Глава 16
Геннадий Соломин
Добираться до квартиры, снятой Глазом и его отмороженной компанией, пришлось своим ходом. И не заходя в метро – светиться перед камерами никому не хотелось. Поэтому, разделившись, ребята разбежались по переулкам, договорившись встретиться около дома пиццы на Дорогомиловке. Сменив несколько частников и поколесив по вечерней Москве, я добрался до места сбора минут через сорок. И оказался первым – никого из ребят еще не было. Прогуляв по улице минут десять, я, наконец, увидел, как из притормозившей неподалеку машины выпрыгивает Вовка с женой, и быстрым шагом направился к ним:
– Блин, ну вы даете… Зачем было валить их насмерть? Ну, поломать кого, люлей навешать – я бы еще понял… А так – я просто хренею без баяна…
– Да, в общем, мы думали, что это за нами… – пожала плечами Беата. – А то, что это твои дела, я лично поняла не сразу… И перестала бить насмерть. Но… била не я одна.
– Соловей. Ребят не учили бить вполсилы. – хмыкнул Глаз. – Это у нас есть правила бесконтактного карате, да и контактное, в общем-то, весьма отличается от реального боя не на жизнь, а на смерть. А они выросли там, где идет война… И соответственно…
– Щепа, ты бредишь… – поморщился я. – Где это у нас идет такая война, что люди не умеют тормозить удары? Я видел, как бил Угги. Вернее, сам результат – вы чертовски быстро двигаетесь, киборги, блин… Свернутые шеи, проломленные кадыки, переносицы, вбитые в мозг… Вас надо в Кащенко!
– Ну да, расскажи тебе про то, где и как они росли, ты нас именно туда и упечешь… – грустно погладив жену по коротким волосам, криво улыбнулся Вован. – Поверь, это еще были цветочки. Будь у кого из них что-нибудь колющее-режущее – ты бы неделю спать не смог…
– Ну, спать, я, положим, смог бы по-любому… – начал было я, но тут подъехала еще одна машина.
– О, вот и Олег с Угги… – развеселился Глаз. – Привет, лягушки-путешественницы… как там, в Отрадном? Лето?
– Эрика еще нет? – не обращая внимания на болтовню друга, поинтересовался Коренев. – Как бы он не потерялся…
– Звякни ему на мобилу! – врезав себя по лбу, расхохотался Щепкин. – Вот лохи-то… совсем отвыкли от цивилизации…
– Ч-черт… надо же… – посмотрев на него совершенно дурными глазами, Олег вытащил из кармана телефон: – Алло, Эрик! Ты где? Ну, спроси у водителя… Крылатские холмы? М-да… ладно, ждем… Не так далеко, в принципе…
– Во, лоха-то катают… Как в Подольск-то не завезли… – веселился Глаз. – Водила попался разбитной…
– Оп-па… Блин, Кириллову надо звякнуть… – прикрыв ему рот широченной, как лопата, ладонью, вполголоса сказал Коренев. – Если наши оторвались от преследования при переходе, то они ему точно позвонят… Черт, хоть бы он не сменил номер…
– Алло, Михаила Вениаминовича можно услышать? Здравствуйте, это Коренев… Простите за поздний звонок… – Услышав голос собеседника, Олег явно обрадовался.
– Что? Как так? И… Марк Иванович? А-а-а… сын? – По мере того, как невидимый собеседник вводил в курс интересующего его вопроса, на лице Коренева сначала пропала улыбка, а потом заиграла такая злая ухмылка, что мне стало немного не по себе…
– Ясно… Его номер не подскажете? – изменившимся от еле сдерживаемого бешенства голосом попросил он. – Так, запомнил… Я вам еще позвоню, ладно? Большое спасибо… До свидания…
– Ну, что там, Ольгерд? – вцепившись в руку брата, спросила Беата.
– Ольгерд? – не понял я. – Или Олег?
– Их ждали на переходе… Дед с Самирчиком отбился и ушел. Машу взяли. И ее, кажется, ранило…
– Как это: Дед – и ушел? – ошалело спросили все присутствующие.
– Сам не понял… Он в Москве уже. Кириллов помог… Ребенок – у друзей Миши где-то в Европе. Его вряд ли найдут… Утром позвоню Деду и все узнаю…
– А почему не сейчас? – спросил Эрик.
– За себя не ручаюсь… Злой как собака…
– Видимо, не было другого выхода… – буркнул Вовка. – Молчу, молчу, молчу…
– Ладно, пошли домой. Думаю, Сема должен быть уже там. И, небось, издергался уже… – сменила тему Беата. – Кстати, Гена, ты не хочешь нам рассказать, что там у тебя за проблемы?
– Да, в общем, не у меня… есть у нас в районе деятели, которые считают себя крутыми… – принялся я за рассказ…
… – Уродов надо мочить! – выслушав мое повествование, хихикнул Глаз. – Вот ребята и постарались…
– М-да… Отвык я от всего этого… – Олег, открывая дверь в подъезд, чуть не оторвал закрепленную на соплях ручку и злобно пнул ни в чем не повинную створку ногой. – Скотов тут немерено…
– Думаю, от тебя не отстанут… Ладно, хоть это и не вписывается в наши планы, но этот вопрос придется решать… Кстати, твой человечек в ментовке не сложит два и два? Ты интересовался этим самым Макриным, после того как он оказался в больнице… Потом кто-то положил его людей… Тенденция однако… – хохотнул Щепкин.
– Не свяжет. Даже если его будут к этому принуждать… – уверенно сказал я. – Парень два года пытался посадить урода, который изнасиловал дочку его приятеля. И не смог – тот откупился. Теперь от слова «насильник» или «педофил» его просто колбасит. Была бы его воля – он бы их стрелял на месте… Нормальный мужик…
– Ясно. Будем надеяться, что с этой стороны нам ничего не угрожает…
– Ребят, я маму предупрежу, что не приеду, ладно? – отставая от идущих по лестнице ребят, попросил я. – Кстати, лифт есть… Че вы пешком-то ломанулись?
– Звони, конечно… Да тут недалеко… каких-то шесть этажей…
Беата, Ремезов и незнакомый мне седой здоровяк появились в квартире около двенадцати. К этому времени я успел выспаться, размяться и поработать в паре с согласившимся на спарринг только после получасовых уговоров Щепкиным. Как оказалось, нежелание немного попинать друг друга было вызвано совсем не тем, что он вышел из формы. А желанием поберечь мое самолюбие! За прошедшее с момента последней нашей встречи время он стал раза в два жестче и быстрее! С первой секунды боя я чувствовал себя мышонком в лапах объевшегося кота – мои жалкие попытки атаковать пресекались настолько легко и непринужденно, что я, несмотря на взыгравшее самолюбие, вынужден был признать себя проигравшим. И начать терроризировать Глаза на предмет выяснения тренера, который его всему этому научил. Как ни странно, его ответ меня не удивил – при всем уважении к бывшему сослуживцу, Олег (или все-таки Ольгерд?) смотрелся намного опаснее. Но домогаться до Коренева я не решился – сидящий в Интернете парень, мягко выражаясь, все еще был не в духе…
– А вот и мы! – раздалось в прихожей, когда я уже решил смотаться домой. – Тачка у подъезда. Дед – рядом… Ольгерд… Там не было вариантов… Или Маша, или Самирчик… – затараторила Беата. – Так что будем ее вытаскивать…
– Привет, Дед! – голоса бросившихся в прихожую ребят заставили меня выйти из кухни, где я пытался заварить себе чай.
Могучий старик выглядел немного потерянным. Поздоровавшись со всеми, он угрюмо кивнул Олегу в сторону двери в ванную и, зайдя с ним внутрь, прикрыл за собой дверь…
– Может, мне пойти погулять? – на всякий случай спросил я у стоящего рядом Вовки.
– Нет, не стоит… Ща разберутся, и все будет путем… А появляться дома тебе пока не стоит…
– Блин, а в спальне поговорить нельзя было? – вполголоса поинтересовалась Беата. – Я хотела умыться… А то похожа демоны знают на кого…
– Ну, в общем, и я знаю… – тут же подколол супругу Щепкин. – Классическая тупая блондинка из анекдотов… По совместительству – труженица подворотен и проспектов…
Удара разъяренной девушки я не увидел ВООБЩЕ! И реакции Глаза – тоже. Он просто возник на стене метрах в пяти от меня и тихонько сполз на пол…
– Ой, блин, перестаралась… – испуганно всплеснув руками, Беата метнулась к мужу.
– Это я дошутился… – хрипло пробурчал пытающийся вдохнуть Вовка, потирая правой рукой грудь. – Прости, милая…
– Это ты меня прости… – покрывая лицо Щепкина поцелуями, испуганно пробормотала она. – Тебе больно?
– Как может быть больно от твоих поцелуев? – сделав квадратные глаза, хихикнул он. – Ради них я готов получать такие удары раз в десять минут…
– Гад! – заулыбалась девушка. – Поможешь мне переодеться? А то меня достал этот пояс, который тут почему-то называют юбкой…
– Глазу повезло. Успел ускориться и принять удар нормально… – провожая взглядом влюбленную парочку, улыбнулся Эрик. – Иначе бы Хвостик сломала бы ему грудину…
– А почему Хвостик? – наконец-то задал я интересующий вопрос.
– Да в детстве она мечтала тренироваться вместе с Ольгердом. Моталась следом с утра и до вечера. Но ее не брали. Так Беата пробиралась к тренировочной площадке и подсматривала за воинами, а потом тренировалась с чем попало. В общем, тогда к ней и прилипло это прозвище…
– М-да, удар у нее поставлен… – не смог не признать я. – Далеко не женский…
Эрик посмотрел на меня, как на идиота:
– Да из нашей компании с ней справится только Ольгерд и Дед. И те с трудом…
– Не может быть… – Представляя себе Беату, дерущуюся против того же Угги, я с сомнением посмотрел на Эрика. – А Угги?
– Угги умрет через пару секунд… От силы… – вполне серьезно ответил он. – А я – и того быстрее…
– Синтия Ротрок? – все еще не веря, хмыкнул я.
– А кто это?
– Ученица Чака Норриса…
– А он кто? – пожав плечами, спросил парень.
– Как, и про него не слышал? – ошалело спросил я. – А каким стилем карате вы занимаетесь?
– Что такое «карате»? А, блин, это же ваша школа рукопашного боя! – хихикнул Эрик. – Не, мы занимаемся чем-то вроде вашего «Кендо». Работаем на мечах…
– Историческое фехтование?
– Ну, типа того… Ладно, пошли в комнату, что мы тут стоим? – наконец, сообразил он и первым вышел из прихожей в гостиную…
