74
Колонна двигалась осторожно, объезжая каждое дерево. Танкисты помнили, что на броне у них сидит пехота, и, если свалить дерево, то мало не покажется, свои удавят.
Подъезжая к городу, Жак увидел, что в небе разгорелся бой. То ли «ковейхи» отгоняли «МИГСы» от колонны в лесу, вышедшей из двенадцатого квадрата, то ли «МИГСы» закрывали колонну, в составе которой находился сам майор, от «ковейхов», или это вообще не имело никакого отношения ни к одной из колонн, Жак этого не знал.
Но бой от этого не был менее жарким. Горящие обломки машин сыпались в лес с небес с обеих сторон. Трассы снарядов, дымные следы ракет и противоракет говорили, что в ход идут все виды оружия и защиты от него.
Применялись все возможные тактические приемы: крутые виражи, развороты машин на месте, атаки из положения на спине. Жак, в отличие от своих новых друзей, по-настоящему знал, как тяжело приходится сейчас пилотам машин, какие перегрузки сваливаются на людей. Бой закончился внезапно, машины просто разошлись в разные стороны.
Передний танк резко качнулся на своих гусеницах, высоко подняв свою корму, да так, что несколько человек упало с брони, и остановился.
– Стенли! Чтоб тебя! – закричал один из упавших, снова забираясь на броню. – По морде захотел?!
– А ты сначала меня достань, – сказал в ответ Стенли, задраивая люк под дружный хохот остальных солдат.
– Все равно получишь!
Жака не интересовала шутовская потасовка солдат, машины остановились на окраине города, гораздо интереснее ему было узнать причину самой остановки.
– Где мы встанем?
– В городе, – ответил лейтенант. – Просто я опре-деляю, кому куда встать. Чтоб без суеты было.
Ларин набрасывал примерные места, где должны были встать танки, делая одному ему понятные пометки. Майор решил спросить:
– Ты действительно думаешь, что они пойдут в город?
– А что?
– Не проще ли им будет просто сровнять его с землей, а не лезть на рожон в уличных боях?
– Действительно… – согласился лейтенант. – Вот видишь, я продолжаю мыслить категориями прошлого, что они нас будут захватывать. Но все равно несколько машин придется оставить в городе… для виду, – и он стал стирать ранее сделанные пометки.
– Они наверняка пойдут с востока, а мы могли бы встать где-нибудь здесь, – предложил Жак. – Ваши товарищи – по другую сторону предполагаемого прохода.
– Зачем?
– Устроим им своеобразную баню – перекрестный обстрел. А если они встретятся с кем-либо из нас лоб в лоб, то другой может быстро прийти на помощь. Ну как мой план?
– Не знаю, но мне нравится. Я сейчас посоветуюсь с другими мобильными группами… Связист!
– Я здесь! – гаркнул связист из-за спины Ларина, следовавший за ним по пятам.
– Дай сюда. «Скала», «скала»…
Пока лейтенант вел переговоры, Жак решил сходить по нужде. По-«легкому» облегчиться, конечно, можно было бы на колесо, к тому же многие верили, что это приносит удачу. Откуда пошла такая традиция, никто не знал. А вот по-«тяжелому» лучше найти подходящий кустик за деревом, чтоб никто не видел – тоже традиция.
Майор притоптал заполненную ямку ногой. И только теперь обратил внимание на непонятное копошение впереди. Подкравшись поближе, он увидел, как несколько человек закапывали в землю какой-то цилиндр. Подобравшись еще поближе, он опознал в нем первую ступень твердотопливного двигателя ракеты противокосмической обороны.
– Мужики, вы что делаете?! Вы же подрываете оборону Земли!
– Не кипятись, – подошел один из техников и добавил: – Майор…
– Что вообще происходит?
– А это ты у во-о-он того спроси, – техник показал на своего начальника. – А мне работать надо, а то ходят тут всякие…
Жак немедленно отправился к указанному лицу. Рабочие уже заканчивали засыпать и теперь приводили этот участок леса в первозданный вид, каким он был до вмешательства человека.
– Господин полковник, я майор Жак Дарваш, пилот…
– Оставим формальности. Полковник Янек Болдуин. Что вы хотели?
– Зачем вы закапываете ракеты? Они же нужны для защиты от налета шердманов!
– Давайте я вам сам все объясню, а то я чувствую, что иначе мне от вас не отделаться. Давайте пройдемся.
– Давайте…
Рабочие закончили все свои работы и вереницей пошли к следующему месту закладки. Полковник с майором пошли за ними.
– Сделайте милость…
– Мы закладываем фугасы. Следующего налета нам не пережить, мы успеем сделать только один залп, на перезарядку времени у нас уже не будет. Потому командование решило, что пропадать такому добру неразумно, и велело нам сделать из ракет мины. Когда попрут шердманские танки, мы их того… – полковник сымитировал руками красочный взрыв. – Взорвем ко всем чертям!
– Теперь понятно, а то я подумал черт знает что… А как вы будете производить подрыв?
– Рядом с каждым фугасом, на безопасном расстоянии, будет дежурить техник, теперь они нам больше не нужны.
– Понятно.
– Я рад.
В воздухе пронеслось звено истребителей, Жак только по звуку двигателей определил, что это свои.
«Наверное, «двенадцатых» пошли гасить, – подумал Жак. – И направление совпадает».
– Ну вот, кажись, скоро начнется.
Все началось еще раньше, чем кто-либо мог подумать. На позициях лейтенанта Ларина послышались тяжелые взрывы. В ответ зазвучали выстрелы танковых пушек и частая дробь крупнокалиберных пулеметов бронетранспортеров.
– Бежим, – крикнул полковник. – Им уже ничем не поможешь. Скоро они к нам пойдут.
Жак побежал вслед за Болдуином. Ответные выстрелы «ТЛ-34» и «БТ-2» становились все реже и реже. По звуку можно было определить, что они пытались как-то маневрировать, но точность шердманов не оставляла шансов никому.
«Наводчика сними! – про себя кричал Жак, адресуя мысленный посыл Ларину. – Сними этого чертова наводчика. Ведь где-то он должен сидеть, иначе вас всех перебьют, как в тире!»
Над головой пронеслось второе звено истребителей за последнюю минуту, и теперь уже на позициях шердманов начался настоящий ад. Кумулятивные и осколочные бомбы падали на землю, и там, где стоял танк, оставалась искореженная груда железа.
Всего этого Жак не видел, но отчетливо представлял по своему недавнему опыту таких бомбежек вражеских позиций. Но лейтенанту они уже не могли ничем помочь.
– Как ты посмел оставить свой пост! – кричал пол-ковник на техника.
– Я не могу, я боюсь!
На техника было жалко смотреть. Его трясло, и видно было, что его ноги подкашиваются сами собой. Игрой тут и не пахло. Ему действительно было очень страшно, а напугал его звук боя.
– Немедленно вернись, будь мужчиной!
– Не могу-у… Я всего лишь техник, а не солдат! – выкрикнул он.
– Полковник, дайте мне пульт, – попросил Жак. – Пусть он только покажет, где фугас.
– Хорошо, ты слышал? Показать-то хоть сможешь?
– Да, – быстро закивал головой техник. – Я покажу! Это там, – техник махнул рукой.
– Ну тогда побежали.
Бежать пришлось недолго, минуты две. Из расспросов Мануса, так звали техника, Жак выяснил, что фугасы закладывались в шахматном порядке вокруг станции. На примерном расстоянии, которое предпочитали шердманские танкисты для обстрела, а это два-три километра.
– Вот мы и пришли.
– Где фугасы?
– Вон веточки засохшие стоят, – показал техник слегка подрагивающей рукой, и вообще он весь пританцовывал, как будто сильно в туалет хотел. – Под ними фугасы зарыты, я специально пометил, чтобы не забыть. Ну я побежал?
– Беги, но прежде выдерни веточки и унеси их куда-нибудь подальше, а то это как-то неестественно выглядит.
– Хорошо, я мигом!
– Давай.
Манус побежал выдергивать веточки. Жак насчитал десять остановок в движении техника, когда тот выдергивал из земли веточки, соответствующие десяти фугасам.
«Не хило, – подумал он. – Три ракеты закопали, вместе с головными частями. Вот только как бы они не прошли мимо, но вроде не должны».
