Глава 23

Капитан сидел на песке и, вытянув ноги перед пышущими жаром углями, вытаскивал заострённой палочкой запечённые коренья. Шорин и Сохатый уже вовсю уписывали дары леса за обе щеки, а Кин, перекидывая вынужденное лакомство с ладони на ладонь, терпеливо дула на него, ожидая, когда можно будет снять кожицу. Бигусу корни откровенно не нравились, и вообще он с каждым днём становился всё мрачнее и раздражительнее. Вот и на этот раз Бегунков уединился на берегу реки и, спустив ноги в воду, с кислой физиономией разглядывал вечернее небо, на котором уже начинали появляться первые звёзды.

– Иди к нам! – с набитым ртом крикнул старшина, но Бигус даже не повернул голову. – Не хочешь – как хочешь… – Шорин пожал плечами. – Не в своей тарелке парень, я его понимаю.

– Придурок, – проворчал Сохатый и сплюнул.

Валентин промолчал. Ему уже до чёртиков надоело обсуждать Бегункова. Он пришёл к выводу, что вся группа пропавшего Князя – это бандиты и мародеры. Сохатый, например, воевал в Чечне, но на чьей стороне – он не говорил: «Не желаю обсуждать – и всё!» – отрезал он в своё время. С Бигусом тоже разговора по душам не получилось, тот только огрызался и после этого надолго уходил в себя. В конце концов, Остапенко оставил и его в покое.

Земляне и Кината торчали в этой Зоне уже больше недели и не могли из неё выбраться. Когда капитан в смыкающемся кольце окружения нажал кнопку на «портсигаре», рядом возник мерцающей овал, напоминающий «вход», которым воспользовалась группа для проникновения во владения Тигурда. Времени на раздумья не оставалось – начался новый обстрел, и они прыгнули.

Вход, судя по всему, работал только в одну сторону, а по другую сторону оказалась тихая, чудная Зона какого-то мира, однако никто не знал какого. Валентин не был уверен, что это Земля – никаких знакомых созвездий он не обнаружил. Впрочем, и он и не был знатоком звёздного неба. Но даже если бы это и оказалась Земля, легче от этого не становилось. Любая Зона – есть Зона, выйти из неё непросто.

Они перенеслись в тропики, на берег маленькой узкой речушки, которую обступали джунгли. На противоположном берегу вздымались скалы странного вида – создавалось впечатление, будто некий великан взял, да, словно пирог, разрезал маленькое плато вдоль и поперек – скалы имели практически квадратное сечение, а на их плоских верхушках росли кривые деревца.

– Возможно, эти скалы искусственного происхождения, – сказал в первый день Валентин, однако это заявление никого не заинтересовало. – Сие значит, что Зона, ну, по крайней мере, планета обитаема, а это нужно учитывать, господа…

– Да и чёрт с ними, – отмахнулся Шорин. – Дай спокойно раны зализать! С меня хватит всех этих цивилизаций, Кристаллов, Артефактов. Теперь я буду расстреливать каждого встречного, вот ей-богу!

Впрочем, никаких иных намёков на возможное присутствие аборигенов не встретилось: местность оставалась на удивление пустынной, крупного зверья они не видели, но с голоду умереть тут было проблематично – беглецы нашли фрукты и коренья, в реке водилась рыба. Правда, не наблюдалось птиц, хотя летало много стрекоз и огромных блестящих мух желтого или реже серебристого цвета.

Самым странным оказалось то, что Зона эта имела очень маленькие размеры. Настолько маленькие, что заставила людей крепко призадуматься.

– Ведь и километра от края до края не будет! – возмутился старшина на второй день. – Как такое может быть, а?

– В общем-то, принципиальной разницы с точки зрения технической реализации нет – что сто километров в поперечнике, что один километр, я так думаю. Но вот отсутствие хотя бы одного перехода – это серьёзно, – заметил Валентин.

– Надула курва, опять надула!

– По крайней мере, мы живы остались, – философски заметил капитан. – В планы Юстанны явно не входило убить нас таким способом. Думаю, стоит попробовать воспользоваться её приборчиком ещё раз.

– Ну, не знаю, Валентин. Не сегодня, по крайней мере. Вдруг мы вывалимся обратно, в пекло? Пусть лучше там, у этих тарлан, всё устаканится.

– Или расплавится, – хмыкнул Валентин.

Поразмыслив, мужчины соорудили из стволов растения, напоминающего бамбук, простенькую хижину. Бигус начал снова ныть, что ни к чему все эти строительства – лично он не собирается селиться здесь надолго. Капитану прикрикнул на него и сказал, что никто и не собирается поселяться в этом месте навечно, но никто и не может сказать, насколько они здесь застряли. А жить под открытым небом – не лучший вариант.

– Впрочем, – усмехнулся он, – если что-то не нравится, никто тебя не держит. Иди, куда хочешь, если сможешь.

Бегунков что-то буркнул, покрутил носом, но больше глупых вопросов не задавал. Сохатый же не возражал, работал, как все.

Следующие три дня они исследовали свою миниатюрную Зону, однако ничего достойного внимания так и не обнаружили.

– Возможно, что у Юстанны здесь есть потайной бункер или какая-нибудь База под землей, – говорил Валентин. – Только как её найти?..

Валентин много времени проводил, бродя между странными прямоугольными скалами, пытаясь понять их происхождение и смысл, но ни на йоту не приблизился к разгадке.

На пятый день они решили, что можно попробовать выбраться. Пятёрка снова облачилась в бронекостюмы, сняла с предохранителей оружие и приготовилась к прыжку. Капитан, достав «портсигар», внимательно оглядел свой маленький отряд.

– Будьте очень внимательны, – предупредил он, – неизвестно, куда нас занесёт. Я сначала выгляну туда, а потом уже решим, что делать, ясно?

Он нажал кнопку, и рядом возникло колеблющееся пятно Входа.

– С Богом! – Шорин даже перекрестился.

Валентин сунул во Вход голову, и от открывшегося перед ним вида у него засосало под ложечкой.

Он оказался висящим метрах в ста над землей. Внизу простиралась серо-желтая пустыня, а вдалеке чернели горы. Бледное солнце неизвестного мира почти ныряло за них.

– Уф! – Остапенко всунулся обратно. – Ну и дела…

– Что там? – тревожно спросила Кин.

– Там Зона, похожая на Пыльный мир, но Вход открылся высоко над землей. Спрыгнуть невозможно – разобьёмся. Думаю, и УЗК не поможет – слишком высоко, экспериментировать я бы не стал. Эх, был бы у нас гравитационный пояс, про который Авван, то есть Янж как-то упоминал!

– Попробуй ещё раз. – Шорин неопределенно покрутил пальцами, – может, какая-то ошибка?

– Всё может быть, – хмыкнул Валентин и повторно нажал кнопку, закрыв Вход.

Но когда он попытался снова открыть его, ничего не получилось. Валентин ещё несколько раз безрезультатно попытался вызвать переход, прежде чем отказался от таких попыток.

– Может, эта штука тоже работает по некому расписанию, как арки? – обескураженно сказал он. – Почему бы и нет, а в первый раз нам фантастически повезло? Хотя, конечно, такое маловероятно..

– Возможно, требуется какое-то время после включения. Ну, как бы на перезарядку, – предположила Кината.

Остапенко согласился, что мысль здравая, и они решили подождать.

«Портсигар» очнулся только на следующий день, открыв «дверь» в сплошной туман, наполненный воющими звуками и мечущимися тенями. Никому туда лезть не захотелось – даже с деструкторами.

Предположение Кин, похоже, оказалось верным, и Остапенко выждал ещё сутки, прежде чем нажать кнопку. В этот раз устройство ко всеобщему изумлению преподнесло сплошную скальную породу. Валентин попытался сунуть голову, но стукнулся шлемом о камень.

– Пропали, пропали мы! – запричитал Бигус, но на него уже не обращали внимания.

А на следующий день «портсигар» отказался работать в принципе.

– Странно, – размышлял вслух Валентин. – Вход ведёт каждый раз в разные места, но эти места могут оказаться как высоко над землей, так и глубоко под ней. Совершенно не прогнозируемо! Теперь я отлично понимаю, как нам повезло в первый раз, но для чего «портсигар» был нужен Юстанне? Такое впечатление, что приборчик наугад выбирает миры и место выхода в них!

– Может, мы просто не умеем этой штукой пользоваться? – предположил Шорин. – Да и вот откуда она у Юстанны?

– Она успела мне сказать, что сперла её у Торелла, а больше ничего. Но что тут уметь, если только одна кнопка? Хотя… Вдруг тут голосовое управление, и ему нужно точно указать место назначения?

– Вот-вот! – обрадовался Николай.

Однако и эта идея не принесла долгожданных плодов, и настроение у людей падало с каждым днем…

Капитан снял с корня кожицу и принялся его меланхолично жевать, смотря прямо перед собой.

– Не грусти! – Кин, надев шлем для перевода, подсела к капитану. – Ведь всё пока не так уж и плохо: мы живы и здоровы, здесь хороший климат, у нас есть еда…

– Да, конечно, – очнулся Валентин. – Конечно… Я просто думаю.

– О чем?

– Что нам дальше делать. По поводу того, как выбраться, у меня возникла одна догадка: что если для «портсигара» играет роль последовательность нажатий, скажем, как в азбуке Морзе? Нужно будет попробовать. Но даже это не главное – я почти уверен, что рано или поздно мы найдём выход отсюда. А вот что нам делать ВООБЩЕ?

– Ты говоришь загадками, Валентин…

Остапенко вздохнул и стал объяснять, что его беспокоит больше всего: ситуация в разных мирах. Понятно, что назад уже ничего не вернёшь. Большинство цивилизаций, которые затронуло деление на Зоны, разрушены, отброшены к примитивному состоянию. Но ведь если дробление миров как-то включили, то, наверное, можно и отключить его! Валентину не верилось, что эти силовые поля, разделяющие планеты, настолько самодостаточны, что не требуют подпитки энергией откуда-то извне. Поэтому он считал, что необходимо попытаться вновь проникнуть к терминалу так называемого Артефакта или ещё лучше в него самого и попробовать положить конец ситуации, когда тарлане, а точнее, некоторые из них, играют роль вершителей судеб многих миров.

Кината начала возражать, что Валентин не прав: тарлане думали, как помочь всем этим цивилизациям: руководство «верхних» пыталось что-то сделать для этого.

– Да уж! – Валентин саркастически махнул рукой.

Кин вздохнула.

– Извини, но мы-то конкретно в чём виноваты? Авван и я пытались действительно сделать что-то хорошее. Мы не подозревали, что Янж окажется такой сволочью…

– Да ты-то не виновата! Но надо реально попытаться убрать эти барьеры, привлечь технологии Предтечей, чтобы помочь решить создавшиеся проблемы, а не играть роль каких-то «богов». Разве кто-то имел на такое право?

– Не знаю, – тихо сказал Кин. – Не забывай, что тарлане во многом стали «богами», как ты говоришь, тоже не по своей воле.

– Однако получается, что ваши правители присвоили себе возможность оставить людей и всех остальных сидеть в Зонах, как в клетках. И пытаются сохранять такое положение и дальше!

– Но ведь никто не представляет, как прекратить это – покачала головой Кината. – Конечно, Коулл вряд ли что-то изменит, даже если будет иметь такую возможность, а вот Тигурд… Нам нужно найти его и всё объяснить, я очень надеюсь, что он поймёт! Главком не такой плохой человек, как может показаться! Он, наверное, просто слишком долго сам ничего не понимал…

– Ага, Тигурд невинный, как ягнёнок, а Коулл – это всё зло Вселенной, да? Во всём Коулл виноват!

– Ну зачем ты так говоришь… – расстроенно произнесла девушка.

– Знаешь, мы и на Земле часто слышали подобные рассуждения: вот, мол, сидит на вершине власти хороший правитель, и ничего не знает о том, что внизу происходит! Надо ему только объяснить, что в народе на самом деле творится – и настанет райская жизнь. Да, как же, Кин, чушь всё это! Всё он знает, этот твой главком, так же как и его сынок, ты уж извини! Он же с самого начала создал именно такую систему, которая сделала «верхних» настоящими небожителями. К тому же знать бы ещё, где сейчас Тигурд? В его Терминальной Зоне теперь, наверное, Коулл уже хозяйничает… – Остапенко помолчал и добавил: – Хотя, конечно, кто его знает, чем там всё закончилось.

Кин не ответила, и некоторое время они сидели молча. Потом Валентин вспомнил, что давно хотел спросить Кин о причинах её страха перед агентами ещё при первой встрече, когда они бежали из мира баори на гравилёте.

Девушка объяснила, что она, будучи исследователем, уже использовала для помощи аборигенам запрещённые технологии Предтечей. Её за это дисквалифицировали и отправили в Город на Тандее – во многом она легко отделалась благодаря заступничеству Аввана. Потом благодаря Аввану же ей вернули статус исследователя, и она помогала ему нелегально перевозить разное оборудование – они вдвоём вообще много чем таким занимались.

Валентин удивился, как им всё сходило с рук. Кината объяснила, что большие шишки не знали о таких деяниях, а с рядовыми агентами удавалось решать некоторые вопросы благодаря возможностям Аввана. Но однажды её поймал, что называется, за руку агент Шамши. Правда, он являлся дальним родственником Аввана по матери, поэтому сжалился и не стал докладывать Коуллу. Но когда Кин приняла землян за агентов в гравилёте у Дворца, то уже испугалась по-настоящему – во второй раз ей бы точно не поздоровалось. Тогда же, кстати, она подумала, что Коулл стал набирать в агенты инопланетян, но призналась, что даже обрадовалась: ведь это означало бы, что не только тарлане допущены к технологиям Артефакта. Получалось бы, что реальная помощь другим расам действительно началась.

– Но всё оказалось совсем не так, – хмыкнул Валентин. – Ладно, понятно, а вот расскажи мне, что такое Аарх?

– Этого никто не знает. Например, главком для широких масс, так сказать, заявляет, что Аарх – некий Дух, и попытается установить на этой основе новую религию. Как я понимаю, по этой религии Аарх – сама сущность Пирамиды или Артефакта. Якобы что-то вроде «личности», компьютерного мозга – я не могу сказать более точно. Есть только слухи…

– И ты веришь в это – в Дух Артефакта, в его святость?! Боже, Кин!..

– Ну, верю – это сильно сказано, но что-то в этом есть.

– Ага, вот как, значит… Ладно, оставим пока этот «дух». А из-за чего ещё у Аввана возникли проблемы с Коуллом?

Кината рассказала, что администратор считал, что, во-первых, Авван знает не меньше, чем Тигурд, и из него можно выудить чрезвычайно ценную информацию, и, во-вторых, он имеет прямой доступ к секретным технологиям. Теперь-то уже понятно, что Коулл готовил переворот давным-давно, поэтому-то ему и нужен был живой Авван. Но потом администратор поймал за руку Торелла и получил не менее ценный источник сведений о Пирамиде. И поэтому Коуллу живой Авван стал не нужен, а устранить его он пытался прежде всего для того, чтобы лишить Тигурда важного потенциального союзника – ведь понятно, что в противостоянии Тигурд—Коулл сын главкома, скорее всего, выбрал бы сторону отца.

Валентин, глядя прямо в глаза Кин, поинтересовался, действительно ли сын Тигурда имел доступ к тем самым секретным данным и технологиям?

Девушка выдержала взгляд и дала честное слово, что не знает. Какой-то доступ к Артефакту Авван имел, но не понятно, напрямую или через отца. Он не рассказывал ей ничего подробно напрямую, только делал туманные намеки – не хотел, чтобы и за ней, в случае чего, началась охота. Меньше знаешь, крепче спишь, говорил Авван.

Валентин невольно усмехнулся настолько дословному земному переводу шлема и спросил, а почему Тигурд не мог защитить их обоих – и Аввана, и Кин – от преследования со стороны Комитета, особенно при том, что, как получается, Аввану было многое позволено? Почему вообще главком терпел Коулла на таком высоком посту?

Кината ответила, что по действиями главкома впечатление такое, что, несмотря ни на что, Тигурд доверял администратору. Вообще в истории их взаимоотношений была некая загадочность и тайна, уходящая корнями в давние времена. Ведь Тигурд и Коулл – единственные, кто остался сейчас живыми из первых тарлан, обнаруживших Пирамиду. Почему они живут так долго – уже само по себе тайна, это не знает никто.

– Тайна, тайна! – возмутился Валентин. – Как всё просто объяснять тайной! А копнёшь глубже… Все хороши – и ваш главком, и администратор!

– Думаю, ты несправедлив к Тигурду! Ведь он меня выслушал совсем недавно и хотел поговорить с вами…

– Да? А ты спроси об отношении к справедливости у десятков разных рас, заточенных в своих Зонах! Они тебе ответят!..

– Но ведь всё совсем не так!

– Ты защищаешь Тигурда, наверное, потому что Авван – его сын!

– Вовсе нет! Янж, обрисовывая вам обстановку, тоже многое искажал. Он просто для вас хотел показаться эдаким революционером, борющимся за светлые идеи. Ему надо было, чтобы вы пошли за ним, вот и всё!

– Ну, скажем, Князю и его компании светлые идеи были не нужны… А я, тем не менее, знаю творящееся в Зонах не понаслышке – я сам оттуда!

– Почему мы с тобой только и делаем, что спорим, Валентин? Чего сейчас дадут эти споры? – Девушка подсела ближе и заглянула Остапенко в глаза.

Шорин, до сей поры скромно молчавший, прокашлялся и поднялся.

– Однако пойду я, поздно уже, – сказал он. – Может, что приятное приснится.

– Спокойной ночи, – в один голос сказали Валентин и Кината.

– Почему ты стал меня избегать? – спросила девушка Валентина, когда старшина скрылся в домике.

– Избегать?! – Капитан даже немного растерялся. – Почему? Это не так!

– Я же вижу… Скажи мне, несмотря на то, что мы с разных планет, я нравлюсь тебе? Я ведь знаю от Аввана, что тарлане и вы – совершенно одинаковые.

– Нравишься… – В горле Валентина почему-то обозначилась странная сухость.

– Правда?

– Конечно, но почему ты спрашиваешь об этом? Ты же с Авваном…

Девушка вздохнула:

– Я не знаю. После того, как у меня пропадала память, со мной словно что-то случилось. Память быстро вернулась, но… Словно всё прошлое было не со мной. Я не знаю…

Валентин молча смотрел на девушку, ожидая продолжения.

– Не знаю, люблю ли я Аввана по-прежнему, – с усталой тоской в голосе сказала Кин. – Словно это было очень давно и… и закончилось. Мне кажется, что мои чувства к Аввану изменились. Я помню о нас всё, но я… – Она вздохнула и покачала головой: – Те чувства, которые были, словно умерли. Я пыталась возродить их в себе, но из этого ничего не получилось. Я больше его не люблю, хотя он очень хороший и умный. Но, если честно, его больше интересую не я, а возможности исследовать новые миры, ведь он настоящий исследователь.

– Может, всё ещё наладится? – тихо сказал Остапенко, чувствуя себя довольно глупо при этом.

– Не знаю, – вздохнула Кин.

Она сняла шлем и вдруг обвила руками шею Валентина и поцеловала в губы. Перевода тут уже не потребовалось.

В лесу стрекотали невидимые насекомые, легкий ночной ветерок шелестел в кронах пальм. Речка, весело журча, несла свои воды неизвестно куда, за границы Зоны – этой маленькой, совсем маленькой части чуждого, незнакомого мира, ставшего для людей своеобразной тюрьмой.

Но на некоторое время для Валентина и Кин окружающий мир перестал существовать. Осталось лишь единение, радость близости с инопланетной девушкой, так странно похожей на девушек Земли…

Утром Остапенко чувствовал себя полным энергии и жизнерадостным, как никогда. Осторожно выскользнув из объятий ещё спавшей Кин, капитан оделся, привёл себя в порядок и сменил на посту Шорина.

– Как ночка? – спросил его Валентин.

– Нормально, – ответил старшина. – А у тебя как?

Валентин подмигнул:

– Она просто прелесть.

– Я так и подумал, – Николай широко зевнул и побрёл на своё место, чтобы ещё поспать.

– Сегодня мы обязательно смоемся отсюда, – сказал себе капитан, – хватит! Я уверен, что идейка насчёт последовательности нажатий на кнопку должна сработать. Ты отдыхай, а потом поэкспериментируем!

Через полчаса поднялся Бигус и, протирая глаза, отправился к реке, где уже маячил Сохатый, пытавшийся ловить рыбу.

– Привет! – весело крикнул ему Остапенко.

Бегунков вяло махнул рукой, стягивая на ходу старую тельняшку. Валентин развёл огонь, искусно выложил на большом плоском камне фрукты и собрался будить Кин.

Но в домик войти он не успел.

– Стой на месте, Валентин, иначе я продырявлю тебя и твоего дружка, – раздалось за спиной.

Капитан замер – голос был ему хорошо знаком.

Валентин подчинился и медленно повернулся – сзади стоял Янж. Щиток шлема был поднят, демонстрируя нагло ухмыляющуюся физиономию. Одной рукой тарланин держал Бигуса, а второй угрожал Валентину гравитационным пистолетом. Остапенко взглянул в сторону реки – там, на берегу, неподвижно лежал Сохатый.

– Вы форменные идиоты, раз ходите тут без бронекостюмов, я же советовал их никогда не снимать, – издевательски напомнил Янж. – Мне даже голову ломать не пришлось, как захватить вас, – всё вышло очень даже просто. Отойди от двери!

Валентин отошёл, соображая, что можно предпринять. Услышала ли что-нибудь Кин? А Шорин? Ведь Николай мог бы легко подстрелить тарланина из окошка. Хотя, конечно, Бигус мешает. Но, чёрт, ведь Янж один, а их пятеро, как глупо!

– Где остальные? – Тарланин сверкнул глазами.

– Догадайся с первого раза, – процедил капитан.

– А вот хамить не стоит! – Янж недобро прищурился. – Арн, ко мне!

Из кустов, что росли вдоль левой части берега, вышли четверо баори. Все они были в шлемах – видимо, для удобства перевода, но без бронекостюмов. В руках инопланетяне держали по автомату. В одном рослом, самоуверенном баори Валентин узнал командира партизан Арна, а другой, как ни странно, оказался Пырчем.

– Не ожидал встретить старых знакомых? – засмеялся Янж.

Бигус испуганно заморгал, созерцая лошадиные морды баори.

– Я тут ни при чём, я не с ними, – пискнул он. – Отпусти меня!

– М-да, Валентин… Я смотрю, тебя предают на каждом шагу… – хмыкнул тарланин. – Взять их, Арн!

На размышления времени практически не оставалось. Валентин понимал, что Николай, видимо, спит на своей подстилке без задних ног, да и Кин из-за перегородки в хижине не выходила, а оружия у неё там, как назло, нет. Можно было бы попробовать затеять бучу, но где гарантия, что Шорин мгновенно проснётся и поймёт, в чём дело? И как же Кин?..

Нет, рисковать жизнью друзей нельзя – спросонья их могут перестрелять, как слепых котят.

Партизаны приближались. Двое из них тут же бросились в хижину. Пырч вихляющей походкой подошёл к Остапенко и надел на него обычные с виду металлические наручники.

– Ты думал, я сдох там, во Дворце, да? – криво улыбнулся он. – Нет, товарищ, я пока ещё живее всех живых. Будешь знать, как уводить у нас из-под носа резидента!

Баори сделал подножку и повалил капитана на песок.

– Полежи, отдохни, – хохотнул он. – Ага, вот и твои дружки!

Из хижины вывели ещё сонного Шорина и испуганную Кин – обоих уже в наручниках. Янж торжествующе взревел:

– Ты здесь, моя крошка, я так и знал!

Кин упрямо откинула волосы и что-то сказала на своём языке.

– Ну-ну, это мы ещё посмотрим, – прищурился Янж. – Приковать их, пусть посидят на песочке, погреются. – Он оттолкнул от себя Бигуса.

Бегунков вытаращенными глазами смотрел на приближающегося Пырча, а потом истошно завопил и бросился бежать. Янж спокойно вскинул пистолет и нажал на спуск. Бесшумный выстрел швырнул Бигуса на песок, пробив дыру почти прямо между лопатками.

– Нравится мне это дело, – хмыкнул тарланин. – Ну, одним уродом меньше.

Баори привязали Шорина и Валентина к корням деревьев, полукольцами выступающим из песка.

Янж, невероятно довольный собой, ходил взад-вперед и потирал руки. Кината, не отрываясь, смотрела на него – весь её вид говорил о бескрайнем презрении.

– Ну что, девочка? – наконец обратился к ней исследователь. – Думала – сбежала, да? Не-е-ет, от меня так просто не скроешься. – Он окинул Кин хищным взглядом. – Не думай, я не обижаюсь на то, что ты подняла на меня руку. Бывает, понимаю – эмоции! Можно сказать, в моих мозгах даже что-то прояснилось после этого. Но ты обманывала меня! Ты притворялась, будто доверяешь, а это было совсем не так! Не так!.. – У Янжа словно рот внезапно наполнился слюной, и он смачно плюнул.

– Ты ведь поняла, что я не Авван! – продолжал он. – Как?! Блокиратор был введён, но почему ты всё помнила?!

– Мозгов догадаться не хватит, ублюдок! – зло усмехнулась Кин.

Янж мерзко засмеялся: настроение у него менялось ежесекундно.

– Зато мне хватит мозгов сделать то, что я давно уже хотел сделать, сука ты эдакая… – Продолжая улыбаться, он медленно двинулся к девушке. – Тебе, моя девочка, необходимо преподать маленький урок.

Кината, вздрогнув, попятилась. Баори цинично загоготали.

– Думаю, пора тебе уже бросить играть в куклы, в дурацкую романтику, в крутого исследователя чужих миров, а стать просто женщиной, предназначенной для услады настоящих «верхних». Это куда более подходящее занятие для таких, как ты!

– Не вздумай, скотина! – прошипела Кин, смотря на него исподлобья.

– Не трогай её, тварь! – закричал Валентин, безуспешно пытаясь вырваться.

Янж не обратил на него внимания, только махнул рукой своим подручным, чтобы пинками заставили замолчать землянина.

Кин попыталась бежать, но тарланин схватил её за волосы и грубо швырнул на землю. Янж остановился рядом с Кин и достал из кармана маленький инъектор, пару секунд его разглядывал, а потом что-то вколол себе.

– Сейчас, сейчас… – Глаза его закатились, из груди вырвался сладострастный стон. – Да… пошло…

Кин, что-то шепча, потихоньку отползала по песку в сторону. Незнакомый Валентину баори подбежал и схватил её за руку.

– Куда ты, резидент Тотселл? – прохрипел он. – Так не пойдёт! Что с ней делать, Янж?

Исследователь несколько раз глубоко вздохнул и выдохнул.

– Я сам ею займусь, – чуть сдавленным голосом заявил он. – Скройся с глаз моих, придурок!

Баори, пожав плечами, отошёл в сторону.

– Ты не сделаешь этого… – подрагивающим голосом произнесла Кин. – Не посмеешь…

– Ещё как посмею, моя крохотулечка! Ах, как прёт, ты даже представить себе не можешь. Не желаешь тоже шырнуться?.. Нет, ну почему же?! Всё-таки тебе надо, надо… – Тарланин тяжело задышал и запрокинул голову.

Затем он резко наклонился и, приложив инъектор к шее Кин, несколько раз нажал на кнопку. Девушка дёрнулась.

– Тебе потребуется бо-ольшая доза, чтобы ты стала посговорчивее, – засмеялся Янж.

– Идеи есть? – прошептал Николай.

Валентин покачал головой.

– Какие идеи?! – в отчаянии прошипел он.

– Не разговаривать! – заорал Пырч. – Молчать, образины!

Посмеиваясь, Янж оставил девушку, на которую уже начал действовать наркотик, и подошёл к землянам.

– А вы смотрите и мотайте на ус. Потом дойдет и до вас очередь.

– А пошёл бы ты, дядя, куда подальше! – ответил старшина.

Янж ехидно улыбнулся.

Тем временем Арн вынес из хижины охапку оружия.

– Ну-ну, неплохо! – Янж довольно оттопырил губу. – И даже знаменитые индукторы есть, здорово! Молодцы, земляне, вы поработали для меня на славу.

«Нужно как-то отвлечь его, – решил Остапенко. – Нужно тянуть время!»

– Слушай, Янж, – сказал он, – а как тебе в голову пришёл столь гениальный план по захвату власти, а? Я-то ведь, действительно, готов был с тобой идти против Коулла.

– Не всякий догадается! – Исследователь подмигнул Валентину. – Тебе не понять, землянин. Зато как красиво я вас надул! И не только вас, но и всю контору этого борова Коулла, и этих тупых гвардейцев Тигурда…

– Но как же именно?

– Ха! – Зрачки Янжа сузились, а белки глаз сильно покраснели. – Всё дело в том, что есть такой парень, светлая голова – Авван. Я решил на время стать им, потому что он мне сильно мешал. Да и вообще… зануда он редкостная… Но как я его подставил – классика! Теперь он, бедолага, болтается где-то на Земле, если жив ещё, конечно, или агенты Коулла его прикончили… Впрочем, не важно. Вы, наверное, до сих пор не можете понять того, что случилось на объекте номер сорок семь, плотине маратов, а? Помните, как вас спасли?

– Да, это было странно…

– Вот-вот… – Янж засопел и, обернувшись, посмотрел на Кинату: глаза девушки были полузакрыты и она, наверное, упала бы на песок навзничь, если бы голову её не поддерживал баори, намотав длинные волосы на руку.

Тарланин смачно сплюнул.

– Что ж, чтобы вы скорее оценили мой блестящий план, я вам вкратце расскажу, – усмехаясь, сказал он. – В Зоны, особенно в те, в которых работают исследователи, иногда залетают агенты – для проверки, ну и вообще… Так вот. Мне не повезло – когда вы громили этих лягушек на плотине, это засек агент Шамши. Если бы не он – мараты бы вас просто числом задавили.

– То есть снял с плотины нас Шамши, а не ты?!

– Именно! Это был неглупый парень, хотя иногда и слишком ретивый, да и Аввана он старался прикрывать. Ну я и решил расспросить его, как всё произошло…

Оказалось, что когда Остапенко и Шорин увидели гравилёт, они, разговаривая между собой, называли имя Аввана, а компьютер в машине Шамши распознал в них землян. При этом Валентин и Николай имели оружие и бронекостюмы из Пирамиды. Агент прикинулся Авваном, чтобы выведать у землян подробности. Всё оказалось просто случайностью, но это здорово сыграло на руку Янжу.

Валентин с напускным отчаянием заметил, что Янжу вообще много чего играло на руку, и спросил, как тому удалось добраться до них столь быстро?

Янж сообщил, что мир маратов закреплён за ним как за исследователем. Поэтому по шунтам, открывающим переходы в конкретные Зоны, это путешествие заняло совсем немного времени. Он без проблем перехватил землян у временно отключенного на отправку шунта в лесу – а Шамши, разумеется, хотел отвезти ничего не подозревавших Валентина и Николая либо в Комитет, либо к Тигурду, если бы решил прикрывать Аввана и дальше. Агент ничего не заподозрил, так как Янж ему объяснил, будто случайно заметил боевые действия у своих подопечных, и прибыл, чтобы разобраться в этом, а потом, мол, засёк и его гравилёт. Затем он просто пристрелил Шамши и оставил землянам записку с просьбой скинуть его тело в озерцо.

– Но зачем же так показушно? – удивился Валентин.

Янж подтвердил, что именно показушно и требовалось. Дело в том, что агенты из Комитета просматривают миры с помощью возможностей, предоставляемых технлогиями Пирамиды – в этом и состоит одна из их, агентов, основных функций. Агенты смотрят как бы видеозаписи событий. Пирамида сама фиксирует многие эпизоды в Зонах. Бой на плотине, её подрыв, захват Дворца и даже убийство Шамши – всё это было записано и потом обнаружено при просмотрах. Однако объём обрабатываемой информации слишком велик – ведь Зон великое множество, поэтому у землян имелась некоторая фора.

Пока Пирамида обнаружит что-нибудь представляющее для «верхних» интерес, могло пройти суток двое, не меньше. А Янжу было необходимо как можно скорее представить землян как людей Аввана – беспринципных и безжалостных, с вооружением Предтечей, нападающих на всё, что движется… Лишнее доказательство их варварского поведения, особенно в отношении агента, – что могло быть лучше?! Поэтому он и приказал выбросить тело Шамши в озеро, да ещё с гравилёта – это место точно просматривалось, и через пару деньков отчёт об убийстве агента кровожадными землянами должен был лечь на стол Коулла. За Авваном началась бы настоящая охота, по расчётам Янжа ему вряд ли помог бы даже отец главком.

– О, как я мечтал об этом! – в исступлении почти выкрикнул тарланин, но тут же помрачнел: – Впрочем, теперь, возможно, у власти уже Коулл, и это тоже плохо.

Янж на несколько секунд замолчал, хмуря брови.

– А что, по-твоему, будет делать Коулл, захватив власть? – спросил Остапенко.

– Коулл – примитивный ублюдок, для него Артефакт – лишь средство неограниченной личной власти, – презрительно ответил Янж.

– А для тебя?

– А для меня – нечто большее, – вкрадчиво прошипел исследователь.

– Слушай, а как ты нас тут-то нашёл? – решил сменить тему капитан.

– Идиот, всё просто! В этой штучке, что ты забрал у Юстанны, есть специальный маяк.

– Я не забирал это устройство у Юстанны, она мне его сама дала, – возразил капитан.

– Вот даже как?! – отозвался Янж. – А я решил, что ты убил её и обшарил карманы. В общем, я знал, что у Юстанны есть этот портативный коммуникатор мини-зон, одна из игрушек Артефакта. Назначение её непонятно, никчёмная вещь, по большому счёту, но оказалась полезной, чтобы тебя найти. Думаю, Юси так и рассчитала, чтобы я тебя нашёл и поквитался.

– Понятно, – вздохнул Остапенко. – Меня она просила о том же – поквитаться с тобой. Но где же мы сейчас находимся?

– Откуда я знаю?! Меня вывел сюда маяк. Но что это за Зона, где она – без понятия.

– Хм… А какова в твоей интриге была роль Юстанны?

– Юстанна? Она просто дура набитая… – пробормотал Янж, махнул рукой и, чуть спотыкаясь, пошёл к Кин.

– Я говорил с Юстанной в Терминальной Зоне! – крикнул Валентин, надеясь ещё хоть немного отвлечь Янжа.

– Чихать я хотел на Юстанну, тем более что она сдохла! Из-за неё всё сорвалось! – Янж обернулся и в бешенстве топнул ногой. – Она продалась Коуллу! И Торелл, скотина, продался! И ты продался! И Кин продалась! Вы всё продались! Ещё чуть-чуть – и я стал бы властелином Вселенной, но нет – из-за вас, недоносков, всё летит к чертям! – Тарланин начал задыхаться. – Всех порешу!

– Кажется, он не в своем уме, – услышал Валентин тихий голос Арна, обращавшегося к Пырчу. – Нам нужно быть настороже.

Остапенко решил усилить подозрительность баори.

– Он очень опасный тип, – прошептал он Арну. – Не доверяйте ему даже, когда он в нормальном состоянии. А сейчас с этой наркотой…

– Заткнись, гнида! – Баори пнул Валентина. – Я сам знаю, что делать!

– Ну-ну, как бы Янж тебе башку не снёс минут через пять…

Тем временем исследователь приказал солдату, державшему Кин, убираться. Баори, которого назвали Рыдригой, отпустил девушку, и та рухнула на песок.

Янж несколько секунд смотрел на лежащую Кинату, а потом опустился рядом на колени, приговаривая:

– Тебя трахал и Авван, и эти земляне, и бог знает, ещё кто и где! Я знаю, не отрицай! А сейчас и я возьму своё!

– Ну не жить тебе, ублюдок! – зарычал капитан.

Янж обернулся.

– Заткните им рты! – закричал он. – Не дают спокойно расслабиться, чёрт возьми… Арн, разрешаю пристрелить землян, если начнут слишком выделываться.

– Я понял, – оскалился командир баори.

Янж на секунду остановился и похлопал Кинату по щекам – девушка лежала без движения.

– Что-то ты слишком вялая, дорогая, – проговорил, продолжая рассуждать сам с собой, тарланин. – Видимо, я большую дозу тебе вколол… Впрочем, ладно, меня ты и такая возбуждаешь. Возьму тебя прямо здесь, чтобы все видели! Я не стеснительный…

Янж снял с себя бронекостюм, а потом принялся сдирать одежду с Кинаты.

У Остапенко потемнело в глазах.

– Янж, тварь!!! – взревел он. – Я убью тебя!

– Давай, попробуй. – Тарланин помахал ему рукой. – Но сначала я покачаюсь на этой шлюхе!

Баори заржали, тыкая в сторону сцены насилия пальцами.

– Смотри, землянин, смотри, как это делают настоящие мужчины! – И Янж всем телом навалился на девушку, впиваясь в её безвольные губы.

Валентин бессильно задёргался, привязанный к корням. Пырч тут же несколько раз пнул его, а Арн приставил к виску капитана автомат.

– Ещё одна такая выходка, и ты уже на том свете, – пообещал он.

По лбу Валентина тек пот.

«Я убью тебя, Янж! – билась в его сознании одна-единственная мысль. – Я убью тебя, убью, убью… Ты умрёшь самой страшной смертью, какую только можно выдумать!»

– Ах, как мне хорошо, хорошо! – покрикивал тарланин, интенсивно двигая бёдрами.

Баори хохотали и отпускали шуточки.

Темп движений тарланина всё ускорялся, он начал стонать. Впрочем, эти звуки более напоминали предсмертные хрипы. Так прошла одна минута, вторая… Вдруг Янж закричал, выгнувшись дугой:

– О-о-о!.. Получи, шлюха! Да!.. Да!.. – Отдуваясь, он дёрнулся ещё несколько раз, приподнялся и снова упал на недвижную девушку.

Несколько секунд Янж лежал, а затем встал, самодовольно ухмыляясь:

– Я сделал это, ребята! И это было неплохо. Может быть, она даже родит мне сына, кто знает?..

Валентин с рёвом рванулся, срывая на руке кожу. Корень, к которому он был прикован, зашевелился, один его конец вдруг выскочил из песка, отрываясь, и капитан оказался на свободе.

– Стой! – закричал Пырч, чрезмерно увлекшийся сценой изнасилования.

Валентин, пригнувшись, ударил ногой по автомату. Длинная очередь ушла в безмятежное голубое небо, а Шорин сделал захват ногами и баори опрокинулся навзничь.

– Стой! – Арн выстрелил, раскрошив в щепки тоненькую пальму рядом с капитаном.

Валентин, кувыркаясь, перекатился по песку, отбежал в глубь пальмовой рощицы и укрылся за бугорком. Ситуация была безусловно проигрышная – руки скованы, а его уже обходили с флангов Арн и четвертый баори, имени которого он не знал, да и Пырч должен уже подняться с земли.

– Выходи и сдавайся! – услышал он вопль Янжа. – Иначе я кончу и девчонку, и твоего дружка!

Капитан двумя руками кое-как вытащил из кармана нож – единственное оружие, которое у него осталось. Инопланетяне не обыскали его, но что может лезвие против автоматов?

Слева показался Арн, хищно улыбаясь, а справа за кустами мелькнул Пырч.

– Я сдаюсь, – поднял руки капитан. – Не стреляйте.

– Встать! – Арн держал его на прицеле.

Валентин поднялся.

– Брось нож!

Валентин прикинул расстояние – ну что ж, сам попросил.

Он сделал резкое движение, метнув нож в грудь Арна, и прыгнул в сторону. Баори хрюкнул, закачался и выстрелил – крона одной из пальм с шумом рухнула вниз. Раздалась ещё чья-то автоматная очередь, и одна из пуль ударила Валентина в плечо. Не чувствуя боли, капитан перепрыгнул кусты и откатился в сторону, распластавшись на земле.

– Держите второго! – раздался крик Янжа. – О, чёрт, где индукторы, уроды?!

Коля освободился?! Валентин, не жалея раненое плечо, перекатился ещё дальше. Рядом оглушительно грохнуло и его осыпало песком и щепками. Застрочили автоматы – теперь баори переключились на старшину. Капитан, ломясь через кусты, кинулся на выстрелы, обходя стрелявших справа – нужно было во что бы ни стало завладеть оружием, иначе пиши пропало.

Впереди была видна река, а за крайней пальмой стоял Пырч и куда-то целился, не замечая Валентина. Валентин подобрался и бросился на него. Сцепившись, они покатились по земле. Капитан видел только оскаленные зубы баори и его безумные глаза.

Почва вдруг дрогнула, и их с силой подбросило в воздух.

– Что это, Боже?! – услышал он вопль Янжа. – Все ко мне! Уходим отсюда!

Раздался звук, словно что-то взорвалось, а потом послышались удивленные вопли баори и автоматные очереди.

– Не на-а-адо!!! Отстань, отстань! – кричал кто-то из инопланетян.

Валентин тем временем боролся с Пырчем. Баори оказался сильным и проворным, к тому же мешали наручники, да и плечо капитана болело просто безумно. Липкая и горячая кровь пропитала его рубашку.

Пырч изловчился, подмял под себя Валентина и принялся его душить свободной рукой. Валентин лягнул соперника в пах, но тот только в бешенстве зарычал. В глазах капитана потемнело; у него еле хватало сил отталкивать от себя баори.

– Уходим, идиоты! – кричал невидимый Янж. – От этой штуки лучше держаться подальше! Я её не контролирую!

Послышался тонкий свист, постепенно переходящий в вибрирующий вой. Воздух задрожал, казалось, замерцал свет. Где-то в стороне дико заорал Янж, и Пырч совершенно неожиданно соскочил с капитана и бросился бежать.

Шатаясь, Валентин неуклюже поднялся со сцепленными руками и побрёл в том же направлении.

– Стоять, суки, стоять! – бормотал он, мало что разбирая вокруг.

Прямо из воды, у самого берега, рос уже знакомый чёрный «хобот», только здесь он был куда больше, чем в Храме. Огромный, метров пятнадцать в высоту и толстый, как колонны Большого театра, он повернул свой торец к Валентину и, казалось, внимательно рассматривал его.

– Кин! – Не обращая внимания на странное вещество или существо, капитан бросился к лежащей на песке девушке. – Что он с тобой сделал, сволочь?!

Валентин прикоснулся к её шее, на которой остались синяки от пальцев Янжа – пульс и дыхание отсутствовали. Ещё не веря случившемуся, Валентин откинул со лба тарланки волосы и попытался сделать искусственное дыхание.

– В мире этого порядка она умерла.

В отчаянии капитан хлестнул девушку по щеке – раз, второй, третий.

– Это не поможет, Валентин.

– Не может быть, не может быть… – потрясённо повторял Валентин. – Кин…

Он припал к её груди, надеясь услышать биение сердца, – тишина.

– Успокойся.

– Как успокиться?!.. – в бешенстве заорал капитан и, не понимая, кто с ним разговаривает, беспомощно огляделся по сторонам.

Только сейчас Валентин осознал, что кроме него и Кин вокруг больше никого нет – исчез куда-то Янж и даже трупы Бигуса и Сохатого исчезли.

– Шорин? – растерянно позвал Валентин, понимаясь на ноги. – Коля, ты где?

Рядом среди груды тряпок валялся пистолет Янжа. Капитан подобрал его и уставился на «хобот», мерно покачивающийся в нескольких метрах от него. Что это ещё такое?

– Я один из вариантов внешнего коммуникатора, – ответил «хобот».

Валентин попятился и снова позвал:

– Коля!

– Ты – землянин Валентин, – констатировало странное устройство. – Ты был в Терминальной Зоне. Ты имел самый плотный контакт с главной управляющей мыслеформой. Это то, что тарланин Тигурд назвал Аархом.

Валентин облизал губы и покосился на Кин, лежащую теперь между ним и гротескной чёрной колонной.

– Ничего не понимаю, – хрипло ответил он. – Да, я был в Терминальной Зоне, ну и что?

– Твой контакт с главной управляющей мыслеформой, с Аархом, предполагается развить..

– Сначала мне нужно найти своего друга, а её… – Он беспомощно посмотрел на девушку.

– Это лишь пустая матрица сознания, не думай об этом. А твой друг отыщет тебя, – прошелестел «хобот». – Идём!

«Хобот» приблизился, и Остапенко показалось, что вокруг него начал сгущаться чёрный туман – точно так же, как в Храме. Свет исчезал, стало темно – нет, не просто темно: вокруг просто ничего не осталось!

И он летел вверх.

А может, и падал, или вообще висел на месте – понять направление было невозможно, в этом бесконечном «ничто» всякие ориентиры отсутствовали. Валентин не видел даже собственных рук и не мог бы сказать, есть ли у него тело вообще.

Потом стало вдруг светло. Нет, темнота осталась, но появился свет – вместе с темнотой, но – по отдельности.

И появился цвет. Его не было, и его было много. Он был один, но он был разный. Но что значит «разный» и что такое «много», Валентин пока не знал. Он вообще ничего не мог понять в этом хаосе света, тьмы и цвета.

Валентин посмотрел на свои пальцы. Кажется, их должно было быть десять. Надо бы сосчитать, но как – ведь рук нет…

Впрочем, пальцы – это лишь форма. А форма – вещь вторичная, поэтому она не столь важна. Только содержание, только сущность играют роль.

Но, тем не менее, и формы тут имелись – вот точка, вот ещё, а там уже много точек. Да, это же прямая линия – с трудом, но он узнал её. Одна, две линии…

А это круг, а здесь квадрат…

А вот ваза, розы в ней.

А вот огонь. И рядом – страх. А посреди всего этого – любовь, зародыш шевелится.

Вон, словно видения воспоминаний, какие-то образы – то ли из жизни, то ли из виденных когда-то кинофильмов, компьютерных игрушек, прочитанных книг…

Картинки. Лента – это жизнь! А дальше…

Дальше… Что там, дальше? Капитан пытался рассмотреть странное пятно, быстро приближавшееся.

Впрочем, имелось ли тут направление, курс, он не знал. Далеко это пятно или близко? А что такое, собственно, расстояние? С чем его соизмерять? И что такое скорость? Скорость движения – чего?

Его!

Валентина озарило. Это же ЕГО скорость. Это ОН сам движется.

А кто он такой? КТО ОН ТАКОЙ?!?!..

Пятно приближалось. Они летели навстречу друг другу. А может, это просто расстояние между ними исчезало. Или же они росли.

Потом появилось ещё одно пятно. Они были разные, и они были одним и тем же. Между ними лежали умопомрачительные расстояния, но, тем не менее, центры пятен совпадали…

– Я Аарх, – сказало первое пятно.

– Он Аарх, – подтвердило второе пятно.

– И он Аарх, – добавило первое.

– И я Аарх, – согласилось второе.

– А кто тогда я? – спросил Валентин.

Вопрос повис в пустоте. Хотя это не было пустотой – это было всем.

Тут находилось множество знакомых и незнакомых людей, и даже баори, мараты и ещё какие-то существа.

Ни с того, ни с сего из небытия всплыли развалины неузнаваемых городов, неземные джунгли, хорошо знакомый восьмиколёсный БТР и целая куча «тарелок». Всё существовало и не существовало – ведь формы не имели значения, но они присутствовали, перетекая одна в другую. Среди людей часто виднелись знакомые – вон Шорин, Бигус и даже Сохатый, а вон там – полковник Проляков.

Валентин чуть не сказал «Здравия желаю, товарищ полковник!», но Проляков уже исчез, уступив место разъярённому трёхглазому марату, который что-то полопотал и вдруг ни с того, ни с сего взорвался Сверхновой. Сначала его белая кровь была повсюду, но потом неожиданно из неё кристаллизовался Янж.

– Привет, – сказал он. – Ну, как поживаешь, мой верный слуга?

– Я тебе не слуга! – прошипел Валентин и пообещал: – Я убью тебя, мразь!

И как только он произнёс это, родилась Смерть.

Смерть всегда была нужна, чтобы жить.

– Время ещё не настало, – заметил Аарх-1, до этого молчавший.

– А может, и не настанет никогда, – вставил и Аарх-2.

– Выпустите меня из этого бардака! – потребовал Валентин.

– Пространства действий ещё не готовы, сейчас нужны миры третьего порядка – терпеливо повторил Аарх-1. – Время ещё не настало.

– А может, и не настанет никогда, и ничего не будет! – съехидничал Аарх-2.

– Я всё вспомнил! – крикнул Валентин и попытался оглядеться в этой странно насыщенной пустоте в поисках Кинаты.

– Ты всё забудешь, так гораздо удобнее жить! – заверило второе пятно.

– Он обязательно всё вспомнит, – пообещало первое.

– Если сможет!..

– Я не понимаю, что вам надо, кто вы?!

– Ты должен помочь мне, – сказал Аарх-1.

– Не помогай ему!

– Это он – не Аарх!

Второе пятно превратилось в Янжа, он держал на руках обнажённую Кинату и ухмылялся.

– Валентин, – процедил Янж, – лучше не стой у меня на пути. Если я чего-то хочу, я этого добиваюсь. Я хотел эту девку – и поимел её. И мне никого не жаль, – даже себя! Я хотел скинуть Тигурда и Коулла – и я их скину!

Он засмеялся, и от его смеха взрывались галактики.

– Пойми, что это я – Аарх, – сказал наконец Янж. – И он – это я. Теперь мы одно.

– Валентин, ты должен будешь уничтожить его, – сказало первое пятно. – Он возник из-за флуктуации, которой способствовал ты, а я не пресек его появление сразу, рассчитывая на интересное развитие эксперимента. Но теперь я над ним не властен – придётся использовать матрицы сознания из вашего пространства действий, чтобы помочь мне.

– Но теперь ты – это я. И я – это ты, – резонно заметил Янж. – Ты тоже тогда умрёшь.

– Это так, – согласился Аарх-1. – Но такая смерть будет началом новой жизни. Так должно произойти – даже со мной. Жизнь и смерть – это лишь циклы развития в разных вариантах, – сказал Аарх-1. – А Валентин будет и теперь нужным катализатором.

– Но почему я?! – взмолился Валентин.

– Ты произвёл воздействие. Ты – принёс флуктуацию из мира второго порядка. Это мог быть и кто-то другой, но это сделал ты. Поэтому и далее действовать тебе. Кроме того, будут те, кто станет тебе помогать.

– И те, кто будет стремиться тебя уничтожить! – пообещал Аарх-2.

– У тебя будет много возможностей, – заверил Аарх-1.

– И у меня будет много возможностей! – закричало второе пятно, превращаясь в Янжа. – Потому что Аарх – это я!

– Ты Аарх лишь по ошибке, которую я должен исправить, – констатировало первое пятно. – Мы соединимся для обнуления, это необходимо.

– Не-е-ет! Ты лжёшь! – Янж вновь стал пятном. – Мы ещё посмотрим, кто кого – я создам иные сущности вне твоего пространства действий!

– Валентин, – обратился к капитану Аарх-1, – время приближается. Иди же, первое необходимое пространство действий в мире третьего порядка подготовлено, однако будь осторожен – промежуточные матрицы изменчивы, но потом они уже не меняются до конца. Когда настанет пора, ты вспомнишь то, что нужно сделать, и это приведёт к отрицанию моего дубликата и возвращению неделимости. Правда, я сам не знаю, что потом будет. Именно поэтому мне самому необходимо понять разные сущности.

– Валентин, если ты вспомниш-ш-ш-шь… – Аарх-2 постепенно растаял.

– Без Шорина и Кин я никуда не пойду, – упрямо заявил капитан.

– Тебе придётся идти! Но никто никуда не уходил и не уходит, возникают лишь новые сущности и пространства. Время настаёт, Валентин, у всех будет много времени и пространства!..