* * *
— Здорова черти, — в потрескивание эфира ворвался обрадованный рев Носорога, — мы уже здесь вас заждались.
— Привет, — улыбнувшись, ответил Череп, — и давно ждете?
— Да нет…, — слегка обеспокоено ответил Носорог, после изучающей паузы продолжил, — я смотрю, вы время даром не теряли. Уже успели, где-то обзавестись новыми украшениями.
— Да так ерунда, — ответил Череп, — какие-то сумасшедшие налетели. Ну и пришлось, поспорить.
Уступая рвущемуся пообщаться Косяку, включил внутренний селектор на эфир. Получив наконец желаемое Косяк заорал во всю мощь легких:
— Эй парни вы такую веселуху пропустили! Я там такой фейерверк устроил! Они сзади, а я им главным хрясть, тут двое спереди. А я бац, бац! Я их и так и этак, короче это было… ну я не знаю по сравнению с учениями, тьфу…
Поведав краткое содержание, Косяк под давлением заинтригованных слушателей засмаковал красочные моменты, с каждым повторением противников было как минимум пятеро, и все классом не меньше "кабана". Дуэли, горящие машины, запах горящей плоти все это обрушилось на уши трепетно умолкшего экипажа "семерки".
— Ну, — задумчиво протянул Носорог, вклинившись в глубокий вдох Косяка, — даже если поделить все, что, тут наплел Косяк на два — получается впечатляюще.
— Эй, чего ты там делишь, — с новым вдохом обиделся Косяк, — я вам как на духу всю правду рассказал и ты мне не веришь?!
— Верю, верю. Да вот только почему-то Дыба молчит, да и Череп хихикает.
— А у них это, ну как его… О! Шок у них! Настоящее нервное потрясение. Один я вот могу все рассказывать. И еще контузии… Они вообще, еще не отошли от первого боя, сидят и гадят под себя и не могут остановиться…
— Ну все понесло…, — утомленно вставил Череп, — все Косяк, занимайся цацками.
Обсудив с Носорогом маршрут, Череп набросал Дыбе ориентиров на симуляцию. Под обиженную бубниловку Косяка, экипажи занялись подготовкой к скоростному переходу к точке встречи с караваном.
Устраивая перегонки, машины сорвались с места. Вырвавшиеся на простор танки, неслись дикими хищниками. Играючи пролетая впадины и мелкими лощины, утробно вгрызались в склоны барханов, что провожали нарушителей пылевыми тучами.
Преодолев песчаное море окружавшее столицу сто километровой зоной безопасности, выскочили к первым скалам начавшегося спуска.
Заросшая лесом каменных столбов долина купалась в лучах заходящего солнца. С далекой пустыни "лес" производил впечатление сложенных друг на друга блинов. Забытые безумным кулинаром, скалы выпекались и запекались солнцем, остужались ночным холодом и под натиском песчаных бурь обретали лики причудливых истуканов.
Замершие в надменной высоте, фигуры с недоумением рассматривали несущихся букашек. Своей возней посмевших потревожить вековой покой скал. Выражая свое недовольство, каменный лес наполнялся тихим шелестом трусливо опадавшей щебенки. Выкатываясь изо всех щелей и уступов, остатки пиршества песчаных бурь старались попасть по наглым пришельцам. Но только зря оголив отвесные склоны, отесанные бурями столбы укутались накатившем следом гулом и вихре песчаного шлейфа.
Наполняя лес движением, машины ныряли и выпрыгивали. Показываясь грозными хребтами то с одной, то с иной стороны верениц столбов, соперники не желали уступать друг другу и метра.
— Дыба! Жми на полную! — восхищенно орал Косяк, с замиранием сердца следя за стремительно вырастающими и так же пропадающими столбами, — Туз обходит! Ты, что хочешь меня разорить на ящик пива?!
— А ты, что уже успел поспорить?! — вмешался отстраненным шепотом Череп. Едва не вскрикнув от несущегося навстречу каменного выступа, и в последний миг нырнувшего в сторону, — Еще пару таких моментов… и кому будем отдавать твое пиво?
— Я вам дам отдавать! Лучше бы напряглись и, что нить придумали. Все-таки жаба душит Слепню пиво дарить., что зря столько сил и денег в колымагу грохнули?! Ползем как беременная черепаха!
— Косяк, — отрывисто бросил Дыба, — отдай резерв орудий!
— Э…, — призадумался Косяк, — командир, я тогда глушу башни, все равно не с кем стреляться.
— Тебе бы только по-стреляться, глуши.
Получив резерв от оружейного контура Милашка натужно взвыв ускорившимися приводами, рванулась вперед. Череп болезненно сморщился. Чувствуя ускорение всеми швами скафандра вдруг ставшими острыми рубцами, ощутил прибавку в весе. Стараясь не дергать сердце лишними переживаниями, о близком мелькании каменных клыков, заломив голову любовался неспешно проплывающими в вышине кромками вершин.
— Череп ты бы отрегулировал бы свои генераторы, у меня сейчас зубы начнут выпадать от такого воя, — прошипел Косяк.
— А вы бы еще тягач на буксир взяли и устроили бы регату. У нас же капсула весит в треть Милашки. Если бы "Вепрю" пяток тонн нацепить, он бы так не носился, — отвлекаясь от легкой тошноты начал объяснять Череп.
Рассматривая окно с проекцией кривой петли маршрута гонки, Череп сам болезненно морщился чувствуя противный свист генераторов сводивший зубы до крови в деснах. Стараясь отвлечься от зуда, рассчитал время прибытия с такой скоростью к южной трассе, что массивным рукавом отходила от столицы прямым лучом бетонного покрытия. Только в одном месте луч делал ответвление на технический космопорт, алевший на проекции предупреждающем сообщением о старте челноков.
— Кстати Косяк хочешь увидеть не забываемое зрелище? — вскинувшись, спросил Череп.
— Эт еще какое? — настороженно поинтересовался Косяк, не думая предположил, — Опять Дыба покажет танец живота?
— А, что понравилось?
— Да не то слово, — пробурчал Косяк, — у меня с прошлого показа,…живот неделю синяками исходил.
— Да нет, — отмахнулся Череп, — мы сейчас будем проезжать, вернее, пролетать мимо стартовых площадок. Посмотрим отгрузку на орбиту.
Рассматривая уже поредевший лес Косяк недоверчиво хмыкнул. Выскочив на горку, Милашка оторвалась в краткий миг полета. Оторвавшись от песчаного шлейфа, неотрывно сопровождающий машину песчаной завесой, мягко приземлилась и набирая потерянную скорость, рванулась по багровому морю песка.
В наступившем закате, истуканы причудливых горных столбов сменились кладбищем скал. Порождая полчища теней, камни уже начинали светиться собранной за день энергией, превращая долину в пепелище огромного костра, где в роли потухших углей будут выступать, рассеянными внутри скал частички кристаллов.
— Ну и где твое зрелище? — сварливо начал Косяк, — опять мне по ушам проехал?
— Сейчас будет, — с обещанием в голосе ответил Череп, — смотри, не пропусти.
— Ага, будет. О потом догонит и еще раз сто…
Голос Косяка прервался. Последний слог, ослабился пробившимися сквозь электронную защиту разрядами атмосферных возмущений. Помехи в эфире сменила нарастающая дрожь земли, и следом, сквозь толщину броневых пластин пробился нарастающий рокот. Заглушая рабочий шум силовых установок, шум накатывал волнами. Неожиданно затих заканчивая заниматься шалостями, вновь ворвался в перепонки отбойными молотками шутя преодолевая шумоизоляцию тройного слоя брони.
— Хватит мотать балбеской, — перекрикивая рокот, проорал Череп, — Направо смотри, в сторону космопорта!
Правая часть небосвода окрашивалась теменью ночи, как ковер звездного неба начал раскалываться под напором вздымающихся от поверхности стальных игл. Складывалось впечатление, что пустыня решила впиться в небо многочисленными рядами стальных клыков.
Отражая остатки затухающего кровавого заката металлическим блеском, стальные иглы т втыкались в небосвод, грозя превратить его в мелкое решето. Опираясь на яркие следы огненных струй, спустя мгновение ракеты ускорились, оставляя в небосводе уродливые шрамы дымных следов. Проведенные жалами изумрудных кинжалов, выхлопы работающих дюз растворялись зеленым заревом. Медленно уменьшаясь и тускнея, огромная клякса из изумрудов бледнела и вливалась в звездный небосвод пятном безымянного созвездия.
— Вот это да, — проорал Косяк, — такого представления… я еще не видел.
— Чего орешь? — улыбнулся Череп.
— Как чего, — продолжал орать Косяк, — оглох маленько вот и ору.
— А ты пробовал громкость убрать… говорят, помогает.
— Ерунда. Отмокнут, и все пройдет. Слушай, а чего они зеленные? — не дожидаясь ответов, засыпал новыми вопросами, — …а чего их так много? Слушай, а где они…А этот как его…
— Косяк, — перебил Череп, улыбаясь, поучительно забубнил, — …специально для тебя я приготовил весь материал. Тебе все равно еще делать нечего, по крайней мере, минут двадцать. Кидаю тебе ссылку на массив. Сиди и читай, а потом мне расскажешь.
В селекторе установилась мертвая тишина. Фон словесных потоков Косяка выстреливаемых со скорострельностью бешеного дятла, внезапно сменился редким хмыканьем. Опять вернулся свист натужно воющих установок.
Опустив взгляд Череп окунулся в мир стремительно пролетавших мимо барханов. Ощущая взлеты и падения заметной тяжестью или облегчением всего нутра, застонал от ожившей тошноты.
Ныряя и выпрыгивая подобно заигравшимся рыбам, машины приближались к оживленной трассе.
Широкая магистраль была ярко освещена многочисленными прожекторами и наполнена гулом никогда не останавливающегося движения. Словно гигантская змея из света и стали, трасса пронизывала ночь движением. И словно пытаясь загипнотизировать наблюдателей, поражала воображение хороводом огней и теней всех размеров.
Большие многосоставные туши легендарных марсианских дальноходов, казались не поворотливыми гусеницами, но приближаясь, личинки вырастали в огромные многосегментные составы ведомые пустынными тягачами.
Плавно перекатываясь на четырех парах слегка сплюснутых шин, что подымались над корпусами на добрую треть, гигантские колеса скрывали за собой большую часть корпуса. Усеянные отметинами бурь, проевшими в некогда ровных окрасах заметные проплешины отполированной стали, корпуса были покрыты желтоватыми пятнами антикоррозийного покрытия.
Меланхоличный разрез обзорных окон давал широкий обзор экипажу, что бы осторожно катясь по бетонным плитам не раздавить многочисленную "мелочь" огромными колесами. В свое время именно эти невероятные сплетения жгутов спиц и стали, обрамленных потрескавшимся псевдокаучуком и прославили легендарную устойчивость трехэтажных тягачей. Из-за особенностей размещения колес и огромной массы, тягачи славились способностью спокойно продолжать движение по маршруту в любую бурю, обеспечивая бесперебойные доставки грузов в любую часть освоенного Марса.
— Вот это громадина! — восхищенно выдохнул Косяк, — Командир это, что же за драндулет такой?
— Эх, Косяк, Косяк. Нужно было не по девкам мотаться, а почитал бы историю освоения, — немного раздражаясь произнес Череп, — это же и есть марсианские поезда. Такие штуки мотаются между столицей и заставами. В основном это грузовые составы, но в них есть возможность перевозить пассажиров. Если я не путаю, то они трех этажные. Даже лифт есть для удобства пассажиров. Но в основном, — это транспортники. Сюда везут кристаллы, а обратно оборудование, продукты ну и всякую нужную мелочь.
Оживленная трасса необратимо надвигалась. Превращаясь из полоски света — в непреодолимую преграду, проступила массивными плитами покрытия, словно плотина перекрывшей море песка.
Бетонные покрытие, по замыслу строителей укладывались на сваи, с таким учетом, что бы в сквозном туннеле под трассой можно было проскочить на другую сторону долины. Но толи не просчитали плотность грунта, толи не взяли в учет кочующие пески, но перебраться на другую сторону песчаного моря, было возможно только покружив по редким развязкам. Которые "радовали" заплутавших путников, встречаясь только на сотых километрах трассы.
— Дыба, вы решили попробовать лбами прочность бетонных плит? — обеспокоено поинтересовался Череп, — пора уже гонку прекращать.
— Сейчас, — тяжело выдохнул Дыба, — …мы с Тузом договорились до развязки.
Череп взглянул на спутниковую проекцию. На ней две букашки резко сворачивали и неслись вдоль жирной полосы трассы. До развязки оставалось каких-то двадцать километров. Вздохнув, Череп прикинул расстояние до места встречи с караваном.
С такой скоростью они успеют как раз вовремя. Можно смело прикорнуть. Передав командование Милашке, убаюканный мягким покачиванием, Череп уплыл в легкую дрему.
— Череп! Хватит дрыхнуть вставай. Приехали, — разрывая паутину легкой дремы, голос Косяка вернул Черепа к реальности, — А то прохрапишь все на свете.
— Все, все не ори, — пробурчал Череп, пытаясь прогнать остатки дремы мощным зевком.
Оглядываясь в окружающем столпотворении техники, Череп пытался понять, где они находятся. Милашка стояла на обочине трасы, а бетонного бордюра противоположной стороны, не видать из-за рядов стремительных теней стальных гончих. Пролетавшие со свистом машины, обдавали упругими волнами воздуха. Побеспокоенные потоки разряженной атмосферы резко хлопали о броню, пытаясь перевернуть посмевших встать на пути, но добивались только мягкого покачивания корпусов.
Разнообразие видов техники поражало своей фантазией. Зачастую проносились такие образцы, что Дыба как знаток просто хлопал глазами, пытаясь понять принцип по которому это чудо не разваливается и вообще несется с приличной скоростью. Занося очередную диковинку в базу, с удивлением узнавал как тот или иной образец являлся стандартной моделью. Купленной, а зачастую и угнанный траулер, изменялся до неузнаваемости обводов фантазией владельца или величиной суммы на счету.
— Командир нам долго еще загорать? — с ленцой протянул Косяк.
— Еще десять минут, — ответил Череп, рассматривая всплывшую часть карты.
На просвечивающейся плоскости, Милашка выстроила симуляцию с приближающимся караваном и условным местом встречи.
— А то мне уже скучно, — избаловано произнес Косяк, — Командир, а дай канал с "кабанчиком".
— Косяк, а как же Милашка?! — встрял Дыба, — ты ее променял на Слепня?!
— Вообще-то вы гады! Испохабили всю идею! У нее только секс везде и во всем, — стараясь добавить в голос обиды, Косяк перестарался, скатившись к обычному ерничанью, — вы ее под себя готовили, что ли? Озабоченые. Вам только порнопьесы сочинять. Я ей говорю, а ну-ка проверку систем давай, а она сразу раздевается. Или я с ней на серьезную тему хочу поговорить, а она… В общем нужно ее стирать, я долго не выдержу. Выбирайте или я, или разоритесь на отхожих капсулах.
— Ого, — хохотнул Дыба, — командир ты мне проспорил червонец.
— Похоже на то, — в тон ответил Череп, с деланным сочувствием вздохнув, продолжил, — Косяк быстро ты сдался. Я то думал ты у нас мачо! Секс-гигант, а ты и недели не выдержал…
— Ах вы жульё, — возмутился Косяк, — опыты на мне удумали делать?! Ну ничего. Теперь только расслабитесь. Я вам такого устрою… да я…да вам…
— Все, все я уже сдаюсь, — выдохнул Череп, утираю проступившие слезы — …тебе-то связь давать?
Косяк еще возмущался когда в внутреннем селекторе засопел сломанным носом Слепень.
— Эй косой, ты чего разоряешься?
— Сам такой, — в тон обрадовался Косяк, — …ты чего делаешь?
— Жду пиво!
— Как?! С меня?! Головой где стукнулся? — от возмущения Косяк, аж поперхнулся, — вы разве первыми пришли?
Чувствуя, что лишается последней конфетки, Слепень насупился и уперто проговорил:
— Мы же с тобой спорили, что вы нас обойдете. А выскочили на трассу мы вместе, так, что с тебя пиво. На заставе рассчитаешься.
— Разве я такое говорил? — начал юлить Косяк, — ты точно помнишь?
— Точно, точно, — вмешался Носорог, — я все слышал. Так, что тебе не отвертеться, на заставе ставишь пиво.
— Дыба, а ты чего молчишь, — чувствуя затылком стену, Косяк решил втянуть в спор по больше "весомых" аргументов, — тут обдирают как липку, а ты молчишь?!
— Все правильно Косяк, — поставил точку в споре Дыба, — Мы одновременно пришли. Так, что если ты спорил на таких условиях, ставь парням пиво.
Косяк для формы, возмущался. Ссылаясь на грузовую капсулу, на хитрость и коварность оппонентов, начал разводить. Углубляясь в словесные дебри и игру слов, одним словом пытался отвертеться. Точку еще раз обозначил Дыба, вступаясь за не сильного в словесных доводах Слепня:
— Косяк не юли! Дал слово так держи его. А то начинаешь тут тень на плетень наводить.
— Сговорились, — горестно вздохнул Косяк, — подчиняюсь грубой силе.
— А кстати Слепень, а ты видел зрелище? — переходя на доверительный шепот, голос Косяка так и светился доброжелательностью.
— Какое? Ракеты, что ли? — сбитый с толку быстрой сменой темы разговора, доверчиво уточнил Слепень, — ну видел и че?
— Тю…деревня, — с интонацией всезнайки, Косяк обрабатывал клиента, — это же настоящие грузовики были. Они на орбиту вывозят кучу таких "кабанчиков" как ваш. Спорим на ящик пива?
— Да так и кучу…, — недоверчиво протянул Слепень.
— Спорим!? — обрадовался Косяк.
— Слышь Косяк, а ты кто по национальности? — вмешался смеющийся голос Туза.
— Как кто!? — переспросил Косяк, не улавливая хода мысли, продолжил — …русский я.
— А по повадкам не скажешь…, — откровенно заржал Туз.
— Так он с Шпильманом общался, — вставил Дыба, — вот у него и нахватался.
— Да ну вас, — улыбаясь прыснувшему на обоих бортах смеху, Косяк по хозяйски пробубнил, — …я тут пиво пытаюсь вернуть, нет, чтобы помочь…
— Караван показался, — серьезным тоном вмешался Череп, — тишина в эфире.
Увеличивая разрешение карты Череп насчитал три поезда. Большой гусеницей занимавших добрую треть всего участка карты, караван медленно продвигался по оживленной трассе. Впереди и сзади в два ряда шли машины охранения. Следом прибились несколько гражданских траулеров.
Вспомнив установленный порядок, Череп вызвал командира боевого охранения. Представившись, переслал данные по распределению. Командир охранения приняв данные, пробубнил в эфир скупую фразу приветствия. Все происходящее заняло не больше двух минут. Заняв образовавшиеся в колоне дыры, новоиспеченные наемники влились в строй. Не останавливаясь караван тащился по трассе, ожидая команды старшего на съезд с трассы. Где можно будет развернуться в походный строй, и подобно псам пастухам, гнать стадо тягачей под звездным небом.
