«Возничий», видимо, был из новых, недавно построенных крейсеров – интересно, сколько их понастроили? – из его трюмов и коридоров еще не выветрился легкий запах свежей краски.

Перед отлетом с Омфалы недели не проходило, чтобы средства массовой информации не сообщали о введении в строй нового военного корабля, и эти сообщения, на взгляд Кирилла, лучше всего говорили о том, что решающий этап войны неуклонно приближается. Пусть собственное командование и молчит в тряпочку, как когда-то выражался Спиря…

Как ни странно, но даже запах корабельной краски рождал в душе тревогу, будто за его появлением должен был последовать смертный бой. Впрочем, это была не ТА тревога, за которой неизбежна конкретная схватка. А с другой стороны, и за смертным боем, надо понимать, не заржавеет – с какой бы стати, иначе, галактов высаживали на новые планеты и посылали на новые задания?..

Кирилл топал по коридорам и отсекам «Возничего» в сопровождении вестового, высокого стройного красавчика-лейтенанта в новеньком, с иголочки, голубом кителе, вышагивающего впереди с таким видом, будто он выполняет сверхважное задание Родины и готов жизнь положить за то, чтобы незнакомый капрал мог беспрепятственно добраться до начальства, вызвавшего его, капрала, пред свои светлые очи.

Тут же вспомнилась старинная песенка, которую Спиря как-то исполнил в качестве строевой:

Наверное, этот вышагивающий впереди красавчик – чей-нибудь папенькин сынок, пристроенный собственным предком на тепленькое местечко. А как иначе можно назвать борт крейсера-транссистемника? Если учесть, что ксены никогда не наносят ударов по этим летающим крепостям. Нравятся им почему-то человеческие корабли… Нет, Звездный Флот явно неплохо устроился, это вам не галакты, с их постоянными планетными боями и бешеным риском, кол нам в дюзу! Если и есть в армии мясо для дьявольской мясорубки, так это мы!..

Тут же перед глазами встали погибшие боевые товарищи – похожий на викинга старшина Выгонов и вчерашние пацаны-курсанты Цалобанов и Подкорытов, так и не успевшие вкусить плодов хотя бы одной-единственной своей победы над гостями. А за погибшими пришли на ум другие знакомцы – Ксанка, по-прежнему обретающаяся с переломом позвоночника в госпитале города Семецкий на Незабудке, и Артем Спиря, наверное, уже осужденный трибуналом и отправленный в штрафную роту; переведенные в иные места службы Пара Вин и Юраша Кривоходов, вся провинность которых заключалась лишь в том, что они вместе с Кентом оказались постоянными членами дозорной команды, и потому майор Шишмаренко взял их под подозрение. И Мишка Афонинцев, залечивающий, как и Ксанка, некстати сломанный позвоночник. Только-только с метелкой собрался сойтись…

– Прошу вас здесь направо, господин капрал, – сказал славный лейтенант.

Кирилл резко мотнул головой, возвращаясь в реальность.

Опять он провалился в прошлое, на Незабудку, в то самое время, когда старшина Кентаринов «разоблачил» сразу двоих лазутчиков противника. Точнее, это тот Кирилл словно проник в сознание Кентаринова-нынешнего. Просто мания какая-то… Эх, Незабудка, Незабудка!.. Что присутствовало тогда в жизни такое, чего не стало теперь?

По обзорному дисплею катера, когда он отвалил от транспорта-транссистемника, перевозившего команду Кирилла, скользнула планета, обычная, бело-голубая, земной группы, с кислородной атмосферой, водой и облаками. Правда, не видно было старбола, но он, скорее всего, просто за пределами дисплея. По-видимому, отряд ждало очередное, хорошо знакомое задание на очередной периферийной планете, подвергнувшейся атакам гостей. А за бортом – Мария. Либо Фулла, либо Метида. Или еще какая-нибудь из точек Вторжения. По слухам, их осталось тринадцать. Очень подходящее число, кол мне в дюзу! Хорошо, что не шестьсот шестьдесят шесть, прости, Единый! А то бы еще не один век отбиваться!..

Повернули направо и двинулись по очередному коридору.

Интересно, «Возничий» осуществлял сопровождение транспорта на всем его маршруте или здесь у крейсера просто район боевого дежурства? И куда нас все-таки привезли?

Кирилл вспомнил, как перед высадкой на Незабудку «узнал» о том, что их доставили именно к четвертой планете Беты Волос Вероники. Это было удивительное ощущение, если учесть, что еще в «Ледовом раю» капеллан лагеря Маркел Тихорьянов сообщил Кириллу о предстоящем вояже новоиспеченных галактов на Незабудку. Однако перед самой высадкой эта информация странным образом исчезла из памяти Кирилла. Правда, временно, потому что позже Кирилл вспомнил о разговоре с Тихорьяновым. Почему так произошло, он старался не задумываться. Над всеми странностями, творящимися вокруг себя, башню с курса свернешь! Скорее всего, причиной временной забывчивости был прапорщик Малунов. А как и зачем он сумел это проделать, лучше не спрашивать. Мозги целее будут…

Тем не менее Кирилл тогда постоянно размышлял над случившимся на Незабудке. Над странным – если не выразиться круче! – самоубийством Витьки-Тормозиллы. Над исчезновением Марины-Элен Коржовой и над ее истинной ролью во всей этой истории. Над убийством прапорщика Малунова, слишком похожим на суицид, совершенный руками своего подчиненного… И в конце концов пришел к выводу, что истинными гостями были не крокодило– или шмелеобразные монстры, с которыми то и дело схватывались галакты, а именно эти двое, Мариэль Коржова и Феодор Малунов. И именно в неведомую игру между ними оказался втянут бедняга Кент, и ясно теперь бедняге Кенту стало только одно: игра эта представляла собой часть еще более грандиозных событий, в которые вовлечено человечество, событий непостижимых, о которых можно только догадываться, да и догадки эти вряд ли потянут хоть на какое-то приближение к истине…

– Здесь, господин капрал, – сказал вестовой.

Они остановились перед люком, над которым красовалась триконка «ШК».

«Ш» – штаб, надо полагать… А «К», интересно, – что означает? Капитан? Командующий? Координатор? Ну уж точно не капрал!

– Прибыли! Прошу вас сюда! – Славный лейтенант отодвинулся в сторону и протянул руку к замку.

С шорохом дематериализовалась перепонка люка, и Кирилл решительно шагнул в штабное помещение, в котором обитал неведомый «К».