И вот, когда победа, казалось, была уже в руках вестлавтцев, защитники замка бросили никчемные попытки освободить подъемный механизм и опустить ворота, случилось нечто страшное…

Последний враг пал пронзенный мечом, Серега переступил через мертвеца и выглянул в коридор. Никого. Только с улицы доносился грохот и скрежет сталкивающегося железа, крики боли и ужаса и победный рык, проносящийся волной по замковой площади. Одинцов вернулся к друзьям.

— Я иду на разведку. Бобер и Шустрик за мной. Лех, возьми у Клода арбалет. Стрелять, надеюсь, умеешь? — спросил он, окидывая взглядом потрепанный, израненный, но все еще бодрящийся Волчий Отряд.

— Обижаешь, командир, — состроил гримасу Лех, забирая у Клода арбалет. — За сто шагов в глаз кошке попаду.

— Вот же живодер, — хохотнул Вихрь.

— Дорин, остаешься тут за главного. Делай, что хочешь и как хочешь, но ворота не должны закрыться, а мы прогуляемся, посмотрим, что там снаружи делается.

— Понял, Волк, — нахмурившись, произнес Дорин.

Не понравилось ему, что командир его с собой не берет, а оставляет в тылу, но делать нечего. Слово десятника — закон.

Одинцов развернулся и вышел в коридор. Бобер и Шустрик с заряженными арбалетами последовали за ним. Медленно и осторожно, осматриваясь и прислушиваясь к каждому шороху, Серега преодолел каменный коридор и вышел на лестницу. Спускаться во двор, не зная, что там делается и чья сторона берег верх, глупо. Сначала стоит присмотреться с безопасного расстояния, чтобы оценить расстановку сил. Можно было выбраться на замковую стену. Вероятно, защитники оставили ее, но есть большой риск поджариться на электрическом огне. В надвратной башне должны быть окна во внутренний двор. Найти бы их, да только тут десятки дверей. Как бы не заблудиться.

Серега изложил задачу бойцам. Была надежда, что проныра Шустрик, промышлявший по разным городам и весям, подскажет что-нибудь толковое. И он себя оправдал. Услышав пожелания Волка, Лех тут же вызвался быть провожатым. В считанные секунды он определился с верным коридором и вскоре парни оказались в каком-то заброшенном помещении, поросшем паутиной, но зато здесь были два стрельчатых окна. Одно тут же занял Серега. Другое — Лех Шустрик и Бобер. Вдвоем они с трудом умещались возле узкой прорехи, поэтому тут же начали толкаться и браниться, словно дети малые, но Серега не спешил их строить. Он с интересом осматривал внутренний двор замка, заполненный сражающимися людьми.

Закованные в тяжелые доспехи, громоздкие и неповоротливые рыцари рассредоточились по всему двору и отчаянно рубились, выкашивая десятками менее проворных и удачливых врагов. Их окружало множество простых солдат, одетых в легкие кольчуги, давивших на защитников численной массой. В целом, замок Дерри уже находился под контролем Вестлавта и ничто, казалось, не может изменить это положение. Еще совсем чуть-чуть — и защитники дрогнут и побегут, и тогда можно будет праздновать окончательную победу. Вмешательство Одинцова и его отряда не требовалось. Сами тут разберутся.

Серега отпрянул от окна, собираясь отдать приказ возвращаться, когда зацепил краем глаза суматоху в рядах врага. Словно кто-то большой и страшный пробирался на передовую, и в испуге защитники замка расступались перед ним, образуя живой коридор.

— Что за хрень там происходит? — пробормотал Одинцов.

— Не знаю, но мне это все очень не нравится, — отозвался Лех Шустрик.

Сражение во дворе само по себе стихло. Даже вестлавтцы, словно почувствовав приближение неведомого, остановились в нерешительности, наблюдая за отступающими защитниками. Между врагами образовалась широкая полоса обнаженной земли, густо политая кровью, словно государственная граница, и никто не спешил ее нарушить.

— Мать моя женщина, это же фартеры, — выдохнул в изумлении Шустрик.

— Не может быть. Врешь же, паскуда. Мы пропали, — простонал, чуть не плача, Бобер.

В его голосе отчетливо читался страх.

— Кто такие фартеры? — спросил Серега и тут увидел их.

Две стремительные массивные тени выпрыгнули из-за спин защитников замка. С легкостью преодолев значительное расстояние по воздуху, они очутились на нейтральной полосе и застыли, осматривая неровные ряды вестлавтцев. Ростом с маленькую лошадку, гибкие, словно пантеры, фартеры больше всего напоминали бойцовых черных псов. Вытянутая широкая морда, свирепые, словно горящие изнутри, глаза. Пары хищных клыков в нижней и верхней челюстях смыкались, запирая пасть твари на замок, но даже в таком состоянии они выглядели смертельно опасными. Присмотревшись, Серега обнаружил, что клыки фартеров искусственно заострены, что делало их еще более убийственными. Сильные передние лапы с заточенными костяными пластинами по внешнему краю, мускулистые задние лапы, предназначенные для стремительных прыжков на большие расстояния, мощное тело, состоящее, словно из одних свитых в тугие узлы мышц, было покрыто густой плотно прилегающей черной шерстью, больше похожей на панцирь.

При появлении тварей вестлавтцы дрогнули и отступили на шаг, другой. Людей во дворе проняло. Серега почувствовал, как волна ужаса прокатилась по рядам, не щадя ни своих, ни чужих. Даже защитники готовы были развернуться и дать деру, чтобы только случайно не оказаться на пути у адового пса.

Одинцов вырвал из трясущихся рук Бобра арбалет, прицелился в пока еще неподвижную фигуру фартера и выстрелил. Болт ударил точно в бок пса и отскочил в сторону. И без того не отличающаяся дружелюбием тварь удивилась от такого нахальства и пришла в неистовство. Она запрокинула голову к небу, раскрыла пасть и взревела. В следующую секунду она прыгнула. Вторая особь последовала за ней.

Фартеры приземлились посреди вестлавтских рыцарей, и сидящий в относительной безопасности Одинцов с товарищами смог воочию убедиться в свирепости этих животных. Резкий удар снизу вверх выступающими верхними клыками, и двое рыцарей с распоротыми животами падают на землю. Доспех оказался вскрыт, словно консервная банка. По спине фартера застучали мечи, не причиняя твари никакого вреда, она не глядя отмахнулась лапой, как от назойливых мух. Четверых бойцов посекло костяными пластинами. Тому же, кому повезло принять на себя удар могучей лапы животного, просто сплющило грудину. Поворот головы — и новый удар клыками снизу вверх. Несколько рыцарей падают на землю с дырками в панцирях. Фартер, почувствовавший аромат крови, раскрывает пасть и откусывает голову близстоящего солдата. Из рваной раны на шее в небо бьет фонтан крови. Обезглавленный боец спотыкается, падает и тут же исчезает под кипящей живой человеческой массой. Фартер делает несколько шагов, тесня вестлавтцев, раскрывает пасть и выплевывает голову солдата. Словно пушечное ядро, оно пролетает несколько метров и ударяет в панцирь рыцаря, сбивая его с ног. Тварь резко разворачивается и устремляется направо. Бойцы стремятся ее убить, бьют мечами, колют копьями, но они, столкнувшись с телом фартера, ломаются, словно сделаны из стекла. И снова тварь бьет головой из стороны в сторону, уничтожая людей.

Потом неожиданно прыгает влево и опять приступает к кровавому пиршеству.

Среди вестлавтцев воцарилась паника. Люди пытались спастись бегством от хаотично прыгающих в разные стороны и уничтожающих их фартеров, спотыкались падали и затаптывали друг друга. Защитники замка наблюдали за бойней издалека и не спешили атаковать противника. Только выстроили по краям своих рядов лучников, и те методично осыпали головы вестлавтцев стрелами.

Это больше всего походило на поражение, а ведь еще несколько минут назад казалось, победа в их руках. И никуда ей не деться. Все-таки Улаф Дерри оказался чертовски запасливым хозяином и приберег внушительные козыри на критический случай. Одинцов его явно недооценил.

Серега жутко злился, не зная, что делать. Стрелять в тварей бессмысленно. Во-первых, стрелы их не брали. Во-вторых, они так стремительно перемещались по площади, тесня вестлавтцев к воротам, что ненароком можно пощелкать и своих. От безысходности Серега прицелился в толпу защитников и выстрелил. Болт выбил одного из лучников в передних рядах. Одинцов взвел тугую тетиву и наложил новый болт. Выстрел. Еще один враг упал замертво.

— Хватит, командир, всех не перестреляешь. Нам надо что-то с фартерами делать. А то эти милые песики скоро похерят все наши начинания, — произнес Лех Шустрик, и в каждом его слове играла ненависть.

— Что мы можем сделать? Их ни меч, ни стрела не берет. Ты же сам видел, — с горечью в голосе произнес Серега.

— Это-то понятно. Обычным оружием с фартерами не совладать. Тут либо надо своих песиков на арену выпускать, либо искать необычное оружие, — произнес Лех Шустрик.

— Это ты о чем? — не понял Серега.

— Жрать-то как хочется. Я бы сейчас от жареного мяса не отказался бы. Целого хряка бы съел, — неожиданно простонал Бобер.

Одинцов с удивлением обернулся на него. Вот же чудак-человек. Снаружи кипит кровавая баня, а он о жратве думает, но в следующее мгновение Серега понял. Бобер за мыслями о еде прятал свой панический ужас перед фартерами, адовыми псами.

— Вспомни, командир, ту пушку, которая метала шаровые молнии. Улаф Дерри нас чуть было не поджарил тогда. При помощи этой штуковины мы бы могли справиться с псами.

Серега выглянул наружу. Башня донжона находилась глубоко в тылу защитников замка. Вернуться в покои владетеля за электрической пушкой не получится. Слишком много врагов между ними.

— Как мы ее добудем? Ты посмотри, сколько народу. Тут сотню Джеро надо вызывать на помощь, чтобы прорубиться к покойнику.

— Это, конечно, не вариант, а что если поискать оружейные склады. Там наверняка найдется что-нибудь интересное, что мы можем использовать.

— Молодец, Шустрик, хорошо соображаешь, — похвалил друга Серега.

Он выпустил прощальный болт в толпу врагов, окинул взглядом кровавое пиршество фартеров и пробормотал себе под нос:

— Только бы успеть.

— Что ты говоришь? — переспросил его Шустрик.

— И откуда, говорю, на наши головы эти фартеры свалились?

— Так знамо откуда. Из Гаристии. Их там для боев и сражений выращивают вот уже триста лет. Говорят, что первых щенков нашли где-то в пещерах и приручили. Только вот до конца усмирить свирепых псов не удалось, и тогда гаримцы, также не отличающиеся добродушием, решили растить из них живое оружие.

— А что это за Гаристия-то такая? — спросил Серега, все еще слабо разбирающийся в местной политической карте.

— Это столица княжества Гарим, жуткое место, надо сказать.

При воспоминании об этом Леха Шустрика пробила дрожь.

К поиску оружейного склада Одинцов подключил Лодия. Он единственный, кому и раньше доводилось бывать в замке Дерри, да и дельные советы бывшего наемного убийцы не помешали бы. Вчетвером они отправились на поиски под аккомпанемент криков ужаса и боли, доносящихся со двора. Ничто не могло заставить их искать с большим рвением, чем присутствие разъяренных фартеров во внутреннем дворе замка.

В поясе крепостных стен оружейного склада быть не могло. Так авторитетно заявил Лодий, а Шустрик его поддержал. В резиденции мертвого владетеля искать бессмысленно. Даже если оружие там, то до него не добраться. Оставалось обследовать продуктовые склады и близко стоящие здания. Главное — только не попасться на глаза адовым псам да и не столкнуться с защитниками, которые могут заподозрить неладное, свистнуть подмогу, навалиться всем скопом да раздавить отряд поисковиков.

Но, кажется, все опасения Сереги были напрасными. Защитники замка были так увлечены зрелищем бойни, что даже не заметили, как во дворе появился отряд Одинцова. Осторожно ребята миновали основную толпу, завороженно следящую за бесчинствами, творимыми фартерами, и бочком двинулись вдоль крепостной стены в сторону продуктовых складов. Вскоре Сергею надоело красться, и он, не таясь, бросился бегом к складу. Если не поторопиться, то скоро некого будет спасать, и тогда все усилия напрасны.

Бобер был направлен разведчиком на продуктовый склад. Кому, как не ему, исследовать запасы пищи, он же главный специалист по вопросам «пожрать». В помощь ему прикомандировали Лодия, чтобы Бобер не шибко увлекался. Серега и Шустрик взяли на себя стоящее чуть в отдалении здание, словно скопированное с продуктового склада. На массивных деревянных дверях, обитых железом, висел амбарный замок. Его вид изрядно опечалил Одинцова. Такую дуру мечом не перерубишь, разве что из пушки можно высадить. Но где в этих краях оперативно пушку раздобудешь? Серега уже готов был взвыть от злости. В поисках выхода из тупикового положения он обшаривал окрестности взглядом. Вдруг что натолкнет на умную мысль, но ничего не подворачивалось.

— Командир, кончай по сторонам глазеть, глаза протрешь, — нагло окликнул его Шустрик.

Одинцов обернулся и обнаружил, что, пока он переживал, Лех вскрыл амбарный замок и гостеприимно распахнул дверь.

— Но как? — удивился Серега.

— А чего тут сложного? Обычная цеховая поделка. Пара пустяков, — довольно потер руки Шустрик.

Одинцов с обнаженным мечом скользнул в дверной проем. Лех пошел за ним. Факелы они обнаружили сразу же при входе, а то в такой темноте не то что что-то отыскать, себя потерять можно.

На исследование здания они потратили минут десять. Множество запертых комнат, заполненных разной, с точки зрения Сереги, рухлядью, но, судя по вспыхнувшим глазам Шустрика, очень ценными вещами. Какая-то посуда, подносы, подсвечники, шахматные доски, вырезанные из кости, и прочая мишура, которая в сложившейся ситуации ничем не могла им помочь. Оставалось только гадать, почему владетель хранил все это богатство в отдельно стоящем здании, а не в своей резиденции. Как говорится, и к душе, и телу поближе. Удача улыбнулась им, когда Серега уже отчаялся найти что-нибудь стоящее. В одном из последних помещений второго этажа они обнаружили запертую дверь. Шустрик потратил несколько минут на то, чтобы вскрыть ее, и они оказались в оружейной комнате. Исследовав помещение, Одинцов испытал жесткое разочарование. Ничего стоящего: мечи и копья, развешанные по стенам, дорогие и прочные доспехи, выставленные в правом углу, несколько десятков арбалетов, установленных в специальных держателях, и пара ящиков болтов к ним. Таким добром против фартеров не больно-то повоюешь.

— Командир, смотри, что я нашел, — отвлек его от горестных мыслей Шустрик.

Он стоял в дальнем углу помещения и светил на стену, что-то там рассматривая. Серега подошел и уставился на освещенный участок каменной кладки. Сначала он ничего не увидел, но стоило присмотреться, как обнаружил тщательно замаскированную крохотную дверь, в которую разве что сгорбившись можно было пройти.

— И как мы ее откроем? — спросил он, не видя ни замочной скважины, ни ручки.

— Дай пять минут, — усмехнувшись, попросил Шустрик.

Он справился за три минуты, нашел какой-то спрятанный пусковой механизм и открыл дверь. Оказавшись внутри, они обнаружили стеллажи, заполненные оборудованием непонятного происхождения и назначения.

— Кажется, здесь без полбутылки не разберешься, — пробормотал Серега.

Шустрик его услышал:

— Сгонять? Я тут на первом этаже где-то пару ящиков видел.

— Издеваешься, да?

Серега приступил к внимательному исследованию добра, хранящегося на стеллажах. Какие-то непонятные железяки, трубки, баллоны, дула. Что это? Для чего предназначено?

Когда они планировали раздобыть электрическую пушку, казалось все очень простым. Он даже не подумал тогда, что ею надо уметь управлять, а для начала неплохо бы опознать ее среди десятка разных технических конструкций.

— Почему это все хранится здесь? Почему Улаф не припрятал эти штуковины у себя в башне? — спросил Сергей.

— Мне кажется, он собирался пару десятков бойцов вооружить и пустить против нашей армии. Получился бы знатный фейерверк, — тут же ответил Шустрик.

— Вот же запасливый гад. Если бы мы его на тот свет не отправили, он бы разгромил вестлавтскую армию и пустил бы нас по миру, — раздраженно заметил Серега.

Одинцов попросил Леха подержать его факел и снял с полки небольшого размера металлический ранец с двумя длинными хоботами.

— Что это за херня такая? И зачем она нужна? — спросил Шустрик.

— Если бы я знал, — задумчиво ответил Серега.

Он надел ранец на спину, закрепил плотно ремнями и занялся изучением хоботов. Они представляли собой чуть сплющенные трубки длиной в человеческую руку с рядом зажимов и раструбами на конце. Одинцов попробовал прикрепить трубки к рукам, но ничего не получилось. Пришлось обращаться за помощью к Шустрику, который в мгновение ока справился с этой тяжелой задачей. Серега осмотрел себя и остался доволен. Хоботы плотно облепили руки по краю, а раструбы легли в ладони. На ощупь Одинцов нашел какие-то выпуклости с внешней стороны хоботов и нажал на них. Такого он не ожидал. Неведомая сила, вырвавшаяся из раструбов, подкинула его вверх и припечатала об потолок. Серега разжал руки и тут же свалился, пребольно шлепнувшись об пол.

— Ну ты даешь, — изумленно выдохнул Шустрик.

— Что это было? — спросил Одинцов, пытаясь унять резкую боль в голове.

— Тебе надо быть поосторожней, — посоветовал Лех. — А то в следующий раз пробьешь потолок, мало ли что там снаружи окажется. Может, фартер голодный.

Серега внимательно осмотрел свои руки и раструбы. Кажется, он понял, что произошло. Выпуклости оказались кнопками активации аппарата. При одновременном нажатии они включали механизм. Когда это произошло, руки Сереги были направлены в пол, поэтому вырвавшаяся энергия подбросила его вверх.

Осторожно разведя руки в стороны, Одинцов вновь нажал на кнопки и увидел вырвавшиеся на волю электрические бичи, по-другому их и не назвать. Энергия ударила в стеллажи, сбрасывая его содержимое на пол. Послышался грохот.

— Ух ты, — выдохнул Шустрик. — Вот это сила.

— И не говори, — согласился Одинцов. — Мне теперь никакой пес не страшен.

— Ты его поджаришь на медленном огне. А ты уверен, что справишься? Вон в первый раз тебя, как мячик, швырнуло.

— Ты прав. Надо бы потренироваться где-то.

— Пошли на первый этаж, там просторнее будет, — предложил Шустрик.

Серега согласился. В узкой оружейной комнате было не развернуться.

Они спустились на первый этаж и нашли физкультурный зал, здесь стояли различные тренажеры для силовых упражнений с оружием и без. Самое лучшее место для опытов с электрическими хлыстами.

— Ты бы на всякий случай спрятался куда, — посоветовал Одинцов.

Шустрик не дурак, тут же послушался совета и забрался в дальний угол под прикрытие вертикально насаженных на деревянные палки мешков, плотно набитых песком. На них были надеты простые дешевые доспехи.

Серега убедился в том, что Лех хорошо спрятался, активировал устройство. Он почувствовал, как освобождаются два энергетических хлыста, и скосил взгляд на свинчивающиеся в жгуты синие потоки энергии. Какая фантастическая мощь била из его рук. Серега захлебывался от восторга. Теперь бы только научиться ею управлять.

Он завел правую руку назад, прицелился в гимнастического козла и нанес удар. Синий энергетический жгут рассек воздух и ударил в тренажер, разрубая его на две части. Не давая себе расслабиться, Серега тут же взмахнул левой рукой. Бич разрубил воздух и ударил в стойку с копьями, стоящую рядом. От удара копья разлетелись в стороны. Кончик левого бича зацепил за правого собрата, и Одинцова дернуло. Тряхануло знатно. От бичей в разные стороны посыпались искры, а Серегу отбросило назад. В полете он отключил кнуты. Его больно приложило спиной о каменную стену. Оказавшись на полу, Серега перевел дыхание, постарался унять боль во всем теле. Получилось плохо. Надо быть осторожным. С энергией не шутят. Но зато теперь Одинцов поверил в то, что при помощи этих штуковин у него получится поджарить фартеров.

— Ты как там? В порядке? — спросил Шустрик, выглядывая из своего убежища.

— Да. Ничего так, — пробормотал Серега, поднимаясь на ноги. — Но еще пара таких полетов, и мне придется искать запчасти.

— Чего искать? — не понял Лех.

— Не обращай внимания, — махнул рукой Одинцов.

Шустрик моментально пригнулся. Вдруг энергетический кнут случайно вырвется на свободу. Погибать в расцвете лет не хотелось.

— Поосторожнее там, — попросил Лех, поднимаясь.

— Не боись, солдат ребенка не обидит.

Надо бы, конечно, еще потренироваться, только у вестлавтцев совсем нет времени. Каждая лишняя минута тренировок — это чья-то потухшая жизнь. Не хочется потерять половину армии из-за нерешительности. Надо идти на бой с фартерами. Азы управления хлыстами освоены, профессионализм придет во время боя.

— Пойдем, надерем задницу этим фартерам, — заявил Серега.

— Ты уверен? — уточнил Лех Шустрик.

— Не очень, но если не попробовать, так и буду мучиться всю жизнь. А вдруг мне понравится, и я стану укротителем диких псов? Меня в этой, прости господи, Гаристии, и звучит-то как погано, на должность пристроят и золотом осыплют.

— Пошли уж, укротитель, соратников спасать, — усмехнулся Шустрик.

Так выходил Давид на охоту за Голиафом.

Одинцов чувствовал силу, которую он буквально держал в руках, непередаваемую мощь, с которой у него есть шанс выиграть эту битву. Но, как и юный Давид, Сергей боялся того, что может не совладать, не справиться, и тогда все пойдет прахом.

Когда Волк вышел во двор, его сначала никто не заметил. Перед ним развернулась устрашающая картина. Жалкая кучка рыцарей и солдат Вестлавтского княжества жалась к крепостным стенам, отрезанная от спасительных ворот прогуливающимся фартером. Другая тварь продолжала кровавое пиршество, хотя чувствовалось, что она уже утомилась, и ей надоело выковыривать человечков из укрытий, которые они нашли на территории замка. Защитники, стоящие зеваками в отдалении, улюлюкали, требуя от зверей новой крови и зрелищ.

«Интересно, когда фартеры покончат с вестлавтцами, что их удержит от закуски в виде подданных покойного Улафа Дерри?» — подумал неожиданно Сергей, активируя энергетические хлысты.

Он распростер руки в стороны, чтобы не получилось непреднамеренного полета, и увидел, как два свивающихся и, казалось, живых потока энергии вырвались из его рук и устремились в стороны. Не давая им зажить собственной жизнью, Серега нанес первый удар. Правой рукой он взмахнул кнутом и обрушил его на толпу защитников замка. Они не видели его и не ожидали атаки, поэтому, когда по ним прошелся энергетический бич, с десяток обугленных тел упало на землю. Но это сыграло так, как задумал Одинцов, толпа отхлынула, испугавшись нового игрока, и продолжала пятиться назад, когда он переключился на фартеров.

Псы, привлеченные криками, уже обратили на него внимание. Стороживший ворота фартер снялся с места и вальяжной походкой направился навстречу человеку-молнии. Он не принимал в расчет легкое недоразумение, вставшее у него на пути. Что может жалкий человечишка против его звериной мощи. Смеху подобно. Фартер фыркнул презрительно, обдав замерших от ужаса двух пареньков из Вестлавта горячей слюной. Он их даже не заметил, увлеченный новой целью.

Тварям нельзя давать приближаться. На расстоянии он представляет для них угрозу, но стоит подпустить ближе, как его песенка спета. Серега отчетливо понимал это, поэтому атаковал первым. Отведя левую руку назад, он стремительно ударил. Синий энергетический жгут пронесся у него над головой и упал на землю, выбивая искры из каменной кладки перед лапами фартера. Зверюга, не ожидавшая такой встречи, грозно зарычала, раскрыв пасть, и отпрыгнула назад.

Вторая тварь, привлеченная рычанием сородича, пришла в движение. Сделала несколько уверенных шагов, прибавляя в скорости, и прыгнула. Она оказалась рядом с первым зверем, но на этом не остановилась. Новый прыжок, и тварь уже летела к Одинцову.

Серега взмахнул правой рукой, посылая бич навстречу зверю. Энергетический удар настиг фартера в полете, сбил его и отшвырнул в сторону, оставляя на бронированной шкуре глубокие дымящиеся следы. Вторая зверюга, увидев, что случилось с сородичем, пришедшим к нему на помощь, метнулась в сторону Сергея. Он еле успел отмахнуться от нее левым бичом. Зацепил краем, но и этого хватило, чтобы укоротить левый нижний клык вполовину.

Интересно, надолго ли хватит генератора за спиной. Пока что он несильно-то преуспел в уничтожении фартеров. Разве что только позлил их изрядно.

Лишившаяся половины клыка зверюга почувствовала себя униженной. Она взвыла и бросилась навстречу Сергею, не разбирая дороги. Каким-то образом у нее под ногами возникли двое местных парней, вооруженных толстыми копьями, которых она тут же втоптала в землю. Не добежав нескольких метров, тварь взмыла вверх. Сергей предвидел это и отпрыгнул в сторону, пропуская фартера мимо себя. Зверюга приземлилась на то место, где только что стоял человек. По инерции ее пронесло чуть вперед. Велико же было ее изумление, когда она не обнаружила человечишку под своими лапами, готовыми его растерзать.

Серега не стал терять времени. Надо было закрепить успех. Он обрушил на спину растерявшейся псины кнут. От неожиданной боли и обиды зверь взвыл. Одинцову в этом вое почудился плач животного. Фартер обернулся. От его спины поднимался пар, и противно запахло паленой гадостью.

Одинцов одернул кнут назад, закрутил над собой и обрушил на голову пса. Бич оставил на морде фартера глубокий запекшийся след, выбил один глаз, который лопнул, словно переспевшая виноградина.

Увлеченный калеченым псом, Серега совсем позабыл о второй твари. За что чуть было не поплатился. Фартер, видя, что враг занят его сородичем, осторожно подкрался на расстояние прыжка, выждал, когда Одинцов развернулся к нему спиной, и прыгнул.

Откуда-то сверху послышались неразборчивые крики. Серега краем сознания уловил их, почувствовал в них что-то родное и расшифровал. Его пытались предупредить об опасности. Тело само пришло в движение, уходя с траектории падения фартера. Одинцов метнулся в сторону, упал, откатился и поднялся на одно колено, раскручивая над головой кнут. Приземлившийся пес мгновенно сообразил, что его обманули, развернулся и устремился за ускользающей жертвой. Покалеченная тварь тоже пришла в себя и бросилась за сородичем.

Серега ударил с левой руки, но фартер почувствовал летящий ему навстречу бич и пригнулся. Он прошел у него над головой, не причинив вреда.

Выстоит ли Одинцов против двух тварей одновременно. Это сложный вопрос, но умирать очень не хотелось. Имея в руках такую мощь, не справиться с какими-то собачками, об этом даже позорно думать. Главное, чтобы только мощности генератора хватило до конца боя.

И тут Сергея озарило. Возникла гениальная и в то же время сумасшедшая идея. Он выключил электрические кнуты, поднялся на ноги и стал ждать первого фартера. Он явственно чувствовал, как с той и другой стороны люди говорят: «Что он задумал? Псих. Сейчас его порвут».

Фартер увидел, как потухли синие змеи, подобные молниям, и возликовал. Жалкий человечишка наконец-то одумался и решил сдаться на милость высшего существа, превосходящего его в силе и величии. Тварь разогналась и прыгнула.

Она падала на него, неумолимо, как лезвие гильотины. Зверюга выпустила когти, раскрыла острые ножные пластины, оскалила пасть. Сейчас она рухнет на него и в мгновение распустит на кровавые лоскуты.

Одинцов усмехнулся. Жалкое наивное животное, привыкшее к вечному страху. Сейчас наступит пора прозрения. Он резко выставил перед собой обе руки и активировал энергетические кнуты. Она уже была в метре от него, когда вырвавшиеся потоки энергии ударили в нее, прожигая насквозь. Левый бич, словно луч смерти, ворвался в пасть фартера, испепелил мозг и пробил черепную коробку. Это убило тварь, но правый бич ударил в грудную клетку. Сильный удар отбросил уже мертвую тварь в сторону.

Серега услышал, как возликовала толпа у него за спиной. В то время как защитники замка осторожно стали приближаться к нему. Краем глаза он увидел, как из толпы врагов выдвинулись на передний план лучники, как они ощетинились стрелами. Сейчас его утыкают, как подушечку для иголок. От всех стрел он не успеет отмахнутся кнутами. Да и уничтожить их стремительной атакой он не успевал. Растратится на лучников да пропустит фартера. Хорошо, что о такой ситуации он позаботился заранее.

Ни одна вражеская стрела не поднялась в воздух. Занявший выгодные позиции у окошек надвратной башни Волчий Отряд, призванный Шустриком, разразился градом арбалетных болтов, которые выкосили весь первый ряд лучников. Не давая врагу опомниться, они посекли и второй ряд и приступили к прополке удаленных участков.

Пришедшие в себя воины Вестлавта, вернее то, что от них осталось, бросились в атаку на защитников замка. Закипел ожесточенный бой.

Все это Серега видел периферическим зрением. Оно происходило как бы в другой реальности. В его же мире остался только он и разъяренный, покалеченный, но все еще полный сил фартер. Теперь ничто не могло помешать их дуэли.

Одинцов вглядывался в морду медленно приближающегося к нему хищника. У твари были на удивление умные и печальные глаза, словно она уже знала, что скоро ей предстоит умереть. В своей победе Серега не сомневался. Но в то же время ему очень не хотелось убивать зверя. Разве он виноват в том, что его научили так, что заставили убивать людей.

«Интересно, а как вражины собирались псов назад в клетку загонять?» — неожиданно Сергею пришла мысль.

Если есть бойцовые псы, значит, где-то должны быть и псари, которые за них отвечают. Вошедшая в раж животина не станет разбирать, где свой, а где чужой. Порвет любого, кто встанет у нее на пути. Должны быть специально обученные люди, способные в нужный момент обуздать неукротимый нрав фартеров. Что-то подсказывало Сергею, что в толпе защитников скрывается парочка псарей, а может, они уже пали от стрел Волчьего отряда.

Фартер убыстрился. Сейчас прыгнет. Его нельзя подпускать близко к себе.

Одинцов ударил правым кнутом. Энергетический вихрь пронесся над ним и упал на голову животному. Одновременно с этим Сергей ударил левой рукой, соединяя два энергетических потока на голове твари.

Однажды он уже испытал эти непередаваемые ощущения. Только на этот раз его тряхануло сильнее. Его тело на время превратилось в шаровую молнию, которую подняло в воздух и отбросило на несколько метров назад. Серега пребольно шмякнулся спиной о какую-то телегу, перелетел через нее и угодил на что-то очень твердое. Повезло, это была всего лишь груда металлической посуды, которую бережливый ремесленник еще до штурма замка пытался перевезти на дальний склад. Так сохраннее будет. Вот он лежит рядом со стрелой в шее.

Было больно. Очень больно. Только Сергей нашел в себе силы приподняться и посмотреть, что там стало с его противником. Ничего не увидев, он повалился на спину, почувствовал, как голова закружилась на безумной карусели, к горлу подступила тошнота. Он перевернулся на левый бок, и его вырвало на камни. Потом снова и снова.

Голова продолжала кружиться. Он пребывал в полубессознательном состоянии. Больше не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. Наступило полное бессилие и апатия.

Одинцов почувствовал, как кто-то осторожно поднял его с камней и переложил на другие камни. Так ему вначале показалось. Но вскоре он понял, что ошибался. Кто-то пожертвовал своим плащом, и теперь его несли на нем.

«Куда они его несут?»

Впрочем, это было сейчас не важно. Главное узнать, что там с фартером.

Он попытался заговорить, но все небо словно превратилось в пустыню. Вместо слов из глотки донесся сухой хрип.

Рядом мгновенно кто-то оказался. Серега скосил взгляд и увидел мутную, словно залитую дождем фигуру Леха Шустрика.

— У меня получилось? — все же удалось прохрипеть.

— Отдыхай. Ты этой твари все мозги спек. Теперь ты герой, — захлебываясь от восторга, сообщил Шустрик.