Часть вторая ПЛАМЕНЕЮЩЕЕ ЛЕЗВИЕ - Посох. Тетралогия - Сергей Раткевич - RutLib.com

Часть вторая
ПЛАМЕНЕЮЩЕЕ ЛЕЗВИЕ

– Вот и все, любимый, – Аглария подняла взгляд от стола, на котором сиротливо покоилась последняя важная бумага. – И зачем тебе какая-то там секретарша?

– Вот и я о том же думаю – зачем? – согласно кивнул Курт. – Впрочем, ее все равно больше нет. Вчера она подала в отставку, дабы посвятить все свое время моему посоху. Кажется, они неплохо проводят время.

– Может, и нам пора заняться тем же самым? – подмигнула Аглария. – Нет, ты не подумай, я ничего не имею против кабинетной работы, а твой стол – это просто седьмое чудо света, но вот бумажная труха в качестве пудры нравится мне гораздо меньше.

В дверь аккуратно постучали.

– Войдите, – обреченно вздохнул Курт, принимая начальственную позу. – Наверняка новый воз с бумагами… – жалобно промолвил он, обращаясь к Агларии. – И когда это только кончится?

– Еще чего! – возмутился входящий Йоштре Туйен. – Бумаги ему! Хорошенького понемножку! Отдохнул и будет!

– Отдохнул?! – изумленно взвыл Курт. – И это вы называете отдыхом?!

– Да, – радостно улыбнулся Йоштре. – Это я называю отдыхом. А теперь – за работу!

– Кошмар! – простонал Курт. – Если это – отдых, то какова же работа? И это после всего, что я для вас сделал! После всех подвигов, которые я для вас совершил! Внучку вам перевоспитываю!

– На письменном столе, – покивал Йоштре. – Да-да… оригинальный метод. Использовать девушку вместо пресс-папье и все такое…

– И вообще, я постоянно что-нибудь делал… – потерянно закончил Курт.

– С магами это случается, – заверил его Йоштре Туйен. – Некоторые только тем и занимаются, что «постоянно что-нибудь делают». Я тебя за это не виню и даже наказывать не собираюсь.

– Может, все-таки договоримся? – с надеждой вопросил Курт. – Допустим, я попрошусь на фронт и героически погибну за свободу родного Джанхара.

– Нет-нет, – решительно ответил Йоштре. – Все вакансии погибших героев заняты.

– Ну тогда я сложу голову во славу нищих Денгера, – предложил Курт.

– Не пойдет, – ухмыльнулся Йоштре. – Так легко ты не отделаешься.

– Мне всегда казалось, что белые маги злее черных, – вздохнул Курт.

– Мне тоже так казалось, – кивнул Йоштре. – И до сих пор кажется. Именно поэтому я и стал белым. К чему тратить время на всех этих романтичных слюнтяев в черном тряпье?

– Обязательно придется работать? – упавшим голосом поинтересовался Курт.

– Обязательно, – безжалостно ответил Йоштре. – Кто не работает, тот не маг.

– А как же я раньше-то магом был, а работать не работал? – обиженно спросил Курт.

– Вот за все то время и отдувайся теперь, – сказал Йоштре.

– Эх… а я ведь почти ваш родственник… – вздохнул Курт. – Вот закончится война и… – Он посмотрел на Агларию.

– Так я с тебя, как с родственника, и спрашиваю, – промолвил Йоштре. – Стал бы я кому чужому такую работу подсовывать. Да меня бы совесть замучила.

– Совесть? – укоризненно спросил Курт. – Вы хотя бы знаете, что это значит?

– Иногда мне кажется, будто бы мне известно значение этого слова, – важно кивнул Йоштре Туйен. – Впрочем, бывают минуты, когда я не знаю вовсе никаких слов.

– Похоже, сейчас именно такая минута, – буркнул Курт.

– Возможно, – пожал плечами Йоштре Туйен. – Впрочем, сейчас мы говорим не о совести, а о работе, которую необходимо проделать.

Курт только головой покачал. По всему выходило, что от работы еще более тяжкой, чем вся эта бумажная рутина, нипочем не удастся отвертеться. А ему так хотелось отдохнуть, развеяться, совершить парочку бессмертных подвигов…

– Что там у вас за работа, Йоштре? – с тяжелым вздохом спросил Курт.

– Да так, – ухмыльнулся Йоштре. – Требуется совершить парочку бессмертных подвигов, спасти мир, все такое… ничего из ряда вон выходящего, конечно.

– Йоштре! – выдохнул Курт. – Вы… вы… вам действительно кажется, что бумаги – это отдых, а подвиги – работа?

– Да, а что? – продолжал ухмыляться Йоштре Туйен.

– Милый вы мой… дорогой… – Курт просто не находил слов. – А можно… можно я вообще никогда не буду отдыхать и все время буду работать, можно?!

– Какое трудолюбие! – восхитился Йоштре. – Я потрясен!

– Когда можно приступать? – с жаром спросил Курт.

– Немедленно, – откликнулся Йоштре. – Разве я смею мешать столь жаркому порыву? Немедленно приступай! Бери Агларию, Мура, если его удастся оторвать от твоей бывшей секретарши, и вперед! Впрочем, пусть берет с собой свою секретаршу, если захочет. Разрешаю.

– А что делать-то? – внезапно опомнился Курт.

– Я думал, ты не спросишь, – ухмыльнулся Йоштре. – Такие ребята, как ты, обычно сами все знают. Слушай. Дело-то и впрямь важное. Сам понимаешь, всякую ерунду я б тебе и поручать не стал.

– Слушаю, – сказал Курт.

– Дело, в общем-то, простое, – сказал Йоштре Туйен. – Других я тебе, сам понимаешь, и поручать не стану. Родственные связи и все такое…

– Не понял… – помотал головой Курт. – Босс, или одно, или другое… Или «дело-то и впрямь важное, всякую ерунду я б тебе и поручать не стал», или «дело-то простое, других я тебе и поручать не стану, родственные связи и все такое». Или то, или то, а то концы с концами не сходятся.

– А они и не должны сходиться, – подмигнул Йоштре Туйен. – Мы ж с тобой в разведке работаем, а не в министерстве финансов. Ты слушать-то будешь?

– Буду, – кивнул Курт. – Молчу. Слушаю. Повинуюсь.

– Давно бы так, – добродушно улыбнулся Йоштре Туйен. – Короче, у Эруэлла пропал Щит Оннера. У Зикера – Орден Беглых Магов. Найти и вернуть как можно быстрее, представить полный отчет в письменной форме в трех экземплярах не позднее чем через три дня после выполнения задания.

– А можно без бумаг, босс? – выскочило у Курта.

– Это единственный вопрос? – поднял бровь Йоштре Туйен.

– Ну… если бы я осмелился спросить… – протянул Курт.

– А ты осмелься, – подмигнул Йоштре. – Чего там с нами, родственниками, церемониться?

– Я бы спросил: «Босс, вы спятили, да?» – промолвил Курт.

– И я бы тебе ответил: «Я спятил, Курт… но Щит с Орденом все равно найти нужно».

– И кроме меня, как всегда, некому… – со вздохом обронил Курт.

– И кроме тебя, как всегда, некому. Ты правильно все понял, – кивнул Великий Магистр.

– А если я не справлюсь? – спросил Курт.

– Посмотри по сторонам и задай этот свой вопрос всему миру, – сказал Йоштре Туйен. – Всему миру, который погибнет, если ты не справишься.

– Но это же невозможное, нечеловеческое задание! – воскликнул Курт.

– Поэтому я и поручаю его тебе, а не какому-то там человеку… – ответил Йоштре. – Думаешь, с Архимагом легче получится?

– Нет, – ответил Курт. – Не думаю.

– Ну так и потренируйся перед решительным боем, – посоветовал Великий Магистр.

– А… с какого конца хоть начинать поиски? – смиряясь, спросил Курт.

– Для начала найди собственный посох, – усмехнулся Йоштре. – Потом… отправляйся в Оннер, на место происшествия, поговори с Зикером и Линардом, отдельно поинтересуйся Архимагистром, боюсь, это его проделки.

– Что еще за Архимагистр? – удивился Курт. – Впервые слышу!

– Да это просто очередная великая тайна, – небрежно отмахнулся Йоштре Туйен. – Ничего особенного. Архимагистр? Ну, как тебе объяснить? Просто еще один Архимаг, только чуть побольше и пострашнее, чем тот, которого мы все боимся.

– И вы хотите, чтоб я отобрал у него Щит Оннера и… Орден Беглых Магов? – упавшим голосом поинтересовался Курт.

– Ну, зачем же сразу отбирать? Что за невоспитанность, Курт? – укоризненно промолвил Йоштре. – Попробуй для начала просто вежливо попросить. Вдруг отдаст?

– А если нет? – усмехнулся Курт.

– Ну, тогда… скажи ему, что нехорошо брать чужое, – посоветовал Йоштре Туйен.

– А если не поверит? – спросил Курт. – Если потребует доказательств?

– Тогда можешь стукнуть его по носу, Курт. В качестве доказательства. Так и быть – разрешаю, – кивнул Йоштре Туйен. – Но… не слишком сильно, а то ведь так и до крови разбить можно.

– А… если ему этого покажется мало? – спросил Курт.

– Тогда рви мир в клочья, сжигай пространство, уничтожай время… даже можешь этому гаду в глаз плюнуть! Только смотри, обязательно – в левый! В правый выйдет слишком неучтиво, – сказал Йоштре и подмигнул.

– Босс! Вы просто псих! – выдохнул Курт.

– А что мне еще остается? – печально вздохнул Йоштре. – И… береги мою внучку. Если, конечно, сможешь…

Йоштре Туйен, главный джанхарский маг, быстро отвернулся и вышел. В глазах его что-то блеснуло.

– Мне показалось… или он заплакал? – прошептал Курт.

– Ш-ш-ш… конечно, показалось, – в ответ шепнула ему Аглария. – Дедушка никогда не плачет. Он для этого слишком великий маг. Просто… ему всегда жалко тех, кого он отправляет на опасные задания. И у него лицо после этого всегда делается мокрое. А плакать он не умеет. Маги не плачут.

* * *

Отыскать собственный посох. Казалось бы – чего проще? Где оставил, там и лежит. Хорошо обычным магам, с ними именно так все, как правило, и происходит. И совсем другое дело быть «великим магом Куртом, главой Одиннадцатого Отделения Департамента Разведки», и прочая-прочая, потому что это означает, что твой посох отрастил себе нога, соблазнил твою секретаршу и вообще болтается невесть где, а в ответ на твои гневные протесты и справедливые претензии, скорей всего, просто пополнит коллекцию синяков и шишек на твоем лбу.

В Джанхарском Королевском Дворце просто уйма всяких помещений. В Департаменте Разведки их также немало, а ведь есть и другие департаменты. И наконец есть целый город, столица Джанхара, невероятно огромное место, в котором двое сгорающих от страсти влюбленных могут с легкостью укрыться от всего на свете. Даже от великого мага. А то, что один из этих двоих – посох, знававший на своем веку множество магов разной степени величия, только облегчает дело. Кому, как не ему, лучше всего известно, как провести любого мага? А уж своего теперешнего-то хозяина…

Когда Курт отыскал Мура, когда великий маг нашел свой древний посох, стояла уже глубокая ночь.

Из-за двери слышались стоны, на стук никто не ответил, и хотя стоны носили скорей сладострастный характер, Курт предпочел считать их жалобными криками и просьбами о помощи. Он подмигнул Агларии и открыл дверь.

В комнате было темно.

– Мур! – позвал Курт. – Мур!

– Ну? – донесся недовольный голос посоха откуда-то с потолка.

– Мур, собирайся! У нас задание! – решительно сказал Курт.

– Послушай, Курт, – потягиваясь, мурлыкнул Мур. – У восхитительного слова «зад», просто не может быть такого уродливого суффикса и окончания… ты, как всегда, не в ладах с грамматикой. Впрочем, со временем суток – тоже. Кто ж ходит в гости по ночам?

– Слазь с потолка, лодырь! – рассердился Курт.

– Не могу, твоя секретарша упадет! – ответил Мур.

– Во-первых, она уже не моя секретарша, а твоя девушка, а во-вторых, пусть и она слазит, – сказал Курт.

– Она стесняется быть при тебе голой, – ответил посох.

– Ну так одень ее и оба слезайте! – вновь зарычал Курт.

– Вот еще! – насмешливо отозвался Мур. – Ты не представляешь, как нам тут хорошо…

– Мур, ты что – оглох? У нас – задание! – окончательно возмутился Курт.

– Курт, что с тобой? – обеспокоенно спросил посох. – Откуда это косноязычие? Не наступил ли тебе на язык страшный зверь по имени слон? Знаешь такой, с большим хоботом?

– Сам ты зверь с большим хоботом! – Курт попытался хоть что-то рассмотреть на потолке, откуда доносился голос, но тьма была полной.

– Ну а как же? – донесся из этой темноты довольный голос Мура. – Что это, по-твоему, значит: «У нас – задание»? Во-первых, у нас у всех несколько больше одного зада. Я думаю, ты и сам мог бы об этом догадаться, если бы немного подумал. А во-вторых, что это ты там бормочешь в конце? Что это еще за «а-ни-е»? Ты что, выучил какое-то новое заклятье и решил похватиться на ночь глядя?

Курт ничего не ответил своему посоху.

– Этот раздолбай совсем разленился, – обернувшись к Агларии, озабоченно сообщил он ей. – Придется, видимо, подыскивать нового спутника…

– Что?!! – из темноты возмущенно взвыл Мур. – Как это – нового спутника?! Вместо меня?! Ах ты предатель!!! Ну, держись! Сейчас я тебе такую шишку на лбу поставлю, мало не покажется!

Послышался неразборчивый шум, женский испуганный вскрик и звук падения двух тел.

– Ты так прелестно грохнулась, крошка! – послышался восхищенный голос Мура – Прямо на задницу верно? Как ты была хороша во время падения! Ах, как хороша! Я просто в восторге! Но ты прости, я должен немедленно отомстить негодяю, посмевшему прерывать наши с тобой божественные отношения столь непростительным способом! Клянусь, я поставлю ему такую шишку, что все джанхарские прачки смогут развешивать на ней белье на просушку!

– Я тебя самого сейчас вывешу на просушку! – в ответ возмущенно вскричала девушка. – Кто меня уронил? А ведь клялся, что этого не случится! Что, не могли, как нормальные люди, на кровати? Вот я тебе сейчас задам за твои проделки!

– Ты что?! – послышатся голос Мура. – По лбу же больно! Ой! Ай! Ох!

– Зато любя, – ответила девушка.

– Шишка же будет! – взмолился Мур. – Уй!

– Да-а-а? – ехидно протянула девушка. – Ну, надо же позаботиться о несчастных джанхарских прачках… одной разъединственной шишки на все джанхарское белье никак не хватит!

Курт хихикнул и вышел, прикрыв дверь.

– Интересно, сохранятся ли у него все эти шишки, когда он вновь превратится в посох? – со счастливой улыбкой пробормотал великий маг.

– Разве ты не должен защищать своего подчиненного? – невинно поинтересовалась Аглария.

За дверью послышатся приглушенный вопль Мура.

– Защищать? Этого? Того, кто мне вечно шишки на лбу ставит? Вот еще! – ухмыльнулся Курт. – Пусть-ка он теперь сам отведает, каково это!

Новый вскрик.

– Как зовут твою бывшую секретаршу? – спросила Аглария.

– Шенна, – ответил Курт. – А что?

– Думаю, мы с ней подружимся, – подмигнула Аглария. – Мне нравится ее подход в обращении с мужчинами.

За дверью наступила тишина.

– Ты злая, – огорчился Курт. – Я тебя с потолка еще ни разу не ронял.

– Только это тебя и спасает, любимый… – нежно шепнула она ему.

За дверью что-то происходило.

– Милая… – послышалось из-за двери.

– Любимый… – донесся ответ.

– Мирятся, – улыбнулась Аглария. – Сейчас твой приятель выйдет.

– Ну? Что там еще за задание? – высунулся из-за двери Мур.

Босиком, в одних подштанниках, со свеженькой коллекцией шишек на лбу.

– Боги! – восхитился Курт. – Как тебе идут эти шишки! С ними ты так прекрасен, что дух захватывает!

– Не то что некоторые, которые даже шляпу прилично носить не умеют, – горделиво ответил Мур. – Так что там за задание?

– Да так, пустяки, – ответил Курт. – Ничего особенного. Ну, сам подумай, разве нам с тобой что-нибудь серьезное поручат? Всего-навсего – сходить мир снасти.

– И только?! – возмутился Мур. – И ради вот этой ерунды ты оторвал меня от самой восхитительной женщины, которую мне только доводилось встретить? Да еще в такой момент! Что, сам не мог справиться? Надо было меня по таким пустякам беспокоить! Сбегал бы да и спас быстренько, чем под дверью орать.

– Да я-то мог бы, – злокозненно улыбнулся великий маг Курт. – Но надо же тебе тренироваться хоть иногда А то совсем форму потеряешь. Впрочем, ты и так уже…

– Что значит «и так уже»? – возмутился Мур.

– А ты сходи, в зеркало поглядись, – ехидно посоветовал Курт. – Где твое восхитительное, завораживающее своим изяществом форм, древко, где потрясающий сознание набалдашник… вместо всего этого какие-то уродливые конечности… фу, Мур!

– Так ведь с кем поведешься! – хихикнул посох.

– Да-а-а… и похож ты сейчас на боевой джанхарский посох… – начат Курт.

– Примерно как ты – на великого мага, – перехватил инициативу Мур. – Только я временно, а ты – постоянно.

– Постоянно что?

– Постоянно выглядишь полным балбесом, – ответил посох. – И за что только тебя девушки любят?

– Так-так-так… – с интересом протянула Аглария. – Какие это еще девушки его любят?

– Ты даже представить себе не можешь – какие! – трагически прошептал Мур. – А также сколько их!

– Аглария, не верь ему! – завопил Курт. – Я блюду девственность… тьфу, то есть нравственность… то есть у меня никого нет… кроме тебя!

– Правда? – протянула Аглария.

– Честное магическое! – поклялся Курт.

– Но… я все-таки у тебя есть, – нахмурясь, продолжала девушка. – Ты же не сможешь это отрицать.

– Не смогу, – вынужден был признать Курт.

– И выглядит все это… довольно подозрительно, – продолжила Аглария.

– Разве? – огорчился Курт. – А мне казалось, что все очень мило и вполне невинно…

– Но… со мной ты позволяешь себе такие вольности… – протянула девушка. – Не знаю, могу ли я тебе доверять…

– Доверять? Ему?!! – патетически вскричал Мур. – Да ты с ума сошла, девушка! Да у него сам Зикер врать учился, да так и не выучился, потому что этот «учитель» ему все наврал!

– Аглария, он все врет! – вскричат Курт.

– Можешь мне поверить, – тем временем продолжат вредный посох. – Каждое второе наше разведзадание накрывается из-за того, что в первом же городке за ним выстраивается огромная толпа невменяемых юных прелестниц и следует за ним из города в город, сметая все на своем пути. Оторваться от них не представляется возможным. Их количество все растет. Они умудряются проникать даже в портал! Обычно мы топим их в какой-нибудь реке. Нельзя же нарушать секретность.

– Вот как! – потрясенно прошептала Аглария. – Какой ужас! У меня аж кровь леденеет от таких жутких историй! Ну, расскажи еще что-нибудь!

– Вот-вот, расскажи ей еще что-нибудь и точно пойдешь на растопку, – покивал Курт.

– Нет, какая жестокость! – трагическим тоном воскликнул посох. – Сказать такое! И не врагу какому! А собственному товарищу!

– Свинья ты, а не товарищ, – пробурчат Курт. – Рассказывать такие гадости моей девушке. Вот я твоей что-нибудь расскажу! Узнаешь тогда..

– И это мне говорит человек, на совести которого все мои шишки! – воскликнул Мур.

– Твои шишки у тебя на лбу, а не у меня на совести, – ответил Курт.

– Это потому что у тебя совести и вовсе нет, – пробурчат Мур.

– Нет, это потому что именно твой лоб все эти шишки заработал, – ответил Курт. – А моя совесть тут и вовсе ни при чем.

– Мало того что меня из-за тебя избили, так ты еще и издеваешься, – покачал головой Мур.

– Напротив, я забочусь о тебе нежно и трепетно, – возразил Курт. – Например, я подумал о том, что тебе с твоей девушкой скучно, небось, все время заниматься любовью в одной и той же кровати…

– По крайней мере у нас она на потолке, – похвастался Мур. – Не то что у некоторых.

– Все равно, это одна и та же кровать, – покачал головой Курт. – А потом… в комнате такой спертый воздух… как вы до сих пор выжили, бедняги… А мы с Агларией приглашаем вас на небольшую загородную прогулку. Говорят, смена ландшафтов положительно сказывается на сексуальности. А уж ночевать под звездным небом…

– Под дождем… – с ухмылкой продолжил Мур. – В канаве…

– Фу! – сморщился Курт. – Нет в тебе никакой романтичности.

– Муравьи и комары на самых интересных местах… – продолжал издеваться посох.

– Пошляк! – вздохнул Курт.

– Я не пошляк, я – реалист, – возразил посох.

– Что ж, остается добавить, что на загородную прогулку вас приглашаем не только мы с Агларией, – добавил Курт. – Затылок тоже присоединяется к этому приглашению. Он лично вряд ли соберется присутствовать, сам понимаешь – дела. Но тебя приглашает обязательно.

– Другими словами – попробуй не приди! С этого и надо было начинать, – зевнул Мур. – И куда мы отправляемся?

– До Оннера и обратно, – ответил Курт. – Если, конечно, нас куда-нибудь не занесет и по дороге ничего не случится.

– Что почти неизбежно при общении с тобой, – фыркнул Мур.

– Ну, извини, уж какой есть, – с усмешкой развел руками Курт.

– Шенна, милая, ты оделась? – позвал Мур, обернувшись к двери. – Выходи, тут нам предлагают съездить на небольшую прогулку, развеяться.

– Сейчас иду, – послышалось из-за двери.

– Ладно, я уже проснулся. Рассказывайте все по порядку, мучители… – вздохнул Мур.

– Ваши Милости уже закончили валять дурака? – почтительно поинтересовался вышедший, казалось, просто из стены господин Фрейн. Человек, о котором говорили, что он экипировал куда больше джанхарских разведчиков, чем их было от начала существования джанхарской разведки как таковой.

– Наши Милости даже и не начинали, – честно ответил Курт. – Но ради тебя…

– Пойдем, – вздохнул посох. – По дороге расскажете.

– А сперва одеться ты не хочешь? – напомнила ему Аглария.

– А зачем? – вновь зевнул посох. – Фрейн все равно нас переоденет. Шенна, давай скорей, – позвал он свою девушку. – А то без тебя уйдем, а там здорово. Свежий воздух, любовь в стоге сена и куча приключений…

– А приключения хорошо заканчиваются? – спросила появившаяся в дверях бывшая Куртова секретарша.

– А то, – отозвался Мур. – Ты ж меня знаешь. Стал бы я во всяких опасных глупостях участвовать?

– Понятно, – кивнула девушка. – Задание из категории: «вернуться почти невозможно»?

– Оно самое, – честно ответил Курт. – Но мы все-таки попробуем это сделать. Я, видишь ли, крупный специалист по невозможному…

– Прошу, – сказал Фрейн, открывая незаметный проход в стене замка.

Он юркнул внутрь и Курт шагнул следом.

* * *

– Щит Оннера?! Орден Беглых Магов?! – потрясение спросил Мур, примеряя на себя экипировку джанхарского разведчика. – Курт, ты правильно все понял? Ты не ослышался?

– Тебе остается предположить, что я был пьян или что мне все приснилось, – усмехнулся Курт, разбирая и собирая арбалет. – Сходи к боссу, спроси сам.

– Да верю я, верю… – вздохнул Мур, проверяя, как вытаскиваются кинжалы.

– А жаль, – пожал плечами Курт. – На сей раз мне бы хотелось, чтоб ты оказался прав.

– Ну, чего еще прихватим? – бодро поинтересовалась Аглария, полностью экипированная и лучащаяся боевым задором. – Пару волшебных мечей? Саморазмножающихся ежиков? Карманного дракона?

– А можно, я возьму кошку? – спросила Шенна.

– Саморазмножающуюся? – спросил Курт.

– Нет, – ответила Шенна.

– Карманную? – еще раз спросил Курт.

– Нет, – ответила Шенна.

– Кошку? – удивился Мур. – Какую еще кошку? Здесь не должно быть никаких кошек!

– А я нашла одну, и она мне нравится, – ответила Шенна. – Вот!

На руках у нее, довольно мурлыча, и вправду сидела кошка.

– «Кошка, гуляющая сама по себе», – прочитал посох на небольшой, прилагавшейся к кошке этикетке. – Что бы это значило?

– А! – тут же вскинулся господин Фрейн. – Это – новая технология. Еще не опробованная. Артефакт, так сказать. Возьмете?

– А для чего она? – спросил Курт.

– К сожалению – неизвестно, – развел руками господин Фрейн. – Я надеюсь, когда вы проведете испытания, так сказать, в полевых условиях, вы доставите мне полную и точную информацию о возможностях ее использования, кодах активации, условиях запуска, способах экстренной остановки, характере наносимых противнику повреждений, равно как и о необходимой технике безопасности, связанной с ее использованием.

– Значит, эта кошка – оружие? – спросил Курт.

– Такая возможность не исключена, – ловко вывернулся Фрейн. – Я же говорю – артефакт.

– Ну а что она хоть делает? – спросил Мур.

– Там же сказано, на этикетке, – ответил Фрейн. – Ходит. Сама по себе. Это все, что о ней известно.

– И никуда-то она не ходит, – заметил Курт. – Спокойно сидит на руках у Шенны.

– Ну не хотите же вы, чтоб она этим все время занималась, Ваша Милость, – возразил Фрейн. – Она же артефактная… технология новая, еще не опробованная…

– В тот раз вы нам старательно подсовывали «мочу маленького больного поросенка», о которой уже никто ничего не помнит, – проворчал Курт. – В этот раз «кошку, которая гуляет сама по себе», о которой еще никто ничего не знает…

– Но разве это не принесло в конечном итоге положительных результатов, Ваша Милость! – воскликнул Фрейн.

– Берем кошку, – подумав, решил Курт. – Хуже все равно не будет.

– Хуже просто некуда, – кивнул Мур. – А раз хуже некуда, значит, есть надежда на что-то лучшее. Особенно, учитывая твою удачу.

– И кошку! – добавила Аглария.

– Ура! – вскричала Шенна – Кошка, ты идешь с нами!

– Мяу! – сказала кошка.

– Отлично, – кивнул Фрейн. – Я хоть узнаю, как она работает.

– Кто? Моя удача? – удивился Курт.

– Да нет. Вот эта кошка, – ответил Фрейн. – Как работает удача Вашей Милости и так понятно.

– И как же? – полюбопытствовал Курт, которому это отнюдь не было понятно. Вот даже нисколечко не было.

– Как попало, – ответил Фрейн. – В этом-то и есть ее главная сила! Никогда не знаешь, чего от нее ждать. Абсолютный Фактор Внезапности!

* * *

Курт открыл портач и четверо отважных джанхарских разведчиков шагнули в него.

– Хорошо бы все-таки в Оннер, а не на край света, – мечтательно протянул Мур.

– Вот и открывал бы сам, раз такой мастер, – огрызнулся Курт.

– Это чтоб ты совсем обленился? – возмутился Мур.

– С тобой обленишься! Никакой помощи! – фыркнул Курт.

– Как – никакой помощи?! – воскликнул посох. – А своевременно поставленные шишки?! Четкие, ровные, хоть линейкой меряй!

– Только на это тебя и хватает, – буркнул Курт.

– Мальчики. – позвала Шенна – Не надо ссориться. Мы прибыли.

– Оннер, – добавила Аглария. – Лагерь Эруэлла. Мы рядом с палаткой Верховного Короля.

– Ой, – виновато сказал Курт. – А мы орем тут, как…

– Это ты во всем виноват, – сказал Мур.

– Я?! – вскипел Курт. – А кто меня первый лентяем обозвал?!

– День добрый! Рады приветствовать вас во временной резиденции Верховного Короля Эруэлла Арамбура! – К ним направлялся Санга Аланда Линард. С ним шли Верховный Король Эруэлл и королева Шенген.

* * *

– Это не мог быть человек, – сказал Линард. – Человека мы бы заметили. У палатки Его Величества дежурит постоянный пост из четырех часовых, да и палатки его разведчиков поблизости. И это не мог быть маг. Щит Оннера гасит любую магию, маг просто не в состоянии его похитить, действуя при помощи магии. Ему пришлось бы проделывать все это. как обычному человеку.

– А человека вы бы заметили, – кивнул Курт. – Да уж… И чего Йоштре решил, что это для меня задание? Разве я с этим разберусь?

– Ну, вероятно, он знал, что делает, – с надеждой предположил Линард. – Все ж таки и человек он мудрый и маг великий. Так что ты уж постарайся… нам, кроме как на тебя, надеяться не на что…

– Вот это-то и есть самое ужасное, – вздохнул Курт. – Когда все надеются на кого-то одного, а он и понятия не имеет, как приняться за дело.

– Мы постараемся помочь тебе, – вступил в беседу дотоле молчавший Верховный Король Эруэлл. – От моих разведчиков и от меня ты получишь детальное описание всего, что происходило с нами в тот раз. Вдруг ты сумеешь за что-нибудь зацепиться?

– Я дам тебе свой топор, – добавила королева Шенген. – Просто возьмешь его и посидишь, закрыв глаза. Иногда он дарует видения.

* * *

– Браться за дело, не имея о нем никакого понятия? Еще скажи, что ты хоть когда-нибудь имел это самое понятие ну хоть о чем-нибудь на свете, – усмехнулся Мур. – Браться за дело как попало, даже не зная о том, что за что-то такое берешься, и тем не менее делать его наилучшим образом – это же и есть твоя самая сильная сторона. Я бы даже сказал – исток твоего могущества.

– Ты такой остроумный, аж противно делается… – проворчал Курт.

– Я не только остроумный, я – что гораздо важнее! – просто – умный. И даже мудрый, – ответил Мур. – И вот тебе мой совет: начинай с чего захочешь, на что первое взгляд упадет, раньше или позже ты наткнешься на истину.

Внимательно выслушав всех разведчиков и самого Эруэлла, Курт пришел к неутешительному выводу. Это ничего ему не давало. Абсолютно ничего. Может быть, опытный мастер сыскного дела и нашел бы какие зацепки, ну так то – мастер…

– Такое ощущение, что этот ваш Щит Оннера просто отрастил себе ноги и решил прогуляться! – с отчаянья сказал Курт.

Линард поглядел на него неодобрительно. Эруэлл – с интересом. Аглария – с юмором. Шенна – с должным уважением к бывшему начальству. А Мур вдруг присвистнул, и его глаза вмиг стати жаркими и колючими.

– Ты это… к чему сказал? – негромко спросил он. – Просто так… или у тебя какое-то ощущение возникло?

– Просто так, конечно, – вздохнул Курт. – Какое еще ощущение? Не хочешь же ты сказать, что он и в самом деле… представь себе, как бы это все выглядело! И какие у него были бы следы. Разведчики вмиг бы это обнаружили.

– Следы? – странно усмехнулся Мур. – Какие у щита, отрастившего ноги, могли бы быть следы? Ну, например, такие же как у отрастившего ноги посоха, – он демонстративно прогулялся взад и вперед.

Курт ошалело на него вытаращился.

– Так ты хочешь сказать… – прошептал он.

– Других ниточек все равно нет, – отозвался Мур. – А эта…

– Не собираетесь же вы утверждать… – возмущенно начат Линард.

– Не собираемся, – оборвал его Мур. – Должен утешить всех заинтересованных лиц, мой хозяин никогда ничего не утверждает. Он просто делает первую попавшуюся глупость. Именно это и приводит его к победе. А всех слабонервных просят отвернуться.

– Ну вот еще! – усмехнулся Линард. – Долго же вам этого ждать придется.

– Еще не хватало, ждать чего-то! – воскликнула Аглария. – Интересно, а куда он мог пойти?

– В бордель? – радостно предположил Мур.

И Линард поглядел на него возмущенным взглядом.

– От такого взгляда, как от оплеухи, уворачиваться надо, – проворчат Мур.

– От моей оплеухи еще ни один не увернулся, – в ответ буркнул Линард.

– И ни один не выжил, – поддакнул Мур. – Так что ты уж подожди со своими увесистыми гостинцами, не выводи из строя ценных сотрудников.

– Топор, – сказал Курт и сел на землю.

И Шенген протянула ему свой боевой топор.

– Стой! – взвыл Мур, но было поздно.

Курт принял топор – и древние руны на нем вспыхнули багровым пламенем.

В следующий миг он охнул, напрягся, странно скрючившись и выставив левое плечо вперед. Глаза его бессмысленно уставились вдаль.

– Курт! – взвыла Аглария, бросаясь к нему, но Мур оказался проворнее. Ловко отбросив в сторону подбегающую девушку, он одним рывком вырвал у Курта топор и точным движением перебросил его Шенген.

– Вот идиоты… – пробурчат Курт, открывая глаза. – Ну, чего вы все? Подумаешь – больно малость-Только я начат вникать, как вы накинулись, словно психи какие!

– Скажи это самому себе, причем в единственном числе! – отдуваясь, ответил Мур. – Ты бы хоть спросил, что ли… Магу нельзя касаться этого топора Он ведь на смерть магам и откован. Ты даже представить себе не можешь, как тебе повезло.

– А меня отбросил по той же самой причине? – тихо спросила Аглария.

– Разумеется! – фыркнул Мур. – Ты тоже – маг не из последних! И что я скажу Затылку, принеся с задания мешок ваших обугленных костей?!!

– Я ничего этого не знала… – с ужасом прошептала королева Шенген, глядя на собственный топор. – Я думала – он только для врагов опасен, а друзья… ну, в смысле, хорошие мага…

– Вы и не могли знать, Ваше Величество, – ответил Мур. – А этот остолоп должен был подумать! – С этими словами он подскочил вверх, превратился в посох, с маху саданул Курта по лбу, перевернулся в воздухе и вновь упал наземь человеком.

– Мур! Тупица ты деревянная! Больно же! – взвыл Курт. – Ты из моей головы скоро весь мозг выбьешь. А в нем, между прочим, с недавних пор есть видения, вот!

– Ты все-таки что-то видел? – обрадовалась королева Шенген. – Что же?

– Ноги, – вздохнул Курт.

– Что? – удивился Линард.

– Ноги, – повторил Курт.

– Одни ноги и больше ничего? – изумился Эруэлл.

– Он увидел, как ваш драгоценный Щит отращивает ноги и уходит, – промолвил Мур. – Я нрав, хозяин?

Курт обреченно кивнул.

– Ну не говорил ли я, что все глупости произносимые моим великим хозяином, суть есть пророчества? – патетически спросил Мур.

– Но… почему? – неверящим тоном спросил Линард.

– А вы его в бордель когда-нибудь водили? – откликнулся посох.

– Не хочешь же ты сказать… – вскинулся Линард. – Хочешь, – тут же махнул он рукой. – Именно это ты и хочешь сделать, нахал. Но кто мог знать, что ему нужно…

– Ну я вот – посох, а мне – нужно, – пояснил Мур. – Его, беднягу, все кому ни лень используют. И такую им магию отражай и сякую. Отражай, гаси, уничтожай, день и ночь трудись, надрывайся… а потом – на стену или в мешок. И ни тебе спасибо, ни еще чего путного.

– Ты точно уверен, что он отправился… э-э-э… в бордель? – чуть напряженно спросил Линард.

– Ну разумеется, нет! – возмутился Мур. – Это я на его месте отправился бы! А вот куда подался он… собственно, именно это нам и предстоит выяснить. Да и вам не грех малость поразмыслить. Вы ж его куда дольше нашего знали! Вот и поразмыслите на досуге.

* * *

– Шенген дала тебе свой проклятый топор?! – потрясенно выдохнул Зикер.

– Дала, – удивился Курт.

– И ты взял его?! – взволнованно продолжал Зикер.

– Взял. А что? – откликнулся Курт.

– Ну ты – псих! – убежденно заверил его Зикер.

– Никогда в этом не сомневался, – искренне проговорил Курт. – Так что случилось-то? Что такое с этим самым топором? Мне Мур уже все уши о нем прожужжал, теперь ты примешься? Было бы о чем…

– И ведь жив остался, – покачал головой Зикер. – И магию… – он провел рукой вдоль тела Курта, – … не потерял. А мог бы. Даже должен бы, учитывая твою магическую конфигурацию. Мур что – совсем из ума выжил? Почему тебя не остерег? На этом топоре такие чары, что магам его лучше и вовсе не касаться!

– Он просто не успел, – ответил Курт. – Он же не знал, что так выйдет. Его рядом не было, когда Шенген мне предложила.

– В том, что раньше тебе приходилось его носить, был один несомненный плюс. – заметил Зикер. – Все твои глупости пресекались незамедлительно. Что ж ты У него не спросил, прежде чем за топор хвататься?

– А я не подумал с ним посоветоваться, – вздохнул Курт. – Видать, и впрямь привык, что он всегда рядом и если что вовремя врежет по лбу. Так что это целиком и полностью моя вина. Сам дурак.

– Вот уж с чем я не стану спорить, – фыркнул Зикер. – Ну, твое счастье, что все обошлось… и мое, – добавил он чуть погодя. – Если ты превратишься в бесполезную магическую развалину, этот мир придется спасать мне. А я уже старенький, мне вредно много работать. Про все остальное я и вовсе молчу. Осталось спросить тебя, как прошло твое общение с древним топором анмелеров. Если это, конечно, не является секретными материалами джанхарской разведки.

– У меня нет никаких инструкций на эту тему, – усмехнулся Курт. – если Йоштре позабыл мне их дать – сам виноват. Тем более что я уже поделился этой новостью со всеми, кто при этом присутствовал.

И Курт коротко рассказал о видениях, подаренных ему древним топором анмелеров.

– А что?! – развеселился Зикер. – Чем крокодилы не шутят?! Может и впрямь – в бордель? Осталось уточнить, в какой, и уговорить вовремя вернуться. Впрочем, это уже забота Верховного Короля, а не твоя.

– И хорошо, – с облегчением отозвался Курт. – Если бы мне еще и ногастый щит из борделя выволакивать пришлось, я бы точно в отставку подач!

– Что? Неужто такая работа тяжелая? – прищурился Зикер.

– Ты не представляешь! – с чувством откликнулся Курт.

– Ну-ну, поделись, – усмехнулся Зикер. – Мне всегда было любопытно, чем мой любимый враг своих сотрудников мучает.

– Это… это… это такая черная магия, что тебе и во сне не снилась! – трагическим тоном выдохнул Курт.

– Страсти какие! – восхищенно покачал головой Зикер. – Я сейчас под стол залезу от ужаса. Или лучше все-таки под кровать в спальне? И как же она называется, эта ужасная черная магия?

– Она называется – бюрократия, – замогильным тоном поведал Курт. – И страшнее ее нет ничего на земле!

– Как ты еще молод, коллега, – сентиментально вздохнул Зикер. – Да разве есть что-то прекраснее бюрократии? Ах эти милые сердцу каждого черного мага маленькие саморазмножающиеся бумажки…

Курт содрогнулся.

– Какая мерзость! – с чувством произнес он.

– А! Ты, наверное, просто не умеешь их готовить, – понимающе покивал Зикер. – Ничего, коллега, дело наживное. Научишься. Кстати, это один из лучших способов победить кого-нибудь. Зачем тратить силы, размахивая мечом или призывая на голову врага запредельные чары, если можно попросту завалить его соответствующими бумажками и он умрет сам. В стра-а-ашных мучениях.

– Именно это чуть со мной и не произошло, – пробурчал Курт. – Правда, я выжил. Но мучения и в самом деле были страшными… если бы не моя любимая девушка…

– Думаю, ты преувеличиваешь, коллега, – мягко улыбнулся Зикер. – Скорей всего, моему любимому врагу просто хотелось, чтобы, когда он пошлет тебя на очередной бессмертный подвиг, ты проявил по этому поводу несколько больше энтузиазма, чем обычно. Он, так сказать, создавал у тебя правильное рабочее настроение.

– Должен отметить, это ему удалось, – вздохнул Курт.

– Должен отметить, ему всегда удаются веши подобного рода. – в тон ему заметил Зикер.

Помолчали.

– Так чего ты от меня-то хочешь? – улыбаясь чему-то своему, спросил Зикер.

– Ну… расскажи мне про тот день, – попросил Курт. – Начнем с этого, наверное…

– Да толку тебе что-то рассказывать, – с усмешкой пробурчал Зикер. – Если тебе повезет, ты наткнешься на эту беду и без моих рассказов. А если нет… мне вот пока ничего найти не удается, несмотря на все старания.

– Но Йоштре приказал… а он – мой начальник, – виновато пробормотал Курт.

– Сам-то он тебе что-нибудь рассказал, этот начальник? – проворчал Зикер.

– Нет, – растерялся Курт. – А должен был?

– Ну, поскольку и он принимал в этом какое-то участие… – Зикер вздохнул. – Ох уж эти белые… вечно за них работать приходится… что, про Архимагистра тебе рассказать?

– Ну… про него, – нерешительно промолвил Курт. – И про все остальное – тоже.

– Про все остальное – это я тебе до самой моей смерти рассказывать буду, – фыркнул Зикер. – А про Архимагистра… может, лучше Тенгере тебе его покажет?

– Покажет? – изумился Курт.

– В шаре, разумеется! – развеселился Зикер. – Или ты решил, что Архимагистр сидит у меня в соседней комнате?

– С тебя станется, Зикер, – покачал головой Курт.

– Да нет, не станется, – отчего-то погрустнел черный маг. – Ну так что – звать Тенгере?

– Ну… наверное… – Курт чувствовал себя полным идиотом. Найти нечто похищенное! Да ведь для этого не разведчиком, а сыскных дел мастером быть нужно! А из него и разведчик-то… если б не Мур с его мудрыми советами – давно бы опозорился.

– Йоштре всего лишь предположил, что это Архимагистр во всем виноват, – заметил Курт.

– Ну, вот и познакомишься с одним из главных подозреваемых, – кивнул Зикер и. сосредоточившись, мысленно позвал ученика.

– Архимагистра? – входя спросил Тенгере. – Привет, Курт!

– Привет, Тенгере, – откликнулся Курт. – Архимагистра. Мне.

– Архимагистра, – кивнул Зикер. – Ему.

Тенгере кивнул и в его руках возник волшебный шар.

– Иди сюда, Курт, – позвал он, садясь в кресло и устраиваясь поудобнее.

В Башне стремительно темнело. Бившее в открытое окно солнце было не в состоянии одолеть наведенный сумрак. Едва возникшие сумерки тут же уступали место своим более темным сородичам. Еще, еще и еще… На Башню Зикера все стремительней и стремительней накатывали волны ночи. Вот уж и звезды замерцали. Это была глухая, молчаливая ночь. Лишь где-то, страшно далеко, смутными голосами выли волки. Ночь. Самая настоящая ночь.

– Так удобней работать, – пояснил Зикер. – Архимагистр все-таки. И… будь осторожен, Курт. С твоей дурацкой удачей ты вполне способен нырнуть прямо в шар и оказаться прямиком в лапах Архимагистра.

– Нужно же мне до него как-то добраться, – вздохнул Курт.

– Нужно, – кивнул Зикер. – Тебе – до него. А не ему – до тебя. Уяснил?

– Уяснил, – сказал Курт.

– Приступай, – скомандовал Зикер своему ученику.

– Приступаю, – отозвался Тенгере, засовывая руки в мерцающий магический шар.

Шар засветился, завертелся, подмигнул пугающим магическим глазом и…

– Вот он – Архимагистр… – прошептал Тенгере.

Сначала Курт не увидел ничего. Потом «ничего» распахнулось…

Он увидел паука, восседающего в центре паутины. Ослепительно сверкающего наука. Золотого паука на золотой паутине. Паутина прикреплялась к сотням и тысячам крохотных точек.

– Это миры, Курт, – шепотом подсказал Зикер.

– Миры?! – ошарашенно выдохнул Курт.

– Миры, – кивнул Зикер. – А паутинки – дорожки к ним.

– Но… если Архимагистр одинаково достигает всех этих миров… почему он так вцепился в наш? – спросил Курт.

– Он мог вцепиться в любой другой, – ответил Зикер. – Видимо, нам просто не повезло. И потом, мы ведь не знаем, чем он занят в других мирах.

– Мерзкий какой паук… – пробормотал Курт. – Хоть и красивый, конечно…

– Однако забавно ты все это видишь, – продолжил Зикер. – Все прочие видят чудесный замок в центре паутины. И смею тебя уверить – он там есть. Один лишь ты увидел паука.

– Ну, это же логично, – вмешался Тенгере. – Раз есть паутина – должен быть и паук.

– Я, наверно, просто не умею… замок увидеть, – смутился Курт.

– Я постараюсь помочь, – сказал Тенгере.

Его пальцы задвигались, то чуть касаясь мерцающих линий, то связывая их меж собой, то лаская их, словно струны…

«Вот у кого бы на сиде играть получилось! – вдруг подумалось Курту. – Попробовать, что ли, достать из уха тот, эльфийский, да и предложить сыграть?»

Но в следующий миг эта мысль навсегда вылетела у него из головы, ибо сверкающий паук куда-то исчез, пространство распахнулось, каждая паутинка превратилась в широкую дорогу, а посреди этих дорог воздвигся выше всяких небес замок. Величественный и прекрасный. Он был так прекрасен, что дух захватывало. Он был столь восхитителен, что слезы набежали на глаза. За счастье смотреть на него, – вот просто – смотреть, – жизни было не жалко. Ни своей ни чужой… ничьей. А там… внутри… Курт сладко застонал и потянулся к шару. Это ерунда, что через шар в гости не ходят, это пустяки, что он и вообще ничего такого раньше не делал, он же всего на минуточку, вот только посмотрит чуток и все… стоять… смотреть-дышать этой красотой… растворяться в ней… исполнять все прихоти хозяина чудесного замка… он теперь знал, с непреложностью знал, что и Щит Оннера, и Орден Беглых Магов – там, в этом замке, но это не имело никакого значения, ровным счетом никакого. Разве что… они уже там – счастливые, а он – еще здесь… несчастный. Он даже и представить себе не мог, как он одинок и несчастен… ведь у него же никого нет… совсем никого… пустота… пустота вокруг… тогда как там, в замке… ведь главное – что? Главное – делать то, что тебе скажут… потому что это правильно, а как же иначе?

Резкая пощечина встряхнула его голову, оборвав сладостный сон. Курту показалось, что на него внезапно выплеснули ведро раскаленной ледяной воды, и он заорал от неожиданности и боли.

– Прости, я не мастер ставить шишки на лбу, – виновато сказал Зикер. – Но то, что с тобой происходило, следовало немедленно прервать.

Курт уставился на Зикера с таким видом, словно готов в клочья его разорвать. Да, собственно, так оно и было.

Да. Так. Разорвать. В клочья. И не только разорвать, а и…

– Я – невкусный, – усмехнулся Зикер.

«Невкусный, говоришь?»

Курт тяжело помотал головой, наконец осознавая происходящее.

– Может, ты и не мастер ставить шишки на лбу, но пощечины у тебя просто замечательные, – проговорил он. – Можно еще одну?

– Для хорошего человека – всегда пожалуйста! – ухмыльнулся Зикер. – Подставляй другую щеку!

– А почему другую? – с любопытством спросил Тенгере.

– А для симметрии, – ответил Зикер.

И врезал. Курт охнул, схватился за щеку и замер. Эти пощечины словно бы выдернули из него нечто инородное, с легкостью пробравшееся в его голову. Захватившее его сознание, его суть…

– Ну? Полегчало?! – наконец спросил его Зикер.

– Полегчало, – ответил Курт. – Твои пощечины – это нечто особенное.

– Ты подал мне мысль, – ухмыльнулся черный маг. – Когда совсем одряхлею и решу уйти на покой, открою небольшое заведение: «Зикер и К, лишение иллюзий, наваждений, розовых очков, денег, глупости… и других опасных для здоровья заболеваний путем грубого рукоприкладства».

– Я отпускаю видение, – сказал Тенгере. – Все равно сейчас слишком опасно повторять…

– Отпускай, – кивнул Курт. – Это – там. Я видел.

– Что именно ты видел? – спросил Зикер.

– То, что мы ищем, – ответил Курт. – Щит и Орден.

– Задача упрощается и усложняется, – сказал Зикер.

– Упрощается, потому что нашли, усложняется, потому что – Архимагистр? – спросил Курт.

– Угадал, – кивнул Зикер. – А кроме того… через шар туда не попадешь. То есть попадешь, конечно… по одной из нитей его паутины. Невменяемым придурком, сгорающим от желания исполнять волю хозяина замка. А вот найти туда дорогу, оставаясь собой… Даже и не знаю, Курт, выйдет ли у нас что-нибудь…

* * *

– Твоя задача – просто слоняться из угла в угол, – в который раз говорил Мур своему магу Курту. – Ну, хочешь, я превращусь в посох, чтоб ты мог меня с умным видом таскать туда-сюда?

– Нет уж, – бурчал в ответ Курт. – Отрастил ноги, так пользуйся. Нечего лентяйничать!

– Да я ж не о себе, о тебе забочусь, – ехидно улыбался Мур. – Вот смотрю – руки тебе занять нечем.

– Ага! А так ты будешь их оттягивать, а потом почем зря хихикать, что бесплатно катался, – огрызнулся Курт. – Кстати, отличная идея! Надо бы потребовать с тебя плату за все то время, что я тебя таскал!

– Вот еще! – фыркнул Мур. – Таская меня, ты приобщался к высоким и таинственным знаниям самого разного рода!

– Это ты про синяки и шишки? – язвительно осведомился Курт.

– Нет знаний превыше синяков и шишек! – с пафосом заявил посох. – Ты только припомни, кем ты был до того, как мы встретились! И что из тебя такого могло выйти? Ничего путного, уверяю тебя! Зато как только мы встретились, и я счел необходимым оросить твой твердокаменный лоб благословенными шишками…

– И выбил из него все, что там еще оставалось, – в том же тоне подхватил Курт. – Плати деньга, эксплуататор!

– Вот еще! – фыркал Мур. – У посохов нет и никогда не было никаких денег!

– Отрастил же ты себе все остальное, – замечал Курт. – Отрасти еще и кошелек!

– Фальшивомонетчика из меня сделать захотел? – возмущался посох.

Который день уже они четверо слонялись в окрестностях воинского лагеря Эруэлла, бродили возле башни Зикера, все больше и больше чувствуя себя непроходимыми идиотами.

Как вдруг…

В воздухе плавали какие-то прозрачные, почти незримые нити…

– Курт, ты это видишь? – шепнула Аглария, хватая его за руку.

– Вижу… а что это? – в ответ шепнул он.

– Не знаю, но… – Аглария напряженно всматривалась в неведомое колыхание.

– Пробуем, – решительно сказал Мур.

– На вкус? – уточнил Курт.

– На запах, – огрызнулся посох. – Стой и не шевелись. Тут работа для серьезно подготовленных специалистов. Аглария?

– Я готова, – отозвалась та.

– Будешь меня страховать.

– Стандартный тест? – уточнила она.

– Разумеется, – ответил Мур, вытягивая руки в сторону нитей.

– Подумаешь, я и сама могла бы… – протянула Аглария.

– Маленькая еще, – обернувшись, подмигнул Мур.

– Пользуешься тем, что тебя во время работы трогать нельзя? – возмутилась Аглария. – Ничего, я тебе потом все скажу!

– Может, ты мне лучше все покажешь? – радостно поинтересовался посох, начиная совершать загадочные пассы вокруг крайней из нитей.

– Ага. И потрогать дам! – окончательно рассердилась Аглария. – Мур, ты меня нарочно злишь, чтоб я, если что, помочь не смогла?

– А тебя это злит? – невинно поинтересовался посох.

– Нет, безмерно радует! – фыркнула Аглария. – Шенна, ты только послушай, что болтает твой кавалер!

– Слышу, – многозначительно отозвалась та. – Впрочем… задание прежде всего. А там посмотрим. Узнает, куда раки на зиму улетают, не обрадуется…

– Придется мне героически погибнуть. – вздохнул Мур, делая очередной красивый пасс. – Ибо в жизни этой мне ничего хорошего уже не светит. Одна красивая девушка мне вообще ничего показывать не хочет, другая грозится показать зимнее местожительство раков… боюсь, это весьма унылое зрелище расстроит меня окончательно…

– Горе твое велико и безмерно, – вздохнул Курт. – Может, мне подменить тебя на твоей тяжелой работе, чтоб ты мог без помех предаться своей неизбывной скорби?

– Стой на месте, дилетант несчастный! – испуганно воскликнул Мур.

Но Курт уже ухватился руками за призрачную нить.

В конце концов – кто здесь самый главный? Будут его, великого мага, всякие там оборзевшие деревяшки дилетантом называть, да еще и к девушке его приставать, словно своей недостаточно!

Прикосновение к нити было равносильно удару по рукам увесистой дубиной, кроме всего прочего, нить была еще и ледяная! Курт уже открыл рот, чтобы взвыть, когда…

– Хватайтесь все за него! – послышался голос Агларии и мир полетел кувырком.

Судорожное мельтешение света и тени, густые темные сполохи, корявые деревья без листьев, ухмыляющиеся маски, не то вырезанные из камня, не то нарисованные в воздухе, знаки, грубо начерченные на пустоте, сжимающие пространство серебристые и коричневые круги, огненные солнца и разбегающиеся во все стороны дороги… дверь… дверь… дверь в стене… дверь в стене Зикеровой Башни. Если это, конечно, стена. Если это, конечно, Башня.

– Это, несомненно, дверь, – сказал Мур, и Курт пришел в себя.

– Это именно та дверь, которая нам нужна, – убежденно проговорил Курт.

– Значит, необходимо быть очень осторожными, – заметил Мур.

– Ой! Ау! – тут же воскликнул он, именно в этот момент получив затрещину от Агларии и пощечину от своей любимой девушки.

– За правду всегда бьют, – подмигнул ему Курт.

– А где мы находимся? – спросила Аглария, потирая кисть руки.

– Подуть, любимая? – заботливо спросил Курт. – Счастье-то какое! Наконец нашелся кто-то, способный побить этого наглого тирана! Отмстить за мои муки, за все мои страдания, синяки и шишки!

– Вот она – благодарность! – вздохнул Мур. – Стараешься, стараешься, а тебе вместо искренней благодарности… вместо того, чтобы со слезами на глазах… а то ведь ни разу, ни слезинки!

– Врешь! – возмутился Курт. – От твоих проклятых шишек слезы на глаза каждый раз наворачивались!

– Ну и сколько в этом было искреннего чувства? – презрительно фыркнул Мур. – Это же чисто механическое явление!

– Так где мы все-таки находимся? – повторила вопрос Аглария.

– Это и правда похоже на… Башню Зикера, – ответила Шенна. – Вот только никакой двери в стене раньше не было. И… военный лагерь…

– Что – военный лагерь? – спросил Мур.

– Он пустой. – ответила Шенна. – Или… кажется пустым.

– И правда, – промолвила Аглария, глядя на шатры и палатки воинства Эруэлла.

– Это все-таки какое-то другое место, просто очень похожее, – сказал Курт.

– Кто-то, видно, постарался сделать его похожим, – заметила Шенна.

– Ну, не очень-то он и старался, раз лагерь пустым оставил, – уточнил Мур.

– Или решил, что мы такие дурни, что ничего не заметим, – сказал Курт.

– Такое невозможно не заметить, – сказал Мур. – Впрочем, ладно. Нас интересует дверь. Что это такое и как отсюда выбираться, будем решать потом.

* * *

– Там, за этой дверью… – прошептал Мур, вновь водя руками в воздухе.

– Я первая! – тоном, не подразумевающим возражений, сказала Аглария, изготавливаясь к броску.

– Операцию возглавляю я, – напомнил Курт, решительно и нежно хватая любимую девушку за талию.

Впрочем, желаемого действия эта попытка не принесла. Возможно, потому что была чуть более решительной и чуть менее нежной, чем следовало? Аглария обиженно фыркнула и стряхнула его руки.

– Ну, хоть куда-то ты можешь пропустить меня впереди себя? – возмущенно сказала она. – Что мне теперь – вечно у тебя за спиной отсиживаться?

– Вы еще подеритесь! – хихикнул Мур.

– И подеремся! – горячо воскликнула Аглария. – Что это еще за дела такие?! От того, что я твоя любимая девушка, Курт, я что – уже и не разведчик вовсе?!

«Ну, сами посудите, можно ли отпустить любимую девушку неведомо куда? За какую-то ужасную, загадочную, непредставимую дверь, которая, по правде говоря, ничем не отличается от прочих, но мы-то знаем!»

– Скоро ты меня в сортир отпускать побоишься! – продолжала меж тем возмущенная Аглария.

– Я всегда переживаю, когда ты ходишь туда в одиночестве, – попробовал пошутить Курт.

– И если учесть, что с ним постоянно что-нибудь происходит, его спина – далеко не самая надежная защита в мире, – заметил Мур. – Скорей уж, отсиживаться за его спиной – невероятно опасное предприятие, само по себе сравнимое с бессмертным подвигом.

– Первым всегда идет наименее ценный. Правило такое, – негромко промолвила меж тем Шенна.

Взвела арбалет, открыла загадочную дверь и шагнула внутрь.

– Куда?! – охнул Мур и метнулся следом.

– Да вы что все, сдурели, что ли? – громким голосом донеслось из-за двери. – Сперва одна, потом другая… Героини, вашу маму!

– Нас опередили, – констатировал Курт. – Нагло и подло опередили.

– За дверью большое пространство, – сказала Аглария. – Слышишь, какое эхо?

– Если это то, о чем мы думаем, там и должно быть много места, – сказал Курт. – Должен же где-то помещаться весь этот похищенный Орден.

– Действительно, – сказала Аглария.

– Сходим посмотрим? – спросил Курт.

– Сходим посмотрим, – согласно кивнула Аглария, распахивая дверь.

– Иди уж вперед, любимая девушка, – проворчал Курт.

– Нет, ты иди, ты же у нас возглавляешь операцию, возлюбленный юноша, – ехидно откликнулась она.

– Вечно ты подрываешь мой авторитет, – пожаловался Курт.

– Авторитет? – удивилась Аглария. – А зачем он тебе?

– Ты ничего не понимаешь, – вздохнул Курт. – У меня всегда была мечта заиметь авторитет и поставить его на красивую полочку, так, чтобы все видели.

– У тебя все равно нет красивой полочки, – улыбнулась Аглария.

– У меня есть красивая ты, – ответно улыбнулся Курт.

– Есть, – кивнула Аглария. – Вот только я не согласна работать полочкой.

– Даже ради меня? – огорчился Курт.

– Даже ради тебя, любимый… – улыбнулась Аглария.

– Осторожно! Осторожно, слева! – вдруг донесся изнутри голос Мура – Назад! Назад, я сказал!

Курт и Аглария, не сговариваясь, бочком проскользнули в открытую дверь и бросились на помощь товарищам.

Огромный, ярко освещенный зал с черным скользким полом и белыми стенами поразил их воображение. Казалось, за такой обычной, такой невзрачной дверью просто не может быть столь громадного помещения. Какой-нибудь Большой Зал в самом роскошном из королевских дворцов выглядел бы убогой комнатушкой по сравнению с распахнувшимся пространством. Скажете тоже – зал! Да разве бывают такие залы? Не зал, а целая площадь, ограниченная стенами и потолком, причем дальние стены не то чтобы отчетливо виделись – скорей уж угадывались, скрываясь за многочисленными колоннами, возносящимися к высоченному потолку. Да нет, даже не площадь, а поле – поле, на котором вместо травы росли белые уносящиеся вверх колонны, подпирающие потолок неба.

Курт с Агларией даже остановились на миг, всматриваясь в причудливую роспись беломраморных стен, искусную простоту и стремительность алебастрово светящихся колонн, а потом что было сил бросились вперед, скользя по черному мрамору пола. Где-то там, впереди, арбалетные стрелы звонко щелкали о броню чужих доспехов.

Враги.

– Непробиваемые… – вновь донесся голос Мура. – Назад, любимая. Тут работа для того меча, что у моего хозяина, я тебе рассказывал, помнишь?

Мур и Шенна пятились, стреляя из арбалетов. На них медленно надвигалась шеренга багрово светящихся скелетов, с ног до головы закованных в новенькие стальные латы. То, как ловко, ни на миг не задерживаясь и не теряя строя, скелеты миновали возносящиеся к потолку колонны, свидетельствовало, что противник попался серьезный.

Хвала всем Богам – до них еще далеко, и если Мур и Шенна поторопятся…

Курту вовсе не хотелось связываться с таким количеством столь сообразительных мертвецов. Он с надеждой оглянулся на дверь. Вновь посмотрел на Мура и Шенну, спешащих к ним со всех ног. Успеют. На преследующих их мертвецов. А эти – опоздают.

«Вот и отлично. Мы вернемся, когда они уберутся, и будем очень-очень осторожны», – думал Курт, созерцая надвигающегося противника.

– Да-а-а… некромантией здесь и не пахнет, – ошарашенно промолвила Аглария.

– Мур! Шенна! Давайте к нам! – громко крикнул Курт. – Живей шевелитесь!

Он опять посмотрел на мертвецов.

– Так почему тебе кажется, что некромантией здесь и не пахнет? – спросил он у своей любимой девушки.

Строго говоря, ему было безразлично, что за сила вдохнула жизнь в жуткие костяки, но не станешь же по мелочам ссориться с тем, кого очень нужно уговорить покинуть поле боя, и кто, со всей очевидностью, не захочет этого делать.

– Доспехи слишком новые, – отозвалась Аглария. – Если какой некромант поднял толпу воинов, согласись, вряд ли он станет их всех вручную переодевать. Хлопотно. А наколдовать такую кучу новенькой брони, да чтоб каждому скелету по мерке пришлась… Проще создать их всех сразу, вместе с доспехами и жуткими костяками вместо лица. Дешево, эффективно и страшно.

– То, что требуется, – вздохнул Курт и подумал, что скелеты приближаются все-таки слишком шустро. а друзья могли бы бежать и порезвее.

– Так что это не некромантия, а материализация, – добавила Аглария. – А маг, сумевший материализовать такую толпу – великий мастер, кем бы он ни был. Это что-то не ниже уровня моего дедушки, только молодое, полное сил и так далее…

– Одним словом – Архимагистр, – вздохнул Курт. – Эх, а я так надеялся, что без него как-нибудь обойдется…

– Магия на этих тварей не действует. Никакая… – огорченно добавила Аглария. – Я проверила.

– Готовь свой меч, Курт, – выдохнул наконец подбежавший Мур. – Арбалеты тут не годятся.

– Никаких мечей, – отрезал Курт. – Мы отступаем. Вернемся позже, когда эти уберутся.

– Что? Так просто возьмем и отступим?! – возмутилась Аглария. – И никого-никого не убьем? Совсем никого? Ни одного скелета?!

– Совсем-совсем никого. Ни одного скелета, – кивнул Курт, поворачиваясь к двери. – У нас – задание, если кто помнит. Щит Оннера и Орден Беглых Магов. А поохотиться за этими скелетами можно и потом. После. Вот пригласим на охоту Зикера и вперед.

– А если они отсюда не уберутся? – глядя на приближающихся скелетов спросила Аглария.

– Вот тогда и подумаем, что делать, – ответил Курт. – Все за дверь. Живо!

– А если мы эту дверь не найдем больше? – спросил Мур. – Выйдем, а она насовсем исчезнет…

– Найдем, – ответил Курт. – Ее или какой другой вход.

– ДРУГОЙ ВХОД… ДРУГОЙ ВХОД… ДРУГОЙ ВХОД… – раскатилось вдруг каменное эхо.

Мягко содрогнулся пол.

Даже скелеты на миг приостановились.

А дверь перед Куртом и его товарищами вдруг просто-напросто исчезла. Так, словно ее никогда и не было. Так, словно гладкий, искрящийся мрамор на ее месте был вечно. Мрамор, изукрашенный сложной росписью, изображающей невесть что. Росписью, не наложенной поверх камня, а словно бы проступающей изнутри. Стена. Стена. Стена. Из белого-белого камня, который стоял, стоит и будет стоять здесь века несчетные, покрытый тайными знаками, словно опытный воин боевой славой. Впрочем, Курту не до росписи было. Дверь. Дверь. Дверь.

Проклятая дверь исчезла!

– Вот так-так! – покачал головой Мур.

– Она пропала! – выдохнула Шенна.

– Придется все-таки драться, – констатировала Аглария.

– Шенна, любимая, сделай так, чтоб я чувствовал твое дыхание у себя за спиной, – промолвил Мур, обращаясь к своей девушке.

Курту очень хотелось повторить последнюю фразу Мура, касательно своей собственной девушки, но он боялся, что тогда Аглария нарочно вылезет вперед. А у нее же нет такого меча, как у него.

У нее стандартный джанхарский волшебный меч разведчика. Облегченный, отлично сбалансированный, заколдованный на неломаемость и незатупляемость, повышенной убойной силы и точности, добавляющий сколько-то там процентов к общей защите разведчика, притупляющий зрение противника, обостряющий рефлексы самого разведчика и многое-многое другое. То есть самый обычный меч, не способный обеспечить своему носителю хоть сколько-нибудь серьезную защиту при встрече с неведомым противником. Ну, может, дедушка для любимой внучки что-нибудь полезное на меч наколдовал. Пару-тройку хитрых заклятий каких… Одним словом, ее меч – самая обычная сталь, а вовсе не вода зачарованного озера.

Так что кому первому принимать бой – даже не обсуждается. Вот только ты еще попробуй это доказать. Лучше даже и не пробуй. Это для тех, кто тебя не знает, ты – большой начальник А для любимой женщины и лучшего друга… а теперь еще и для любимой женщины лучшего друга. Так-то вот. Одним словом – нечего тут доказывать. Меч в зубы и вперед. Успеешь раньше прочих великих героев – твое счастье. Может, этих обормотов все-таки не поубивают. А то, что тебе самому страшно и в бой вовсе не хочется, это, дорогой ты мой, никого не интересует. Судьба у тебя такая – мир спасать.

«Да-да… я – именно такая. У тебя», – милостиво кивнула подглядывающая в щелку пространства Судьба.

– Интересно, относятся ли эти милые существа к той категории, от которой меня избавил Тенгере? – задумчиво пробормотал Курт. – Может, они просто не смогут ничего мне сделать?

Скелеты приближались. Чем ближе они подходили, тем страшнее делались.

– Вряд ли, – чуть испуганно отозвалась Аглария. – Они не похожи на воров, отравителей, разбойников и душегубов… ты уж поосторожнее.

– Они похожи на очень плохих парней, которые сделают нам очень плохо, если мы их немедленно не убьем, – подтвердил Мур. – Давай, Курт. Ты у нас – великий маг и все такое прочее. Приступай! Спасай себя и всех нас.

Курт вздохнул. Скелеты еще приблизились. Как же все-таки быстро они шагают!

– Ничего-ничего, маленькая разминка перед спасением мира тебе не повредит, – утешительно сказал Мур. – Честное слово, эти ужасные твари, вырвавшиеся из последнего круга преисподней, куда меньше и слабее Голора, которого тебе предстоит одолеть в самое ближайшее время. Вперед!

– В чем тебе не откажешь, так это в умении утешить и подбодрить, – буркнул Курт, вглядываясь в надвигающегося противника.

– Кто бы спорил, – усмехнулся Мур. – Давай, не тяни. Обед скоро. Убей их быстренько, и пойдем обедать. Линард обещал лично для нас обед сварганить. Так что – сам понимаешь. На такой обед не стоит опаздывать. Первый полководец Оннерского Союза далеко не каждый день оскверняет свои священные длани презренными кастрюльками.

Курт усмехнулся, покачал головой. Вздохнул еще раз. Выругался и сделал шаг вперед. В руке его сам собой соткался меч – меч из светящейся воды, меч с маленькими веселыми рыбками. Курт озабоченно подумал, что давно их не кормил.

Ровная шеренга мертвых, которые, по словам Агларии, никогда не были живыми, надвигалась на него неспешным шагом.

Меч Агларии с легким шелестом покинул ножны.

– Не раньше, чем я упаду, – не оборачиваясь сказал Курт. – Впрочем, тогда лучше бегите прочь. Я уж как-нибудь выкручусь.

– Дожидайся! – фыркнула Аглария. – Ты и впрямь решил, что я согласна спать в гордом одиночестве? А кроме того, если, как ты предлагаешь, бежать прочь, то можно еще на что-нибудь наткнуться. Думаю, этих скелетов нам пока хватит для бессмертного подвига.

– Будь предельно осторожна, – вздохнул Курт.

«Ну почему я не догадался ее связать до того, как с нами это случилось? Нет, раньше, до того как мы отправились на это проклятое задание!»

– Пошли! – выдохнул он, чувствуя, как меч подстраивается к его шагам, просыпается, оживает для битвы.

– Пошли! – весело откликнулась любимая девушка.

– Держись, хозяин! – прозвенел меч. – Работы много…

– Уж постараюсь, – откликнулся Курт, взмахивая мечом.

Волшебный меч аккуратно отвел стремительный удар противника, легко разрубил кольчужный воротник и снес костяк, увенчанный замысловатым шлемом. Обратным ударом меч разрубил противника пополам так, словно на том вовсе не было никаких доспехов. Под ноги Курту упало то, что осталось от его врага. Осколки костей в обломках доспехов.

Слева и справа к Курту метнулись два вражеских клинка. Он хотел было отскочить назад, но меч рванул его вперед. Под ногами противно хрустнули кости поверженного врага. Короткий миг ужаса – и Курт оказался между двумя своими противниками. Вражеские мечи рассекли воздух за его спиной.

Враги только еще разворачивались, когда меч заставил Курта присесть. Их клинки со звоном столкнулись над его головой.

Бешеный разворот, меч рвется из рук, еще одно вращение вокруг себя – и на черный мраморный пол вновь падают осколки костей в обломках доспехов. Жизненное пространство вокруг Курта расширяется. Он не слишком-то этому радуется, быстро сообразив, что скелеты попросту начинают окружать его со всех сторон.

Чуть поодаль отчаянно сражается Аглария.

Отбиваясь от своих многочисленных противников, вдребезги разнося вражеские костяки, Курт с трудом соображает, где именно это происходит.

Где-то справа?

Кажется.

Да, именно справа Это оттуда слышен яростный звон.

В небольшой просвет между врагами Курт видит неутешительную картину. Агларии приходится совсем тяжко. Ее меч плохо рубит эти доспехи. Совсем плохо. Она может похвастаться разве что помятыми щитами да одним одноруким противником. Его рука одиноко лежит на черном мраморном полу, противно подергиваясь.

Дзинь! Засмотрелся болван! Спасая хозяина, волшебный меч дернулся в сторону и чуть не выдрал руку из плеча Зато голова цела. Дзинь! И шея. Дзинь! И живот. Дзинь! Дзинь! Дзинь! Да откуда же их столько! Дзинь!

– Хозяин! – укоризненно произносит меч. – Не мешай мне работать!

– Туда, – отвечает Курт. – К ней!

«Аглария, держись! Я иду!»

– Не время, – отвечает меч. – Сначала мы должны разобраться с теми, которые…

– К ней! – перебивает его Курт. – С начата мы должны помочь ей!

– Если тебя убьют, ты не сможешь ей помочь, – возражает меч.

– Если ее убьют, помогать будет некому, – откликается Курт, очертя голову бросаясь в битву.

Дзинь! Один есть.

Дзинь! Другой готов.

Дзинь! Мне еще рано быть без ноги, засранцы.

Дзинь! И без головы.

Дзинь! А так и вовсе нечестно! Вам что, никогда не говорили, что бить ниже пояса подлость несусветная?

Дзинь! Ну да, конечно, вам-то уже терять нечего.

Дзинь! Дзинь! Дзинь!

Он бросается на закованных в броню скелетов так, словно это его родные братья, и ему не терпится их всех обнять. Вот только меч мешает. То и дело кого-нибудь вдребезги разносит.

Меч, который, как и положено волшебному мечу, куда умней хозяина, плетет сложную защиту вокруг Курта, непробиваемую завесу из стали, о которую спотыкаются вражеские мечи. Звон стоит такой, что уши закладывает. Груды костей и обломки доспехов устилают пол… только бы не споткнуться… только бы не упасть… из этой каши уже не встанешь… Аглария… Аглария… Аглария… держись… я иду…

А ну подходи! Дзинь.

И ты тоже! Дзинь.

Я не понимаю… Дзинь.

Как вам не стыдно… Дзинь.

Быть такими… Дзинь.

Мерзкими сволочами… Дзинь.

И не пропускать меня… Дзинь.

К моей любимой… Дзинь.

Девушке… Дзинь.

Я иду. Иду я. Иду…

Но Курт не продвигается ни на шаг. Скелеты стоят плотной толпой, успешно парируя его удары, а их клинки не рубятся с одного удара, как доспехи. Толпа скелетов смыкается все тесней. На место павших тотчас встают новые. Все новые и новые.

– Плохо дело, хозяин, – сообщает меч. – Я смогу их удержать… пока ты не упадешь. Но твоей девушке мы не сможем помочь, а твои друзья…

Позади слышится отчаянный лязг мечей. Мур и Шенна взялись за свои клинки, но у них нет ни опыта Агларии, которую учили лучшие фехтовальщики Джанхара, ни волшебного меча Курта, с которым никакого фехтования не надо.

– На будущее учти, хозяин, – ворчит меч, – если бы ты озаботился этим самым «фехтовальным опытом, которого тебе не надо», может, мы бы и пробились. С умным бойцом, знаешь ли, легче, его все время за руки дергать не надо.

Отчаянный вопль Агларии. Вокруг нее вспыхивает магическая защита. Еще одна. Еще. Во все стороны разлетаются шары бледно-голубого света – специально предназначенные для уничтожения живых мертвецов. Тщетно.

«Ну правильно. Они же материализованные, а не поднятые!» – соображает Курт.

В отчаянье Аглария пытается перепрыгнуть окружающих ее тварей, и костяные пальцы хватают ее в воздухе.

Курт на миг застывает и лишь могучий рывок волшебного меча позволяет ему избегнуть падающей на него смерти. Рывок. Еще рывок. Дзинь!

– Остановись, – звучит бесплотный голос в его голове. – Остановись, или мы их…

Курт останавливается. Волшебный меч тает в его руке. Оглядываясь, он замечает Мура и Шенну схваченными. Скрученную по руками и по ногам Агларию волокут к нему.

Попались. Все попались!

На миг его охватывает паника Тяжелое, как могильная плита, отчаяние наваливается на него – и тут же все проходит. Все-таки в Джанхаре его чему-то научили за это время.

«Если ты схвачен, если враг тебя сильнее и превосходство полностью на его стороне – расслабься, подави панику, прекрати сопротивление и жди. Экономь силы для решительного броска. Перевес сил никогда не бывает полным и окончательным. Жди, когда чаша весов склонится в твою сторону и удача улыбнется тебе. Будь бдителен и не пропусти этот миг…»

Курт чувствует костяные пальцы, впивающиеся в его тело, скелеты подхватывают его на руки и волокут куда-то, вслед за остальными.

Он замечает, что Аглария тоже успокоилась, даже меч в ножны вложить успела. А скелеты его не отобрали. Они и вообще ничего ни у кого не отобрали. Нет у них, должно быть, таких полномочий. Вот и волокут к тому, у кого эти полномочия есть.

Скелеты бодро шагают, лавируя меж колоннами, они словно бы излучают некое особое довольство. Может, и впрямь излучают. Справились с заданием, захватили врага – как не быть довольными?

«Это мы с заданием не справились, – мелькает у Курта. – Ничего, еще справимся, – обрывает он сам себя. – Будем надеяться, что нас несут именно туда, куда мы и без того собирались. Кто знает, сколько бы времени мы самостоятельно все это отыскивали? И еще вопрос, сумели бы найти или нет?»

В центре огромного, как поле битвы, зала, просто в воздухе висит дыра, мерцающая розоватым светом. В дыре – лестница. Курт не может определить, куда она ведет: вверх? вниз? в сторону? Их куда-то тащат по этой лестнице. От одновременного ощущения подъема и спуска в голове делается худо. Потом проходит.

– Ну, поскольку мы и сами собирались примерно в эту сторону – особой беды нет, – философски замечает Мур.

– Ага. Только на обед к Линарду опоздаем, – в тон ему отвечает Курт.

– Ужасно, – томно вздыхает посох. – С тем, что наши очаровательные костяные друзья могут разорвать нас на части, я еще как-то готов смириться, но пропустить ужин у Линарда… Курт, ты должен что-нибудь предпринять, причем срочно! Я как о Линардовой стряпне подумаю, так просто набалдашник теряю, сам понимаешь.

– Набалдашник ты утерял уже давно, а сейчас тебе еще и голову открутят, – утешает его Курт.

– По крайней мере тебе это не грозит, – ехидно откликается посох. – Головы у тебя отродясь не было. Набалдашника – тем более.

– Они всегда такие? – с любопытством спросила Шенна у Агларии.

– Ага, – откликнулась та. – Как вместе соберутся. Они еще и не такие бывают.

– А с нами-то что теперь будет? – вновь спросила Шенна у Агларии.

– С нами? – негромко отозвалась та. – Ну, видишь ли… сначала нас доставят на место. Потом мы все как-нибудь вывернемся, перебьем всех гадов и с победой вернемся назад.

– Ты сама-то веришь в такую возможность? – прошептала Шенна.

– Должна, – откликнулась Аглария. – Должна верить. Как и ты. Разведчик не смеет сомневаться в собственной победе. До самого конца. Каким бы он ни был.

– И правда, – тотчас согласилась Шенна. – Курт, он ведь суперагент, такие как он – почти всемогущи.

Аглария только вздохнула, припомнив все те вещи, которым так и не научился ее «всемогущий суперагент».

Лестница наконец закончилась. Наши герои обнаружили себя еще в одном громадном зале. На сей раз белым был пол, а стены, колонны и потолок – черными.

– Мрачновато, – подал голос Мур.

– Да, перекрасить бы не мешало, – согласно кивнул Курт. – Надо будет сказать здешнему властелину, что это никуда не годится. Просто безобразие какое-то! Это оскорбляет мой тонкий эстетический вкус!

– Бедняжка, – посочувствовал Мур. – И я даже не могу дотянуться до твоего лба, чтоб хоть немного облегчить твои страдания. Эти глупые скелеты меня не пускают…

– Стоять… – выдохнула пустота.

Злобный призрачный голос прошелся по всему телу тошнотворной слабостью и омерзительной болью. Курт заскрипел зубами. Шенна тихо сдавленно охнула. Аглария грязно выругалась. Скелеты остановились.

– То-то мне здесь так не понравилось… – пробурчал Мур. – В таком гадком месте непременно должна водиться какая-нибудь гадость, и это даже естественно, ч го она здесь водится, но чтоб у нее еще и голос был такой поганый!

В неподвижный воздух зала втекла струя ледяного сквозняка. Вторая. Третья. Сквозняк нес дым. Черные, тяжелые клубы дыма ползали по полу, больше похожие на живые существа, чем на дым. Они подползли друг к другу и слились, образовав дымное облако. Облако тяжело заворочалось, вскипело и выплеснуло из себя с десяток скелетов вдвое выше ростом, чем те, что уже окружали отважных джанхарских разведчиков.

– И только-то… – разочарованно протянул Мур. – Такое впечатляющее начало, все эти потоки сквозняка, клубы дыма, словно вырвавшиеся из преисподней… и такой огорчительный финал. Скелеты-переростки! Словно той толпы, которая нас тащит, недостаточно! Словно у нас есть шанс вырваться! И вообще… как-то это все надуманно!

– Банально, – подхватил Курт.

– Пошло, – продолжила Аглария.

– И невероятно глупо, – заключила Шенна.

Впрочем, если властитель сего места и слышал их, то он не пожелал ответить.

От группы скелетов-переростков отделился светящийся черным огнем скелет, по всему видать – предводитель.

– Раздеть этих… обыскать… проверить вещи… – поплыли в воздухе призрачные слова, то ли и впрямь сказанные, то ли в мыслях молвленные.

Боль. Боль. Боль. Омерзительная, тошнотворная боль.

– Так вот… у кого это… такой голос-то поганый… – выдохнул Мур.

– Если мне предложат на выбор – пытки… или полчасика светской беседы с этим типом… – выдохнул Курт, – …я выбираю пытки!

– Не торопись! – простонал Мур. – Ты уже знаешь, какова здесь светская беседа, но ты не в курсе, каковы здесь пытки…

– Может, не станем дожидаться пыток, а просто всех убьем, да и пойдем дальше? – спросила Шенна.

– Ты знаешь, как это устроить? – печально усмехнулась Аглария.

– Я – нет, но твой парень – должен, – отозвалась она. – Чтобы Глава Отделения Департамента чего-то не знал… извини, так не бывает!

– Мы как-нибудь выкрутимся, – пообещала ей Аглария.

И тут же взвыла. Стоящие рядом с ней скелеты внезапно ухватили ее и принялись спокойно и методично сдирать одежду. Шенна подхватила ее вопль, потому что с ней случилось то же самое. Курт вновь призвал волшебный меч и кинулся в битву. Ему удалось уничтожить еще с десяток врагов, прежде чем его руки оказались крепко прижаты к телу. Скелеты просто навалились на него со всех сторон. И рад бы рубануть – да руки не поднять. Когда с него умудрились содрать одежду, Курт попросту не заметил. Мур преспокойно разделся сам.

– Было бы из-за чего шум поднимать, – пожал плечами он.

Костяные пальцы скелетов шарили по телу, перетряхивали одежду, вещи…

Из одного вещмешка вывалилась кошка. Та самая, артефактная. Вывалилась, отряхнулась и, завидев толпу скелетов, зашипела выгнув спину.

– Кошенька моя, бедненькая… – жалостливо промолвила Шенна.

– Мяу! – сказала кошка артефактная, «гуляющая сама по себе».

И все скелеты тут же рассыпались.

– Ничего себе «мяу»… – потрясенно пробормотал Мур.

А Курт сел на пол и громко захихикал.

– Милый, ты просто прекрасен, когда так хихикаешь, – задумчиво заметила Аглария. – Вот только… что будет с твоим имиджем «великого героя»? Великие герои никогда так не смеются, насколько я знаю…

– Да и черт с ними, – беспечно махнул рукой Курт. – Я настолько велик, что мне уже не нужно быть героем. Зато мы теперь знаем и что делает эта артефактная зверюга, и код активации заодно.

– Код активации? – переспросил Мур.

– А ты не расслышал, что сказала твоя девушка? – откликнулся Курт.

– Она сказала: «Кошенька моя бедная», – сказал Мур. – Ты думаешь, что это…

– Мяу, – вновь сказала артефактная кошка.

И подкравшийся к ним здоровенный скелет мигом рассыпался в прах.

– Что и требовалось доказать, – кивнул Курт. – А теперь быстренько одеваемся, собираем вещи и вперед, пока к нам новые гости не пожаловали!

Он встал, решительно шагнул к своей одежде и… стукнулся лбом в дверь Зикеровой Башни.

– Да-да, войдите, – донеслось из-за двери.

Курт потряс головой, пытаясь избавиться от наваждения. Но тщетно. Он и в самом деле стоял на ступеньках Зикеровой Башни, а голос, донесшийся изнутри, несомненно принадлежал самому Зикеру.

– Ничего не понимаю… – пробормотал Курт. – Как я здесь оказался?

«А остальные?!» – тут же в панике взвыл его рассудок.

Курт оглянулся.

Здесь! Хвала всем Богам – все здесь.

Аглария, Мур и Шенна ошарашенно пялились вокруг. На руках у Шенны сидела артефактная кошка.

– Входите, – повторил голос за дверью.

Курт облегченно вздохнул.

– Да входите же! – донесся до Курта раздраженный голос Зикера. – Не топчитесь под дверьми в таком виде.

Курт сглотнул и решительно нажал на дверную ручку.

«Что, если все это – наваждение? Мастерски сплетенная иллюзия? Что, если за дверью не Зикер, а…»

– Да я это, я… – усмехнулся показавшийся в дверях черный маг. – Добро пожаловать, отважные разведчики. Одежду вам дать какую? Или вам и так неплохо?

– Дать… – одними губами выдохнул Курт.

Сейчас, когда они оказались в обычном мире, нагота вновь имела значение. Курт старательно прикрылся руками, сожалея, что не может прикрыть и Агларию тоже.

– Успокойся, собственник, – усмехнулась та. – Прикрыть все, что стоит прикрывать – у тебя рук не хватит. Нечего дурака валять. Мы такие, какие мы есть. А вот одеться бы неплохо. Стоять вот так, во дворе, голышом – дурацкое занятие.

Зикер патетическим жестом поднял руки и резко их опустил. Короткий толчок теплого воздуха – и все мигом ощутили на своих телах присутствие одежды. Да еще какой одежды! Черные с золотом парадные мантии магов Ордена Черных Башен.

– Вот это да… – только и смог сказать Мур.

– Красиво как… – восхищенно сказала Шенна.

– Мяу, – сказала кошка. То ли соглашалась, что красиво, то ли сетовала, что ей мантии не досталось.

– Чего только не приходится носить несчастным разведчикам! – ухмыльнулся Зикер. – Уж простите, джанхарской экипировки нет.

– А что, мне даже нравится, – осматривая себя, Улыбнулась Аглария.

– Тебе идет, – подмигнул Зикер.

– Мне все идет, – усмехнулась Аглария. – Но далеко не все нравится.

– И это правильно, – кивнул Зикер. – Что ж, прошу в мой кабинет. Похоже, вам есть что обсудить?

– Это секретная информация… – начал Мур. – И мы не можем…

Зикер иронически поднял бровь.

– Впрочем, демоны с ней, с секретностью, – тут же оборвал сам себя Мур. – Дело такое, что нам ничьи советы не помешают.

– Вот и я так подумал, – кивнул Зикер. – Идем, что ли?

– Идем, – решил Курт.

* * *

– Топталовку на работе пьют только полные засранцы вроде меня или вашего шефа, – сказал Зикер, наливая гостям вино.

– Ой, а можно мне тоже топталовки? Я – засранец, – обрадовался Курт.

– Ты, никак, по очередной шишке соскучился? – грозно поинтересовался Мур, удобно устроившийся в одном из кресел с бокалом вина и Шенной на коленях. – Топталовки ему захотелось!

– А ты не сможешь сейчас превратиться в посох! – обрадовался Курт. – А если сможешь – просто окажешься у Шенны под задницей! Из такого положения никому ничего не набьешь.

– Если понадобится, – одним глотком осушая бокал и взвешивая его в руке, промолвил Мур, – если понадобится, я набью тебе шишку безо всяких там превращений. И даже не вставая с места.

– И разобьешь Зикеру дорогой старинный бокал, – ехидно покивал Курт. – Его это, несомненно, обрадует.

– Бокал – небьющийся, – огорчил его Зикер. – У черных магов, знаешь ли, тоже есть привычка швыряться чем ни попадя, так что все бокалы в моей Башне – небьющиеся. А то ведь обычные дольше одной пьянки не выдерживают. Впрочем, я все равно не собираюсь угощать тебя топталовкой, Курт. Вот справишься с заданием, тогда и… так что лучше рассказывайте.

И они принялись рассказывать.

– То есть вас попросту вышвырнули, – выслушав сбивчивое повествование огорченных разведчиков, констатировал Зикер.

– Верно, – кивнул Курт. – Этот бой мы проиграли. Обнаружили себя, наследили. А ведь мы даже не знаем там ли то, что мы ищем. Куда ведет эта дорога, к Архимагистру… или еще куда?

– В любом случае наличие здесь, неподалеку от ставки Эруэлла и моей Башни заодно, чего-то эдакого не предусмотрено законами природы, – пробурчал Зикер. – А уж то, что я не смог ни почуять, ни обнаружить это…

Старый маг погрузился в глубокую задумчивость.

– Ну вот что, – сказал он наконец. – Бой вы не проиграли. Более того, противник вас как следует разглядел и принял все меры предосторожности, а значит – сам вас опасается. У вас в группе два мага – и он посылает по ваши души нечувствительные к магии скелеты. Двое других не слишком хорошо владеют мечами – и к вам посылаются скелеты, вооруженные именно что мечами. Он учел все, кроме вашей загадочной кошки. И выбросил вас из своих владений, как только выяснил, что вы опаснее, чем кажетесь. Что безвольных жертв из вас не выходит.

– Мяу! – сказала кошка.

Зикер приметно вздрогнул.

– Ты бы лучше помалкивала, – сказал он кошке. – У меня и без того ревматизм. Хочешь к нему еще и артрит добавить?

Кошка гордо посмотрела на Зикера и отвернулась.

Зикер вздохнул.

– Ладно, – сказал он наконец. – Продолжим. То, что вы раскрыли себя… а как тут не раскроешься? Да и вряд ли Йоштре на что-то такое рассчитывал. Иначе посылал бы не вас, а кого поопытней. Вы ж не разведчики на самом-то деле, а сущее бедствие.

– Ну и зачем он тогда нас посылал? – обиделся Курт. – Мог бы кого другого, раз уж мы такое бедствие.

– Так именно затем и посылал, – с усмешкой пояснил Зикер. – Чтоб с тем, кто играет во все эти игры, случились вы.

– То есть – сущее бедствие? – с ухмылкой уточнила Аглария.

– Никакое бедствие с вами не сравнится, заявляю это совершенно искренне и безо всякой задней мысли, – положа руку на мантию в районе сердца, сказал черный маг.

– И как я попал в эту дурную компанию? – риторически вопросил Мур. – Был такой себе вполне приличный посох…

– Ты? Приличный? – фыркнул Зикер. – Чего еще смешного расскажешь?! Да ты тут и есть самый главный заводила!

– Ну, я бы не стал так выпячивать мои скромные заслуги, – мило потупился Мур. – Как правило, я осуществляю общее руководство… вовремя поданный совет, аккуратно поставленная шишка…

– Задранная юбка, – присовокупил Курт.

– Вот! – трагически промолвил посох. – Вот до чего меня довели эти люди! Сначала их ужасные козни превратили меня в человека. А потом они научили меня дрыгать задницей, и я окончательно пропал для мира.

– Сколь скорбна твоя судьба, – покачал головой Зикер.

– А все эти люди, – вздохнул Мур.

– Люди вообще ужасные существа, – согласно кивнул Зикер. – Итак, продолжим…

* * *

Курт сидел под стеной Башни Зикера и думал. Неслышно подошедший Зикер присел рядом. Курт вздрогнул, но тут же успокоился, заметив, кто к нему присоединился.

– Надо бы нам с тобой вдвоем туда сходить, Курт, – сказал Зикер. – Без твоих помощников.

– Почему? – удивился Курт.

– Да боишься ты за них очень, – пояснил Зикер. – Так боишься, что о Силе своей забываешь. Аглария тебе сказала, что на этих скелетов магия не действует, ты и пробовать не стал. А ведь мог бы эти самые залы со всеми тамошними колоннами узлом завязать. Пол с потолком поменять местами. И что бы тогда осталось от этих скелетов? Ну, не берет их магия, так что с того? Уронить их с пола на потолок раз десять – и порядок. Но ты даже не подумал о такой возможности. Ты не стал доверяться Силе, ты старался просто спасти друзей. Знаешь, в бою это наихудшая из тактик. Выживает обычно именно тот, кто не думает о спасении.

– Это верно, – сказал Курт. – Вот только… лучше я тогда и вовсе один туда пойду.

– За меня тоже бояться станешь? – грустно улыбнулся черный маг.

– Стану, – проговорил Курт. – Прости, Зикер.

– Ничего, – сказал Зикер. – Поступим по-другому. Я постою на пороге, а ты будешь действовать. Я не стану вмешиваться. Приду на помощь лишь в случае крайней опасности. Когда речь действительно пойдет о жизни и смерти. Уж я-то не стану тебя жалеть, веришь?

– Врешь ты все, – пробурчал Курт. – Однако… давай попробуем. Нам бы только отыскать снова все эти нити…

– А зачем тебе нити? – удивился Зикер. – Ищи сразу дверь.

– Так где ж я ее найду? – в ответ удивился Курт. – Меня к ней нити привели. Точней, не привели, а притащили. Волоком.

– Плохо все-таки быть таким необразованным, – вздохнул Зикер. – Вопрос такой… не глупый даже, а просто – детский… Ну разумеется, ты должен отыскать эту дверь в своей памяти, Курт. Там, где маги отыскивают все, что им необходимо. Великие мастера умудряются вспомнить даже то, чего никогда не видели. И это работает, если у мага достаточно силы. А ты видел эту дверь всего лишь день тому назад. Видел ее въяве. Даже вошел в нее. И пробыл там какое-то время, пока тебя не выставили. А Сила твоя громадна. Непомерна даже. Одним словом, нечего тут думать, вспоминай – и пошли.

* * *

Это оказалось легко. Дверь вспомнилась как бы сама собой. Вспомнилась. Увиделась въяве. Соткалась, облеклась материей.

«Да вот же она!» – удивленно подумал Курт.

«А я тебе что говорил!» – в ответ подумал Зикер.

На сей раз дверь не распахнулась даже, а просто растаяла, открывая некое загадочное пространство, наполненное уютным сумраком. Сбегающие вниз ступеньки вспыхнули призывно-золотым теплым светом.

«Только что не замурлыкали», – подумалось Курту.

– Какое очаровательное приглашение, – заметил Зикер. – Что ж, Курт, я жду здесь. Если что – постараюсь выдернуть.

– Да уж постарайся, – кивнул Курт.

– Ну, если учесть, что ты – мой единственный шанс не спасать этот мир собственноручно, можешь не переживать, я тебя выдерну даже из преисподней, – очаровательно улыбнулся Зикер. – Думаю, ты даже представить себе не можешь, как отвратительно сказывается спасение мира на репутации черного мага. Сколько несчастных девственниц и драконов мне придется сожрать, чтоб восстановить свое реноме… а я терпеть не могу девственниц с драконами! У меня изжога от этой мерзкой диеты!

– Да ты же вроде бы уже не черный, а серый, – сказал Курт.

– Ну да, – согласно кивнул Зикер. – Серый. А привычки-то прежние. Думаешь, так просто изжить вековые пристрастия и привязанности? Способы мыслить и действовать? Так что идея самому спасти мир мне глубоко противна. Да я и не справлюсь, что еще существеннее. Так что иди, сотряси там все как следует, дай понять, что пришел не жалкий проситель, а равный… и помни, я тебя выдерну, только если убивать будут. А если станут пытать – получу истинное удовольствие. Люблю, знаешь ли, когда кого-то мучают…

Курт покачал головой и начал спускаться вниз по золотистым мерцающим ступеням.

Вниз. Вниз. Вниз.

Как будто та же дорога – и все же не совсем. Вот ступени эти… в прошлый раз их не было. Или все-таки были, просто он внимания не обратил?

То, что он не может вспомнить такую простую вещь, Курта и удивило, и напугало.

«Спокойно, Курт, – услышал он в голове голос Зикера. – Никаких ступеней в прошлый раз не было. Тебе слегка пудрят мозги с не вполне понятной целью. То ли запугать стараются, то ли сами боятся… Идешь ты немного другой дорогой, впрочем, дорог здесь предостаточно, так что разницы никакой. Можешь не напрягаться, пока опасности нет…»

«За моими пытками он наблюдать станет, – усмехнулся про себя Курт. – Нравится ему, видишь ли, когда кого-то мучают. Стоило мне слегка задергаться и он тут как тут – успокаивать, утешать…»

«Одно другому не мешает, – тут же откликнулся Зикер. – Если пытаемого время от времени успокаивать и утешать, пытка еще острее, еще мучительнее кажется. И вообще, тебя ведь пока не пытают, правда??»

Лестница не вывела Курта в огромный зал, в котором он побывал так недавно со спутниками. Вместо этого она круто повернула, сузилась и превратилась в узкий длинный тоннель.

«Интересное дело», – подумал Курт.

«Обычное, – беспечно откликнулся Зикер. – Любой уважающий себя черный маг считает своим долгом обзавестись как минимум дюжиной таких вот мрачновато-патетических ходов-выходов».

«Любой уважающий себя? – удивился Курт. – А как же ты, Зикер? Что-то я у тебя никаких таких ходов не заметил».

«Так я себя и не уважал никогда, – легко откликнулся Зикер. – Я предпочитал, чтоб это делали другие. Я, знаешь ли, весьма ленив и на самоуважение меня просто не хватает».

Ход повернул еще раз.

«Осторожнее, Курт. Там кто-то есть», – предупредил Зикер.

В темноте у стены внезапно вспыхнуло пламя. Вспыхнуло, покачнулось, приобретая отдаленное сходство с человеческой фигурой, и шагнуло к Курту.

«Огненный призрак! – поведал голос Зикера в голове. – Будь осторожен, Курт!»

Из руки Курта выплеснулся волшебный меч. Вода из зачарованного озера, озера неведомой силы, насквозь пробила тело огненного призрака. Призрак взвыл жутким голосом и пропал.

«Отличный удар!» – довольно прокомментировал Зикер.

И вновь тишина. Полумрак хода. Немного постояв, прислушавшись, Курт двинулся дальше.

«Сзади!» – ударил изнутри головы колдовской выдох Зикера.

В тот же миг меч сам рванул Курта в стремительный разворот. Хруст костей, отвратительное чавканье… у ног Курта корчилась омерзительная помесь лягушки с пауком. Вот только ростом она была с добрую лошадь.

– Ну и гадость! – отшатываясь, выпалил Курт.

– Гадостная гадость, – согласился меч. – Аж рубить противно. А что делать?

– Рубить, – сказал Курт. – Что тут еще можно придумать?

Он прошел еще с десяток шагов – все было тихо.

– Монстры кончились? – негромко предположил он.

«Монстры еще и не начинались, – утешил его голос Зикера в голове. – Какие же это монстры? Это – так, мелочь… Когда начнутся монстры, я тебе скажу».

– Ну, спасибо на добром слове, – пробурчал Курт. – Мура я наверху оставил, так ты за него стараешься?

«По мере моих скромных сил! – был ответ. – Кстати, ты по-прежнему пользуешься мечом, словно это вся магия, которая тебе доступна. Ты на самом деле такой тупой или это странное место на тебя столь пагубно действует»?

– Место действует, – ответил Курт. – Но я и на самом деле такой тупой, можешь не сомневаться.

«Место действует, – проворчал черный маг в голове у Курта. – А действовать должен ты! Призови свою Силу, пока с тобой чего дурного не приключилось!»

Призвать Силу? Всю свою Силу? У Курта с этим всегда было плохо. Быть может, потому, что в глубине души он так и остался мальчишкой, клянчащим деньги у прохожих. Мало ли что там с ним потом случилось? Мало ли в кого он превратился? Мало ли куда забросила его Судьба? В глубине души Курт не верил в свою Силу, хотя неоднократно сталкивался с наглядными доказательствами ее существования. И даже у ее истока побывал. Но одно Дело знать, что ты – великий маг. И совсем другое – на самом деле в это верить. Курт научился пользоваться крохами своей Силы, а все остальное ему удавалось задействовать лишь в исключительных случаях.

«Я в глубине души очень сочувствую твоим теологическим изысканиям, Курт, – раздался голос Зикера в голове. – Должен заметить, что вера в себя – одна из древнейших человеческих религий. В это невероятное божество обязан верить каждый, кто хочет хоть чего-то в этом мире стоить. Однако время для подобных изысканий ты избрал самое неудачное. Тебе нужна вся твоя Сила прямо сейчас. И она у тебя есть. Так вот, если ты быстренько не перевернешь этот коридор несколько раз вверх тормашками, то очень скоро познакомишься с настоящими монстрами».

Бесплотный голос Зикера подстегнул не хуже, чем размашистый удар набалдашником, каковой обычно полагался в таких случаях от Мура. Курт глубоко вдохнул, завидел мерно накатывающееся из глубин коридора нечто, выдохнул и призвал наконец всю свою Силу.

Призвал, ощутил ее, ощутил невероятное блаженство наполняющей его бесконечности, пузырящуюся в нем отраву непомерного могущества… ощутил, расправил плечи и глубоко с наслаждением вздохнул, глядя на приближающихся к нему монстров.

О да! Это и в самом деле были монстры. Самые настоящие. Зикер не солгал. Ибо не бывает монстров страшнее людей. Ибо ни одно существо, живое ли, мертвое ли, не способно отдаваться злу с такой полнотой и искренностью, как человек.

Что ж, зато люди не умеют летать, а при падении с высоты, да еще и на приличной скорости, с ними происходят разного рода неприятные вещи.

Курт потянулся своей Силой, из самых глубин своего существа потянулся, потянулся во все стороны, ухватился за все, за что здесь только можно было ухватиться при помощи Силы, и крутанул.

«Есть!» – довольно выдохнул Зикер, глядя, как пространство вокруг Курта опрокидывается вверх тормашками.

– Что, серьезно есть хочешь? – услышал он вдруг чей-то насмешливый голос за своей спиной. – Ну, так пойдем, поедим…

Зикер медленно обернулся. За его спиной обретался самый настоящий дракон.

– А… кто кого есть будет? – осторожно спросил Зикер.

– Ну, разумеется, я тебя, – ухмыльнулся дракон. – А что, у тебя были какие-то сомнения на этот счет?

– Тогда я по-прежнему останусь голодным, – печально заметил Зикер. – А твое первоначальное обещание останется невыполненным.

– А я ничего и не обещал! – плотоядно облизнулся дракон. – Я приглашал. Приглашал тебя стать обедом. А что касается тебя самого – не останешься ты голодным. Ни один из тех, кого я съедал, на голод потом не жаловался, можешь мне поверить. Как только я их съедал, все их проблемы решались сами собой.

– И все же это какое-то сомнительное предложение, – подготавливая убойное противодраконье заклятие, заметил Зикер. – Что-то в нем не так…

– Самое лучшее предложение из тех, которые ты мог получить, – заверил его дракон. – Можешь мне поверить, никто не съест тебя так же хорошо, как я!

– Хм, возможно, но вряд ли у тебя есть доказательства, – заканчивая приготовления, тянул время Зикер. – Быть может, какие-нибудь рекомендательные письма? Или хоть мемуары съеденных? Хотя на рекомендательные письма и мемуары в наше время нельзя положиться, от них за полет стрелы тянет рекламными проспектами…

– Да какие еще доказательства! – горячился дракон. – Какие письма с мемуарами! Да если хочешь знать, завидев рекламного агента я тут же его съедаю! Ты просто попробуй! Вот увидишь – тебе понравится!

– Боюсь, мне придется отклонить твое любезное предложение, – покачал головой Зикер. – Видишь ли, поразмыслив как следует, я пришел к выводу, что просто не хочу быть съеденным.

– Но… но как же… – растерялся дракон. – Она сказала, чтоб я тебя обязательно съел. Обязательно!

– Она не могла так сказать, – грустно усмехнулся Зикер. – Она слишком хорошо меня знает. Думаю, она приказала тебе попытаться…

– Откуда ты… – удивленно вытаращился дракон, но из ладоней Зикера уже вылетело мощное антидраконье средство, любого дракона погружающее в глубокий сон. В очень глубокий. Лет эдак на двести.

– Так! – выдохнул Зикер. – Что там у нас с Куртом?

И обнаружил, что самостоятельно найти вход не в состоянии. Одно дело стоять на пороге, когда дверь открыл кто-то другой, более сильный. Совсем другое – отыскать эту чертову дверь, когда ее захлопнули у тебя перед носом. И самое обидное, что не в мастерстве дело. Силы, обычной магической силы не хватает.

«Почуяла, что я вмешался, и выставила! Мерзавка…»

«Зря я Курту не рассказал, с кем он имеет дело. Или не зря?»

Зикер вздохнул.

«Раз нет прямого пути, поищем окольный. Быть того не может, чтоб я не забрался туда, куда мне хочется. Особенно если меня туда не пускают!»

* * *

Пространство опрокинулось к чертям собачьим, пол и потолок поменялись местами, Курту показалось, что одна из стен рушится ему на голову, но в следующий миг она ушла куда-то вбок. Враги с воплями сыпались друг на друга. Звенели доспехи. Встали далеко не все воины, а когда вставшие неуверенно продолжили наступать, Курт крутанул пространство еще трижды. На сей раз не встал никто. Курт шагнул к поверженным телам, но они вдруг замерцали и исчезли.

«Что-то Зикера давно не слыхать! – подумалось ему. – Хоть похвалил бы, что ли…»

«И не услышишь… – вдруг раздался в голове странно мерцающий голос. – Слишком он разговорчивый, этот твой Зикер».

Курт замер.

«Боишься? – прошелестел голос в голове. – Бесплотного голоса – боишься? Эх ты, великий герой…»

– А что ты сделал… с Зикером? – вслух спросил Курт.

«На хлеб намазал и съел, – отозвался голос. – И с тобой то же будет!»

– Ну, это мы еще посмотрим! – выдохнул Курт.

Сила переполняла его. Он не собирался бояться.

«Обязательно посмотрим… – прошелестел голос. – Скоро…»

– Сейчас, – возразил Курт, ухватывая бесплотное нечто, витающее вокруг его мыслей, служащее тропинкой голосу.

Ухватывая, сжимая, наматывая на руку… он резко рванул на себя эту почти бесплотную субстанцию, почувствовал короткий, испуганный возглас, после чего то, за что он ухватился, ловко выдернули у него из рук, и всякое присутствие посторонней силы исчезло.

«Ты еще пожалеешь об этом», – с угрозой выплеснулось искаженное расстоянием эхо.

– Посмотрим, кто пожалеет, – откликнулся Курт.

Из пустоты соткалась стена. Соткалась и преградила дорогу. Курт пнул ее ногой, и стена рухнула. Перелезать завал Курту не хотелось. Усилием воли он заставил обломки стены исчезнуть.

«Почему я вообще тащусь вдоль по этому унылому безобразию?» – вдруг пришла мысль.

Курт толкнулся плечом и проломился в соседний тоннель. Несколько сотен скелетов бросились на него со всех сторон. Взревев от испуга и ярости, Курт несколько раз перевернул тоннель вверх тормашками, сам оставаясь при этом неподвижным. Его тело как бы висело в пустоте, а все вокруг него переворачивалось плясало и рушилось. Скелеты падали и разбивались вдребезги. Вскоре вокруг не осталось ничего, кроме крошева костей.

Курт проломился в следующий тоннель, несколько раз, не глядя, его перевернул и ринулся в следующий. Еще… еще… Вскоре ему стало казаться, что от него кто-то убегает. Убегает, творя за своей спиной новые залы, ходы и переходы. Ходы получались все более однообразными, а монстры все более неубедительными. Наконец Курт просто прошел через очередную толпу скелетов. Они оказались бесплотными.

– Сейчас я до тебя доберусь! – прошептал Курт и шагнул вперед.

Курт шагнул вперед, и огромная фигура, имеющая лишь отдаленное сходство с человеческой, огромная и нелепая фигура, сотканная из черного хрипящего пламени, навалилась на него и он закричал. Закричал и стал падать. Падать в никуда. В руке сам собой соткался волшебный меч, и Курт раз за разом рассекал этим мечом окружающее его отсутствие, а все его тело горело, горело, охваченное колдовским черным пламенем.

Горело… горело… горело…

Каким-то чудом он был все еще жив. Он падал, а дна все не было.

Все ниже… ниже… ниже…

Мимо него мелькали серебристо-серые и золотисто-коричневые круги, вспыхивали корявые подобия надписей, торчали причудливые деревья без листьев, мгновения абсолютной тьмы сменялись яркими вспышками света.

«Озеро Силы! – вспомнил Курт. – Моей Силы!»

Последняя вспышка тьмы плавно раздалась в стороны, угасла, и Курт увидел свое озеро. Оно дохнуло на него таким покоем, что черное пламя, пожирающее Курта, неуверенно заколебалось… а потом оно и вовсе сгинуло, потому что Курт бросился в светящуюся колдовскую воду.

Озеро! Озеро! Озеро!

Он нырнул в него, не раздумывая. Мгновенный всепожирающий лед почти убил его сознание, а потом ему внезапно стало тепло и хорошо. Так тепло и хорошо, как никогда в жизни.

– Вроде как живой, – пробормотал Курт, нисколько не удивляясь, что он говорит под водой, и слова не выходят изо рта пузырями воздуха.

Мало того, он и дышать под водой может!

– Не превратился ли я, сам того не заметив, в какую-нибудь жабу или лягушку? – сам у себя спросил он. – Да нет, руки вроде бы нормальные… человеческие. И нога тоже. Хотя они же в башмаках, кто знает, вдруг там уже ласты вместо ног? Ничего, главное, чтоб не склеились. И вообще, Аглария утверждала, что любит экзотику…

Курт выбрался из воды. Присел на берегу. Ощупал себя.

– Как ни странно – цел, – резюмировал он. – И жабры с ластами не выросли.

Темные, чуть колышущиеся лохмотья мрака уютно покачивались над его головой.

– Хвала всем Богам, ты все-таки выбрался!

Курт сперва даже не понял, что именно произошло и откуда исходит голос, а когда понял – несколько ошалел: прямо у него на носу открылся крошечный портал и из портала выбрался крошечный Зикер.

– Зикер… что с тобой? – испуганно спросил Курт.

– Думаешь, так легко пробраться в чужое место силы? – откликнулся Зикер.

– А… почему ты у меня на носу? – продолжил Курт.

– А тебе было бы смешнее, если б я открыл портал у тебя в штанах? – огрызнулся Зикер. – Мне нужен контакт с твоей кожей, иначе это место убьет меня. А тебе…

– Зикер, я… – испуганно прервал его Курт.

– Молчи и слушай! – в свою очередь сурово оборвал его Зикер. – Ты здесь всего лишь второй раз, сколько я помню из твоих рассказов. В первый – у тебя был ход наверх, а сейчас – нет. Архимагистр успел уничтожить ту реальность, где вы с ним сражались, так что я – твой единственный шанс вернуться обратно в мир. Самостоятельно находить дорогу отсюда ты научишься еще не скоро.

– Понял, – кивнул Курт.

– Очень хорошо, – кивнул Зикер. – Тогда слушай… сейчас ты закроешь глаза и увидишь тропинку. Закрывай.

– Закрыл, – послушно кивнул Курт, закрывая глаза.

– Видь, – распорядился Зикер.

– Вижу, – кивнул Курт.

Такую тропинку и в самом деле несложно было увидеть.

Она как бы сама собой возникла перед внутренним взором. И вся состояла из чьих-то носов.

– Вот и иди по ней, – распорядился Зикер.

– А куда я приду? – со страхом спросил Курт, наступая на первый нос.

– Куда надо, туда и придешь, – отозвался Зикер, и Курт почувствовал, что его собственный нос опустел.

Курт вздохнул и шагнул на тропинку. А что ему еще оставалось? Носы смешно попискивали, когда он наступал на них. Идти было как-то неловко и странно. В голове смутно шевелилась какая-то стихотворная чушь из прошлого. Не то обрывки старинных баллад, не то жалкие попытки самостоятельно сочинить что-то в этом роде. Тропинка петляла во мраке и тумане, внезапные участки света выглядели скорей как твердые тела, чем как отверстия, ведущие куда-то. Впрочем, Курт и вообще не мог сказать, есть ли вокруг хоть что-то, кроме странной тропинки из чьих-то носов, по которой он уходил от места своей Силы невесть куда.

«Правильно ли я делаю?» – заскребся внутренний голос. Но вопрос был тусклый, неестественный, неискренний, и быстро распался, не выдержав столкновения с каким-то особенно длинным носом.

Внезапно Курт почувствовал, как его ухватила неведомая и страшная сила, ухватила, скрутила, и… он почувствовал, как его выворачивают наизнанку и втаскивают внутрь его самого, прямо через левое ухо. Он взвыл, рванулся и…

И оказался в уютном кресле, в Башне Зикера, с бокалом топталовки в руках.

– Осторожней! Не разлей ценный продукт! – промолвил Зикер, сидящий напротив него.

– Кошмар! – выдохнул Курт. – Что это было?

– Что ты имеешь в виду? – уточнил Зикер. – С тобой сегодня много чего было.

– Мне показалось… да нет, я просто убежден… что меня… меня… вывернуло наизнанку… да еще через ухо втянуло внутрь меня самого! – выпалил Курт. – Это… это…

– Прости, Курт, – вздохнул Зикер. – Но это самый быстрый и безопасный способ выдернуть кого бы то ни было из любой точки пространства… если бы ты еще немного прошел по этой тропе, то пришел бы в место, которое вряд ли бы тебе понравилось.

– То есть… это твои проделки! – возмущенно выдохнул Курт.

– У меня не было иного способа спасти тебя из той передряги, в которую ты угодил, – ответил Зикер. – То есть были другие способы, но… этот самый быстрый и безболезненный.

– Самый быстрый и безболезненный? – с нервным смешком уточнил Курт. – Ну, помогай Боги, тем несчастным, коих ты другими способами спасешь!

И Курт одним глотком опрокинул в себя бокал с топталовкой.

– Уф-ф! Сразу полегчаю! – блаженно прошептал он.

– Чувствуется, что ты побывал Богом, – улыбнулся Зикер.

Назад: Часть первая ОГНЕННАЯ РУКОЯТЬ

На главную: Предисловие