Глава 3

Сделавшись видимыми, мрисвизы разом набросились на гара. Магия меча, его ярость уже клокотали в Ричарде и полностью овладели им, когда он увидел, что его друг в опасности. Ричард ринулся вниз по ступенькам туда, где разгоралась битва.

Гратч с ревом обрушился на мрисвизов. На фоне белого камня и белого снега силуэты их были нечеткими, но все равно теперь Ричард видел мрисвизов достаточно ясно, и насколько он мог судить в такой суматохе, их было около десяти. Под плащами виднелись шкуры– белые, как снег и стены дворца. Мрисвиз в Хагенском лесу был черным, но Ричард знал, что они способны менять цвет в зависимости от окружения. Белая гладкая кожа покрывала их головы, переходя на шее в плотную и тоже белую чешую. В безгубой пасти торчали мелкие, острые как бритва зубы. Когтистые лапы мрисвизов сжимали рукоятки ножей с тремя лезвиями, расположенными трилистником, а маленькие глазки горели ненавистью и злобой.

Мрисвизы стремительно закружились вокруг Гратча. Одни нападали, другие, наоборот, старались увернуться от могучих лап гара, и белые плащи развевались за их спинами. Со свирепым упорством Гратч раздирал врагов когтями, кровь заливала снег.

Занятые Гратчем, мрисвизы не заметили, как Ричард возник у них за спиной. В прошлый раз он сражался с мрисвизом один на один, и тогда ему, можно сказать, еще здорово повезло. Сейчас его положение было куда хуже, но, охваченный магической яростью клинка, Ричард думал только о том, что нужно помочь гару, и, прежде чем мрисвизы осознали, что у них появился новый противник, успел зарубить двоих. Холодный воздух огласился предсмертным воем, необыкновенно высоким и очень болезненным для человеческого уха.

Ричард почувствовал мрисвизов у себя за спиной и стремительно развернулся. Так и есть: еще трое появились со стороны дворца. Госпожа Сандерхолт тоже увидела их. Не добежав до кухонной двери, она закричала и повернула обратно. Ричард был слишком далеко, чтобы успеть ей на помощь.

Мощным ударом меча он разрубил почти надвое ближайшего к нему мрисвиза и во весь голос позвал:

– Гратч! Гратч!

Гар на мгновение отвернулся от мрисвизов.

– Гратч! Защити ее! – Ричард ткнул кончиком меча в сторону госпожи Сандерхолт.

Гратч моментально понял, что от него требуется, и действовал без промедления. Отбросив в сторону обезглавленного мрисвиза, он взмыл в воздух. Ричард пригнулся. Хлопая кожистыми крыльями, гар пролетел у него над головой и устремился к лестнице.

Достигнув ступенек, он подхватил госпожу Сандерхолт мохнатыми лапами, и ее ноги оторвались от земли за мгновение до того, как там, где она только что была, сверкнули ножи мрисвизов. Прежде чем дополнительный вес лишил его маневренности, Гратч широко раскинул крылья и, заложив вираж, перелетел через мрисвизов. Оказавшись у них за спиной, он сильным взмахом крыльев остановил полет, осторожно поставил госпожу Сандерхолт на землю и, мгновенно развернувшись, обрушился на врагов. Ловко уклоняясь от мелькающих клинков, он разил мрисвизов когтями и клыками, а Ричард тем временем занялся тремя оставшимися внизу. Отдавшись магической ярости меча, он стал един с душами прежних Искателей и повел пляску смерти, двигаясь так грациозно, словно и впрямь танцевал. Мрисвизы одновременно набросились на него, стремясь окружить; их тройные клинки зловеще мерцали в морозном воздухе. Быстрым движением Ричард пронзил одного острием меча.

К его изумлению, двое оставшихся внезапно вскричали:

– Нет!

Ричард на мгновение замер, оторопев. Он никак не думал, что мрисвизы умеют говорить. Твари тоже остановились, не сводя с него маленьких, похожих на змеиные глазок, а потом осторожно двинулись вверх.

Неожиданно Ричарду пришло в голову, что они охотятся не за ним, а за гаром.

Он взбежал по ступенькам и вновь преградил им путь. И опять мрисвизы разошлись в стороны, стремясь обойти его с флангов. Ричард сделал ложный выпад в сторону одного, затем резко развернулся и обрушил меч на второго. Клинки со звоном скрестились; мрисвиз отскочил, уклоняясь от смертоносного лезвия, но, когда он снова прыгнул вперед, чтобы нанести ответный удар, одним движением руки Ричард рассек ему глотку. На снег брызнула кровь, и мрисвиз упал.

В это мгновение второй мрисвиз обрушился сзади на Ричарда, и они покатились по ступенькам. Ричард выронил меч, а мрисвиз – один из своих кинжалов. Оба клинка отлетели в сторону и зарылись в снег.

Противники отчаянно боролись; обхватив Ричарда чешуйчатыми лапами, мрисвиз перевернул его и вдавил лицом в снег, обжигая ему затылок своим зловонным дыханием. Ричард не мог видеть меча, но чувствовал его магию и потому точно знал, где он находится. Он попробовал дотянуться – безуспешно. Сделал попытку подползти ближе к мечу – с мрисвизом на спине это было невозможно. Меч оставался вне досягаемости.

Ярость придала Ричарду сил, и он ухитрился подняться. Но мрисвиз, вцепившись ему в ноги, опять его повалил и всей тяжестью навалился сверху. У Ричарда едва не треснули ребра, а тройной клинок оказался в нескольких дюймах от его лица.

Кряхтя от усилия, Ричард приподнялся на одной руке, а другой перехватил лапу с кинжалом. Сильным рывком он оттолкнул мрисвиза и, скользнув под ним, оказался сверху. Не давая врагу опомниться, Ричард вывернул ему лапу с такой силой, что хрустнула кость, а потом вогнал мрисвизу в грудь его же кинжал. От боли тварь вместе со своим плащом сразу стала отвратительного зеленого цвета.

– Кто вас послал? – Мрисвиз не ответил, и Ричард еще сильнее вывернул ему лапу. – Кто вас послал?

Мрисвиз обмяк.

– С-сноходец, – прошипел он.

– Что за сноходец? Зачем вы здесь?

По телу мрисвиза пробежали желтые волны. Его глаза расширились, и он вновь попытался вырваться.

– З-зеленоглаззз...

Внезапный удар обрушился Ричарду на спину. Мелькнула темная молния. Когтистая лапа отогнула мрисвизу голову, и огромные клыки мощным рывком разорвали ему горло. Пораженный, Ричард попытался перевести дух, но не успел он отдышаться, как гар, бешено сверкая зелеными глазами, набросился на него. Кинжал мрисвиза полетел в снег. Ричард едва сумел выставить руки, но гар был огромен и неимоверно силен. С тем же успехом Ричард мог попытаться удержать обрушившуюся на него гору. Огромные клыки щелкнули возле его лица.

– Гратч! – Ричард до боли в пальцах вцепился в шерсть гара. – Гратч! Это я, Ричард! – Оскаленная пасть чуть отодвинулась. От гара шел кислый запах мрисвизьей крови. Сверкающие зеленые глаза мигнули. Ричард погладил зверя по мощной груди. – Все хорошо, Гратч. Все кончено. Успокойся.

Стальное объятие огромных лап стало слабее. Злобный оскал сменился улыбкой. Гратч прижал Ричарда к своей широченной груди, и его большие глаза наполнились слезами.

– Гррратч люююб Раааач-ааарг!

Ричард похлопал его по спине и попытался высвободиться, чтобы вздохнуть поглубже.

– Я тоже люблю тебя, Гратч!

Гратч, чьи глаза уже снова засветились ровным зеленым светом, внимательно оглядел Ричарда. Убедившись, что его друг цел и невредим, он удовлетворенно заурчал. Чем больше был доволен гар – тем ли, что мрисвизы не причинили Ричарду серьезного вреда, или тем, что сам успел вовремя остановиться и не растерзал своего товарища, – Ричард толком не понял. Впрочем, он и сам был несказанно рад, что все закончилось благополучно. Ярость, напряжение и страх, владевшие им во время сражения, внезапно исчезли, сменившись тупой болью во всем теле.

Осознав, что внезапное нападение закончилось и все остались живы, Ричард вздохнул с облегчением. Только резкое превращение обычно ласкового гара в свирепого зверя по-прежнему беспокоило его. Вдруг он сообразил, что Гратч, возможно, тоже способен видеть мрисвизов. В бою он явно чувствовал себя так же уверенно, как и сам Ричард.

– Гратч, ты ведь знал, что они здесь, верно?

Гратч радостно закивал и подтвердил правильность этой догадки коротким рычанием. Только тут Ричард сообразил, что если в Хагенском лесу гар рычал так же, как и сегодня, значит, и там он почуял присутствие мрисвиза.

Сестры Света говорили Ричарду, что порой мрисвизы выходят из Хагенского леса, но никто – ни сестры Света, ни колдуньи, ни даже волшебники – не может почувствовать их и потому гибнет. Ричард мог ощутить их присутствие, поскольку за три последних тысячелетия был первым человеком, обладающим обеими сторонами волшебного дара. Откуда же Гратч узнал о присутствии мрисвизов?

– Гратч, ты можешь их видеть?

В ответ Гратч показал на разбросанные по снегу трупы.

– Нет, сейчас я тоже их вижу. Я имею в виду раньше, когда я разговаривал с госпожой Сандерхолт, а ты начал рычать. Ты видел их уже тогда? – Гратч отрицательно покачал головой. – Значит, услышал или почуял? – Гратч задумчиво нахмурился, пошевелил ушами – и вновь покачал головой. – Тогда откуда ты знал, что они здесь?

Гратч нахмурил свои похожие на топорища брови и огорченно пожал плечами, смущенный невозможностью дать удовлетворительный ответ на этот простой вопрос.

– Ты хочешь сказать, что до того, как увидеть, ты почувствовал их присутствие? Что-то внутри тебя подсказало тебе, что они здесь?

Гратч кивнул и радостно заулыбался, довольный, что Ричард его понимает. Подобным образом и сам Ричард чувствовал присутствие мрисвизов, видел их внутренним зрением. Но Гратч не наделен даром! Как же ему это удается?

А может, это просто инстинкт? Охотник обнаруживает лежку оленя только тогда, когда животное вскакивает, почуяв человека, но еще не увидев его, и волк знает, что человек рядом, еще до того, как с ним столкнутся. У животных вообще чувства развиты лучше, чем у людей, а у хищников – особенно. Гратч, конечно же, хищник, и инстинкты, похоже, служат ему куда лучше, чем Ричарду – его магия.

Госпожа Сандерхолт, спустившись по лестнице, положила забинтованную руку на мохнатую лапу Гратча:

– Спасибо, Гратч... – И, повернувшись к Ричарду, тихо призналась: – Я уж подумала, что он и меня хочет убить. – Глядя на разорванные тела мрисвизов, она сказала: – Мне доводилось видеть, как гары точно так же разрывают людей. Когда он меня подхватил, я была совершенно уверена, что мне пришел конец. Но я ошиблась. Этот гар не похож на других. – Вновь посмотрев на Гратча, она повторила: – Ты спас мне жизнь. Благодарю тебя.

Гратч заулыбался, обнажив внушительные клыки, и госпожа Сандерхолт испуганно ахнула.

Ричард покосился на оскаленную морду своего приятеля.

– Перестань улыбаться, Гратч. Ты снова ее пугаешь.

Гар немедленно закрыл пасть, и на его морщинистой морде появилось обиженное выражение. Гратч считал себя весьма обаятельным и, видимо, полагал, что остальные тоже должны разделять это мнение.

Госпожа Сандерхолт погладила его лапу.

– Все хорошо. У него сердечная и очень симпатичная в своем роде улыбка. Просто я... еще не привыкла к ней, только и всего.

Гратч снова заулыбался и радостно захлопал крыльями. Госпожа Сандерхолт невольно отшатнулась. Разумом она уже понимала, что этот гар отличается от своих опасных для людей соплеменников, но ее инстинкты были пока еще сильнее разума. Гратч двинулся к ней с явным намерением обнять в знак симпатии. Ричард не сомневался, что госпожа Сандерхолт умрет от страха прежде, чем успеет уговорить себя не бояться, и попридержал друга.

– Вы ему нравитесь, госпожа Сандерхолт, и он захотел вас обнять. Но я думаю, достаточно и того, что вы его поблагодарили.

Однако госпожа Сандерхолт уже справилась с собой.

– Ерунда. – Дружески улыбнувшись, она протянула руки. – Обними меня, Гратч.

Со счастливым курлыканием Гратч сграбастал ее в объятия и приподнял в воздух. Ричард тихонько попросил гара быть поаккуратнее. Госпожа Сандерхолт издала приглушенное беспомощное хихиканье. Оказавшись опять на земле, она поправила платье и неловким движением накинула на плечи шаль. Лицо ее сияло.

– Ты прав, Ричард. Гратч не ручной зверек. Это друг.

Гратч радостно закивал, шевеля ушами, и снова захлопал крыльями.

Ричард подобрал один из белых плащей мрисвизов, выбрав тот, что казался почище. Он попросил у госпожи Сандерхолт разрешения провести небольшой эксперимент и подвел ее к дубовой двери, ведущей на кухню. На плечи госпоже Сандерхолт Ричард набросил плащ мрисвиза и осторожно надел ей на голову капюшон.

– Я хочу, чтобы вы сосредоточились, – сказал он ей. – Сосредоточьтесь на коричневом цвете этой двери у вас за спиной. Стяните капюшон под подбородком и закройте глаза, чтобы вам было легче. Представьте, что вы – одно целое с этой дверью, что вы одного с нею цвета.

Госпожа Сандерхолт недоуменно нахмурилась.

– А зачем это нужно?

– Я хочу посмотреть, станете ли вы невидимой, как они.

– Невидимой?!

Ричард ободряюще улыбнулся:

– Просто попробуйте. Глубоко вздохнув, она кивнула и медленно закрыла глаза.

Ничего не произошло. Ричард подождал еще немного, но плащ оставался белым. Ни одна ниточка не потемнела. Госпожа Сандерхолт открыла глаза.

– Я стала невидимой? – спросила она таким тоном, словно боялась, что так оно и случилось.

– Нет, – покачал головой Ричард.

– Я так и думала. Но как этим мерзким уродам удается быть невидимками? – Сняв плащ, она с отвращением отбросила его в сторону. – И почему ты решил, что у меня это получится?

– Эти уроды называются «мрисвизы». Их делают невидимыми плащи, поэтому я и подумал, что плащ скроет и вас. – Госпожа Сандерхолт посмотрела на него с недоверием. – Вот, я вам сейчас покажу.

Ричард поднял плащ, встал у двери, натянул капюшон и, запахнувшись поплотнее, сосредоточился. В мгновение ока плащ стал коричневым и слился с дверью. Его магические свойства под влиянием дара Ричарда каким-то образом распространялись и на те части тела, что не были прикрыты плащом, поэтому Ричард сделался невидимым.

Когда он отошел от двери, плащ моментально стал того же цвета, что камень стены. На нем появились даже трещины, и госпоже Сандерохолт казалось, будто она смотрит сквозь Ричарда. Ричард по опыту знал, что сложность пейзажа не имеет значения – плащ мог воссоздать любой рисунок, любое сочетание цветов.

Он уже давно стоял в стороне, а госпожа Сандерхолт все еще продолжала смотреть на дверь, туда, где видела его в последний раз. Однако Гратч упорно следовал взглядом за ним, и в его зеленых глазах появилось угрожающее выражение. Послышалось нарастающее рычание.

Ричард перестал сосредоточиваться, и плащ немедленно сделался черным. Он не успел даже отбросить назад капюшон.

– Это по-прежнему я, Гратч!

Госпожа Сандерхолт так и подскочила на месте и завертела головой в поисках Ричарда. Гратч перестал рычать, и угрожающее выражение на его морде сменилось растерянностью. Потом он заулыбался, решив, вероятно, что это какая-то новая игра.

– Ричард! – воскликнула госпожа Сандерхолт. – Как у тебя это вышло? Ты стал невидимым!

– Это плащ. На самом деле он вовсе не превращает меня в невидимку, просто сливается с окружающим, и получается своего рода обман зрения. Но, как видно, для этого нужна магия, а вы ею не обладаете. Ну а я родился с даром, поэтому у меня получается. – Ричард бросил взгляд на убитых мрисвизов. – Пожалуй, нам лучше сжечь эти плащи, чтобы они не попали в плохие руки. Они с Гратчем принялись собирать плащи, а госпожа Сандерхолт спросила:

– Ричард, а ты не думаешь, что это опасно... Я имею в виду – носить плащ этой твари?

– Опасно? – Выпрямившись, Ричард почесал затылок. – Не вижу почему. Все, что он делает, – просто меняет цвет. Точно так же, как ящерицы или лягушки, которые сливаются, например, с камнем, на котором сидят.

Госпожа Сандерхолт помогла ему, насколько ей позволяли искалеченные руки, свернуть собранные плащи.

– Таких лягушек я видела. И всегда думала, что эта их способность – одно из чудес Создателя. – Она улыбнулась. – Быть может, Создатель благословил тебя тем же умением, потому что у тебя есть дар. Хвала Создателю! Его милость помогла нам сегодня спастись.

Внезапно Ричардом овладело беспокойство. Он поглядел на гара.

– Гратч, ты не чувствуешь, нет ли поблизости других мрисвизов?

Гар протянул госпоже Сандерхолт последний плащ, а потом внимательно оглядел окрестности. Наконец он отрицательно покачал головой, и Ричард вздохнул с облегчением.

– Нет ли у тебя каких-нибудь соображений, откуда они могли взяться? Например, ты можешь указать направление?

Гратч снова медленно повернулся кругом, изучая окрестности. На какое-то мгновение, показавшееся Ричарду вечностью, его взгляд задержался на замке Волшебника, но потом двинулся дальше. В конце концов Гратч покачал головой и с виноватым видом пожал плечами.

Ричард внимательно оглядел лежавший внизу Эйдиндрил. Его интересовало расположение войск Имперского Ордена. Ему говорили, будто армия Ордена состоит из людей различных национальностей, но по доспехам он видел, что большинство солдат – д’харианцы.

Ричард перевязал собранные плащи завязками одного из них и положил сверток на землю.

– Что у вас с руками?

Госпожа Сандерхолт вытянула руки перед собой и повернула ладонями вверх. Растрепанные бинты были заляпаны жиром, подливкой, маслом, измазаны пеплом и сажей.

– Мне вырывали ногти по одному, чтобы заставить дать показания против Матери-Исповедницы... против Кэлен.

– И вы дали?

Госпожа Сандерхолт отвела взгляд, и Ричард залился краской, сообразив, как прозвучал его вопрос.

– Простите, я не так выразился. Конечно, никто не вправе ожидать от вас, чтобы под пыткой вы отказались выполнить требования мучителей. Этим людям нет никакого дела до истины, а Кэлен все равно не поверила бы, что вы ее предали.

Дернув плечом, госпожа Сандерхолт опустила руки.

– Я ни за что не сказала бы того, что от меня хотели услышать. И она это поняла, как ты и предположил. Кэлен сама приказала мне свидетельствовать против нее, чтобы избавить меня от дальнейших мучений. И все же мне было едва ли не больнее произносить эту ложь.

– Я родился с даром, но пока не умею им пользоваться, иначе я обязательно постарался бы вылечить вас. Простите. – Ричард сочувственно поморщился. – Но я надеюсь, боль все же стихает?

– Пока Имперский Орден владеет Эйдиндрилом, боюсь, она становится только сильнее.

– Это с вами сделали д’харианцы?

– Нет. Кельтонский волшебник отдал приказ. Кэлен убила его, когда пыталась бежать. Однако действительно, большинство имперских солдат в Эйдиндриле из Д’Хары.

– А как они обращаются с жителями?

Госпожа Сандерхолт зябко поежилась, как будто ей было холодно. Ричард хотел набросить ей на плечи свой плащ, но, подумав, помог поплотнее закутаться в шаль.

– В сражении за Эйдиндрил д’харианцы были достаточно беспощадны, но теперь, подавив сопротивление, они не проявляют жестокости, если не нарушаются их приказы. Вероятно, неразрушенный город представляет для них большую ценность.

– Вполне может быть. А что с замком? Он тоже захвачен?

Госпожа Сандерхолт поглядела через плечо на гору.

– Не уверена, но сомневаюсь. Замок защищен чарами, а насколько мне известно, д’харианцы боятся магии.

Ричард задумчиво потер подбородок.

– А что произошло, когда война с Д’Харой закончилась?

– Судя по всему, д’харианцы, как и остальные, заключили союз с Имперским Орденом. Но постепенно бразды правления взяли в свои руки кельтонцы, а д’харианцы в основном представляют военную силу, хотя и принимают участие в управлении городом. Кельтонцы меньше боятся магии, чем д’харианцы. Принц Фирен и тот кельтонский волшебник возглавляли Совет. Но теперь, когда принц, волшебник и все члены Совета мертвы, я даже не знаю толком, кто правит. Думаю, д’харианцы, а из этого следует, что мы по-прежнему под властью Имперского Ордена. Поскольку в городе нет ни Матери-Исповедницы, ни волшебников, меня страшит наше будущее. Я понимаю, что у Кэлен не было выбора, ей оставалось либо бежать, либо умереть, но все же...

Она замолчала, и Ричард закончил за нее:

– С тех пор, как возникли Срединные Земли и Эйдиндрил стал их сердцем, здесь правили только Матери-Исповедницы.

– Ты знаешь историю?

– Кэлен мне кое-что рассказала. У нее разрывается сердце от того, что она покинула вас, но уверяю вас, мы не позволим Имперскому Ордену долго владеть Эйдиндрилом, как и всеми Срединными Землями.

Госпожа Сандерхолт отрешенно поглядела вдаль.

– Того, что было, уже не вернешь. Имперский Орден перепишет историю, и о Срединных Землях со временем позабудут. Я понимаю, Ричард, что тебе не терпится увидеться с Кэлен. Когда вы встретитесь, найдите местечко, где сможете жить спокойно и счастливо. Не стоит сожалеть об утраченном. Когда увидишь ее, передай, что, хотя кое-кто здесь и радовался ее казни, большинство со скорбью встретили известие о смерти Матери-Исповедницы. За время, что прошло после ее побега, я видела много такого, о чем не знает она. Как и всюду, в Эйдиндриле есть злые, завистливые и жадные люди, но хороших тоже немало. И они будут всегда ее помнить. Хотя отныне мы – подданные Имперского Ордена, все равно, покуда мы живы, память о Срединных Землях никогда не умрет в наших сердцах.

– Благодарю вас, госпожа Сандерхолт. Я знаю, Кэлен будет рада услышать эти слова, но все же не надо отчаиваться. Пока Срединные Земли живы в наших сердцах, жива и надежда. Мы победим.

Госпожа Сандерхолт улыбнулась, но в ее глазах Ричард видел всю глубину ее скорби. Она не верила ему. Жизнь под властью Имперского Ордена, хотя и продолжалась пока недолго, оказалась достаточно жестокой, чтобы погасить последнюю искру надежды. Именно поэтому госпожа Сандерхолт решила не покидать Эйдиндрил. Куда ей было идти?

Ричард вытащил из сугроба свой меч, тщательно протер лезвие куском одежды мрисвиза и вложил клинок в ножны.

Сзади послышался боязливый шепот, и они с госпожой Сандерхолт обернулись одновременно. Кухонная прислуга, собравшаяся на верху лестницы, изумленно глазела на Гратча и на следы побоища. Один мужчина подобрал тройной клинок мрисвиза и вертел его в руках. Боясь приближаться к Гратчу, он жестами пытался привлечь внимание госпожи Сандерхолт. Она раздраженно отмахнулась и приказала ему спуститься самому.

Мужчина выглядел старым – но не от возраста, а от тяжелой работы, хотя седина кое-где пробивалась в его редеющих волосах. Он грузно, будто нес на плечах тяжеленный мешок, сошел по ступенькам и почтительно поклонился госпоже Сандерхолт. При этом он невольно косился то на Гратча, то на мертвых мрисвизов.

– В чем дело, Хэнк?

– Неприятности, госпожа Сандерхолт.

– В данное время я несколько занята собственными делами. Вы что, не можете без меня вынуть хлеб из печей?

Мужчина склонил голову.

– Не в этом дело, госпожа Сандерхолт. Неприятности связаны... – Он бросил взгляд на окровавленные останки валявшегося рядом мрисвиза, – ...с этими тварями.

Ричард насторожился.

– Что такое?

Хэнк посмотрел на меч у него на боку и быстро отвел взгляд.

– Я думаю, это был... – Тут он взглянул на Гратча, который немедленно расплылся в улыбке, и потерял дар речи.

– Хэнк, смотри на меня. – Ричард подождал, пока мужчина выполнит приказ. – Гар не причинит тебе вреда. А эти твари называются мрисвизами. Их убили мы с Гратчем. А теперь расскажи, что стряслось.

Мужчина потер мозолистые руки о штаны.

– Я сейчас осмотрел их ножи, эти тройные клинки, которые они носят. Похоже, сделано это именно ими. – Он помрачнел. – Новость распространилась мгновенно, началась паника. Погибли люди. Вся штука в том, что никто не видел, кто их убил. Но у всех вспороты животы чем-то с тремя лезвиями.

Обреченно вздохнув, Ричард провел рукой по лицу.

– Именно так мрисвизы убивают. Они вспарывают живот своим жертвам, а увидеть их приближение невозможно. Где были убиты эти люди?

– По всему городу, примерно в одно и то же время. Судя по тому, что я слышал, убийц было несколько. А видя, сколько здесь этих тварей, готов поспорить, что это были они. И все убийства тянутся полосами, которые как спицы в колесе сходятся в этом дворе. Они убивали всех, кто им попадался, – мужчин, женщин, даже лошадей. Среди убитых есть и солдаты, поэтому войска подняты по тревоге: командование считает, что это какое-то нападение. Один из мрисвизов прошел сквозь толпу на одной из улиц. Он даже не потрудился ее обойти, просто прорубил себе путь, словно через кустарник. – Хэнк виновато глянул на госпожу Сандерхолт. – А один шел по дворцу. Убил горничную, двух гвардейцев и Джослин.

Госпожа Сандерхолт ахнула, прикрыв перебинтованной ладонью рот, и, опустив глаза, зашептала молитву.

– Мне очень жаль, госпожа Сандерхолт; но хотя бы ей не пришлось мучиться. Я тут же подбежал к ней, но она была уже мертва.

– Кто-нибудь еще из прислуги на кухне пострадал?

– Только Джослин. И она была во дворце, а не на кухне.

Гратч молча следил за Ричардом, который оглядывал каменные стены, возвышающиеся на горе. Снег на вершине казался розовым в лучах восходящего солнца. Вновь взглянув на город внизу, Ричард провел языком по пересохшим губам и сглотнул горькую слюну.

– Хэнк!

– Сэр? Ричард повернулся:

– Приведи сюда несколько мужчин. Присмотри, чтобы всех мрисвизов вынесли со двора и сложили снаружи у главных ворот. Сделайте это немедленно, пока трупы не окоченели. – Он скрипнул зубами, и на скулах у него заходили желваки. – Головы отрубите и насадите на пики. Потом аккуратно выстройте их с каждой стороны ворот, чтобы любой, кто желает войти во дворец, проходил между ними.

Хэнк кашлянул, словно хотел возразить, но, глянув на меч Ричарда, сказал лишь:

– Слушаюсь, сэр.

Поклонившись госпоже Сандерхолт, он заторопился во дворец за подмогой.

– Мрисвизы, вероятно, владеют магией. Может быть, страх перед ней какое-то время будет держать д’харианцев на расстоянии от дворца.

Госпожа Сандерхолт озабоченно нахмурилась:

– Ты говоришь, они обладают магией? Может ли еще кто-нибудь, кроме тебя, видеть их, когда они приближаются?

Ричард покачал головой.

– Судя по тому, что мне было сказано, я единственный обладаю таким даром, который позволят чувствовать их. Однако нет никаких сомнений, что Гратч тоже их чует.

– Имперский Орден твердит о тлетворности магии и порочности тех, кто ею владеет. Что, если этот сноходец послал мрисвизов затем, чтобы убить человека с даром?

– Звучит правдоподобно. Но к чему вы клоните?

Госпожа Сандерхолт посмотрела на него долгим серьезным взглядом.

– Твой дед, Зедд, обладает магией. И Кэлен тоже.

Ричард похолодел: она высказала вслух его самые большие опасения.

– Знаю – но я что-нибудь придумаю. Только сначала я должен сделать что-то с тем, что творится здесь, расправиться с Имперским Орденом.

– Что ты можешь с ним сделать? – Госпожа Сандерхолт вздохнула и заговорила более мягким тоном: – Я не хотела обидеть тебя, Ричард. Да, у тебя есть дар, но ты не знаешь, как им пользоваться. Ты еще не волшебник и ничем не можешь нам помочь здесь. Беги, пока есть возможность.

– Куда?! Если мрисвизы сумели добраться до меня здесь, они найдут меня где угодно! На свете нет такого места, где можно укрыться от них надолго. – Он отвернулся, почувствовав, что лицо у него горит. – И я знаю, что я не волшебник.

– Тогда что...

Ричард сурово посмотрел на нее.

– Кэлен как Мать-Исповедница от имени Срединных Земель объявила войну Ордену, войну тирании. Цель Ордена известна – избавиться от волшебников и править всеми народами. И если мы не будем сражаться, то все свободные люди, не только те, кто обладает магией, будут убиты или обращены в рабство. Не может быть мира ни для Срединных Земель, ни для любых других стран, пока существует Имперский Орден!

– Ричард, их слишком много. Ты ничего не сделаешь в одиночку.

Ричард устал от всяких сюрпризов, устал каждую минуту ожидать новых неприятностей. Ему надоело быть пленником, подвергаться пыткам, проходить всякое дурацкое обучение, без конца выслушивать ложь. Ему надоело, что его постоянно используют. Надоело видеть, как убивают беспомощных людей. Он должен что-то предпринять.

Пусть он не волшебник, но знакомые волшебники у него есть. До Зедда всего несколько недель пути, если ехать на юго-запад. Зедд поймет, что необходимо избавить Эйдиндрил от Имперского Ордена и защитить замок Волшебника. Если Орден уничтожит магию, которая там хранится, эта потеря будет невосполнима.

А если понадобится, есть и другие волшебники – во Дворце Пророков ему захотят и смогут помочь. Уоррен его друг, и хотя он и не завершил обучение, все-таки он волшебник и разбирается в магии. Во всяком случае, получше Ричарда.

Сестра Верна тоже в помощи не откажет. Сестры – колдуньи, и у каждой есть дар, хотя и не такой мощный, как у волшебников. Впрочем, Ричард не доверял никому из сестер, кроме Верны. Ну и, пожалуй, аббатисы Аннелины. В свое время он возмущался тем, что аббатиса многое от него утаила, и ему пришлось заставить ее открыть истину. Но она сделала это не по собственной прихоти, а поступила так, заботясь обо всех живущих. Да, Энн тоже может помочь.

А еще есть Натан, пророк. Ему, прожившему почти всю жизнь под заклятием Дворца Пророков, уже почти тысяча лет. Ричард даже боялся представить всю величину его знаний. Натану было известно, что Ричард – боевой чародей, за несколько тысячелетий впервые рожденный на свет, и он помог юноше принять свой дар и осознать его значение. Натан поддержал его тогда и – Ричард был уверен – пророк станет помогать и впредь. Тем более что Натан тоже Рал, предок Ричарда.

В его голове проносились отчаянные мысли, но вслух он сказал:

– Зачинщик установил свои правила. Я должен каким-то образом их изменить.

– И что ты думаешь сделать? Ричард поглядел на город.

– Что-то такое, чего они не ожидают. Он пробежал пальцами по золотым буквам слова «Истина»

на рукоятке меча, и клинок отозвался всплеском магической силы.

– Я ношу Меч Истины, врученный мне настоящим волшебником. У меня есть долг. Я – Искатель.

И, вспомнив об убитых мрисвизами людях, он в ярости прошептал сам себе:

– Клянусь, этот сноходец утонет в кошмарах!