В операционной Белый лежал совсем недолго. Всего за пару часов врачи извлекли из его тела все инородные предметы и даже ухитрились заштопать так, что не осталось почти никаких следов, кроме чуть более светлой кожи на месте дырок. Но, по требованиям режима, нужно было проваляться в постели еще пять суток, пока не закончится регенерация. Не успел Алексей передохнуть после операции, как к нему пошли посетители. Сначала заглянули ребята из его группы. Ваня которого вырезали из брони с помощью плазмы, все еще плескался в регенерационном баке, а остальные были в относительном порядке. Краста и Белоснежка оказались настоящими красотками, и их совершенно не портили ни свежие повязки, ни атлетические фигуры. Потом заглянул генерал Александров со свитой, который уходя оставил новенькие капитанские погоны, знак воина клана, очень похожий на орден «Красной Звезды» и еще несколько орденов и медалей «для легенды». Были даже деятели из местного ар он (вещательная сеть у алатов), задававшие массу идиотских вопросов. К счастью, присутствовавший при сем представитель контрразведки не дал телевизионщикам разгуляться и на большинство вопросов ответил сам. Последними отметились представители Главного Командования. Два высоких, за два метра ростом, алата в форме офицеров флота грациозно, словно профессиональные танцоры, подошли к кровати, на которой лежал Алексей, и замерли.

Белый уже знал, что молчание в начале разговора означает высокую степень уважения к собеседнику, поэтому не торопясь перетек в стоячее положение и, стараясь не беспокоить раны, мягко шагнул вперед, оказавшись с ними лицом к лицу.

Казалось, алатов немного смутил высокий рост Алексея. Они быстро переглянулись, и молодой произнес по–русски старательно выговаривая слова и слегка акцентируя гласные.

— Алат гор полковник арс Тано им Эват от имени всего алатского народа приносит свою признательность герою советского народа и просит принять эти знаки нашей благодарности. — он чуть поклонился и положил на столик перед кроватью небольшую шкатулку. — Еще мы хотим видеть вас нашим гостем на Танце Цветов в Айнард Те.

Алексей медленно, как полагалось по этикету, кивнул и ответил на алатском:

— Я благодарю вас алат гор, полковник арс Тано им Эват, и весь торжествующий зеленым народ алатов за звездно–золотое приглашение на возвышенный праздник. Надеюсь, мое почтительное присутствие поможет нашим народам еще ближе понять друг друга и стать еще более зелеными друзьями..

— Прошу дозволения узнать имя вашего наставника в возвышенно–белом искусстве общения — Тано Эват чуть шагнул ближе.

Алексей улыбнулся:

— Не могу взять на себя смелость назвать великого кон Тенн им Равой своим д акто, но переливы цвета и я постигал по его вечнозеленой книге «Ростки бесконечности» и некоторым другим. А произношение оттачивал, знакомясь с выступлениями Несравненного Эльмо им Равой, так как мне показалось, что именно он сохранил в первозданной зелени Высокий Алатский.

Глаза у алатов расширились от удивления так, что стали напоминать японские комиксы.

— Вы не похожи на других представителей своего народа, — медленно произнес полковник на чистейшем русском, — хотя все годы, пока я вас знал, русские ухитрялись удивлять меня там, где мне казалось, удивляться уже невозможно. Надеюсь, нам тоже удастся хоть в малой степени удивить вас.

Чинно и степенно офицеры удалились, не забыв закрыть за собой дверь.

Наблюдавшие на мониторе эту сцену Александров и Шереметьев довольно переглянулись.

— Однако! Какие кадры потомки клепают! Как думаешь, там, за барьером еще такие есть?

— Думаю, да. Но немного. — полковник достал сигареты и с удовольствием закурил. — Может, один на тысячу?

— Скорее уж, один на миллион. — Александров сдвинул поле зрения камеры и с интересом посмотрел на Белого.

— Вот смотри, только что сделал двух матерых разведчиков и лежит, читает инструкцию по обслуживанию денантора.

— Ну, не сделал, конечно…

— Удивил. Удивил — значит, победил.

— Да, лица у них были… те еще.

Офицеры рассмеялись.

— Что у нас по оперативному прикрытию?

И они погрузились в обсуждение предстоящей операции.

Всю обратную дорогу до Штаб–квартиры представительства ГК, Тано был задумчив и молчалив. Зато войдя в кабинет, начал давать указания одно за другим.

— Кенн, мне нужно знать об этом офицере все. Где родился, где учился, родственники, воспитатели и педагоги, боевые товарищи. Чем увлекается, ну, и так далее. Любые подробности. Чем больше, тем лучше. Перетряхни всех наших агентов, заплати любые деньги, но информацию добудь.

— Позволено ли будет мне священнородным алат гором в своей бесконечной зелени…

— Кенн, — Тано подошел ближе и заглянул в глаза своему ученику, — ИСПОЛЬЗУЙ БЫСТРУЮ РЕЧЬ. Нам некогда растекаться радугой по облакам. — он повернулся к стеллажу, бездумно скользя глазами по корешкам книг. — Что ты увидел, когда вошел? — спросил он отрывисто.

— Ну…

— Этот молодой офицер был совершенно спокоен. Это может быть просто штрих, мелкая деталь. Но поверь мне, я знаю, о чем говорю: такое спокойствие очень дорогого стоит и говорит о многом. Это спокойствие человека, для которого мы — всего лишь дрова. Кроме того. Ты обратил внимание, как он двигается? Пол часа как с операционного стола, восемь ран из которых три тяжелых а движение словно поток воды. Я занимаюсь боевыми искусствами уже много, очень много лет, и поверь — это весьма серьезный противник. Их Карпухин, очень хорош, но он даже рядом не рос с этим парнем.

— Вы хотите сделать с этим русским ИГРУ?

— Игру, говоришь? — алат гор сделал отрицательный жест. — Не сейчас. Сейчас я просто хочу понять уровень угроз и получить ответ на главный вопрос…

— Какой?

— Какой? — полковник улыбнулся. — Очень простой. Сколько еще таких парней у русских. — и увидев непонимание на лице собеседника, пояснил. — Это, мой юный росток, новая формация. Переход количества в качество. Если русские смогут наладить подготовку специалистов такого класса, это не только во многом определит дальнейший ход боевых действий, но и расстановку сил в Старших Кланах. И это гораздо серьезнее, чем война. Напомню тебе, что согласно рапортам наших наблюдателей и записям с орбитальных платформ, на планету смогли прорваться десять десантных кораблей таннух. Три из них попали в артиллерийскую ловушку, надо сказать, весьма ловко устроенную. Еще три были уничтожены с потерями один русский на двадцать таннух, что для русских вообще–то норма. А еще четыре были уничтожены вот этим ростком.

Итак, что мы имеем в результате? Более двух тысяч десантников, уничтоженных ОДНИМ человеком. Даже предполагая, что русские в своих лабораториях смогли создать действительно эффективное средство поражения, они ещё и воспитали человека, который смог этим оружием успешно воспользоваться. И мы получаем не только новое оружие, результаты работы которого ты мог видеть на записи, но и воина, всем этим эффективно владеющего. Это означает не только появление военно–тактического комплекса нового поколения, но и многое другое.

— Ну и что? — Кенн пожал плечами. — Оружие никогда не играло заметной роли в нашей жизни.

— Ты даже не росток, — устало произнес арс Тано. — Ты безмозглое сухое зерно. Мы воюем уже триста лет, и конца этой войне не видно. Война давно уже стала частью нашей культуры, особенно у молодежи. Девочки на День Цветения заказывают платья камуфляжной расцветки. Мальчишкам дарят шлемы с красной звездой. Сериал «Кровавая звезда возмездия» перекрыл все рекорды популярности. Пока подвижки незаметны, но очень скоро, когда это поколение подрастет, изменения в идеологии нашего общества станут видны невооруженным взглядом. И вдруг появляется этот росток. Герой войны, прекрасно знает наш язык и, судя по всему, обычаи, внешность — как у самого породистого равой… То есть он как бы русский, но с другой стороны — почти стопроцентный алат. Идеальное звено, чтобы сделать Красную Звезду частью своего клана и усилить свое могущество до предела. Ты думаешь, что равойцы упустят такой шанс?

— Вы о принцессе Ассате им Равой? Но ведь генный набор алатов и русских несовместим!

— Поверь мне, малыш: это их не остановит. Несколько несложных манипуляций, и Ассата произведет на свет ребенка со смешанными генами. — Тано сел, и плечи его опустились. — Я хочу знать, — произнес он глухо, — кто и зачем поставил эту фигуру на игровое поле. ТАКИХ случайностей не бывает.

На второй день Алексей, клятвенно заверив врачей, что будет неукоснительно выполнять все предписания, сбежал из госпиталя. Там, дома остался малолетний звереныш, и сердце было не на месте.

Дом встретил Алексея шелестом занавесок, дурманящим запахом готовящейся еды и черным пушистым снарядом, чуть не сбившим с ног.

— Ну, Малыш, — Алексей прижал детеныша к себе, вдыхая запах теплой шерсти. — Да ты еще у меня подрос! Так, глядишь, и больше меня вырастешь…

Внезапно в голове Алексея возник теплый пульсирующий комок света, от которого во все стороны пошли волны умиротворения и покоя. Не слезая с плеча Малыш потянулся и лизнув хозяина в ухо устроился поудобнее.

— Да ты коробочка с секретом! — Алексей усмехнулся глядя ревуну в глаза. Затем прислушался и потрепав ревуна по холке спросил: — А кого в хату пустил?

Малыш только дернул хвостом и Алексей словно наяву увидел миску полную мяса.

«Блин. Телепат чертов. Променял хозяина за жрачку?»

Этого ревун понять не мог, но уловив общий настрой виновато потупился.

Держа на всякий случай руку на кобуре, Белый беззвучно прошел на кухню.

— Наталья?

— Молодая женщина, увлеченно шуровавшая чем–то на плите, мгновенно обернулась.

— А… Явились. — Она широко улыбнулась и тыльной стороной руки поправила сползшие на лоб волосы.

— Э… — Алексей сделал вид, что поправлял правой рукой складки под портупеей. — Чем обязан?

— Чуть не уморил котенка, а теперь спрашивает! — Наталья грозно подбоченилась. — Да мы от его плача чуть с ума не сошли!

— Ну, еды–то я ему насыпал на месяц, — попытался оправдаться Алексей.

— Не знаю насчет еды, но за трех куриц у Анастасьи, вы мне должны. — отрезала Наташа. — Если бы я не смогла с ним договориться, то он бы уже доедал последнюю живность в округе. Семеныч, кстати, обещал пристрелить зверя, если он стащит у него еще хоть одну рыбу.

— Ты чего, Малыш? — Алексей посмотрел на котенка, и тот виновато опустил голову. — Как ты ухитрился за два дня сожрать десять килограммов концентрата? А зачем на охоту пошел? А если бы тебя кто поранил?

Зверь размером со взрослую рысь задумчиво ковырнул длинным когтем пол, устланный кафельной плиткой, оставляя на ней глубокую царапину.

— Знаешь, это не довод. Я так тоже умею. — сердито произнес Алексей, пытаясь заглянуть в глаза котенку–переростку, но тот упорно делал вид, что рассматривает пол и потолок и все это к нему не имеет никакого отношения. Алексею все–таки удалось поймать его взгляд и продемонстрировать свое неудовольствие, хотя ни сердиться, ни злиться на это мохнатое чудо сил не было.

Ревун молча подошел, просунул голову между сапог и замер.

— Ладно, голодающий, — Алексей поднял Малыша на руки и погладил. — Извинения приняты.

— Вы знаете, — Наташа неуверенно хохотнула, — у меня такое ощущение, что вы с ним действительно общаетесь.

— И что? — Алексей удивленно приподнял брови. — Ну, не Эйнштейн конечно, но как выяснилось, кое–что понимаем и даже рассказать можем. Правда, Малыш?

Ревун тихо рыкнул и лизнул Алексея в щеку.

— Ладно. — Белый опустил Малыша на пол. — Иди, ешь, а я, пожалуй, прилягу. А то что–то день сегодня больно длинный.

— И не будете обедать? — возмутилась девушка. — Я тут вон всего сколько наготовила!

— А как вы вообще узнали, что я буду сегодня? — Алексей потянул носом запах жареного мяса. Пахло действительно здорово.

— Тоже мне, секрет — она фыркнула. — Да из наших никто больше одного дня в госпитале не провалялся. Только дырки заштопают, и бегом–бегом. Садитесь, ешьте. Потом спасибо скажете. Восстановление же много сил требует.

В это время в дверь постучали. На пороге образовался дородный дядька, держащий в руках связку рыбин по два–три килограмма каждая.

— Ой, Семеныч, — Наталья удивленно подняла глаза, — чего случилось?

Малыш на всякий случай прижался ближе к Алексею, видимо, пытаясь прикинутся меховыми сапогами хозяина.

— Я тут это… рыбки принес… — прогудел рыбак. — Сегодня утром Савишна приходила, сказала, зверь с голоду у новенького погибает… Ну, я и вспомнил, как ругался… Тока вы не подумайте! Мне для голодающего ничего не жалко…

Алексей несколько растерялся.

— С чего ж вы взяли, что он голодает?

— Ну, как же… Савишне кум сказал, а тому его деверь Илья, ну, а Илье — Сидоров из третьего участка, смеялся еще…Говорит, что Никитенко обделался прямо у себя на складе, когда ревуна увидел, а ребята ему из летной столовой харчей натаскали не меньше ведра, а он все и умял, а хозяин, говорят, с тяжелым в госпитале лежит, болтают, что проваляется долго… Ну, я и подумал — тоже подкормить бы надо…

Алексей пытался слушать все это с серьезным видом, а потом едва сдерживая смех.

— Так, значит, подведем итог: десять килограмм концентрата, две курицы, два ведра харчей из столовой и так по мелочам! Да ты не малыш! Ты, прям, крокодил!

Они сидели втроем, пили чай, и каждый рассказывал свой кусочек мозаики это истории. Долго смеялись, а когда пришли еще двое соседей с харчами, смех перешел в неконтролируемую фазу. Потихоньку восстанавливалась картина происшествия: возмущение Анастасии по поводу стянутых куриц прервала Наташа короткой фразой, что соседа, вероятнее всего, срочно вызвали, а кот остался голодный. Устыдившаяся Анастасия нарубила мяса и отдала Наташе «покормить бедного котика» и тут же пожаловалась другой соседке на бедственное положение животного… В общем, до конца поселка эта история дошла, потеряв даже элементы правдоподобия.

Алексей попробовал еще раз с укоризной посмотреть на Малыша, но лишь улыбнулся: тот лежал на подстилке в обнимку с огромной рыбиной и уже сонно догладывал ее хвост. От обжорства спать хотелось все сильнее, но он мобилизовал всю свою силу воли и не сдавался, бросая взгляд на еще гору свинины, лежащей в огромной собачьей миске.