На следующий день я пришел к пещере с опозданием, таща за собой три корзины с продовольствием. И почему все родители уверены, что их дети недоедают? Впрочем, Регарду и его людям еда вроде бы понравилась. В любом случае это лучше того, что они готовят сами.

Феолу я нашел рядом с Александром, который что–то пытался у нее выяснить. Сестра объясняла. Всучив корзины первому попавшемуся технику, я направился к ним.

– Ну ты и спать, – хмыкнула сестра. – Слушай, тут вот вопрос возник. Как полировать твой высохший кристалл?

– А зачем его вообще полировать? Это же все равно все заделается. Внутри истребитель по внешнему виду будет мало чем отличаться от стандартного.

– Щаз! – вежливо отозвалась сестренка. – Меня этот ядовито зеленый мох внутри в тоску вгоняет.

– Тебе не все ли равно какого цвета мох? – удивился я. – Ты же во время полета все равно его не видишь.

– Но я же знаю какого он цвета! – возмутилась сестра. – Может, мне это сосредоточиться мешает?

Мы с Регардом переглянулись и вздохнули. Я махнул рукой.

– Да делай что хочешь. Мне пофиг какой там мох будет. Лишь бы справлялся со своей работой.

– Справится. Я маму попросила подобрать. Она обещала.

– Тогда да. А сейчас не отвлекайте меня. Саш, пойдем в лабораторию, я схему покажу. Заодно захвачу тестер. А ты посмотри как там жидкий кристалл, – повернулся я к Феоле.

– Однажды меня все–таки сведут с ума твои термины. Ты что, лучше названия придумать не можешь своим изобретениям?

– Не зуди. Структура у моего изобретения сходна с кристаллом? Сходна. Сама масса жидкая? Жидкая. Значит жидкий кристалл.

Решив, что на этом спор закончен, я развернулся и отправился в лабораторию, не обратив внимания на характерный жест любимой сестры, крутящей пальцем у виска. Регард, с трудом сохранив серьезное выражение лица, поспешил за мной.

– Я гляжу, вы весело живете.

– Порой даже чересчур.

– Все равно я вам завидую. Знаешь, я бы тоже не отказался от младшей сестренки. Или брата. Но ладно, это к делу не относится.

Я промолчал.

В пещере я сразу провел Регарда в рабочий кабинет и расстелил набросок схемы.

– Вот смотри. Это типы кристаллов и их количество, которые я хочу разместить на истребителе.

Главный инженер базы минуту внимательно рассматривал мой набросок от руки, потом присвистнул.

– А ты не мелочился. Зачем это? И что это за кристалл КП?

– КП – кристалл пространства. Это сердце будущих кораблей. Именно он будет обеспечивать движение на сверхсветовой скорости.

– Один кристалл?!!!

– Да.

Регард задумчиво подергал себя за мочку уха.

– Парень, если ты сумеешь этого добиться…

– Сумею, – отрезал я. – Но все же от обычного двигателя нам никуда не деться. Он необходим для взлета с планеты и первоначального движения. Но этот двигатель может быть не очень мощный. От него многого не требуется.

– А зачем столько кристаллов силы? Шесть штук.

– Вообще–то по моим расчетам достаточно пяти. Но нечетное количество их быть не может. Насколько я помню, в энергетической камере всегда четное число точек схождения силы. А раз так, то лишним этот шестой не будет.

Регард опять подергал себя за ухо, взял со стола световое перо. Я придвинул ему чистый лист папируса. Инженер кивнул и углубился в какие–то расчеты. Насколько я понял, он вычерчивал энергетическую камеру истребителя и высчитывал точки схождения энергии. Вот он вздохнул и откинул перо в сторону.

– Не получится. Хоть ты тресни, но не получится у тебя шесть точек схождений в этой камере. Максимум четыре. Да и зачем это? Сейчас истребители с двумя небольшими камнями силы летают и этого хватает. Это же для аварийной ситуации.

– Это сейчас для аварийной ситуации. У меня же это основная энергетическая установка. Человек не в состоянии дать столько энергии, сколько потребуется кораблю. – Я достал листок с другими расчетами и положил на стол. – Вот сколько мне надо.

– Слушай, если я правильно понимаю, то цифра под чертой рядом с символом кристаллы силы обозначает его емкость. У тебя тут один кристалл способен питать месяц целое селение.

– Селение не совершает маневров в космосе и не ведет космические бои. Вы уверены, что шесть кристаллов не впихнуть?

– Уверен.

Я задумался. Нехотя кивнул.

– Ладно. Это все равно экспериментальная модель. Практика покажет. Возможно, я действительно перестраховываюсь. Но вот остальные кристаллы необходимо где–то разместить. Лучше всего в самой защищенной точке корабля.

– Это понятно, – Регард снова углубился в изучение моей схемы. – Какие–то еще пожелания или требования будут?

– Будут. Вот этот вот кристалл, который на схеме обозначен КУ, должен располагаться под рукой пилота. Это и есть изюминка моей схемы. Кристалл управления. Именно он управляет всем.

– Честно говоря, мне не совсем понятно, как один кристалл управляет другими, но тут я поверю тебе. Ты, все–таки, специалист в данной области.

Я рассмеялся. Говорить, что даже специалисты в области кристалловедения не все поверят в такое, я не стал.

– У меня, собственно все. Ах да, я еще обещал тестер. Вы пока идите к выходу, я сейчас.

Регард не успел уйти далеко, когда я его догнал.

– А как ты собрался крепить кристаллы?

– А вот это должны придумать вы. У меня только несколько требований. Кристалл должен касаться слоя жидкого кристалла, которым мы покрывали истребитель изнутри. Сам кристалл должен легко заменяться на аналогичный или другой. Должны быть предусмотрены запасные гнезда для дополнительных кристаллов. Их лучше всего делать поближе к пилоту, чтобы он мог вставить их в гнезда, не вставая с места.

– Если делать гнезда, то кристаллы должны иметь единую форму.

– Я уже думал над этим. В принципе, это не трудно. Просто форма кристалла не важна для его работы. Вот с ней никто и не заморачивается. Как вырастет, так и будет. Но все мои кристаллы цилиндрические. Вот такие. – Я раскрыл ладонь, на которой лежало два небольших цилиндра. – Ширина у них одинаковая. Отличие только в высоте. Чем сложнее, тем выше. Самый сложный кристалл вряд ли станет выше десяти сантиметров. Из этого и исходите.

– Отлично. Постараюсь за два дня разработать крепления для них и передать чертежи на завод. Не поздно?

– Нет. У меня все равно всех нужных кристаллов нет. Я за эти два дня как раз сделаю самые важные. И надо будет еще запустить выращивание кристаллов силы.

– Вот и хорошо.

Мы вышли из пещеры и сразу направились к стапелям. Регард созвал всю свою бригаду. Я вышел вперед и взлетел на истребитель.

– Значит так. Наша смесь уже высохла и теперь необходимо проверить, как хорошо все работает. Проверять будете с помощью вот этих вот двух кристаллов. Один из них, вот этот, на котором нанесена маркировка «зеленый круг» вы прижимаете к нанесенной поверхности. Второй кристалл прижимаете к корпусу с другой стороны и посылаете стандартный ключ–код и снимаете интенсивность свечения. Цифры записывайте прямо на схему истребителя. Я потом его посмотрю. Второй этап замеров, когда вы закончите с этим – вы расставляете эти кристаллы внутри истребителя, прижимая их к стенке. На этот раз гореть они должны оранжевым светом. Тоже снимете показания.

Ответив на несколько возникших вопросов, я вернулся в пещеру, собираясь заняться изготовлением нужных кристаллов. Когда я говорил Регарду, что у меня нет необходимых кристаллов, я немного покривил душой. Кристаллы у меня были. Я же ведь не с нуля начинаю работу. Сколько у меня экспериментов прошло? Однако я решил пустить в дело не эти экспериментальные, а изготовить их с нуля, уже с учетом всех выявленных в процессе тестирования недоработок и ошибок.

– Хочу!!! – совершенно неожиданно раздался ментальный вопль у меня в голове. От неожиданности я чуть не выронил пенал с зародышами кристаллов. Поставив его на первый попавшийся стол, я стремительно вошел в лабораторию, где сидел Васька и ПГ. Что значит это имя, я понятия не имел, а спрашивать об этом у биокомпа истребителя стеснялся. А поскольку значение имени я не понимал, то и обращаться по нему тоже не решался без крайней необходимости.

– Вы тут что, с ума посходили? – рявкнул я. Терпеть не могу, когда мне мешают работать. Да еще таким образом.

– Я хочу в этом участвовать! – бесцеремонно заявил мне биокомп истребителя. – Я сейчас разговаривал с Крисом и Василием! Они ознакомили меня с происходящим. Я должен в этом участвовать!!!

Я покосился на Ваську, мысленно объясняя ему все, что о нем думаю.

– Вообще–то, ты уже в деле, раз оказался здесь.

– И зачем он нам нужен? – обиженно проворчал Васька. Ба, да он не ревнует ли? – Что он может такого, чего не умею я?

– Воевать, – отрезал я. – Действовать в сложной обстановке. А сейчас будьте добры, не мешайте мне работать… пожалуйста. Тебя это тоже касается, – уловил я попытку Криса считать мои эмоции. Тот сделал вид, что ничего не было, и он вообще занят вычислением гравитационной постоянной для гиперпространства. Хмыкнув, я отправился к себе, уже уверенный, что теперь меня точно никто не побеспокоит. Однако вспомнив, что сейчас около пещеры постоянно обитает семь человек не знакомых с работой мастера–кристалловеда, я не пожалел времени и развесил вокруг лаборатории ментальные метки с просьбой ни при каких обстоятельствах не беспокоить, пусть даже случатся обвал, землетрясение и наводнение одновременно.

К обеду я успел сделать пару кристаллов, но на всякий случай оставил их пока в растворе, решив, что сейчас спешка неуместна и лучше потом будет проверить все. В настоящий же момент я способен был только ходить и то с трудом. Нет, так дело не пойдет. Если каждые два кристалла будут стоить мне столько сил, то мы и за месяц не успеем. Хотя… первый кристалл самый сложный из схемы, если не считать, конечно, кристалла пространства. Вот он меня тревожил больше всего. Все остальное уже давно отработано и проверено, а вот работу с пространством я делал только по теоретическим расчетам разных институтов, проверяя их по мере возможности опытным путем. Беда в дом, что не все можно проверить. Многие вычисления и расчеты приходилось принимать на веру. Хотя ничего сверхнеобычного в этом и не было. Теория многомерности разрабатывалась уже во времена империи. Потом, после установки барьера их, понятно, забросили за ненадобностью. Дальше их вели немногие энтузиасты. Впрочем, эти энтузиасты обеспечили несколько прорывов в физике пространства, благодаря чему наши корабли стали намного быстрее, чем имперские. Только пользы от этого никакой. Даже самый медленный имперский корабль пересекал Солнечную от одной границы Барьера до другой за два дня. Конечно, не теперешние два часа, но вполне годилось. А вот если мой кристалл заработает… Я скрестил пальцы и три раза сплюнул, потом оглянулся, не видел ли кто. Мдя. Иногда читать исторические книги вредно.

Я достал из хранилища кристалл силы и сжал его в руке. Пополнив силы, я отправился к Крису.

– Как там мое задание?

– Пока только наброски, – сообщил он. – Я скопировал твои схемы, которые ты вложил в меня и теперь адаптирую их под твои требования. Думаю, завтра сделаю. И еще день мне нужен для проверки.

– Пойдет. А пока дай–ка я посмотрю, что у тебя.

– Ой, да ладно тебе, все нормально. Я сам проверяю все.

– Помолчи и не мешай.

Убедившись, что у Криса все нормально (как обычно), я вышел из пещеры и уселся прямо перед входом, наблюдая за работой техников. Двое из них лазали по истребителю с моими тестерами и записывали их показания на схему. Еще двое проводили какие–то измерения. Александр мысленно общался с кем–то и, похоже, этот разговор его чрезвычайно раздражал. Феола с еще одним техником склонилась над рабочим столом, где они изучали какой–то чертеж. Меня никто не замечал. Ну и пожалуйста. Я глянул на Солнце. Подходит к двум часам. А в три надо быть на базе. Значит, время еще на отдых есть. Я отполз чуть подальше от входа, устроился поудобнее на травке и закрыл глаза.

Проснулся я ровно через сорок минут. Нехотя поднялся, отряхнул комбинезон и отправился к сестре. Надо же, уже и не замечаю, что комбинезон стал для меня привычной рабочей одеждой.

– Вот этот сорт вьюнов намного активнее того, который вы используете стандартно, – услышал я пояснения Феолы ее собеседнику. – Поэтому много рам для них делать не нужно. А между ними лучше посадить вишню и малину. Вот план рассадки. Именно такой обеспечит максимальный поток энергии.

– Так никто не делал.

– Что значит никто не делал? Мама так делает! Да зайдите в ее сад и сами все поймете. А эта схема ее!

– Надо бы проверить все. Если у нас не получится, то мы зря потратим две недели. Как на это посмотрит твой брат.

Феола развернулась на пятке и уставилась на меня.

– А ты что молчишь?!

– А я в этом ничего не понимаю. Но, Трой, вам лучше послушать мою сестру. Во–первых, она действительно хороший биолог и постоянно помогала маме в саду, а мама эксперт в этой области. А во–вторых, вы все равно ее не убедите. Она предпочитает расшибать лоб самостоятельно.

Феола нахмурилась, но тут же махнула рукой и ткнула пальцем в схему.

– Вот с этими растениями эффективность возрастает на восемьдесят процентов. Конечно, тут точных расчетов быть не может, но…

– Вот именно!

– Слушай, Феол, нас на базе ждут. Если мы через пять минут не выйдем, то опоздаем на базу. Хочешь послушать, что нам скажет в этом случае Стив?

Феола на миг замерла. Потом всплеснула руками и собрала все листы в одну кучу.

– Завтра продолжим, а пока, Трой, сходи к нам домой. Попроси маму провести тебя в сад. Если и это тебя не убедит, тогда не знаю.

На базе мы сегодня занимались дольше, чем обычно. Хотя из нашей программы и исключили все второстепенные предметы, но из–за строительства истребителя даже на оставшиеся оставалось слишком мало времени. А ведь сейчас только начало работ. Пока идет только подготовительная работа. Дальше будет хуже.

Сегодня впервые мы с сестрой занимались вместе. И на спарринге и на истребителе. Именно с сегодняшнего дня и начались наши реальные боевые учения. Нас разбили на пары и отдали на обучение двоим пилотам эскадрильи. Урок для всех даром не прошел и новых наставников слушались почти как богов. Нас с Феолой разбивать не стали.

– Близнецы? – только и поинтересовался командир эскадрильи. – Значит, вам сам бог велел работать в паре. Каждая пара должна понимать друг друга с полуслова. Один защищает не только себя, но и своего партнера. Второй атакует. Поэтому ваш напарник должен для вас быть самым лучшим другом. На то, чтобы выбрать себе пару мы даем два часа. Кто выбрал подходите к своим инструкторам.

– Ты чего? – удивился я, увидев улыбку Феолы.

– Да так, интересно. Что сейчас собрались тестировать наши педагоги.

– В смысле?

– Ну сам подумай. Они только что говорили про то, что напарники должны понимать друг друга с полуслова. То есть они должны быть совместимы психологически. И неужели такое важное дело оставят на случай? Доверят тому, кто кого подберет себе в пару? Наверняка уже списки все составлены с полным соответствием психологических тестов.

– А зачем тогда это якобы добровольный выбор?

– Вот и мне интересно. Хотя… – Феола внимательно посмотрела на инструктора и хмыкнула. – Понятно. Пары уже давно стали подбирать. Конечно же. Наверняка тех, кто подходил психологически в напарники друг для друга уже давно сводили вместе.

– А вы что стоите? Кажется, всем, кто уже подобрал пару велели отправлять к инструкторам.

Мы с Феолой поспешно отправились к тренажеру знакомиться с новыми инструкторами. Ими оказались майор Филипп Дром и Виктор Сотник. Встретили нас они довольно дружелюбно.

– Это ты тот парень, что обещал разгромить нашу эскадрилью через месяц?

– И сделаю это, – нахмурился я. О такой славе я вовсе не мечтал. – И дело не в умении, а в новом способе управления кристаллами… ну в общем это сложно объяснить вот так вот сходу.

– Ладно–ладно, не горячись. Посмотрим через месяц. А пока наша задача научить вас не только летать, но и действовать в паре и группе. И занятия мы начнем с теоретической подготовки, поэтому отправимся мы сейчас не к тренажерам, а в специально подготовленную комнату.

А дальше начались занятия. Сначала Филипп и Виктор объясняли нам с помощью специальной модели принцип действий пар, как держаться вместе, как прикрывать друг друга в бою. Воздух перед нами прочерчивали трассы от лазерных указок. Филипп изображал атакующего, Виктор обороняющего. Все это сопровождал пояснениями.

– Это основа, – наконец закончил Виктор. – Пока вы не усвоите этих правил, то не сможете двигаться дальше. А теперь берите указки и покажите, как надо держаться на марше. Где должен находиться ведомый, а где ведущий.

Вот это была муштра. Пока мы с Феолой не заучили все правила, инструктора от нас не отстали. И только убедившись, что мы запомнили все ими сказанное они отложили свои указки.

– Вот и отлично. Теорию вы усвоили. А теперь попробуем все это воспроизвести на практике.

– На тренажерах, – фыркнул я.

Филипп задумчиво оглядел меня с ног до головы.

– Молодой человек, если вы с сестрой закончите этот тренировочный полет, ни разу не столкнувшись с сестрой я готов признать ваши потрясающие пилотажные умения и в следующий раз обязательно посажу вас на настоящие истребители.

Наверное, не стоит говорить, что без столкновений не обошлось. Вроде бы ничего сложного, но при пилотаже приходилось постоянно держать в голове массу деталей, одновременно отслеживая местоположение корабля напарника, препятствий, постоянно подкидываемых нам, да еще управлять движением. Даже помощь биокомпа не спасала положение. Теперь понятно, как нас разнесли в пух и прах эти пилоты. Если для них все это всего лишь обычные разминочные упражнения, которые не заставляют их даже вспотеть, то…

– Весьма неплохо, – приветствовал нас Виктор, когда мы с сестрой вывалились из тренажера. – Обычно новички раз пятнадцать сталкиваются друг с другом. А уж сколько раз на препятствия налетают и не считает никто. Вы же столкнулись три раза.

Охотно верю. Нам с сестрой повезло в том, что не нужно тратить много сил на отслеживание истребителя напарника. Мы просто чувствовали друг друга. Хотя даже в этом случае столкновений избежать не удалось. А ведь, казалось, мы уже научились летать. Целые гонки устраивали с препятствиями. Но тогда приходилось только управлять движением и отслеживать препятствия. А вот добавили новый пункт – держаться напарника и все наши умения рассыпались.

– Знаете, как вам лучше практиковаться? – вмешался Филипп. – Играли в жмурки когда–нибудь?

Мы с Феолой переглянулись.

– С друзьями.

– Ну а тут немного измените правила. Всем участникам прикалываете к одежде несколько лент и завязываете глаза. Лучше играть в лесу, но можно в помещении предварительно расставив стулья в качестве препятствий. Играете вдвоем против всех. Задача сорвать ленты противников и не дать сорвать свои. Но только один из вас должен защищать напарника, а второй срывать ленты. Потом наоборот.

А что? Идея интересная. Друзьям точно понравится.

– Ну а теперь идите. Вас Эннер ждет.

Когда мы уже вышли из раздевалки и направились с сестрой на поляну–ринг я повернулся к ней.

– Знаешь, кажется, я действительно понял, что делал не так. Сейчас я тебя вряд ли сумею победить, но через неделю…

Сестра остановилась и внимательно на меня посмотрела. Я ее ждать не стал.

– Похоже, ты, действительно, что–то понял, – хмыкнула она мне в спину.

Уже вечером в селении, когда все наши собрались вокруг костра на поляне, я все еще обдумывал сегодняшнюю тренировку. Видя мое задумчивое настроение друзья не очень ко мне приставали, но зато Феолу пытали по полной.

– Феол, но все–таки, что вы собираетесь делать? – Вера–Вероника подползла к Феола и заглянула ей в глаза. – Ну расскажи пожалуйста!

Феола со смехом отбивалась от подлизы.

– Ну не я задумала. Это просто проверка работоспособности той схемы, что придумал мой брат. После этого он и подаст документы в магистратуру.

Поскольку новую систему хранить в тайне уже не имело смысла, Феола тут же на песке при свете костра вычерчивала мою разработку, объясняя общие принципы.

– Это что же, – пораженно воскликнул Алькор. – Один кристалл связывает все остальные в единую схему? А меняя любой в ней, можно получить совершенно новое?

– В принципе да, – вышел я из задумчивости. Любимая тема отвлекла от размышлений о тренировке. – На корабле же это все очень заметно. Там много кристаллов, а управлять ими очень неудобно. Делать же один кристалл с множеством необходимых функций сложно, дорого, да и изменения очень часто вноситься будут. А тут всего лишь заменить нужный. Совет дал добро на испытание. Все кристаллы управления кораблем будут объединены по моей схеме.

– А откуда ты знаешь, что и как надо объединять? – это уже практичный Леонид. Быстро он разобрался что к чему.

– А чем, по–твоему, мы занимались последние почти полгода? Учились летать. Ну и другим… разным… – быстро свернул я разговор со скользкой темы. – В общем–то, мы и сейчас учимся еще. И вот что… вы можете нам помочь.

– Мы? Помочь? Как? – Вера–Вероника тут же вскочила. – Мы ведь летать не умеем.

Феола рассмеялась.

– Летать не надо. Это игра такая.

– Которая поможет научиться летать?

– Нет, которая позволит научиться летать хорошо. Понимаете, при полете главное чувствовать обстановку вокруг. Это… это должно быть быстрая оценка. А игра такая…

Новая игра заинтересовала всех. Даже серьезный Леонид заинтересовался.

– Это может быть интересно, – согласился Алькор. – Значит вы двое, против нас всех? Попробуем?

– Я за лентами! – Вскочила Вера. – У меня их много осталось.

– Тогда и повязки посмотри, чтобы глаза завязать! – крикнула ей вслед Алла. – Жалко, Эльдора нет с нами, – вздохнула она, когда Вера убежала.

– И еще неделю не будет, – хихикнул Лука. – После того, что он устроил на кухне именно столько ему там убираться. Слушайте, почему вы запретили ему помочь??! В конце концов, друзья мы или нет?! Мы бы все раз…

– Кто набедокрул, тот и должен отвечать, – отрезал Михаил. – Помнишь, о чем нас эльфы просили?

– Да никто бы и не узнал… – Под нашими общими взглядами Лука стушевался и замолчал. – А что? Я ничего. Я так просто, предложил, – пробормотал он.

Игра действительно оказалось очень веселой и настолько увлекла всех, что мы напрочь забыли о времени. Самое трудное оказалось одновременно отслеживать соперников, которые еще активно маскировались, препятствия и координировать свои действия с сестрой. Малейшая заминка приводила к тому, что или я или она оставалась без защиты, что при численном превосходстве друзей моментально оборачивалось потерей одной из лент. Очухались мы, когда к нам пришла мама Веры–Вероники узнать, где пропадает ее дочь в первом часу ночи.

– Уже почти час?! – изумился я. – Филька, нам ведь вставать завтра в шесть!

– Сам такой, – буркнула она. – Ладно, ребята, нам действительно пора. До завтра.

– А вы не будете заняты? – усомнился Алькор.

– Вечером точно освободимся.

Домой мы двигались со всей возможной скоростью.

– Знаешь, – уже у порога вдруг огорошила меня сестра, – Криса уже пора доставать из твоей ванны.

– Ну знаешь, – только и сказал я. – А раньше не могла сказать? Нет уж, теперь пусть сидит там до того, как построим истребитель. Раньше времени у меня просто не будет им заняться. Там целый день нужен.

– Не поняла? Это же самое простое. Я помню, как ты делал с кристаллами.

– Те кристаллы я и мастерил не четыре года. И защита для них нужна была не особая. И…

– Да поняла я, поняла! Ну признаю, что не права.

Отец сидел в кресле и что–то смотрел на инфокристалле. Услышав, что мы вошли, он оторвался от просмотра и укоризненно глянул на нас, но говорить ничего не стал. Я постарался как можно быстрее проскользнуть к себе…

На следующее утро на нашу верфь прибыл представитель завода с образцами крепления для кристаллов. Александр самым внимательным образом осмотрел каждое. Два варианта отбраковал сразу, даже не стал пробовать с кристаллом. Я взял их со стола им повертел в руке, пытаясь понять, чем руководствуется наш главный техник.

– Крепление слабое, – пояснил он, даже не повернув головы. – Кристаллы не на стенде будут закреплены, а в корабле. А здесь, если ты заметил, кристаллы просто вставляются и не крепятся.

– Это были тестовые образцы, – пояснил инженер.

– Ну и нечего их было везти, – буркнул Александр. Оставшиеся он аккуратным рядком расставил на столе и достал один из тех кристаллов, что я ему дал. Вставил в одно гнездо. Внутри что–то щелкнуло и кристалл словно прирос к столу. Александр попытался достать кристалл, но что–то не заладилось. Он вопросительно глянул на инженера. Тот наклонился, нажал какую–то кнопку сбоку и легко вынул кристалл. Регард покачал головой и тоже отложил его в сторону.

– Кристалл надо доставать быстро. Мало в каком случае его придется поменять.

А вот следующий крепеж, похоже, техника удовлетворил полностью. Он оказался сантиметров четыре в высоту. Кристалл плавно вошел в него, при этом защелкивая специальные держатели, которые дополнительно вжимали кристалл внутрь. Поскольку крепеж к столу никто не привинчивал, то кристалл вылез с другой стороны, немного приподняв его. Регард прижал конструкцию. Кристалл спружинил и вдавился внутрь. Регард подергал сам кристалл. Потом быстро откинул защелку и кристалл, под действием пружины тут же выщелкнулся из гнезда.

– Вот то, что нужно. Просто и надежно. – На всякий случай Регард осмотрел все представленные образцы, но понравился ему именно этот. Осмотрев все, он снова вернулся к нему. – Что за материал использовали?

Заводской инженер тут же выдал какой–то набор цифр и букв, который, очевидно, что–то говорил Регарду, но абсолютно ничего мне. Регард задумчиво зашевелил губами, потом выдал такую же тарабарщину. Инженер стал что–то ему доказывать. Регард тут же взял из стопки на столе лист папируса и что–то на нем быстро начертил и под чертежом написал какую–то длинную формулу. Мне стало скучно, но и уйти не мог, понимая, что когда спор закончится, то следующие вопросы будут мне. Я с тоской посмотрел на Феолу, которая в обществе троих помощников что–то расчерчивала внутри истребителя. Наверное, размечала линии силы. Один из рабочих наносил пометки специальным маркером. Тут я с удивлением увидел маму. Она вошла внутрь силового поля, огляделась. Помахала мне рукой и направилась к Феоле, телепортируя перед собой огромный поднос весь заставленный горшочками с различными растениями. В отличие от меня приход мамы для Феолы явно не был сюрпризом. Она радостно замахала ей в ответ и не дожидаясь, когда она принесет свои растения быстренько протелепатировала к истребителю два горшка. Сунула один под нос вчерашнему спорщику и что–то живо принялась объяснять. Тот слушал ее с явным недоверием. Подошедшая мама в спор встревать не стала, только изредка кивала, подтверждая правоту дочери. Да уж, там не скучают. Я снова покосился на Регарда и заводского инженера. Вот ведь, даже имени его не знаю. Расчерчивать лист на пару они прекратили и теперь бурно обсуждали свои каракули. Наконец они пришли к какому соглашению и инженер сунул исписанный лист себе в сумку.

– Завтра в это же время заказ будет, – сообщил он.

– Отлично. Мы как раз успеем приготовить крепежные платы.

Инженер попрощался и торопливо ушел. Регард повернулся ко мне.

– Дерри, старые места крепежа кристаллов не годятся. Они все крепились по бокам от пилота. Твои кристаллы выше. Это займет слишком много места. Да и пилоту мешать будут.

– Вы что–то придумали?

– Да. Мы немного сместим кресло назад – это можно легко сделать – там гибкое крепление. А вот перед креслом под углом разместим специальные площадку, на которой и будут размещаться все твои кристаллы. Когда нужно, пилот просто поворачивает задвижку, панель выдвигается вперед и вся схема перед ним. До любого кристалла дотянется. Но у меня вопрос. Панель это будет выдвижная. Как лучше скрепить эти части? Выдержит твой жидкий кристалл частых выдвижений/вдвижений?

– Лучше не надо. – Я задумался. – Можно соединить панель и корпус истребителя чем–нибудь гибким. Шлейфом специальным. Жидкий кристалл ведь можно наносить не только на твердую поверхность. А на излом он очень упругий. К тому же если подобрать правильный материал, то он просто пропитается моими кристаллом. Только делать шлейф лучше пошире.

– Гм… идея хорошая. – Регард задумался. – Значит нужно еще два крепления для шлейфа. Одно на панели и другое на корпусе. Но тут подойдут простые зажимы.

– Изнутри покрытые моим кристаллом.

– Соприкосновение кристаллов через твой лак настолько критично?

Теперь моя очередь настала задумываться.

– Наверное, нет, – осторожно начал я. – Кристаллы не обязательно должны соприкасаться. Но если они не связаны, то резко возрастают траты энергии. Я еще не нашел способ как это победить. То есть хороший псионик с этим справится легко и не заметит. Он просто через себя все сигналы пропустит. Но ведь я проектировал схему чтобы с ней смог управиться любой человек, кто в состоянии переслать ключ–команду на управляющий кристалл. А вот для него эта ситуация, боюсь, окажется весьма опасной.

– Ммм… Тогда лучше соединить панель не одним широким шлейфом, а двумя поменьше. Вероятность, что отлетят оба, уменьшается в два раза. Если, кончено, ширина не имеет значение.

– Чем шире, тем лучше. Но это не настолько критично. Если шлейфы шире сантиметров восьми, то проблем не будет.

– Отлично. У тебя еще дела тут есть?

– Конечно. Я сейчас пойду еще кристалл делать.

– Тогда я на завод. Зря я отпустил инженера. Но кто ж знал… Ладно, нет худа без добра. Заодно обсудим и выдвижную панель. Несколько эскизов я уже набросал, но чертежей не делал, поскольку не знал, как у тебя все это соединить можно будет. Все, я ушел. Да, из чего шлейф делать?

– Что–нибудь эластичное, но прочное. И что хорошо впитывает лаки.

– Ладно, тоже на заводе поспрашиваю. А пойка пойду помощника введу в курс дела и дам ребятам задания. Пусть пока разметят место для кресла пилота и для панели. А так же пусть подумают, как это все закрываться будет.

Что ж, мне тоже пора. Первым делом я навестил Криса. Тот встретил меня сердитым бурчанием, что я типа отвлекаю его от важных дел.

– Не юли. Ты обещал? Обещал. Сделал?

– Дерри, ну не торопи меня. Я набросал тут набросок, но еще не во всем разобрался.

Я подозрительно покосился на Криса.

– С чем ты не совсем разобрался?

Крис стушевался. Еще смущение чувствовалось и сквозь блоки. Впрочем, Крису еще далеко до умений любого человека. Его несовершенные блоки не спасали даже от меня.

– Ну я тут…

– Он пытался разобраться в твоей схеме и создать нечто новое, – ехидно пояснил Васька. – Запутался и понастроил такого… В общем, не советую тебе этим пользоваться. Он сейчас заново выдергивает.

– Крис! – возмутился я. – Я думал ты взрослее! Я тебе поручил ответственное дело, а ты? Ты мог сперва его сделать, а потом ставить эксперименты?

Крис окончательно сник.

– Дерри, извини, – пробормотал он. – Ну честно–честно я больше никогда так не буду.

– Вот твое счастье, что сегодня не успеют сделать панель для креплений кристаллов и нам не нужно проводить эксперименты. Но на этот раз не подведи, пожалуйста.

– Дерри! Да я… Да я…

– Просто сделай, лады?

– Конечно!!!

Уходя, я краем сознания уловил разговор Васьки, ПГ и Криса. Причем в мыслеобразах Криса отчетливо ощущалась вина. Что ж, как верно заметил Александр – нет худа без добра. Сегодня Крис получил урок ответственности, который, надеюсь, запомнит навсегда.

Следующие дни оказались для меня похожими один на другой. Утром выращивание нового кристалла, решение с Александром Регардом текущих вопросов, потом мы с Феолой отправлялись на базу на занятие. Полеты, спарринги, лекции профессора Танаки по истории и дипломатии. Профессор еще настоял, чтобы мы с Феолой изучили дипломатический этикет. Вечером собирались с друзьями у костра. Делились новостями, бесились.

Через неделю с завода стали поступать первые заказанные части и бригада Регарда приступила к сборке. Мама с Феолой основательно занялись подготовкой к пересадке растений в энергетический осек и мха для жизнеобеспечения истребителя.

– Этот твой жидкий кристалл чертов! – шипела Феола сквозь зубы, когда очередной супербиоклей скатился с его поверхности.

Я посоветовал ей приварить мох молекулярной сваркой. Феола шутки не оценила и гонялась за мной с этой самой сваркой по всей верфи. По совету Регарда, мы наделали в поверхности множество мелких дырок. Целостность кристаллической поверхности не нарушилась, зато теперь можно спокойно крепить лаги, на которые и будут крепить панели с мхом. Помощник Регарда – специалист по обеспечению жизнедеятельности корабля, уже снял мерки и отправил лекала на завод.

В общем, у всех дела продвигались достаточно успешно, кроме меня. Совершенно неожиданно работы по кристаллу пространства встали. Нет, Крис все приготовил. Все выкладки, расчеты, схемы, но вот чувствовал я, что здесь чего–то не хватает. Какая–то неправильность никак не давала мне покоя. Выращенный на пробу кристалл произвел на Регарда неизгладимое впечатление. Работал он тоже блестяще. Так что же мне здесь не нравилось? Что? Мыслей не было. Несколько раз я эту подспудную тревогу гнал, но она неизменно возвращалась. Я понимал, что так дальше продержаться не может и надо на что–то решаться. Либо подключаем кристалл к общей схеме, либо… Что «либо» – непонятно. Зато за это время я закончил диссертацию и сейчас занимался ее прилизыванием. Надо бы уже отправить координатору, но при мысли об этом мне почему–то становилось страшно. Тем не менее, работа продолжалась…