Глава 64
Заслышав в приемной голоса, аббатиса замерла в надежде, что это именно то, чего она так долго ждала. Не то чтобы она мечтала об этом, но времени почти не осталось. Ричард наверняка уже нашел способ проникнуть к Натану, и Натан сыграл отведенную ему роль. Теперь пришла пора ей сыграть свою.
Аннелина не могла полностью доверять Натану, но тут она не сомневалась: пророк сделал все, что от него требовалось. Последствия неудачи ему прекрасно известны. Выпавшей на его долю миссии – добавить ту самую лишнюю снежинку – она вовсе не завидовала.
Аннелина щелкнула пальцами, и дверь распахнулась. Следовало бы вызвать плотников, чтобы починили дверную раму. Ричард вышиб ее своим Хань, даже не соображая, что делает. И это еще до разговора с Натаном.
Как только дверь распахнулась, резкий разговор в приемной оборвался, и в проеме показались три женщины, ожидающие распоряжений.
– Сестра Улиция, сестра Финелла, уже поздно. Почему бы вам не пойти в свои кабинеты и не заняться бумагами? Я приму ее. Сестра Верна, пожалуйста, зайди.
Сестра Верна вошла. Энн поднялась ей навстречу. Она любила Верну, и ей претило то, что она должна сделать. Но времени не оставалось. Энн готовилась к этому несколько столетий, и вот теперь все ускользает у нее из рук. Она не властна над временем, она не управляет событиями. Мир – на краю гибели.
– Аббатиса Аннелина, – поклонилась Верна.
– Присядь, пожалуйста, Верна. Давненько мы не виделись.
Верна придвинула стул к столу и села напротив аббатисы, гордо выпрямив спину и сложив руки на коленях.
– Как любезно с вашей стороны, что вы смогли уделить мне свое драгоценное время.
Энн едва не улыбнулась. Едва. «Благодарю тебя, о Создатель, что ты направил ее ко мне, когда она в раздраженном состоянии. Хоть моя задача от этого и не станет менее обременительной, но по крайней мере мне легче будет выполнить ее».
– Я была занята.
– Я тоже, – огрызнулась Верна. – Последние двадцать с чем-то лет.
– Похоже, недостаточно занята. У нас, кажется, сложности с мальчиком, которого ты привела. А его необходимо было воспитать до приезда во Дворец Пророков.
Кровь прилила к лицу Верны.
– Если бы вы не запретили мне применять силу, я бы так и сделала.
– О? Неужели ты настолько слаба, Верна, что не способна выполнить возложенное на тебя задание при столь незначительных ограничениях? Паша, ничтожная послушница, кажется, при тех же условиях добилась большего.
– Вы так думаете? Вы полагаете, он управляем?
– С тех пор, как им занимается Паша, он никого не убил.
– Думаю, мне кое-что известно о Ричарде, – жестко сказала Верна. – И я советовала бы аббатисе не быть столь уверенной.
Энн начала перекладывать лежащие на столе бумаги, сделав вид, что внимательно изучает их, хотя на самом деле не могла прочесть ни слова.
– Я приму твой совет к сведению. Спасибо, что зашла, Верна.
– Я еще не закончила! Я еще даже не начинала!
Энн медленно подняла глаза.
– Если ты снова повысишь на меня голос, Верна, то на этом все и закончится.
– Пожалуйста, простите меня, аббатиса Аннелина, но существуют весьма важные вещи, о которых я непременно должна сказать.
Энн вздохнула, делая вид, что ее терпение на исходе.
– Хорошо, хорошо, тогда ближе к делу. У меня еще много работы. – Сложив руки на столе, она отрешенно посмотрела на Верну. – Говори.
– Ричард вырос со своим дедом…
– Рада за него.
Верна помолчала, раздраженная, что ее прервали.
– Его дед – волшебник. Волшебник первого ранга. И он хотел сам обучать Ричарда.
– Что ж, теперь его обучением занимаемся мы. Это все?
Верна широко раскрыла глаза.
– Вряд ли мне необходимо напоминать аббатисе, что это прямое нарушение перемирия – забирать мальчика у волшебника, который занимается его обучением. Мне было сказано, что в Новом мире не осталось волшебников, чтобы обучать мальчиков. Меня обманули. Меня использовали. Мы похищали детишек. И ты вынудила меня участвовать в этом.
Энн снисходительно улыбнулась:
– Мы служим Создателю, сестра, и наш долг – помочь всем достичь жизни вечной в сиянии Его славы. Так что же в сравнении с нашим долгом перед Создателем это перемирие с волшебниками-язычниками?
Верна потеряла дар речи.
«О Создатель, мне так нравится эта женщина! Пожалуйста, дай мне силы сломить ее».
Натан добавил свою снежинку, теперь она должна добавить свою.
– Меня послали на охоту, длившуюся двадцать лет, и я даже не знала, по какой причине. Меня обманули, две мои подруги погибли, одна – от моей руки. Мне запретили пользоваться силой, чтобы выполнить долг…
– Ты что, думаешь, я запретила тебе прибегать к силе из простого каприза? Тебя это беспокоит, Верна? Хорошо, раз так, раз ты так желаешь знать причину моего приказа, я тебе объясню. Я сделала это, чтобы спасти твою жизнь.
Верна насторожилась:
– Если я не совсем забыла уроки в архивах, существует лишь одна причина, по которой подобное ограничение сохраняет мне жизнь.
Энн мысленно улыбнулась. Берне хотелось это услышать. Ну что ж…
– Совершенно верно. Ричард владеет Магией Ущерба.
– И ты это знала?! Ты надела ошейник на человека, владеющего Магией Ущерба? Пошла на такой риск? Заставила притащить его сюда, во Дворец? – Верна всплеснула руками и наклонилась к аббатисе. – Но почему?!
Энн стойко выдержала ее взгляд.
– Потому что во Дворце есть сестры Тьмы.
Верна и бровью не повела. Она знала. Или по крайней мере подозревала.
«Благослови тебя Создатель, Верна. Ты одна из лучших. Прости меня за то, что я должна совершить».
– Эта комната защищена? – ровным голосом спросила Верна.
– Конечно. – Энн не стала уточнять, что ее щит не может охранить от сестер Тьмы.
– И вы можете доказать подобное обвинение, аббатиса?
– Сейчас мне не нужны доказательства, поскольку наш разговор строго конфиденциален. Ты ни словом об этом не обмолвишься. Если, конечно, не собираешься выдвигать обвинения. Ежели собираешься, то я, безусловно, стану все отрицать и заявлю, что обиженная сестра пытается обвинить аббатису в ереси исключительно по личным мотивам. И тогда нам придется тебя повесить. Но мы с тобой ведь этого не хотим, не так ли?
Верна продолжала хранить спокойствие.
– Нет, аббатиса. Но при чем тут Ричард?
– Когда в доме заводятся крысы, единственное, что можно сделать, – привести кота.
– Для этого кота все мы крысы. И, возможно, по справедливости. К тому же некоторые могут сказать, что вовсе не кота вы привели для крыс, а корм. Ричард – хороший человек. И мне не хотелось бы думать, что его принесли в жертву.
– Ты знаешь, почему именно тебя избрали для поездки за Ричардом?
– Я полагала, это знак твоего доверия.
– В некотором роде да, – пожала плечами Энн. – Хоть я и не уверена, что во Дворце есть сестры Тьмы, и понятия не имею, кто именно, ежели таковые действительно имеются, но вынуждена исходить из того, что это правда. А поскольку сестры Элизабет и Грейс возглавляли список, то, следовательно, они скорее всего сестры Тьмы. А из пророчества, которое видела только я одна, мне было известно, что Ричард, по всей вероятности, овладеет Магией Ущерба. И, более того, что он откажется от первых двух предложений. Я знала, что первые две сестры умрут. Если бы последователи Безымянного об этом знали, то захотели бы, чтобы и третья по списку тоже была бы одной из них. Поэтому я воспользовалась властью аббатисы, чтобы назначить третью сестру.
– И выбрала меня, потому что верила, что я не могу быть сестрой Тьмы?
Энн хотелось сказать: «Я знала тебя еще ребенком, Верна. Я знаю, какой у тебя быстрый ум, знаю твое сердце и твою душу. Тебе, единственной из всех сестер, я доверила судьбу мира. Я знала, что в твоих руках Ричарду ничего не грозит».
Хотелось. Но она не могла.
– Я выбрала тебя, Верна, потому что ты стояла в самом конце списка. Но главным образом потому, что ты абсолютно ничем не примечательна.
В комнате надолго воцарилась тишина. Наконец Верна, сглотнув, произнесла:
– Понимаю…
Энн изобразила невозмутимую объективность, но сердце ее обливалось кровью.
– Я сомневалась, что ты можешь быть одной из сестер Тьмы. Уж слишком ты неприметна. Я уверена, что Грейс и Элизабет оказались во главе списка потому, что тот, кто руководит сестрами Тьмы, посчитал их пригодными для своих целей. Я руковожу сестрами Света. И выбрала тебя по тем же причинам. Есть сестры, ценность которых исключительно велика для достижения наших целей. Я не могла рисковать ими. Мальчик, конечно, представляет определенную ценность, но он не так важен, как другие стоящие перед нами задачи. Он может оказаться полезен. Но он являет собой всего-навсего определенную возможность, которой я предпочла не пренебрегать. Если бы возникли проблемы и никто из вас не вернулся обратно… ну, ты же понимаешь, что никакой мало-мальски грамотный генерал не станет рисковать главными силами для достижения малозначительной цели.
Верна с трудом дышала. Голос ее тоже звучал приглушенно.
– Конечно, аббатиса Аннелина.
Энн нетерпеливо теребила лежащие перед ней бумаги.
– Мне нужно заняться более важными вещами. Что-нибудь еще, сестра?
– Нет, аббатиса.
Когда дверь за посетительницей закрылась, Энн дрожащими руками закрыла лицо, и на разложенные на столе документы закапали слезы.
Она долго глядела ему в глаза. Ричард не знал, что она скажет, да или нет, – но вынужден был рассказать ей многое из того, что узнал за последнее время, чтобы уговорить ее хотя бы выслушать его. Он никак не может потерпеть неудачу. Ему необходима помощь. Он должен кому-то довериться.
– Хорошо, Ричард. Я помогу тебе. Если хотя бы половина того, что ты рассказал, – правда, я должна тебе помочь.
Ричард вздохнул, облегченно прикрыв глаза.
– Спасибо, Лилиана. Я этого никогда не забуду. Ты единственная здесь, кто прислушался к голосу разума. Мы не можем сделать это прямо сейчас? Время дорого.
– Сейчас? – резко прошептала она. – Здесь? Ричард, если правда то, что ты владеешь Магией Ущерба, то снять твой Рада-Хань будет совсем непросто. Мне понадобится один волшебный предмет, который сестры тщательно охраняют. Это подспорье, которым пользуются для усиления магических возможностей. Может, с его и твоей помощью мне и удастся снять с тебя ошейник. Не говоря уже о том, что, если здесь замешан Безымянный, неизвестно, чьи уши услышат нас.
– Тогда когда же? И где? Нельзя откладывать надолго.
Размышляя, она прикрыла пальцами глаза.
– Что же, полагаю, к вечеру я смогу раздобыть этот предмет. Так что попробуем нынче ночью. Но вот где? Во Дворце нельзя. Слишком опасно.
– В Хагенском лесу, – предложил Ричард. – Его все избегают.
– Ты шутишь, Ричард, – удивилась Лилиана. – Это слишком опасно.
– Только не для меня. Я ведь рассказывал тебе, что чувствую приближение мрисвиза. Мы будем в полной безопасности, и не придется беспокоиться, что сестры или Паша появятся как раз тогда, когда мы попытаемся снять эту гадость с моей шеи.
Она огорченно вздохнула. Наконец, положив руку ему на плечо и чуть пожав, улыбнулась.
– Ну хорошо. Пусть будет Хагенский лес. – Но тут же резко отстранила его и сурово добавила: – Помогая тебе, я нарушаю множество правил. Я понимаю, что это необходимо и важно и должно быть сделано, но если нас поймают прежде, чем мы завершим задуманное, то позаботятся о том, чтобы я никогда больше и близко к тебе не подошла.
– Я готов, пошли прямо сейчас.
– Нет. Сперва я должна раздобыть необходимое подспорье. – Склонив голову к плечу, она нахмурилась. – И вот я еще о чем подумала. Они все время твердят тебе, что нельзя, чтобы тебя застал там закат. Почему?
– Потому что это опасно, – пожал плечами Ричард.
– И после всего, что ты узнал, ты все еще веришь им? Ты веришь им? Ричард, а вдруг они не хотят, чтобы ты оставался на закате из боязни, что ты узнаешь что-то полезное? Ты сказал, что Хагенский лес создали маги древности, которые владели Магией Ущерба, создали, чтобы помочь таким, как ты. Что, если сестры не хотят, чтобы ты получил помощь? Что, если они просто стараются тебя запугать?
Первое Правило Волшебника. Обманули ли они его? И он поверил лжи?
– Возможно, ты и права. Пойдем туда перед заходом солнца.
– Нет, нас не должны видеть вместе. И мне потребуется время, чтобы выкрасть необходимый предмет. Знаешь, где длинная расщепленная скала вдается в водный поток? В юго-западной части Хагенского леса?
– Я знаю это место.
– Отлично. Придешь туда до заката. Ты единственный, кто может это сделать. Иди в лес, к расщепленной скале, и оставляй на деревьях клочки ткани, чтобы я смогла разыскать тебя. Я присоединюсь к тебе, когда луна поднимется на две ладони. И не вздумай никому говорить об этом, Ричард! Иначе поставишь под угрозу не только наши жизни, но и жизнь Кэлен.
Ричард кивнул с благодарной улыбкой:
– Даю слово. Значит, нынче ночью.
Когда Лилиана ушла, он принялся мерить шагами комнату. Ему не терпелось избавиться от ошейника и поскорее убраться отсюда. Времени катастрофически не хватало. Если Даркен Рал заполучил кость скрина, времени уже и вовсе нет. Но это глупость. Как бы он смог ее заполучить?
Он ведь всего лишь призрак. Может, все будет так, как сказал Уоррен? Необходимые элементы редко бывают все в наличии.
Больше всего он беспокоился о Кэлен. Он должен помочь ей.
Стук в дверь вывел его из задумчивости. Ричард подумал было, что вернулась Лилиана, но, открыв дверь, обнаружил расстроенного Перри. Влетев в комнату, Перри воскликнул:
– Ричард, мне необходима твоя помощь! – Он потряс висящими в руке балахонами. – Посмотри на это! Они меня повысили!
Ричард глянул на длинные коричневые одежды.
– Поздравляю! Это же замечательно, Перри!
– Это катастрофа! Ричард, мне необходима твоя помощь!
– Почему катастрофа? – недоуменно нахмурился Ричард.
Перри отчаянно всплеснул руками, будто причина его расстройства должна была быть понятна всем и каждому.
– Потому что теперь я не могу выйти в город! В балахоне это запрещено! Мне нельзя переходить мост!
– Ну, мне очень жаль, Перри, но я не знаю, чем могу помочь тебе.
Перри глубоко вздохнул, чтобы успокоиться, и умоляюще посмотрел на Ричарда.
– Там, в городе, есть одна женщина… В последнее время я с ней постоянно встречаюсь. Она мне действительно нравится, Ричард. У нас назначено свидание сегодня вечером. Если я не приду и не объясню ей, в чем дело, если я вообще больше никогда не приду, она подумает, что я забыл ее.
– Перри, я все равно не понимаю, что могу сделать.
Перри ухватил его за рубашку.
– Они забрали все мои вещи. Ты мог бы дать мне взаймы что-нибудь из своих. Тогда меня никто не узнает, и я смогу проскользнуть в город и увидеться с ней. Пожалуйста, Ричард, дай мне что-нибудь из своей одежды!
Ричард задумался. Его мало волновало нарушение очередных гнусных правил этого Дворца, ведь все равно ни в какое сравнение не шло с тем, что собирался сделать он сам. Но он беспокоился о Перри.
– Меня вся стража знает. Они увидят, что это ты, переодетый в мою одежду, и доложат сестрам. И у тебя будут неприятности.
Перри судорожно пытался что-нибудь придумать.
– Ночью. Я дождусь ночи и пойду. Ночью они не смогут разглядеть, кто идет. Ну пожалуйста, Ричард! Пожалуйста!
– Да нет проблем, Перри, – вздохнул Ричард. – Это ты рискуешь. Только не попадись. Меня совсем не порадует, если ты с моей помощью нарвешься на неприятности. – Он указал на спальню, где стоял платяной шкаф. – Бери все, что хочешь. Я повыше тебя, но, думаю, сойдет и так.
Перри просиял.
– Красный плащ! Можно, я возьму красный плащ? Он будет мне очень к лицу!
– Конечно! – Ричард провел счастливого Перри в спальню. – Если он тебе идет, возьми. Я рад, что хоть кому-то нравится носить красный плащ.
Перри долго копался в шкафу в поисках штанов и рубашки, в которых, по его мнению, он выглядел бы сногсшибательно.
– Я видел, как от тебя вышла сестра Лилиана. – Он извлек белую рубашку с оборками. – Она из твоих наставниц?
– Да. Она мне нравится. Самая симпатичная из всех.
Перри приложил рубашку к себе.
– Ну и как мне?
– Лучше, чем мне. А ты знаешь Лилиану?
– Да нет, не очень. Просто меня от нее в дрожь бросает. Уж больно странные у нее глаза.
Ричард подумал о бледно-бледно-голубых глазах Лилианы, в которых сверкали фиолетовые точечки.
– Мне они тоже вначале казались странными, – пожал он плечами. – Но она настолько заводная и дружелюбная, что я давно перестал их замечать. У нее такая теплая улыбка, которая затмевает все.
