.

Мы тогда на неделю задержались в космпорту, отчего я успел рассмотреть все боты и челноки, как действующие, так и те, что четыреста лет простояли на приколе. Кроме запчастей Краф договорился с владельцем космопорта нуром Билонски о челноке. Нур — это уважительное обращение к старшему по положению. Говорят, раньше так называли еще и аристократов. То, что это не слухи, я знал, так как изучил всю информацию по книгам Крафа, имевшего изрядную библиотеку. Да еще в Галанете полазил.

Старик Краф предложил нуру восстановить десять челноков в обмен на один действующий. Несмотря на то, что корпуса мхом проросли, а на некоторых и деревья выросли, у него могло получиться. Корпуса не были вскрыты, да и сложно это сделать без ключей, которые остались у пилотов, обратившихся в кучки пепла после действий Н-пушек. Некоторые, конечно, вскрыли, найдя ключи, но почти две сотни челноков и около сотни ботов так и остались стоять в этом заштатном наземной коспоморту. В принципе, если бы выжили техники, это не было бы проблемой, но дело в том, что их практически и не было — фермерская планета, а те, что имелись, погибли.

Старик Краф появился в деревне за два года до моей семьи, заняв свободную должность Зурга. Кто он был и как тут оказался, я узнал только после трех лет ученичества под его началом. Оказалось, у него ранее стоял имплант НЕЙРОСЕТИ. Сейчас я расскажу, что это такое и с чем это едят. Это имплант, вживляемый в голову.

С помощью него можно делать все. В смысле, всеми действующими приборами, что до сих пор сохранились от Древних, можно управлять только нейросетью. Взять те же корабли, которые продолжают болтаться на орбите с останками экипажей на борту. Управлять ими можно только с помощью нейросети. Но не все так просто, нужны еще базы знаний, а это такой геморрой, да еще в наше время, что просто держись. Поэтому за специалистов с нейросетями держались. Их перекупали да и просто воровали, превращая в рабов. У нас в космопорту было два таких, у которых стояли импланты с приставками 'Био', то есть неизвлекаемые.

Ранее, до Большой Войны всем гражданам Империя предоставляла бесплатную установку нейросети, которая обладала многими полезными функциями: она повышала на десять процентов интеллектуальный уровень, существенно увеличивала скорость обработки информации, улучшала реакцию, а также вела пассивный мониторинг физического состояния, предупреждая о заболеваниях и увеличивая продолжительность жизни. Но после того как создали индивидуальные бионейросети нового поколения, старые изжили себя. Конечно, тем, кто не мог купить такие нейросети (цена была довольно высока), ставили базовые, простые, но большинству всё-таки новейшие. Разница была не только в мощности, но и в том, что бионейросети можно ставить и младенцам, все равно они активируются только после полового созревания. Бывали случаи, что и у одиннадцатилетнего мальчика включалась такая нейросеть, но ее обычно искусственно отключали, пока ребенок не повзрослеет, так что активно пользоваться ею не получалось. Имелась еще одна особенность: если старую после смерти носителя можно было переустановить, то бионейросеть настраивалась только на одного хозяина. Поэтому представьте разочарование сталкеров, если после вскрытия, например, бункера у мумий обнаруживались только бионейросети. Они только на выброс, а вот если нашли обычную базовую (а если уж совсем повезло, то и пилотскую), то их осыпят всеми благами и не только они, но и их внуки не будут ни в чем нуждаться. Потому как корпорация 'Нейросеть' была уничтожена вместе с планетой. Так что выживали именно так — на сталкерах и поисковиках. А когда импланты закончатся? Мрак! По последним прикидкам количество людей с нейросетями на Зории не превышало пяти сотен человек. Основные запасы этих имплантов уже отыскали и использовали. Много ушло на сторону.

Это ладно корабли, что в космосе, они там тысячи лет могут висеть с их-то запасами прочности, а импланты? А нейросети? Базы, в конце концов? Так что ценились они, даже очень. Даже войны из-за них случались — видеть мне не доводилось, но слухами земля полнится, да и в Галанете это подробно описывалось.

Так и старик Краф попал в тот же водоворот захвата. У него стояла обычная, слабенькая пилотская нейросеть, он даже название сообщил — 'Пилот-3', древность, я в буклете корпорации 'Нейросеть' посмотрел. На одном из сайтов Галанета был такой отксеренный буклет. Да и другие данные там присутствовали. В буклете, правда, половина страниц отсутствовала, но того, что имелось, хватило понять, что это такое.

Причем с простыми нейросетями тоже была заковырка — их хоть и можно переустанавливать, но не больше четырех раз. У Крафа нейросеть была уже однажды пользованной, то есть после извлечения ее еще можно было устанавливать максимум дважды.

В общем, малый фрегат, которым управлял Краф, был взят на абордаж, а так как у него стояла не бионейросеть, то имплант изучили в медкапсуле, быстро извлекли и выкинули Крафа на этой планете. У пиратов тут была стоянка для отдыха.

Краф их не ругал — хорошо хоть жизнь оставили. На момент захвата кроме базы 'Пилот малого корабля' третьего ранга у него еще было аж ТРИ выученных базы. Тоже третьего ранга, правда, но ведь полностью выученные! В общем, у него стояло четыре базы. Про пилотскую я уже говорил, а еще — 'Техник' (из-за чего он и устроился Зургом, знания позволяли), 'Орудия крупного калибра' и 'Маневры уклонения'. Несмотря на отсутствие нейросети он еще оставался пилотом, но только в ручном режиме. На каботажнике или том же челноке еще кое-как, но в гипер — уже все, тут нужна нейросеть, без неё с Искином не поработаешь. В общем, старик и выбрал спокойную жизнь Зурга — устал он от всего, захотел пожить последние пятьдесят-шестьдесят лет жизни спокойно. Пожил.

Нейрости у него нет, но знания-то остались, вот он ими и пользовался усиленно, решив отремонтировать и восстановить десяток челноков за плату, причем немалую по местным меркам. Конечно, таких челноков на орбите великое множество, но они находятся на кораблях. Те, которые можно вскрыть и использовать, уже давно вскрыли, а те, что не смогли, продолжали темными тушами болтаться в космосе. Первые сто лет, пока работали бортовые системы и Искины, они отстреливали чужих, сократив количество сорвиголов, а когда закончилась энергия у кораблей, закончились или перевелись специалисты, способные вскрыть корпуса. По словам Крафа, позже всех закончилась энергия у сверхтяжёлого линкора класса 'Звездный Защитник' — десятикилометровой махины, что висела правее обломков главного грузопассажирского терминала. Корабль с виду был целехонький, так что к нему до сих пор боялись подойти. Да и не нужен он был никому — кто его знает, что с ним. По словам нура Билонски, оказавшегося потомком одного из диспетчеров космопорта, тяжелый линкор пришел из доков после серьезного ремонта за экипажем и десантом, но вот не успел. После выхода из гипера и суточной стоянки в системе внезапно появились арахниды. Судя по целому корпусу, по нему отстрелялись Н-пушкой. Да, в принципе, по всем кораблям на орбите так отработали, а планете уже достался крупный калибр. Часть кораблей, конечно, упали на планету за четыреста лет, но на удивление немного.

Полной информации об этом 'Звёздном Защитнике' не было, сохранившиеся фото не давали с точностью определить, что это за тип самого мощного корабля Содружества. Дело в том что, таких сверхтяжелых линкоров было два типа, тот же 'Звездный Защитник' и 'Разрушитель'. Корпус у них был одинаков, только задачи разные, как и компоновка. Например, на фото было ясно видно две радарные станции на корме и дополнительная шлюзовая рядом с носом, чего на 'Разрушителе' не было, но она была на 'Защитнике'. Однако локаторной установки и шести дополнительных башен сверхтяжелых орудий на броневом поясе, не было ни у одного из этих типов кораблей. Многие из всезнаек склонялись к мысли, что это был третий тип, неизвестный. Я лично сомневался, и этих двух типов хватало для решения многих вопросов, куда еще? Думаю, раз он пришел из дока, то ему просто провели модернизацию. Некоторые из форумчан со мной согласились, теперь гадая, кем изначально был тяжелый линкор. 'Защитником' или 'Разрушителем'.

— Агран, где там 'чижи'? — отвлек меня от воспоминаний возглас одного из бандитов.

'Сволочи!' — мысленно выдохнул я, 'чижи' тоже были мои. Из нашего дома в Дубровке. Я оставил упаковку для сестричек.

Один из бандитов встал, подойдя к грузовику, вытащил металлическую коробку и поднес ее к главарю (думаю, это был он).

Достав брикет, главарь показал немалую сноровку использования просроченных продуктов. Вскрыв контейнер, он вытащил одну из плиток и, надорвав край упаковки, положил на угли. Через минуту, когда плитка стала набухать, бандит шипя от боли достал раскалившийся брусок и нажал на активацию разогрева. А ещё через пять секунд, вскрыв пакет с армейскими сладостями, отцепил пластиковую ложку с внутреннего держателя и начал с удовольствием есть десерт.

Эти бруски-'чижи' входили в армейские офицерские пайки. Конечно, время постаралось над ними — когда нажимаешь на датчик активации и начинается разогрев, вместо сладостей получаешь дурно пахнущую массу, но если сделать, как главарь бандитов, то вполне ничего. Не свежее, конечно, но удовольствие получить можно. За четыреста лет понапридумывали множество хитростей, даже пайки просто так не вскрывали, а держали их в кипящей воде минут двадцать, после чего они становились вполне пригодными к употреблению. Сам питался, знаю.

Посмотрев на скучающего часового (бандиты бандитами, но о безопасности они помнили), я подтянул к себе тяжелый десантный комплекс 'Удар-700', обнаруженный мной на найденном складе ГО.

Тяжелый он был не только из-за того, что использовался против бронетехники, включая среднюю, но еще и из-за веса. Тридцать семь килограммов, для десантников в комбинезонах с усилителями мышц не проблема, а вот для меня, из-за того, что на складе я так и не смог подобрать себе комбез по размеру (они еще были рабочими, зарядить источник питания — и используй)… Вот и пришлось для снижения веса снять бронированный кожух, чтобы можно было не только поднять эту дуру, но и стрелять, благо у 'Удара' отдачи не было вообще. После 'модернизации' комплекс стал весить 'всего' восемь килограмм. Я хоть к своим десяти с половиной годам и был крепыш, пойдя в отца Луца, но все равно для меня и это было много, а использовать висевший за спиной АК-автомат не представлялось возможным. Мощь не та, успеют ответить, а вот после 'Удара'… Просто некому будет.

Поднявшись сначала на колени, потом и на ноги, я закинул усиленный спецнитями ремень комплекса на плечо и щелкнул переключателем на подачу разрывных снарядов, отчего компрессор едва слышно засвистел (надо будет смазать). После активации прицела комплекс, из-за отсутствия нейросети, выдал над стволом голограмму с обнаруженными целями. Осталось только пометить противника и дружественные объекты. Причём деревья, укрывавшие меня от бандитов, для комплекса были не помеха.

Как только определение целей было закончено, я нажал на спуск. Из двадцатимиллиметрового ствола комплекса вырвался двухметровый факел. Технику я пометил, как дружественную, поэтому ни один снаряд не попал в машины, а вот сквада бандитов… их просто не стало. Представьте, что земная 'Шилка' отработала по людям. Представили? Вот и тут так же, целых тел не было, несмотря на то, что комплекс выдал всего двадцать шесть снарядов. Только куски мяса, костей и кишок, разбросанные по поляне. В руках умеющего пользоваться подобным оружием это страшная сила. Я умел. Вернее, учился на ходу, сейчас в первый раз выстрелив из него по-настоящему, а не в онлайн-стрелялке (да, у нас и такое было).

Одно радовало — такое оружие встретить на планете практически не реально. Ополчение и территориальные войска снабжали старыми, списанными образцами навроде того же АК-автомата разведчиков. Комплекс же на момент Большой Войны все еще стоял на вооружении Армии и Флота. Поэтому я и удивился, отыскав несколько штук в одном из закутков оружейного склада.

Скинув ремень с плеча, я за ручку осторожно опустил оружие на землю. Не дай бог острый сучок пропорет бак для жидкого топлива, как напалм вспыхнет, хрен потушишь. Вес после снятия защитного кожуха, конечно, уменьшился, но теперь приходилось соблюдать некоторые предосторожности в обращении.

Убедившись, что 'Удар' лежит нормально и опасности не представляет, я достал из-за спины АК-автомат и, взяв его наизготовку, поплотнее прижимая приклад к плечу, мелкими шагами направился на полянку у дороги. Нужна зачистка.

Сам АК-автомат своим видом напоминал МР-5, но имел рожок на пятьсот патронов с двумя штатными видами боеприпасов. Кроме этого, сбоку был расположен специальный лоток для бачка с жидким топливом, сейчас снятого. Бронетехники вблизи не было, чтобы стрелять по ней.

Думаю, не сблевал я от открывшейся картины только потому, что, как сын охотника, не раз присутствовал при разделке дичи. Да и опыт прошлой жизни сказался. В частности — служба в армии. Меня там как-то в рембат на месяц отправили, вот там и насмотрелся, занимаясь обслуживанием и восстановлением техники, побывавшей в бою. Один раз пришлось чистить дурно пахнущую обгорелую БМД, успевшую намотать на гусеницы кучу народу, перед тем как её сожгли…

Стараясь не измараться на загаженной поляне, я подобрался к заляпанному кровью и ошмётками мяса грузовику и заглянул в кузов. Мои надежды не оправдались, пленных там не оказалось, но зато обнаружилось кое-что другое. На середине кузова была жестко закреплена верхняя часть боевого дроида, который держал в поднятых манипуляторах оружие.

Мне показалось, что дуло ракетного комплекса нацелено прямо на меня…

Разглядев датчик контроля на 'голове' машины, я облегченно выдохнул: робот был деактивирован. Да, в принципе, окажись он включенным, хрен бы у меня что получилось — сенсоры дроида способны легко засечь наведение 'Удара'.

Хорошо, что бандиты заботились о дроиде и старались не включать его лишний раз, экономя ресурс.

Теперь я понимал, как они смогли уничтожить деревню — против такого аргумента у наших не было шансов. Поставив автомат на предохранитель, повесил его на плечо. Нужно было поторопиться: судя по следам, сквадов было два — первый, на грузовиках, скорее всего с трофеями, уехал из деревни часа три назад, а эти задержались. Наверное добивали выживших.

Я присел на подножку кабины грузовика и, почесав лоб, устало огляделся. Проверка рации показала, что все еще работает глушилка. Заглянув в кабину, я нашел устройство, и после краткого изучения, сумел выключить. Вернувшись на подножку достал рацию и замер. Я не знал с кем связываться. Все они мои друзья и знакомые лежали в окрестностях Дубровки. Да и выдавать о себе не хотелось, хотя, по моему мнению банды уже и след простыл, если они конечно не идиоты. Лучше добраться до ближайшей деревни и сообщить лично.

Тяжело вздохнув, я убрал рацию обратно, и устало глядя на забрызганную кровью землю, задумался о прошлых событиях приведших к трагедии.

Старик Краф в космопорту работал один, меня с собой, несмотря на многочисленные уговоры, не взял, оставив в деревне на замену. В принципе он был прав. Хоть и куцый, ручеек из нуждающихся не иссякал. Работы было не так что бы много, поэтому я и нашел себе на задницу приключений.

В Лесу, в шестидесяти километрах от Дубровки находилось большое озеро. Не круглое, скорее, как яйцо. Сталкеры говорили, что, судя по картам, тут было пусто. Им можно было верить, карты у них точные, еще с тех времен копии, поэтому искатели у этого озера и не появлялись. А я взял и, воспользовавшись свободным временем, решил посмотреть.

Собрав из нескольких рабочих блоков оборудование и пушку для подрывов, сел на грузовичок старика (он его оставил для деревни, уехав на машине сквада) и направился на поиски неизведанного. Мне все казалось, что озеро — след от выстрела пушки арахнидов. Всем известно, какие на их кораблях стояли чувствительные сканеры и сенсоры, они находили наши убежища, просто просвечивая землю.

К вечеру, с трудом объезжая массивные деревья, я выбрался на заросший камышом берег. Тут, кстати, было много похожих на земные растений и животных. Кабаны, олени, косули, зайцы или те же сосны, ели, дубы…

Всё оборудование было, естественно, самодельным, собранным на коленке, но я не сомневался в его работоспособности. Главным был Искин второго класса, который с месяц назад притащил из космопорта Краф. Ему-то я и поставил задачу, прописав небольшую программу с помощью компа-терминала. Программу я нашел в Галасети.

В общем, оборудование действовало так: шесть стержней-детекторов втыкались в землю, устанавливалась пушка посередине. Я сделал ее из остатков водопроводной трубы, сперва проверив крепость, выдержит ли она заряды. Заряды использовал армейские, что притащили сталкеры, откопав где-то. Это были всего лишь детонаторы, хотя и хлопали очень не слабо — для Т-взрывчатки другие не подходили. Правда, срабатывали эти заряды через раз.

Собственно, ничего нового я не изобрёл. Пушка дулом упиралась в землю, и с помощью дистанционного пульта подрывался заряд. Ударная волна шла вниз, Искин же с помощью датчиков собирал информацию и анализировал её, выдавая результаты мне на экран визора, закрепленного на руле грузовичка. Короче говоря, обычная сейсмическая разведка.

Первые три выстрела были пустыми, четвёртый вообще не сработал, заряд подвел, а вот после пятого Искин показал, что мы краем зацепили что-то явно искусственного происхождения.

Восемьсот метров, стандарт для убежищ. Черт, неужто повезло?

За неделю я обстрелял весь берег и часть территории в глубине Леса, прикидывая размеры подземелья. Не сказать, что они были большие, но и не маленькие. Искин показал мне проекцию трехуровневого объекта и после обработки данных уверенно опознал его, как городское убежище ГО. Это меня удивило: в пустом месте? Тут даже фермы не числилось. Что за хрень?

Как бы то ни было, потратив ещё немного времени, я определил, где проходят две лифтовые шахты и воздуховоды. Все были повреждены, но один из них не доходил до поверхности всего четыре метра, а не пятьдесят-шестьдесят, как остальные.

Само собой, сам я копать не стал, решив воспользоваться техническим дроидом. Он хоть и был полудохлым по причине банального отсутствия запчастей, но если сменить манипуляторы (у нас в куче мусора валялись снятые со строительной техники)…

Я не стал рассказывать об убежище, собирался сперва проверить все сам, а только потом сообщить. Думаете, хотел зажать эту информацию и пользоваться единолично? Нет, за все время пребывания в новом теле я успел сродниться и с деревней, и с её жителями. Мы были одной большой семьей. Во всех соседних селениях имелись родственники, только крикни — сразу придут на помощь.

В общем, все получилось, правда, дроида пришлось запитать от грузовичка — его собственные аккумуляторы уже издохли — но он за полдня вырыл туннель и расчистил шахту. Помня о безопасности, выбранную дроидом землю я засыпал в мешки, которые складывал в кузов, чтобы избавиться от них по пути. Сам же вход в тоннель со стороны походил на большую звериную нору. Нашим охотникам, конечно, эта маскировка на один зуб, да среди бандитов таких не особо встретишь.

Когда дроид расчистил проход, вниз ринулся свежий воздух, а наверх… В общем, понюхав то, что выходило, решил повременить со спуском, пока атмосфера в бункере не очистится. Было бы быстрее, если бы был еще один воздуховод, но я решил не наглеть.

Неделю изнывал от нетерпения, работая в лавке Крафа с артефактами древних, чиня или отказываясь, если не хватало нужных запчастей, пока, наконец, не решил, что времени прошло достаточно.

Вскрыв решетку, я спрыгнул на пол и, светя фонариком, осмотрелся. Люди, вернее, мумии тут были, отчего сердце мое радостно забилось. У меня была мечта — звезды. Космические корабли и дальние полёты. Мумий было около сорока, наверняка среди них окажутся и с устаревшими нейросетями. Надеюсь.

Заглянув в ближайшие склады (замки на массивных дверях при отключенном питании не работали), в конце концов остановился на оружейном. Отыскал в нём ящики с АК-автоматами и за полчаса привел один к бою, потом набил найденные тут же подсумки боеприпасами. Потом нахватал пайков и с трудом, в три приема поднял первую добычу наверх, уложив её в кузов. После чего погнал обратно в деревню и по пути повстречал охотников, включая отца. Я тогда сразу подарил ему автомат. Охотники были любителями оружия, так что подарок оценили, как и найденный склад. Короткое совещание, и загрузив добычу — двух кабанов — в кузов грузовика, мы все вместе поехали обратно в Дубровку. Тут нужно было решать старейшинам, всё-таки одной деревней склад не удержать. Нужно привлекать для этого соседей, благо среди них почти все — родственники. Свою плату я вытребовал: десять процентов всего найденного для моей семьи и пилотскую нейросеть лично мне. Старейшины приняли мое условие, а дальше… начался праздник. Для меня это было диковато, хотя я и начал понемногу привыкать к местным реалиям. Склад еще не захватили, оборону не построили, а уже отмечают. Даже соседи включились, как и вернувшийся Краф.

Мне это довольно быстро надоело, и я сбежал к складу, а когда на второй день исследования бункера вылез на поверхность, поднимая с помощью веревки 'Удар', вдруг запищала рация на поясе (для подобных машинок шестьдесят километров не расстояние) и я услышал голос Крафа, иногда прерываемый выстрелами и эфирным шумом. На деревню напал большой сквад бандитов. Через минуту рация смолкла, судя по ровному шуму заработала глушилка.

Бежал обратно полдня и всю ночь (в этот раз грузовичка не было — не дали), а когда добежал, обнаружил, что не успел. Деревня догорала. Пробежавшись вокруг, я случайно обнаружил двух бандитов укрывшихся на опушке. Медлить не стал, уничтожив их из автомата на месте.

Возле домов лежали тела сородичей и родственников. Я нашел и отца, и мать. Только бабушки и сестер не было, но следы детворы я обнаружил. Похоже, под обстрелом их отправили в Лес. Пройдя по следам метров триста, нашел кучу мёртвых детей и немногочисленных взрослых, что их сопровождали. В основном из стариков. У меня тогда в глазах потемнело. Сил, чтобы отыскать в этой куче своих, не хватило, поэтому я побежал обратно — изучать следы сквозь застилавшие глаза слезы.

Судя по всему, деревенских и гостей застали врасплох. Сейчас-то понятно, за счёт чего бандиты победили — при мощи дроида это нетрудно, но тогда я никак не мог сообразить, почему не смогли выжить охотники. Это ведь их родной Лес…

Дальше просто: дорога тут всего одна, до развилки я добежал, там определился по свежим следам, а ещё через пять километров засек огонек — бандиты обедали…

Вот и вся моя история.

Сейчас я просто сидел и не знал, что делать дальше. Ни семьи, ни родственников, никого. Все они остались там, даже Краф. В куче стреляных гильз лежал с разорванным пополам телом — видимо, он погиб последним.

Тяжело вздохнув, я поднялся на натруженные ноги и, поведя плечами, тоскливо осмотрелся. Теперь вид поляны не доставлял мне отвращения, всё стало безразлично.

Меня несколько удивило, что трады убили всех — им нужен был информатор о складе. Про случайный налет я даже не думал — скорее всего, они перехватили сообщение, когда старейшины обменивались новостями и зазывали гостей. Вот и налетели. Три деревни фактически лишились своих жителей. Три сотни человек одним махом. Операцию бандиты подготовили очень неплохо, смогли подобраться незамеченными замаскировавшись торговцами, нанести удар и свалить до того как соседи забеспокоились. О наблюдателях я тоже подумал, скорее всего их оставили на всякий случай ожидать меня.

— Почему вы убили всех? — задумчиво спросил я. — Или не всех? Я ведь точно помню, что наши были все.

Про соседей ничего не скажу, но наши точно все, успел пробежаться осмотреть, не такая уж и большая у нас деревушка. Женщин и девушек, что покрасивее, прежде чем убить, попользовали на заднем дворе хромого Тана, что держал бар. Я только детей не проверил, что были кучей брошены в Лесу. Просто не смог.

Ответа не было, сколько бы я ни думал, поэтому, оставив мысли о нападении на потом, занялся сбором трофеев. От бандитов осталось мало оружия. Уцелело шесть обрезов от охотничьих пороховых ружей, старый, без навесного оборудования АК-автомат главаря и гражданский пороховой пистолет. И немного боеприпасов. Естественно, все было в крови и внутренностях, но я просто покидал собранное в пустой кузов, где кроме дроида еще стоял ящик с пайками — один из тех, что я вытащил в первый свой заход, когда при возвращении повстречался с охотниками из деревни. Мы его не вскрывали, он служил чем-то вроде доказательства, но бандиты вскрыли.

Побегав по поляне, я прислушался. Показалось или нет, ветер кроме гари донес и звук мотора.

— Черт! — подскочил я и побежал к крайнему квадру. Это были не земные квадроциклы, хоть и похожи — с широкими колёсами, без кабины. Только эти вмещали до десяти человек и имели кузов под груз с тонну весом. Как и грузовик, они ранее принадлежали военным силам, то есть имели десятикратный запас надежности и, не считая легких переделок, в основном косметических, продолжали оставаться военной техникой. То есть бортовое оборудование уцелело.

Подскочив к квадру, я на экране визора открыл меню, благо пароля не было, войдя, забил себя, как администратора, и через системный вход поставил машину на автопилот. Теперь квадр будет следовать за грузовиком автоматически. Проделал ту же операцию со вторым квадром, ругнувшись на бывших хозяев, повредивших экран визора:

— Двухтонный камень они, что ли, на него уронили?

Вернувшись к грузовику, через распахнутую дверь заскочил внутрь и нажал на кнопку активации двигателя.

'М-да, нужно хорошенько поработать над грузовичком, надо же было довести его до такого состояния! Зургов, что ли, у них нет?'

Коробка была автоматическая, с двумя педалями — газ и тормоз — под ногами. Грузовик был спроектирован так, чтобы даже бывшие деревенские, попавшие в ополчение, могли им управлять. Для них, кажется, даже баз не существовало — сел да поехал, ребенок справится. Вот мне десять с половиной, и я справляюсь.

Едва тронувшись, я остановился и заглушил двигатель — про оставленный на опушке 'Удар' и рюкзак с вещами забыл. Тем более появилась мысль, как использовать комплекс.

Сбегав за вещами, я осторожно положил оружие у остатков тела одного из бандитов — того, кто более-менее сохранился — и, на ходу открыв десантный рюкзак-'однодневку', достал командирский технический планшет, прихваченный со склада. Закинув рюкзак в кабину, забрался сам и поискал гнездо зарядки на панели.

— Вот уроды, — буркнул я недовольно. Заглушки не было, и в приёмное гнездо набилось пыли. Воспользоваться теперь им не представлялось возможным — коротнёт при подключении, и электроника грузовика сгорит. Тут, конечно, стоит защита, да что с ней стало за это время? На одном квадре была та же картина, но вот у другого, что с разбитым визором, заглушка оказалась на месте, поэтому, вытащив ее, я поставил планшетник на зарядку и закрепил его в держателе, специально предназначенном для этого.

Как это нестранно звучит, но зачастую водители грузовиков не знали всех возможностей этих военных машин. Большая часть знаний была уничтожена еще во время войны. Выжившие спецы сгорали в последующих мелких локальных войнах за ресурсы, не успел передать знаний. Те, кто хоть что-то умел, не спешили делиться с другими, предпочитая семейный бизнес. Так и получалось, что грузовики использовались едва на двадцать процентов. Едет? Едет. В нужную сторону? В нужную. Ну и слава Создателю. Примерно так относились водители к своим машинам. Деградация на лицо. Ладно, хоть я завсегдатай технических форумов, хоть и поверхностно, но что-то знаю.

Теперь можно было подумать о сюрпризе.

Подбежав к комплексу, подцепил ногтем небольшую откидывающуюся панельку и открыл сенсорный экранчик на боку оружия, хваля себя, что не демонтировал его — все-таки почти четыреста грамм чистого веса, в беге по Лесу это немало. Можете мне поверить.

Зайдя в меню, я настроил комплекс, как мину-ловушку. Десантники называли этот режим 'последний шанс' и использовали, если решили прихватить с собой побольше врагов — типа, последняя граната на груди.

Снизу комплекса вдвинулись тонкие металлические штыри-датчики, уйдя сантиметров на двадцать в землю. Все, оружие встало на боевой взвод. Поставив время активации через пять минут, я прикрыл 'Удар' остатками тела бандита и, вытирая на ходу испачканные кровью руки о штаны, побежал обратно к машине. Через минуту мы скрылись за ближайшим поворотом ведущей к Дубровке дороги.

Комплекс должен был сработать, если мимо проедет грузовик или даже квадр. Конечно, можно было бы его поставить на боевой взвод, и он бы отстреливал все что движется, но не в данном случае. Нужное оборудование я снял еще у склада. Так что мина осталась единственным способом остановить банду.

Развернув машину, я направил её обратно к деревне, квадры как привязанные шли следом. Один в десяти метрах, другой в двадцати.

Двигатель негромко гудел, работая на достаточной высоких оборотах, я разогнался до шестидесяти километров в час, что на лесной дороге было ой как непросто.

Выехав на большую поляну, где ранее располагалась деревня, а теперь находилось пепелище, притормозил на влажной почве и, не останавливаясь, с тихим стоном прикрыл веки, но почти сразу встряхнувшись, снова дал по газам, по остаткам задымленной улицы подъезжая к своему дому, стараясь не наехать на тела погибших. Квадры зеркально повторяли мои манёвры.

Зная, что времени осталось немного, я остановил грузовик и, выпрыгнув из кабины, побежал к исходящих дымом бревнам полусгоревшего сруба. Прошедший дождик притушил огонь. Обойдя тушу убитой коровы, подошел к остаткам крыльца.

Тоскливо осмотрев сруб и остаток огорода, я только громко простонал:

— Сестренки!..

В это же время, как будто в ответ на мои слова, часть земли рядом с остовом амбара зашевелилась, квадратом отодвигаясь в сторону.

— Черт возьми! — не веря своим глазам, воскликнул я и рванул вперед. ОНИ ВЫЖИЛИ.

Когда мне было лет восемь, после рассказа отца о бандах я вспомнил времена партизан Отечественной воны и за амбаром устроил схрон. На самом деле я тренировался работать со строительным дроидом, что нам привезли на ремонт, вот и воспользовался оказией, вырыв яму пятиметровой глубины, установив там полки-нары, оборудовав небольшой туалет и сделав малозаметный люк. Семья не понимала, для чего это было нужно, поэтому пришлось объяснить. Отец отмахнулся, он считал, что укрытие нам не понадобится, вот и пришлось все объяснять прабабке, буквально вдалбливая ей в голову.

Когда из люка показалась седая голова бабушки в накинутом платке и начала осматриваться, я подбежал, буквально рухнул рядом на колени, чуть не до смерти напугав старушку, и, прижав ее голову к груди, прошептал:

— Живая.

— Отпусти, оголтелый, я тоже тебя рада видеть. Бандиты уехали?

Заметив, что она вся дрожит — температура в схроне была, как в погребе — я стал помогать ей выбраться. Бабушка немного забавно смотрелась в старом бесформенном комбезе мусорщика и с платком на голове, но мне сейчас было не до смеха.

— Ворх! — радостно заголосили снизу.

— Все тут? — быстро спросил я бабку.

— Все! — кивнула она, с моей помощью выбираясь наружу. — Как начали стрелять да кричать, чтобы уходили в лес, я-то как раз девочек укладывала, схватила их, но побежала к твоей яме. Помню, что ты про нее говорил.

— Молодец, спасла их…

— Остальные? — тихо спросила бабка, пока вылезшие девочки висели на мне.

— Больше никто, — так же тихо ответил я.

За сутки в яме они успели замерзнуть и проголодаться. Еды я там запасти не догадался. Отцепив флягу, дал девочкам напиться. Литр воды — немного, но им хватило.

Не обращая внимания на начавшую причитать бабку, я скомандовал:

— Быстро в машину… Да, Лиза, теперь это наши машины… Да, Лиза, все три. Не обращайте внимания, что они грязные и пыльные, потом помоем, — девочки кивнули. Только старшенькая серьезно на меня посмотрела и покосилась на автомат.

— Что хочешь делать? — наконец спросила бабушка. Она уже давно признала мое главенство, еще когда я нашу семью вывел в богатеи, выучившись на Зурга.

— На складе спрячемся. Искать нас будут. Лучше не давать повода. Не хочу подставлять другие деревни, — негромко ответил я, пока девочки устраивались в кабине. — Я мотор слышал, кажется, кто-то сюда едет, нужно как можно быстрее двигаться дальше.

— Хорошо, — просто ответила она.

Я помог старушке забраться в кабину и, заняв свое место, хотел было тронуть грузовик с места, когда сзади донесся далекий взрыв. Встав на подножку, я посмотрел в ту сторону, но кроме верхушки столба дыма, поднявшегося, по моим прикидкам, метров на сорок-пятьдесят, ничего разглядеть не смог. Думаю, досталось тем, кто сюда едет, очень крепко.

— Двигаем отсюда, — сказал я и, заняв свое место и велев девочкам закрыть глаза, чтобы они не видели убитых, запустил двигатель.

Не думаю, что бандиты решатся на преследование прямо сейчас, но лучше иметь фору.

Кроме большой дороги, на которой я подловил бандитов, от деревни убегало несколько более узких, рассчитанных на телеги, однако грузовик протиснется. А для квадров вообще не проблема, они уже. Вот по одной из этих тележных трасс мы и двинулись к ближайшей рыбацкой деревушке.

— Ты к Лесновке едешь? — спросила бабушка, поняв, что мы направляемся к одной из рыбачьих деревень.

— Да, хочу предупредить их. Не родичи, но добрые соседи.

— Думаешь, они не знают? А беглецы?

— Уверен. Бандиты электронику слежения использовали, охранная система. Шансов уйти не было, — грустно ответил я.

Сзади заплакала Лидия, она все поняла. Ей начали вторить остальные две, не поняв из-за чего — маленькие еще, так, за компанию.

— Говорил же старейшине, чтобы сразу послали отряд и начали приготовления, так нет. Решили сперва отметить это дело! — стукнул я по водительскому штурвалу. — Как дети малые, совсем ума от радости лишились.

Я действительно переживал, местный народ мне нравился немецкой прагматичностью. Я влился в семью быстро, сам такой же был, но их отношение к безопасности иногда ставило в тупик.

Бабушка, поняв, какие чувства меня обуревают, погладила руку на штурвале, пытаясь успокоить. Благодарно улыбнувшись ей, я сосредоточился на управлении.

Так, скрежеща корпусом о ветки, мы неторопливо двигались к Лесновке. Сорок километров для нас не крюк. Через два часа мы оказались на берегу быстрой реки и дальше поехали уже вдоль неё, переваливаясь через ямы, бугры и объезжая овраги.

Староста Лесновки меня знал хорошо (да и все меня знали из близких деревень, я везде успел примелькаться, как Зург), поэтому принял новости об уничтожении бандитами Дубровки и жителей соседних деревень. Заметив, как у него задергался глаз, я вспомнил, что у соседей жила его дочь и что, кажется, даже видел ее среди убитых. Запинаясь, он пообещал похоронить всех, как только организуются с другими поселениями. Из-за глушилки никто не знал о нападении, хотя информация о странных торговцах по деревням прошла.

— Кто выжил? — спросил один из подошедших местных (кроме старосты узнать новости подошли еще человек шесть мужчин и три женщины). Узнали. Несколько женщин рванули по домам, услышав, что мы голодные, а сестренки и бабушка вообще не ели целые сутки.

Пока староста организовывал ополчение и направлял к Дубровке разведчиков, а к соседям посыльных, я вернулся к стоявшему у колодца грузовику. Один из квадров, тот, что с разбитым визором, я оставил деревенским, забрав с него зарядившийся планшетник, который теперь покоился у меня в нагрудном чехле. Им техника нужнее, а то еще все отберут. Посмотрев, как бабушка и сестрёнки набирают воду в термосы, одновременно жуя бутерброды в окружении охающих местных женщин, велел им садиться в машину. Пора двигаться.

Насчет маячков или средств слежения на грузовике я уже думал. Естественно, что-то есть. Взять тот же управляющий комп, зная его номер, можно связаться с ним через Галасеть и узнать местонахождение. Рядовым бандитам это вряд ли известно, а вот главари и их приближённые… Поэтому я решил отъехать от Лесновки километров на десять и, остановившись на ночлег — все-таки темнеет уже — поработать над техникой, запаролив машины и отключив их от сети.

— Что ты хочешь с нами делать? — спросила вдруг бабушка. Она, как и остальные, ужинала принесенными деревенскими из Лесновки рыбными пирогами.

— Конечно же заберу с собой! Не хочу, чтобы вы стали заложниками, поэтому всегда будете при мне.

Скорее всего, бабушка хотела предложить оставить их в какой-нибудь дальней деревне, наверняка там найдутся знакомые, но я сразу пресек эти помыслы. Мне не нужно было, чтобы они оказались в руках бандитов. Если окажутся, я выдам убежище, без разговоров.

— Понятно. Решил ехать на склад и укрыться там? — подумав, изрекла бабушка. Она у нас умная, все понимает.

— Да. Сейчас остановимся на полянке, она будет через полкилометра, поужинаем нормально, а то есть на ходу — это не то. Потом подшаманю с техникой, есть у меня мысль, что за нами с помощью нее наблюдают. Не могут нас просто так отпустить… А потом на склад.

— Хорошо. Тебе, внучок, виднее, — вздохнул старушка. Девочки сидели сзади и в разговор не вмешивались, опустошая корзинку с провизией, но заметив отразившийся на лобовом стекле взгляд старшей сестрёнки, понял, что она внимательно слушает.

Выехав на поляну, я загнал грузовик и квадр под кроны деревьев и, заглушив двигатель, велел всем вылезать. Сейчас расстелим материю и хорошенько поужинаем, хотя мелкие уже закончили насыщаться и заметно осоловели от еды.

Пока бабушка и девочки готовили стол, я достал планшет и, найдя разъем на панели грузовика, вытащил из планшета шнур (можно было, конечно, подключиться дистанционно, но я не стал рисковать, опасаясь перехвата управления) и открыл меню под видом админа.

Как я и думал, грузовик и квадр оказались подключены к поисковой спутниковой системе. Причем время подключения совпало со взрывом на дороге. Бандиты знали наше местоположение до сантиметра, поэтому я решил отключить спутниковую связь. В принципе можно было бы с помощью пиратской программы-вируса взломать сервер и отправить виртуальным маршрутом технику в другую сторону, чтобы бандиты следили за колонной-двойником, но все эти программы остались на моем терминале в доме и на планшете Крафа. Так что я банально решил отключить спутниковое слежение, причем не просто отключить, но еще и убрать питание от этого оборудования, чтобы было невозможно включить обратно дистанционно. Судя по действиям, у бандитов спец по технике, и ему такая задачка на один зуб.

Выключить решил, перед тем как двинуться дальше, чтобы не насторожить преследователей раньше времени. Вспомнив об оставленном в Лесновке квадре, я только поморщился: надеюсь, их это все не зацепит.

— Ворх, все готово, иди кушать! — звонко окликнула меня Лиза. Мила сидела на коленях Лидии, жуя пирожок. Мила была еще маленькая и толком не говорила, лепетала что-то свое важное, но что — иди пойми. Только несколько слов она знала хорошо: 'мама' и 'папа' — это естественно. Меня она называла 'батик', а сестёр 'систички'. Бабушка так и осталась бабулей. Общий был немного схож с русским, так что переводить было не трудно. Многие слова имели одинаковые значения.

— Иду, — откликнулся я и убрал шнур подключения в планшетник, после чего сунул оборудование обратно в нагрудный чехол.

Как только я закончил кушать, Мила сопя перебралась ко мне на колени и, обняв, прижалась к груди. Поглаживая ее по волосам, я улыбался своим мыслям. Семья, для меня это много значило.

— Далеко нам ехать? Сегодня успеем? — спросила бабушка.

— Почти сто тридцать километров, — честно ответил я, отчаянно зевая. После еды меня разморило, всё-таки больше суток не спал, ноги до сих пор гудели после бега с грузом.

— Значит, только завтра приедем, — прикинула бабуля.

— Нет, двое суток. Я специально в противоположную сторону поехал от склада. Чтобы увести бандитов подальше. Систему слежения я нашел, перед тем как ехать отключу ее. Вы спите в кабине, а я буду управлять всю ночь, нужно будет сделать большой крюк, прежде чем сворачивать к убежищу.

— А ты как? — тревожно спросила с интересом слушавшая Лидия, она знала, сколько я не спал.

— У меня аптечка из убежища, там есть лекарства для этого. Уедем за ночь километров на сто, там и высплюсь. Правда, меня вырубит на сутки, а то и больше, но вы не беспокойтесь. Бабуль, там в кузове я тебе приготовил оружие. Это такое же ружье, как было у отца, ты им умеешь пользоваться. Только у него немного дуло обрезано, но так даже удобнее. А тебе, Лида, пистолет. Он небольшой, я сейчас вам покажу и научу пользоваться. Завтра от меня не будет толку, поэтому придётся вам взять на себя охрану. Справитесь?

— Справимся, — уверенно кивнули они. Да я и не сомневался — в деревне охотников все умели пользоваться оружием, положение свободных обязывало.

— Тогда идем, пора ехать.

Мила успела уснуть у меня на руках, поэтому в кабину её пришлось нести. Устроив младших сестренок, я направился к кузову — нужно было вооружить родню.

Пистолет достался Лидии, а вот обрез и с полсотни патронов — бабушке. После короткого изучения, морщась от грязи и крови, которые покрывали оружие, они уже уверенно пользовались им.

— На ходу почистите, — пресек я их попытку начать сейчас. — Пора ехать.

Быстро отключив спутниковое оборудование и лишив его питания, оставив только коротковолновое дистанционное, чтобы квадр продолжал ехать за нами, я дождался, когда бабушка и сестренка сядут в кабину на переднее сиденье, и, запустив двигатель, стронулся с места.

Про дроида я тоже не забыл, отключив у него питание, так что с этой стороны было спокойно. Потом взломаю его и перенастрою на защиту семьи, сейчас банально не было времени, требовалось уехать подальше.

Конечно, к Галанету можно подключиться и с помощью планшетника, но у него эта функция была слабо развита, придётся повозиться, пока не найду, как это сделать. Мне требовался доступ к сети, чтобы скачать там информацию по медкапсулам — как работать с ними человеку без нейросети.

— Ворх, ты уже подумал, что нам делать дальше, когда мы окажемся в убежище? — спросил бабушка, с помощью Лидии заканчивая чистку оружия.

— Есть такое дело. Я за сутки, пока был в убежище, успел пробежаться по административному уровню. После отключения питания замки открылись, вот и обошел все. Странная история там случилась. В холле у лифтовых шахт лежат четыре десятка тел, причем, судя по положению, они умерли кто он ран, кто покончил жизнь самоубийством, а кто и от истощения. Могу предположить, что они были заперты там. Потом в центре управления я нашёл еще троих — двое лежали у стены, у обоих пулевые отверстия в спинах, еще один за пультом управления, он застрелился… Ах ты черт, вот это ямина! — воскликнул я, не боясь разбудить сестер. Фиг их разбудишь. Стемнело, потому пришлось включить фары. — Могу предположить, что этот, за пультом, заблокировал двери и не дал спасающимся укрыться в убежище, потом застрелился. Почему и отчего — не имею понятия, но других версий у меня пока нет. Может, потом, когда освоимся там, запустим Искин, узнаем, что и как.

— Понятно, а заняться чем хочешь?

— Извлечь из трупов нейросети и импланты. Я нашел на третьем уровне медицинский бокс. Там больше оборудования, чем даже у космических торговцев, и все законсервированное.

Это было действительно так. Когда мы с Крафтом осматривались в космопорту, там как раз сел медицинский бот торговцев. Они использовали его, как передвижной госпиталь, оказывая медицинские услуги обеспеченным клиентам на диких планетах. Вон, хромому Марку ногу исправили, правда, прозвище у него так и осталось. А одному бывшему солдату новую руку отрастили. Краф тогда оплатил обследование, и меня положили в капсулу. Стоило это немало, но мой интеллектуальный уровень капсула показала уверенно. Пилотский минимум для нейросети составлял не меньше ста двадцати единиц интеллекта. У меня на тот момент было сто пятьдесят семь. Медик сказал, что дети развиваются и что он у меня будет больше. Инженерный минимум — двести единиц. В общем, я сто процентов тянул на пилота. Интересно, это мой интеллектуальный уровень или Ворха? Хотя, может, они слились?

Осталось только найти нейросеть, что с учетом стольких мумифицированный тел было не так уж и трудно. Конечно, найти пилотскую — это из области фантастики, нечего там было делать пилотам, но вдруг?

— Понятно, что ты хочешь, с детства космосом бредишь, — кивнули обе женщины, молодая и пожилая.

— Ну да. Бабуль, у нас, сама понимаешь, только один выход, — я виновато посмотрел на бабушку.

— Говори уж.

— Я, конечно, не имел сканера, когда осматривал тела, но там были четыре женщины и один мужчина в комбинезонах медиков, наверняка хоть у одного обычная нейросеть, не био. Я смогу их извлечь, капсула позволяет это делать, управляя ею без нейросети, но вот ставить детям — нужен специалист с выученными базами.

— Ты хочешь мне ее поставить? — удивилась бабка.

— Да, тебе это сделать проще, ты уже взрослая, и капсула сама справится, но вот установка детям — тут нужна специализация и базы, — повторил я.

— Но где ты их найдешь?

— Есть мысль, я там в медбоксе в кабинете главного нашел восемь инфокристаллов с медбазами третьего ранга. Оказывается, их положено иметь по инструкции, если нужен новый персонал. Например, приняло убежище пятьдесят тысяч человек, а медиков мало. Вот и набирают добровольцев и обучают. Я это в инструкции нашел. Там на стене висела. Так что осталось только установить нейросеть, подучиться, а дальше уже будешь специалистом.

Лидия хитро прищурилась. Она, как и я, знала, что минимальный ранг в медицинской базе для операций по внедрению бионейросетей был минимум четвертым, и поняла, что я открыл не все секреты.

— Ну куда я пойду учиться, внучок, я уже старенькая! — заволновалась бабушка.

— Бабуль, подумай о нас, без тебя мы можем не выжить. Ты наш единственный шанс, — серьезно произнес я.

Больше она не возражала.

Задумавшись на некоторое время, бабуля вдруг встрепенулась:

— Но детям обычные импланты не ставят, это всем известно.

— Я био нашел, — нехотя признался я.

— Много?

— Восемь штук. Специализированные. Два-плюс-У.

— Два-плюс устанавливаются только детям, — понятливо кивнула бабушка — это всем было известно. Многие бредили имплантами и собирали о них информацию.

Лидия, сонно клевавшая носом, встрепенулась при моих словах, она тоже мечтала о космосе и полетах, а тут такой шанс, как бы не пропустить.

— А где ты нашёл? — тут же спросила она.

— Да уж не в ящиках и пока еще не вскрытых сейфах, — фыркнул я. — Там, где лежало четыре десятка мумий, было тело мужчины в форме генерала, он застрелился. Так вот, у его ног лежал спецчемоданчик. Могу ошибиться, но у него, кажется, даже встроенная стазис-камера есть. Так вот, я смог его вскрыть… резаком. У этого генерала было хобби, он собирал разные разновидности баз, в чемоданчике оказалось больше тысячи кристаллов с базами. Коллекционер попался. Сам не верил, пока не понял, что они маркированы, как базы. Не пустые к тому же.

— Ух ты, это можно выучить?!

— Сомневаюсь, — спустил я сестренку на землю. — Наверняка они запаролены, тут немало времени нужно, чтобы взломать их.

— Ну ты же тот сталкерский Искин взломал и программу переписал!

— Я возился тогда три месяца, да и то повезло, хотя многие шифры теперь знаю. А если там что-то военное? Ведь наверняка генерал зашифровал их сложным кодом.

— Ну, у тебя ведь получится, — ласково погладила меня по руке сестренка под тихий смешок бабушки.

— Можно попробовать, тем более в убежище все должно быть для этого. Явно непростое оно.

— А какое? — с детской непосредственностью спросила Лидия. Ага, как же, поверил я ее наивности. В онлайн-игрушке всегда меня делала. Она у меня еще тот тактик.

— Убежище типовое, но странно, что оно расположено вдали от населенных пунктов. Я там побегал, изучил записи. Это резервный командный пункт, но использовала его территориальная разведка. ГРУ. А у них самое лучшее оборудование, не зря я тогда 'Удар' нашел, наверняка это убежище еще принесет нам сюрпризы.

— А где ты нашел бионейросети?

— Там же в чемоданчике, в специальном чехле. Не знаю, зачем они генералу, может, обменный фонд, но они в полной сохранности. Два-плюс-У, отличные нейросети. Не зря у них стоит знак 'у', универсальные. Ими можно управлять всем оборудованием, даже нетипичным.

— А ты точно сможешь работать с капсулой? — спросила бабушка.

— Я точно не знаю, как она устроена, но есть одна идея. Думаю, отключу у нее выход на нейросети для медиков и переключу на аварийный режим, чтобы можно было подключиться через планшетник. Дальше дело техники. Правда, работа через планшетник — это на уровне медика со вторым-третьим уровнем знаний, да и долго это — работать через планшетник. Поэтому-то и используют нейросети, так удобнее и быстрее. Не волнуйся, бабуль, думаю… нет, я уверен, что смогу установить тебе нейросеть.

— А ты уверен, что там есть на капсулах эта аварийная программа? — не унималась бабка.

— А сейчас как мы едем? Солдаты грузовиками тоже управляли через нейросеть, вот и ездят сейчас наши умельцы на аварийных программах. Отказов особо не было, действует же. Так что не волнуйся, это есть на всей технике, вдруг ранение или отказ. У Древних многие системы дублированы.

В том, что мои так легко ориентируются и пользуются техническими словечками, не было ничего удивительного — успел за пять лет обучить.

Когда обсуждение планов закончилось и они уснули, я достал из чехла аптечку — глаза уже слипались от усталости — и, найдя стимулирующее, впрыснул лекарство инъектором в руку. Скоро сознание очистилось, и я сосредоточился на управлении. Мы часто съезжали с дороги и двигались прямо через Лес, возвращаясь уже на другие тропинки, пока не выехали на заболоченную низину.

Грузовик имел систему регулировки давления в шинах, вот она удивилась, когда ее активировали! Судя по шипению и хлопкам, ею не пользовались с момента сборки грузовика и проверки на работоспособность. За это время ей забило пылью и грязью все технические отверстия, вот они сейчас и очищались с шумом. Колеса сдулись, став похожи на гусеницы, и, стронув машину, я направил ее в болото, стараясь не зарулить в топь.

Квадр я не трогал, там всё сделала автоматика. Мне вообще нравились эти машины разведчиков. Их полное называние было 'Фрод-7 °C', функции те же, что и у БРДМ на Земле. Только не имели брони, везли десять человек и под тонну груза. Кроме того на них можно было навешивать переносное вооружении навроде безоткатных орудий или небольших модульных ракетных установок. Для передвижения по тылам противника самое то. На одном сайте я нашел упоминание, что и в горах они чувствуют себя уверенно, но там другие квадры, шестиколесные 'Фрод-75Г'.

Глава сквада традов Грег Лич был в бешенстве: такой легкий план по захвату обнаруженного охотниками полного артефактов Древних убежища летел прахом! А ведь как все хорошо начиналось. Скелет Туг, который имел неплохие знания программиста, случайно уловил разговор стариков из охотничьих деревень, когда настраивал сканер. Он записал разговор и представил его Личу, за что получил плату — бабу из недавно пойманных. Ему даже позволили самому выбирать.

Год назад они уже захватывали один склад, найденный сталкерами в отличном состоянии. Правда, там была в основном техника, но на продаже всё равно неплохо поднялись, и тут еще одно сообщение, только уже об убежище. Парни сквада даже не верили в такую удачу.

Дальше дело было просто: за четыре дня под видом бродячих торговцев добрались до деревни, окружили праздновавших деревенских (это было нетрудно сделать, трезвыми осталась только малышня), потом активировали дроида, приказав ему уничтожать только взрослых. Кто нашел склад, они знали. Но среди пойманных в лесу детей нужного не оказалось, пленные его не опознали. Чтобы найти пацана, Лич схитрил. Он заставил одного из выживших, старика Зурга вызвать нужного мальчишку, (ответил тот только после шестой попытки, видимо был под землей, на складе) сымитировав бой и на минуту вырубив глушилку. План сработал, парень повелся и рванул к деревне. Рабы в этот раз были не нужны, их быстро уничтожили, ожидая секретоносителя.

Однако время шло, а парня все не было. Всем было известно, как мстили свободные за нападения на свои жилища. Поэтому Лич загрузил добычу, довольно богатую и отправил машины на базу, решив оставить для присмотра группу Хока. Если что, их не жалко. К тому же сам Хок в последнее время стал зарываться. У деревни так же осталась пара наблюдателей знакомых с лесом, которые должны были сообщить Хоку, если пацан все-таки появиться и совместно захватить его живьем. Вроде все правильно, но этот придурок, решил наведаться в соседнюю деревню, там пограбить пока хозяева гнили в уничтоженной деревне, потом связь с ними оборвалась. Наблюдатели тоже пропали.

Высланный к ним патруль на двух квадрах тоже на связь не вышел. Как потом оказалось, они подорвались на мине, рядом с небольшой полянкой, где обнаружили обгоревшие после близкого взрыва части тел сквада Хока. Да и то опознали только по железным зубам одного из подчиненных Хока, нижнюю челюсть которого нашли в двадцати метрах в глубине леса. Скелет Туг, сразу же вышел через свое оборудование на спутник и сообщил, что машины Хока движутся к уничтоженной деревне. Тут бы Личу собраться и вернуться на свою базу, догнав грузовики с трофеями, но жадность застила ему глаза.

Следующую группу вел уже сам Лич, четыре десятка отлично вооруженных парней на двух грузовиках и одном квадре двигались вслед за грузовиками. Наблюдателей нашли на опушке у уничтоженной деревни. Их расстреляли в спину, подкравшись сзади. Пользуясь тем, что пока о появлении в Лесу банды и уничтожении деревни еще никому не известно, хотя глушилка была вырублена, видимо нападающие сохраняли радиомолчание, либо рация у них была повреждена, сквад продолжил преследование, поставив на карту все.

Разделение преследуемой техники слегка насторожило, но не обеспокоило, как вдруг перед темнотой сигнал пропал. Лич чуть не убил Скелета, но тот божился, что пропали они почти одновременно. Тут явно работал Зург, а вспомнив, кто был тот мальчишка, а Лич был уверен, что именно он поработал с машинами, только зло простонал и велел гнать к месту последнего сигнала. Они искали следы всю ночь и следующий день, но нашли только место, где они уходили в болото. Разослав вокруг болота пешие патрули, Лич был вынужден свернуть поиск, от базы пришли тревожные известия, соседи зашевелились, чуя богатую добычу сквада. Поэтому к вечеру сквад отправился обратно, решив поиски мальчишки отложить на потом.

На обратном пути, когда проезжали в шести километрах от уничтоженной деревни, (другой дороги тут не было) из кустов вдруг раздался залп, потом второй. Бандитов уничтожали мастерски. Тут явно работали охотники, экономно и точно.

Выжило двое, сам Лич, и один из подчиненных, водитель грузовика, которому хватило ума выпрыгнуть из движущейся машины и сломя голову рвануть вглубь Леса, пока его не догнал Лич. Они знали, что скоро по их следу пойдут охотники мстить за гибель родичей, поэтому не сбавляли скорости уходя все дальше, слыша за спиной одиночные выстрелы, это добивали их сквад.

Остановившись на небольшом поросшем кустарнике холме, Лич остановился, обернулся и зло проорал:

— Я еще вернусь, мальчишка!

— Выспался? — спросила Лиза, с любопытством наблюдая, как я выбрался из кабины на негнущихся ногах.

Неистребимую привычку сосать палец у нее пока не смогли отвадить, поэтому я, проковыляв мимо, потрепал ее по макушке, отчего пшеничные кудри рассыпались кудряшками, и спросил:

— Где все?

— Лидка, вон, у ручья, а бабуля с Кнопкой в лес ушли, травку собирать.

— Хорошо. Сколько я спал?

— Долго, — снова вынув палец, логично ответила сестренка.

— Ну да, нашел у кого спрашивать.

— Сейчас кушать будем, далеко не уходи, — строго, как взрослая, велела она.

— Хорошо, — улыбнулся я. Лиза хвостиком последовала за мной к ручью.

Посмотрев на ставшее солнце, определил, что был вечер, скоро явно должно стемнеть.

Прежде чем вырубиться, а вел я до самого утра, мы выехали из леса и, проехав тридцать километров по открытой местности, я бы назвал ее прерией, мы снова въехали в родной Лес и, углубившись на шесть километров, остановились на этой живописной полянке рядом с ручьем, который мы преодолели вброд. Мне еще хватило сил замаскировать технику, разбудить бабушку, чтобы принимала командование, забраться на свое место и уснуть.

— Привет, — поздоровался я с моющей в ручье посуду старшей из сестер: — Долго я спал?

— Привет. Долго, почти тридцать часов. Мы беспокоиться начали. Но ты же сказал что это нормально, поэтому не будили.

— Действительно долго, — согласился я, и присев на колени стал умываться, заодно набрав воды во флягу.

В принципе можно было и прямо так попить, но я испорченный цивилизацией опасался, а во фляге был встроенный фильтр для очистки воды. Напившись из фляги, я ее опустошил за время поездки, потом снова набрал воды и, отстегнув чехол с планшетником с груди, протянул его Лиде.

— Возьми. Это конечно не терминал, технический командный планшетник, но выход и доступ к сети у него должно быть. Когда сможешь выйти, я тебе список накидаю, что нужно найти и скачать.

Лидия, как и я, была не плохим хакером, средним на самом деле, но хоть что-то она умела. Разберётся.

— Хорошо, — сестренка стряхнула капли воды с рук и, взяв планшетник, прицепила его к поясу. Система креплений позволяла это сделать. Хитро улыбнувшись, она спросила: — Подарок?

— Нет, — честно ответил я, пояснив: — Тебе он не к чему, я там на складе видел модульные переносные терминалы модели 'Макс-2000', вот его и подарю.

— Неужто настоящий 'Макс'? — не поверила сестренка, широко распахнув глаза. Я знал, что это была ее мечта.

— Настоящий, — подтвердил я.

— Тогда ладно, спасибо.

Вернувшись к технике, я посмотрел на импровизированный стол, рядом были сложены брикеты пайков, остатки вчерашнего ужина аккуратно лежали в стороне, и сладко зевнув, стал делать зарядку.

Лиза, вернувшись от ручья, с интересом наблюдала за мной. Судя по припухшим векам, она недавно явно плакала. Гадать тут было нечего, это Мила маленькая еще ничего не понимает, но видимо Лизе сказали что мамы и папы больше нет.

Остановив тренировку, я присел на колени и, протянув руки к сестренке, сказал:

— Иди сюда.

Девочка подскочила и, прижавшись, замерла. Через секунду она начала всхлипывать и дрожать.

— Мама… Папа… — видимо она еще держалась, но тут совсем расклеилась.

Поглаживая ее по голове, поцеловал в темечко, давая понять, что я рядом. Пусть выплачется. Я всегда был для сестер плечом, куда можно поплакаться. Это или соседский мальчишка, больно дернувши за косичку, или больнючая царапина.

Лиза довольно быстро успокоилась, хотя куртку намочила, видимо успела уже выплакать всю боль утраты. Вытерев платком ей лицо, я посадил ее на колени, сам устроившись на подножке грузовика.

Когда бабушка с корзиной в одной руке, ведущей Милу в другой вышла на поляну, я уже успел успокоить Лизу, и при их появлении сняв ее с колен, шлепком отправил к ручью чтобы та позвала Лидию.

— Привет бабуль, Кнопка, — поздоровался я с ними.

Мила сразу же отцепившись от бабушки, быстро засеменила ко мне, протягивая руки. Подхватив ее, я закружился уткнувшись лицом в кудри, вдыхая родной запах. Девочка радостно засмеялась, ей нравилось, когда я носил ее на руках.

— Очнулся уже? Как себя чувствуешь? — спросила бабушка.

— Нормально, — не отпуская сестренку и продолжая укачивать ее на руках, ответил я: — Слабость и немного сознание плывет, но это после лекарства, так и должно быть.

— Сейчас ужин приготовим, потерпи пока.

— Хорошо, я маленько позанимаюсь, мышцы разработаю, а то, как деревянные.

Отпустив Милу на землю и отойдя к грузовику, я стал делать зарядку.

— Бабуль, а откуда котелок, его же вроде не было? — спросил я, отжимаясь, имея ввиду посуду, что мыла Лидия.

— Сегодня утром Лаза в машине нашла, он под сиденьями был. Грязнущий, пайки мы сварили еще ничего, но вот почистить все-таки нужно. Травяной настой в нем не сваришь.

— Понятно, — слегка запыхавшись, ответил я.

Через полчаса ужин был готов, пайки сварили, дождались когда они немного отстояться и нажали на маркер активации чтобы встроенная система разогрева сработала. В общем, есть можно, хотя это и были солдатские рационы. Из трав бабушка сварила чайный настой. Ну, по крайней мере, очень похож.

После обеда Лидия отсела в сторону, чтобы поработать с планшетником, отгоняя любопытных сестер, бабушка собирала стол, мы уже обговорили, что завтра с утра двинемся дальше, а я занялся техникой. Инструментов у меня понятное дело не было, но в отсеке квадра я нашел малый ремонтный набор. Не полный, но все же. Первым делом я снял часть панели с грузовика и отсоединил гнезда входов, как линейных так и для зарядки, их все нужно было чистить от пыли и грязи, чем я и занялся сидя на подножке кабины.

Закончив с грузовиком, я занялся квадром, проделав там ту же операцию, сообщив Лидии, что теперь ими можно пользоваться, с зарядкой проблем не будет.

— Угу, — отмахнулась она, что-то с интересом изучая.

Уже темнело и пока бабушка укладывала мелких, я подошел к Лидии.

— Есть что интересное?

— Я вошла в Галанет под своим именем. По списку многое скачала, памяти хватило, но вот этих программ и информации в свободном доступе нет, — показала она мне на экране планшетника: — Их можно только купить.

— У меня на счету есть немного, может, хватит?

— Давай доступ, — протянула мне планшетник сестренка.

В сети можно было зарегистрировать в виртуальном банке счет, но только взрослым. Пользуясь тем, что мой возраст было нельзя определить, нет, можно конечно, но сложно, там я числился двадцатитрехлетним, поэтому у меня и был счет. Более того я знал номер счета и отца, поэтому набрал ряд символов не только своего счета но и его тоже, нам сейчас информация была очень нужна.

— Держи, — вернул я ей планшетник.

— Ага, — она посмотрела на цифры обоих счетов, почесала нос, и не уверенно кивнула: — Вроде должно хватить.

— Посмотри у продавца, может у него за большую покупку какие бонусы есть, тоже прикупи.

— Хорошо.

Я присел рядом и наблюдал, как Лидия сосредоточенно работает с планшетником, выходя на разные сайты и продавцов.

— Нужен кристалл памяти. У меня места не хватает, — известила она меня.

— В кармашке чехла посмотри. Я два пустых туда положил.

— Ага, нашла.

Вставив кристалл в приемное гнездо, она снова сосредоточилась на загрузке купленных программ, модулей и информации.

— Все, закончила, — радостно известила она меня, когда на небосклоне появился спутник Зории.

Сняв с колен автомат, я встал, потянулся и посмотрел на ночное небо. До одиннадцати ночи работала, но ведь сделала же.

— Пошли спать, завтра рано выдвигаться. Только наших не разбуди, они уже давно спят.

— Ага.

Утром после плотного завтрак, мы снова заняли свои места в грузовике, и тронулись дальше. Плутал я изрядно, даже топливо стало подходить к концу, но к обеду следующего дня мы добрались до убежища.

— Технику тут замаскируем, дальше пойдем пешком, — вылезая из кабины известил я своих.

— Далеко? — поинтересовалась бабушка, помогая выбраться из машины сестренкам.

— С полкилометра. Я не хотел ближе подъезжать, чтобы не оставлять следов.

— А может, мы тут подождем? Там же ничего еще не работает? — предложила бабушка. Она в какой-то мере была права, заботясь о маленьких, но рисковать я не хотел.

— Вдруг на вас кто наткнётся? Думаю, слухи разошлись широко, скоро тут будут гулять одиночки и небольшие группы. Кто-нибудь да наткнется на вас.

— Ну ладно, тебе виднее, — вздохнула она. Бабушка, да и другие привыкли к моему странному для их понимания поведению. Так как я дети себя не ведут, но они посчитали это особенностью Зургов. Тех всех считали странными. Даже к детям относились соответствующе. Полезные, но опасные.

Пайки у нас кончились, кормить семью было нечем, поэтому не откладывая дело в долгий ящик мы после того как замаскировали технику, направились к убежищу. Пора было подгребать его под себя.

Шли мы сторожась, стараясь не оставлять следов. Бабушка несла Милу, Лидия корзину и вела за руку Лизу, я же шел в охранении, держа наготове автомат. Технику я запрограммировал отсылать сигнал мне на планшет в случае приближения чужого. Под землю сигнал, конечно, не уйдет, но я что-нибудь придумаю. Например, выведу антенну.

Лидия, когда планшетом подключилась к бортовому компу смогла там найти охранную систему, проверка показала что она вполне работоспособна, хотя некоторые датчики и вышли из строя. Угнать технику было не возможно, она бала запаролена, но вот поснимать что-нибудь было вполне возможно. Будем надеяться, что мы технику замаскировали достаточно хорошо, и никто ее не обнаружит. По крайней мере до того мгновения пока мы не встанем на ноги.

— А озеро где? — спросила Лидия любопытным тоном.

— Там, справа от нас осталось, — махнул я рукой, указывая в нужную сторону: — Оно почти в километре от входа.

— А-а-а. А вода вниз не попала?

— Нет, там от взрыва земля и глина спрессовалась и получилась чаша в которой после дождей скапливается вода, тем более исток одного ручья теперь пробегает через это озеро и оно не пересыхает. Не волнуйся, сухо в убежище. Мне вообще кажется, что там все как-будто только оставили недавно. Хотя пыль, конечно, есть, но не так много как должно было быть… О, пришли.

— Это вход? — удивилась бабушка: — Это же нора барлога, тем более свежая.

— Это я так ее замаскировал, даже пролил тут мочу самки из запасов отца и следы сделал. Животных теперь можно не опасаться.

Барлоги были аналогами наших медведей, по виду они больше походили на гризли, но имели более крупный размер, нрав и удлинённую морду. Встретить такого в лесу, это считай верная смерть. Радовало то, что их было не так много.

— А если самец приедет? — опасливо посмотрев на нору, и сделанные мной следы барлога на свежей земле, спросила Лидия.

— Не, это моча самки с детенышем. Тут на пять километров вокруг, хищников вообще нет. Все бояться, — ответил я, подходя к кучке железа сваленной в стороне. Это была броня 'Удара'. Когда я получил вызов от Крафа, то тут же скинул для облегчения комплекса броню и рванул к деревне. Еще в кустах укрыты два ящика с ништяками, но я решил их пока не трогать, только броню спрятать получше, чем и занялся, банально решив укрыть ее в норе

— Тогда ладно, — успокоилась сестрёнка, она знала, что после родов самки очень агрессивно относятся к чужакам защищая детёныша. Звери это знали и когда чуяли самок барлогов, старательно уносились прочь. Это только человек с его плохим обонянием раз за разом попадал на зуб самке. Против двухтонного жутко быстрого и хитрого животного у него не было никаких шансов. Убивали их обычно, когда они пробовали человечину, собираясь в команды по двадцать человек. Да и то без жертв не обходилось. А так старались не трогать считая их духами леса.

— Давайте по краю, чтобы на земле следов не оставлять, — велел я сопя поднимая один из элементов брони, и собственным примером показал как нужно идти.

Огромные деревья с густой листвой давали тень, поэтому под корни, где и был проход под видом норы, мы лезли почти в полной темните. Фонарик я опасался включать. Вдруг кто отсвет увидит?

Проползя на коленях метра три, я встал и отряхнул штаны, тут высота потолка уже была приличной.

— Давайте помогу, — сказал я, помогая бабушке и сестренкам попасть в этот грот.

— Мы прямо под деревом? — спросила Лидия, с интересом осматриваясь. Благо тут было уже можно включить фонарь что я и сделал, осветив коридор со следами копания на стенках, корни на потолке, и небольшую нишу в стене. Так же были видны ступеньки идущие вниз.

— Да это основание ствола.

— А что за ниша?

— Для охранного дроида, еще когда копал подумал об этом.

— Понятно. Дует, что-то.

— Внизу было мало воздуха, вот я и запустил один вентилятор. Повезло, там был независимый источник питания. Лет на семь непрерывной работы хватит, так что внизу дышать уже можно. Правда, после взрыва мелкие осколки достигли дна, забив воздуховод пришлось чистить. Там удобно было, наверное, рассчитано для этого. Я в этом убежище двое суток работал, успел многое сделать.

Закончив прятать броню я передохнул, и сказал:

— Пошли дальше.

Фонари были у меня и у Лидии. Она шла замыкающей, освещая путь остальным. Мы по ступенькам спустились на шесть метров ниже, где нам предстала пенобетонная труба воздуховода с пробитой стеной, и уходящей в дыру веревкой. Заметный приток воздуха уходил вниз. Думаю внизу уже можно было дышать, а то я спускался в сталкерской маске, вот только что делать, когда внизу воздух очиститься? Вентилятор то продолжает работать. Нужно еще одно откопать отверстие, чтобы воздух был проточный. Да и вход-выход нормальные сделать, но это все позже, когда устроимся внизу, пока и так нормально.

— Это что, по веревке надо будет спускаться? — опасливо спросила бабушка, даже не приближаясь к трубе.

— Да. Сорок метров по этой трубе, потом там техническая ниша и еще один колодец, только он со скобами. По нему еще метров на сто вниз. Там мы попадаем в другой коридор, где кабеля идут. Я решетки все снял, так что двигаться будем без остановок.

— А дальше?

— Дальше там лестничные пролеты аварийного выхода. Верх обрушился, но на глубине ста сорока метров она вполне нормальная, крепкая.

— Что-то боюсь я.

— Надо бабуля, надо, — вздохнул я.

— А обратно потом как? — не унималась она, бабушка явно боялась высоты.

— Придумаем что-нибудь, — беспечно махнул я рукой: — Лид, давай ты первой, будешь подсвечивать снизу фонарем, потом мелких примешь, бабушку и потом я сам спущусь.

— Хорошо, — поправляя амуницию, чтобы ничего не вывалилось, деловито кивнула она.

Быстро подтянув наверх верёвку, я обычно просто спускался используя навязанные узлы, но тут придётся действовать по-другому.

Завязав двойным узлом под мышками сестренки канат, я помог ей пролезть в щель и, страхуя повиснуть на веревке.

— Все, я спускаю.

Через десять минут снизу раздался крик, что она достигла развилки, бокового ответвления, где была техническая ниша. Подтянув обратно веревку и обвязав обеих сестренок, чтобы им было не страшно спускаться одним, хотя они были на удивление спокойны и, перевалив их через дыру тоже начал спускать. Не середине пути я услышал, что сперва одна, потом другая захныкали от страха. Лидия это видимо тоже услышала, поэтому стала напевать успокаивая их. Из-за шуршания веревки о край пенобетона я не слышал о чем, но вроде колыбельную.

Бабушка стояла рядом и светила мне на провал, чтобы я видел узлы, которые постоянно цеплялись о край.

— Все, они внизу! — услышал я крик Лидии, и веревка ослабла.

— Я следующая? — спросила бабушка, осторожно приближаясь к краю пролома. Она явно боялась, я не ошибся.

— Да, только маленько передохну, а то устал спускать этих.

— Дальше так же будет?

— Нет, дальше легче. Там везде скобы. Не волнуйся бабуль, я ремней приготовил, они в рюкзаке, мелких привяжем к себе и будем спускаться. Все уже продумано.

— Понятно.

— Ну все давай, лучше как можно быстрее оказаться внизу и начать устраиваться. На это я так понимаю не день и не неделя понадобиться, месяц не меньше.

— Ты же говорил там жить можно.

— Можно. Там есть коттеджи для старшего командования, вот и займем тот, что для самого главного. Я смотрел, там восемь комнат с бассейном и садом. Правда, сад высох уже.

— Снова посадим, — храбрясь, бодро ответила бабушка.

Она сама подтянула веревку, после чего завязав ее, я помог ей протиснуться в щели и повиснуть на руках, она ни как не могла заставить себя разжать пальцы и повиснуть на верёвке.

Когда же я смог это сделать, десять минут блин уговаривал, думал, уж по пальцам бить придётся, она испуганно всхлипнула и отпустила, закачавшись на верёвке. Только тут я почувствовал разный вес. Она хоть и весила как две с половиной Лидий, но для меня это уже было много. С трудом отцепляя каждый раз застопорившийся о край узел, от чего бабушка каждый раз проваливалась по пол метра, я наконец спустил ее, пока не раздался крик Лидии. Дав себе десятиминутный отдых, сбросил вниз запас веревки, конец у меня, кстати, уходил на верхний ярус и был привязан к одному из мощных корней, я перевалился через край и, быстро перебирая руками узлы, стал спускаться.

— Вот и я, — как можно бодрее произнес я, стараясь отдышаться и устраиваясь рядом с семьей в технической нише. Воздуховод продолжался, и было немного не по себе, от того что сидишь на краю пропасти. До дна я не знаю сколько, но наверняка еще метров пятьсот, тут он был прямым до низу.

— Дальше куда, — тихо спросила Лидия, баюкая на руках Милу.

— Сзади тебя ручка в полу, это технический люк. Там скобы и можно спуститься вниз. Это уже кабельный колодец. Сидите пока, давайте отдохнем.

Через полчаса, попив воды, я достал из рюкзака ремни, и быстро собрав сбрую, сделал крепления, после чего подозвав Лизу, велел ей ухватить меня сзади за шею и повиснуть, пока Лидия шустро пристегивала ее ко мне. На бабушку я повесил Милу. Можно было бы конечно сбегать дважды, но чую, сил уже не хватит, как бы не надорваться.

В этот раз первым стал спускаться я, Лидия освещала мне туннель, доставая до дна, а ведь до него было метров сто. Хороший фонарь. Жаль быстро разряжается. Сразу за мной подтянув штаны старенького комбеза, полезла бабушка с испуганно вцепившейся ей в воротник Милой.

Через двадцать минут тяжело дыша, мы достигли дна, после чего помогли снять девочек друг с друга. Дальше их нести уже не понадобиться, самое трудное преодолели.

Включив фонарик, я направил его вверх, чтобы Лидия могла спокойно спуститься вниз с моим рюкзаком за спиной.

Пока она спускалась, я устало осматривался в колодце, разглядывая толстые кабели на стенах.

— Похоже, основной источник питания был наверху, потом его уничтожило взрывом. Кабели то для питания.

В это время Лидия достигла дна, и мы помогли ей спуститься. Передохнув, мы взяли мелких за руки и пошли дальше тем же табором. Первым я, за мной бабушка с обоими мелкими, замыкающей Лидия.

Этот горизонтальный технический коридор через двадцать метров вывел нас к неприметной двери, через которую мы попали на лестничную площадку.

Лидия заиграла фонарем, освещая то нижние ступеньки, то верхние.

— А где обрушения? — спросила она. Лестничный пролет кроме сантиметрового слоя пыли действительно был чист. Настенные пластиковые панели продолжали играть светом отраженных лучей. Но никаких видимых разрушения видно не было.

— Там наверху. Если поднимешься на шесть пролетов, то увидишь. Как вы? — спросил я остальных.

— Я нормально, — сидя на ступеньках, бодро ответила Лиза.

— А я что-то устала, сердечко пошаливает, — устало улыбнувшись, ответила бабушка.

— Холодно тут, — пробормотала Лидия, тоже устраиваясь на ступеньках.

— Не работает же ничего, вот и холодно. Ничего доберемся до жилого сектора, и устроимся с удобствами.

— Далеко еще? — спросила бабушка.

— Шестьсот метров вниз по лестнице, потом попадаем в тамбур, лифтовый холл, где тела лежат. Я вам про них говорил, дальше метров четыреста по административному сектору, за ним и будет жилой сектор. Остальные, склады и хозяйственные сектора. Они или ниже или выше.

— Далеко, — вздохнула бабушка.

— Сперва передохнем, прежде чем двинем дальше, не волнуйся, я уверен, что ты выдержишь.

— Выдержу, будь уверен, ради них, — она погладила по головам мелких: — И ради вас я все выдержу.

Спускались мы долго, но не торопились, отдыхая на пролетах.

— А это что за дверь? — после того как мы преодолели две трети пути спросила Лидия.

— Выход на самый верхний уровень, я его еще не смотрел, но подозреваю что там техника. Из этого сектора должны быть свои выходы. Большие лифты для поднятия техники. Потом посмотрим, сейчас не до этого.

Так и спускались, пока не оказались на нужной площадке. Разблокировав запор, я покрутил штурвал и потянул дверь на себя.

— Тут мумифицированные тела, так что не светите по сторонам, не будем маленьких пугать, просто быстро пройдем, коридор я расчистил.

Мы прошли лифтовый холл, после которого я разблокировал дверь, пропустил семью вперед и, снова закрывая на запор.

— У меня заряд фонаря кончается, — сообщила Лидия. И действительно яркость ее фонаря заметно упала.

— Ничего тут немного осталось, если что, моим воспользуемся.

Мы прошли административный сектор, я им показал коридор, который шел к центру управления, после чего проследовал дальше.

Это стандартное убежище ГО, но так как разведка забрала его себе то и переделала под свои нужды. Лидия скачала схему такого убежища из Галанета, поэтому мне было с чем сравнивать. Вместо огромных жилых секций осталась только одна для командования, теперь оно могло вместить не больше пятьсот-шестьсот человек. Но вместо пустых секций там возникли склады. Не все полные, нашел я и пустые, но забиты они были до предела.

— Пришли, — выдохнул я, широким взмахом руки показывая улицу с рядом коттеджей.

— Красиво, жаль, света нет, — выдохнула Лидия: — Ой, это твои следы на полу?

— Да. Идите за мной, я уже присмотрел нам особнячок.

Пройдя триста метров, мы вышли к большому дому, который своей крышей не доставал до потолка секции всего пару метров. По-моему мнению зря они строили настоящие дома, можно же было просто жить в кубриках, но видимо начальство привыкло к роскоши, вот и понастроили. По моим прикидкам тут было четыре десятка коттеджей. Остальные жилые секции находились под нами. Там было проще и беднее.

Мы подошли к крыльцу дома, притронувшись к ручке, потянул ее вниз и толкнул дверь.

— Теперь это наш новый дом, — произнес я негромко.

Мы все вместе вошли в довольно пыльный холл. Широкая красивая лестница вела на второй этаж, где находились спальни и ванные комнаты, справа была кухня и столовая, слева гостиная, ещё одна спальня и ванная комната. За лестницей ниши для бытовых дроидов и хозяйственные помещения.

Быстро описав все помещения, пока они испуганной кучкой стояли вместе, я поменялся с Лидией фонарями. Чтобы им было спокойней. Мой еще держал заряд. После чего направился к хозяйственным помещениям.

— Присядьте пока на диван, я сейчас, — велел я им на ходу.

— Тут пленка на ней, — воскликнула Лидия.

— Это вакуумная защита, можете пока сесть на нее, потом дроиды тут все приберут.

— А как ты…

— Все потом, — ответил я, зайдя за лестницу, открыл дверь и прошел в коридор, после чего стал заглядывать во все комнаты.

— Ага, есть! — воскликнул я, как только нашел систему управления домом. Тут стоял довольно хороший Искин, беда была в том, что у нас не было пароля к нему. Поэтому я решил поступить варварски, перепрограммировать, стерев старую и записав новую программу, благо Лидия скачала мне ее из Галанета.

Быстро подключив планшетник, что я забрал у сестры к разъёму блока управления, вскрывать шахту с Искином мне было лень, да и просто не чем.

— Так что тут у нас? Интерфейс стандартный… О, а программка то тут стоит устаревшая, у меня поновее будет.

Искин в данный момент питался от планшетника, надолго питания конечно не хватит, но переписать программу для домового Искина я успею. Так и произошло, когда уже мелькала иконка разрядки в углу планшета, Искин был перепрограммирован.

— Теперь посмотрим, что получилось, — пробормотал я и, подошел к большому ящику метровой высоты, что находился в нише. Это был резервный малый реактор для запитки дома в случае внештатного отключения энергии. Он был законсервирован, поэтому пришлось проделать некоторые процедуры, которые заняли у меня почти час.

Тихо то ли загудев, то ли засвистев реактор, стал выходить на рабочий режим, давая энергию дому.

— Искин номер восемь тысяч-дробь-семь-шестой-линий приветствует вас хозяин, — услышал я из динамика на стене без эмоциональный голос мужчины.

— Перейти на голосовое управление, — приказал я.

— Простите, но моим хозяином может быть только половозрелый человек, — тут же откликнулся Искин.

'Вот гад! Ладно, спорить не будем, бабушка есть, пусть она командует'

Сбегав в холл, я прихватил всю семью, они уже паниковать начали, что меня так долго нет, и повел их за собой.

Дальше уже было легче, Искин получивший имя Зануда признал в бабушке владельца, после того как я ей продиктовал длинный ряд цифр опознания.

— Зануда, доложить о состоянии дома и подчиненных тебе систем, — с моих слов велела бабушка.

— Реактор вышел на двадцатипроцентную мощность. Для выхода на стопроцентную, понадобиться семнадцать часов семь минут. Дроиды находятся на консервации. В данный момент происходит запитка их батарей и тестирование. Отсутствует вода в системе, канализация действует, но из-за воды ее использование не желательно. Остальные все системы проходят тестирование. Дом долгое время находился на консервации. Поэтому понадобиться длительное время, чтобы привести его в порядок.

— Сколько времени на это нужно?

На главную: Предисловие

Владимир Поселягин Я - выживу

Пролог

Владимир Поселягин
Я - выживу