Глава 19

Колеблющееся пламя факелов отражалось от розового гранита, озаряя неверным светом огромную сводчатую залу. Воздух подземелья был неподвижен и мертв. К запаху горящей смолы примешивалось нежное благоухание роз. Уже три десятилетия в усыпальницу ежедневно приносили белые розы. Пятьдесят семь факелов, вставленных в золотые скобы, и пятьдесят семь букетов, помещенных в золотые вазы, символизировали годы жизни того, кто покоился здесь.

Стоило лепестку неслышно упасть на белые мраморные плиты, как в зале мгновенно появлялись молчаливые слуги. Они неусыпно следили за тем, чтобы в склепе горели все факелы и чтобы ни один опавший лепесток не нарушал мрачной торжественности подземелья. Случайный недосмотр обходился слугам довольно дорого. Денно и нощно у входа в усыпальницу стояли стражники, присматривавшие за порядком и готовые немедленно обезглавить виновного.

Прислугу набирали из окрестных селений Д'Хары. Согласно закону работа в склепе считалась почетной обязанностью и давала право на быструю смерть. В Д'Харе медленная смерть вселяла ужас и была обычным делом. Дабы слуги своей болтовней невзначай не потревожили покойного, каждому, удостоенному чести быть принятым на работу, отсекали язык.

В те вечера, когда магистр бывал у себя, в Народном Дворце, он неизменно посещал усыпальницу. Ни слугам, ни стражникам не было дозволено при этом присутствовать. К концу дня слуги заменили чадящие факелы и тщательно проверили все розы. Ведь каждый погасший факел, каждый лепесток, упавший в высочайшем присутствии, означал немедленную смерть.

Посреди залы, поддерживаемый невысокой колонной, стоял гроб. Опора терялась в полумраке, и от этого казалось, будто сияющий позолотой гроб парит в воздухе. Боковые стенки гроба были покрыты таинственными знаками. Те же знаки были высечены и на стенах. Знание, передаваемое от отца к сыну. Указания, как проникнуть в подземный мир и вернуться обратно. Указания на древнем языке, понятные, кроме сына, лишь горсти избранных. Никто из них, кроме сына, уже не жил в Д’Харе. Всех д’харианцев, знавших древний язык, давно отправили в царство мертвых. Скоро за ними последуют и остальные, оставшиеся в Срединных Землях.

Прислугу и стражников отослали. Магистр пришел навестить отца. Его охраняла личная стража. Два телохранителя молча встали по обе стороны массивной двери, покрытой искусной резьбой. Поверх кожаного облачения блестели тонкие металлические кольчуги. На обнаженных предплечьях играли мускулы. Чуть повыше локтей угрожающе сверкали стальные браслеты с шипами – оружие для ближнего боя.

Даркен Рал пробежал чуткими пальцами по знакам на гробе отца. Стройную фигуру магистра скрывало длинное безупречно белое облачение. Спереди, от ворота спускались концы узкой, расшитой золотом ленты. Магистр не носил иных украшений, кроме кривого кинжала, убранного в золотые ножны. Ножны были покрыты магическими знаками, оберегавшими владельца кинжала от недобрых духов. Тончайшей работы перевязь была сплетена из золотой проволоки. Прекрасные светлые волосы ниспадали Ралу на плечи. Его голубые глаза казались до боли красивыми. Черты лица были безупречны.

Многие женщины всходили на его ложе. Одни – привлеченные красотой, другие – безграничным могуществом. Впрочем, Ралу была безразлична искренность наложниц. Равно не беспокоили его и их корыстные намерения. Если женщина оказывалась настолько глупа, что не могла скрыть отвращения, вызванного его шрамами, она доставляла ему наслаждение иным способом.

Даркен Рал, как и его отец, считал женщину лишь сосудом для семени мужчины. Почвой, в которой оно прорастает. Даркен Рал, как и его отец, не собирался обзаводиться женой. Его мать была первой, в ком проросло семя Ралов. Не более того. Паниз Рал оставил ее сразу после рождения сына, ведь она была лишь средством. Даркен Рал не знал, есть ли у него братья и сестры, да это и не имело значения. Он был первородным, и вся слава досталась ему. Он был единственным, кто родился с даром, и единственным, кому передал знание отец. Если бы Даркен Рал и нашел братьев или сестер, он немедленно уничтожил бы их, как выпалывают сорную траву.

Проводя пальцами по таинственным знакам, Даркен Рал тихо проговаривал про себя магические слова. Несмотря на величайшую важность точного следования указаниям, он не боялся ошибиться. Каждое слово навечно врезалось ему в память. Но, возрождая в душе тот трепет, что сопутствует переходу, трепет пребывания между жизнью и смертью, Рал испытывал неизъяснимое наслаждение. Он вновь переживал погружение в подземный мир. Он ощущал господство над смертью. Ему не терпелось отправиться в очередное путешествие.

Звук шагов гулким эхом отразился от стен гробницы. Даркен Рал не выказал ни волнения, ни любопытства. Стражники обнажили мечи и преградили проход. Никому не дозволялось находиться в склепе, когда там был магистр. Увидев входящего, телохранители расступились и убрали оружие. Никому, кроме Деммина Насса.

Деммин Насс, правая рука Рала, молния грозовых замыслов магистра, был такого же огромного роста, как и его подчиненные. Деммин Насс, не обращая внимания на стражников, шагнул в залу. В свете факелов проступили застывшим рельефом четкие очертания мускулов. Кожа у него на груди была гладкой, как у мальчиков, к которым он питал известную слабость. Лицо же было изрыто оспой. Светлые, коротко остриженные волосы торчали, как иглы. Голову пересекала черная полоса, начинавшаяся над серединой правой брови и доходившая до самой шеи. Благодаря этому Деммина нетрудно было узнать издалека. Свойство, высоко ценимое теми, кто уже имел удовольствие с ним познакомиться.

Даркен Рал не оглянулся ни когда телохранители обнажили оружие, ни когда вновь убрали мечи в ножны. На самом деле Рал не нуждался в охране. Великолепно вышколенные стражники служили лишь символом его положения. Даркен Рал обладал могуществом, достаточным для того, чтобы отвести любую угрозу.

Деммин Насс спокойно ждал, когда магистр закончит с делами. Наконец Даркен Рал соизволил повернуться. Зашелестело безупречно белое одеяние. Деммин почтительно склонил голову.

– Мой господин, – проговорил он, не поднимая головы. Голос Насса был низким и грубым.

– Деммин, старина, рад вновь видеть тебя, – мягко сказал Рал. Его голос казался чистым, почти прозрачным.

Деммин выпрямился. На лице его отразилась досада.

– Мой господин, я привез список требований от королевы Милены.

Даркен Рал устремил взгляд в пустоту, сквозь своего помощника, медленно поднес правую руку ко рту, лизнул кончики пальцев и аккуратно провел ими по бровям и губам.

– Ты доставил мальчика? – спросил Рал.

– Да, мой господин. Мальчик уже ждет тебя в Саду Жизни.

– Хорошо. – На красивом лице Рала мелькнула легкая улыбка. – Хорошо. А он не слишком взрослый? Он еще мальчик?

– Да, мой господин, он мальчик. – Деммин отвел взгляд от голубых глаз Рала.

Улыбка на лице Рала стала шире.

– Ты уверен, Деммин? Ты что, снимал с него штаны?

Деммин переступил с ноги на ногу.

– Да, мой господин.

Рал впился взглядом в лицо помощника.

– Ведь ты не трогал его? – Улыбка исчезла. – Он должен быть неоскверненным.

– Нет, мой господин! – Насс глядел на магистра широко раскрытыми глазами. – Да разве ж я осмелился бы прикоснуться к твоему духовному проводнику? Ты ведь мне это запретил!

Даркен Рал опять послюнявил пальцы, провел ими по бровям и шагнул к Нассу.

– Знаю, Деммин, как тебе хотелось. Трудно было, да? Смотреть на него, но не прикоснуться? – Улыбка вернулась, поддразнивая, и сразу же исчезла. – Твоя слабость уже доставила мне беспокойство.

– Я все уладил! – возразил Деммин грубым голосом. Но слова его звучали не очень убедительно. – Я приказал арестовать за убийство мальчишки этого торговца, Брофи.

– Да, – огрызнулся Рал, – а потом он призвал Исповедницу, чтобы та подтвердила его невиновность.

На лице Деммина выразилось глубокое разочарование.

– Откуда мне было знать, что он на это отважится? Да разве могло хоть кому-нибудь в голову прийти, что человек сам, по своей воле, пойдет на такое?

Рал жестом прервал помощника. Тот немедленно замолчал.

– Тебе следовало быть осмотрительнее. Не мешало бы заранее подумать об Исповеднице. Кстати, с этим покончено?

– Не совсем, – вынужден был признать Деммин, – квод, который шел по следу Кэлен, Матери-Исповедницы, пропал. Я отправил за ней еще один.

Даркен Рал нахмурился:

– Исповедница Кэлен? Та, что принимала исповедь у этого торговца, Брофи, и признала его невиновным?

Деммин медленно кивнул, черты его исказились ненавистью.

– Ей наверняка кто-нибудь помог, иначе квод не погиб бы.

Рал молча изучал его взглядом. Наконец Деммин прервал тягостное молчание.

– Это совсем незначительное происшествие. Вряд ли оно достойно того, чтобы ты тратил на это свое драгоценное время.

Рал приподнял бровь.

– Я сам буду решать, что достойно моего внимания, а что нет. – Его голос казался мягким, почти ласковым.

– Конечно, мой господин. Извини. – Деммин слишком хорошо знал магистра. Ему не требовалось услышать гневный оклик, чтобы почувствовать угрозу.

Рал снова лизнул пальцы и похлопал ими по губам. Его глаза впились в глаза собеседника.

– Деммин, если ты трогал мальчика, я об этом узнаю.

Капля пота скатилась Деммину в глаз. Он заморгал.

– Мой господин, – хриплым шепотом ответил Деммин, – я готов умереть за тебя. Клянусь, я бы никогда не осмелился прикоснуться к твоему духовному проводнику.

Даркен Рал еще мгновение изучал Деммина Насса. Затем кивнул.

– Впрочем, я уже сказал, что все равно узнаю правду. Тебе известно, что я с тобой сделаю, если выяснится, что ты солгал. Я не терплю, когда меня обманывают. Мне это неприятно.

– Мой господин, – сказал Деммин, желая сменить тему, – что делать с требованиями королевы Милены?

Рал пожал плечами:

– Скажи ей, что я готов удовлетворить все требования в обмен на шкатулку.

Деммин непонимающе уставился на него.

– Но, мой господин, ты даже не взглянул на список!

Рал ответил с самым невинным видом:

– А вот этот вопрос действительно недостоин того, чтобы я тратил на него свое драгоценное время.

Деммин опять переступил с ноги на ногу. Его кожаная рубаха заскрипела.

– Мой господин, я не понимаю, зачем ты играешь с королевой в ее игры. Этот список требований унижает твое достоинство. Мы могли бы попросту раздавить ее, как жирную лягушку. Только скажи, и я составлю свой список требований, который тебя вполне удовлетворит. А королева Милена еще пожалеет, что не повела себя как должно.

Рал, чуть улыбаясь, изучал взглядом изрытое оспой лицо верного помощника.

– У нее есть волшебник, Деммин, – прошептал Рал. Голубые глаза засверкали.

– Я знаю! – Деммин сжал кулаки. – Джиллер. Только прикажи, мой господин, и я принесу тебе его голову.

– А как ты думаешь, Деммин, зачем королеве Милене понадобился волшебник? – Деммин только пожал плечами, и Рал сам ответил на вопрос: – Чтобы оберегать шкатулку, вот зачем. Она понимает, что это и ее защита. Если мы убьем королеву или волшебника, может выясниться, что они укрыли шкатулку с помощью магии. Тогда нам придется еще потратить время на ее поиски. К чему нам торопиться? Пока для меня самое простое – поддерживать с королевой добрые отношения. Если она начнет причинять мне беспокойство, я найду способ разобраться и с ней, и с волшебником. – Он медленно обошел гроб отца, ведя пальцами по символам и не отводя от лица Деммина пристального взгляда голубых глаз. – В любом случае, как только я завладею последней шкатулкой, ее требования потеряют всякий смысл. – Он подошел к помощнику. – Но есть и другая причина, друг мой.

Деммин склонил голову набок.

– Другая причина?

Даркен Рал кивнул, наклонился поближе и понизил голос:

– Деммин, ты убиваешь мальчиков до… или после?

Деммин слегка подался назад и поддел большим пальцем свой ремень. Откашлявшись, он ответил:

– После.

– После? А почему после? Почему не до ? – застенчиво улыбаясь, спросил Рал.

Деммин избегал смотреть в голубые глаза магистра. Он уставился в пол и переступил с ноги на ногу. Даркен Рал приблизил лицо и выжидающе посмотрел на своего помощника. Тихо, чтобы не услышали стражники, Деммин ответил:

– Мне нравится, как они корчатся.

Улыбка медленно расползалась по лицу Рала.

– В этом и состоит другая причина, друг мой. Я тоже люблю смотреть, как они корчатся, если можно так выразиться. Я хочу сперва посмотреть, как она станет корчиться, а уж потом убью ее. – Он снова лизнул кончики пальцев и провел ими по губам.

По изуродованному оспой лицу расплылась понимающая улыбка.

– Я передам королеве Милене, что отец Рал любезно готов принять ее условия.

Даркен Рал положил руку Деммину на плечо.

– Превосходно, друг мой. А теперь покажи-ка мне, какого мальчика ты привел?

Оба, улыбаясь, направились к выходу. Сделав несколько шагов, Даркен Рал внезапно остановился. Он резко повернулся на каблуках. Взметнулись белые одежды.

– Что это за звук? – спросил он.

В склепе царила мертвая тишина, нарушаемая лишь слабым потрескиванием факелов. Деммин и оба стражника медленно обвели взглядом огромную залу.

– Вот! – Рал выкинул вперед руку.

Трое других посмотрели туда, куда он указывал. На мраморном полулежал одинокий белый лепесток. Лицо Рала покраснело, в глазах зажглась ярость. Трясущиеся руки с такой силой сжались в кулаки, что побелели суставы пальцев. Голубые глаза наполнились слезами гнева. Он был так взбешен, что не мог говорить. Постепенно придя в себя, он протянул руку к белому лепестку. Лепесток, словно поднятый легким дуновением ветра, оторвался от пола и поплыл в протянутую руку Рала. Даркен Рал лизнул лепесток, повернулся к одному из телохранителей и налепил листок ему на лоб.

Огромный стражник флегматично смотрел перед собой. Он знал, чего хочет магистр. Коротко кивнув, он повернулся и вышел, на ходу обнажая меч.

Даркен Рал выпрямился, пригладил ладонями волосы и одежду. Он глубоко вздохнул, избавляясь от эмоций. Нахмурившись, Рал отыскал взглядом Деммина, тихо стоявшего сзади.

– Я же не требую от них ничего больше. Только заботы о гробнице моего отца. Их желания предупреждаются. Они одеты, обуты, накормлены, окружены вниманием. Это же так просто. – Его лицо приняло обиженное выражение. – Почему они своей небрежностью насмехаются надо мной? – Он посмотрел на гроб отца и опять перевел взгляд на лицо помощника. – Ты находишь, что я к ним слишком строг? Да, Деммин?

Холодные глаза Насса помрачнели.

– Недостаточно строг. Если бы ты, мой господин, был не столь жалостлив, если бы ты не даровал им право на быструю казнь, может, другие научились бы с большей обязательностью относиться к твоим искренним пожеланиям. Я бы не был к ним столь снисходителен.

Даркен Рал рассеянно смотрел в пространство. Он отстраненно кивнул в ответ. Спустя немного времени Рал еще раз глубоко вздохнул и вышел из залы. Деммин шагал рядом с магистром, охранник следовал за ними на почтительном расстоянии. Они шли длинными коридорами, освещенными неверным пламенем факелов, поднимались по винтовым лестницам из белого камня, снова шагали по коридорам, свет в которые проникал через узкие окна-бойницы. В затхлом сыром воздухе витал запах плесени. Они поднялись еще на несколько этажей. Наконец потянуло свежестью. Вдоль стен через равные промежутки стояли лакированные деревянные столики, на которых красовались вазы с букетами, наполнявшими залы легким благоуханием.

Даркен Рал подошел к двойным дверям, украшенным искусной резьбой. Резьба изображала череду холмов, поросших деревьями. Сзади раздались шаги второго стражника, успешно справившегося с данным ему поручением. Деммин потянул за железные кольца. Тяжелые створки беззвучно распахнулись, и Рал вступил в обитую дубовыми панелями залу. На темной поверхности плясали фантастические блики, отбрасываемые пламенем множества свечей и светильников. Подсвечники стояли на массивных столах. Две стены целиком занимали полки с книгами. В большом камине гудел огонь, согревавший высокую, в два этажа, комнату. Здесь магистр ненадолго задержался, желая еще раз свериться со стоявшей на специальной подставке древней рукописью в кожаном переплете. Затем Рал со своим помощником миновали лабиринт зал, большая часть которых также была обита теплыми деревянными панелями. Некоторые залы были оштукатурены и украшены фресками, изображавшими пейзажи Д’Хары, леса, луга и играющих детей. Охранники, как тени, бесшумно следовали за магистром, зорко оглядывая пустынные залы и коридоры.

Они вступили в небольшую комнату. В камине горел огонь. Потрескивали дрова. На стенах висели охотничьи трофеи. Из темноты проступали головы и рога самых разных животных. Внезапно Даркен Рал остановился. Отблески пламени окрасили его облачение в розовые тона.

– Опять, – прошептал он.

Деммин вопросительно посмотрел на магистра.

– Опять. Она опять приближается к границе. К подземному миру. – Рал лизнул кончики пальцев и аккуратно провел ими по бровям. Голубые глаза смотрели в пустоту.

– Кто? – спросил Деммин.

– Мать-Исповедница, Кэлен. Видишь ли, ей помогает волшебник.

– Джиллер с королевой, – возразил Деммин, – а не с Матерью-Исповедницей.

На лице Рала появилась едва заметная улыбка.

– Не Джиллер, – прошептал он. – Старик. Тот, кого я разыскиваю. Тот, кто убил моего отца. Она нашла его.

От удивления Деммин застыл на месте. Рал повернулся и пошел в дальний конец комнаты, к высокому стрельчатому окну. В ажурную литую раму были вставлены маленькие кусочки стекла. На рукояти кривого ножа зловеще заиграли отблески пламени. Сцепив за спиной руки, магистр молча смотрел в ночь, вглядываясь в то, чего не дано было видеть другим. Он повернулся к Деммину. Светлые волосы рассыпались по плечам.

– Вот за этим она и отправилась в Вестландию. Ты думал, Мать-Исповедница пытается спастись от квода, а она искала Bеликого Волшебника. – Голубые глаза засверкали. – Кэлен оказала мне большую услугу, друг мой. Она нашла волшебника. Нам просто повезло, что она проскользнула мимо тех, кто поджидал ее в нижнем мире. Воистину судьба на нашей стороне. Видишь, Деммин, почему я говорил, чтобы ты не беспокоился? Мой жребий – во всем добиваться успеха. Что бы ни случилось, все служит моей цели.

Лоб Деммина от напряжения покрылся морщинами.

– То, что один квод пропал, еще не означает, что она отыскала волшебника. С кводами такое бывало и раньше.

Рал медленно послюнявил пальцы и шагнул к помощнику.

– Старик назвал Искателя, – прошептал он.

– Ты уверен? – Деммин удивленно всплеснул руками.

Рал кивнул.

– Старый волшебник поклялся никогда больше не помогать им. Долгие годы его никто не видел. Никто даже под угрозой смерти не мог назвать его имени. Теперь Исповедница проникает в Вестландию, квод исчезает. Искатель назван. – Он улыбнулся своим мыслям. – Должно быть, Исповедница коснулась его своей властью. Иначе старик не стал бы им помогать. Воображаю, как он удивился, когда ее увидел. – Улыбка сбежала с лица Рала, он стиснул кулаки. – Они уже почти были у меня в руках. Все трое. Но меня отвлекли другие дела, и им удалось ускользнуть. На время. – Минуту он молча размышлял, а потом объявил: – Видишь ли, Деммин, второй квод тоже погибнет. На встречу с волшебником они не рассчитывали.

– Я пошлю третий и расскажу ребятам о волшебнике, – пообещал Деммин.

– Нет! – Рал лизнул кончики пальцев и погрузился в размышления. – Не теперь. Лучше выждем и посмотрим, что будет. Может, ей предназначено еще раз помочь мне. – Он на мгновение задумался. – Она привлекательна, эта Мать-Исповедница?

Деммин нахмурился.

– Я ее никогда не видел, но мои ребята просто перегрызлись за право попасть в тот квод, которому она достанется.

– Не посылай следующий квод, – улыбнулся Даркен Рал. – Пора мне обзавестись наследником. – Он кивнул своим мыслям. – Я приберегу ее для себя.

– Если Мать-Исповедница попробует пересечь границу, ей конец, – предупредил Деммин.

Рал пожал плечами:

– Может, у нее хватит здравого смысла не делать этого. Она уже доказала, что умна. Как бы там ни было, она будет моей. – Он бросил взгляд на Деммина. – Как бы там ни было – я заставлю ее корчиться.

– Двое из них опасны. Волшебник и Мать-Исповедница. Они могут доставить нам уйму неприятностей. Исповедницы разрушают слова Рала, они постоянно досаждают нам. Я думаю, лучше сделать то, что ты хотел сначала. Мы должны убить ее.

Рал нетерпеливо взмахнул рукой.

– Ты слишком беспокоишься, Деммин. Как ты сказал, Исповедницы лишь досаждают нам, не более того. Я сам ее убью, если она огорчит меня. Но сначала она принесет мне сына. Сына-Исповедника. Волшебник не сможет причинить мне зла. Я посмотрю, как он корчится, а потом убью его. Медленно.

– А Искатель? – с опаской спросил Деммин.

Рал пожал плечами:

– Даже меньше, чем простая досада.

– Мой господин, нет нужды напоминать о том, что зима уже скоро.

Магистр поднял бровь. В голубых глазах плясали отблески пламени.

– Последняя шкатулка у королевы. Скоро она будет у меня. Не вижу повода для беспокойства.

Деммин подался вперед, его лицо приняло мрачное выражение.

– А Книга?

Рал глубоко вздохнул:

– Я разыщу мальчишку Сайфера, как только вернусь из нижнего мира. Пусть тебя это не волнует, друг мой. Судьба на нашей стороне.

Он повернулся и вышел из комнаты. Деммин последовал за ним. Из темноты выскользнули телохранители и двинулись за магистром.

Садом Жизни называлась огромная сводчатая зала в самом сердце Народного Дворца. Высокие стрельчатые окна пропускали достаточно света.

Этой ночью в Сад лился холодный свет луны. Впереди, у входа, были разбиты пышные клумбы, вокруг них петляли дорожки. Чуть дальше виднелись карликовые деревья, низкие каменные стены, увитые плющом, и подстриженный кустарник. Если бы не окна над головой, можно было бы подумать, что находишься в парке. Уголок красоты. Уголок покоя.

Посреди обширной залы зеленела небольшая круглая лужайка. Травяной ковер прерывался клином белого камня, на котором покоилась гранитная плита, совершенно гладкая, если не считать небольших продольных желобков, ведущих к крохотному источнику в одном из углов плиты. Ее поддерживали два низких рифленых пьедестала. Позади стоял блестящий каменный обелиск, а рядом было сделано углубление для костра. Обелиск служил опорой старинной металлической чаше, покрытой барельефами фантастических зверей, как бы поддерживавших круглое дно. На железной крышке, тоже сделанной в форме полусферы, стоял на задних лапах лишь один зверь – шинга, создание подземного мира. Он служил ручкой. Посреди лужайки, окруженный кольцом факелов, белел круг магического песка. Вся поверхность песка была испещрена сложными геометрическими фигурами.

В центре виднелась голова мальчика, по самую шею зарытого в песок.

Даркен Рал, сложив руки за спиной, медленно направился к ребенку. Деммин остановился поодаль, не решаясь следовать за магистром. У кромки песка Рал остановился, опустил взгляд на мальчика и улыбнулся.

– Как тебя зовут, сын мой?

Мальчик поднял глаза. Его нижняя губа задрожала. Ребенок в испуге посмотрел на Деммина Насса. Рал повернулся к помощнику:

– Оставь нас, пожалуйста. И возьми с собой охрану. Я не желаю, чтобы нам мешали.

Деммин склонил голову и удалился. Телохранители последовали за ним. Даркен Рал повернулся и устремил взгляд на мальчика. Затем опустился на траву, расправил одежду и опять улыбнулся.

– Так лучше?

Мальчик кивнул. Его нижняя губа все еще дрожала.

– Ты испугался того, высокого, с черной полосой? – Ребенок снова кивнул. – Он тебя обидел? Он дотрагивался до тебя там, где не следует?

Мальчик отрицательно покачал головой. В его неподвижном взгляде была смесь возмущения и испуга. С белого песка ему на шею вполз муравей.

– Как тебя зовут? – снова спросил Рал. Мальчик не ответил. Магистр пристально вглядывался в карие глаза. – Ты знаешь, кто я?

– Даркен Рал, – нерешительно сказал мальчик.

Рал снисходительно улыбнулся.

– Отец Рал, – поправил он.

Мальчик пристально смотрел на него.

– Я хочу домой.

Муравей пополз по подбородку.

– Конечно, хочешь. – В голосе Рала звучали забота и сочувствие. – Поверь, я не причиню тебе зла. Ты здесь только для того, чтобы помочь мне в одном важном обряде. Ты – почетный гость, призванный представлять чистоту и силу. Я избрал тебя потому, что много о тебе наслышан. Говорят, ты очень добрый и красивый мальчик. Я не слышал о тебе ничего плохого. Мне сказали, что ты сильный и очень талантливый. Это правда?

Ребенок смутился и отвел глаза.

– Ну, я думаю, да. – Он снова посмотрел на Рала: – Но я скучаю по маме и хочу домой.

Муравей уже полз по щеке.

Даркен Рал задумчиво поглядел на мальчика и кивнул:

– Понимаю. Я тоже скучаю по маме. Она была такая славная, я так любил ее. Она заботилась обо мне. Когда я помогал ей по дому, она готовила мне особенный ужин. Все, что мне хотелось.

Глаза мальчика расширились.

– И моя мама так делает.

– Да, это были дивные времена. Я тогда жил с мамой и папой. Мы очень любили друг друга, и нам всегда было весело. А мама так заразительно смеялась! Когда отец рассказывал нам какую-нибудь забавную историю, она подшучивала над ним, и мы все хохотали до слез.

У мальчика засияли глаза. Он слегка улыбнулся.

– А почему ты по ней скучаешь? Она что, уехала?

– Нет. – Рал вздохнул. – Мои родители умерли от старости. Они прожили долгую жизнь, но я все еще скучаю без них и прекрасно понимаю, как ты скучаешь без своих.

Мальчик слабо кивнул. Губа больше не дрожала. Муравей уже забрался на переносицу. Ребенок сморщился, пытаясь его стряхнуть.

– Попробуй просто получать удовольствие от того, что есть сейчас. Ты и оглянуться не успеешь, как вернешься домой.

Мальчик снова кивнул.

– Меня зовут Карл.

Рал улыбнулся:

– Очень приятно, Карл. – Он наклонился и осторожно стряхнул муравья.

– Спасибо, – с облегчением вздохнул Карл.

– Для того я и здесь, Карл. Чтобы быть твоим другом и помогать тебе чем смогу.

– Если ты мой друг, откопай меня и отпусти домой. – В глазах Карла блеснули слезы.

– Потерпи, сын мой. Осталось недолго. Я хотел бы сделать это прямо сейчас, но народ Д’Хары надеется на меня и ждет от меня защиты. Я должен оградить д’харианцев от злых людей, которые собираются убить их. Я должен сделать все, чтобы спасти их. И ты должен мне в этом помочь. Ты примешь участие в одном очень важном обряде, который спасет маму и папу от смерти. Ты ведь хочешь спасти маму? Да, сын мой?

Факелы мерцали и потрескивали. Карл думал.

– Вообще-то да. Но я хочу домой. – Губы Карла скривились.

Даркен Рал успокаивающе провел рукой по волосам мальчика, потом взъерошил и снова пригладил их.

– Я все понимаю. Но постарайся быть смелым. Я никому не дам тебя в обиду, обещаю. Я сам буду охранять тебя. – Он одарил Карла теплой улыбкой. – Ты не голоден? Может, ты хочешь есть?

Карл отрицательно покачал головой.

– Ну что ж, уже поздно. Тебе пора спать. Я пошел. – Он поднялся и расправил одежду, стряхивая налипшие травинки.

– Отец Рал…

Рал остановился и посмотрел на мальчика.

– Да, Карл?

По щеке Карла скатилась слеза.

– Мне страшно одному. Ты бы не мог остаться?

Магистр с нежностью посмотрел на мальчика.

– Конечно, сын мой. – Рал опять опустился на траву. – Я буду с тобой столько, сколько ты захочешь. Даже всю ночь, если попросишь.