Глава 12
Лазерный луч ярким копьем вонзился в башнеобразное тело звездолета. Вспышка – и покоритель глубин Вселенной превращается в груду металла и пластика. Яркая разноцветная клякса взрыва постепенно меркнет, сквозь нее начинают проглядывать невозмутимые звезды, и вот уже вновь на черном полотне Космоса сверкают драгоценные крупинки звезд. Проходит еще несколько секунд, и три звездолета с отчетливо видным сине-красно-черным флагом Содружества Свободных Планет пропахивают очередную космическую братскую могилу.
– Ха, если бы было все так просто с этими челами. Долбанул один раз с одной пушки главного калибра, и все – очередная человская или фроловская биомасса поступила на заморозку. А восемь залпов главного калибра, да не одной пушкой, а двенадцатью не хочешь?! – худощавый, с каким-то изможденным лицом брюнет средних лет презрительно махнул в сторону голографической картинки, нарисованной лазерами в ночном небе Арикдны.
– Девяносто шесть выстрелов, чтобы уничтожить крейсер? Не может быть! – собеседник брюнета, молодой белобрысый крок, изобразил на лице крайнее удивление.
– Может, Барри, может! Если бы это было не так, я не сидел бы в этой вонючей столице и не протирал штаны в этом зачуханном баре, просаживая левры, прежде чем отправится на Гамед, а находился бы на боевом дежурстве в четвертом Б-секторе на боевой космической станции «Щит-2». А там год идет за два, и зарплата соответственно. Но дело не в этих вонючих деньгах, Барри, а знаешь в чем? – брюнет наклонился через стол к своему собеседнику, его голос перешел на шепот.
– В чем, Троппи?
– А в том, что по моей вине убили двоих замечательных офицеров: капитана О’Крисса Зума и старшего лейтенанта О’Ралли Друза, – руки брюнета сжались в кулаки.
– Тропи, надо выпить за них! – предложил белобрысый.
– Надо, – согласился его собеседник. – Официант, еще два «Красного»!
Официант – невысокий блестящий цилиндр из пластика на четырех колесах через полминуты подкатил к столу. Внутри цилиндра что-то зажужжало, и из него поднялась площадка, на которой стояли два прямоугольных стакана с бесцветной жидкостью. Белобрысый крок быстро переставил их на стол.
– Отваливай, – брюнет махнул рукой на официанта и взял в руки стакан. – За мужественных офицеров – капитана О’Крисса Зума и старшего лейтенанта О’Ралли Друза. Пусть Космос хранит их души! – два крока в один глоток опорожнили свои стаканы.
Между тем на ночном небе столицы Содружества лазеры начали рисовать новую «картинку» – несколько колебаний световых лучей – и желтая планета прочно обосновалась среди звезд. Причудливыми мухами вокруг нее закружили звездолеты. В баре «Цивилизация» постепенно смолк гомон посетителей. В конце концов все взгляды устремились вверх, где за прозрачным полусферическим куполом начало разыгрываться очередное виртуальное космическое сражение. На черном фоне вокруг желтой планеты один за другим стали появляться светлые пятнышки, словно кто-то чем-то острым стал прокалывать черное сукно Космоса. В принципе, если бы это происходило в реальности, то так оно и было бы – звездолеты, выходя из гиперпространства, на мгновение в месте выхода разрывали привычный трехмерный мир, озаряя его «выхлопом» энергии перехода.
«Мухи», кружившие вокруг желтой планеты, резко стали менять рисунок своего полета, окружая белые пятнышки.
– Эльдурей! – то тут, то там вспыхивало среди посетителей.
И эти разрозненные всполохи, словно объединившись, перечеркнули ночное небо огненной фразой: «Освобождение Эльдурея» – компьютеры, спрятанные где-то в подсобных помещениях бара, рисовали будущее сражение, желание которого пропитало воздух Арикдны не хуже цветущей в парках и скверах прекрасной армунии – символа кроковской столицы.
Между тем «мухи» стали напоминать рассерженных ос, жалящих вынырнувшие из преисподней Вселенной кроковские звездолеты лазерными лучами. Кроки отвечали тем же. Виртуальное действо захватило всех. Люди словно забыли, что перед их глазами разыгрывается всего лишь красочное голографическое кино. Крики восторга или огорчения сопровождали каждый уничтоженный звездолет врага или потерянный свой. Постепенно у одной за другой человских «ос» вырывали «жала» – нарисованные вражеские звездолеты исчезали в кляксах взрыва. Теперь уже кроковские «осы» кружили вокруг планеты, примериваясь для последней решающей атаки. И вот решающий миг наступил. С нескольких сторон, построившись в боевые цепочки, кроковские крейсеры и эсминцы устремились к поверхности Эльдурея. Та словно покрылась огненными оспинами – горели многочисленные базы и форты противокосмической обороны. Несколько секунд – и на буро-желтом шаре планеты расцвел флаг Содружества свободных Планет.
– Даешь Эльдурей! – бушевало в баре и, словно отразившись от прозрачного купола, возвращалось вниз еще более яростным ревом. – Смерть челам!
– Челы, вы еще узнаете полковника Варка! – вскочив со стула, брюнет потрясал сжатыми кулаками ночному небу.
«Картинка», продержавшись еще несколько секунд на небе, быстро растаяла, и вновь безразличные и холодные звезды светили через купол бара «Цивилизация». Вскочившие разгоряченные, возбужденные люди стали возвращаться за свои столы.
– Тебя же вроде из-за фролов того… перевели.
– Какая разница – фролы, челы! Все они левосторонники. Разделаемся с челами, легче будет покончить с фролами. Только правосторонники будут править Вселенной! Ничего, я еще покажу себя! Сдохну, а докажу всем, что значит боевой полковник Варк! Официант, еще два «Красного»!
– За победу над челами!
– За победу над челами и фролами! Смерть челам и фролам! – неслось отовсюду.
Блестящие пластиковые цилиндры на колесах с шорохом носились между столами, развозя напитки. Хозяин бара «Цивилизация» не прогадал, заказывая программистам написать мультик «Освобождение Эльдурея» – выручка в этот день подскочила вдвое. Кроковское общество жаждало реванша.
– Смерть челам и фролам! Даешь Эльдурей!
– Эльдира! Эльдира! – громкий голос отца несся над ущельем, отражаясь от стен, выступов, дробился и эхом возвращался со всех сторон: Эльдира, Эльдира! Эльдира…
Высокая девушка в короткой кожаной юбке и заправленной в нее просторной рубахе, под которой волнующе перекатывалась тяжелая грудь, услышав этот зов, лишь мотнула головой. Длинные рыжие волосы взметнулись и тут же вновь разметались по широкой спине. Ловко перепрыгивая с камня на камень, пробираясь по руслу мелкой речушки, девушка через несколько минут оказалась у начала ущелья. Речушка, уставшая от бесконечных столкновений с мелкими и крупными камнями, с радостным плеском вливалась в большую полноводную реку, величаво, неспеша несущую свои воды куда-то по широкой долине, усыпанной небольшими лесками, изрезанной множеством оврагов и заросшей высокой травой.
Оказавшись на берегу, девушка проворно сбросила с себя юбку, рубаху, и вот уже смуглое нагое тело мелькнуло в воздухе.
– Эльдира! – отразившийся от скал голос отца укоризненно прозвучал за спиной.
– Бульк, – почти без всплеска девушка нырнула в голубую реку.
Минута, другая… Копна рыжих волос показалась в сорока метрах от берега. Одновременно размашисто выбрасывая руки вперед, синхронно отталкиваясь от воды ногами, Эльдира устремилась к середине реки. Вода, бурля, расступалась перед мощной грудью, чтобы, обогнув сильное тело, вновь сомкнуться, образуя множество волн, которые, расходясь, постепенно гасли.
Вот и середина реки. Что до одного, что до другого берега сто метров. Девушка перевернулась на спину, раскинула руки, и вода, подхватив крупное тело, тихо понесла его по течению. Длинные волосы, распластавшись по воде, тихо покачивались на волнах. Легкий ветерок, яркое солнце, утонувшее в бесконечной синеве над головой и бесконечно дробящееся в водной ряби внизу – Господи, как же бывает прекрасен мир в редкие мгновения единения с ним!
Тихий тонкий звук, словно чуть завибрировала эта божественная синева, возник откуда-то справа. Он все нарастал и нарастал, наконец его услышала и Эльдира. Энергичное движение – и лишь расходящиеся на поверхности круги. Вскоре от прекрасного мира не осталось и следа. Тихий ветерок сменился грохочущим ураганом, а вместо легкой ряби стали расходиться концентрические волны – легкий флайер завис над тем местом, где только что была девушка.
Девушка вынырнула в сорока метрах за караулившей ее машиной. Но на флайере были опытные люди и сразу засекли легкий всплеск чуть в стороне.
– Эльдира! Что за ребячество! Немедленно возвращайся! Ты срываешь весь праздник!
Легкий летательный аппарат крутнувшись на месте, быстро оказался над местом, где только что была девушка. Только что была… Теперь там бушевали волны от могучего потока воздуха, падающего сверху.
– Эльдира… А, черт! – сидящий в кресле рядом пилотом высокий грузный мужчина с седыми длинными волосами в сердцах отбросил от себя микрофон. – Несносная девчонка! Что она себе позволяет! Если она думает, что дочери Главного командора можно все, то она глубоко заблуждается! И она сейчас это поймет! – с кряхтением мужчина повернулся в кресле. – Суфи, а ну, вылови мне эту рыбку! И не церемонься, заслужила!
Позади двух кресел находился крохотный грузовой отсек, в котором на корточках сидело трое человек, одетых в ярко-синюю униформу. Один из них, с красными нашивками на груди и рукавах, сделал приказывающий жест рукой. Друг за другом трое мужчин прыгнули в воду.
Девушка вынырнула от них в двадцати метрах. Заметив преследование, она, делая мощные гребки руками, поплыла к противоположному берегу, не обращая внимания на зависший над ней флайер.
– Эльдира, прекрати ребячество! Ты же меня позоришь!
Смуглое тело с мечущимися в вихре воздуха волосами продолжало упорно плыть к противоположному берегу. Двое преследующих девушку мужчин начали отставать, не в силах поддержать предложенный темп. Но третий оказался классным пловцом. Выбрасывая далеко вперед свои длинные руки, он с каждым гребком приближался к Эльдире. Вот уже ее молотящие воду ноги прямо перед его лицом. Он пытается схватить их, но сильная и скользкая от воды плоть легко вырывается. Девушка на мгновение оборачивается и что-то кричит. Рев висящего над ними флайера все заглушает. Мощный гребок, толчок ногами – и мужчина уже скользит под водой. Бездонная голубизна неба сменяется сине-зеленым слоем воды, подсвечиваемым ярким солнцем, придавающим ему изумительный вид… и только. Потому что небольшая деталь в этом пейзаже мгновенно превращает его из изумительного в великолепный, фантастический. Небольшая деталь – это Эльдира. Вид снизу на это большое обнаженное женское тело, яростно молотящее по воде руками и ногами, на эту большую грудь, колеблющуюся в такт движениям, поистине потрясающ.
Но мужчина лишь мгновение любовался этим захватывающим зрелищем. Сделав еще один мощный гребок, он снизу поперек обхватил туловище Эльдиры. Последовавший тут же мощный удар локтем по голове едва не заставил пловца выпустить свою добычу. Превозмогая боль, мужчина принял единственно правильное решение – как можно сильнее прижался к девушке, пряча голову под ее грудью. Перестав работать ногами, он потянул извивающееся женское тело вниз, полагая, что нехватка воздуха заставит девушку прекратить сопротивление. Через полторы минуты он понял, что ошибся. Мощные рывки в его руках не утихали, а у него уже пошли круги перед глазами. Мужчина понял, что еще несколько секунд, и он просто потеряет сознание. Мускулистые руки разжались, тело рванулось вверх, к спасительному воздуху, и тут же получило мощный удар по голове стройной девичьей ножкой.
Медленно опускающийся на дно Суфи уже не видел, как подоспевшие двое его напарников наваливаются на девушку, как сбрасывается с флайера специальная сетка для перевозки грузов на весу, как ныряют за ним.
– Что ты себе позволяешь? – грузный мужчина с седыми волосами и только что вытащенная из воды девушка сидели рядом на большом ровном плато, покрытым сочной зеленой травой. За их спинами стоял флайер, а где-то еще дальше несла в свои воды в океан великая река фролов Иргуни. – Мало того, что опозорила меня перед людьми, сбежав с Праздника Любви, так ты еще и Скуфи чуть не утопила. Вон до сих пор откачивают беднягу.
– А нечего было лапать меня! Жених нашелся, – Эльдира, закутанная в легкую пеструю шерстяную накидку, иронично усмехнулась.
– Он выполнял мой приказ! – в глазах отца блеснул гнев.
– Лапать меня? – девушка еще шире улыбнулась.
– Не лапать, а задержать! Зачем ты сбежала с Праздника Любви?
– А что я на нем забыла? – Эльдира презрительно фыркнула. – Соберется сотня оболтусов и начинают пялиться на тебя.
– Эльдира, это же такой обычай! Парни демонстрирую свою удаль, потом выбирают себе невест, потом…
– Удаль они будут демонстрировать! Недомерки! Да я любого из них одним ударом уложу на пару часов отдыхать на травке. Того же твоего Суфи. Его счастье, что мы были в воде. На суше он бы так легко не отделался. Вообще бы на Праздник Любви перестал бы ходить за ненадобностью!
– Эльдира, прекрати! Ты его чуть не утопила и еще говоришь, что он легко отделался. А он, между прочим, сын Руфи СакВока, Главного судьи.
– Ну и что, что сын Главного судьи? Все равно недомерок! – девушка в возмущении вскочила на ноги.
Ее отец, Матрул ДарВул, Главный командор Независимого государства фролов, с кряхтением сделал тоже самое.
Видя с каким усилием он встал, Эльдира смягчилась.
– Ну, пап, ну какой он мне муж? Он же мне едва до плеча достает! – девушка, прислонилась к отцу. Стало видно, что она на полголовы его выше.
– Великий Мортон, что же мне с тобой делать? – ДарВул, погладил дочь по голове. – Ну они же не виноваты, что ты у меня такая, – в голосе отца послышались нотки гордости. – И в кого ты такая? Мать обычного роста, я высокий, но не настолько же.
– Надо у мамы спросить, может, она знает, – Эльдира лукаво взглянула на своего отца.
– Ты на что намекаешь, несносная девчонка?! Ох, надо было тебя пороть в детстве! Совсем распустилась.
– Папочка, и ты бы поднял руку на свою маленькую девочку, – Эльдира еще сильнее прислонилась к отцу и обняла его за шею.
– Зато сейчас бы не было проблем, – пробурчал ДарВул, явно оттаивая. – Ладно, пошли к флайеру, пора лететь. И учти, через неделю, во второй день Праздника Любви, ты должна сидеть на трибуне невест.
– И что это тебе даст?
– Ты станешь невестой самого достойного юноши.
– Суфи? – губы девушки презрительно изогнулись.
– Я сказал, самого достойного. Того, который быстрее всех в честной борьбе одолеет Круг Мужества.
– Ха, в честной борьбе! Знаю я эту честную борьбу. В позапрошлом году старший брат Суфи Пасул что, тоже добился руки моей двоюродной сестры честно? Да все же поддавались ему! Еще бы, старший сын самого Главного судьи! – Эльдира отстранилась от отца и смотрела ему прямо в глаза.
– И что, они плохо живут? Вон дочь у них родилась! – Матрул ДарВул даже поморщился от напряжения, пытаясь выдержать взгляд дочери.
– Родилась. Только Юрсуна каждый раз содрогается, когда Пасул приходит к ней в спальню, а утром плачет!
– Откуда ты это знаешь? Когда я ее вижу, то Юрсуна всегда приветлива, улыбается.
– А как она должна себя вести? Ходить, опустив голову? Плакать? Это не в крови семьи ДарВулов! А мне, как своей сестре, как женщина женщине, она много чего порассказывала о Пасуле. Тебе это тоже рассказать? Рассказать, какие он предпочитает любовные утехи?
Отец не выдержав гневного взгляда дочери, отвел глаза.
– Суфи не Пасул, он мягче, сдержанней, – не поднимая глаз, заговорил он.
– Все равно он из рода СакВоков! От горечь-травы не получится сладкого бахрума!
– Дочь, что ты говоришь?! Главный судья Руфи СакВок всеми уважаемый человек!
– Не всеми, – отрезала Эльдира. – Те, кто считает, что хороший крок бывает только мертвым, кто не забыл уничтоженные, выжженные кроками наши города, Руфи СакВока не уважают. И таких становится все больше и больше.
– Но Эльдира, Главный судья прав. Еще несколько десятилетий такой войны, и фролы навсегда исчезнут во Вселенной. Мы должны поменьше воевать и побольше созидать. И Верховный Совет Достойных его поддержал. А ты знаешь, что Главного командора назначает Совет. А перевыборы не за горами. И от СакВока много зависит в том переизберут меня или нет.
– И ты ради своей должности готов подложить свою дочь в постель к сынку Главного судьи! Не бывать этому! – девушка развернулась и решительно зашагала к флайеру.
– Ты через неделю должна сидеть не трибуне невест!
Эльдира замерла, словно ей выстрелили в спину.
– Хорошо, я буду там. Только не забывай, у невесты есть право на поединок с кандидатом в мужья. И я им воспользуюсь! – и Эльдира вновь, широко шагая, направилась к флайеру.
Всю дорогу к резиденции Главного командора отец и дочь не сказали ни слова друг другу.
Пилот крутым виражом завис над посадочной площадкой на крыше резиденции и у самой земли резко сбросил тягу. Флайер ощутимо просел на своих амортизаторах.
«Ну сколько раз этому Заруфи говорить, что противоракетные маневры можно не выполнять, – Главный командор поморщился в своем кресле от перегрузки, – что меня скорее добьет его посадка, чем вражеская ракета. Хотя он выполняет инструкцию и нарушить ее не имеет права», – Матрул ДарВул, покряхтывая, вылез из флайера.
– Господин Главный командор, – перед ним вытянулся начальник охраны, – за время вашего отсутствия никаких происшествий не случилось.
ДарВул кивнул головой и направился к распахнутому стальному люку, ведущему внутрь резиденции.
– Офицер, поосторожней, прожжешь, – услышал он за спиной насмешливый голос своей дочери.
Главный командор резко обернулся. Эльдира все в той же пестрой накидке насмешливо смотрела на начальника охраны. Он только сейчас заметил, что накидка явно маловата для Эльдиры и прикрывала лишь самое сокровенное. Стройные ножки из-за своей длины в это самое сокровенное не вмещались и посему были выставлены на всеобщее обозрение. К тому же, явно не маленький девичий бюст, лишившись привычных оков, весело гулял под накидкой.
«Срочно девку замуж, срочно!», – досадливо крякнув, Матрул ДарВул шагнул в люк. Хихикающая Эльдира последовала за ним.
– Иди к себе и оденься!
– Слушаюсь, папочка! – шутливо отдав честь, девушка свернула в коридор, где располагались ее апартаменты.
Проводив взглядом ее высокую сильную фигуру, Главный Командор вошел в командный отсек.
«Великий Мортон, а ведь Эльдира права. Чтобы сохранить свой пост, я готов ее бросить в объятия нелюбимого человека. Неужели эта должность стоит такой жертвы? – миновав несколько постов охраны, ДарВул оказался в собственном кабинете. – Что там намекала Эльдира о поведении Пасула в постели с ее двоюродной сестрой? На что-то явно постыдное, унизительное для женщины, – Главный Командор привычно расположился в кресле. – А если и Суфи, брат Пасула, будет вести себя с моей дочерью? – от неприятных мыслей мужчина поморщился. – Неужели это стоит счастья дочери?»
ДарВул обвел взглядом кабинет. Несколько шкафов вдоль стен со старинными книгами по истории фролов, между которыми, искусно замаскированный под такой же шкаф, располагался сейф с личным костюмом космодесантника и мощным лучеметом – фролы всегда были готовы в любой момент отразить десант кроков. В каждом доме, в каждой квартире, в каждом офисе стояли сейфы с оружием и обмундированием. Это касалось всех, от пятнадцатилетних старшеклассников и старшеклассниц до столетних стариков и старух – лозунг «Все как один» имел буквальный смысл. И высшие чиновники не были исключением. Прозвучал сигнал космического вторжения – будь добр, за тридцать секунд надень обмундирование, приведи оружие в полную боевую готовность и ожидай на свой мобильный телефон приказа, куда бежать и что делать. Слишком безжалостен был враг и слишком превосходил их в численности, чтобы позволить ему застать себя врасплох не с оружием в руках.
В центре кабинета небольшой стол совещаний, рассчитанный на шесть человек. Больше и не нужно. Решение нужно принимать быстро, опережая бортовые компьютеры кроковских боевых звездолетов. А если каждый будет говорить хотя бы минуту, то шесть человек – это шесть минут: больше циклограммы запуска десантного бота со звездолета-матки. А десять человек – десять минут: время баллистического, с противоракетным маневром, спуска большого десантного корабля.
Ну и, наконец, его рабочий стол с терминалом закрытой связи со всеми двадцатью семью наземными фортами и двадцатью базами противокосмической обороны, расположенными на астероидах. Отсюда, если понадобится, он сможет управлять и вести огонь любым боевым лазером форта или базы.
«Так стоит все это счастья дочери?» – мужская рука осторожно легла на кнопку объявления всепланетной тревоги. Чуть сильнее надавил пальцем – и на всех звездолетах, на всех фортах и базах, во всех квартирах, учреждениях, на улицах и даже в местах отдыха, словом, везде раздастся знакомая с пеленок тревожная мелодия: «Фролы, враг у ворот, враг атакует». И через тридцать секунд планета ощетинится сотнями, тысячами линз боевых лазеров и лучеметов, смотрящих в небо, откуда яркими падающими звездами должны вывалиться десантные корабли, боты и капсулы кроков или ракеты с термоядерными боеголовками.
«Да, стоит, – большой палец руки медленно отодвинулся от большой красной кнопки, – это стоит счастья Эльдиры, потому что от действий человека, находящегося в этом кресле, в случае космической атаки будет зависеть не счастье, а жизни. Тысячи, десятки, сотни тысяч, миллионы жизней фролов. А я, как никто другой, смогу наиболее эффективно управлять имеющимися у нас силами. Я в этом уверен. А потому будет Эльдира через неделю у меня стоять в ряду невест, и Суфи СакВок наденет на ее правую руку свадебный браслет. И попробует она что-нибудь ему сделать! Тогда она, наконец, узнает, что значит гнев Главного командора Матрула ДарВула! – пружинисто вскочив с кресла, мужчина охнул от боли в пояснице, скривился и уже не спеша пошел в личные покои. – Надо поговорить с женой. В конце концов, она мать. И кто как не она должна приструнить дочь!»
Дверь в камеру распахнулась в тот момент, когда он меньше всего этого ожидал – во время обеда. Знакомый силуэт охранника в черном.
– Собирайся, чел. Доедать уже будешь на Гамеде, – «ошейник» блистательно воспроизвел всю язвительность в голосе крока.
«Ну, слава Богу, наконец-то», – Андрей пружинисто вскочил с койки, сладко потянулся – долгие, невыносимо тягучие часы ожидания закончились. Ничего не изменилось, как это часто бывает в такого рода операциях, и он, наконец, летит на Гамед. Вернее, его попытаются отправить туда. Но, как обещал Сарб, где-то на них должны напасть фролы и отбить. А потом переправить челам.
«Интересно, а кто будет косить под фролов? Бахруд говорил, что фролы внешне отличаются от челов и кроков. Вот тех действительно визуально не отличишь. А эти космические пираты небольшого роста, хрупкого телосложения. Любой пленный чел или фрол поймет, что это не они. Ну, и что с этого? Кому они смогут об этом рассказать? К крокам же назад они не попадут. А если кто-то попадет? Ведь в жизни всякое бывает. А кроки своим „потрошителем мозгов“ быстро языки развязывают. Даже тем, у кого их нет! Рискует Сарб… Если, конечно, у „фрола-освободителя“ нет приказа уничтожить всех, кроме него», – от этой мысли землянин даже остановился и тут же получил толчок в спину.
– Не задерживайся. Гамед не любит ждать! – и снова издевательское «карканье».
«Все правильно. Это железная логика проведения таких операций – свидетелей убирать, вольных или невольных. Будь то мужчины или женщины и дети. Так поступают все спецподразделения. И нет никакой разницы, на Земле это происходит или за миллионы световых лет от нее.
Дело не в расстояниях, дело в людях. А правая там спираль у них или левая – это дела не меняет. Главное, чтобы существо было разумное. Только homo sapiens может уничтожать себе подобных только потому, что те могут свидетельствовать против него. Так учили и его на спецкурсе в институте – во время проведения спецопераций, с целью недопущения преждевременного раскрытия факта нахождения спецназа на вражеской территории, все невольные свидетели подлежат изоляции. При невозможности изоляции их уничтожают», – спокойным твердым шагом Кедров шел по коридору главного управления Службы Государственной безопасности.
Знакомый лифт, быстро поднявший его на крышу здания. Знакомый флайер, легко взмывший в небо, как только за ним захлопнулся наружный люк. Час полета, и в иллюминатор землянин впервые увидел космодром. Огромная ровная площадка, уставленная какими-то строениями и звездолетами, простиралась на десятки километров. Звездолеты, к удивлению Андрея, были сравнительно небольшими, не больше крупного земного пассажирского самолета. Сходство с земными самолетами увеличивали небольшие крылья, торчащие по бокам их корпусов. Правда, некоторые звездолеты напоминали летающие тарелки, точь-в-точь как та, увиденная им на полигоне на Дальнем Востоке.
«Неужели эти крохотульки способны преодолевать миллионы световых лет? Да наша „Энергия“ в десять раз больше», – Кедров буквально прилип к иллюминатору.
Флайер тем временем пошел на снижение. У самой земли на секунду включились двигатели вертикального взлета-посадки, легкий толчок, и флайер застыл в двадцати метрах от звездолета – черного крупного летательного аппарата с несуразными, на земной взгляд, для такого размера трапециевидными крылышками.
Распахнулся люк. Один из охранников махнул Андрею рукой:
– Вылазь.
По обычному, ну прямо аэрофлотовскому трапу Кедров поднялся на борт звездолета. Шаг через люк, узкий тамбур, еще один люк, и землянин оказался в обычном салоне современного пассажирского самолета – три линии кресел, по четыре кресла в ряд. Вот только не было иллюминаторов. Сплошная, отделанная каким-то пластиком поверхность стен.
В салоне уже находились люди. Они сидели с таким расчетом, что впереди, позади и по бокам каждого из них были свободные кресла.
«Посадили как картошку – квадратно-гнездовым способом», – усмехнувшись, Кедров шагнул в салон.
Его усадили в кресло, находящееся примерно в середине салона. Едва он в него сел, как почувствовал, что руки, до этого скованные невидимым полем, свободны. Но десантник ни мгновения не сомневался – любое его действие под контролем и малейшее угрожающее движение тут же будет пресекаться.
«Шаг влево, шаг вправо считается побегом, и конвой стреляет без предупреждения», – вспомнилась слышанная где-то в фильме про зеков фраза.
Легкий толчок прокатился по корпусу звездолета, и Андрей почувствовал, как сила инерции все сильнее и сильнее прижимает его к креслу. Землянин чуть приподнялся, пытаясь сесть поудобней, но тут, очевидно, движки звездолета врубили маршевый режим, и человека бесцеремонно швырнуло назад.
«А прыжок на месте – провокация», – всплыла из глубин памяти шуточная фраза. Кедров улыбнулся про себя, откинулся на спинку кресла и расслабился. От него пока ничего не зависело. Пока он был лишь щепкой, несущейся в стремительном потоке не им просчитанных и осуществляемых событий.
Всемогущий Картан, как же не хотелось полковнику Бирку идти в этот рейс! Рейс, в котором будет происшествий не на одну квалификационную комиссию. Да что там комиссию, не на один трибунал. Сколько раз в эти оставшиеся перед стартом дни полковник порывался куда-то идти, рассказать о, мягко говоря, странном задании бригадного генерала Сарба. Но куда идти? Не в саму же госбезопасность? В полицию? А толку? Полиция никогда не будет вмешиваться в дела Сарба. Если бы еще в этом деле был замешан их человек, а так… Он же сам сейчас относится к структуре госбезопасности. Но допустим, эти ребята вмешаются. Отстранят его от рейса. И как он сможет доказать свои слова? А никак! Единственное материальное, что осталось у него от разговора с генералом это позитронная карта памяти. Ну, и как он докажет, что ему ее передал сам начальник главного управления Государственной безопасности? Отпечатки пальцев? Не смешите. Наверняка кончики пальцев генерала были обработаны чем-то, образующим тончайшую, невидимую пленку. Проработав три года в структуре госбезопасности, Бирк видел штуки и похлеще – например, пленка, оставляющая отпечатки пальцев необходимого человека. А вот Сарбу есть что предъявить полиции. Полковник даже затряс головой, отгоняя трехлетней давности картину – обнаженный мертвый мужчина с выжженным правым глазом.
Сказаться больным? Ну, это не серьезно. Это расписаться в собственной трусости и опять-таки тот же финал – возобновление дела по факту убийства любовника его жены. Придется лететь и молиться, чтобы все прошло так, как и обещал Сарб.
Ветер гнал над космопортом рваные белые облака.
«Как моя судьба, покореженная, несущаяся не по своей воле неизвестно куда», – входной люк транспортного бота с легким шипением закрылся, и через пятнадцать минут полковник уже был на орбите. Предстояла стыковка с его транспортным кораблем. Полковник О’ Тропп Бирк не мог видеть, хотя наверняка мог догадаться, что проходя атмосферу, бот раскаленной струей пламени своего движка испарил облака, на которые он недавно смотрел.
«Нет, ну надо же быть такой тупицей! Принять эти крохотульки в космопорте за звездолеты. Это все равно, что перепутать шлюпку с океанским лайнером», – Андрей Кедров прислушивался к звукам, доносившимся извне.
Час назад смолк гул двигателя, и тяжесть, навалившаяся на землянина, исчезла. Он приподнял руку, расслабил мышцы. Рука без всякого напряжения осталась в том же положении.
«Это, по-моему, называется невесомость. Значит, вышли в Космос, – догадался он. – Теперь надо ждать гиперпространственного перехода, – сердце гулко колотилось внутри. – Интересно, я что-нибудь почувствую? Или нет? Раз я уже за тысячи световых лет отсюда».
Прошла минута, другая, в салоне корабля, вернее, в космической общей камере, стояла гулкая тишина. Сокамерники Андрея сидели, как и он, откинувшись на спинки кресел, и молчали. То ли спали, то ли думали о чем-то своем. Яркий желтоватый свет обильно заливал все пространство.
Напряжение, связанное с полетом, спало. Андрей попытался разглядеть людей, летевших с ним. Справа, через кресло от него, сидел высокий седой мужчина. Глаза его были закрыты. Изможденное лицо было спокойно.
«Чел или крок? А может фрол? Нет, не фрол. Бахруд говорил, что фролы – народ мелкий, как наши подростки. Бахруд… где ты? Хоть бы не в этом рейсе, где долететь должен только один», – Кедров чуть наклонился вперед, пытаясь разглядеть, кто сидел за высоким мужчиной.
Неприязни к челу, с которым в течение недели делил одну камеру, землянин не испытывал.
«Да, он хотел меня убить. Но убить, чтобы я, как он считал, не передал его товарищам дезинформацию, из-за чего кроки могут вновь назад вернуть Эльдурей. А около этой планеты он потерял своих боевых товарищей. На его месте я точно также поступил бы. Так за что на него злиться? Вспомни, как нас учили в институте на занятиях по курсу „Проведение разведывательных рейдов в тылу врага“. При возникновении угрозы для разведгруппы со стороны какого-либо ее члена, которая может привести к уничтожению группы, он подлежит нейтрализации», – по отношению к своим товарищам термин «уничтожение» не применялся. Он заменялся более обтекаемым «нейтрализация».
Насколько мог видеть землянин, в салоне сидели либо челы, либо кроки. И одни мужчины.
«Уже легче. Все-таки женщина – она и на миллион световых лет от Земли женщина».
И тут корабль, в котором находился Кедров, вздрогнул.
«Все началось! Сейчас будет прыжок через гиперпространство!», – сердце вновь пошло размашистой рысью.
Корабль явно совершал какие-то маневры. Тело то ощутимо придавливало к спинке кресла, то натягивались ремни, которыми Андрей был пристегнут, то его клонило либо вправо, либо влево. И тут раздался этот легкий скрежет.
«Хм, никогда не думал, что у врат в гиперпространство плохо смазаны петли», – землянин никак не мог идентифицировать раздававшиеся звуки.
Помог ему в этом высокий мужчина, сидящий справа.
– Все, причалили к транспортнику. Через пару часов уже будем на Гамеде, – далее «ошейник» землянина словно выплюнул непонятный набор букв. – Курдада.
«Ругательство, – понял Андрей. – Даже сверхразвитые кроки не смогли научить свои „ошейники“ переводить непереводимую игру слов. А раз я не услышал „карканья“, это чел».
И тут до него дошел смысл слов, сказанных соседом.
– Твою мать! – теперь землянин решил озадачить электронный переводчик. – Как я сразу не догадался. Какой, к черту, звездолет! Это мы только сейчас пристыковались к звездолету, – Андрей еще с минуту давал себе нелестные характеристики.
Тем временем транспортный бот, полностью уравняв свою скорость со скоростью звездолета, состыковался с ним. Тотчас же в корпусе гиперпространственного транспортника распахнулся громадный люк, и специальный механизм втянул бот внутрь.
Едва захлопнулся люк, бортовой компьютер звездолета начал готовить его к переходу в гиперпространство. Мгновенно опросив все системы корабля, он убедился, что все в порядке. Теперь свое слово должны были сказать люди.
«ВВЕСТИ ПОЛЕТНОЕ ЗАДАНИЕ», – вспыхнуло на центральном мониторе.
Полковник Бирк в специальный приемник вложил позитронную карту памяти.
«Будь ты проклят, Сарб».
Миллисекундная задержка – компьютер сравнивал двухсотпятидесятизначный код, хранящийся в его памяти, с кодом, записанным на карте.
«ПОЛЕТНОЕ ЗАДАНИЕ ПРИНЯТО», – электронный мозг корабля подчинялся воле человека. И сразу же следом: «НАЧИНАЮ ЦИКЛОГРАММУ ПУСКА».
Секундная пауза, дающая людям возможность отменить подготовку к гиперпространственному прыжку, и, наконец, знакомый для компьютера слалом в преисподнюю, где вместо флажков выполненные команды:
«ВКЛЮЧЕН ВТОРОЙ РЕАКТОР.
ВТОРОЙ РЕАКТОР ВЫВЕДЕН НА НОМИНАЛЬНЫЙ РЕЖИМ.
ВКЛЮЧЕН РАЗГОН ТУРБИННЫХ БЛОКОВ».
Побежали томительные секунды разгона блоков. На мониторе быстро менялись числа: 40… 45… 50 – силовая установка звездолета накапливала энергию, словно гигантская пружина, готовая стремительно разжаться и пробить вакуум – пустую, почти ничего не весящую, но в миллионы раз прочнее любой стали субстанцию.
Сидящие в рубке управления звездолетом люди напряженно смотрели на монитор. Они отлично представляли, какие силы пробуждаются в нескольких десятках метрах от них. И что будет, если произойдет хоть малейший сбой, если компьютер не удержит хотя бы один из десятков тысяч контролируемых параметров в допустимых пределах и хотя бы миллионная часть высвобождающейся энергии выплеснется за пределы силовой установки.
Люди понимали и поэтому молились. Молились своему Богу, Всемогущему Картану, чтобы тот спас и сохранил. И лишь один человек просил обратное.
«Всемогущий Картан, сделай так, чтобы произошел сбой», – впервые в жизни полковник Бирк не хотел, чтобы все прошло нормально.
«ЗАМКНУТА ПЕРВАЯ СИЛОВАЯ ЦЕПЬ».
Система управления корабля начала плавно заводить сердце гиперпространственного двигателя – нуль-континуум генератор.
А «пружина» сжималась все сильнее и сильнее – 60… 70… 80 процентов мощности уже набрали все быстрей и быстрей вращающиеся турбины.
«ЗАМКНУТА ВТОРАЯ СИЛОВАЯ ЦЕПЬ».
Генератор еще сильнее сомкнул свои магнитные объятия вокруг заключенного в него вакуума. Магнитное поле, словно пресс, выдавливающий из винограда сок, надавило на пространство, и оно не выдержало, «брызнул сок» – из пустого вакуума, как из шляпы фокусника, стали выскакивать одни из самых таинственных частиц во Вселенной, гравитоны.
«ЗАМКНУТА ТРЕТЬЯ СИЛОВАЯ ЦЕПЬ».
И еще одна энергетическая река влилась в обмотки нуль-континуум генератора. И тут же усиленное магнитное поле сжало гравитоны в тонкий пучок и с силой, как из могучего лука, выстрелило в пустоту Космоса. И гравитонная стрела пробила «кольчугу» пространства, раздвинула сцепленные кольца миро-здания. На краткий миг перед звездолетом образовалось действительно НИЧТО, не имеющее ни вещества, ни поля, ничего. Даже всепроникающего времени и то там не было.
«ПЕРЕХОД».
И в это НИЧТО провалился транспортный корабль «Звезда», чтобы пронестись вне времени и пространства и вернуться в него за тысячи световых лет от точки входа. Звезды на обзорных экранах будто кто-то выключил, осталась лишь одна чернота. В том мире, куда попал звездолет, света не было.
«Всемогущий Картан, ну зачем ты сделал это? Неужели нельзя было не замкнуть какое-нибудь крохотное реле или заставить компьютер „потерять“ какую-нибудь команду. Ведь их десятки тысяч!» – перед глазами командира «Звезды» полковника Бирка вновь светились звезды на обзорных экранах. Корабль благополучно вышел из гиперпространства.
«Значит, так тебе было нужно», – противно завыла сирена, датчики «Звезды» обнаружили рядом еще один звездолет.
– Черт! Ничего не пойму! Где мы вышли? – второй пилот транспортного корабля О’Стропп Кросс недоуменно смотрел то на обзорные экраны, то на экран монитора с высветившимися координатами корабля. – Хорошо, хоть в этот звездолет не вписались, – он кивнул на экран локатора. – Какой-то наш крейсер в тридцати тясячах километров от нас. – Странно, почему-то комп не выдает его название. Пишет, что только свой. Командир, что делать будем? Нашу систему управления, видимо, здорово глючит. Вывела нас неизвестно куда, корабли не опознает.
– Давай ее протестируем. И в зависимости от того, что она нам пропоет, будем принимать решение, – полковник Бирк говорил на «автомате», в любой момент ожидая вспышки на экране монитора: «Лазерная атака».
– Точно! – Кросс нажал несколько кнопок на пульте управления. – Смотри, а этот крейсер приближается.
«Сейчас долбанет», – Бирк весь внутренне сжался.
– Выйди с ним на связь. Объясни ситуацию и спроси, кто он, – он хрипло отдал команду.
– Есть! – снова несколько нажатий кнопок на пульте управления. – Говорит транспортный корабль «Звезда». Летим на Гамед. У нас произошел сбой в системе управления, поэтому вышли из гипера не в расчетной точке. Кто вы? Не можем определить.
В рубке наступила тишина. Бортовой хронометр бесстрастно отмерил минуту.
– Не отвечают. Кстати, тест показал, что все в порядке, – кивок на экран монитора. – А может, дело не в системе управления?
– А в чем? – Бирк старался смотреть куда-то поверх головы своего подчиненного.
– А может, эти координаты и указаны в полетном задании?
Полковник почувствовал, как неприятно струйка пота скользнула между лопатками.
«Ну вот и все, сейчас Кросс все поймет. А что он, собственно, поймет? – тут же успокоил себя командир корабля. – Что в конторе кто-то ошибся, внося координаты? А при чем тут я? Пусть тот, кто ошибся, и отвечает. Все вопросы к Сарбу».
– Прилетим домой, там пусть и разбираются, кто напортачил, – Бирк почувствовал себя уверенней. Он даже на мгновение забыл про приближающийся к ним крейсер.
Но тот тут же дал о себе знать. Взвизгнула сирена оповещения лазерной атаки, и синхронно с ней на мониторе вспыхнуло: «Лазерная атака».
– Натрак! Он уничтожил нашу лазерную установку! Он что, с ума сошел?! – Кросс, что называется, таращился на монитор.
Следовавшие один за другим нештатные ситуации явно выбили второго пилота из колеи. На его лице читалось смятение. Но, к чести офицера Военно-космического флота кроков, он быстро справился с собой:
– Надо немедленно сообщить на базу об этом ублюдке. Там или сумасшедшие засели, или корабль захвачен челами или фролами, – второй пилот быстрым движением включил систему дальней космической связи и принялся лихорадочно настраивать ее на передачу.
Бирк, наконец, сбросил с себя оцепенение и судорожным рывком руки нажал рычаг перевода управления на себя.
– Я сам, – полковник даже поморщился, чувствуя на себе недоумевающий взгляд своего подчиненного.
– Хоть бы успеть. Наверняка те ублюдки сейчас целятся в антенну гиперсвязи, – после паузы, глядя на быстрые движения пальцев своего командира, набирающего на клавиатуре текст гиперпространственного сообщения, проговорил второй пилот.
Вновь визг сирены – еще одна лазерная атака.
– Я так и знал. У нас больше нет антенны дальней космической связи, – Кросс уже полностью взял себя в руки и говорил спокойным, слегка приглушенным голосом. – Ты успел передать?
– Не знаю… Команду на отправку сообщения дать успел. И сразу же атака.
– А это мы сейчас увидим, – второй пилот сделал несколько уверенных движений, выводя отосланное сообщение на экран своего монитора. Но прочесть он ничего не успел.
Динамики ближней связи словно с отвращением выплюнули:
– Внимание! Сопротивление бесполезно. Предлагаю вам отстыковать транспортный бот с находящимися на вашем борту заключенными. В этом случае мы обещаем беспрепятственный ваш уход. В противном случае мы открываем огонь на поражение.
– Точно челы или фролы. А нам нечем ответить!
– Придется соглашаться, – Бирк почувствовал, как сразу стало сухо во рту.
– Ты что, с ума сошел? Это же предательство! Будем тянуть время. Сообщение отослано. Помощь будет.
– Даю вам на размышление одну минуту. Если через это время мы не получим вашего согласия, мы открываем огонь.
– Ты слышал? Наши не успеют. Придется подчиниться.
– А ты, случайно, присягу не забыл? – второй пилот даже чуть привстал, буравя взглядом своего командира.
«Кроме заключенных, ты на Гамед будешь везти ценное оборудование для добычи руды. Очень ценное. И именно ради его сохранения ты согласился на условия фрола», – вкрадчивый голос Сарба словно раздался за спиной.
– Нет, не забыл! А ты не забыл, что, кроме заключенных, у нас в грузовом отсеке оборудования на сотни миллионов левров, а? И как командир «Звезды» я обязан доставить его на Гамед в целости и сохранности. И как командир я принимаю решение! – Бирк включил микрофон.
– Говорит командир «Звезды». С кем имею честь разговаривать?
– Командир, не пытайся тянуть время, – донеслось насмешливо из динамиков, – соглашайся, или через тридцать секунд одним кроковским звездолетом станет меньше.
– Я согласен. Начинаю отстыковку бота.
– Так-то лучше. Ждем.
Бирк включил микрофон внутренней связи:
– Охранному персоналу немедленно покинуть транспортный бот и собраться в кают-компании. Начальнику охраны через две минуты доложить об исполнении, – он говорил громко, уверенно. Даже не столько в микрофон внутренней связи, сколько для тех, на крейсере.
– Все равно это измена, – второй пилот, нахохлившись, смотрел прямо перед собой.
«А так бы ты, боевой полковник, конечно же, сражался до конца. Лучше погибнуть, чем сдаться врагу. Так, полковник?» – Сарб, за миллионы километров от Бирка, словно подсказывал ему.
– За свои действия я буду отвечать перед генералом Сарбом! – резко ответил Бирк. – Ты думаешь, ты один тут такой храбрый? Но я должен помнить и об оборудовании! Без него я бы просто сейчас пошел на таран!
«Ох, быстрее бы все это закончилось. Потом нырнуть в гипер, долететь до Гамеда и оттуда обо всем доложить Сарбу. Все, задание выполнено».
– Говорит начальник охраны, капитан Прис. Мои люди находятся в кают-компании.
– Пойми, Стропп. Наша безрассудная храбрость не стоит сотен миллионов левров! Не стоит, – полковник Бирк включил систему отстыковки транспортного бота.
И тут же в корпусе корабля начали распахиваться две огромные створки, впуская внутрь звездолета ледяной Космос. Десять секунд… пятнадцать… полминуты. Наконец, два стальных листа замерли. Безмолвно от транспортного бота, закрепленного на специальной раме, отошли кабели электропитания и подачи воздуха. Еще секунда – бортовой компьютер, словно придирчивая мать, «осмотрел» все системы транспортного челнока. Все в порядке, можно выпускать на «улицу».
Бесшумно рама с ботом стала подниматься, медленно выползая из чрева звездолета.
«Быстрей же, быстрей, – командир корабля мысленно подгонял безмолвные механизмы. – Быстрей бы расстыковаться и уйти в гипер», – у полковника даже заныл палец от желания нажать кнопку подготовки корабля к гиперпространственному переходу. – Такое приятное короткое движение. Раз – и готово… Как нажать курок на бластере, стреляя в любовника своей жены», – перед Бирком снова невольно возникла «картинка»: обнаженный мужчина с выжженным правым глазом – входным отверстием лазерного луча.
– Полковник Бирк, зачем вы указали в гиперсообщении неправильные координаты нашего местонахождения? Чтобы к нам не пришла помощь и не помешала вашим преступным замыслам? – на полковника смотрело дуло бластера в руках второго пилота. – Что это за координаты в сообщении? – Кросс кивнул на свой монитор.
«Досмотрелся таки, засранец».
– Стропп, с чего ты взял, что координаты неправильные? – он начал все отрицать, отлично понимая всю бессмысленность этого.
Кто-кто, а второй пилот и по совместительству штурман отлично знал, где они находятся.
– Это измена, полковник! В соответствии с седьмой статьей Устава экипажа гиперпространственных звездолетов, я отстраняю вас от командования звездолетом!
– За свои действия я отчитаюсь перед генералом Сарбом! С ним это все согласовано!
– Не юлите, полковник! Прекратите отстыковку бота.
– Это… это невозможно! Это приказ Сарба!
– Прекратите отстыковку, полковник!
И тут Бирк бросился на Кросса. Почему он это сделал, полковник бы и сам не смог объяснить. Это был импульс. Уж очень ему хотелось выполнить задание директора Службы Государственной безопасности. Вернее, ему очень не хотелось лететь за-ключенным на Гамед. Лучше перевозить их. Может, он надеялся и на то, что второй пилот не выстрелит в своего командира.
И уже вскочив, делая шаг к креслу второго пилота, Бирк увидел, как дернулся палец Кросса на спусковом крючке.
«Только не в правый глаз. Это был бы уже фарс», – мгновенная боль взорвалась у него в голове яркой вспышкой, чтобы тут же смениться черной, безмолвной тишиной…
Перепрыгнув через рухнувшего Бирка, второй пилот с силой хлопнул по кнопке, останавливающей отстыковку транспортного бота. Бортовой компьютер, готовившийся через полсекунды подать электрический импульс на расстыковку рамы и бота, мгновенно прекратил выдвижение челнока.
«Теперь успеть сообщить наши истинные координаты», – Кросс, прикусив губу, быстро заполнял стандартный бланк сообщения о нападении.
– «Звезда», почему прекратили отстыковку бота?
– Техническая неисправность, – огрызнулся второй пилот.
– «Звезда», вы испытываете наше терпение. Даю минуту, чтобы устранить вашу техническую неис-правность.
«У них что, другого интервала времени нет, кроме минуты, – пальцы второго пилота мелькали над клавиатурой. – Стоп! Но у меня же уже нет дальней космической связи. Эти ублюдки снесли ее. Отослать по ближней связи в режиме гиперсообщения? Больше, чем на пять световых лет, не закину. Что делать?» – человек в отчаянии оглянулся, словно ища в обстановке знакомой рубки подсказку.
Пульт управления с множеством горящих лампочек, двумя мониторами и двумя креслами перед ними. По бокам мониторы внешнего обзора. У стены шкаф с двумя скафандрами. Всего по два. Потому что экипаж – два человека. Больше не надо.
«И даже среди двоих один оказался предателем, – Кросс не выдержал и не отказал себе в удовольствии пнуть труп предателя. – Из-за тебя наши будут не там».
Решение пришло мгновенно, как импульс, заставивший убить бывшего своего командира.
– «Звезда», ну что вы там? – подгоняли динамики внешней связи.
– Еще полминуты, – второй пилот буквально вколачивал координаты точки выхода сообщения из гиперпространства.
– И ничего у тебя, предатель, не получится. За-ключенных врагу я не передам, а о твоих сообщниках наши узнают, обязательно узнают, – взмах рукой. – Система связи переведена в режим посылки гиперсообщения. – Могут уничтожить звездолет? А его бы и так уничтожили после того, как заполучили бы своих, – озарило Кросса. – А так пусть бьют и по своим! Но ты уже точно из этого рейса не вернешься, – удар по кнопке отправки сообщения. – Пошла!
– «Звезда», полминуты истекло. Если сейчас же не отстыкуете бот, открываем огонь. «Звезда», вы поняли?
– А полижите мои дюзы! – второй пилот, ставший командиром, рванул рычаг перевода звездолета в ручное управление, еще движение, и по кораблю побежала легкая дрожь – в корме заработал ракетный двигатель. Оскалив зубы и дергая ручки управления, Кросс загонял вражеский звездолет в центр экрана радара.
Полковник Бирк уже помешать ему не мог. На его лице застыла гримаса ярости и боли. И лишь глаза уже были равнодушны ко всему, отражая лишь падающий на них свет. Вернее, один глаз, правый. Лазерный луч, выпущенный бластером подчиненного, прежде чем добраться до мозга полковника, мимоходом уничтожил небольшое препятствие на своем пути – его левый глаз. Вместо него зияла черная дыра с запекшимся в ней сгустком крови.
Сигнал срочного перехода в гиперпространство застал полковника О’Троппи Варка в кают-компании, где он с отвращением посасывал через трубочку ненавистный сок цилкута. Периодически, через пару глотков, у офицера возникало желание расквасить тубу с отвратительной жидкостью о стену помещения. Но, очередной раз сморщившись, мужчина делал еще глоток. На такое добровольное самоистязание Варк пошел только потому, что один его знакомый врач, которому он безоговорочно верил, сказал, что этот сок очень благотворно сказывается на сосудах и сердце. На свое сердце, а тем более сосуды Варку было в высшей степени наплевать. Иногда покалывает в груди, но что это за боль по сравнению с болью, которую испытал капитан Зум, когда его обнаженного тела коснулся космический вакуум? И разве она может сравниться с болью старшего лейтенанта Друза, смотревшего на мучения своего товарища и бессильного чем-либо ему помочь? Можно раньше уйти из этого мира? А он не так уж и хорош, чтобы об этом сильно сожалеть. По крайней мере, в другом мире не будет ни челов, ни фролов и не надо будет нырять в это зловещее гиперпространство, каждую секунду опасаясь остаться там навсегда или вынырнуть в центре какой-нибудь звезды.
Так что на свое сердце полковнику Варку было наплевать. Но, к сожалению, без этого стучащего органа он не может осуществить свою клятву – уничтожить хотя бы один звездолет фролов, ну, или челов, на худой конец. И не просто звездолет, а минимум крейсер. Разные эсминцы и прочая мелюзга не в счет. И поэтому полковник Варк сидел в кают-компании и пил треклятый сок цилкута.
Не прошло и секунды, как зазвучал во всех отсеках эсминца «Стерегущий-10» сигнал срочного перехода в гиперпространство, а его командир с чистой совестью уже швырнул тубу с соком об стену, а свое тело из кают-компании.
– Что там? – Варк прыжком уселся в кресло, мгновенно оценивая обстановку по показаниям приборов на пульте управления.
Сейчас все системы корабля готовились к переходу в гиперпространство.
– Сообщение из Центра по гиперсвязи, – второй пилот О’Барри Казнус начал докладывать, не отрывая взгляд от экрана монитора. – Совершено нападение на наш транспортник, перевозящий заключенных на Гамед. Это в тридцати световых от нас. Координаты этой точки я уже ввел.
– Кто напал?
– Крейсер. Принадлежность не указана.
– Внимание! До прыжка осталось две минуты, – рявкнул компьютер. – Немедленно всем занять свои противоперегрузочные кресла.
– Да заняли, заняли, – Варк нетерпеливо барабанил пальцами по пластику пульта, – ты давай побыстрей шевелись.
«Вот, наконец, я и дождался, – в отличие от второго пилота, командир корабля был спокоен. Каким-то шестым, десятым чувством он понял: сейчас судьба, сам Всемогущий Картан предоставляет ему шанс. Шанс, который он не имеет права не использовать. – Теперь я с вами поквитаюсь. За все. За мучения Зума, за поломанную карьеру Хриса, за себя, в конце концов».
Далекий от переживания и мыслей людей, по «горло» занятый работой, бортовой компьютер время от времени выстреливал на мониторы отчеты о своей работе:
«ВКЛЮЧЕН ТРЕТИЙ ТУРБИННЫЙ БЛОК.
ЗАМКНУТА ВТОРАЯ СИЛОВАЯ ЦЕПЬ».
«Крейсер, как я и хотел. Лишь бы меня не опередили», – опытный Варк прекрасно понимал, что Центр не ограничится одним его эсминцем. Разные весовые категории. Очевидно, сейчас они ближе всех к той точке.
– Кто-то еще прыгает туда, кроме нас?
– До Прыжка осталась минута. Всем немедленно занять свои противоперегрузочные кресла, – захлебываясь в мириадах нулей и единиц, компьютер не забывал и о людях, об их безопасности.
– Что-то еще обещали подкинуть. Но мы там будем первые. Мы ближе всех, – второй пилот азартно улыбнулся. – Мы должны не дать этому засранцу уйти в гипер. Если что, получит по заднице, а то и сильно похудеет.
– Он это и сам понимает. Пока с нами не разделается, прыгать он не будет.
«Я не хочу бить по твоей дырке, а потом думать, остался ты цел или нет. Я хочу видеть, как рванули у тебя топливные баки, как из разорванного корпуса повыдувало в Космос этих ненавистных фролов», – Варк почему-то сразу решил, что этот вражеский крейсер фроловский.
– Значит, будет хорошая драчка, – улыбка на лице второго пилота стала еще более азартней.
– Тридцать секунд до Прыжка. Всем немедленно занять свои противоперегрузочные кресла, – заорал компьютер.
Варк и Казнус синхронно привели свои кресла в состояние готовности к гиперпространственному переходу.
«Ничего. Как только вынырнем, сразу залп всеми калибрами, форсажное охлаждение и сразу второй залп. Сожгу лазеры? Черт с ними! Но только так эсминцу можно завалить крейсер», – командир корабля смотрел, как на мониторе желтая полоска – индикатор набора мощности гиперпространственным двигателем – почти вытянулась во всю свою длину.
– Командир, выныриваем и сразу лупим по корме!
Варк лишь успел кивнуть.
– Сто процентов мощности. Прыжок! – гаркнул компьютер, и тут же виртуальный мир навалился на людей двадцатикратной перегрузкой.
«Уже прилетели? Наверное. Судя потому, что кресло больше не обнимает с настойчивостью хорошо оплаченной проститутки», – землянин огляделся.
В салоне транспортного бота ничего не изменилось. Все также горел неяркий свет, освещая неподвижно сидящих в креслах людей, и все так же стояла какая-то мрачная тишина. Да и чему этим людям было радоваться? Через час-другой они будут на Гамеде – планете-руднике, а оттуда редко кто возвращался. А если ты не крок, то шансов у тебя не было никаких.
«Впрочем, эти люди даже не доберутся до Гамеда. Сарб, наверняка, подстрахуется и уничтожит их, как лишних свидетелей. И что я могу сделать, чтобы помешать этому? Ничего. А если ничего, то и нечего рефлексировать, лейтенант Кедров… Господи, лейтенант. Доведется ли еще одеть погоны? Земля, Земля… До тебя, наверное, миллионы световых лет. Это расстояние даже невозможно представить. И там, на этом невообразимом, чудовищном расстоянии находится моя мама», – у Андрея неожиданно выступили слезы. Натренированный к различным психологическим перегрузкам человеческий мозг, наконец, исчерпал свой ресурс и властно потребовал «перезагрузки». Пережить, выплакать случившуюся беду и, уже окончательно приняв ее как данность, двигаться дальше.
«Ничего, я обязательно вернусь, я обещаю вернуться, мама. Я кулаками, локтями, зубами буду пробиваться к Земле. Я хочу вновь увидеть родной дом, хочу сесть за стол в нем и съесть тарелку хорошего наваристого борща. Ты его так хорошо готовишь, мама. И ради этого я на все пойду. Этот мир мне чужой, и я ему ничем не обязан. Ничем. Если надо, чтобы вернуться на Землю, убивать, я буду убивать – слава Богу, меня этому хорошо научили. Если надо участвовать в какой-то хитрой, непонятной операции, я буду участвовать. Мне ровным счетом все равно, кто в результате нее выиграет. Для меня главное, что она дает мне шанс вернуться домой», – землянин немного успокоился. Он выработал тактику своего поведения, чтобы уже дальше, не колеблясь, добиваться главной для себя цели – вернуться домой, на планету Земля.
Неожиданно дверь, ведущая в кабину пилота, распахнулась, и из нее выбежал крок в уже приевшейся черной униформе. Одновременно вскочили со своих мест двое охранников, сидящих впереди. Все трое устремились из салона. Кедров оглянулся. Еще двое охранников, сидящих сзади, делали тоже самое.
– Что-то случилось, – сосед слева, так же как и Андрей, провожал взглядом бегущих кроков.
– В нашем положении, чем хуже им, тем лучше нам, – сосед землянина справа злобно улыбнулся.
«По-моему, начинается», – Кедров невольно сжал подлокотники кресла.
Тут же последовал легкий толчок.
– Выдвигают из корабля, – тут же пояснил сосед слева. – Только как они без пилота будут сажать нас на Гамед?
– В автоматическом режиме. В принципе они так всегда и делали. Пилот лишь контролировал посадку, – пояснил сосед Кедрова справа.
– А зачем они убрали пилота? Нет, тут что-то не то, – другой сосед, будто о чем-то догадываясь, во-просительно посмотрел на Андрея. Как бы спрашивая, не он ли причина всего происходящего.
«Ты должен любой ценой попасть на Землю», – за несколько минут принятое решение тут же подсказало, как себя вести.
– Может, инструкции поменялись. Мало ли что, – землянин пожал плечами.
Вновь легкий толчок.
– По-моему, остановились, – сосед слева тревожно посмотрел на потолок салона, словно пытаясь разглядеть, что происходит за его обшивкой. – Сейчас должны расстыковаться.
Сильный толчок прижал всех людей, находившихся в салоне бота, к спинкам кресел, и вновь перегрузка стала испытывать на прочность человеческие тела.
– Дьявол!
– Кастах!
Обреченные люди разных цивилизаций обращались к своим олицетворениям зла.
В рубке управления второй пилот «Звезды», включив форсажный режим, шел на таран крейсера.
– Ну, и как это понимать? – полковник Варк в недоумении смотрел то на экраны внешнего обзора, то на молчащий датчик обнаружения. – По-моему, тут нет не то что каких-либо звездолетов, а и какой-нибудь завалящей молекулы белка.
– Надо сообщить об этом Центру, – второй пилот деловито щелкнул тумблером дальней космической связи. – Или ребята там, передавая координаты, ошиблись, что немудрено при каждодневном созерцании аппетитных попок женского персонала. Или вообще кто-то пошутил.
– Да, очень будет смешно! Через пару минут здесь из гипера будут вываливаться наши крейсеры с пушками наготове, а здесь кроме нас никого и нет, Варк еще раз обежал глазами обзорные экраны.
– Как бы в пылу они в нас не разрядили свои главные калибры, – сыронизировал Казнус. – То-то смеху будет, – разговаривая, второй пилот быстро набирал гиперпространственное сообщение. – Ну что, отсылать? – вопросительный взгляд на Варка.
– Давай, – командир корабля разочарованно вздохнул: снова придется пить этот проклятый сок цилкута. – Пусть созерцателям аппетитных попок надают по их твердым задницам.
– Эх, и не только созерцателям! – второй пилот отправил сообщение.
– Подождем, может… – полковник не успел договорить.
Прозвенел мелодичный звонок, и на экране монитора высветилось принятое гиперпространственное сообщение: «Первые координаты ошибочны. Истинные координаты: 768 897 095. Спешите!».
Слова светились на экране спокойным желтым цветом, но люди, читающие их, почувствовали, как нервно, торопливо стучали по клавиатуре пальцы, набиравшие их.
– А почему сообщение пришло сюда, а не в Центр? – Казнус недоуменно посмотрел на своего командира. – А если бы нас вообще тут не было?
Опытный космический волк сразу все понял:
– Потому что у него уже нет дальней космической связи, антенну уничтожили! Передавали обычной в гиперрежиме. До Центра бы не достали. Передававший это послание человек знал, что мы будем здесь, – торопливо говоря это, Варк еще торопливее вводил в компьютер новые координаты для гипер-пространственного прыжка. – Прыгаем в инерционном режиме.
– Опасно! Может не хватить энергии! – второй пилот тревожно наблюдал за действиями командира.
После выполнения гиперпространственного перехода силовая установка корабля – атомный реактор – находится в разогнанном состоянии и выведена на свою пиковую мощность. Этот режим она может выдержать минуту, не больше. Но большего и не требуется – корабль уходит в гиперпространство. После Прыжка реактор по специальной программе постепенно тормозят, выводят на номинальный режим. «Загоняют в стойло», как шутят космолетчики. Но если гиперпространственный переход осуществляется на небольшое расстояние, то можно попытаться осуществить его, используя энергию загоняемого в стойло реактора. Это значительно ускоряет время подготовки к новому переходу, но существует опасность, что на него не хватит энергии, и звездолет не сможет вновь выйти в обычное пространство.
– Хватит!
– Мы даже не успеем передать сообщение в Центр с новыми координатами. Это может быть ловушкой! Где мы, никто не будет знать!
– Выполнять! – проревел Варк.
– До Прыжка осталось тридцать секунд, – вслед за ним заорал бортовой компьютер, словно электронный мозг занервничал, получив такое форс-мажорное задание.
Спорить и пререкаться уже было некогда. Люди торопливо нажали кнопки перевода кресел в режим гиперпространственного перехода.
– А все-таки надо было сообщить нашим, – успел пробормотать Канзус, прежде чем кресло забрало его в свои объятия.
«А потом только смотреть, как другие приканчивают фрола? Дудки! – полковник Варк привычно устраивался в окутавшем его кресле. – Как все замечательно складывается! Нет, Всемогущий Картан точно хочет мне помочь!»
– Сто процентов мощности. Прыжок!
Эсминец «Стерегущий-10» вновь нырнул в преисподнюю.
* * *
– Ну, и что будем делать? Этот псих прет прямо на нас!
Вопрос второго пилота повис в воздухе. Командир крейсера «Арикдна» О’ Ларри Хрил приник к экрану радара, на котором точно в центре мерцала большая красная точка. Рядом с ней, словно устроив игру в перегонки, стремительно менялись числа: расстояние от них до этой красной точки – десятитысячетонного транспортного звездолета «Звезда», несущегося со скоростью пятьдесят километров в секунду.
План, разработанный Сарбом, летел в тартарары с такой же скоростью.
«Ударить по этому кретину главным калибром? А как же задание? Мне же нужен чел. И как его вытащить с этого транспортного корыта?».
– Барри, сколько времени до столкновения?
– Если ничего не предпринимать – ровно пять минут, – последовал четкий ответ второго пилота.
Рывок микрофона к губам:
– «Звезда», какого черта! Немедленно выключи маршевый двигатель! Или разнесу до дерьма!
– Кто ты там? Чел или фрол, полижи мне дюзы! Можешь стрелять! И заодно попрощайся со своими дружками на моем корабле. Живыми ты их не получишь!
«Спокойно, спокойно, Ларри. Еще есть время подумать. Транспортный бот находится уже снаружи. На таком расстоянии пятно лазера с полметра, не больше. Значит, не зацеплю. Главное, чтобы при взрыве этого дурака не зацепило обломками бота. Они там сидят без скафандров. Через пару минут будут одни трупы»
– Командир, надо стрелять. Он прет на нас носом. Все уязвимые места у него находятся в тени. С первого раза мы его не рассыплем. А времени на второй залп может и не хватить. Как бы не пришлось увертываться.
– Ты прав. Санни, а ну дай по этому засранцу всем, что имеем, – отдал он приказ оператору лазерных установок.
– Есть из всего, что имеем!
Бортовой компьютер уже давно держал на «мушке» прущий прямо в лоб звездолет. Поэтому О’Санни Дирну осталось только у себя на пульте отметить установки, которые будут вести огонь, и дать команду на исполнение.
На мгновение в рубке «просело» освещение – миллионы джоулей электрической энергии система управления корабля впихнула в лазеры, чтобы они, через несколько мгновений превратившись в кванты света, рванули вон из звездолета.
– Я так и думал. Прет дальше, – через паузу проговорил второй пилот. – Еще хорошо будет, если мы разрушили его носовые защитные экраны. Три минуты до столкновения.
– Санни, продолжай огонь в том же режиме.
– Есть, командир. Залп через минуту.
– Давай.
Снова мигнуло освещение, и снова миллионы джоулей световой энергии унеслись в пространство.
– А ведь прет же! Командир, пора уходить.
– Санни, еще залп успеем? – Хрил не отрывал взгляда от экрана радара.
– Да.
– Барри, как только делаем залп, импульс в две секунды левым блоком двигателей коррекции, и после этого сразу врубай маршевый.
– А разминемся? – в голосе второго пилота слышалось сомнение. – Может, уже сейчас начать делать маневр?
– Разминемся. А начнем сейчас трепыхаться, этот засранец будет его отслеживать. А после залпа, если даже он уцелеет, ему будет не до того.
И опять бортовой компьютер замкнул реле, бросая электрическую лавину в горнила лазерных установок. И очередная порция рожденных квантов рассекла космический вакуум.
«Ну давай же, разваливайся», – полковник О’Ларри Хрил, сжав кулаки, впился в экран внешнего обзора.
– Есть! – одновременно выдохнули все кроки, находящиеся в рубке управления.
На экране внешнего обзора, в какой-то тысяче километров от них, вспыхнула яркая красная точка – взорвавшийся транспортный корабль.
«Надеюсь, что транспортный бот уцелел. Сейчас подойдем поближе и…».
– Наш крейсер в пятидесяти тысячах километрах, – прерывая мысли Хрила, последовал доклад второго пилота.
Первый залп «Звезда» выдержала блестяще, даже уцелел носовой защитный экран.
«А ведь если повезет, то я смогу и достать его. Еще б пару залпов выдержать, и тогда проверим этих ублюдков на прочность, – Кросс застыл в кресле, готовый в любую секунду изменить курс своего корабля, если вражеский крейсер начнет делать какой-либо маневр, уходя от столкновения. – Стоп. Ведь если меня взорвут, то транспортный бот с заключенными вполне может уцелеть. Он ведь уже снаружи корабля. Э, нет, ребята. Умирать, так вместе, – второй пилот дал команду на втягивание бота внутрь. – Поболтались в Космосе и хватит. Пора домой, к мамочке».
Взвыла серена – на «Звезду» обрушилась вторая лазерная атака.
«Да, дела становятся похуже», – Кросс смотрел на надпись на мониторе:
«Носовой защитный экран. Повреждения – 95 процентов».
«Третьей атаки мне не выдержать. Эх, жаль, что, наверное, этих челов или фролов с собой не прихвачу. Успеть бы бот втянуть», – второй пилот «Звезды» взглянул на экран внешнего обзора.
На корпусе корабля уже вновь распахнулся люк, ожидая намертво прихваченный к раме, покорный бот с людьми внутри.
«Еще двадцать секунд, и уже легче будет помирать».
Третья лазерная атака хлестнула по «Звезде» через семнадцать секунд. Напрасно бортовой компьютер бросил все силы на охлаждение корпуса. С низвергающимся мощным потоком энергии он поделать ничего не мог. Центр лазерного пятна пришелся на отсек с аварийными запасами кислорода, расположенный рядом с рубкой управления. Мощный взрыв легко вынес переборку, разделяющую их, и жаркая огненная струя кислорода жадно лизнула помещение, где находился человек.
Майор О’Стропп Кросс даже не успел вскрикнуть. Полторы тысячи градусов легко кремировали два тела – командира и второго пилота транспортного корабля «Звезда». Еще несколько секунд сопротивлялись пластиковый пульт и другое оборудование рубки управления. На шестой секунде перегорели основные и резервные кабели электропитания и управления. Тут же смолкли насосы системы охлаждения ядерного реактора. Еще несколько секунд понадобилось для нагрева до критической температуры охлаждающей жидкости реактора. На двенадцатой секунде после третьей лазерной атаки рванула система охлаждения реактора, а еще через две секунды взорвался и сам реактор – заработал страшный принцип домино. Мощная ударная волна снизу пнула транспортник. Не выдержав нагрузки, сложился топливный отсек, и несколько мгновений спустя мощный взрыв топлива разметал весь корабль.
– А ведь мы не расстыковались! Куда прем? – лицо соседа слева становилось все более тревожным.
«Что-то здесь не то. Нас должны были передать фроловскому крейсеру, а не таскать на внешней подвеске, как на Земле таскают коров на вертолетах. Или это все еще имитация боя?», – Андрей Кедрин, как и все находившиеся в салоне люди, с напряжением ждал, чем все эти непонятные для них маневры закончатся.
А маневры тем временем продолжались. Через несколько минут после начала перегрузки землянин уловил толчок, и появилось ощущение, что транспортный бот начал двигаться. Его догадка тут же подтвердилась.
– Никак, нас обратно втягивают, – как-то даже весело проговорил сосед справа. – А что, я не против отказаться от экскурсии на Гамед. И компенсации за это требовать не буду.
– Что-то у кроков явно не ладится, – лицо другого соседа становилось все более и более тревожным.
– А ты что, за кроков переживаешь? – сидящий справа от Андрея мужчина даже наклонился вперед, чтобы посмотреть на собеседника.
– Я знаю, чем может закончиться такая внештатная ситуация для нас, заключенных.
– Чем же?
– Или перестреляют тут как в тире или, если не жалко бота, отцепят нас, а потом долбанут с лазерной пушки.
Мужчина по правую сторону от землянина ответить ничего не успел. Неожиданно бот швырнуло так, что едва не лопнули ремни, которыми люди были пристегнуты к креслам. Раздался треск, будто разрывали гигантский кусок материи. И тут же над головой противно, на высоких нотах засвистело. Свисту воздуха не менее противно стал аккомпанировать звук сирены. Свет в салоне тут же погас, затем вспыхнуло несколько ламп – система корабля перешла на аварийное освещение.
«Где-то нарушилась герметичность. И скафандра нет. Финита ля комедия. Нет, все происходит не так, как обрисовал мне Сарб. Это явно не похоже на имитацию боя», – Кедров в оцепенении слушал последнее «прощай» уходящего воздуха.
Сирена поорала и выключилась. Вместо нее в свист воздуха вплелись какие-то шипящие звуки.
– Быстро в рубку бота! Мне кажется, что САС все дыры не заделает, – сосед справа сильно ударил Андрея по плечу, выводя из состояния оцепенения. И тут же уверенным движением расстегнул замок ремней. – Давай, времени в обрез!
Ничего не понимая, землянин вскочил с кресла и ринулся за своим соседом, переползая, как и он, через сидения, отталкиваясь ногами и руками от сидящих в них людей и не обращая внимания на их брань.
«Главное – не потерять опору для рук, а то взлечу под потолок и буду там кувыркаться», – Кедров старался не отстать от своего спутника.
В салоне бота стоял сплошной гам, крики перепуганных людей. Уже несколько человек, пытавшихся как и землянин, перелезть через кресла и потерявших опору, кувыркались в невесомости, стараясь за что-нибудь зацепиться.
Около дверей рубки уже стояло несколько человек. Один из них, держась за ее ручку, тщетно колотил по ней ногами. Еще один удар, руки мужчины разжались, и он, словно выпущенный из пращи камень, отлетел от двери и врезался в другого заключенного, стоящего за его спиной. Удар был настолько силен, что магнитные ботинки не удержали второго мужчину на полу, и вот уже два человека, отталкивая друг друга и кувыркаясь, полетели по салону.
– Ничего не получится!
Андрей резко обернулся. За его спиной стоял Бахруд Бранул – бывший его сокамерник.
– Бахруд?!
– Кроки, естественно, закрыли дверь. Придется умирать, – продолжил он и посмотрел на Кедрова. На его лице промелькнула злорадная усмешка.
«А если это бой настоящий? Если на нас действительно напали челы или фролы? Или это кто-то ведет свою игру против Сарба?», – мозг лихорадочно пытался решить эту головоломку.
Начинала чувствоваться недостача кислорода, стало труднее дышать.
Между тем мужчина, потащивший Андрея к рубке, быстро оценил обстановку около дверей, ведущих в нее.
– Кастах! Как я мог забыть! – он так взволнованно и громко закричал, что толпящиеся около дверей люди обернулись к нему. – На корме же стоит шкаф с тремя скафандрами! – и он бросился к проходу между креслами.
Толпа ринулась за ним.
Кто-то так сильно толкнул Андрея в спину, что он, чтобы не упасть, вцепился в спинку кресла. От резкого движения закружилась голова.
«Упаду – затопчут. Не поддаться панике, – землянин скользнул взглядом по людской толчее в проходе. – Даже умирать надо тоже человеком».
Свист над головами людей уже перешел в вой. Очевидно, трещина в корпусе увеличивалась.
«Тем более, осталось недолго. Минут десять, не больше. А там или задохнусь, или кровь внутри вскипит из-за низкого давления», – Кедрову вспомнился документальной фильм, посвященный космонавтике. Там рассказывалось о судьбе троих советских космонавтов – Волкове, Добровольском и Пацаеве. При приземлении в их спускаемом аппарате преждевременно открылся клапан вентиляции и произошла разгерметизация кабины. Из-за упавшего практически до нуля давления, вскипела кровь в организмах космонавтов, и они погибли.
«“Вернуться и умереть”, – вспомнил Кедров название фильма. – А я даже мертвым на Землю не вернусь».
Неожиданно стало чуть легче дышать. Несмотря на многочисленные повреждения бота, его бортовой компьютер уцелел и даже ухитрялся бороться за спасение жизней мечущихся в салоне людей. Он запустил САС – систему аварийного спасения, и из нескольких резервуаров в места нарушения герметичности корпуса стал поступать специальный жидкий пластик, быстро твердеющий при атмосферном давлении. Получив сигнал от датчика-анализатора, что потеря кислорода в салоне достигла критической величины, компьютер задействовал аварийный запас кислорода, скупо впрыскивая его в салон.
– Пошли, – неизвестно откуда возникший сосед потянул Андрея вновь к рубке.
Подойдя к двери, он спокойно, без суеты взялся за ручки и потянул на себя. Дверь легко открылась.
– Так ты крок?! – раздалось за спиной.
И тут же Кедров почувствовал сильный удар по затылку. Его ноги подогнулись и он рухнул на пол. Землянин уже не видел, как вздрогнул мужчина, помогавший Андрею, и как в его руке неожиданно оказался бластер.
Но Бахруд Бранул оказался проворнее. Свалив Кедрова с ног, он нанес такой же удар по затылку и мужчине. Тот растянулся рядом с Андреем. Бранул тут же упал рядом и выхватил из его рук бластер.
Несколько заключенных в суматохе, в слабом аварийном освещении сумели разглядеть, что рубка управления открыта, и ринулись к ней.
Бывший сокамерник Кедрова начал стрелять, не вставая. Несколько коротких вспышек, несколько вскриков, утонувшие в многоголосом гаме криков ужаса и ругательств.
– На всех воздуха не хватит! И мест на всех тоже не хватит!
И снова яркие молнии, разрезая темноту, бьют по копошащейся массе людей.
И этот крик: «И на всех мест тоже не хватит!», услышал Андрей, придя в себя.
«Так говоришь, ты не стремился запрыгнуть первым в аварийную капсулу, тебе просто повезло», – землянин осторожно чуть подвинулся, выбирая положение для рывка.
– И ты получай, крок! – слепящий луч ударил в голову лежащего мужчины.
Агонизирующее тело мощно дернулось. От рывка подошвы магнитных ботинок оторвались от пола, и все еще корчившийся сосед Андрея, взмыл вверх.
«А теперь моя очередь», – Кедров сжался, готовый в любой момент бросить свое тело в нужном направлении.
– И ты, предатель! – рука с бластером стала поворачиваться в сторону землянина.
Офицер-десантник рванулся вверх. Ох, как трудно пользоваться приемами самообороны, когда подошвы словно приклеены к полу и легкие разрываются, жадно хватая разряженный воздух. Его летящая правая рука уже почти коснулась руки с бластером. Почти…
Очередная яркая вспышка в темноте.
«Не успел-е-ел…».
Обожгло где-то в шею. И все же Андрей успел почувствовать, как его ладонь рубанула по чужой плоти. Дальше мышцы десантника работали на автомате: захват чужой руки, рывок на себя, залом.
– А-а-а, – у противника отчетливо хрустнула кость.
Снова рывок, теперь уже под себя. Кедров с натугой наваливается на противника, левой рукой хватает того за волосы и делает тянущее движение к себе. Есть!
И лишь где-то на периферии сознания удивление – почему он еще жив? Ведь даже автоматические, чисто рефлекторные движения без участия мозга не происходят.
А его правая рука, тем временем, хватает бластер.
– Картзм мупрк, – Бранул дергается, пытаясь сбросить с себя землянина.
Удар ручкой бластера по затылку – и чел затихает.
Кружится голова, перед глазами плывут круги, в легких раздается хрип. Кедров с трудом приподнимает голову и осматривается. Люди неподвижно лежат на полу или повалившись на кресла. С десяток тел тихо дрейфует по воздуху. И все это сюрреалистическое зрелище заливает скудный аварийный свет.
Землянин со стоном скатывается с тела Бахруда, подтягивает ноги под себя, отрывая их от пола. Уже каким-то проблеском сознания он улавливает, что дверь рубки открыта и толкает себя в том направлении.
Словно из мрака показывается кресло пилота. Андрей достает его кончиками пальцев и, оттолкнувшись от него, изменяет траекторию своего движения. Оттолкнувшись ногами от потолка, землянин уже уверенно хватается за кресло и подтягивается к нему.
«О, да тут чуть легче дышать!» – бортовой компьютер, определив, что дверь в рубке открыта, стал подавать больше кислорода в район кресла пилота.
Россыпь кнопок и лампочек перед глазами. Больно жжет в шею. Андрей дотронулся до обожженного места. Пальцы ткнулись в оплавленные края коммутатора.
«Так вот что спасло мне жизнь! „Ошейник“. Луч лазера попал в него», – пальцы начали ощупывать поврежденное место, – так вот почему я не понял последних слов Бахруда. Мой переводчик сломался», – небольшое усилие, и Андрей почувствовал, что кольцо на шее разъединилось. Поднатужившись, Кедров еще сильнее разжал «ошейник» и снял его с шеи. Несколько секунд повертел в руках разорванное кольцо. Кровь стучала в висках, все же не хватало кислорода. Мозг, проталкивая по своим извилинам мысли, словно ворочал глыбы – тяжело, натужно.
«А если вот так взять и разорвать круг», – какой круг разорвать, мозг не уточнил. Просто было смутное желание как-то вырваться из хода не им просчитанных событий.
«Только, по-моему, его уже разорвали. Это явно была не имитация боя. Кто-то, очевидно не менее наделенный властью, чем Сарб, вмешался в его игру. И кто-то не хочет, чтобы я попал к челам. И если этот бот все же подберут, то это будут не люди Сарба. И что они со мной сделают?».
Скрежещущий звук сирены заставил Кедрова вздрогнуть. Тотчас же на пульте замигала красная лампа.
«Ну, и что это означает? Не знаю, но что-то явно нехорошее. Может, закончился кислород? Все, хватит рассуждать, надо действовать», – Андрей глубоко, сколько возможно, вдохнул воздуха и осторожно встал. – Надо разорвать круг», – с разорванным ошейником в одной руке, с бластером в другой, землянин двинулся к двери рубки.
«Я должен вернуться домой», – лазерный луч впился в «ошейник» на шее Бахруда. Послышался стон.
Землянин еще раз нажал на курок. Металлическое кольцо на шее лежащего человека в одном месте полностью расплавилось. Скупо выдыхая воздух, Кедров наклонился и снял его с Бахруда. Надел себе на шею. Боясь выдохнуть остатки воздуха, свой «ошейник» надел на бывшего сокамерника.
«Я должен вернуться к маме», – луч из бластера вошел точно в центр затылка чела.
Не обращая внимания на агонизирующее тело, Кедров вложил бластер в руку трупа своего соседа. Из последних сил сделал несколько шагов в сторону скопища лежащих в проходе тел.
«Эх, а в рубке же были скафандры», – с раскрытым в безнадежном вдохе ртом землянин рухнул на чье-то тело.
«Нет, Всемогущий Картан сегодня явно ко мне благоволит», – довольный Варк хищно улыбнулся.
Картинка, представшая перед ним на экране локатора, была просто великолепной – неизвестный крейсер в каких-то пятидесяти тысячах километрах, а рядом с ним разваливающийся на части от взрыва транспортник, компьютер которого все же сумел еще раз напоследок пискнуть на своем электронном языке: «Я крок. Транспортный корабль “Звезда”». И это последнее «прощай» уловили антенны «Стерегущего-10». Все ясно. Что-либо уточнять, вступать в переговоры не имело смысла. Перед ним враг. Без сомнений, несмотря на то, что его автоответчик орал: «Я крок». Звездолет может и наш, кроковский. Но управлялся он явно не кроками. А потому…
– Огонь!
Четыре трехсотмегаваттника с ходу влупили по корме неизвестного крейсера.
Тот устоял. Но Варк и не рассчитывал с первого раза уничтожить звездолет. Крейсер есть крейсер – специально созданный убивать. А потому и сам космический убийца имеет крепкую шкуру. Но, наверняка, кормовые защитные экраны он уничтожил.
Динамик внешней связи разразился руганью:
– Баккара! Ты что не видишь, что свои! Под трибунал захотел?!
– Форсажное охлаждение! – не обращая внимание на ругань, Варк не сводил взгляд с экрана обзора.
Наведенный компьютером на нужную точку, мощный телескоп показывал, как в пятидесяти тысячах километрах впереди разворачивались на них лазерные пушки главного калибра.
«Не успеют, засранцы. Не успеют!», – Варк не отказал себе в удовольствии немного подождать, наблюдая за тщетными усилиями врага.
Он отлично представлял, как в рубке крейсера, покусывая губы, экипаж мысленно подгонял вращающуюся платформу с лазерными установками, как внутренне сжавшись, они в любую секунду ожидали воя сирены, сигнализирующей о лазерной атаке. Как косили глазами на монитор, беспощадно высвечивающий реальность – кормовые защитные экраны уничтожены, и еще одну такую атаку они не выдержат.
Варк выстрелил за секунду до того, как компьютер на вражеском корабле должен был бы радостно запипикать и вывалить на экран монитора: «Прицеливание осуществлено».
На этот раз четыре трехсотмегаваттных сгустка энергии ударили по незащищенному кораблю. В не-сколько мгновений они прожгли корпус, пробили защиту ядерного реактора и ворвались в его активную зону. И реактору ничего другого не оставалось, кроме как взорваться. Что он и сделал через секунду.
– Свои, свои, – командир «Стерегущего-10» с удовольствием наблюдал, как на месте крейсера быстро расширяется огненный шар. – Свои своих не расстреливают. Трибуналом он угрожал. Жалуйся теперь.
– Командир, кто-то просит помощи.
И только сейчас Варк увидел, что на экране радара, на месте уничтоженного транспортника, продолжает пульсировать красная точка.
– Неужели кто-то уцелел?
Втрой пилот неопределенно качнул головой:
– Стандартный аварийный автоматический сигнал. Можно подойти ближе.
– Давай. Только сначала составь гиперсообщение, где мы. Пришло время, – Варк иронично улыбнулся. – И пойдем обычным ходом. На сегодня гиперпространственных прыжков хватит.
Через минуту «Стерегущий-10» мчался к месту гибели транспортного корабля.
– Это транспортный бот, – через пятнадцать минут второй пилот смог понять, кто посылает аварийный сигнал.
– Транспортник такого класса имеет на борту два бота. Учитывая, что «Звезда» перевозила на Гамед заключенных, то в этом боте может быть или экипаж, или заключенные.
– Заключенные, командир. Посмотри, – второй пилот кивнул на обзорный экран, – бот почти что с наш эсминец. Там заключенные.
– Так… и что будем делать?
– Их там до сотни человек. Соваться не следует. Надо ждать помощи, – задумчиво проговорил второй пилот.
– Хорошо, подождем. Прилетят ребята, заберут эту сотню и получат премию за спасение людей. Сколько там за одну голову полагается?
– Командир, там же заключенные! Какое спасение людей?
– Тогда за пленение врага. Сколько стоит один фрол? А чел? Уж точно больше, чем один спасенный крок. Да после этого, баккара, над нами будут смеяться во всех барах Содружества! Ну так что?
Второй пилот неопределенно кивнул головой.
– Молодец, Барри, я всегда знал, что на тебя можно положиться. Стыкуемся.
Через час бригадный генерал Сарб получил гиперсообщение, в котором командир эсминца «Стерегущий-10» полковник Варк докладывал об инциденте, произошедшем на расстоянии тридцати световых лет от Гамеда. Прочитав его, начальник управления государственной безопасности, не обращая внимания на адъютанта, грязно выругался. Его хитроумный план из-за какого-то чересчур ревностного служаки рухнул. Когда теперь еще представиться такая возможность карьерного взлета?
Немного успокоившись, Сарб еще раз пробежал глазами по сообщению.
«…Неизвестный крейсер был уничтожен», – генерал вспомнил добродушное лицо О’Ларри Хрила, сына его погибшего друга О’Строппа Хрила.
«Так я мальчика и не успел повысить», – Сарб скрипнул зубами.
«…На месте гибели транспортного корабля „Звезда“ был обнаружен его транспортный бот. Я осущест-вил стыковку с ним и капитаном О’Барри Казнусом. бот был обследован. На его борту оказалось восемьдесят семь человек. Судя по коммутаторам, надетым на шею и сигналам, испускаемых ими, все эти люди являются заключенными».
«Теперь им придется еще и выплатить премию за захват пленных. Натрак!».
«Из-за нарушения герметичности транспортного бота сорок семь заключенных погибли вследствие асфиксии. Их фамилии и идентификационные номера прилагаются в списке № 1. Кроме того, у пятнадцати человек обнаружены ранения, вызванные лазерным лучом. Все эти люди также погибли. Их фамилии и идентификационные номера прилагаются в списке № 2. У одного из этих пятнадцати человек (Рахуд Пуртул, идентификационный номер 67890) в руке обнаружен бластер марки „Волк“, серийный номер 4789032456. Остальным заключенным оказана медицинская помощь. Их фамилии и идентификационные номера прилагаются в списке № 3. Жду ваших дальнейших распоряжений».
Взгляд директора Службы Государственной безопасности вновь споткнулся на фамилии Кедров, значившейся во втором списке.
«Значит, чел погиб. Ну и что теперь делать? Натрак побери этих ретивых исполнителей! Попроси дурака воду достать, так он плотину откроет, – Сарб вскочил и в раздражении заходил по кабинету. – И какого натрака в боте возникла стрельба? Бластер несомненно принадлежит моему агенту, он должен был охранять чела. А в результате имеем дырки и у чела, и у моего агента, и у дюжины других заключенных. Послать на бот экспертов? И тогда через неделю все в Содружестве будут знать, что я пытался к челам послать своего человека. В парламенте подымется вой. Этих протирателей штанов хлебом не корми, дай на трибуне покрасоваться и кого-нибудь гневно пообличать. Правда, на хлеб они и так не посмотрят, – начальник управления государственной безопасности вспомнил роскошный дом Харка. – Создадут комиссию, начнут совать нос куда надо и куда не надо. Впрочем, депутатский нос уместен лишь в дверной щели. Что б придавить посильнее и отучить этих дармоедов лезть куда не надо. Эх, была б моя воля… – бригадный генерал непроизвольно сжал кулаки и вздохнул. – Да, с такими храбрыми полковниками проявишь тут свою волю. С такими полковниками, сам до пенсии будешь бригадным генералом. – Сарб еще несколько раз прошелся от дверей до стола, принимая решение. Затем, подойдя к столу, нажал кнопку вызова адъютанта.
– Подготовь несколько приказов. Первый. Оставшихся в живых заключенных полковнику Варку лично доставить на Гамед. Второй. Ввиду аварийного состояния бота транспортного корабля «Звезда» и уменьшения непредвиденных затрат, бот вместе с телами погибших заключенных уничтожить на месте. Третье. За проявленное мужество и героизм полковника Варка наградить орденом «За честь Родины» второй… нет, первой степени. Его второго пилота наградить тем же орденом второй степени. Все. Выполняйте.
– Есть!
«Ты у меня, полковник, до своей пенсии будешь болтаться около Гамеда. Орденоносцы везде нужны».
– Эх, жаль, такая операция сорвалась, – сказал Сарб уже вслух, глядя на закрывшуюся за адъютантом дверь.
