Глава 8
Непростой разговор с Семеновым оставил неприятный осадок. Вроде как и говорились правильные вещи, о которых не раз задумывался сам, но нутром чувствовал приближение большого полярного зверька. Петля затягивалась и уже начинала душить, времени катастрофически не хватало для подготовки резервных путей отхода. Может, я и заигрался, но пути обратно уже не было и надо было, как та упорная лягушка в банке с молоком, болтаться до последнего, чтоб получить настоящую точку опоры.
В расстроенных чувствах я вернулся на базу, набросал план работ по поиску новых выходов в иные миры. Для этого надо было воспользоваться одной из установок, которую Санька втайне смонтировал по моему заданию, но для этих целей нужна была волновая линза, и чтоб получить ее, неплохо разместить один из пространственно-временных маяков в Севастополе и тем самым разгрузить транспортную систему.
Сказано — сделано. Связавшись с настойчиво напоминающими о своем присутствии эмиссарами ФСБ и договорившись о встрече через десять часов, плюнул на все и пошел отсыпаться, тем более жена как раз сменилась с дежурства и появилась возможность провести время с семьей, если сон в обнимку с супругой можно назвать так.
Все равно не выспался: из-за нервотрепки последних дней долго ворочался, прокручивая в голове возможные варианты развития событий, но после ласкового поцелуя успокоился и отключился.
Проснулся как ни странно весьма отдохнувшим и с неплохим настроением, насвистывая, переоделся в постиранный и выглаженный камуфляж, с уже прикрепленными подполковничьими звездами и отправился в столовую на завтрак.
В кают-компании бункера внутряков, куда переместился центр наших операций, меня нашла Артемьева.
— Привет, Катюша.
— Добрый день, командир. Поздравляю с новым званием.
— Спасибо. Как там Санька с новыми звездочками?
Она улыбнулась, став при этом какой-то домашней.
Видно, что любит этого обалдуя, хотя старается на людях держаться нейтрально, поддерживая имидж неприступной Снежной Королевы.
— Санька довольный ходит. Давно мечтал об офицерских погонах.
— Так заслужил…
Пока я отхлебывал свежезаваренный кофе, Катерина как-то странно смотрела на меня. Я не выдержал:
— Катюша, так чего искала-то?
Она оглянулась по сторонам, но я сейчас был один. Большинство людей на выезде и занимаются демонтажом станков на заводах «Фиолент» и «Сэлма», остальные в охране, патрулях и в прошлом в поселке под Оренбургом. Катя встала и закрыла дверь.
— Командир, по тому каналу, что ты давал, постоянно приходят вызовы.
— Ну значит, идем на контакт со славными ребятами из России, они специально на атомной подводной лодке прибыли. Я их притормозил, поставив определенные условия, они, видимо, их выполнили, вот и рвутся лично побеседовать.
— Это когда потребовали, чтоб на переговорах был командир АПЛ?
— Конечно.
— Хочешь его в прошлое сводить?
Я усмехнулся.
— Да. Кузнецов просил подобрать ему побольше профессиональных моряков.
Она согласно кивнула, сразу поняла, что я подразумеваю.
— Что с Антарктидой?
Катя была в курсе многих наших проблем и проектов, тем более я ее знал давно, и за многие весьма серьезные вопросы отвечала лично передо мной. Она реально входила в МОЮ команду.
— Сейчас закончу мобильный маяк с системой экстренного вызова. В это же время внешняя разведка СССР готовит нам зеленый коридор через обе Америки до Аргентины. Там запускаем маяк и перебрасываем группу.
— А кто полетит? Не Санька ли случаем?
Вопрос был задан спокойно, но я почувствовал неудовольствие в словах красавицы. Я хохотнул.
— Нет. Не злись. Полетят Дегтярев со своими людьми. Санька мне здесь нужен.
— Это связано с тем заданием, которое он для вас выполняет?
— Проболтался?
— Нет, шифруется, но я-то его как облупленного знаю. Да и вы, Командир, не из тех, кто не готовит отходные позиции.
— Со стороны так все плохо выглядит?
— Нет, но тревожно. Самолеты с техникой, аэромобильная рота. Слишком много народа привлекается, и люди по привычке считают, что теплых мест для всех не хватит.
— Ну и зря. Война там будет длиться и длиться, потери, может, и будут поменьше, но активного мужского населения будет выбито очень много. Надо будет спасать генофонд нации.
Катерина не выдержала и фыркнула.
— Все у вас, у мужиков, в одну сторону направлено.
— Да это так, к слову. Все равно работы для всех хватит…
— Командир, так что там насчет новых возможностей?
— Будем работать. Нам нужны каналы в другие миры. Сталин активно хочет завладеть ядерным оружием, на случай глобальной войны из-за нас со всеми капиталистическими странами, а россияне в принципе готовы ему предоставить несколько тактических зарядов.
— Н-да. Из одной ядерной войны в другую?
— Вот и я про это. Семенов однозначно потребовал предоставить им канал в другой мир, где, ну скажем так, поспокойнее, и готовы за это предоставить любые ресурсы. Я потребовал у них в счет оплаты ядерный заряд, так почти согласились, гады. Точнее, не отказались.
— Ого. Они уже требуют?
— Ты правильно подметила. Требуют. Оценили наши силы и возможности, и начали мягко давить. В общем, времени у нас осталось маловато. Одна надежда на их конкурентов. Пока они будут ходить вокруг друг друга, играя мускулами и наращивая свое военное присутствие, мы будем отщипывать свои кусочки и под этой завесой отработаем резервный вариант.
— Есть такая возможность?
— Конечно. Я нащупал несколько новых каналов, только там с точной настройкой пару недель возиться нужно.
— Какое время?
— Пока не знаю. Тут придется ходить на ту сторону и вживую определять, а уже исходя из этого разрабатывать хоть какую-то теорию.
— Что я могу сделать, чем помочь?
Я с интересом смотрел на нее.
— А ты приняла решение?
— Командир, а у меня есть варианты? Точнее, у нас?
— Варианты всегда есть.
Катя вздохнула и откинулась на спинку стула и потянулась, как кошка. Под новеньким чистеньким камуфляжем явственно выделилась высокая грудь. Несмотря на недавние роды, она осталась все такой же свежей и ослепительно привлекательной. Девочка знает себе цену, но при этом и знает цену дружбе, предательству, и, главное, она побывала за кромкой, увидев смерть вблизи.
— Командир, вы сомневаетесь?
— Ни в тебе, ни в Саньке. Мы сколько лет рядом?
— Достаточно.
— Но я не могу заставлять. У вас ребенок и снова идти в поиск, в неизвестность с непрогнозируемыми перспективами, оставив за спиной чистый мир…
— Зато не будет скучно.
— А серьезно?
— Командир, в чем дело? Я дала повод усомниться?
— Нет, Катя. Если ты предашь, я застрелюсь, иначе просто не будет смысла верить людям после такого. Но ты теперь мать, и здоровье и будущее ребенка тебя должно беспокоить в первую очередь, нежели все наши телодвижения.
— Да, заботит. Только есть один маленький нюанс.
— Какой?
— Знаете, Командир, теперь нас можно назвать кризисными менеджерами. Мы воины, организаторы, диверсанты, разведчики, именно те люди, которые востребованы в переходные периоды. Сейчас мы на коне, потому что дали людям надежду, нажив при этом кучу врагов, которые пока помалкивают. Как пример все эти научные кадры, которые верховодили в бункере яйцеголовых, а вы их всех мордой об стол и в строительный батальон. Видели бы вы, как на вас Мандалай посматривает.
Я несказанно удивился:
— Это кто?
— Аспирант один у Старостенко, фамилия Боков. Говорит, даже знает вас по университету.
— Не помню, давно это было.
— Не суть важно. Хорошо, что не помните, таких моральных уродов помнить — себя не уважать. Мальчик пытался пролезть в руководство, прогибался, улыбался, в общем обычный карьерист и приспособленец. Прогнали на полиграфе да собрали оперативную информацию. В итоге допускаем максимум в желтую зону. Алкоголизм, наркотики, контакты с бандитами, торговля наркотиками, в бункере у яйцеголовых примазывался к руководству, как специалист никакой.
— Так в чем проблема? Там много таких.
— Видели бы вы, с какой ненавистью он смотрел на вас, когда считал, что никто за ним не наблюдает. Лицо сразу покраснело, дикий взгляд исподлобья, я подумала, что он бросится.
Меня это заинтересовало.
— Что я ему такого сделал? Ну проблемы с психикой у человека…
— Они все тут приспособились паразитировать на других людях. А мы всю эту систему изменили и лишили уважаемых дядек теплых местечек. Думаете, нам это забудут?
— И чего они нам смогут сделать? Руки коротки.
— Нет, Командир. После того как переселимся, повоюем, отстроим закрытые городки и необходимость в военных, как мы, отпадет, с нами расправятся. Сначала для управления придумают какой-нибудь совет, потом переподчинят силовые структуры, назначат своих людей и чуть позже отстранят от управления, а дальше…
Я уже выпил кофе и напряженно смотрел на Катю. Куда она клонит, и так было ясно, и в моих планах на будущее и ей, и Саньке тоже отводилось определенное место. Они уже вполне освоились с ролью, но сейчас я хотел выяснить: либо это ее личная инициатива, либо новоявленные друзья так оперативно начали через мое окружение влиять на ситуацию с открытием порталов в другие времена, или это мнение моего окружения и они делегировали Катьку в качестве посла доброй воли. Вариантов много, но в обстановке дефицита времени надо просветить вопрос максимально быстро. Я скептически осмотрел Снежную Королеву: свежий макияж, дорогие сережки и легкий запах чего-то волнующего и интригующего, явно до войны стоящего не одну сотню баксов. Если б ее не знал, то подумал, что меня сейчас будут соблазнять.
— Катюша, колись, это твои мысли или кто-то уже тебя делегировал для этого разговора?
Она чуть замялась.
— Практически все наши так думают. Из тех, с кем начинали. Но это пока моя позиция, и если будет команда, то, Командир, я могу переговорить с нашими.
— Заговор в заговоре?
— Конечно. У нас слишком много новых людей появилось, и в ближайшее время их количество достигнет критической массы, и они начнут перехватывать рычаги управления.
Я впервые испытал раздражение. И как раньше, когда строил молодую девчонку-снайпера из моего отряда, чуть ли не прикрикнул:
— Так, Катерина. Кто послал?
— Васильев, Ковальчук, Левченко. Это только основные.
— И все хотят в другое время?
— Не против.
— А предки в сорок первом?
— Поможем, конечно, насколько это возможно.
— Хорошо. Я подумаю.
— Командир, ну Санька ж что-то делает по вашему приказу. Я его пыталась разболтать…
Я представил, какие методы она использовала, и даже позавидовал Саньке.
— …но молчит. Ваша школа. Но это все явно связано с запасными установками?
— Как догадалась?
— А подглядела, что Санька со складов списывает.
— Кто-то еще может вычислить?
— Нет. Я контролирую.
— Хорошо.
Я даже не задумывался. Катерине я верил.
— В общем, ты права, нюансы я раскрывать не буду. Работай дальше, как и работала, а Санька пусть занимается своим делом.
— А ребята?
— Не лезь. Я сам потом с ними поговорю с каждым отдельно. А ты собирай информацию о недовольных.
Артемьева кивнула головой. На этом наш непростой разговор закончился, а я направился в опорный пункт, где готовилась встреча с гостями с севера. Пока руководитель делегации и командир атомной подводной лодки пробирались через наши кордоны, я накидывал на планшете перечень вопросов, которые хотел бы обсудить, и рассматривал фотографии визитеров, переданные Семеновым.
А сам в голове крутил последние разговоры с Судоплатовым, Семеновым, Артемьевой. То, что ситуация переходит в критическую фазу, и так было понятно. Попытки влияния на меня с разных сторон будут все усиливаться, и получение новой степени свободы становится вопросом выживания.
От грустных мыслей меня отвлек вызов дежурного, доложившего, что двое гостей доставлены, обысканы и готовы для диалога. Я дал отмашку, чтоб их пропустили.
К моему удивлению, с визитерами в комнату вошла Артемьева, со свежим макияжем и волосами, убранными в весьма интересную прическу, открывающую стройную шею. Она села рядом со мной, демонстративно закинув ногу на ногу и, окинув гостей оценивающим взглядом, так глянула на меня, что я начал панически вспоминать, не стоят ли тут дополнительные видеокамеры и не наблюдает ли за мной супруга. Хотя прекрасно понимая, что это игра, поражался такому перевоплощению Снежной Королевы. Гости это оценили, во всяком случае, капитан 1-го ранга Григорьев, командир атомной многоцелевой подводной лодки «Гепард», невольно сглотнул и выразительно, можно сказать завистливо, поглядывал на меня. А вот его спутник, представившийся полковником ФСБ Северовым, улыбнулся и, откинувшись на спинку стула, с интересом рассматривал эту картину, но совершенно по-другому.
— Сергей Иванович. Младший сержант Екатерина Астахова, штатный и весьма талантливый снайпер вашей группы, смотрится весьма колоритно в роли секретарши, так сказать, широкого профиля. Но МЫ точно ЗНАЕМ, что вы любите свою супругу, и значит, присутствующая здесь девушка является вашим телохранителем. Вы зря нас опасаетесь, мы с вами на одной стороне и заинтересованы в сотрудничестве. Тем более во время войны КАПИТАН Оргулов не раз выполнял наши задания…
Тонкий намек, что знают прекрасно всю подноготную и в некотором роде призывают к порядку: типа служил, значит, служи и выполняй приказы, раз чином не вышел. Двойственная ситуация, видно, что профессиональные психологи разговор готовили.
— Прошло много времени, тем более я военный, и ваши армейские коллеги, с которыми мы уже плотно сотрудничаем, имеют больше прав попытаться меня построить. Так что давайте пропустим часть разговора, проработанного вашими психологами, чтоб просто не тратить времени. Я вас слушаю.
— Может поговорим наедине? Если честно, то не совсем понятно, зачем вам понадобился командир подводной лодки, или вы думаете, что если он будет здесь, то с лодки в случае необходимости по вам не будет нанесен удар? Я гарантирую, что в этом нет смысла. Мы однозначно настроены на плодотворное сотрудничество с вами, даже заинтересованы в вашем добром здравии, так как уверены, что именно вы ключевой элемент во всей этой истории. Ну что?
— Екатерина Дмитриевна уже давно не Астахова, а Артемьева, и уже не младший сержант, а младший лейтенант. По поводу охраны, вы правы — она особый специалист-практик, и я бы не соревновался с ней.
— Хм. Младший лейтенант? Это, наверно, из той же оперы, что и ваши подполковничьи погоны? Насколько я помню, войну вы закончили капитаном.
— Давайте этот вопрос пока оставим без внимания. Чуть позже я, если у вас будет такое желание, предоставлю даже выписки из приказов на присвоение званий. А вот относительно капитана первого ранга Григорьева тут есть свои соображения.
Я повернулся к моряку, не дав ничего сказать посланцу ФСБ.
— Товарищ капитан первого ранга, у вас же есть больные на лодке из-за плохого снабжения и питания?
Северов, поняв, куда я клоню, попытался меня остановить:
— Сергей Иванович, может, не стоит, все-таки человек непосвященный?
— Все равно придется. Поэтому я и пригласил командира лодки. Тем более у него неплохие рекомендации… Так что, товарищ капитан первого ранга, есть больные на лодке из-за плохого снабжения и питания?
Широкоплечий здоровяк, с интересом прислушивающийся к нашему разговору, отвел взгляд от Катерины и кивнул головой.
— Конечно.
Бум! На столе перед визитерами со стуком появилась трехлитровая банка, полная меда, и такая же трехлитровая банка со свежим молоком. Под Оренбургом по моей просьбе уже с неделю функционировал коровник, откуда нам регулярно доставляли чистое парное молоко. И как апофеоз — три буханки свежеиспеченного душистого хлеба.
— Думаю, это немного поможет вам.
Оба гостя с интересом смотрели на гостинцы. Один из них понимал, откуда это, а вот второй немного был в шоке.
— Это то, что я думаю?
— Конечно. Только молоко надо побыстрее выпить, это настоящий свежак, может испортиться.
ФСБшник с интересом снял пластиковую крышку с банки с молоком, понюхал и приложился, сделав несколько больших глотков. С трудом оторвавшись, он с сожалением поставил банку на стол, стерев рукавом с усов белые капельки.
— Да. Действительно свежак…
Выдержав паузу, он пристально уставился на меня и констатировал:
— Значит, вам удалось.
Я не стал выкручиваться и подпустил шпильку, точнее подбросив информацию, чтоб понервировать гостя. Моряк, поняв, что его втянули во что-то очень интересное, напряженно молчал и слушал, наблюдал, стараясь ничего не пропустить.
— Да. Ведь ГРУшники не просто так сюда самолетами технику, боеприпасы и, главное, свои семьи перевозят.
— У вас есть устойчивый канал?
— Да.
— И вы начали переселение?
— Да. Но вас ведь не только это интересует, правда? Если я не ошибаюсь, то в вашей структуре недавно произошло некое событие, с боем, стрельбой и закончившееся большим взрывом…
Его взгляд и до этого бывший напряженным, теперь напоминал прищур снайпера перед выстрелом. Я почувствовал, как Катька напряглась, нажала кнопку на пульте в виде брелка и дверь резко открылась. На пороге застыли четыре бойца в бронежилетах, шлемах, с автоматами. Но полковник Северов только мельком бросил взгляд и взял себя в руки.
— Это вам новые друзья сказали?
— Они только подтвердили. Ваши ребятишки уж очень звучно отметились там, нам даже пришлось вмешаться. Доставили определенные неприятности. Теперь вот не знаем, как быть…
— А до этого?
— Это вы про антарктическую группу?
Он кивнул.
— Известен только сам факт и примерное местоположение. Про само поселение ничего не известно. Готовим совместную экспедицию.
— Откуда узнали?
И сразу сам себе ответил:
— Значит, кого-то успели отбить у немцев?
Теперь я улыбнулся и согласно кивнул головой.
Северов взял себя в руки, откинулся на спинку стула и, немного помолчав, улыбнулся.
— А подполковника вам где присвоили?
— Позавчера, в Кремле, лично Вождь физкультурников и библиотекарей.
Ему этого было достаточно, чтоб понять все недосказанное: мы имеем плотный контакт с местными властями и начали переселение, про их проект и про базу в Антарктиде знаем, значит, в принципе можем быть в курсе относительно плана инфильтрации в Южную Америку 41-го года.
Полковник с интересом рассматривал меня, как будто в первый раз увидел.
— Лихо вы, Сергей Иванович, воспользовались нашими разработками. Никто не ожидал от вас такой резвости. Значит, говорите, со смежниками уже вовсю контактируете?
— Конечно. Они оказались быстрее. Просто подняли в воздух самолет и сбросили группу. Теперь живем дружно и вполне плодотворно.
Я демонстративно посмотрел на часы.
— Через час должны прибыть два военно-транспортных борта с переселенцами. Можете поприсутствовать, так сказать в качестве независимого наблюдателя.
Гость выдержал паузу, внимательно рассматривая меня, но я-то понимал, что он со скоростью суперкомпьютера анализирует полученную информацию и на ходу корректирует план проведения переговоров. Еще бы, ему открытым текстом сообщили, что работа с конкурентами идет полным ходом, и они реально опоздали к разделу пирога. И ведь силой-то уже ничего не решишь, смежники просто не позволят. Он вздохнул: понял, что надо договариваться.
— Хорошо, Сергей Иванович, вы меня убедили, что подготовились к встрече. Но я вам уже говорил — мы однозначно настроены на сотрудничество.
— Как вы его видите? В какой форме?
— Я понял, что вы активно собираете станочный парк и перевозите на ту сторону. К тому же до нас дошли слухи о демонтаже памятников Великой Отечественной с образцами боевой техники того времени. Очень разумно. Учитывая ваше звание…
Я достал папку с ксерокопией части договора о сотрудничестве с СССР с подписью Сталина и протянул ему.
— Вот посмотрите.
Он с интересом открыл папку, прочитал быстро текстовку, потом еще раз, вдумчиво перечитывая интересные места. Усмехнувшись, он вернул документ и прокомментировал:
— Если это реальный документ, то, Сергей Иванович, я вынужден поздравить вас. Лихо вы все тут обставили.
— При подписании присутствовал представитель ваших коллег.
Он снова взял паузу.
— Но вы же понимаете, что мы не можем остаться в стороне. С самого начала это наша технология и в ближайшее время мы сами сможем установить контакт.
— Не уверен. Мы развили и модифицировали эту систему, а ваши специалисты больше полугода топтались, пока мы налаживали контакты. Тем более у ваших произошло аварийное схлопывание портала, что привело к очень серьезным проблемам. Нам пришлось очень потрудиться, восстанавливая связь. Вам же для воссоздания аппаратуры понадобится немало времени, и вопрос в другом, успеете ли вы до начала выполнения плана «Тень-2»?
— Вы и это знаете?
Он глубоко вздохнул.
— Ну, тогда понятно ваше рвение. Уже застолбили себе теплые местечки?
— Почему? Там места всем хватит. Главное — понять, чем вы там будете заниматься. Информация о нашем появлении уже есть у высшего руководства Германии и в ближайшее время ожидаются сепаратные переговоры с США и Англией на предмет общей войны. Мы свой выбор сделали и, исходя из этого, проводим политику переселения, определитесь и вы. Пока альтернативных вариантов нет. Вы можете попытаться организовать свой проход, но на вас, так или иначе, начнется охота как за носителями технологии из будущего. Поэтому какую-либо сторону все равно придется принять. Мы сами долго думали, но выбор был сделан.
— Хорошо. Я вас услышал. Я должен проконсультироваться с руководством.
— Конечно. Но сначала, так сказать в подтверждение серьезности наших позиций, мы устроим вам экскурсию.
— Было бы интересно.
И мы синхронно обратили внимание на немного обалдевшего от разговора моряка. Он, будучи весьма и весьма серьезным и психически устойчивым офицером, других на должности командиров атомоходов просто не ставят, проанализировал ситуацию, сопоставил факты и просто спросил:
— У вас есть машина времени?
— Да, товарищ капитан первого ранга.
— И в какое время?
— Декабрь сорок первого. Война в самом разгаре.
— Понятно. А вы, подполковник, моряк? Точнее морпех?
Он кивнул на тельник на моей груди.
— Да. Заканчивал Севастопольский военно-морской институт имени Нахимова.
Он усмехнулся.
— Вы меня же не просто так пригласили?
— Конечно. Лично адмирал Кузнецов просил подыскать ему специалистов из плавсостава, мы буквально с ним вчера встречались. Как вы насчет того, чтобы пообщаться с легендой?
Северову это очень не понравилось. Он-то давно уже понял, куда я клоню.
— Сергей Иванович, а вы не сильно спешите?
Тут я устало потер глаза, вздохнул и ответил:
— Полковник, может, хватит жить амбициями, подумайте о людях. И так сидим по уши в дерьме, а все равно пытаемся стать на плечи тонущего ближнего, чтоб хоть чуть-чуть подняться.
Он лишь скептически скривился, наверно подумав, что натолкнулся на очередного идеалиста.
