– Мы просмотрели результаты стендовых испытаний образца I. – Мягкий, как водится, бросил берет на стол, чтобы это жёлто-коричневое пятно доминировало в кабинете. Психологически сей блин горелый был продуман блестяще – все, как по команде, приклеились к нему глазами. Таким образом закреплялось бесспорное лидерство Мягкого в проекте «Флэш». Где бы ни появился Мягкий, залихватский берет приковывал внимание и подчёркивал особый статус владельца. Когда Джомар впервые узрел корабельного конструктора с этой нашлёпкой на башке, его решение втихую обнародовать прозвище «Мягкий» стало нестерпимым.

Найти, кто запустил кличку в оборот, Мягкому не удалось. Но от берета, порождающего вольные ассоциации, он не отказался – напротив, стал носить его постоянно. Настоящий упрямец. Только такой настойчивый учёный может годами продвигать всеми осмеянную и охаянную идею нейтринного корабля.

– В целом итогами мы довольны. На симуляторе образец I успешно выполняет большинство поставленных задач. С марта у него почти нет ошибок. Возникает вопрос: почему задерживается переход к пробным запускам?

– Нам достаточно документации в том объёме, который вы предоставили. Образец I отвечает системным требованиям, его можно устанавливать на «флэше». Надо определить дату начала запусков, – столь же сухо промолвил соправитель Мягкого, прозванный Желтком. Почему так? За невыразительное, узкоглазое и круглое лицо, а также обширную лысину масляного цвета. Говорят, он тоже мечтал найти автора своего яичного титула.

Желток возглавлял двигательный отдел, по значению равный конструкторскому. Вместе с Мягким они несколько лет назад безвылазно засели в зоне четырёх корпусов чёрного стекла и сделали корабль, для которого не существует расстояний, а теперь их детище зависело от проекта «Сефард». Именно там Джомар втайне от человечества творил и совершенствовал свои загадочные «образцы».

– Надеюсь, господа, обкатка прототипа образцов показала хорошие результаты. – Будто глухой, Джомар вернулся к незавершённым разговорам прошлой недели. – Ваше «о'кэй» я расцениваю однозначно, как положительный ответ.

– Прототип выдержал семнадцать квантовых бросков, не изменяя свойств. Для боевого автопилота это приемлемо. Но нам нужен набор функций, заявленный для образцов, а не куцые возможности прототипа. – В голосе Желтка зазвучали резкие нотки.

– Полагаю, вы оба видели, какова эксплуатационная форма образца…

– Слишком громоздкая, – немедля среагировал Мягкий. – Она требует расширения автопилотного отсека, систем охлаждения и ёмкостей для хладагентов. Пока мы готовы рассматривать такой вариант, но в ближайшем будущем потребуем сокращения объёма. Предельный размер управляющего модуля – 0,125 кубометра.

– Исключено. – Джомар прикинул, не вылить ли случайно стакан с водой на берет Мягкого. Нет, ещё не пора. Они кичатся, важничают, полны самодовольства. Надо переиграть их. – Не меньше 0, 32 кубометра без учёта ложемента.

Хозяева материнского проекта автоматически переглянулись, а затем с гневным непониманием уставились на Джомара.

– Это недопустимо. – у Мягкого даже щёки втянулись. – Мы приняли образец как временную модификацию… имеющую тело киборга для удобства пользования на подготовительном этапе. Вам известны наши условия – компактный съёмный модуль, пригодный для хранения и перевозки скоростным транспортом. К этому и следует стремиться! Должен вам сказать, что кибероболочка для образца выбрана крайне неудачно. Военная модель, а поведение… неадекватное. Что за программу вы поставили в него?.. или это забавы ваших ассистентов?

– Образцы будут иметь андроидную форму, а их стиль общения останется приближенным к людскому, – непререкаемо заявил Джомар. – Таков оптимум стабильной работы образца на «флэше». Это продиктовано структурой носителя, архитектоникой процессора и не может быть изменено. Могу добавить лишь нормы субординации, не более. Зато я обещаю вам надёжное обеспечение полётов. Вы убедились в этом, не так ли?

– Я знаком с устройством образцов, – не дожидаясь, когда вскипят конструкторы, подал голос человек, до сих пор хранивший молчание.

Он не подчинялся ни Джомару, ни соправителям и мог входить в любой корпус зоны, на любой этаж, в любой отдел. За глаза его звали Наблюдателем. Этот мужчина с бело-розовой кожей, всегда одетый в штатское, предпочитал неподвижно сидеть в углу, но видел оттуда всё и вся. В его скупых неспешных жестах Джомару виделась сила, собранная и скрытая, словно заряд в батарее.

Важным отличием Наблюдателя было то, что он реально знал, почему «образцы» человекоподобны и при чём тут клиника Гийома.

– Уверяю вас, что мистер Мошковиц целиком и полностью прав, – добавил он после паузы.

– Я бы хотел услышать от мистера Мошковица детальное обоснование, – процедил Мягкий, изучая замкнутое лицо Наблюдателя. Офицер центральной безопаски Баканара оставался невозмутим; глаза его были магнетически устремлены на Джомара, хотя светлый взгляд казался рассеянным и равнодушным.

– Это излишне, – пресёк Наблюдатель всякие проникновения в тайну «Сефарда». – Примите заявление мистера Мошковица как аксиому, и ваша совместная работа резко упростится. Речь шла, – напомнил он, – о сроках пробных запусков…

– Назвать их легко, – заговорил Джомар со скучающей интонацией. – Я допущу образец I к полётам, как только будет готов образец II. Отправить «флэш» в управляемый квантовый бросок можно, лишь имея в запасе второй аналогичный корабль с пилотом. Если первый застрянет в пространстве броска, второй либо вытащит его оттуда… либо расстреляет, чтобы «флэш» не достался потенциальному противнику. Нет гарантии, что вслед за высшими мирами квантбросок не пытаются освоить Альта или Общество. Было бы глупо отдать им наши наработки.

Одолев барьер скорости света, земляне обнаружили лазейки в иные слои реальности. Подпространство, гиперпространство, латеральные тоннели и канал Рипля (тому, кто найдёт общее решение рипль-уравнения, на ЛаБинде поставят золотую статую), затем поле «анкива» как частный случай ноль-транспортировки и, наконец, квантовый бросок. Учёные сулили открыть новые проходы сквозь эфирную ткань мироздания.

Пройдя долгий эволюционный путь, Мировая Сеть походила на этот слоёный торт пространств. Зародившись в незапамятные времена как сеть FIDO, она обернулась безудержным Интернетом, потом распалась на Анархет и Гувернет, слилась в Неонет, а по ходу Эры Экспансии раздробилась на Пла-Неты. Теперь Сеть являла собой многоуровневый стратификат, разграниченный на регионы, между которыми сквозили полчища хакеров, а генеральные модераторы латали дыры в программной защите и загоняли хулиганов в кибергетто.

Альф исповедовал древнее лжеучение «свободы сетей», согласно которому любой придурок имеет право войти в закрытый регион Айрэн-Фотрис, скачать того-сего с грифом «Совершенно секретно» и оставить на память о себе матерный комментарий в гостевой книге министра обороны.

– И ты представь – никуда нельзя влезть! – разорялся он, мелькая по комнате. – Кругом Наблюдатель пломб наставил. Майлеры – закрыты, локалки – заперты, даже регион прав потребителей на замке…

По части прав и свобод Альф был дока. Вначале он галдел, что его насильно лишили информации и фильмов, а когда ему выдали терминал Сети, Альфа не устроил объём возможностей.

– Я могу прописаться в любом регионе, а мне – «Путь закрыт. У вас нет полномочий». Как это нет?! Я гражданин Федерации! Ты докопался? – подскочил он к Албану, склонённому над вскрытым терминалом. – Там что-нибудь отрезано?

– Свет загораживаешь. – Вооружившись самодельным зондом, Албан под контролем эльфийского зрения пытался выяснить, нет ли в схеме лишних вставок. Абсолютное зрение он освоил, но без тестера оно мало что значило. Безопасники могли встроить функцию слежения, не изменяя схемы, или населить комнату «клопами» – отыщи-ка их, не имея оборудования.

– Нас подслушивают, – еле слышно зашептал Альф, хотя полминуты назад в полный голос выкладывал всё, что думал. – Мы под контролем. И без всякой санкции прокурора.

– У безопаски свои права. Тут их территория. По совести сказать, я слежки за собой не замечаю. Ты склонен всё преувеличивать…

– Нет, я точно уверен. Ты боишься своего тела, – принялся Альф укорять брата, – ты не хочешь юзать его во всю мочь. Подумаешь, сетка какая-то!

– Не нравится мне эта координатная сфера. Чуть нацелился – она уже вокруг тебя, как сторож. Словно я заперт в клетке. Противное чувство.

– А радио? – зашипел Альф ему в самое ухо. – Чего ты не говоришь с радара? ведь так удобней!

«Хоп! станция „Альфер" достаёт вас с утра до вечера! – ворвался в сознание радиоголос. – Мы вещаем на всём диапазоне, вы никуда не денетесь!»

– Выйди из моей головы и закрой дверь, – потребовал Албан. – Иначе я буду тебе транслировать, как мой реактор переваривает пасту. Музыка отврата.

«Нас не уловят! – лихорадочно радировал Альф. – Будем туда-сюда менять волну, а ещё есть кодировки. Помаячь радаром на меня. Ну пожалуйста! Можешь передавать направленным лучом без рассеивания. Давай! у тебя получится. Бездна всяких способов! Я проковыряюсь в систему через беспроводной доступ, я почти докопался…»

– Оно растёт во мне! – В восторге ощупывая себя, Альф сбился на звуковую речь. – Я чёрт-те что могу! Мы – недостающее звено, ты понял?

– Звено между чем и чем? – Албан всё-таки нашёл в схеме терминала лишний элементик. Хм, выходит, что у Альфа не бред тотальной слежки, а вполне здравое предвидение. Следят. Белая сеть – не мираж, она реальна, вот один из её паучков… Но как поступить с крохотной деталькой, чтоб не потревожить паутину, не разбудить Великого Паука? Извлечь элемент – заметят.

– Мы на стыке человека и машины, – вдохновенно выпрямился Альф. – Мы и то, и другое разом. Таких страшных мужчин в мире ещё не было!

Нечто в этом роде Албан уже слышал от Джомара. Тот не ослаблял нажима, убеждая Дагласов, что столь совершенных тел не получал ни один артон. Лучше человека. Как олимпийский девиз: «Быстрее, выше, сильнее».

«Вам доступно невозможное, – улыбался Джомар. – Мне этого изведать не придётся».

Албан стал вспоминать жульнические уловки, с помощью которых хозяева игорных залов избегали штрафа за слишком частые проигрыши клиентов. По закону пятая часть игр должна быть выигрышной, и владельцы салонов пускались во все тяжкие, чтоб снизить число побед с двадцати до пятнадцати процентов. Обмануть опломбированную вставку сложно, но не зря сказано: «Централ – он беса в карты обыграл». Вожак «одноруких бандитов» зовёт хакера, тот вводит в автомат пиратскую программу…

Беда в том, что Албан тех программ не ставил – он их выявлял и писал протокол: «Обнаружено паразитных программ столько-то… устранить в течение суток, отключив заражённые автоматы». Владельцы делали растерянное лицо: «Как, паразиты? Это хулиганы насовали». Почему-то они всегда хулиганили в пользу владельца. Если же автомат глючил на благо клиентов и выдавал выигрыши чаще, чем положено, хозяин через пять минут уже звонил в компанию: «Срочно пришлите наладчика!»

Закрыв терминал, Албан заявил во всеуслышание:

– В твоём компе всё на месте.

Он приложил палец к губам: «Тссс», и, придвинув блокнот, написал для низко склонившегося Альфа:

«Терминал с ушами, отслеживает входы в Сеть и твои коннекты. Вспомни прогу, которая даёт контрольному узлу ложные сведения о связях on-line. Адрес контролёра в схеме примерно таков…»

Альф прочёл запись крайне серьёзно, потом выхватил стило и нацарапал крупными кособокими буквами:

«Так и знал. Займусь. Я его парализую»

«М.б. уровни контроля выше по Сети. Серваки Баканара и дальше, до выхода в регионы».

«Храть все уровни. Их принцип один. Обойду. Мне найти один независимый от Баканара комп и опаньки».

– Нечего железо оговаривать, – сурово молвил Албан, измельчая выдранные из блокнота листки. – Нормальный переносной терминал. Жми его и ни о чём не думай.

Альф срыгнул в стакан немного мутного бледно-жёлтого сока из реактора и утопил бумажную рванину в едкой жидкости. Помешал ложкой, вылил целлюлозную жижу в раковину и смыл водой.

– Лично меня больше заботит регистрация и зарплата. Выдачу паспорта задерживают…

– Я даже не знаю, что нам выдадут. – Альф присосал ко рту стакан и свёл глаза к носу; дальше он говорил радаром: «По-моему, это будет номер. Или шифр-паспорт с лазерными метками. Уж как-нибудь обозначат!»

– Нельзя «как-нибудь». Мы люди, должны иметь документы. И жалованье. Мы на службе или где?

«На что тебе деньги? Ты сам как золото! Умеешь видеть технику, аж завидно. Куда ты будешь деньги тратить? Здесь жильё бесплатное, паёк казённый…»

– Я так не привык. За работу положена плата, а уж как я распоряжусь деньгами – моё дело.

«Негде их транжирить, разве что по Сети заказывать! В Баканаре есть торговый центр, но ты туда не попадёшь».

– Это ещё почему?

«Зона. Отсюда без бейджа-маркёра не выйдешь. Вообще Даглас-центр большой – если с прудом, парком и флаеродромом, то два квадратных километра будет, – а на периметре сторожевые крабы».

– Не встречал. Ты про уборщиков?

«Эти безвредные». – Чмокнув, стакан отпал от лица Альфа и угодил в подставленную руку. – Есть гребнистые – вот кого бойся! Они сидят в окопах…

– А ты выдумщик.

– Сходи да погляди! Сами к тебе выскочат. Сто метров от дорожки, тут они и появляются. Сначала пищат, потом слепят – ну нам это мимо, – а если не остановишься, лупят из захребетного шокера. Как хвост скорпиона!

– Серьёзно?

– Вплоть до скотобойной мощности. Не вырубишься, так ноги сведёт. Или руки, или во что попадут. Будут стегать, пока не отступишь – тут и охрана прикатит.

– Вот как… – омрачился Албан. – Я, признаться, далеко не заходил. До сигнальных огней и назад.

– Послушный ты человек! как специально для армии создан… То-то, смотрю, Джомар мне тебя в пример ставит: «Албан ответственный, Албан сознательный, способный». Мол, с тобой у него нет проблем.

Эта лестная характеристика встала Албану поперёк горла. Вроде бы радоваться надо, но на душе наступили зимние сумерки. Похвалил тебя директор, нечего сказать… Ты, как порядочный, доверяешь словам шефа проекта, ты согласен жить в рамках ограничений, никуда не суёшься без спроса – а время тянется, имя-фамилия по-прежнему условные, нарастает число занятий с инструкторами, и проверка функций всё больше напоминает боевой тренинг.

Одним словом, ты для них – никто, они тебе ничего не должны, и в этой ситуации ты – удобный человек.

Больше всего Джомар одобрял испытания на быстроту реакции. В этом Албан превосходил многих! Наладчик должен находить поломки «железа» и сбои в работе игральных автоматов не только тестером, но и вживую, в процессе. Оттого, быть может, он не любил игру как развлечение – действо в 3D-экране значило для него то же, что для врача пульс, анализы крови и сканограммы грудной клетки.

Теперь он управлял игрой куда быстрее. Настолько, что управление игровым симулятором намного отставало от его движений. Даже если оператор изменял степень ответа манипуляторов, машина не успевала за Албаном. Наконец оператор сказал, что для машины это – предел скорости. Дальше некуда. Надо пересаживаться на игральный аппарат более высокого класса.

Лучше человека.

– Надо поставить перед шефом вопрос о нашей легализации, – сказал Албан. – Иначе мы как бы не существуем и не работаем. Я не прочь быть сотрудником проекта, но на общих для всех людей основаниях.

– Кто его знает, какие мы теперь люди – в кубе или в шестой степени. – Альф попробовал высунуть язык, насколько можно. – Я не согласен меньше чем на паспорт супермена. Пусть так и запишут: «Особое существо, превосходящее смертных». Я – скачок в эволюции! Джомар – карлик рядом с нами. Учёная крыса… Ему до нас далеко!

«Ему до нас близко», – взглянул Албан на терминал. Песчинка-контролёр, за ней фильтры на уровнях локалки, дальше какие-то неизвестные средства поиска вне Сети… Полный охват. Как чувствует себя блок в структуре? Твоё «Я» подвешено на связях, кругом белая паутина – то ли ты ею облепил мир, то ли она тебя поймала. Первая жертва сети – паук, он вяжет её для себя; вне белой сетки он – просто потерянная бусинка на хрупких ножках.

Лозунг киберманьяков «Живи в Сети!» вдруг показался Албану роковым, вроде проклятия.

– Эх, – Альф приплясывал, – предаться, что ли, рукоблудию? Во мне пышут незримые силы! Хочу стать вандалом.

– Должно быть, в клинике Гийома все перекрестились, когда ты подписал своё человеколюбивое решение, – вздохнул Албан. – Подозреваю, ты не сам дошёл до «синего сиропа» – тебя трое держали, двое разжимали рот и один вставлял воронку. Это была программа по устранению буйных, верно?

Альф заржал и по привычке рухнул на пол, где продолжал извиваться, как червяк на сковородке, словно ему было до колик, до бешенства приятно, что он такой паяц. Вообще он любил поваляться, забраться под стол или кровать, свернуться в клубок или походить при женщинах на четвереньках.

– Вчера мутило, – доложил он, вдоволь побесновавшись. – Не знал, куда деваться; стал постель драть. Наволочка оказалась крепкая! Я и её, и наперник зубами – грррызь! Изучил набивку. Какие-то обрезки губчатой резины. С утра поднял бригаду техпомощи – сказал, что ноги отказали. Здорово, они так бегали!.. Пойду смотреть порно-регионы. После прогона на стенде обязательно гляди порнуху, жутко забирает. Последний раз я накачал крутой эротики на пятьсот бассов – ничего, Джомар заплатит! Гонял их с ускорением, пачками – вдруг да замкнёт где-нибудь?

– Поэтому и мозг завис. Чаще клубничку в себя копируй – совсем свихнёшься.

– Я шарил, шарил… чесался, чесался… – млел Альф, дрыгая ногами. – Дым из ушей…

– Не там чесал. Уши сотрёшь – взамен поставят не того размера.

– Будешь ты указывать, где у меня эрогенные зоны! – возмущённо завопил Альф. – Я их найти пытался! Нету их! И задницы лишили, подтереть стало нечего. Святым сделали… надо ж так над человеком надругаться! Я этих девок листал – в мозгу рябило.

– Нечего было ими мельтешить. Их достоинство не в количестве.

– Мне брызнуло, что чем их больше, чем они чаще вспыхивают, тем скорей меня перенасытит, и я лопну, – застонал Альф, мучительно переворачиваясь на живот. – А меня с души своротило… Албан, у тебя была девушка? расскажи про неё! Как смоделировать секс в цифре?.. Уровень позволяет. С такой плотностью операций в секунду – и не смочь? Как брата прошу – скачай в меня свой личный опыт…

Албан аккуратно перешагнул через Альфа и вышел из комнаты. Как он надоел со своими мольбами получить пакет подлинных интимных образов!

Бедолага. Если кого-то забирают в рай, там наверняка дают полноценную замену земных радостей. А тут – созерцай Джомара и аггелов его, качай неисчерпаемый ресурс всемирной порнографии и стремись к стендовым играм. Явно не рай. Хотя некоторые считают это пределом мечтаний.

– Албан! – заорал Альф за дверью. – Куда ты?!

«Надо стереть Прис, – с болью пришёл к Албану неотвратимый вывод. – Нельзя носить её в себе. Господи, как она, должно быть, плакала… Может, я прихожу к ней во сне. Я – умерший друг из сновидений… Нет, я не могу ей помочь. Даже если Альф обойдёт пломбы, если появится чистый путь в Сеть… Что я скажу Прис? Что я умер, но живу в Баканаре, между четырёх чёрных зданий?.. Что я стал совсем другим, я не дышу, и сердце у меня не бьётся?.. Все, кто прошёл шахту и тёмную карусель, живут в далеком Баканаре, в домах из чёрного стекла. Мы не можем вернуться – только присниться и шептать, что на самом деле мы не умерли, а просто переселились на восток… когда-нибудь мы вернёмся. Когда солнце взойдёт в последний раз. Надо вытянуть из Альфа, как стирать свою память. Или хотя бы архивировать».

Он повернул обратно. Полукруглый холл выходил окном-стеной на пруд; за парком темнела холмистая даль и возвышались башни других проектов. Посреди холла прыскал фонтанчик, окружённый вечно мокрыми растениями, а вдоль стены шли двери – две слева с табличками, остальные заперты. Места для будущих Дагласов.

На двери комнаты Альфа было криво написано печатными буквами:

«Где он это выкопал?..»

– Не кричи, я иду к тебе.

– Ага, посмотрим новости вместе! – возликовал Альф.

Терминал уже выбрасывал картинки из дозволенного Дагласам региона. Ловок Альф переходить от стенаний к болтовне! Удивительно, но и в недавних стонах, и теперь он совершенно искренен.

– Двор правящего на ТуаТоуДома Гилаутп подтвердил предположения, давно звучавшие в дипломатических кругах – официально объявлено, что герцог Эйнаа, сиятельная супруга Правителя Алаа Винтанаа, находится в положении. Герцог временно удалён от Двора и находится в уединённой резиденции, под контролем опытных лейб-медиков. При благополучном исходе беременности сиятельного герцога на ТуаТоу появится третий наследник Правителя…

– Тряхануться и не жить!.. – выдавил поражённый Альф, лёжа на животе перед терминалом. – Алби, там мужики рожают! В голову не лезет…

– Как сказал бы Джомар – абсолютно естественно. Уж такая у туанцев биология.

– А первый сын у них того, – поведал Альф с каким-то патологическим удовольствием, – некондиционный. Его и не показывают. Портреты у них только рисованные, а нарисовать можно что хочешь. Папаша-то – бывший космический пилот; поди, дозу хватанул в полёте. Партия инвалидов запрос на Туа посылала – можно ли зачислить принца в почётные сопредседатели.

– И что ответили туанцы?

– Они вообще не ответили.

– Правильно сделали. Нечего уродство напоказ выпячивать. Это горе, а не гордость.

– По тебе сразу видно – не болел и инвалидом не был, – ощетинился Альф. – Когда наши побеждают на соревнованиях, это две победы – над соперником и над болезнью…

– Криминальный отдел полиции Северного Басстауна сообщил об аресте двух мужчин, подозреваемых в совершении массового убийства. Напоминаем – трагедия произошла в понедельник тридцатого ноября прошлого года, когда в игровом салоне «Римская Фортуна» было убито одиннадцать и тяжелоранено пятнадцать человек. Полиция просит всех, кто находился в тот день у «Римской Фортуны» около девяти часов вечера, помочь дознанию. Если вы видели этих людей…

– Неинтересно. – Альф переключился на другой канал, используя радар как пульт ДУ. У него это получалось мастерски.

Албан промолчал. Однако он успел запомнить телефон и e-mail, по которым полиция ожидала свидетельских показаний.

Он передумал что-либо стирать в себе. А ещё появилось сильное желание, чтобы Альф нашёл чистый доступ в Сеть.

– Я знал ребят, – откровенничал Альф, – которых при виде шприца брала дрожь. Их прямо колотило – сами как молоко, глазки стекленеют, губы трясутся… Особенно когда пыряет симпатичная медичка. Эротично до визга Чуешь? Она подходит, вся гладенькая, а в руке игла. Ты ей подставляешься. Она втыкает. Ооо! Малый окаменеет, ногтями в простыню вопьётся; постучи по нему – звук деревянный. А мы гогочем! Кто мяукает, кто лает, по-всякому.

– Вы там веселились, у Гийома.

– Не, у Гийома я концы отдавал, а вылёживался в госпитале жертв Экспансии. Там коридоры широкие, чтоб в эктоскелетах ходить и локтями не сталкиваться. Дешёвые модели – здоровенные, со шкаф шириной. Ты в нём болтаешься, а он по коридору топает. Чего только не вытворяли… Дрались в скелетах, к девчонкам через балкон лазили. Один позвал подругу на свиданку, то да сё, разодрало их на любовь-морковь, и тут скелеты арматурами сцепились – не растащишь. Возились, только хуже спутались, упали – и копошатся, как раки; шум, скрежет на весь этаж…

– Всё-таки объясни про стенд. Ты начал с уколов, – напомнил Албан.

Есть одна надежда на будущее – что избранники в царстве небесном не изводят друг друга бесконечными воспоминаниями о земной жизни.

– Я и толкую про уколы! Стенд – почти то же самое. В первый момент думаешь, что тебя насилуют. Не хочешь, а подчиняешься. Кому другому всунули бы в брюхо три щеколды – тут же и загнулся бы на стенде. А для нас это только начало. Последний порт вонзаешь сам; он дублирует главные органы пилотажа…

– …и на уровне обычного полёта, – уточнил Джомар, склонившись над Албаном, лежащим в ложементе. – Выведи поле управления, – он сверился с экраном.

Чем дальше, тем непринуждённее Джомар переходил на «ты», сам при этом оставаясь на высоте субординации.

Операцию входа в управляющее поле Албан выполнял уже без содрогания. Ему стоило немалых трудов смириться с тем, как на мысленный (но пролетающий строкой где-то внутри) приказ открывается поверх белой сети вогнутый прозрачный пульт. Худо, когда в голове бегают буковки и возникают картинки; ещё хуже, когда ты считаешь это нормой.

– Опция N – скорости досветовой шкалы и гиперпространства, ниже они подразделяются по схеме ветвления. Опция J – так называемый квантовый бросок. Задачи соответственно отмечены литерами N и J. Снять поле. Теперь попробуем выполнить… Готов? – Джомар отступил, словно ложемент сейчас рванётся вверх.

Несмотря на обстоятельный рассказ Альфа, инструктаж операторов стенда и напутствие Джомара, эффект соединения с новым игральным автоматом был ошеломляющим.

Все ощущения, накопленные за месяцы привыкания к телу, погасли. Албан, как в день активации, стал шарообразным и зрячим во всех направлениях. Невесомый и беззвучный, он висел в бесцветной пустоте. Первым побуждением была вспышка: «Поле управления!» Окружающее разорвалось цветным квадратом, похожим на парус под ветром. Мозаичный рисунок сенсоров отозвался внутри Албана богатым хором тонких ощущений. Щекотка, пощипывание, запах ванили – каждый пункт выбора на панели сознания ощупывался и обонялся особо, ни за что не спутаешь с другим. Вместе эта симфония поразительно освежала ум, как вдох ментола

Албан вдохнул – и расширился, стал втрое больше. Круглое тело, вбирая запахи и звуки, росло и пело, озирая и осязая одновременно. Глаза были пальцами, а ноздри – ушами, чуткими к вкусам, будто язык гурмана. Шквал ощущений нарастал – и упорядочивался; разделились пятисоставные свойства сенсоров и направлений. Они манили, таили нечто невыразимое, прежде неведомое. Потянись – и ты обретёшь то, чему нет названия.

Оболочка кипучего восторга выплёскивалась вовне и стремилась охватить всё видимое. На поверхности сферы сознания цвёл и бушевал праздник неутолимой жажды, взахлёб поглощающей оттенки и пряности волшебной новизны, а сердцевина оставалась прозрачной и ясной, центром внимания и твёрдости. Такое невозможно сочетать, но сейчас оно стало возможным.

Слабые, скупые, приглушенные ощущения повседневности были сметены потоком бурного наслаждения. Но, утопая в солнечных щедротах, Албан чётко видел цель – красный круг, темнеющий вдали. Глаза, получившие способность нажимать сенсоры поля, касались их точными взглядами, и цель приобретала конкретные очертания – координаты, дальность, собственную скорость. Цель была помечена заданием: «Достичь, скорость N4».

Албан бросился к цели. N – N4 – ОРУЖИЕ НЕАКТИВНО. Масштаб времени – час в секунду, коэффициент сжатия времени – 3600. Принять условное t? Принять.

Хромосферу солнца по имени Албан ласкали вкусные струи Вселенной. Солнце-Албан неслось со скоростью N4, с упоением прорывая гравитонные поля иных светил и оставляя позади всплески эфира, конвульсии электромагнитных линий, расходящиеся ударные волны и молнии величиной с гнев Божий.

– НЕРАВНОМЕРНОЕ ПРОХОЖДЕНИЕ. ОТРЕГУЛИРОВАТЬ ГРАДИЕНТ СКОРОСТИ, – вторгся чужой голос. – ОПАСНОСТЬ ОБНАРУЖЕНИЯ ТЕЛЕМЕТРИЧЕСКИМИ СРЕДСТВАМИ ПРОТИВНИКА.

Что-то сместилось в солнечном ядре сознания. Албан отчётливо понял, что слышит иную, не человеческую речь. Живое существо не способно проговаривать слова в 3600 раз быстрее.

Он потянулся вверх с невольным желанием взглянуть на часы. Но часы висели впереди в поле обзора Даже двое часов – синие «РЕАЛЬНОЕ ВРЕМЯ» и алые «УСЛОВНОЕ ВРЕМЯ». Разбитые попарно цифры показывали разное – алые часто моргали, меняясь, а у синих едва нарастало число в последнем порядке.

Албан открыл глаза. Комната, люди. Закрыл – полёт к кольцевой мишени. Разница в 3600 раз. Глаза тела и глаза сознания видели в разных временах. Мир стал ломаться, летящее солнце ударилось о стену страха, и Албан закричал, заставив Вселенную вздрогнуть. Должно быть, так кричат водители, врезаясь в неожиданно возникшую на шоссе преграду.

Снять условное t?

Полёт продолжался кувырком, звёзды сошли со своих мест и понеслись по кривым, путаным траекториям, круша вдребезги систему ориентации. Солнце Албана стало шаром сатанинского боулинга, разметавшим хлипкий ряд кеглей и вместе с ними летящим в бездонную прорву, где – хохот, пламя, вой и тьма.

Снять условное t?

СНЯТЫ!

Восстановлен масштаб времени 1:1.

Албан хотел выскочить из ложемента и бежать куда-то, сломя голову, но только сел – он вмиг понял, что ничего не было. Комната. Джомар нахмурен, на лицах сотрудников – тающие гримасы лёгкой досады. Лишь в памяти медленно угасал грохот катастрофы, погубившей Вселенную. Это мираж. Небыль. Мара, наваждение… А чудеса, творившиеся с телом? Он был божеством, осязал свет и слышал запах межзвёздной пыли, столь похожий на ваниль… По коже невидимо стекали и терялись в сухом воздухе языки солнечного огня, которыми он озарял всё вокруг.

– Сколько… времени прошло? – вырвалось у Албана.

– Реального? – Джомар взглянул на таймер. – Мало. Пять и тридцать семь сотых секунды от включения.

– Нет… я был там…

– Меньше шести часов.

– С нашим пивом время бежит незаметно, – хмыкнул один из одетых в бледно-салатовые комбезы.

– Бред… – оглядывался Албан. Казалось странным, что стены стоят вертикально, а потолок неподвижен. Всё должно сорваться и рассыпаться в прах.

– Всего лишь изменение масштаба. Ты потерпел виртуальную аварию, но… две трети дистанции прошёл стабильно. Для начала вполне терпимо. Будем продолжать.

– Ну уж нет!..

– Почему? – Джомар присел на край ложемента. – Ты получил урок – не отвлекайся, не выглядывай в реал, иначе сбой. Если держаться в полёте, ощущения будут прекрасными… Успех означает счастье, неудача – что-то похожее на смерть. С такой игрой ты ещё не сталкивался. А на скорости J эффекты возрастают в несколько раз. Я ведь говорил, что мне такого и попробовать нельзя. Не те органы чувств, увы!

– А что же вы… не настроили мне вкус и запах, как положено? Ведь могли, но не сделали.

– Не сделал? – Джомар удивлённо приподнял брови. – Тогда с чем ты встретился в полёте? Это не было сладко и ничем не пахло?

– Вы хотите сказать, что… оно в меня заложено?

– Вопрос является ответом. Ты можешь подсластить то, что захочешь. Но истинная сладость – в полёте. Итак, ты готов вновь отправиться к цели?

Албан помолчал, опустив голову, и заговорил о другом:

– Паспорт. У меня до сих пор его нет.

– Нет, – спокойно подтвердил Джомар.

– Речь о нём шла ещё в декабре.

– Шла.

– Скоро ли его выдадут?

– Нет.

– Неужели так сложно оформить…

– Сложно.

– Скажем, в ближайшую неделю..

– Нет.

– Или в мае.

– Нет. У нас с тобой много работы. Обучение на тренажёре, в частности. График плотный, к концу мая надо освоить скорость J. Наши приоритеты – не шутка, Албан, а будущее цивилизации. Вернёмся к вопросу о твоей готовности.

Видимо, эту манеру смотреть Джомар перенял у Наблюдателя. Только в глазах безопасника читалось многоточие, а у Джомара виделось чёткое «нет». Всегда «нет» и безмолвное ожидание того, что ты перестанешь задавать глупые вопросы. Ответственный и сознательный человек не донимает шефа, а говорит: «Есть, сэр!»

– Попробуем сейчас, – промолвил Албан.

Никакой игрок, ни в одном салоне его района не смел вякнуть, что наладчик Хассе обломался – такого не случалось.

Кроме того, портить отношения с Джомаром – скверный вариант. Но шеф зря надеется, что разговор о паспорте окончен. Централы спорят до последнего.

Наконец, он не мог наотрез отказаться от возвращения в мир стенда. Альф не соврал – три щеколды в живот, и ты уносишься в эмпирей. Даже сильный человек потянется туда, если альтернатива – пресная жизнь киборга.

– Отлично, – прохладно ответил Джомар. – Никаких взглядов наружу. Не высовываться. Только вперёд. Стремись к цели.

– Я буду стремиться, сэр.