Глава 5
«Охотник за головами»
Настоящему индейцу завсегда везде ништяк!
Группа «Ноль»
Проснувшись, я обнаружил, что Бриан еще почивает, – привычное уже зрелище. Но и дело понятное – когда я отходил ко сну, он собирался продолжить бескомпромиссную борьбу с зеленым змием уже в одиночку. Не удивлюсь, если бился до утра, – количество пустых бутылок под столом как бы намекает…
Биопластыри со щеки и ноги уже отвалились, а с плеча отклеивался и должен был отвалиться с минуты на минуту, поэтому я его содрал. Под пластырем обнаружился рубец, выглядевший так, как будто заживал не меньше месяца – хорошо подлечили! Я подвигал рукой и плечом – неприятных ощущений почти не возникло, разве что в движениях ощущалась небольшая скованность. Ничего, разработается.
Не став будить ирландца, я проделал положенные утренние процедуры, оделся и отправился на конюшню, чтобы навестить Буяна и трофейных морпусов. Там все было в порядке. Приласкав мустанга, я пообещал угостить его чем-нибудь вкусным. Только для этого вкусное хорошо бы еще отыскать, да и самому подкрепиться не помешает. Значит, надо искать соответствующее заведение – в мексиканский ресторанчик что-то не тянет…
Много времени поиски не отняли. Прошвырнувшись по базе, я отыскал небольшой уютный кафетерий и заказал плотный завтрак: салат, яичницу с беконом, хороший кусок картофельной запеканки с мясом, чай и оладьи… много. Мне как-никак усиленное питание прописали, и есть действительно очень хотелось. Неудивительно, организм за несколько часов работу как за месяц проделал.
Две обслуживающие кафешку девахи боязливо, но вместе с тем и заинтересованно на меня поглядывали, а потом, немного удалившись, начали перешептываться. Я уловил отрывки разговора, не помешал даже хруст салата на зубах. Насколько я понял, речь шла о наемном убивце… О, как сарафанное радио работает – зашибись! Нет, на то, что удастся сохранить в тайне вчерашнее соглашение, я даже не рассчитывал. Но не ожидал, что все выползет настолько быстро. Однако с паршивой овцы хоть шерсти клок, будет лишний повод работодателям претензии выставить. Мол, в тайне не удержали, теперь с вас причитается…
Пока ел, размышлял…
Проанализировав вчерашний день (особенно его концовку), пришел к выводу, что был несколько не в себе – похоже, дорги с «озверином» в препаратах злоупотребили, или на меня эти лекарства так подействовали… Какие могут быть противопоказания и побочные эффекты, на тюбиках, что я себе вколол, указано не было. А может, в трофейной аптечке оказались боевые, снимающие все тормоза коктейли или что-то наподобие этого…
Нет, снятые скальпы – хрен с ними. Я их и так содрать мог бы, если бы нужно было… даже с живых врагов. Только бравировать, вешая их у седла, все же не стоило… И с кормлением мустанга человечиной не слишком хорошо получилось. Могут не понять… Хотя плевать – что теперь-то переживать? А вот со скандалом в ресторане я явно переборщил! Пусть они тут, на базе, все доргские подстилки, но и я себя как последнее быдло повел… Не перед кем-то – перед самим собой неудобно. Реально башню снесло! Весь день в состоянии холодного бешенства находился, вот и прорвалось…
Ну и твари комендантские меня развели, если разобраться. Больного, уставшего, лекарствами обдолбанного, практически в невменяемом состоянии, человека подловили и грамотно обработали. Как сформулировал предъяву, так даже жалко себя стало… Плюшек-то при внимательном рассмотрении почти совсем нет – звиздеж один!
Что у нас в активе? Ну карабин оформят (имел я это оформление), гранат подкинуть обещали… потом – благодетели, мля. Лечение бесплатное… в случае ранения – замечательный подарок! Ну и расплывчатые обещания грядущего благополучия от администрации… переданные испорченным телефоном. Сильно подозреваю, что все это можно было получить, просто имея индекс повыше.
А в пассиве – опасная, кровавая работа (вчера про непыльную я, раздухарившись, в неадеквате рассуждал) за бабки, которые и без этого реально заработать. Зарплаты-то никто не обещал, а премии за головы бандитов для всех одинаковые…
Одно в плюсе – ничего конкретного и я им тоже не сулил и четких заданий выполнять не подписывался… А если бы и подписался, будучи «под лекарствами», – сегодня бы на хер всех послал… И, вероятно, пополнил бы собой картотеку разыскиваемых преступников. К счастью, они это наверняка понимали и совсем уж сильно наглеть не старались. И так на базе только высокоиндексовый отстой остался – все нормальные люди в окрестные города и поселки сбежали. Но сегодня мы договор немножко пересмотрим – в свою, естественно, пользу. У вояк делать нечего: они ничего не решают – направимся сразу в администрацию.
Если взглянуть внимательнее, то некие преференции я все же получил – процесс внедрения пошел. Но это только мне понятно – им нет, и, если еще чего-то не попытаться выбить, они могут что-то заподозрить. Или совсем за идиота держать станут, что тоже не нужно. К тому же с моим психопрофилем и коэффициентом интеллекта такое поведение не совпадет.
Не знаю, какой мне профиль нарисовали, но там, должно быть, обозначено, что я свое упускать не люблю, разводилова не терплю и вообще человек достаточно резкий – пускай думают, что сейчас отрываюсь, а не на потом сюрпризы затаил. Да и чисто по-житейски рассуждая, трясти сильных мира сего надо!
Исходя из этого, в администрацию я завалился, имея вид «лихой и придурковатый». Неопределенного пола и возраста, вроде как даже косметикой подкрашенный вахтер (или как этакий чмырь на ресепшене называется?) сначала пускать не хотел: «Они не принимают, зайдите попозже», чем опять сильно разозлил. А вот хрен они догадались – пороги обивать не собираюсь. Сказано было с утра зайти, я и зайду! Поэтому рявкнул на весь холл:
– Вы тут охренели совсем! Враг у ворот! – И сбавив тон, прошипел: – Короче, явился за заданием. Агент ноль-ноль икс. Мать твою!.. А кого на ноль помножить надо, до сих пор не в курсе! – Скрывать, как я понял после разговора девушек в кафе, особо уже нечего.
– Простите… Кто?
– Что? Неужто о кадровых перестановках и штатных убивцах не слышал? – продолжал издеваться я. – Вот ты меня сейчас не пустишь, а я кого-нибудь не того убью и скажу, что кретин на вахте виноват. Всосал, болезный? Давай быстренько докладывай кому следует…
Черт, ну не умею я с такими… людишками нормально разговаривать, но иногда моя манера общения лучше всякой другой работает, не подготовлены они к такому – теряются. Вот и сейчас пидор испуганно припух, с кем-то связался по селектору и пропустил внутрь здания.
Следуя указаниям существа на вахте, я поднялся на второй этаж и проследовал до двери с табличкой «Зам. директора по вопросам с колонистами С. Скотт».
В кабинете меня принял начальственного вида мужик лет тридцати. Хотя мы все здесь на этот возраст выглядим, за исключением тех, кто реально помладше. Начальник недовольно проворчал:
– И зачем вы шум внизу устроили, секретаря перепугали? Для чего было о каких-то наемных убийцах кричать?
Секретарь, значится, это чмо называется, или все же секретут? Но уточнять я не стал, сказал другое:
– А это я у вас хотел спросить. Почему я сегодня, считай, на улице про свою новую должность именно в таком ключе слышу? Я вчера о чем договаривался? О конфиденциальности! Как теперь работать?!
Попрепиравшись для приличия еще немного: «Как так получилось, кто виноват и чем мне это компенсируют», – мы наконец перешли к делу. Как ни странно, почти все свои условия пробил довольно легко. Ну да им это практически ничего не стоило. А каких-то особенных материальных благ я не требовал – бессмысленно, знаю я эту породу. Однако сошлись на том, что если рейд будет по заказу администрации с конкретными целями и задачами – обеспечение по полной программе. Оппоненту пришлось согласиться, что это справедливо. Но пока я работаю как вольный охотник, ничего сверх оговоренного вчера не получаю. Да и хрен с ним – обойдусь. Все это вещи второстепенные – не собираюсь я у них задания брать, а если и возьму, то только самому нужные. Торговался же исключительно для маскировки.
Главной моей задачей было добиться повышения индекса лояльности, и это оказалось реальным! Как выяснилось, в некоторых пределах он работает как… индекс полезности, скажем, и его можно немного поднять. Урезать, к слову, еще легче.
– Это в моей власти – распоряжусь, в медцентре внесут изменения в код. Будет «тройка». Так даже проще, иначе допуск у вас совсем низкий. То есть его вообще нет – после курса реабилитации на базу без специального разрешения и войти не сможете, а это лишние сложности. Но на большее в ближайшее время не рассчитывайте. Повышение индекса на два пункта очень серьезных заслуг требует, а также прямой санкции от Хозяев, – сообщил Скотт и тут же начал забивать что-то в комп.
– Тогда еще программу обучения для коммандос неплохо бы пройти, – ненавязчиво ввернул я.
– Тоже не вижу проблем, – рассеянно пробормотал Скотт. – Дам указания. Тем более что вы и для них цели будете разведывать. В конце концов вам всех бандитов не уничтожить, а эти «зеленые береты» у нас для того и существуют. – При последних словах администратор не сдержался и слегка поморщился.
Понятно, что местный спецназ этому начальнику откровенно не нравится (комендачи-то наверняка каким-то боком под ним), и даже догадываюсь почему – раздел сфер влияния, не иначе. Наверняка у них и своя разведка есть, но приказы коммандос получают от кого-то другого. Тут я его, заставив подтвердить свои предположения, и поймал.
– Скажите, а почему вы мне сразу в коммандос вступить не предложили?
– У них другие задачи, – отрезал Скотт и, сверившись с чем-то в компьютере (не иначе как моим досье), добавил: – Кстати, уже предлагали – вы отказались.
– Это еще на Земле было, я и предположить не мог, что так вляпаюсь. А тут перспективы такие, что на полном довольствии жить легче. – Будем «дурочку валять».
– С вашим индексом в коммандос не возьмут, а отменить распоряжение о дополнительном балле я могу в любую секунду, – предпочел не вилять, а высказаться прямо сделавшийся строгим Скотт. – Вы нужны мне в качестве разведчика, никто вас своры бандитов, если сами не захотите, уничтожать не пошлет. Я ведь понимаю, что вчерашнее дело – это невероятная случайность: вы чудом уцелели, хотя и очень подготовленный боец, не отрицаю – потому предложение вам и сделали. Не хотите на меня работать – никаких поблажек не будет! Насчет довольствия уже договорились – когда задание получаете, мы обеспечиваем всем необходимым, операция оплачивается по наивысшим ставкам. Это кроме премий за головы! С коммандос будете иногда в качестве скаута работать – на тех же условиях. Но приказы получать непосредственно от меня.
Понятны его мотивы, если развединформация идет от Скотта (или его агентов, без разницы) – прогиб засчитан, пошли бонусы. И даже в случае провала операции можно сразу уйти в отказ – отмазаться и стрелки перевести легко: мол, коммандос накосячили. В общем, вложений почти никаких, ни за что не отвечаешь, но плюсы у вышестоящих имеешь.
– Нет, нет. – Я сделал вид, что иду на попятный. – С условиями согласен, и в спецподразделения не рвусь… – И тут же заявил: – Но если буду у них скаутом, то снаряжение должно быть соответствующее – не хуже…
Не знаю, что там у них есть, но наверняка что-то полезное окажется, и в обычных условиях совершенно недоступное. Прежде всего, имеется в виду вожделенный комбез-хамелеон.
Понятные высокому чиновнику доводы тоже привел:
– Иначе какой-то прикомандированный разведчик на фоне бойцов коммандос будет выглядеть совсем не лучшим образом – просто как оборванец. Соответственным будет и отношение ко мне и, главное, к вам – мол, не смогли даже самым необходимым обеспечить. Ссылаясь на это, могут информацию и любые указания проигнорировать. Вам это надо?
– Будет снаряжение, не сразу, но будет, – нахмурившись, подытожил Скотт, он мои нехитрые уловки просек, но с аргументами согласился. На то и расчет был.
– Еще что-нибудь?
– Самая малость. Вы упоминали, что в одиночку мне сложно будет бандитов отлавливать. Полностью согласен. Но все же иногда придется. К тому же я этим на жизнь зарабатывать собираюсь, – нахально соврал я. – Вы же меня на зарплату не сажаете. – К гигантскому моему облегчению, если бы попытались, не знаю, как без потери доверия отмазаться бы смог. – К тому же скауты в одиночку не работают. Хочу команду подходящую собрать – вам прямая выгода. Поэтому для будущих моих сотрудников прошу те же условия.
– Устроим, но тоже не сразу. Против команды я не возражаю – дело хорошее, но сначала вам надо себя проявить, – благосклонно кивнул большой начальник… и мелкая доргская шавка в одном флаконе.
– Сделаем все возможное! – отрапортовал я. – Но один человек в отряд у меня уже есть – сосед по комнате. Мы неплохо сошлись. Нет, никаких поблажек и дотаций! – заметив, как наливается багровым рожа администратора, поспешил вставить я. – Только индекс поднять, у него с ним тоже проблемы…
– Как имя? – хмуро бросил Скотт и опять полез в компьютер. – Приводи сюда, поговорю с ним, тогда и решим…
– Бриан Мак-Моран.
Затем мы обсуждали некоторые первоочередные задачи: с каких шаек хорошо бы начать и что по ним есть. Хотя с последним вопросом меня отфутболили в комендатуру.
Выбравшись из кабинета, я выпустил воздух сквозь судорожно сжатые зубы. Как лебезить-то пришлось! Тяжела жизнь разведчика-нелегала, правда, туда не таких, как я, набирают – более контактных и сдержанных, мягко говоря, людей. В засаде могу сутками лежать, в бою спокоен и рассудителен, но это другое… Так что хреновый из меня Штирлиц, я больше по другим вопросам – чтобы все горело, взрывалось и рыдало. Но ничего, свое еще наверстаем – дай бог терпения!.. Эх, с каким же удовольствием я этому скоту пасть порву!
– У-тю-тю! – сделал я на выходе «козу» пидорастическому привратнику. – Как, начальство не сильно зверствует, попа не болит? – после чего глумливо заржал.
Будем поддерживать образ отмороженного урода – своего рода дымовая завеса. С теми, кто здесь, на базе, собрался, это совсем несложно, и даже кривить душой не придется, только акценты немного сместить. Чтобы возможные промахи чисто на хамскую натуру списали, а не заподозрили истинные чувства. Другие маски мне поддерживать будет проблематично – характер не тот.
Что гомосеки, что шкуры продажные – один хрен! Они угроза для выживания человеческой расы! Про одних давно понятно – с продолжением рода у геев туго, зато с выносом мозга все в порядке. А вторые, с какой стороны ни посмотри, предатели рода людского! И абсолютно неважно, из каких соображений доргам подмахивают.
А доргам на их «обыкновенный фашизм» ответим расизмом, экстремизмом и терроризмом… Что еще забыл? Ах да, в идеале – геноцидом. С последним главное раньше, чем они, успеть! Иллюзий по этому поводу нет, а то, что они пока только ненавязчивым рабством на отдельно взятой планете ограничились… дело временное. Хотя все эти надуманные термины здесь совершенно неприменимы – речь, без преувеличения, о выживании вида «хомо сапиенс» идет!
Интересно, как «инки» со всеми своими психопрофилями мои установки до ниточки не размотали? Если бы раскололи, то не церемонились – сразу в расход!
Кроме того, я ведь патриот своей страны (а теперь и человечества в целом), которую поколения предков, не щадя жизни, защищали. Не могло это мимо внимания доргов проскочить – на поверхности лежало, проверяемое любыми тестами. Хотя… само государство (почувствуйте разницу со страной) и «верхушку у кормушки» люто ненавижу. Может, отсюда и сбой? Или моя бешеная натура, перекрывая все остальное, спасает? Иначе бы уже на рудниках корячился. Значит, доргская техника далеко не всесильна, либо их тесты врут?..
Тогда здесь должно быть достаточно таких же, как я. Даже если в прошлой жизни они экстремизмом (опять неудачный термин) не страдали. А рудники так вообще золотая жила – туда ведь не столько, как я понимаю, за преступления отправляют, сколько за убеждения, даже неосознанные – по индексу.
Размышляя на абстрактные и не очень темы и прикидывая, что еще можно извлечь из сложившейся ситуации, я направился к «приюту попаданца», то есть «Реабилитационному центру».
Там уже наблюдалась некоторая суета – вынужденные колонисты начали приходить в себя. По этажам в сопровождении комендантской охраны перемещался медицинский персонал. Попадались и ошалевшие лица переселенцев. Однако истерик, скандалов и тому подобного я не заметил. Что наводило на размышления. Наверняка есть какие-то средства влияния на перемещенных, типа успокоительного укольчика… С учетом продвинутой доргской медицины, это многое объясняет. А вот я, благодаря шерифу (и Бриан, тут уже спасибо мне), без таких процедур обошелся. Странно, что психологической обработки не было. Мне кажется, что влиять на сознание дорги умеют очень хорошо, а времени и возможностей для этого было предостаточно. Или «закладки» в мозгу все же есть, но я их не замечаю? Надо у Гарретта выяснить, что-то подсказывает, что он может быть в курсе.
Поднявшись в комнату, я растолкал Бриана, дождался, пока он приведет себя в порядок, и потащил в администрацию. Надо успеть, пока там столпотворение не началось – народ потянется документы и подъемные получать. Бриану, кстати, тоже надо. На ходу я быстро ввел его в курс дела и проинструктировал, что надо говорить и как себя вести. Невыспавшийся, похмельный Бриан хмуро и покорно кивал.
О том, что будем работать в команде, мы договорились еще ночью, за стаканом – ирландец решил примкнуть, а не пускаться в свободное плаванье. Потом мы демократично выбрали главнокомандующего. После демонстрации силы… то есть моих способностей в роли авторитетного руководителя, против моей кандидатуры на пост атамана ватаги… простите – командира отряда, Бриан никаких возражений не имел. Собственно, и вопроса не стояло. Я максимально доходчиво обрисовал планы и перспективы. А чтобы не возникало недоговоренностей, пояснил:
– Приказы выполнять, как на войне. Не нравится, сразу скажи. Тогда разбежимся без обид.
Бриан с условиями согласился.
Педрила на ресепшене, увидев меня уже в компании огромного, бородатого и страшенного ирландца, попытался спрятаться за стойкой.
– Чего это он? – спросил рыжий.
– Не обращай внимания, он языком не владеет, вот мне и сказали его на заметку взять… – подмигнул я Бриану.
– Что значит «не владеет?» – не врубился кельт. – Каким языком?
– Своим собственным. Монике Левински и в подметки не годится. И подмахивает без энтузиазма – шефы жалуются.
– Эй, «голубок», не бойся, на сегодня тебя в планах нет. Когда начальству совсем надоешь и попросят зарезать, обещаю – первым об этом узнаешь. Так что работай старательней – дольше проживешь. Просто мне этих… даже видеть противно – брезглив. Когда не напоказ, а где-то тихо сами себе шуршат, так и хрен бы с ними – больные люди. Но они почему-то о своей болезни громко и эпатажно заявляют, что-то хотят, чего-то требуют – нагло и неадекватно… А я человек строгих моральных принципов, – пояснил я Бриану, когда мы подымались по лестнице. – Вот и издеваюсь. В общем, я за резервацию, а там все, что угодно, – быстренько и вымрут. Можно еще проще – за ногу и об стенку. Или со скалы, как спартанцы с неполноценными детьми поступали. Но я не о детях, а половозрелых особях… Хотя со спартанцами пример в данном случае неудачный, – поправился я. – Они понятие боевого братства очень широко понимали… Как, к слову, и распиаренные самураи. Кстати, ничего общего не имеющие с европейскими рыцарями, с которыми их почему-то принято сравнивать. Можно сравнить с боевыми холопами – чисто слуги, но и то… у японцев все было гораздо хуже – абсолютный термитник. Настоящему самураю задницу сюзерену подставить было только в радость – почетно и просто необходимо. Ну и самому с мальчиком причаститься – реальная, очень востребованная практика. Даже какое-то специальное попа-дзюцу или попа-до (сюдо) существовало… «Путь жопы», если в переводе. Извини за мой японский.
– А-а-а… Так бы сразу и сказал, что япошек не любишь, а то я что-то плохо после вчерашнего соображаю, – явственно прибалдел от обилия информации потомок ирландских королей.
– Японцев? Да, не люблю, – устало вздохнул я. – И культуру их, и кухню, которая все заполонила. Даже здесь ресторанчик видел.
Совершенно непонятно, как такую дрянь жрать можно. Мне многое попробовать довелось – жизнь заставила, но зачем специально давиться? Ладно, сами островитяне – они привычные, но почему это делают все остальные? Модно? В задницу такую моду! Кстати, за последний век японцы немного подросли, но только потому, что в рационе мясо появилось. С их традиционным питанием далеко не уедешь. В общем, японская кухня для меня что-то совершенно недоступное…
– Ну как какое-нибудь суши с обычным куском жареного мяса можно сравнить? Да хоть бы и с правильно сделанной строганиной, если обязательно сырую рыбу надо жрать.
Бриан согласно кивнул – мол, действительно, никакого сравнения.
– Еще аниме доставляет…
– Что за аниме? – поинтересовался дремучий ирландец.
– Это японские мультики, от которых инфантильные подростки и переростки фанатеют. Короче, дерьмо с полным отсутствием логики и непонятными нормальному человеку примочками.
Бриан смотрел непонимающе, и я добавил:
– Там, где рисуют неопределенного пола персонажей с носами сифилитиков и глазами как у ежика из анекдота. Видать, от комплекса собственной узкоглазости. В общем, герои выглядят почти как этот на вахте. Вспомнил?
– Вроде да, а что там про ежика было?
Пришлось процитировать диалог испуганного волка, столкнувшегося с непонятным страшилищем в кустах:
– …Ты кто?!
– Е-е-е-ежик.
– А что глаза такие большие?
– Ка-а-а-каю…
Что-то я с ликбезом переборщил. Некстати издержки академического образования прорываются… Надо на актуальные темы переходить. Рыжему сейчас не до высоких (или даже низких) материй. Я поспешил исправиться:
– Здоровье – это наше все, здесь закончим и пойдем немного подлечимся. Пиво устроит?
– Просто спасет! – приободрился Мак-Моран.
Второй раз за день я оказался у кабинета большого начальника.
– Ваши шутки переходят все границы! – Такими словами встретил нас С. Скотт.
Интересно, у них видеонаблюдение стоит или секретут сразу нажаловался? Впрочем, плевать.
– А у меня юмор такой. Извините, но это реакция на утечку информации от вас. Моральная компенсация, если хотите, – невозмутимо пожал плечами я.
– Сделайте любезность, в дальнейшем попытайтесь от подобного воздерживаться.
– По возможности…
– А пока снаружи подождите.
Скотт занялся Брианом, а меня выставил в коридор. Обидеть, наверное, хотел… Но я совершенно не огорчился – все и всем потом припомню.
Минут десять я скучал около кабинета, а потом меня пригласили обратно. Индекс Бриану обещали повысить, но появились новые условия – скот, который Скотт, высказался однозначно:
– У вас неделя на адаптацию и подготовку. И еще одна, чтобы хоть какие-нибудь результаты представить. Если этого не будет, соглашение пересмотрим… И о дополнительном снаряжении только после ваших успехов будем говорить.
– Согласен, – резюмировал я. – Идем, Боря, потренируемся, а потом сразу врагов убивать.
Если бы ирония по-английски так же, как по-русски, звучала, я бы сразу спалился. Но пока канает – в переводе они ее просто не понимают.
Потом мы быстренько пробежались по кабинетам, где Бриан получил свои деньги и документы, и покинули наконец присутственное заведение.
В «приюте» с сегодняшнего дня функционировала бесплатная столовая, но туда мы идти не рискнули – в мышеловки сыр лучше кладут, чем в таких заведениях бывает. Да и спиртное там наверняка не подают, а Бриан жаждал пива. Я бы тоже не отказался. Поэтому мы направились в уже знакомое мне кафе.
До обеда было еще далеко, и я ограничился бокалом пива с солененькими, похожими на фисташки орешками. А Бриан, залпом выхлестав первую порцию живительного напитка, сразу заказал еще две и налег на еду.
Пока он утолял голод, я выстраивал диспозицию на сегодняшний день:
– Сейчас в медцентр на тренировки, потом отдыхаем и вдумчиво изучаем «Памятку колониста», а ближе к вечеру в город махнем. У меня там встреча назначена, да и тебе полезно будет с нужными людьми познакомиться.
Оружие и мустанга тебе из трофеев выдам. Потом сочтемся… Хотя ладно, только за коня должен будешь. Стволы будут моим взносом в совместное предприятие. Пожалуй, и продавать ничего не стану – запас карман не тянет. А если еще люди появятся, будет чем их вооружить.
Долю в добыче определяем старым добрым способом – по обычаям берегового братства: половина отходит капитану, четверть – в кассу общества с очень ограниченной ответственностью, четверть – команде… Кстати, снаряжение, мустанга в том числе, тебе можно будет из казны отряда оплатить, – вслух размышлял я, но был бесцеремонно перебит:
– Зачем мне мустанг? Я на лошадях ездить не умею.
– Здесь не совсем лошади… Стоп! Что ты сказал?
– Верхом не умею.
– Боря, а тут с другим транспортом плохо – нет его, считай, – вкрадчиво скрежетнул я. – А который есть, тот нам не по карману и вообще не подходит. Значит, планы меняются – после медцентра ты осваиваешь мустанга. До упора! И будешь его всю неделю, которая нам на адаптацию дана, осваивать. В отведенное время ты просто обязан стать настоящим джигитом. Это такие умелые кавалеристы, – пояснил я. – До этого никаких поездок. Усек? Возражения, если ты в команде, не принимаются.
Если сейчас в позу встанет, придется расстаться. Заставлять я никого не собираюсь – собственное решение должно быть. Мне подходят только ответственные, понимающие, куда вписались, добровольцы.
Ирландец возражать не стал. Ставим ему большой плюс.
Тут мне пришло в голову выяснить, что вообще Бриан умеет. А то, впечатленный его физическими данными, я это как-то совсем из вида упустил. Вчера он, разоткровенничавшись, рассказывал, что был боевиком ИРА, после ходил на судах торгового флота, выступал на боях без правил, а потом некоторое время подвизался в наемниках. О таких вещах подробно интересоваться не принято, вот я и не расспрашивал. Видимо, зря… Уж хотя бы про военные специальности надо было спросить.
Но лучше поздно, чем никогда. Картина вырисовывалась не самая удачная. Прежде всего, выяснилось следующее: Бриан – настоящее дитя каменных джунглей. Неплохой штурмовик (хотя это надо в деле проверять), но разведчик из него никакой, и даже к охоте ирландец был всегда равнодушен. В лесах-полях действовать не обучен, а воевать привык в городских условиях. Беда! Это не диагноз, но придется натаскивать… Соответственно, напарником на первое время он мне никак не станет – только балластом.
Были и положительные моменты: ирландец утверждал, что он хороший подрывник и пулеметчик, кроме того, разбирается в оружии и почти любую пушку может на коленке починить. Суровая юность сказалась. Когда его молодежной банде, чтобы выживать, соответствовать и внушать, приходилось ремонтировать попавшие в руки стволы. Все это очень полезные навыки и специальности!
– Нормально, – подвел итог я. – Но я, грешным делом, надеялся, что ты родственником полковнику Морану приходишься.
– А кто это?
– Да был такой охотник, путешественник и стрелок – гроза тигров и сыщиков.
– Детективов и полицию я точно не люблю, – ухмыльнулся Бриан.
– Значит, не все потеряно… Ладно, прорвемся.
В медцентре нас уже заждался добрый доктор.
– Что так долго-то? Я уже уходить собрался – дежурство закончилось.
– Вопросы решали.
– Это твой друг? – ткнул Франсуа в ирландца. – Что ему требуется?
– То же самое, что и мне: трехчасовой тренинг, общеобразовательную программу прокрутить и программу коммандос установить… или как это у вас называется? Еще индекс поменять. Глянь в сети, там распоряжение из администрации должно быть. Наш статус несколько изменился.
– Как же, наслышаны… – полез в компьютер Франсуа. – Называется… Если речь только об информации, то базы данных загрузить. А когда с освоением навыков – курс обучения пройти. Кстати, курс коммандос на неделю рассчитан, даже если у вас обучаемость хорошая, за один раз не управимся.
– Ничего, мы не торопимся – неделя так неделя. Скажи, а что-нибудь с быстрым освоением верховой езды есть?
– Для людей дорги программы не делают, какие-то из своих адаптируют. А верховая езда от них дальше, чем от нас – изготовление каменных топоров. Может, и существуют специальные базы для спортсменов, но в доступной мне подборке таких нет. Учитесь самостоятельно.
Кажется, эскулап расстроился, мы ведь вчера договаривались, что за программу коммандос я заплачу, а сегодня это придется делать бесплатно. И я счел должным его подбодрить:
– Давай с Брианом пока займись, а после поговорим, у меня к тебе другие предложения имеются. – И со значением добавил: – Много…
– Это мы сейчас, быстренько, – засуетился разом повеселевший медбрат. – Пойдемте.
Мы прошли по коридорам и очутились в заставленном рядами саркофагов помещении. Медик подошел к ближайшему, набрал что-то на пульте, и с саркофага, обнажив внутренности – заполненную желеобразной массой ванну, отъехала крышка.
– Это тренажер? – спросил я.
– Тут все вместе: и регенерационная капсула, и тренажер, и генератор виртуальной реальности. И много чего еще… Одним словом, и лечит, и учит. Бриан, да? Раздевайся и лезь в капсулу. Показания снимем, настройки выставим – и понеслась.
– И как все это работает?
– А мне-то откуда знать?! – неподдельно удивился Франсуа. – Это хозяйская аппаратура, а я тут простой медтехник – на кнопки жать умею и расходники с препаратами менять. Здесь от моего земного образования толку нет…
– Так прямо ничего и не знаешь? – усомнился я.
– Самый минимум, – пожал плечами Франсуа. – Как капсула лечит или организм модифицирует, мне неизвестно. Единственное, что знаю: чем больше модификации, тем сложнее препараты нужны. А даже дорги синтезировать научились далеко не все – редкие природные ингредиенты приходится использовать. С тренингом попроще: стимулируются нужные группы мышц, даже те, что в обычной жизни не работают. Хочешь, так настройки выставлю, что ушами шевелить сможешь?
– А я умею… одним, – похвастался Бриан. Он уже скинул одежду и сейчас недоверчиво пробовал ногой заполняющее саркофаг зеленоватое желе.
Здоровенный все же мужик, и новая наколка его расстроить явно не могла – руки и весь торс в татуировках. На покрытом рыжеватой шерстью теле ирландца бандитская символика гармонично переплеталась с морской и военной тематикой. Особенно выразительна была наколка на предплечье – рыба-молот с кинжалом в глазу. Чувствуется, что настоящий мастер делал.
– Тогда тебе только второе ухо подтянуть осталось, – прокомментировал я. – А доктор на препаратах сэкономит.
– Сочетая тренинг с виртуалом и загрузкой баз, – продолжил медик, – мы добьемся полноценного усвоения навыков. Как с той же программой коммандос. Кроме того, обучение в ускоренном времени идет. И мнемотехники у доргов потрясающие – огромные объемы информации буквально в часы изучаются. Да сами скоро убедитесь. Как ты там, готов? – поинтересовался Франсуа у погрузившегося в капсулу ирландца.
– Готов. А я тут этой дрянью не захлебнусь?
– Не бойся, еще никто не захлебывался, – успокоил Бриана медик и захлопнул крышку саркофага. Потом обратился ко мне:
– Так, о чем ты хотел поговорить?
– Я вместо курса коммандос хочу настоящий, десантный пройти. Это возможно?
– Погоди, сейчас капсулу настрою, и пойдем в другое место обсудим, сюда мои коллеги могут заглянуть и нам помешать.
Закончив, Франсуа потянул меня к выходу из зала с медкапсулами. Пройдя через несколько помещений, мы добрались до небольшой каморки, отрекомендованной доктором как его кабинет, и он продолжил:
– В принципе, это можно устроить, есть у меня выходы, а дорги тоже люди… В смысле, деньги любят. Но стоить будет дорого. Сразу и не скажу сколько – договариваться надо. Кроме того, десантный курс намного больше, чем программа для наших военных, время изучения индивидуально, но в неделю не уложимся.
– Значит, дольше поучусь. Подойдет.
– Что-то еще хотел? Говори сейчас, чтобы несколько раз не бегать.
– Хотел. Нельзя ли как-то скорость и эффект от тренировок повысить?
– Можно, тут я сам справлюсь, нужные стимуляторы подберу.
– А полный курс модификаций пройти? В идеале, как у доргской десантуры.
– Теоретически возможно, но пока не стоит. Ты в капсуле не только мышцу качать будешь – медкомплекс поможет организму с новыми возможностями освоиться. В кратчайшие сроки. За последующие модернизации лучше после этого приниматься. И при всем уважении сомневаюсь, что у тебя денег сразу на все хватит. Даже на малую часть… Очень дорогое удовольствие! Я тебе так скажу: доргская техника вплотную к бессмертию приблизиться позволяет, но это не для нас – никаких миллионов (которых здесь, к слову, и не заработать) не хватит. Но дело даже не в деньгах – нужные лекарства или ингредиенты для них достать практически невозможно. А то, что появляется, под строгим учетом и сразу к избранным утекает.
Нашел чем удивить, как будто у нас не так.
– Я на бессмертие пока не замахиваюсь, не с моей работой и образом жизни об этом мечтать. Нам бы чего попроще…
– Прямо сейчас что-нибудь изначальными модификациями не затронутое вполне можно апгрейдить.
– Скорость реакции как-то увеличить?
– Пока только незначительно.
– Тоже хлеб.
– Сделаем. Но многого не жди – организм к тому, что уже есть, еще не привык. Сильно повысить скорость прохождения нервных импульсов – задача непростая. Рассчитывай процентов на десять в плюс. Я бы мог тебе что-нибудь впарить, но не стану – вижу, что клиент серьезный.
Это он верно подметил, за «разводку» потом спросить не проблема.
– Можно усовершенствовать органы чувств. На выбор, что пожелаешь. Но комплексно проще будет, и не намного дороже.
– «А нюх как у собаки, а глаз как у орла!» – буркнул я.
Вкус особенно важно развить, а то безвкусица замучила. Может, хоть тогда суши распробую. Б-р-р…
– Ладно, давай комплексно.
На слух или зрение я никогда не жаловался, не Соколиный Глаз, но Алькор разглядеть всегда мог. Интересно, как новые способности себя проявят?..
– С этим жить-то нормально? А то с непривычки от новых впечатлений и рехнуться, наверное, недолго?
– Все учтено, лишние ощущения на уровне подсознания отсекаются. А по желанию на полную катушку включаются. Особых неудобств не почувствуешь. Да и не будет у тебя… как ты сказал? «Собачьего нюха и орлиного взгляда». Только заложенные в человека способности до максимума поднимем, иначе действительно сенсорный шок может случиться. Ночное зрение в комплекте. Не скажу, что как у совы или кошки, но в сумерках почти как днем видеть будешь. А звездной ночью – как в сумерках. Если захочешь, в дальнейшем над инфравидением можно будет поработать и даже над эхолокацией, но там сложные операции нужны, а главное – подстройка мозга к новым возможностям. Человек все же не летучая мышь или змея.
– Я в курсе. Потом подумаю.
Кстати, доктор малость не прав, зачатки эхолокации у человека есть – мы и ориентироваться на слух способны и даже метко стрелять. А вот с инфракрасным зрением действительно беда… Хотя… если «кожное зрение» не выдумка, его к этой области можно отнести. Но впечатляют доргские достижения, а это ведь, как я подозреваю, только верхушка айсберга… Серьезный противник!
– Договорились! – весело откликнулся Франсуа.
– Еще нам с Брианом хорошие аптечки понадобятся. Желательно с тем препаратом, который ты вчера мне колол. И инструкцию к ним подробную. Посмотри, что у меня в трофеях есть. – Я протянул доктору сумку с бандитскими аптечками. – Добавь, что требуется.
– Все будет, не сомневайся. Ты пока здесь подожди, а я сбегаю и вопросы с твоими заказами урегулирую.
Ждать пронырливого доктора пришлось около получаса, но вопросы он решил. После этого мы долго и жестоко торговались, и в результате я все равно остался практически без денег. Досуха эскулап выжал! Хорошо, нераспроданные трофеи еще есть.
В общий зал Франсуа меня не повел, а предоставил медкапсулу в отдельном помещении.
– Бокс для VIP-персон – цени, у этой капсулы возможностей больше. У доргов, кстати, такие же. И беспокоить нас здесь не будут, спокойно поработаю.
Раздевшись, я полез в саркофаг. Тело погрузилось в теплую биомассу, а потом надо мной закрылась крышка, и тут же вырубилось сознание…
Где-то часа через три я сидел в кабинете доктора. Передо мной из стороны в сторону, заламывая руки и завывая на разные лады: «Все пропало!», метался испуганный эскулап. Но я уже выяснил, что со мной все в порядке. Когда открылась крышка капсулы и я увидел над собой перекошенное от ужаса лицо медика, подумал было, что модификации «криво встали» или еще что-то подобное случилось… но доктора беспокоило другое… Поэтому внимания я на него почти не обращал, прислушиваясь к собственным ощущениям.
Окружающий мир стал восприниматься очень отчетливо, пожалуй, и красок добавилось. Как будто с глаз пелена спала… плюс уши и нос прочистились. Вообще на удивление бодро себя чувствую. Я-то думал, что после тренинга выжатым буду, ан нет! Стимуляторы? Может быть… Даже успевшая стать привычной давящая тяжесть повышенной гравитации чувствуется меньше.
Общеобразовательная программа оказалась откровенной лажей – обычная агитка ни о чем. Вернее, о том, какое славное дорги построили общество и как замечательно будет им служить. Просто блевануть тянет! Полное ощущение, что оттуда постарались вычистить всю мало-мальски значимую информацию. Впрочем, почему ощущение? Наверняка так оно и было. А о Гекате так вообще не было ничего!
Кстати, дорги оказались очень религиозны и поклонялись своим богам – такое впечатление, что живым, вроде китайских императоров. Как-то смутно об этом говорилось… Даже неясно: из собственных патриархов эти боги-правители или еще какая-то инопланетная раса?
Кроме того, на просторах космоса желтомордые «инки» отважно и бескомпромиссно боролись с «силами зла!». По крайней мере так их преподносили – вылитые назгулы под предводительством врага рода… доргского. Опять же сведений, кроме самого упоминания о врагах, не было, но очень интересно! Может, стоит душу заложить? И встать на сторону Темной Армии… Враг моего врага – мой друг. Главное – не продешевить, и неплохо бы выяснить, что они в действительности собой представляют, а также что людям от «сил зла» можно ожидать? Но как все это сделать, совершенно непонятно. Пока что…
Помимо мутного потока идеологической накачки (на которую у меня давно стойкий иммунитет) и интригующих намеков, от обучающей программы я получил знание языка и письменности чужих. И теперь мог прочесть обозначения на аппаратуре, текст с экрана или наколотые на руке символы… Вернее, даже не прочесть, а в некоторых пределах (опираясь только на известные мне термины и понятия) осознать. Доргская письменность строилась на отличных от земных принципах. Не знаю, с чем и сравнить… Может, только с усовершенствованным до предела, интуитивно понятным, пиктографическим или идеографическим письмом.
Небольшим бонусом стал свод доргских законов. Облегченный… С привязкой к индексу – чем больше индекс, тем больше прав. Хотя людям, даже с самыми высокими баллами, почти никаких прав в доргском обществе не светило – только обязанности.
Гораздо больше дала программа десанта. И хотя она была освоена только частично, я получил ценные сведения об инопланетной технике, вооружении, армейской структуре и тактике действий. Очень полезная инфа! Это кроме насыщенной виртуальной тренировки.
Что интересно, в виртуале я сражался против неких злобных существ… Похоже, тех самых доргских, с большой буквы, Врагов – назгулов. По внешнему виду вполне антропоморфных. Однако о степени их человекообразности судить было трудно – противник всегда был в скафандрах или броне. Но бодрые парни – виртуальный доргский десант они рвали на куски! Или это программные настройки так выставлены?..
Если сделать краткую, частично основанную на домыслах выжимку, то выходило следующее. Дорги до сих пор обитали в одной системе, на единственной планете. Притом что в космос вышли, когда мы еще с дубинами бегали. Очень странно… Еще несколько планет пытались осваивать и колонизировать, но как-то без огонька… А за некоторые воевали! Но мне показалось, что это не война за жизненное пространство или ресурсы (с доргскими технологиями любые ресурсы на непригодных для жизни планетах добывать не проблема) и не отражение агрессии, а что-то иное… Понять бы что! Больше всего какой-то священный поход напоминает… в непонятном направлении.
Земля доргов интересовала мало, а сами люди воспринимались только как полезные животные. Самое страшное, что Землю вместе с населением «инки» могли смахнуть одним мановением пальца. Это я парочку картинок из десантного курса переосмыслил, когда сами десантники уже не нужны… А вот Геката «желткам» зачем-то необходима, и разносить с орбиты они ее точно не будут. Именно за такие дикие миры они с назгулами и воевали – в космосе и на поверхности. К слову, без применения орбитальных бомбардировок, ядерного оружия или любых ОМП. Что в этих планетах такого? Залежи криптонита? Может быть… Но от химической или биологической атаки они не пострадают, а военные действия ведутся без применения оных. Притом что по населенным, но не интересным им планетам применять такое оружие дорги никогда не стеснялись. Это я тоже из программы десанта вычленил. Ответ напрашивается только один – и чужим, и их противникам зачем-то нужны миры с нетронутой биосферой. Но могу и ошибаться – недостаточно информации…
Забавно, что описываемых земными фантастами эпохальных космических битв практически не велось – не те в космосе расстояния и скорости. Имеется в виду, что расстояния гигантские, а скорости «звездных флотов», напротив, относительно невелики. Разве что у противодействующих сил случались орбитальные сражения. Но все решалось на земле. А проигравшая сторона отступала с надеждой взять реванш в дальнейшем.
Кроме этого, происходили схватки за межсистемные порталы. То есть одна сторона старалась уничтожить порталы другой. И в космосе, и на поверхности планет. Если удавалось найти и раздолбать все, победа была полной! Это проистекало из самой практики межзвездных путешествий.
Освоение космоса шло неторопливо. Сначала к неисследованной звездной системе направлялся автоматический корабль. И только после того, как он достигнет цели и развернет портал, начиналось само освоение. Но путь корабля мог длиться десятки и сотни лет… столько и длился. Поэтому уничтожение порталов противника гарантировало его отсутствие в системе на долгие-долгие годы. Если только к перспективной звезде несколько кораблей-автоматов «паровозом» не послали… Мне так думается…
Многое из того, что я ненароком узнал, еще осмысливать и структурировать придется. Собирать из разрозненной мозаики хотя бы приблизительную картину бытия ксеносов: привычки, повадки, цели, устремления, слабые места…
От мыслей пришлось отвлечься – окончательно достала докторская истерика, и я рявкнул:
– Сядь, не мельтеши! И скажи спокойно, что произошло?
– Тебе индекс уже повышали! – взвизгнул докторишка.
– Это я уже слышал. Что с того?
– Ты не понимаешь!
– Вот и объясни, только без криков.
Доктор открыл шкафчик, достал оттуда бутылку, набулькал себе в стакан прозрачной жидкости и залпом махнул. После чего обессиленно рухнул на стул. В воздухе потянуло чем-то спиртосодержащим, но медик немного успокоился и смог взять себя в руки.
– Изначально у тебя «единица» в индексе была, но кто-то до «двойки» повысил. А с «единицы» индекс никогда не подымают – ты уже на рудниках должен был быть. Я сразу не заметил и еще балл тебе добавил. Получается, теперь преступников покрываю, – испуганно глянул на меня медик.
– Обязан был бежать доносить. Так прямо и говори. Но не побежал, потому что у самого рыльце в пушку. Я правильно понимаю? – Вот мы и в сообщниках, не кровью повязаны, но тоже неплохо. Никуда теперь медбратец не денется и закладывать не побежит – самому боком вылезет. Надо его в этой мысли укрепить. – А еще ты мне десантную программу приволок и препараты, где-то спертые. Вылезет все, будет расследование, и тебя расколют – как миленький, выложишь, где брал. А это крупные неприятности уже для твоих поставщиков. Не знаю, кто они, но такого наверняка не простят. Франсуа, да ты, получается, в глубокой заднице!
– А ты?! – заорал доктор. – Ты вообще на каторге должен сидеть!
– Но не сижу ведь. Разве непонятно, что это значит? Соображалку включи. Это означает, что у меня имеются высокие покровители, – нагло соврал я, а может, и не соврал… Но про неизвестных покровителей действительно надо подумать. И отчего обо мне такая забота? – И другое учитывай: я вышел за ворота, вскочил на коня – и поминай как звали. Для меня в этом мире возможностей много. А вот ты в пролете… Или тоже готов на коня – и ходу, отстреливаясь?
Доктор потерянно молчал, и я решил, что пора уже подсластить пилюлю:
– Но если перестанешь паниковать, все можно решить ко взаимному удовольствию.
Если не поймет и не успокоится, придется ему головенку безмозглую свернуть и сматываться – очень бы не хотелось!
Все же кто та добрая фея, что от рудников меня уберегла? Большое ей человеческое спасибо! Пока на ум только шериф приходит. Надо будет поинтересоваться – пора его на чистую воду выводить, уж больно много вокруг меня странностей образовалось. Ладно, потом…
– Ты данные в капсуле стер?
– Как увидел результаты, так сразу и стер.
Понятно, поторопился с перепугу, но, если бы не это, мог бы и сдать. Отделался бы малой кровью и опустился куда-нибудь в младшие помощники старшей сиделки. Хотя и это вряд ли, партнеров-то он тоже подводил. Но по крайней мере не убили бы и на рудники не сослали. А теперь обратной дороги ему вообще нет, и это славно.
– Выявить, что у меня минимальный индекс был, сложно?
– Только если специально проверять или когда требуется индекс повысить.
– Это радует, но на всякий случай теперь только у тебя лечиться буду. И всех знакомых отправлять. Заработаешь нормально – это я тебе обещаю. В общем, не грусти, ничего страшного не произошло. Просто не делай глупостей, молчи и эту историю из головы выброси – тогда всем хорошо будет.
Еще какое-то время я убеждал доктора, что все будет пучком, и, кажется, в конце концов убедил. Он немного повеселел и отправился провожать меня к выходу из медцентра, где нас дожидался освободившийся раньше Бриан.
По дороге я спросил, сколько еще сеансов изучать полезный и познавательный десантный курс, на что получил исчерпывающий ответ:
– Ты очень быстро все усваиваешь, поэтому я обучение на семь этапов, как у программы коммандос, разбил.
То, что быстро усваиваю, неудивительно. В свое время нехилую подготовку именно в этой области прошел, не днями или этапами измеряемую, а годами! Каковы бы ни были возможности аппаратного изучения, это вещи несоизмеримые.
Скучающий на улице ирландец рассматривал доргскую территорию за забором.
– Ну и как тебе чужие?
– Уроды какие-то…
«Лучше и не скажешь», – внутренне согласился я.
– И я так считаю, но нам пора обедать, а их вид мне аппетит портит – пойдем отсюдова.
Мое обострившееся чутье привело нас к месту, где жарилось мясо. И ведь действительно, раньше на запах так ориентироваться не умел, а тут мало того, что за километр почувствовал и нужное вычленил, так и четко, даже не задумываясь, к цели вывел.
Забегаловка, которую я учуял, располагалась далеко на отшибе – спрятанная между стеной базы и густыми зарослями кустарника вдоль нее. И захочешь, не сразу найдешь. Но модифицированный нюх не подвел – рядом с палаткой и парой непритязательных столиков, под навесом, неизвестный самородок демонстрировал почти забытое в наше время искусство жарки на воткнутом в землю саблевидном вертеле – асадоре. Это мы удачно зашли – аргентинской кухней попахивает.
На нас посмотрели удивленно: мол, откуда взялись, но ничего не сказали. Высоченный, почти с Бриана, сухощавый креол – вылитый гаучо, кстати, им и оказавшийся, сразу подал истекающее соком, нежнейшее мясо прямо на здоровенном шампуре. Оно великолепно шло и без гарнира. Жена или напарница асадора – молоденькая, очень симпатичная и смешливая индианка – принесла только лепешки и соус чимичурри. Кажется, она не из аргентинских индейцев, а из канадских. Хотя могу ошибаться – не специалист, но именно среди индейцев Канады и Патагонии похожие типы встречаются – высокие с тонкими, красивыми чертами лица, почти без признаков монголоидности. Только что волосы у всех черные и мужики безбородые. А цвет кожи как у хорошо загоревшего европейца, только оттенок немного другой.
Я так и не уразумел, обострился ли у меня еще и вкус, но мясо рвал, захлебываясь слюной! Впрочем, не получивший подобных модификаций рыжий не отставал. Только куски с вертела пластал неумело – тут практика нужна. Индианка втихомолку посмеивалась над неуклюжим гринго, зато на меня, отметив, как управляюсь с ножом, смотрела с уважением. Но тут я не только аргентинцам, кому угодно фору могу дать. Застольный этикет некоторых народов Севера и Дальнего Востока в исполнении сложнее будет – захватить мясо зубами и ловко отмахнуть кусок остро отточенным клинком прямо перед носом. Я так с детства приучен… Впрочем, и с большим количеством столовых приборов управляться умею.
Пива здесь не оказалось, но я с удовольствием выпил немного красного вина, а потом потягивал из калебаса мате. Бриан ограничился только вином. Я его понимаю, с непривычки мате плохо идет, но пищеварению изрядно способствует. Особенно когда питаешься почти исключительно мясом – возьмем заведение на заметочку.
Когда я попытался расплатиться, выяснилось, что денег с нас брать не хотят. И это не закусочная! Нас приняли как гостей, а платить за угощение никак невозможно.
После кризиса в стране община аргентинцев эмигрировала в Канаду, а оттуда их как-то занесло сюда… Год назад. На базу же они прибыли за своими соотечественниками, но всех на территорию не пустили, и целый табор патагонцев расположился за оградой. А встречать новоприбывших в «приюте» отрядили трех человек. Один из них отправился непосредственно туда, а с другими двумя, по привычке вставшими лагерем и традиционно взявшимися за готовку асадо, мы дело сейчас и имели.
Немного неудобно получилось, как-то очень бесцеремонно мы гостеприимством воспользовались…
Нашей следующей целью было посещение конюшен. Чтобы хоть немного сгладить неловкость, я купил у гаучо большой кусок мяса – Буяна побаловать. И посоветовал сделать то же самое Бриану, ему со своим мустангом надо будет отношения налаживать. А себе пообещал, что патагонцев еще проведаю, но в следующий раз с подарками.
На конюшне мы отыскали нужного человека, который за небольшую плату взялся преподать ирландцу несколько уроков верховой езды. Но начал тренер не с этого, а с лекции и наглядной демонстрации того, как надо ухаживать за мустангами, чем кормить и как правильно седлать. После чего Николас заставил Бриана все повторить и продемонстрировать, что он понял. Теперь я спокоен, рыжий в руках специалиста, какую-то науку да усвоит.
– Выберешь себе одного из моих мустангов. Николас поможет, – разрешил я и пошел заниматься с Буяном.
Дрессировщик я еще тот… Но у нас что-то получалось. Кроме того, Буян сам по себе оказался очень неплохо обучен и поражал разумностью. Правда, я хотел, чтобы он понимал команды по-русски.
Закончили мы часа через два, еще каждый раз в дороге заниматься будем. К этому моменту Бриан, взгромоздившись на морпуса, уже трусил по кругу на корде – прогресс налицо. Я помахал ему рукой, мол, продолжай в том же духе, и отправился в «приют попаданца».
В реабилитационном центре дым стоял коромыслом. Обрабатывающий массово очухивающихся колонистов персонал явно сбивался с ног.
Заметив в коридорах нескольких женщин, я ненароком задумался. Говорят, здесь с женским полом изрядная напряженка, не следует ли ловить момент? Все испуганные и растерянные, а тут мы с Брианом – обвешанные оружием, серьезные мужчины. Короче, все в белом… Ирландца, правда, еще вооружить надо, но это недолго. Да он и так уважение внушает!
В данных условиях все вернулось к истокам и больше всего ценится крепкое мужское плечо. Бабы это моментом просекут, на уровне инстинктов – так уж устроены…
Конечно, все не так просто, существует еще администрация, которая у кормушки, на раздаче и ближе всего к телам… Всех симпатичных может расхватать. Неплохо бы это как-то пресечь. Хотя… у них тут каждый месяц пополнение, должны были уже женами и подружками себя обеспечить.
Возможен вариант, что из города за свежими девицами начнется паломничество с «выгодными предложениями». Но дуры, что сразу поведутся, и не нужны. Таким в борделе самое место.
В принципе, как-то оно не того… заранее самок себе подбирать, просто чтобы были. И гарем – не совсем то, о чем всю жизнь мечтал. Пожалуй, не стану специально заморачиваться, а пущу это дело на самотек. На дефицит женского внимания я никогда не жаловался, даже несмотря на побитость жизнью и изрядно покарябанную рожу.
В крайнем случае, если женщины окажутся уже поделены, это тоже не слишком большая сложность. Тут право сильного рулит, а «мой револьвер быстр», и моральных затруднений – стрелять или не стрелять – я не испытываю. Неужто спровоцировать на драку за понравившуюся женщину не смогу? Если не получится, тоже не остановит – «спрячь за высоким забором девчонку, выкраду вместе с забором». Только я – в силу характера и специфической подготовки – «забор», скорее всего, взорву… вместе с теми, кто его охраняет. На этом и остановимся, а «бабскую проблему» до поры до времени из головы выкинем.
Поднявшись в свою комнату, я взял со стола «Памятку колониста» и развалился на кровати. Будем изучать. Что-то уже знаю, но и повторить будет невредно.
Строгими статистическими данными составители брошюры явно не грешили и цифр приводили мало. Так, общие сведения. Ни разу не справочник, а что-то типа средней паршивости путеводителя. Но подавляющему большинству переселенцев большего и не требуется…
Итак. Звезда, которая нам тут светит, называется Кара (или Чара) – она же Бета Гончих Псов. Желтый карлик и близнец Солнца. Удаленность от Земли – двадцать семь световых лет. Планет в системе шесть.
В отличие от Земли, Геката – вторая от звезды планета. Зато естественных спутников в наличии целых три: Медея, Цирцея и Кратейя. Главное отличие от Земли – повышенная по сравнению с последней гравитация в 1,6 g. Плюс сильное магнитное поле и в полтора раза более плотная азотно-кислородная атмосфера, притом что именно кислорода в газовой смеси меньше. Все в совокупности это на человеческий организм влияет очень нехорошо! Это не говоря о прочих вредоносных факторах… которых набиралось немало – как-никак другая планета. Но на то существуют суровый отбор колонистов и проведенные доргами модификации. Тут в методичке следовало проникнутое благодарностью лирическое отступление с низким поклоном инопланетным тварям, позаботившимся о здоровье переселенцев…
Радиус планеты составлял одиннадцать с половиной тысяч километров, окружность – около семидесяти двух тысяч, почти в два раза больше земной. Соответственно, один градус по дуге меридиана или параллели на экваторе равнялся двумстам километрам.
Год на Гекате оказался несколько короче земного – триста тридцать шесть дней. Это если считать по местным суткам, а если по земным часам, то он, напротив, выходил длиннее… В сутках здесь двадцать восемь часов с копейками… Просто рай для тех, кому всегда времени не хватает. Копейки свели в дни, и каждый второй год прибавляли к январю месяцу лишние сутки. Надо местный хронометр заиметь. Стоит в трофеях поковыряться, вроде снимал часы с кого-то из бандитов, но рассмотреть не удосужился.
К описанию Гекаты прилагалось две карты… если их можно так назвать. Первая – обзорная, по подробности могла соперничать с рисунком на пачке «Беломора». На ней были обозначены контуры материка (вернее, только его части), крупнейшие водоемы и водные артерии, базы доргов и людские поселения возле них. Вторая карта, с изображением ближайших окрестностей, выглядела несколько лучше. На этой хоть координатная сетка имелась и отображались особенности рельефа.
Карты Гекаты в целом, даже обзорной, в брошюрке не оказалось. Правильно, зачем это доргам? А собственных землепроходцев тут нет.
Кстати, с составлением собственной карты тоже могут возникнуть напряги – компасы здесь работать отказываются. Спутниковые навигаторы отсутствуют как класс. С ориентацией на местности у меня проблем нет, потеряться мне сложно и кроки набросаю. Но чтобы рисовать нормальные планы, этого явно недостаточно…
Планета намного больше Земли, но водой покрыта примерно наполовину, остальное пространство занимают три материка (не считая островов и архипелагов). Крупнейший из них – сверхконтинент Теллус, где мы сейчас и находимся. На другие континенты нога человека еще не ступала, да и здесь изучение, как и освоение, весьма условны. Большинство колонистов заняты в угледобывающей промышленности, и практически все поселения сконцентрированы на территории гигантского угольного бассейна. Область расселения людей занимала только небольшую часть огромного материка – вытянувшуюся с севера на юг, от шестидесятой до тридцатой параллели, полосу земли, протяженностью в шесть тысяч километров и шириной порядка тысячи. Ойкумена захватывала несколько климатических поясов с большим разнообразием природных зон и ландшафтов. Тут были и тайга, и прерия, и джунгли, и саванна…
С востока людскую резервацию отрезали протянувшиеся через весь континент горы, с запада ограничивал океан. Юг занимали непроходимые болота и сельва. Не очень удивившись, русские поселения – Новороссийск и Сибирск – я обнаружил на севере, в лесах и тайге. Ага, куда же еще этих русских медведей девать?!
Смешение народов и рас поражало, но, кажется, всех попытались расселить в более или менее привычных климатических зонах. Правда, удавалось это далеко не всегда… Примером тому Новая Канада в субтропиках. Но и ее, видимо, чтобы ускорить адаптацию населения к новым условиям, приподняли немного в горы, вернее в предгорья – высота Монреаля над уровнем моря составляла порядка полутора километров. Кстати, недалеко от него обнаружился еще один расположенный на территории Английской Канады городок – Оттава. Наверное, там англоязычных канадцев больше. Хотя, насколько я успел заметить, их и в Монреале хватает. Видимо, потому что он к базе близко – не всем хочется тащиться в какую-то Оттаву. И так у многих колонистов неслабый шок от попадания на другую планету случился – тягу к странствиям могло напрочь отбить.
Полноценных государств и, соответственно, государственных границ здесь не существовало, а названия анклавов не всегда повторяли названия тех стран, откуда на Гекату угодили колонисты. Например, по соседству со Свободной территорией Квебек находились такие образования, как Ацтлан, Техас, Автономный округ Колумбия, Американская Федерация и Конфедерация и Республика Лакота до кучи. В общем, сепаратизм цветет и пахнет.
Хотя существовали и обратные примеры, так часть стран Латинской Америки объединилась в два государства – Рио-де-Ла-Плата со столицей в Буэнос-Айресе и Латинский Союз. Это только из ближайших к Новой Канаде.
Далее методичка информировала, что растительный и животный мир, даже в зоне расселения, изучен слабо. Разумной жизни не обнаружено…. Обтекаемо формулировка звучит. Если по первым пунктам особых вопросов нет, то с последним не очень понятно… Разговаривая с шерифом, я пришел к мысли, что разумная жизнь на Гекате может существовать. Просто она доргам не нужна… Но тогда другой вопрос возникает: почему дорги используют людей, а не аборигенов? Отловить нужное количество и отправить на шахты. Или все же не врет памятка? Или аборигены какие-то не такие? Сплошные непонятки… Почему-то сразу вспомнилось: «…полезных ископаемых нет, воды нет, растительности нет, населена роботами». Тут со всем этим, кроме роботов, как раз порядок, но вот проскочила ассоциация.
Описание нескольких видов растений, самых распространенных, в памятке все же имелось, даже с картинками – ложная береза, псевдопальма, гигантский папоротник, горный кедр, древовидный хвощ…
Про фауну было побольше. Фотографии животных я рассматривал особенно внимательно – впечатляло! И названия все больше говорящие: гиппарионы, мастодонты, нимравиды, гиенодоны, креодонты… Некоторые первооткрыватели, кто нужные книжки когда-то читал, сравнивали местную живность с вымершей на земле фауной. Действительно похожи. Проводились параллели и с современными нам животными: тапиры, носороги, антилопы, волки, медведи, газели, тарпаны, буйволы, бизоны, да те же мустанги… Это только малая часть.
До дури было всяческих ящериц, причем выдающихся размеров: каменный варан, песчаный крокодил, иглозубая игуана, скальный геккон, гигантская саламандра… Некоторых из них правильнее было бы ящероподобными динозаврами назвать.
Много водилось змей, большинство из которых оказались ядовиты, даже те, что размером с анаконду – таких называли нагами. Впрочем, обычные удавы тоже имелись.
Здравствовали на Гекате и такие реликты, как, например, гигантозавр или, выглядящий уменьшенной копией тираннозавра, алиорам. И так далее, в том же духе… Фотографий самих тираннозавров или гигантозавров, к сожалению, не было. Наверное, они не любили позировать или всех фотографов сожрали, но про этих зверюшек, наряду с прочими некрозаврами, упоминалось примерно в таком контексте: «…Не выходите ночью на болота, когда силы зла властвуют безраздельно!» Только вместо болот имелись в виду пампасы. А уж что могло водиться в местных болотах, лучше и не представлять…
Многие названия уходили корнями в мифологию. Оказывается, на Гекате водились мантикоры, драконы, василиски, баньши, виверны и гарпии… Не исключено, что первыми наткнувшимися на них колонистами были любители фэнтези.
Отдельным классом стояли химеры – переходные формы – птице– и звероящеры. С виду вообще что-то невообразимое – помесь бульдога с носорогом! Разве что в геральдике изображали подобных гибридов. Достаточно сказать, что под одной из картинок красовалась надпись – Бармоглот, и она характеризовала внешний вид «неведомой зверушки» лучше всего…
Воздушное пространство тоже не пустовало. Хоть здесь и мощнее гравитация, но плотность атмосферы побольше земной. Летающей живности хватало: от тех же виверн – вылитых птерозавров – до орлов и кондоров, выглядящих похожими на земных птиц, и потрясающих воображение огромных гаруд. Это не считая пташек поменьше… И нелетающие пернатые имелись – по пампасам бодро носились казуары, страусы, моа и птички покрупнее вроде пятиметровых эпиорнисов и хищных фороракосовых. Последних методичка называла птицами Рух и пересекаться с ними строго не рекомендовала.
Про обитателей морей и океанов в буклете было написано мало, но купаться составители тоже не советовали. Земные кашалоты, касатки, акулы и гигантские кальмары здесь бы совершенно не котировались. Местные кракены, базилозавры, морские змеи, плиозавры и мегалодоны моментально пустили бы их на закуску.
С реками и озерами тоже обстояло не очень хорошо. Кроме обычной рыбы там водилась и гадость, которой человека сожрать труда не составит. Вроде пресноводных акул, мезолозавров, дейнозухов и других крокодилоподобных гадов. Плюс существовали какие-то полуводные хищники из млекопитающих. Да и травоядные типа бегемотов были совсем не безобидны – гекатских гиппопотамов жизнь заставила огрызаться.
Разве что ручьи и небольшие речушки почти безопасны… При условии, что там аналогов пираний, электрических угрей и скатов-хвостоколов не водится… Складывалось впечатление, что на рыбалку без пулемета, гранат или толовых шашек лучше не ходить. Но любая взрывчатка тут под запретом. Необходимый минимум выделялся только находящимся на службе у доргов и администрации баз военным формированиям – комендантским ротам и взводам коммандос.
Одна радость – местным инфекциям, вирусам и паразитам земляне оказались не по зубам. Даже кровососущие насекомые не слишком досаждали. То ли из-за некоторых различий в биохимии, то ли дорги постарались, то ли все вместе. Хотя местную пищу (что растительную, что животную) мы усваиваем без проблем. Наверное, и отведавший человечинки хищник изжогой страдать не будет. Но специально таких экспериментов не проводилось…
Далее в методичке шла информация по теме: к кому и куда обращаться по тем или иным вопросам – администрация, медицина, правоохранительные органы и т. п. Потом свод местных правил и законов, которые были предельно просты: насильникам и убийцам – виселица, остальным правонарушителям – каторга. За мелкие проступки – административное наказание, то есть штраф.
Дуэли, кстати, разрешены, вплоть до судебных поединков (при согласии сторон), но в дуэльном кодексе есть свои тонкости, так что вопрос до конца не проработан – все решает общественность. Вызов можно принять сразу, но если есть сомнения в поводе для драки и классе противников, разрешение на хольмганг должна дать специальная, составленная из уважаемых граждан комиссия. Она же имеет право выставить замену из добровольцев.
Интересно, а профессиональные бретеры тут есть?
Принимать вызов не обязательно, но, если присяжные заседатели разрешили дуэль, а ты отказываешься выходить в «поле», на уважение в дальнейшем можешь не рассчитывать. Мне тут же вспомнилось: «Позор можно смыть только кровью!»
А вот женщинам и с женщинами дуэли запрещены категорически, что реально радует! Но обиженная может выставить защитника. Что бы там в фильмах ни показывали (на потеху воинствующим домохозяйкам), на поединок с бабой (кроме как в кровати) выходить – себя не уважать. Позволить в себя безнаказанно стрелять – глупо. А отказаться от дуэли – западло. В общем, чем бы дело с бабенкой ни кончилось, сплошной урон репутации. Правда, если мне какая-нибудь бандитствующая сучка на дороге попадется, пристрелю не задумываясь и без сантиментов: взяла в руки оружие, готовься за это ответить, раздвинутыми ногами не отделаешься. Короче, правильное правило тут ввели, не дали хода феминизму.
Это что касается Новой Канады. В других анклавах законы и правила могли быть другими. На базах, к слову, такой свободы не было – тут все решали «инки» и подчиненная им администрация.
Для тех, кто не удосужился пройти обучающую программу, были выдержки из доргского законодательства. Список того, что допустимо в зависимости от уровня индекса, и памятка по расшифровке регламентирующей статус татуировки-идентификатора.
От корки до корки изучив пособие, я сложил его картой вверх и сунул в карман. Пригодится, и пометочки можно делать. Жалко, масштаб мелковат. Надо в комендатуре поспрашивать, наверняка у них что-то поприличнее есть.
Пора в город собираться. Если раньше приеду – ничего страшного, найду чем себя занять. В этот раз надо лучше к поездке подготовиться, а то, как выяснилось, на дороге всякое случается… Я достал собранную доктором аптечку, а потом полез в рюкзак за карабином – теперь-то можно. Собравшись, вышел на улицу и двинул в сторону конюшен.
Рыжий все еще продолжал конные тренировки – радует ответственное отношение. Я забрал из стойла Буяна и крикнул ирландцу:
– Боря, заканчивай животину мучить. Пошли оружие тебе посмотрим. – А когда он устало сполз с мустанга и подошел ко мне, добавил: – Раз уж ты здесь остаешься, с народом пообщайся. Может, подходящие люди отыщутся, такие, кто не прочь «охотником за головами» поработать.
Знаю я, как он общаться будет, – за бутылкой, но горбатого могила исправит. Глядишь, и будет какая польза, а нет – так нет… Сам потом к переселенцам присмотрюсь.
В караулке, где были складированы мои трофеи, я сразу отложил себе длинноствольный «смит-вессон 29», «Пара Орданс Р14.45» и самозарядный «Моссберг 930». Вместе со снайперкой М-1 будут запасным комплектом вооружения – мало ли как жизнь сложится… Что особенно приятно, боеприпас для оружия один и тот же… ну кроме «Гаранда» и СВДК. Мой помповик и «Моссберг» под двенадцатый калибр. «Анаконда» и «смит-вессон» сорок четвертый магнум жрут. А «Пара Орданс» просто немного модифицированный клон кольта М1911.
Черт! Надо что-то с жильем решать. Не дело свои вещи у комендачей хранить. Да и жить где-то надо – через несколько дней из приюта вышибут. В городе домик снять? Так ведь денег почти не осталось, а оружие и мустангов продавать жалко. Но если ничего не придумаю, придется.
Из оставшегося оружия предложил выбирать Бриану.
– Бери пистолет, дробовик и винтовку. Еще один ствол тебе как попаданцу бесплатно положен, в городе получишь, или в администрации компенсацию за него возьми. Но советую все же пушку.
Ирландец сразу схватился за М-14. Не знаю… есть у меня предубеждение против этой винтовки. Хотя в США кое-где до сих пор на вооружении стоит, у тех же морпехов, ВМС и Национальной гвардии, к примеру. Не совсем же они там дебилы? Но вот очередями из нее палить точно не надо – вообще никуда не попадешь. Короче, его выбор – тут под руку с советами лезть нельзя. Бриан – человек опытный, с оружием дело имел, наверное, знает, что ему требуется…
Запасным оружием он взял пистолет браунинг «Хай Пауэр», а из дробовиков присмотрел помповый «Винчестер 1300». Хороший выбор пистолета и ружья. Подумав, я отложил себе такой же «Винчестер». Мой «ремингтон» – это не настоящее ружье, а огрызок, годный только для схватки накоротке. Трофейный «Моссберг» неплох, но он полуавтомат – помпа надежнее и не так привередлива к патронам. В здешних условиях это может быть важно. А гори оно все! Еще и «хаудах» возьму – хомяка порадую. У седла, как кавалерийский пистоль, в тему будет. Прямо сейчас на Буяна и приспособлю.
Немного напрягает, что, кроме гладкоствола, с калибрами у нас будет полнейший разнобой. Но единообразие в оружие, форме и амуниции вводить пока рано – рылом не вышли. Да и нет еще никакой команды или отряда – «ты да я, да мы с тобой»… Хотя взять в оружейном кольт я ирландца все же заставлю!
– Нож у тебя есть? – кивнул я на бандитские свиноколы. – Если нужно, хватай, что понравилось. – Мне там ничего не приглянулось, у Андрея в магазине лучше были.
– Есть, конечно, но не откажусь.
Бриан выбрал себе чуть ли не полумеч – «Рембо в панике», «Крокодил Данди в обмороке». Здоровенный и страховидный клинок типа «Боуи» – со скосом обуха «щучкой» и кретинской пилой. Чё им пилить-то?! Хотя в ручище ирландца клинок смотрелся не таким уж и гигантским. Рыжий не охотник, в рабочих ножах явно не понимает, а для боевого и этот сойдет – по крайней мере выглядит очень страшно! А уж в комплекте с самим Брианом… До рукопашной может и не дойти – враг раньше ретируется.
– Этот еще возьми. – Я подтолкнул Бриану неплохой раскладник. – Будет чем бутерброды нарезать.
Из оставшихся ножей я подобрал подарок для гостеприимных гаучо – прямо сейчас к ним заскочу.
– Длинноствол здесь пока оставь – по базе с ним ходить нельзя, а пистолет сразу цепляй. И все оружие почисти – мне вчера не до того было, – выдал я последние цэу ирландцу. Коня и оружие он от меня получил, значит, считается, что он на работе.
– Ладно, бывай – я поехал.
Я лихо вскочил на Буяна и, потянув поводья, направил мустанга в сторону маленького лагеря аргентинцев.
С ними получилось сложно… мне пришлось долго и вежливо отказываться от угощения, говоря, что сейчас очень тороплюсь, но потом – всенепременно. Еще прошлую порцию как следует не переварил. Как-то отбоярившись, я вручил асадору нож. А индианке протянул специально для этого случая собранную из бандитских запасов аптечку. Нож патагонец с достоинством принял, но от лекарств попытался отказаться.
– Мы не можем взять, это очень дорого.
Вот же и их поганая западная цивилизация подпортила. Совсем немного в Канаде прожили, но уже привыкли, что бесплатного сыра не бывает. Так-то у гаучо от подарков отказываться не принято – натуральная обида дарящему. И в чем-то гостю отказать тоже нельзя. Впрочем, у многих народов такие обычаи были. Кое-где и сейчас остались… На этом я и сыграл.
– Не отказывайтесь, обидите. И лекарства – дело такое… может, я сам когда-нибудь к вам раненым приползу. Чем лечить станете? А уж заехать настоящее асадо попробовать – заеду точно, – подмигнул я симпатичной индианке.
Интересно все же, кто она суровому гаучо? По возрасту теперь хрен определишь. Дочь, просто помощница, подруга или жена? Слово «скво» употреблять остерегусь. Некоторые «коренные американцы» вопят, что это, мол, название женского полового органа – п…да по-русски. Типа бледнолицые у краснокожих словечко случайно позаимствовали, и все связанное с этим определением надо срочно переименовать. Конечно, веры таким, индюшачье перо им в жопу, «индейцам», вещающим в лучших традициях говенных правозащитников, нет (особенно учитывая сотни индейских наречий), но осадочек остался…
Индианистам так вообще плевок в душу. Даже забавно – была какая-нибудь деваха-реконструкторша скво… девяносто второго уровня, а теперь она такого же уровня …да. И предъяв выкатить некому, только горячо любимым, борющимся за самобытность, чистоту речи и правильные формулировки индейцам.
Похожим образом этакие недоиндейцы и по поводу раскопок палеолита визжали, мол, не смейте тревожить «могилы предков» (или дайте нам за это бабла) и с почестями похороните Кенневикского человека! Это примерно то же самое, как если бы белые насчет изучения останков кроманьонцев возмущались. Хотя и такие дауны наверняка существуют… Правозащитники всех стран, соединяйтесь! В коитусе…
Убедив аргентинцев аптечку все же принять, я раскланялся, вспрыгнул на мустанга и направил его к воротам базы.
* * *
В этот раз до города добрался без приключений. По дороге мы с Буяном снова отрабатывали… взаимодействие – лучше не скажешь, и приноравливались друг к другу. Мы никуда не торопились и часть пути проделали по степи, ходовые качества морпуса на бездорожье оказались выше всяких похвал. Заодно я подстрелил антилопу, такую же, как завалили помощники шерифа, только немного меньше. Раз уж охотником числюсь, надо соответствовать – Сэму в салун добычу закину.
Степную равнину здесь называют прерией, а мне эти просторы с редкими вкраплениями рощиц и огромным количеством живности больше всего напоминали африканскую саванну. Если особо не присматриваться к незнакомым растениям и странного облика животным, сразу не отличишь. Только вот горизонт непривычно далек…
В воздухе носились непередаваемые степные ароматы. Колышущаяся под ветром травянистая равнина кишела зверьем, но оно старалось держаться от меня подальше – ученое. В людских краях… Зато некоторые представители нахального птичьего племени периодически вспархивали прямо из-под копыт, точнее когтей, верного мустанга. За что парочка особенно наглых, похожих на фазанов пташек и поплатилась. Я снял их выстрелом из «ремингтона». Надеюсь, что вкусные, – пойдут в довесок к антилопе.
Мы поднимались в гору, прерия потихоньку превратилась в холмистую лесостепь, а та сменилась городскими предместьями. Я миновал пару скотоводческих ранчо. Пахнуло навозом. Дальше потянулись огороженные непроходимыми зарослями шипастого кустарника маисовые поля. Еще без початков – кукуруза начала созревать совсем недавно. Вот бы Хрущ, глядя на такое изобилие, иззавидовался. Не было ли у него индейских корней? Типа последний инка – вождь Гнилой Початок?
Лепота – чуть ли не сельская пастораль. С поправкой на местные особенности… Так и просится на язык что-то из классики: «Инда взопрели озимые, рассупонилось красно солнышко, расталдыкнуло лучи свои по белу светушку. Понюхал старик Ромуальдыч свою портянку и аж заколдобился…»
Уже у самого города меня обогнал сопровождаемый джипом комендантской охраны автобус. Наверное, кого-то из переселенцев на экскурсию повезли или, что более вероятно, часть попаданцев уже определилась с местом работы и не стала задерживаться на базе.
Со второго взгляда Монреаль уже не выглядел для меня кинематографическим воплощением Дикого Запада. Безусловно, фронтир, но теперь я его жизненно… что ли, воспринимаю, а не как сошедшую с экрана сказку. Это сначала показалось, что количество ковбоев на единицу площади зашкаливает. На самом деле многие люди даже без оружия, просто и у обычных работяг форма одежды – те же джинсы и шляпы. Но так и должно быть. Не всем же на мустангах скакать, из кольтов палить, пасти и угонять стада, грабить дилижансы и воевать с индейцами – тут большинство народа тупо на шахтах вкалывает. За подачки от доргов. Земными, кстати, товарами… Еще кто-то в торговле, сфере услуг и на нескольких полукустарных производствах трудится – обычные обыватели, разве что в необычных условиях. Ну и сельское хозяйство всех кормит. Близких к киношным образам персонажей – трапперов, скаутов, рейнджеров и этих самых ковбоев, в общем-то, совсем немного… А те, кто есть, в городах появляются не слишком часто. Ковбои по ранчо сидят, а остальные в лесах, горах и прериях пропадают, вместе с разнообразным бандитствующим элементом. А он теперь моя законная добыча. Хотя и в городе своя преступность должна быть, но это уже шерифа забота.
Фронтир фронтиром, но духа освоения здесь как-то не ощущается – скорее болотцем попахивает. Пусть это вина задушивших инициативу «инков», а не самих переселенцев – грустно все… Может, хоть у русских не так? Среди нас авантюристов на душу населения всегда было предостаточно. Но пока сам в русский анклав не доберусь, не узнаю, а дотуда две тысячи километров через дикие земли…
Отягощенный невеселыми мыслями, я заехал в салун, отдал тушу антилопы и фазанов, а потом добрался до конторы шерифа. Привязал Буяна у коновязи и зашел в участок. Эрл был на месте.
– О, герой явился! Ну, давай подробно про свои подвиги поведай.
– Уже знаешь?
– А ты как думаешь? Но не я один. Если человек в первый же день на Гекате угрохал полдюжины бандитов, это как-никак событие. Интересных новостей здесь не так много. А учитывая некоторые пикантные подробности…
– Так получилось… – пожал плечами я. – Стоп. Какие подробности?
– Да вот в газете заметка мелькнула – ты уже знаменитость, держи, ознакомься. – Гарретт взял со стола и, ткнув в колонку, где надо смотреть, протянул мне листы местной прессы.
Оперативно сработали. На первой странице, кстати, заметка.
Статья называлась неоригинально: «Русские идут!» Уже прознали откуда-то, что я русский. Содержание тоже порадовало: оказывается, «крейзи рашен» уже кругом. Скоро будут и в городе! Они убивают людей (это о бандитах) без суда и следствия… и едят их! Попирая все нормы человеческой морали. Будьте бдительны! Примерно в таком ключе вчерашние события и освещались. Забыли упомянуть только, что их кони топчут посевы, горят мирные села и нивы, а всех девственниц они собираются снасильничать. Ну и не девственниц за компанию… Хотя подобные намеки звучали – между строк явственно читались. Кстати, после прочтения статейки так и подмывает что-то подобное учинить – по полной надругаться! Начав с автора поклепа…
Пристрелить, что ли, журналюгу, это накропавшего? Или сразу редакцию спалить? Не в суд же с иском «за клевету» бежать. Хотя с уродами иногда требуется бороться их же оружием. Надо подумать… Но припугнуть «дорогую редакцию», при любом раскладе, не помешает – рычаги влияния на них получу. А печатное слово имеет влияние на массы – смотрим в перспективу.
– Где у вас эта газетенка находится? Издательство, в смысле, – спросил я.
Шериф сразу забеспокоился.
– Не переживай – жертв не будет, – успокоил его я. – Только объясню, что они сделали неправильно, и потребую некоторую компенсацию. С бо-ольшой контрибуцией… Максимум парочку лиц разобью. Надеюсь, к общему удовольствию договоримся. А статейка меня особо не трогает, даже забавляет. Но ответить за вранье они так или иначе должны. А знаешь что, Эрл, пошутить не хочешь? Давай акцию спланируем. Отправляйся туда и предупреди, что скоро у них «бешеный русский» появится, сопротивления лучше не оказывать, но в самом страшном случае ты грудью на защиту встанешь. Немного рэкетнем и на бабки газетчиков раскрутим. Небольшой спектакль устроим – я пистолетом помашу, а ты добрым словом вопрос урегулируешь. Ненавязчиво намекнешь, что мои притязания справедливы и обоснованны. Потом свое за охрану и посредничество получишь, а я отступные за клевету и обиды. Заодно уму-разуму поучим, а то что-то поганенькой земной прессой пахнуло. Мне кажется, это не те журналистские традиции, которые здесь возрождать надо.
Шериф не въехал. Российское понятие «крыши» ему оказалось незнакомо. Сказал, что свои непосредственные обязанности привык выполнять, не беря за это взятки. Достойная позиция, хотя, как я успел понять, использовать служебное положение в личных целях или осуществлять какие-то свои гешефты принципы ему совершенно не мешают – вот такой многогранный представитель закона.
– Как знаешь. Значит, один схожу.
Однако устроить разборки с последующим выколачиванием из газетчиков бабла не вышло. С моими претензиями шериф был в целом согласен, но даже подпускать к редакции не собирался. В конфронтацию с шерифом из-за такой ерунды входить не стоит. Хотя по мне так за жабры надо брать прямо сразу, пока испуганное опровержение дать не успели. Хрен с ним, пускай поглубже коготок увязнет. Подозреваю, что шериф, предлагая акцию возмездия перенести, руководствовался соображениями типа: глядишь, русский псих со временем остынет и забудет. Тогда он ошибается.
Я, вообще-то, не злюсь, но спускать такое не положено. Сегодня, черт с ним, действительно не горит, но газетчики на прицеле, доступно выражаясь, – за базар ответят! Чуть позже… Или он лишнего шума вокруг меня не хочет? Так куда уж больше! А может, беспокоится, чтобы я ненароком в неприятности не влип – одно дело бандитов отстреливать, а совсем другое – мирных жителей положить? Хотя, на мой взгляд, подобные граждане похуже любых бандитов будут. Долго можно гадать… Спасибо ему, конечно, но я сам привык решать, что и как следует делать.
– Согласен, но тогда условия меняем. Ты их ни о чем предупреждать не будешь – загляну как-нибудь на огонек и тепленькими писак возьму. Чем больше наговорят, тем лучше. Обещаю никого не убивать и сильно не калечить. Устраивает?
Возразить на это Эрл ничего не смог. На том и сошлись.
Потом я рассказывал шерифу, как все происходило на самом деле. Неожиданно зубоскалящий над повестью о моих приключениях Эрл затвердел лицом. Вроде даже рука к револьверу потянулась, но сразу отдернулась. Я проследил направление его взгляда – как раз на наколку смотрит. Черт! Вот надо было перчатки купить – все время забываю. Есть же и на базе магазинчики. Оружейных нет, а разных других я несколько штук приметил.
Теперь и уточнять ничего не надо, и так все понятно – знает кошка, чье мясо съела. В смысле, шериф, с точки зрения «инков», серьезные противоправные действия совершил. Но все же спрошу:
– Эрл, скажи: то, что я не на рудниках, твоя заслуга?
– Моя, – хмуро бросил он. – Рассказывай, что там у тебя с индексом вышло?
– Я теперь «охотник за головами».
– Это я и так знаю, – отмахнулся шериф. – Поведай, как тебя индекс поднять угораздило и кто этим занимался?
Однозначно, кто-то с базы инфу шерифу сливает. Причем подробно и оперативно. Впрочем, я в этом и не сомневался, у него там очень хорошие контакты должны быть. Одна авантюра с индексом чего стоит! На базе про мои достижения многие уже знают. А у него тут вон какой телефон на столе стоит – древний, но кондовый и надежный.
– Так и угораздило – выторговал у зама по колонистам. Мы с неким Франсуа договорились, изменения в капсуле вносились. Комплексно, вместе с апгрейдом и левыми программами, что я ему за отдельные деньги заказал. Он нестыковку нашел, перепугался и данные с ходу потер. Я его еще немного запугал, потом успокоил и материально простимулировал. Не должен сдать, – кратко доложил я шерифу.
Эрл ощутимо расслабился, но попросил рассказать подробнее. Пришлось все чуть ли не по секундам расписывать.
– Франсуа – это такой темненький, носатый и вертлявый, на итальянца еще похож? – уточнил Эрл.
– Удачная характеристика – он самый.
– Скорее всего, не выдаст, – резюмировал Гарретт. – Я про него знаю – скользкий тип. За деньги на многое готов, но отрабатывает честно и в доносительстве не замечен.
Кажись, досье у шерифа на некоторых обитателей базы имеется. Никак перспективные кадры присматривает и вербует?
С помощью кого шериф провернул махинацию с моим индексом, он так и не рассказал. Это правильно, я бы тоже не стал, но вопросов к нему все больше и больше.
– Эрл, за участие в моей судьбе я тебе нечеловечески благодарен, но не пора ли карты открыть?
– Пойми, Серж, – не могу я рисковать! Пока ты живешь на базе, всегда есть шанс, что информацию из тебя достанут. Да так, что ты сам об этом не узнаешь, – возможности медкапсул вполне позволяют. Даже если одна история с твоим индексом всплывет, у нас большие неприятности будут. Но тут уж придется рискнуть – тренинг и десантная программа этого стоят. Обещаю, когда там дела закончишь, все узнаешь. Во всяком случае, многое…
Логика в его словах присутствовала.
– Ладно, – неохотно согласился я. – Но как только – так сразу!
– Договорились. Вообще-то, хорошо, что ты теперь в скаутах, отлично даже! – продолжил рассуждать Гарретт. – Некоторые наши дела гораздо проще будет решить. – И не замедлил вставить: – Те, о которых после… И с трапперством совмещать сможешь.
Я считал так же.
– Будешь заниматься почти тем же, чем наши рейнджеры. Только они работают не на администрацию базы, а на мэрию.
– А я смогу в городе заказы брать?
– Сможешь, почему нет. И вознаграждение от города, если премии были назначены, тоже получишь.
Это я удачно устроился. Иногда получится деньги и с администрации базы, и с города содрать. Правда, позже выяснилось, что рейнджеры у мэрии на зарплате сидят и, если бандиты не ловятся, совсем не голодают. Но парням нагрузки хватает – те же патрульные рейды и спасательные операции на них и много чего еще… В общем, рейнджеры тут осуществляют большинство функций своих техасских, канадских и штатовских коллег – то есть полиции, разведчиков, проводников, спецназа… и черта в ступе. Тяжело, наверное, ребятам приходится.
А я останусь свободным охотником и вольным стрелком. Зато будет время своими делами заняться. У меня же планов громадье, да и шериф, хоть и молчит как партизан, но чем-нибудь интересным в ближайшем будущем наверняка озадачит.
– Может, и за твоих бандитов что-то было. Посмотри-ка фотографии и описания полистай. – Гарретт подвел меня к стенду с надписью: «Разыскиваются». Надо отметить, что не все красовавшиеся на «доске почета» персонажи отличались протокольными рожами, попадались и вполне интеллигентные лица.
На фотографии я узнал одного из нападавших. Чем тут же шерифа и порадовал.
– Вот и отлично! Сейчас с базой свяжусь, подтверждение получу и выпишу тебе премиальные. Они там ткани на анализ должны были взять и опознание провести – в базе данных все колонисты есть. А вот ты даже трупы сфотографировать не догадался.
– Не до того, знаешь ли, было, – буркнул я.
Мне пришло в голову, что выходка со скальпами была не такой уж идиотской. Если тут генетический анализ делают, пусть даже только на базах, чтобы установить личность покойного, скальп будет надежней любых фотографий. Ну не пальцы же, добывая генетический материал, в коробочку собирать или уши на веревочку нанизывать… Оказывается, на Гекате скальп – это не только ценно, стильно и почетно, как было у индейцев, но еще полезно и практично. В некоторых случаях бывает невредно знать, кого ты убил, и всегда иметь возможность доказать другим, что порешил именно того человека. Правда, бывает и совсем наоборот, на Земле так в подавляющем большинстве случаев – однозначно улика. Но мы-то на Гекате, здесь другие законы и правила. Надо на будущее запомнить. Шучу, конечно, но в каждой шутке…
– Понятно, что не до того. Кстати, этот тип – грабитель и убийца, от города за него две тысячи положено. Завтра в мэрии получишь – сегодня уже поздно идти. Жалко, что мы про банду не знали, так бы ты больше заработал, но задним числом оформить не могу – в мэрии упрутся и заверять не станут.
– Эрл, а ордера на розыск ты, что ли, выписываешь?
– А кто же еще?! Я тут за порядком следить поставлен.
– И какая система?
– Самая простая. Если преступник известен, но скрывается, и я его быстро поймать не могу, оформляю заявку на розыск, поимку или уничтожение. Согласовываю сумму вознаграждения и заверяю бумагу в мэрии. Все – дальше любой, кто предоставит самого разыскиваемого или убедительные доказательства его смерти, эту премию и получает.
Обалдеть! Доставить живым или мертвым. Реальная лицензия на убийство – мне нравится! И никакой возни с судами и тюрьмами.
– Когда бандитов несколько, в дело вступают рейнджеры или команды «охотников за головами». Если дело оказывается сложным, к ним присоединяется конная полиция. Иногда и я с помощниками. В некоторых случаях, когда речь идет об очень крупной банде, собирается ополчение.
– Действительно просто. А на базе как?
– Тебе теперь лучше знать, – насмешливо хмыкнул Эрл. – В целом похоже, но на территории за порядком следит комендантская служба, за территорией подобными вещами занимаются коммандос… Ну и ты теперь, – снова ухмыльнулся шериф. – Иногда наши охотнички у них заказы берут. Кроме того, они за каждого убитого бандита платят, в случае если доказан факт разбойного нападения. Если целая банда уничтожена, еще и за это приплюсуют – спокойствием там очень дорожат.
Я внутренне согласился: так и получилось – мне за все сразу денег отмусолили.
– У нас такого нет – мэрия раскошеливается, только когда премия заранее объявлена.
Тут я внезапно осознал дополнительные плюсы хороших отношений с Эрлом Гарреттом. Похоже, я за упокоенных бандитов деньги в двух местах буду получать почти всегда. Главное – клювом не щелкать. Мне ведь администрацией довольно широкие полномочия невзначай даны – кого в бандиты записывать, сам могу определять, а не только ордером на розыск руководствоваться. Допустим, подстреливаю я парочку каких-нибудь уродов, еду на базу, получаю там по штуке за голову, а в случае, если это было задание и объявлена награда, еще и ее. Потом приезжаю в город, шериф быстренько стряпает заявочку на премию. Через денек-другой я предъявляю доказательства уничтожения поганцев (а шерифу – того, что они были поганцами) и срубаю денег уже с городка. Хорошая схемка вырисовывается, только вот делать стоит наоборот – сначала в город, потом на базу. Чтобы, когда я Скотту о проделанной работе буду отчитываться, у шерифа уже подписанная в мэрии бумага с суммой вознаграждения от Монреаля на руках была. Надо будет с Эрлом детали разводки обсудить. Позже, когда будет что обсуждать, но почему-то мне кажется, что в такой малости шериф не откажет – вряд ли он еще и на страже городского бюджета стоит. Там свои пиявки. Главное – не зарываться, доказательную базу иметь и именно преступников мочить, а не любого, кто с виду плохим парнем покажется. И это во мне не стяжательские инстинкты говорят – на дело деньги нужны!
Договорившись с Эрлом встретиться попозже в салуне, я отправился на верховую прогулку по городу. Заодно прошвырнулся по магазинам. Хотел к Андрею заехать, но передумал – он мой старый индекс видел, наверняка изменениями в статусе заинтересуется, а мне не хочется на такие вопросы отвечать. Да и занят он, наверное, – переселенцы в город прикатили, теперь, скорее всего, вооружаются. По крайней мере я бы именно так поступил. Собственно, уже сделал.
Купил наконец вентилируемые стрелковые перчатки, для чего пришлось посетить вторую в городе оружейную лавку с вывеской: «Дэвид Фокс и Кo. Торговля оружием и амуницией». Как выяснилось, владельца лавки звали вовсе не Дэвид и фамилию он носил другую. Хотя и оказался далеким потомком человека, давшего имя торговой марке. Упор этот магазин делал именно на снаряжение и амуницию – оружия было немного, да и то комиссионное, в основном откровенный хлам. Перехватил Андрюша все оружейные потоки. Потом по ценам сравню, может, и сюда что-то из трофейного притащу… Зато снаряжение оказалось на уровне – было из чего выбрать. Я бы и набрал, но пока по финансам в пролете, ограничился перчатками и защитными очками – вещь нужная. Завтра, когда закроется финансовая дыра, можно будет еще раз сюда наведаться.
Потом я заскочил к Андрею, у которого толпились посетители, и пригласил в салун, сказав, что проставляюсь по случаю прибытия. Национальную традицию он игнорировать не смог и пообещал, что через некоторое время плюнет на все, закроет магазин и придет.
Посчитав, что достопримечательности форта Монреаль осмотрены в достаточной мере (особо не на что смотреть было – по окраинам халупы и бараки, все остальные постройки – простенькие дощатые домики, и только центр городишки поприличнее), я направил Буяна к «Фронтиру».
Посидели хорошо. Я прибыл первым, но не успел сделать заказ, как подъехал шериф. Затем подтянулся закончивший с делами Андрей. Оказалось, что здесь же собирается выпивать уже знакомый мне лошадник… вернее, мустангер, Жак, он тоже подсел к нашему столику. Надо будет договориться, чтобы трофейных морпусов к себе взял, хоть на время, пока не определюсь, где их держать. Потом присоединился сам владелец заведения. Последними подошли приглашенные Эрлом рейнджеры – Джошуа Смит и Дарко Дундич. Как-то сама собой неплохая компания организовалась.
Подстреленными мной фазанами нас потчевать не стали – мясо должно созреть. Для улучшения вкуса его выдерживают несколько дней. Иногда дичь подвешивают за голову и ждут, пока тушка не оторвется под собственным весом, но это совсем уж для гурманов… Я выбрал жаркое из дичи и овощи, остальные руководствовались собственными вкусами. Сэм хотел заплатить за мясо антилопы, но я отказался – пускай деньги в счет проставы идут.
Оба рейнджера оказались метисами. Джошуа – на три четверти. Кроме английской четвертинки от деда, в его жилах смешалась кровь индейцев кри, знаменитых ирокезов и родственных им гуронов. Тех самых, что вырезали могикан и которых откровенно (и предвзято) недолюбливал Фенимор Купер. Родословную Джошуа я узнал позже от Дарко. Сам худощавый, небольшого роста, мрачноватый Джошуа был немногословен. В разговоре практически не участвовал, ограничиваясь односложными «да» или «нет». Натуральный индеец Джо – почему-то такое сравнение на ум пришло…
Дарко, наоборот, был обаятельным и общительным человеком – наверняка женщинам нравится. Внешность соответствующая – мускулистый, смуглый красавец, но без малейшего намека на слащавость. Ростом примерно с меня, но уже в кости – быстрый и гибкий, как хищный зверь. Его отцом был черногорец, мать – индианка из «черноногих». Забавное сочетание – Дарко сам над этим подшучивал. Вырос и воспитывался в племени пикуни. Как только рейнджер упомянул про югославские корни, я сразу понял, кого он напоминает – кинематографического индейца Гойко Митича – типаж тот же. К слову, считается, что именно показ фильмов с участием этого актера, который блестяще провернули в резервациях Америки советские спецслужбы, спровоцировал мятеж в племени сиу-дакота. Восставшие индейцы захватили близлежащий городок и потом два с половиной месяца отстреливались от федералов. С винтовками и пистолетами сражались против вертолетов и бронетехники! Амеры всегда отличались полнейшим неумением воевать – только обстрелы и бомбардировки, иначе тут же огребали.
Оба метиса ходили в рейнджерах и на Земле, осуществляя военное присутствие на неосвоенных территориях Канады. Теперь здесь воплощают… До этого Дарко служил в Канадском полку специального назначения – «Черные дьяволы», а индеец Джо проходил службу в оперативной группе – «Страж Севера». В общем, колоритная парочка и опытная.
В ответ на откровенность Дарко я вкратце поведал о себе – кем был, чем занимался. Им тоже надо хоть немного знать о человеке, с которым в «дикие земли» собираются. Про то, что я русский, тут, по-моему, уже всем известно. Затем мы договорились, что в течение недели сделаем парочку коротких выездов – чисто ознакомительных. Не бесплатно, конечно. Когда закончу с тренировками на базе, сходим в длительный рейд. А там по результатам, дальше загадывать пока не будем… Закончив с обсуждением дел, вернулись к набирающей обороты пьянке.
На небольшой сцене наигрывала какие-то ковбойские мотивы (иногда переходя на шансон или креольские напевы) группа кантри – скрипка, губная гармошка, гитара и банджо. Солировала красивая, темпераментная, чем-то напоминающая испанку певичка. Оказалось, что в этом ВИА иногда, под настроение, играет Жак. Послушав меня вчера, он проникся русскими песнями и попросил спеть.
– Бесплатных представлений не даю, – попробовал отшутиться я.
– Боюсь, как минимум одно придется… – посетовал улыбающийся Жак. – Я Лауре про тебя рассказал – просто так не отвертишься.
– Да, нехорошо даме отказывать. – К нам подошла похожая на испанку певица. Судя по всему, эта самая Лаура. Ох, глазищи-то какие – так и зыркает, зараза!
– Только ради вас! Побуду один вечер на арене… – моментально сдался я.
Тут же нашлась вторая гитара, а музыканты обещали подыграть. Черт с ним, алкоголя в организме уже порядочно – самое песенное настроение. Попробуем…
Что им исполнить-то? Не Высоцкого же… Хотя некоторые из его французских песен могут подойти. У меня, кстати, тоже часть репертуара еще со времен «легионерства» на французский переведена, а кое-что и на английский.
Вспомнилась газетная статья. Значит, «Русские идут»? Ну тогда получайте! И я забацал песню, которую выучил на борту несущей боевое дежурство подлодки. Когда с группой товарищей готовился к глубокому рейду в зону интересов вероятного противника.
Зачем нам жены, зачем нам дети?
Земные радости не про нас.
Всё, чем живём на этом свете, —
немного воздуха и приказ.
Мы вышли в море служить народу,
да что-то не видно вокруг людей.
Подводная лодка уйдет под воду —
ищи её неизвестно где!
Здесь жирным туго, здесь тощим проще,
и целый день здесь стоит жара,
И нет здесь поля, и нет тут рощи,
и нет ни вечера, ни утра.
Над нами, как над упавшим камнем,
круги расходятся по воде.
Подводная лодка в пучины канет —
ищи её неизвестно где!
Нам на день солнце дают в награду,
и злого спирта ожог во рту.
Наживы ради, снимают бляди усталость нашу
в ночном порту.
Одну на всех нам делить невзгоду,
один нам рапорт давать судьбе.
Подводная лодка уйдет под воду —
ищи её неизвестно где!
В одну одежду мы все одеты,
не помним ни матери, ни жены.
Мы обтекаемы, как торпеды,
и, как ракеты, устремлены.
Ну кто там хочет спасти природу,
и детский смех, и весенний день?
Подводная лодка уходит в воду —
ищи её неизвестно где!
Народ в салуне выглядел несколько обалдевшим. Надо бы еще чего-то патриотичного добавить. Например, по песням о Гражданской войне пройтись. Понеслось: «Полюшко, поле», «Эх, дороги», «Там, вдали за рекой»…
Сначала я напевал музыкантам мелодию, а потом мы пытались что-то изобразить. Получалось на удивление неплохо, видимо, потому что исполнение кантри предполагает большую долю импровизации. Короче, подхватывали на лету. Надо сказать, в такой аранжировке песни выглядели необычно, но ковбоям Гекаты нравилось. Мне тоже. А почему бы не понравиться? Кругом вестерн натуральный, а тут слова и мелодии из истерна. «Будем исподволь любовь к революционным песням прививать», – внутренне усмехнулся я.
Все же великолепные были песни – так и хочется взлететь на коня и всю эту белую сволочь шашкой в капусту порубать! Хотя если бы в те времена родился, по убеждениям и от души рубал бы, напротив, краснопузую дрянь. Происхождение у меня отнюдь не рабоче-крестьянское – дедуля заповедовал об этом помнить. Вадбольские – древний, ведущий происхождение напрямую от Рюриковичей княжеский род, которому почти двенадцать веков! Учитывая, что сам Рюрик не «хрен с бугра», а, по любым представлениям, человек с родословной, то куда больше… Какие-нибудь Гольштейн-Готторпские-Романовы, Саксен-Кобург-Готские и прочие… Глюксбурги по сравнению с нами шавки беспородные. Однако это дела земные, и я не собираюсь с кем-либо генеалогическими древами меряться – так, к слову пришлось…
Потом дело дошло до казачьих песен: «Любо, братцы, любо» и «Черного ворона». Хотя для последнего кондиция явно была еще не та. По моим представлениям, «Ворона» надо а капелла, со слезой, приподнимая морду из салата, исполнять.
– А про любовь что-нибудь знаете? – кинув на меня многообещающий взгляд, поинтересовалась Лаура.
Не будем сопротивляться напору, напротив, навстречу прекрасному полу пойдем. Тем более что мне всегда нравились в меру спортивные, фигуристые, темпераментные брюнетки южноевропейского типа – очень соблазнительная девица! Такая в койке точно не помешает. Для полноценной релаксации и психологической реабилитации лучше баб и водки еще ничего не придумано… А у меня тут сплошной стресс – того и гляди, на людей кидаться начну! В общем, мне женское общество просто в лечебных целях необходимо. Поставил я себе конкретный диагноз. Немедленно к процедурам надо переходить!
– «Я старый солдат и не знаю слов любви»… – Здесь эта сентенция за оригинальную сойдет: советские фильмы они вряд ли смотрели.
Про любовь я, конечно, знал, но вот исполнять не любил, предпочитая любовью заниматься, а не петь про нее – от лирики вообще частенько с души воротит. Особенно если речь о попсе – реально мутит, бардовско-сопливо-турьевское тоже не в тему, как про «солнышко лесное» и тому подобное услышу, сразу блевать тянет. Правда, есть неплохой лирике заменитель. Женщин обычно торкает, еще и добавки просят… Одну из таких песен мы в свое время называли «лицемерной»: «На свете нет бабы такой, чтоб нас растревожить сумела. Налей, атаман, по одной, а бабы – последнее дело!» Поэтому, ничтоже сумняшеся, я, как бы в шутку, залихватски урезал сначала ее, а потом другую, о тяжкой судьбине воина:
Шел с войны сатана, сатана скучал,
Он к солдатке одной постучал.
Отдохну, говорит, слова не скажу…
Просто так, говорит, посижу.
А солдатка живет много лет одна,
Отдохнул у нее сатана…
Через год на печи ложками звенят,
Может, пять, может, шесть сатанят.
К дорогуше своей я б пришел давно,
Да стоит на пути черт Махно.
И пока я тружусь – маюсь на войне,
Ты, Маруся, не верь сатане.
Надо отметить, что как исполнитель я имел успех… или так показалось. Но орали, топали, свистели и хлопали громко. У диких америкосов свист не попытка освистать, простите за тавтологию, а выражение одобрения. Напоследок, перетянув струны цыганским строем, я все же выдал пару душещипательных романсов. На этом с театром одного актера решил заканчивать. Нужно охмуреж в следующую стадию переводить. Хотя не очень понятно, кто тут кого охмуряет – Лаура явно на меня глаз положила, но с женщинами полной ясности быть не может… По-любому, Сэма надо предупредить, чтобы номер мне приготовил. Не вернусь сегодня на базу – здесь заночую. Очень надеюсь, что не один…
Между тем народ начал потихоньку расползаться – поздно уже, а у всех завтра дела. Или нарождавшемуся светлому чувству мешать не захотели… Вскоре за столиком остались одни мы с Лаурой, усердно клеящие друг друга. Дальше по законам жанра флирт должен был переместиться в горизонтальную плоскость.
К сожалению, идиллия продлилась недолго – нам помешали. Я надеялся, что репутация русского отморозка позволит избежать многих проблем и конфликтов на ровном месте – остерегутся связываться. Но не угадал. Вернее, преувеличил собственную известность.
В салун завалилась очередная уже где-то изрядно подогретая троица посетителей. Как положено, при ножах и револьверах, но на бандитов не тянут, скорее, приехавшие в город развлечься вакеро. Каким-то образом они сразу опознали во мне новичка и направились к нашему мирному столику. Ну и куда, спрашивается, их несет? Газет, что ли, не читали? Правда, там моей фотографии не было…
– Парень, ты здесь недавно, наверное, еще не знаешь – такие девочки не для тебя, быстренько скройся куда-нибудь. Лаура, пойдем с нами посидишь. – Опершись руками о стол, при этом смахнув на пол мой бокал, с ходу заявил подошедший первым ковбоец. Драку заказывали? Чем-то он на мексиканца смахивает – темнокожий, кривоногий, с вислыми усами. И шляпа на нем хоть и фетровая, но не обычный здесь «стетсон», больше на сомбреро похожа. Я даже развеселился – ну как же, в салуне и без мордобоя?! Непорядок! Очень уж очень спокойно вечер проходил.
Вообще-то, обычная, но от этого не менее дурацкая ситуация, и выходов из нее немного… Я такое еще в подростковом возрасте проходил – попробуй, заявись в соседний поселок на дискотеку и потанцуй с местной красавицей… без драки уйти сложно. Скорее, вообще нереально! Став старше, за знакомство с девицей ты мог ввязаться в драку и в каком-нибудь провинциальном кабаке. А в начале девяностых это правило на любые расейские кабаки распространялось. В мировом масштабе, то есть в странах третьего и последующих миров, куда еще не проникли «общечеловеческие ценности» (а в таких местах я и старался держаться), дело обстояло похожим образом. Да и в любой «развитой» стране найдутся районы, где в обычае мужские разборки. Поэтому как действовать в данном случае, было давно понятно, чуть ли не с молоком матери впитано, отцами и дедами утверждено, после жизнью не раз проверено:
– Шляпу снял, рот закрыл, на …уй пошел! – дружелюбно посоветовал я грубияну.
– Что ты сказал?!
Продолжения я ждать не стал, дискуссии не планируется – будем сразу вежливости учить. Подбив «мексиканцу» руки, я ухватил его за голову и впечатал мордой в стол. Сразу после этого толчком отшвырнул куда-то вдаль.
Стоявшему рядом придурку, даже не вставая, незамысловато врезал ногой в пах. Потом из-за стола пришлось вылезти, набегающего третьего я встретил прямым в подбородок и сразу добавил по печени. Этому хватило, он неподвижно улегся рядом со своим скорчившимся в позе эмбриона и баюкающим поврежденное «хозяйство» другом.
Однако первый противник посчитал, что сломанного носа ему недостаточно. Собрав себя с пола, он рванулся в атаку. О, и нож в руке сверкнул, когда только выхватить успел. Это мне нравится! Достать, что ли, свой и выпустить ему кишки? Грязно будет… Не хочется в заведении сильно пачкать, и Лауре подобное зрелище может не понравиться – так справлюсь.
Зря «мексиканец» поножовщину затеял – скакать по помещению, уворачиваясь от клинка, у меня настроения нет. Красиво обезоружить грамотного бойца получается только в кино и у доморощенных сэнсэев. В реальности без порезов и травм вряд ли обойдется. Мне это надо? Тем более что «мексиканец» ножом работал привычно – это сразу видно. Поэтому я поступил проще – просто взял и огрел врага стулом… «Куда ему с голыми пятками против моей шашки!» Потом развернул подручный инвентарь ножками вперед и добавил ошеломленному противнику еще. Не рассматривал, куда там ему угодило, но забодал хорошо – аж скрючило бедолагу, и нож он сразу потерял. Не останавливаясь на достигнутом, я отбросил мебель, сократил дистанцию и от души отоварил гада кулаком в челюсть – там он и лег. Этому парню теперь долго придется бульончиком и жиденькой кашкой через трубочку питаться – челюсть однозначно сломана, и в зубах недостача будет. Хотя с доргской медициной, возможно, и быстро оправится, только денег придется отмусолить. В данном случае это справедливо – будет штрафом за наглость и глупость.
Не люблю затягивать рукопашную, а самому по морде получать нравится еще меньше, предпочитаю сразу и жестко конфликт гасить. Но в этот раз совсем уж калечить и добивать противников не стал. В местных правилах кабацкой драки несилен, могут не оценить. Знаю только, что оружие вытаскивать нельзя, хотя большинство посетителей вооружено – именно поэтому пальбу устраивать строго не рекомендуется, иначе любая разборка может закончиться бойней. Друг друга убивать – это на улицу. Пока же симпатии явно на моей стороне. Поэтому я чинно вернулся на свое место, попросил у Сэма бокал вместо разбитого, извинился за случившееся недоразумение перед дамой и предложил выпить за взаимопонимание и единение душ. Тост был принят благосклонно. Надеюсь, что без единения – хотя бы тел – сегодня тоже не обойдется.
– Еще раз сунетесь, пристрелю, – сообщил я слабо шевелящимся телам. И ненавязчиво приобняв девушку, сказал уже ей: – Пойдем на улицу, Лаура. Здесь шумно.
Лучше бы предложил сразу в номер подняться, но посчитал, что не стоит форсировать события. Как оказалось, напрасно…
– Интересный ты человек. Не успел появиться, как в газетах про тебя пишут, песни необычные поешь и дерешься здорово! – прильнув ко мне бедром и упругой грудью, проворковала Лаура.
Так и подмывало добавить: «А еще я на машинке штопать умею», – но, боюсь, неправильно поймут… Оригинальной фразы девушка слышать не могла, а вот на мысли о сравнении мужчины со швейной машинкой может навести. Я за бугром почти все время страдаю, что буржуины мой юмор не понимают – различие в культурах сказывается… Вместо этого, борясь с разом взбурлившими гормонами, как-то почти невпопад брякнул:
– Зато ты просто умница и красавица!
Мы расположились за столиком под навесом. Честно говоря, выйти на улицу стоило только ради того, чтобы посмотреть, как выглядит ночь на Гекате. Вчера за пьянкой с Брианом я это зрелище пропустил. В чужом небе ярко светили три луны разной степени «месячности»… Сложно рассуждать об убывании и возрастании месяца, когда лун несколько. В общем, в разных фазах – одна полная и две ущербных. Должно быть, запутанный тут лунный календарь, если вообще есть. А что творится с приливами-отливами, даже страшно представить!..
Мало того, с северной стороны небосвода полыхало и переливалось невиданное в таких широтах на Земле полярное сияние. Сложить дважды два несложно, в методичке исходные данные были: сильная магнитосфера планеты, высокая солнечная активность, возмущенные потоки солнечного ветра – как результат северные сияния вплоть до экватора и магнитные бури, будь они неладны. Вроде южная ночь на дворе, но не темнее, чем в Питере белыми ночами. Или это еще модификации зрения сказываются? Красиво, но для диверсанта и темных дел плохо, надеюсь, тут не всегда так светло.
Романтический вечер с иллюминацией и сразу под тремя лунами как-то не задался… Нет, с Лаурой все было нормально, мы изо всех сил флиртовали, и дело двигалось к закономерному финалу, но я подспудно ощущал некую тревогу.
Этих парней я заметил минут через пятнадцать после того, как мы выбрались на свежий воздух. Они вышли из салуна и уселись за столик невдалеке от нас. Их тоже оказалось трое, и от них ощутимо тянуло неприятностями – уж больно нехорошие взгляды на нас кидали. Друзья тех, кого я отметелил? Возможно… Большим количеством недругов я тут обзавестись еще не успел. Вроде эти рожи где-то рядом с потерпевшими мелькали, но особо я не присматривался. Надо быть настороже. Но сильно я не опасался – с теми справился и этих, если потребуется, урою. Того, что случилось позже, откровенно не ожидал – какой-никакой, а город вокруг, да и место довольно людное.
Один из троицы поднялся и, на ходу доставая из кобуры револьвер, целеустремленно направился прямо к нам. Двое других тоже вскочили и потянулись за своими пушками. Да нас сейчас убивать будут! Время как будто притормозило. Неторопливо поднимался револьвер в руке нападающего. Мои руки лежали на столе, и выхватить оружие я никак не успевал. Это понимал и враг – он выстрелит первым. Отказываюсь понимать – здесь что, за обычный мордобой убивать принято? Но не время рассуждать! Потом поинтересуюсь… если уцелею.
Количеству дел, которые я успел совершить в следующее мгновение, позавидовал бы сам Юлий Цезарь. Слитным кистевым движением выхватил из рукава нож и метнул его в горло убийцы. Другой рукой я опрокинул назад стул с Лаурой. Только подол и ноги мелькнули – красивые, кстати. Я не злодей, который с женщинами неаккуратно обращается. Просто надо было ее с линии огня убрать, чтобы под пули не угодила. А в падении со стула нет ничего опасного, даже почти не больно – затылок рефлекторно приподымается, а удар об пол принимает и равномерно распределяет спинка стула. Попробуйте, если не верите. Любители на стульях качаться могут подтвердить – легкий испуг, вот и все неудобства.
Сам я в этот момент тоже валился со стула, только вбок. Одновременно пытался вырвать из наплечной кобуры кольт. Упав, больно приложился локтем и бедром, на котором висел револьвер, зато вытащил наконец пистолет. Все случилось очень быстро, первый противник даже не осознал, что уже труп. Так и застыл с револьвером в одной руке, другой начав тянуться к засевшему в горле клинку. Двоим сзади понять, что произошло, было еще сложнее. Только тут грохнул первый выстрел – стрелял покойник… Прямо себе под ноги, рефлекторно надавив на спусковой крючок. Руку до шеи он так и не донес, а начал заваливаться назад. Это как будто послужило сигналом – враги открыли огонь.
Первые суматошные выстрелы прошли где-то выше, примерно там, где я должен был находиться, сидя за столом. Но я валялся на полу и времени даром не терял, а выпустил две пули подряд, метя в грудь одного из бандитов. Мощная штука этот кольт, сразу понятно, что попал, – врага просто унесло! После этого перекатился в сторону, сбивая прицел последнему противнику, и выстрелил еще дважды, заставляя его суетиться и нервничать. Принимать бой он не стал и, наобум отстреливаясь, рванул на улицу. Упускать врага не хотелось, и поговорить с ним желание появилось – попробую живым взять, значит, метим по нижнему уровню. Я прицелился и всадил пулю прямо в задницу беглецу, как раз когда он перепрыгивал невысокое дощатое ограждение вокруг салуна – просто на лету снял! Удачно попал… хотя метил в бедро. Тот заорал, зацепился ногой за заборчик и воткнулся мордой в землю. Сейчас аккуратненько подойдем, отберем опасные игрушки и поговорим по душам.
Как моментально выяснилось, расслабился я рановато – возле головы противно взвизгнула пуля! Черт! С ними еще кто-то был. Повторный выстрел, и свинцовый гостинец вонзился в землю прямо у меня перед носом – судя по звуку, из винтовки бьют. Вспышка выстрела сверкнула от коновязи, я ответил на нее двумя оставшимися патронами, отбросил разряженный пистолет – некогда магазин менять и, выхватывая «анаконду», перекатом ушел вперед. Тут и спрятаться-то негде. До дверей салуна добежать не успею – снимут. Кстати, оттуда под пули никто лезть не спешит, хотя подмога мне бы не помешала. Остается только очень быстро перемещаться, маневрировать и идти в атаку.
В этот момент зашевелился подранок, я увидел, что револьвера он так и не выпустил, и, проскакивая мимо, успокоил его пулей в голову – не до «языков» сейчас, а если так, недобитка оставлять нельзя: дел натворить может.
Целящийся в меня из винтовки стрелок гарцевал на мустанге перед салуном. Оттого, наверное, сначала и промахнулся – с седла стрелять не так-то просто. Мы выстрелили почти одновременно, и опять оба промазали. Дальше стрелок судьбу испытывать не стал, развернул мустанга и понесся прочь от салуна. За ним в поводу шла пятерка морпусов. Не иначе подельников своих дожидался, чтобы те после «дела» имели возможность, не теряя времени, свалить. Ну и подстраховывал заодно. А почему запасных мустангов пять: еще кто-то с ними был или лишние два просто вьючные? Похоже, последнее, иначе новые противники уже бы нарисовались. Уйдет ведь, гад! Я выпустил ему вслед остатки барабана… но безрезультатно. Надо догонять!
Задержался я буквально на несколько секунд. Подскочил у Лауре и убедился, что с ней все в порядке. Жива-здорова, лежит себе на земле и только глазами обалдело хлопает.
– Прости, Лаура, надо узнать, кто были эти парни, или хотя бы прикончить последнего – нельзя убийц за спиной оставлять! Как бы ни хотелось, не могу с тобой сейчас остаться! Извини еще раз…
Не знаю, поняла ли она хоть что-нибудь из того, что я сказал, но больше медлить нельзя. Тут найдется, кому ее утешить и в чувство привести. Вот же, блин, как все неудачно получилось!..
Я рванул к коновязи. На бегу подхватил с пола кольт и, сменив магазин, бросил оружие в кобуру. Не теряя времени на распутывание узлов, перехватил поводья ножом и, взлетев в седло, с ходу послал Буяна в галоп.
Или Буян у меня выдающийся первостатейный скакун, или всадника тормозили заводные мустанги, на которых, кстати, было что-то изрядно навьючено, но, сумасшедшим аллюром пролетев несколько кварталов – только ветер в ушах свистел, я начал беглеца догонять. Почувствовав за спиной настигающую погоню, он развернулся, и тишину ночного воздуха разорвал звук выстрелов. Пускай патроны жжет – тряска такая, что попасть можно только случайно. Однако как бодрит!
Кровь кипела от избытка адреналина. Вот оказывается, чего мне на Земле не хватало – бешеной ночной скачки со стрельбой. И ведь адреналиновым наркоманом себя не считаю. Но тут просто непередаваемые ощущения! Круче, наверное, только лихая кавалерийская атака с шашкой наголо. «Я потомок хана Мамая, подо мною гарцует конь! Сколько душ загубил, не знаю, азиатский в груди огонь!»
«Интересно, мне там со всеми этими модификациями, с гормональным балансом чего-нибудь случайно не наворотили?» – мелькнула по краю сознания удивленная трезвая мысль. Раньше порывов шашкой помахать я за собой не замечал – других развлечений хватало. Так же быстро, как проскочила, мысль и выветрилась…
Беглец несколько раз вильнул по улицам, и мы вылетели на окраину города. Все же пора это дело как-то заканчивать. Проблема в том, что стрелять на скаку я умею не слишком здорово и править конем одними ногами никогда не учился. Так что трогать карабин даже не стал. Из пистолета тоже много не навоюешь, но несколько раз я чисто для острастки и в соответствии с духом погони пальнул – естественно, мимо.
Еще немного подсократив дистанцию, я схватился за «хаудах» и дуплетом разрядил его в спину улепетывающего бандюги – у картечи из обреза разлет хороший, большую площадь накроет. В этот раз повезло – вражину явно зацепило, проскакав еще немного, он начал крениться на бок, а мустанги ощутимо сбавили ход. Поравнявшись с беглецом, я тычком стволов в бок просто вышиб его из седла – приехали.
Несостоявшийся убивец ворочался на земле и постанывал. На спине и плече расплывались кровавые пятна. Штуки три картечины в него угодили, не меньше. Но это не смертельно – для обреза расстояние было приличное, глубоко войти и что-то серьезно повредить они не могли.
Я спрыгнул с коня, подошел вплотную к подстреленному и пнул его ногой по ране. Бандюга нечеловеческим голосом взвыл. Но меня это не напрягло и сочувствия совершенно не вызвало.
– Рассказывай, что ли, кто такие, чего хотели, зачем стреляли?
Тот прекратил орать, зато начал материться. Тогда я достал нож, приподнял бандита за волосы и чиркнул лезвием ему по лбу.
– Давай-ка, дружок, я тебя для начала оскальпирую. Или ты с обрезания начать предпочитаешь? Под корень. Могу и это устроить. Я очень злой, вы мне свидание сорвали, паразиты!
Через пару минут пленный очень хотел поделиться всем, о чем знал, и говорил, не умолкая, просто захлебываясь словами.
Погоня у нас получилась веселая и шумная. Кто-то стукнул, и «Рэнглер» шерифа примчался следом за нами уже минут через пятнадцать, прямо по горячим следам. Можно сказать, по еще неостывшему бандитскому навозу. До прибытия поднятого из кровати Гарретта я успел выяснить, что на меня чисто случайно наткнулись остатки вчерашней банды – заехали на разведку в город, судьбу пропавших выяснить, про мои подвиги услышали, а уже в салуне и самого героя увидели. Естественно, горячие гекатские парни захотели отомстить, но поторопились, потому и покушение плохо подготовили. С другой стороны, что там готовить? Их четверо – я один, ничего не подозревая, с барышней беседую. Замочить по-быстрому, на коней – и ходу! Однако не вышло…
Интереснее было другое – в живых осталось еще пятеро налетчиков, последние из шайки сейчас на своей базе в горах. Хорошо простимулированный мною пленник подробно поведал, где и как ее искать, и даже, старательно елозя пальцем, место на карте указал. Жаль только, что карта паршивая, из методички, но ничего – найдем.
С прибытием законной власти в лице шерифа место исповедника пришлось уступить ему. Эрл перевязал бандита, что-то ему вколол и принялся методично выяснять обстоятельства нападения. Я побродил вокруг, стреножил морпусов, чтобы не разбредались, а заодно мельком глянул во вьюки. Потом присел на камень рядом с шерифом и перезарядил револьвер.
– А что с этим будет? – ткнул я дулом в нападавшего и за это пострадавшего, когда Эрл ненадолго прервался с допросом.
– Да как обычно. Допросим, и поедет на рудники. Если что интересное про сообщников выясним, рейнджеры скатаются проверить, – не задумываясь, отозвался шериф.
– И что, премии за него нет?
– В розыске он не числится, и город премий не назначал.
Мне такой расклад совершенно не понравился. Я немного поразмыслил, спокойно поднял револьвер и выстрелил в голову раненому бандиту – аж во все стороны брызнуло! После чего прокомментировал:
– Смотри-ка, какой шустрый, сбежать пытался.
Вот, мля, о чем я думал, в бошку ему стреляя, – тыква вдребезги, отличный скальп попортил!
– Ты что творишь?! – взвился забрызганный кровищей и мозгами Гарретт. Но переживал он явно не об этом.
– А ничего. Он меня убить пытался, так что я в своем праве и каштаны из огня ни для кого таскать не собираюсь. Все, что надо, он мне уже рассказал. Без премии за его труп тоже оставаться не хочу, а дарить доргам еще одного раба – тем более! Завтра на базе за него и остальных деньги получу, а ты факт нападения подтвердишь. – Я твердо взглянул в глаза шерифу. Надо дать понять, что прыгать под его дудку я не стану. – И выписывай ордер или как это тут называется… от Монреаля – на уничтожение остатков банды. Сам к ним в гости прокачусь.
– Не круто берешь?
– Нормально. И еще один момент: недобитки о том, что здесь случилось, обязательно узнают, и довольно скоро. Если бы у вас сидел их сообщник, элементарно смогли бы понять, что базу он сдаст, и ждали бы гостей или вообще место дислокации сменили бы. Ищи их потом… Рейнджеры же прямо сейчас не сорвутся их брать. Я прав? А так все мертвы, остаткам банды срочно куда-то срываться не надо. Уловил мысль? Рейнджеры – парни неплохие. Но собственный авторитет надо нарабатывать, поэтому рейд будет чисто мой. Вот в дальнейшем можно и сотрудничать.
– Понял я тебя, понял. Пленных, видимо, не будет?
– Зачем? Тебе они, что ли, нужны? Если очень надо, то «языка» приволоку, но это за отдельные деньги. Готов раскрутить мэрию еще потратиться? Тогда со всем нашим удовольствием.
– Не дадут они денег сверху, – проворчал шериф. – Но всегда желательно банды захватывать, а не поголовно уничтожать.
– Бесплатно – это не ко мне, только трупы получат. Совершенно не собираюсь, рискуя собственной шкурой, помогать какой-то жирной управленческой дряни перед «инками» прогибаться.
– Оставь хоть координаты, где в случае чего базу бандитов искать… или твой труп.
– Не вопрос, тебе оставлю. Но очень большая просьба: не стоит меня подстраховывать и под ногами путаться – я там все живое наглухо валить буду. Держитесь подальше, когда русский спецназ работает. Не переживай, Эрл, там их только пятеро осталось, мы с Брианом справимся.
– Обычно для штурма совсем другое соотношение сторон требуется. Не двое против пяти, – покачал головой шериф.
– Какой штурм? Это антитеррор так работает, у них другая специфика, а диверсанту всегда приходится выступать против превосходящих сил. Намного превосходящих, замечу! Мне так привычнее. Вырежем тварей – пикнуть не успеют.
– Ирландец-то твой не диверсант.
– Зато террорист не из последних. Если ты не в курсе, в ИРА практику проходил, – ухмыльнулся я. – Но ему не надо никого резать, на подхвате будет, в случае чего огнем поддержит, а так сам справлюсь. Они меня из засады положить не смогли, и тут, неожиданно напав, тоже – дилетанты. В этот раз инициатива будет на моей стороне – поверь, им не светит.
– Не надо недооценивать противника.
– И не собираюсь. Но уничтожение вражеских баз, опорных пунктов и всего подобного… было моей работой. Раз жив до сих пор, значит, нормально справлялся.
– Ладно. Делай, как знаешь…
– Пиши заявку на банду. И премию побольше вставить не забудь, аргументируй, что особо опасны – вон, прямо в городе на мирных людей бросаются, собаки бешеные! – весело бросил я и расстегнул на трупе ремень с кобурой. Все в дом – все в семью! Сейчас и карманы обшарим…
Добыча с тела была небольшой: нож, револьвер и немного денег. Зато на мустангах много чего навьючено – тюки здоровенные висят и винтовки у седел. Похоже, разбойнички не только на разведку, но и затариваться в город приехали. Я мельком уже глянул: в тюках продукты и боеприпасы. Еще трупы у салуна надо обобрать, если их без меня не оприходовали. Но это вряд ли, здесь так не принято: трофеи – дело святое! «Сапог победителя, случалось, принадлежал побежденному». Сами кони – тоже немалая ценность, а с «привязкой» только два из шести. Я такие вещи как-то сразу подмечать научился – обыкновенные и импринтинговые морпусы совершенно по-разному себя ведут. Значит, у меня еще четыре зверя на балансе… Завтра же весь табун к Жаку пригоню! Нет, не завтра – на завтра другие дела намечаются. Но сразу, как только освобожусь.
«Тогда считать мы стали раны». В этот раз вроде обошлось – несколько царапин не в счет. Тогда трофеи буду считать и скальпы снимать – хорошая традиция, мне понравилась. Вот и первые «головы» в мою копилку, имеется в виду как скаута. Даже искать не пришлось, разбойнички сами принесли. За остальными, правда, придется съездить – что поделать, такая работа!
Еще с Лаурой надо как-то прояснить. Все же слишком бурно наше свидание проходило. К тому же уронил девушку невежливо и даже не удосужился вовремя посочувствовать. Жива, и ладно. Вскочил в седло и, размахивая пистолетами, помчался за врагами. Зато пулю не схватила, а я сильно торопился, но женщина таких доводов может не понять. Не передумала ли она с мужчиной, так притягивающим неприятности, время проводить? Смогу ее понять – человек, вокруг которого свищут пули и рекой льется кровища, не самый подходящий кавалер. Хотя баба – загадка! Частенько они выбирают самых отмороженных мужиков… а потом пытаются такого зверюгу в комнатную собачонку превратить. Правда, со мной эти номера не проходят… наверное, поэтому до сих пор холостяк. В любом случае изобразить полнейшее раскаянье точно не помешает – с меня не убудет. В ножки упасть, моля о прощении… Может, что-нибудь еще и получится.
Ладно, ближайшая диспозиция ясна – сбиваем мустангов в стаю и выдвигаемся в сторону салуна. С ристалища на позорище, так сказать…
