16
Роту на сегодняшнем утреннем разводе построили иначе, чем обычно. Курсанты образовали каре, в центре которого стояло Его дерьмочество. Было оно непривычно радостным и торжественным.
— Курсант Кентаринов!
— Я!
— Выйти из строя!
— Есть!
Кирилл, оттягивая носок, прочеканил по плацу целых четыре шага, когда до него вдруг дошло, что он не знает к какой стороне каре повернуться лицом. И едва не споткнулся. Замер на мгновение. Вот ведь гадина! Нет бы дать команду «Ко мне»…
Однако времени на долгие размышления не было: Дог ждать не станет. В любом случае засветит наряд вне очереди… Поэтому Кирилл остановился прямо перед капралом.
— Рота, смирно! — рявкнул тот.
По каре прошел шорох привычных движений.
— За проявленные мужество и героизм в бою с врагом объявляю курсанту Кентаринову благодарность!
Кирилл опешил.
— Ну же, курсант? Как нужно отвечать по уставу?
— Служу человечеству! — рявкнул пришедший в себя Кирилл.
И обнаружил на месте Гмыри белую стену.
Моргнул. Раз, два… И понял: не стена перед ним — потолок. А сам он пребывает в лежачем положении.
Где-то в отдалении негромко и переливчато звякнуло.
Кирилл попытался шевельнуться, но не смог: руки, ноги, талию и шею кто-то держал. Тогда он попытался двинуть глазными яблоками. И тоже не смог. Кажется, глаза его не слушались. Полежал немного, собрал все силы и попробовал снова.
На этот раз получилось. В поле зрения находилось немногое, но и этого хватало, чтобы понять — он на больничной койке. Наверное, Стерва Зина отправила в лазарет, к Доктору Айболиту. Или Мама Ната… Но что же произошло?
Поблизости послышались быстрые шаги. Где-то прошелестело, и в поле зрения появилось миловидное личико. Девичье. Или нет… как там… метелкино?… Ага, метелкино! Вздернутый носик, алые губки, кудрявые рыжие волосы, прикрытые белой шапочкой…
Ничего себе, Доктор!… И вообще, с каких это пор в приюте завелись медсестры?
— Где Айболит? — прошептал Кирилл.
Алые губки разжались.
— Ничего, больной, поболит и пройдет…
«Она поняла только „болит“, — сообразил Кирилл. — Что такое у меня с голосом?»
Медсестра исчезла из поля зрения. Послышалось легкое гудение, и в мозгах Кирилла словно ветерком подуло. Потом он почувствовал, как получили свободу ноги, руки, талия и, наконец, шея.
— Айболит где?
Медсестра вновь наклонилась над Кириллом. На этот раз она расслышала сказанное.
— Айболит?… Профессор вас уже осмотрел. Все будет в порядке.
— Профессор?… Разве я не в приюте?
— Вы находитесь в госпитале тренировочного лагеря номер четыре Галактического Корпуса.
Голова была словно чужая.
Кирилл поднял руку, коснулся лба, затылка, правого уха. Все вроде на месте… Потом пальцы коснулись металлической блямбы, присосавшейся к правому штеку.
И тут он все вспомнил.
Дьявол, его же чуть не сожрали. То есть очень даже сожрали — хоть и виртуально, но скусили башню напрочь. Будто виноградину с кисти…
— Что со мной?
— Теперь с вами все в полном порядке.
Кирилл попробовал повернуть голову направо. Получилось… И налево — тоже. Осмотрелся.
Да, самая обычная больничная палата. Небольшая, с белыми стенами и уймой аппаратуры в изголовье кровати. И с медсестрой-кнопкой, невысокой, полненькой, в коротком белом халатике.
Все ясно. Он в койке реаниматора. Потому и пошевелиться не мог — был пристегнут. Вернее — пришпилен…
— С вами все в порядке, — повторила кнопка. — Курс лечения уже закончен. Сегодня еще полежите, а завтра утром выпишем.
— Сколько же он продолжался, этот курс лечения?
— Три дня. Такие травмы, как у вас, лечатся быстро.
Ее энтузиазм показался Кириллу фальшивым.
Человеку виртуально отхватили голову. Насколько известно каждому курсанту, травмы подобного рода иногда лечатся всю жизнь. И чаще всего до конца не вылечиваются. Впрочем, с энтузиазмом сестрички все как раз ясно: она не должна волновать больного. Такая у нее работа…
Пришлось задать прямой вопрос:
— А что будет дальше?
Как ни старалась метелка изобразить спокойствие, ничего у нее не получилось. На девичьем лице отразилось все, чем жила сейчас сестричкина душа: страх ответственности, жалость к пациенту, желание уйти от ответа на вопрос, надежда, что больной еще ничего не понял…
Честно говоря, Кириллу стало не по себе от этой мешанины эмоций. Но он должен был знать все.
— Что будет со мной дальше? — переспросил он.
И сестричка сдалась:
— Решать будет ваше начальство.
