– Увидели разгадку бытия? – встретил улыбкой Крафт.

Со скучающим видом, торговец поднялся с кресла, ловким нажатием сенсоров управления потушил проекцию, на которой перегоняли друг друга строки какого-то отчета.

– Не до шуток, – бросил Немезис, втягивая лепестки шлема.

Уже у выхода из комплекса, вдруг остановился, обернувшись, спросил:

– Не хотите поговорить с человеком, имеющим отношение к трепке Вашего Рыка?

Мигом напрягшись торговец из ленивого старика со скучающим видом греющегося под софитами, превратился в гончую почуявшей добычу. Не дождавшись объяснений, догнал Немезиса уже перед площадкой, единственные двери которой охранял удвоенный караул. От застывших истуканов в черной броне, отделилась фигура. Гудя сервоприводами, и наполнив коридор лязгом тяжелой поступи, черный броненосец двинулся навстречу. Застыв перед Немезисом, по слуху ударил усиленный нагрудными мембранами голос бывалого вояки:

– За время дежурства…

– Отставить сержант, – оборвал Немезис, всматриваясь за спину броненосца. На стене светилась проекция, что транслировала происходящее внутри камеры, – как ведет себя пленница?

– Ни чего не обычного. Жратву ей дает киборг. Мясное не признает, а растительное жрет как саранча. Не буянит, не орет.

– Ясно, открывайте шлюз, – мотнул в сторону Крафта, – найдите для него комплект повышенной биологической защиты…

Предбанник наполнился тревожными всполохами красных ламп. Немезис застыл в беготне обеззараживающих лучей. Дождавшись разрешающего писка автоматики, шагнул в проем тяжело отъехавших створок.

В камере все оставалось по прежнему. Судя по белеющей в углу самодельной циновке и лежащему под ногами подносу с остатками фруктов, пленница не стремилась использовать удобства всей камеры. Как только Немезис переступил порог, девчонка метнулась в угол. Пытаясь втиснуться как можно глубже в щель, обхватила руками плотно подтянутые ноги. Блеснув настороженным взглядом, затравлено смотрела из-под водопада черных прядей.

Немезис рассматривал дрожащие плечи, метания взгляда и зарождение внутри непонятного чувства. С одной стороны перед ним обычная особь женского пола, но только что он видел разгадку странных шрамов, что покрывали всю спину этого существа старательно походившего на человеческого подростка. Это не человек, и даже не клон, а что-то враждебное, и судя по стычке стаи с "червем"- могущественно чужое. Но как это не вязалось с образом хрупкой девушки.

– Кто ты? – спросил Немезис, усиленным внешними мембранами голосом.

Вздрогнув от вопроса, узница еще сильнее вжалась в угол, сжимаясь до молекулы. Из-под копны волос раздался крик, наполненный таким ужасом, что Немезис уловил, как заворочались за стальной переборкой охранники:

– Кха-нарт! Твори черное дело…

Девчонка вспорхнула птицей, схватилась кулачками за полотнище балахона и с треском рванула разрез. Ветхая ткань старого хлопка разошлась, оголив для неминуемого удара побелевшую грудь. Застыв с гордо поднятой головой, девчонка еще сильнее зажмурилась в ожидании неизбежной, но спасительной смерти:

– … Великая Праматерь, я иду к тебе!

Не ожидая такой перемены, Немезис неподвижно застыл. Скользнув взглядом по безупречной форме груди, смотрел в плотно зажмуренные глаза.

– Кха-Нарт? Обряд? О чем ты?

Но девчонка ничего не слышала, что-то горячо шептала пересохшими губами, беззвучно повторяла непонятные слова. Бледная маска ужаса таяла, уступала место блаженной улыбке. Все тревожные складки разгладились, и на лице воцарился покой и умиротворение. Медленно раскачиваясь, девчонка пробовала подвижность каждого сустава. Голое тело задышало не понятно откуда взявшемся жаром, дрожь уступила место уверенной осанке, бледность наливалась краснотой. Постепенно меняя опору, тело вспоминало какой-то танец.

Повторив несколько раз вопрос, Немезис собрался дать команду принести болевой шокер, как сзади раздалось шипение створок.

– Похоже, у вас не очень то получается разговор, – вошедший Крафт, шаркающей походкой оказался рядом. Не ловко переступая в необычном балахоне, едва не споткнувшись, ухватился за великана. Окинув Немезиса критическим взглядом, явно дающим понять, что с такими манерами тому место только в казармах десанта, обернулся с ласковым вопросом:

– Тебя как зовут?

Услыхав не синтезированный голос, девчонка приостановила раскачивания, и на Крафта взглянули синее озера затянутые туманом грез. Завидев Немезиса, с вялостью сонного человека перевела взгляд на торговца, попыталась протянуть тому руку:

– Здесь Кха-нарт… уходи! – прошелестел слабый голос. Личико нахмурилось, пытаясь подобрать слова, с губ сорвался не понятный звук, и видя непонимание на лице торговца, тыча пальцем в Немезиса, схватила Крафта за руку, попыталась оттащить в другой угол, – он смерть всему живому!

Озадаченный таким поведением Крафт дал себя увести. Присев с девушкой в другом углу, заслонил неподвижного великана корпусом.

– Ну, успокойся дитя, какое же это Кха-нарт, если это простой… Немезис.

– Ты не понимаешь! Это Кха-нарт…, – хмурясь в попытках подобрать точные слова, девушка несколько раз срывалась на непонятный язык шипяще квакающих звуков, -… они коварны и могущественны. Они чужды всему живому!

Словно возвращаясь с транса, к девчонке вернулся и прежний ужас. Тельце затрясла мелка дрожь, на побледневшей коже проступили мурашки, и Крафт притянул обрывки балахона, накрыл голые плечи.

– Успокойся маленькая, ни кто тебя не обидит, – голос Крафта наполнился добротой, бережно погладив головку, по отечески обнял, – хочешь, я прогоню его?

Не веря в такое чудо, в глазах блеснула надежда, мольба.

– Я думаю, что вам лучше уйти, – не оборачиваясь, строго произнес Крафт.

– Ну вот… видишь? Он ушел, – терпеливо произнес Крафт пытаясь унять всхлипывание, – Ну успокойся не плачь. Давай познакомимся… Я мастер Крафт, а тебя как зовут?

Бросив на дверь полный страха взгляд, девчонка успокоилась и робко улыбнулась:

– Ласка, так меня звали люди на добром, – подбирая слов по слогам произнесла – ко – раб – ле. А он больше не вернется?

– Очень рад нашему знакомству Ласка, я не могу обещать, что он вообще не придет. Но сейчас не войдет это точно, – наградив Немезиса сосредоточенным взглядом, Крафт подождал закрытия створок, – Ласка, ты так странно сказала слово корабль… ты никогда не видела космических кораблей?

Взгляд чистой и непорочной правды не отрывался от внимательного взора Крафта, а смоляные локоны взметнулись во взмахе отрицания.

– Странно, – Крафт нахмурился, и уже более вкрадчивым голосом спросил: – а как ты попала на корабль?

Простой вопрос поставил девчонку в тупик. Бровки нахмурились, во взгляде тяжесть, остекленевший взгляд уперся в пол, плечи опали:

– Я не помню…, – прошелестел едва слышный голос.

Слушая неторопливую беседу, транслируемую проекцией, Немезис хмурился. Вновь погрузившись в мир раздумий, очнулся от шелеста створок. Выйдя из камеры, Крафт стянул костюм, пригладив прилипшую гриву растрепавшихся волос, осуждающе покачал головой:

– Чудное дитя. Так настрадалось, а вы так жестко, – взглянув на проекцию полным сострадания взглядом, укоряющим голосом произнес, – Зря вы так к людям относитесь.

– К людям? – переспросил Немезис.

Видя на лице торговца все тоже осуждение, дал команду вывести на проекцию первые отчеты исследований Лаймы. Проекция украсилась дымкой, и сразу же побежали строчки с цветными диаграммами. Остановив бег на двух картинках, приглашающе мотнул Крафту.

– Не понимаю, – перебегая с изображения девичьего стана в белесых шрамах, на кровоточащие язвы трупа из "утробы",торговец брезгливо поморщился, – и что я должен увидеть?

– Расположение язв, – нетерпеливо тыча в проекциею, Немезис подводил итог, – на самом деле это не шрамы. Это мышечные пазухи, складки кожи, которые защищают доступ к нервным узлам, а когда приходит время, они расслабляются и в человека проникает НЕЧТО, что сейчас смердит на операционном столе!

Не веря в чудовищное утверждение, Крафт не понимающе всматривался в изображения двух тел. Словно пытался найти неточности, и оправдать ангела от черной клеветы.

– Но, – лицо побледнело, скулы заострились, и тяжело задышав, Крафт устало пробормотал, – это чудовищно.

– Даже вы… как нельзя полно повидавший человеческую породу, поддались внешнему очарованию этой, – подбирая слова Немезис запнулся, – Не важно… но она уже не человек. Пусть выглядит как ангел, щебечет как невинный ребенок, ведет себя как напуганный человек, даже вспышки эмоций вполне человеческие, но что ОНО?! Откуда оно? Что ей нужно? Почему она просилась в человеческие миры? При этом научилась говорить только на грузовике. Вы можете ответить?

Крафт рассеяно слушал, мелко кивал в знак согласия. Прикоснувшись к панели управления вернул прежнюю картинку. Всматриваясь в Ласку, начавшую кружить по камере в замысловатых па, не весело усмехнулся:

– Вы говорите, что она не человек, но кто же тогда? Если судить по биологии, то она отличается от обычных Homo sapiens только наличием шрамов, да и необычным даром влияния, но вы то и сами…,- Скользнув взглядом по черной броне Немезиса, задержался на лысом черепе с отягощенным сталью затылком. Насмешливо взглянул в красные глаза, не имеющие намека на зрачки, иронично вздернул бровь, – тогда вы тоже не человек…

– Крафт, не разводите демагогию, – строго произнес Немезис развернувшись к проекции, скрестил на груди руки. Ровным голосом начал цитировать одну из основных Скрижалей:

– Природа создала человека слишком слабым. У нас нет когтей, нет толстой шкуры. Если человека выбросить в первозданную природу голым, лишенным орудий труда, навыков, умений, – он погибнет. И только благодаря эволюции разума, человек научился выживать. Сейчас наступает новый виток эволюции. Орден создал нас как поколение, способное выжить в любых условиях, уже сейчас Марс полностью автономная планета. Мы ни в чем не нуждаемся, все, что нам необходимо мы создаем, добываем сами. Но на нас ответственность за "родителей", – переведя взгляд на примолкшего Крафта, открыто взглянул в глаза, – за вас, за человечество. И как "дети", мы ответственны за будущее. За будущее человечества как доминирующей расы. И если мы позволим себе ошибиться, то, – мотнув головой на изображение, он сосредоточено следил за Лаской. Не пропуская ни одного движения, изгиба голого тела уже начавшей какой-то дикий танец, добавил, – они, или подобные им…не оставят от нас и следа.

Оглушенный откровением торговец подавлено молчал. Раздумывая над словами, задумчиво тер переносицу, мысленно спорил, выдвигал аргументы, но сам же приходил к неутешительным выводам.

Видя ход мыслей Крафта, то начинавшего хмуриться, то пытавшегося, что то сказать Немезис произнес:

– Знаете в чем ВАША беда?

Не ожидая такого вопроса, Крафт недоуменно вздернул бровь.

– В глупости, – видя не понимание на лице человека, прожившего долгую жизнь, и считавшего себя далеко не глупым, Немезис терпеливо пояснил: – Зарождается цивилизация. По мере развития формируются традиции, по которым живет каждый ее индивидуум. Проходят века; цивилизация расширяется; осваивает новые территории; сталкивается с другими культурами; открывает новые явления; закономерности. Но человечество упорно не желает менять устаревшие, привычные ошибки. Потому что продолжает все оценивать через призму ей же придуманных законов, норм, стереотипов.

– Не понимаю, – растеряно проговорил Крафт,- а причем здесь глупость?

– Да потому что история хранит яркие примеры такой глупости. Глупости в понимании явления. В объективной оценке реальности. Яркий пример древности, когда испанцы, воспитанные в заповедях христианства столкнулись с цивилизацией ацтеков и ужаснувшись обычаями полностью уничтожили древнюю культуру… Хотя их встретили как богов. А сейчас Человечество встречается с другой культурой, и вы уже пропитались симпатией и сочувствием к неизвестному существу. Собственная история вас ничему не учит.

– А как прикажете делать? – напрягся Крафт, с упрямством встретил слабую улыбку великана, – Жечь и убивать?

– Вам мало примера стаи?

– Ну… это может быть простое непонимание, – с надеждой проговорил торговец, откуда то взялся холодок не добрых предчувствий, зябко передернул плечами, – с кем не бывает, но в конце концов они же разумны, они так на нас похожи.

– Вот…, – словно выжидая ключевого слова, Немезис перебил: – Разумны. Схожи. Вы уже меряете чужую культуру по СВОИМ представлениям о разуме. Откуда вы знаете, что у них разумно?

– Ну знаете, – Крафт передернулся, – с таким подходом не далеко и до паранойи.

– Можете называть как вам вздумается, – Немезис кивнул на проекцию, – Долг Ордена, как ведущего человечество к следующей ступени эволюции, не дать ведомому споткнуться, не запутаться в соснах собственных заблуждений, пороков, слабостях и что бы такие как ОНИ, не сделали из человечества "ацтеков"…

Крафт хотел еще продолжить спор по такой не однозначной теме, но молчавший великан неотрывно смотрел на проекцию, и все больше хмурился. Обычно бледное лицо спокойного великана, сейчас налилось синевой от мерцания проекции, и превращалось в маску грозного полубога, борющегося с внутренним напряжением.

Не понимающий что происходит, Крафт перевел взгляд на проекцию. И уже не мог оторвать взгляда, только отстранено удивился резкой перемене в поведении девчонки.

Если во время беседы она напоминала испуганного ангела, то сейчас в камере происходило таинство, от которого тело старого торговца заныло в забытом жаре плотского интереса.

Девичье тело кружило в странном танце, словно лист на ветру. Перетекающие движения, сменялись порывами, от чего алебастровое тело размазывалось в молочную дымку и возникало в другом конце серой камеры пылающим телом, испепеляемое изнутри жаром страсти.

Непрерывно изгибаясь в такт неслышного ритма, девчонка изводила себя бешеным ритмом. Бугрясь под молочной кожей чудовищным напряжением, мышцы натягивались струнами, звенели напряжением и вот, вот лопнут с оглушительным звоном.

Когда обессиленное тельце исходившее жаром, содрагаемое конвульсиями наслаждения, разметав гриву волос опало на пол, Крафт припал к проекции. С тревогой вглядываясь в бешено вдыхающие плечи, с проступившими мышцами дрожащего тела, Крафт скользил взглядом по телу как натолкнулся на широко распахнутые озера мерцания ослепительной синевы. Позвоночник пронзил разряд чудовищной силы. Колени едва не подогнулись, ладони покрылись холодным потом и со скрипом заскользили по стеклу прозрачной стены.

Чувствуя как в груди, а затем, ниже и ниже растекается тепло давно забытого жара, Крафт ощутил себя молодым. Ярко вспыхнуло воспоминание, как еще до имплантации протезов, он мог проводить ночи напролет с несколькими девицами, испытывать то что сейчас ему уже не доступно, – все эти мысли пронеслись мимо, вдалеке. Но сознание все равно жаждало взгляда синевы, там где в глазах мечты, читалось обещание все вернуть, все воскресить. Дать ему вечную молодость, дать снова познать тело другого существа, ощутить плоть, вернуть моменты истинного наслаждения. Ему только нужно захотеть, взять, овладеть…

Немезис переживал ночь с Филицией. Вспыхнувшие образы меняясь калейдоскопом, то выхватывая из памяти волнующий изгиб груди, то проступали белизной кожи.

Но что-то было не так. И как только он пытался сосредоточиться на неправильном образе, тут же возникал другое воспоминание, тело принимало ту форму, которою он запомнил. Грудь Филиции умещалась в ладони, а родинка проступала именно на плавном изгибе живота.

А синева омута, все требовательнее и требовательнее манила. Проступило ощущение, что он упускает время, возможность. Все может пропасть, ему нужно сделать что-то, что бы воплотить воспоминания, дать им жизнь, свободу…

– Адмирал?! Адмирал… – гремел вдалеке встревоженный голос, но Немезис постарался отмахнуться, только бы не нарушать очарование видений. И тут челюсть взорвалась болью.

Вместе с обжигающей вспышкой, ворвалось требование:

– Да очнитесь…! Твою меть, Дылда, вызывай медиков!

Нахлынувшая реальность ворвалась с оглушающим звоном, обеспокоенными криками, шумом борьбы. Ошалело помотав головой Немезис, прикоснулся к губе. Ощутив солоноватый вкус, метнул взгляд на дрогнувшую фигуру сержанта. Медленно поднимаясь с колена, окинул площадку цепким взглядом и только сейчас начал понимать, что он все еще перед камерой. А возле двери Крафт дергается в объятиях броненосца, пытавшегося удержать извивающегося угрем торговца:

– Пустите меня! Пропустите немедленно, – брызжа слюной, бешено вращая глазами, тот пытался освободиться от захвата. Лягал бронированного десантника, даже не морщился, при этом упорно шипел, – Неужели вы не слышите? Идиоты! Она зовет меня, отпустите!

Не найдя в помутневшем взоре Крафта и намека на узнавание, на восприятие реальности, Немезис содрогнулся. Воздав хвалу Создателю, только сейчас осознал какой участи избежал, и как повезло людям на борту.