Глава 11
История Хаторанского Союза начинается в тот момент, когда правители Лигонской империи решили создать на удаленной планете своего рода заповедник для тех, кого они называли паранормами. В своем стремлении очистить общество от непонятных и неподконтрольных элементов лигонцы ухитрились сослать на Элору значительную часть научных кадров империи и тех, чье поведение и способности они считали опасными для себя.
Предоставленные сами себе представители научных, творческих и иных кругов не сразу пришли к мысли, что либеральные ценности хороши только там, где наличествует общество, на котором могут паразитировать эти ценности.
Необходимость воссоздавать все технологические цепочки с ноля, обеспечить обществу достойный уровень жизни привела сначала к жестокой, но эффективной диктатуре, которая позволила в короткие сроки создать инфраструктуру и работающий государственный аппарат.
Первым правителем Хаторан стал Ранвор, заставивший работать каждого члена общества и установивший первый «Кодекс разума». После него были другие, но имя первого правителя навеки вписано в книгу славы Союза.
Первым, кто начал изучение магии как науки, стал верный соратник Ранвора — кон тио Авасар. Именно он стал родоначальником основных научных дисциплин, таких, как нелинейная геометрия и структурная энергетика. Его ученики — Ром Брао, Теннар Гийом, Сандр Гром, Вилар Снег и Ник Конов — стали основоположниками пяти магических школ, теперь известных как огонь, вода, воздух, металл и дерево, образующих Великую Пентаграмму Магии.
Не забыто потомками и еще одно деяние великого Авасара — установление контакта с народом линн. Именно они передали основной массив магических знаний, что позволило нам в короткие сроки достичь значительных успехов.
Сейчас высокое искусство магии изучается в сотнях школ и десятках высших учебных заведений, главным из которых по праву является Великая Академия Магии под руководством кон тио Авасара.
Из статьи «Наш мир» учебника начальной школы.
Редакция Ти Карнах, 6-е издание, 210 год новой эры
Просторная удобная машина Теннайо, которую язык не поворачивался назвать иначе, чем экипаж, была сделана или покрыта красным деревом, скрепленным начищенными до блеска медными заклепками. Внутри стояло шесть удобных, обшитых мягкой кожей кресел, а единственный видимый орган управления представлял собой небольшой круглый штурвал. В корме экипажа оказался багажник, куда легко уместились три объемистые сумки с вещами Алена и Хишана. Закрыв крышку, линн занял свое место за штурвалом и с улыбкой кивнул пассажирам.
— Ничего не забыли? Тогда поехали.
Откуда-то сбоку, из-под деревянной обшивки выдвинулась панель вполне современного вида, и, скользнув пальцами по сенсорному экрану, Теннайо запустил двигатель. Прогрев накопители, он включил силовой купол над пассажирским отсеком и не торопясь поднял машину в воздух.
Аринар быстро пропал в дымке за кормой, а под корабликом расстилалась бескрайняя гладь океана. Несколько раз Хишан видел летающие и плавающие корабли, но в целом планета казалась безлюдной. Пока на горизонте не возник берег, а на берегу — огромный город, больше Аринара в несколько раз.
— Тис-Савар, — пояснил, не поворачиваясь, Теннайо. — Наша столица. Довольно шумное место, но там бывает весьма интересно. Особенно в дни праздников. Что, кстати, случается довольно часто.
— Работать не любим? — со смешком прокомментировал Ален.
— Да нет, — не согласился линн, — работают тут до дрожи в коленях. Просто умеют и любят отдыхать.
Тем временем корабль, шедший с большой скоростью, миновал город, и под его деревянным брюхом замелькали поля и фермы.
— Сейчас перелетим Тхай-Сеон, это большой лесной массив, реку — и мы почти дома. — Линн поднял машину повыше и повернул рычаг регулятора скорости до предела.
Воздух сразу словно сгустился и даже не запел, а загремел на неровностях обшивки. Чертыхнувшись, Теннайо включил силовую защиту корпуса, и звуки стихли до ровного гудения генератора.
Мелькнувшую внизу реку Хишан на такой скорости и не заметил, если бы не отражение солнца, блеснувшее прямо в глаза. Потом флаер полез еще выше, и внизу величаво проплыли горы. Затем корабль снизился, промчавшись над еще одним островком леса, выскочил к побережью и пошел над морем к видневшимся вдалеке скалам.
— Ну вот, собственно, мы и прибыли. — Линн заложил крутой вираж, и флаер стал заходить на посадку прямо внутрь огромной пещеры в скале.
Вполне современные посадочные огни и навигационные знаки вспыхнули, стоило флаеру преодолеть какую-то невидимую границу. Уверенным движением Теннайо притер машину к прямой, словно линейка, полосе и, погасив скорость, выключил купол.
— Добро пожаловать. — Он первым вышел наружу и с улыбкой смотрел, как молодая еще девушка с такими же, как у него, волосами, словно отлитыми из красного золота, торопится к ним навстречу.
— Тенни? — Она чуть поклонилась и перевела взгляд на гостей.
— Хочу представить тебе наших гостей. — Теннайо поклонился в ответ. — Кон Ален Лид и его сын, Хишан Лид.
— Рада приветствовать вас в доме Теннарион. — Голос у нее был тихий и прозрачный, словно журчание ручейка.
— Это моя дочь, Фаттриона.
— Можно просто Фатти. — Девушка очаровательно улыбнулась. — Пойдемте, я покажу ваши апартаменты. — Она сделала приглашающее движение рукой и, не оборачиваясь, пошла вперед. — Сумки можно оставить здесь, слуги потом принесут.
— Идите, идите. — Линн улыбнулся. — Я распоряжусь. Жду вас к обеду через два часа.
Предоставленные им комнаты были по-царски роскошны. Антикварная мебель, картины, которым даже на первый взгляд было куда больше двухсот лет, и ковры, застилавшие весь пол. Комнат было пять. Две спальни, гостиная и два кабинета располагались в отдельном блоке, откуда был прямой выход к бассейну на восьмом уровне и к лифту в парк на десятом. Но, несмотря на архаичный вид, дом был оборудован вполне современной техникой, правда, прячущейся до поры под оболочкой старины.
Все это с милой улыбкой пояснила Фатти, ведя их по огромным, словно спортзал, комнатам.
— Еду можно заказывать через стандартный терминал. — Она коснулась стенной панели, и та крутанулась вокруг вертикальной оси, показав свою высокотехнологичную сторону. — Здесь же управление климатом и другими функциями комнаты. Такой терминал стоит в каждой комнате, слева от дверей в ближайшей к проходу панели.
— А есть какие-то правила, которые не стоит нарушать вежливым гостям? — поинтересовался Ален.
— Конечно. — Фатти рассмеялась. — Вы окажете нам большую честь, если будете завтракать, обедать и ужинать за общим столом. Кроме того, у нас не принято ходить вне личных апартаментов без одежды и заниматься стрельбой по картинам в комнатах.
— А что, были и такие гости? — Ален, представив себе эту картину, не смог удержаться от смеха.
— Дому уже довольно много лет, и он видал и не такое.
— Особенно, если это подлинник. — Ален кивнул на одну из картин. — Если мне не изменяет память, Рен Квараги, «Монастырская дорога»? Считается утерянной в последнюю войну.
— Разумеется, подлинник. — Девушка улыбнулась. — Тенни никогда бы не повесил копию. Кстати, это рисовалось совсем недалеко отсюда. В трех километрах есть старый монастырь, а дорога начинается прямо от подножия соседней скалы. Утерянной считается авторская копия. Подлинник никогда не покидал этих стен.
— Ну за прошедшие триста лет монастырь, наверное, совсем превратился в развалины.
— Нет, — возразила девушка. — Здание было построено из очень прочного камня, и если бы не прямое попадание ракеты, стояло бы до сих пор. Так что там все как было при Квараги. Если хотите, могу завтра вас туда свозить.
— Это можно. Но сначала я бы хотел ознакомиться с текущим состоянием энергосистемы и требованиями к ее изменению. Все же я не отдыхать сюда приехал.
— Это все к отцу. — Девушка рассмеялась. — Я в этой технике почти не разбираюсь. Знаю только, что стоят спин-реакторы трехсотой серии и что за последние полгода мы по их вине раз десять сидели без электричества. А отапливать замок зимой с помощью магии — это чересчур даже для нас.
С причиной постоянных сбоев Ален разобрался довольно быстро, но по настоянию хозяина замка был установлен резервный генератор, полная линейка аварийных накопителей, позволявшая питать системы дома еще неделю, и электроника, управлявшая всем этим хозяйством без участия человека.
Все это время Фатти, взявшая шефство над Хишаном, знакомила его с окрестностями и местными достопримечательностями и даже пару раз возила на смотровую площадку, откуда была видна Драконья скала. Зрелище величаво парящих гигантов завораживало настолько, что Хишан был готов часами смотреть на это чудо. В один из таких дней огромный радужный дракон, взлетевший со скалы, неожиданно для подростка сделал круг и направился прямо в сторону смотровой.
Хишан только собирался поинтересоваться у Фатти причиной такого маневра, как преодолевший за пару взмахов километровое расстояние дракон уже опускался на край словно специально сделанного для этой цели выступа.
Яркий блеск чешуек, переливающихся всеми цветами, на мгновение ослепил Хишана, и он прикрыл глаза. Когда он открыл их вновь, перед ним, буквально в трех шагах, над каменными плитами, выстилавшими пол площадки, качалась огромная голова на длинной тонкой шее, переходящей в тело, прикрытое почти прозрачными крыльями. Грива цвета темного золота расплескалась по полу и чуть шевелилась, будто живая.
Закончив рассматривать Хишана, дракон переместил голову на широкий бортик и повернулся так, чтобы лучше видеть.
— Хинхайо рад тебя видеть, — раздался из-за спины голос Фатти.
— Я тоже рад видеть Хинхайо. — Хишан вежливо поклонился.
— Он спрашивает, как продвигаются твои занятия высоким искусством магии.
— Никак, — просто ответил Хишан и улыбнулся, глядя в огромные зеленые глаза дракона. — Пока не было необходимости. Я бы с большим усердием поучился военному делу, потому что чувствую, это мне точно пригодится.
Хинхайо поднял голову и заклекотал низким горловым звуком, покачиваясь из стороны в сторону.
«Владелец крейсера хочет научиться владеть каменным топором?» — прозвучало в голове Хишана.
— Крейсер еще не построен и даже не существует в проекте, а вот дикие звери уже рядом, — возразил парень.
«Да, я знаю о нападении. — Дракон осторожно положил голову на каменные плиты. — Почему ты их не сжег?»
— Зачем открывать последний козырь? — Хишан пожал плечами. — Тем более что я после этого вообще ни на что не способен.
«Как странно. — Дракон прикрыл глаза. — Миллионы и миллионы людей мечтают обрести эту силу. Подвергают себя сомнительным, а иногда и просто опасным экспериментам, вживляют „М“-процессоры, хотя знают, что это поднимет их не выше второго уровня. А ты…»
— А я просто хочу выжить сам и спасти тех, кто мне близок. Причем наиболее эффективным способом.
«Смотри. — Дракон чуть шевельнул длинным белым когтем, и на площадке перед Хишаном возникла небольшая, высотой в метр, фигурка воина в доспехах. Сверкнув полированной сталью нагрудника, воин поклонился и, выхватив меч, стал исполнять какое-то сложное воинское упражнение, изобилующее выпадами, уклонениями и даже прыжками. — Этот голем знает о воинских искусствах больше, чем ты сможешь выучить за всю жизнь, и даже больше. Матрица его псевдоразума создавалась три тысячи лет назад и все это время интенсивно улучшалась, так что к сегодняшнему моменту никому из живых его не победить. Конечно, — Хинхайо чуть обнажил клыки в подобии улыбки, — его можно схлопнуть поглотителем магической энергии, его можно, наконец, просто разорвать в клочья из современного оружия, но и на эти действия есть свои контрмеры».
— Потрясающе! — выдохнул подросток. — Неужели я смогу когда-нибудь так…
«Возможно. — Дракон снова улыбнулся. — У тебя довольно сложная структура энергоканалов, и если будешь заниматься с хорошим мастером, вероятно, через пару лет догонишь сверстников».
Когда они уже летели обратно, Хишан задумчиво посмотрел на Фатти.
— Скажи, а почему мне нужно догонять сверстников?
— Ох, — девушка рассмеялась. — Такой сложный вопрос. — Она встряхнула головой, отбрасывая с лица непослушную прядь. — Начнем с того, что первый отбор проводится еще в пять лет. Тогда мастера определяют, есть ли в ребенке магическая искра. Причем, даже если есть сомнения, ребенка все равно обучают наравне со всеми. Через пару-тройку лет уже, как правило, все ясно. Кто-то переходит на следующий уровень, а кто-то…
— Становится существом второго сорта?
Ответом ему был громкий смех девушки.
— Да почему? Капитаны кораблей, операторы сложнейших систем, генералы и крупные управленцы… Кого именно ты можешь назвать существом второго сорта? А вот если не хочешь работать а только получать блага… Тут даже магия не поможет.
— И что же в итоге умеет маг в моем возрасте?
— Многое. — Она стала серьезной. — Тут ведь главное вот что. Самоконтроль, самоанализ, терпение, настойчивость… Все то, без чего и нормальному-то человеку будет тяжело в жизни, а уж магу просто никак. Я, например, знаю, что ты можешь выплеснуть импульс пятого уровня. Но при этом, естественно, падаешь без сил. Но вот знаешь ли ты, что если бы ты еще чуть-чуть, — она на кончике пальца показала сколько, — перенапрягся, то магия для тебя стала бы просто абстрактным словом, а если бы ровно настолько же снизил мощность импульса, то вполне остался бы на ногах. Я уж не говорю, что импульсов третьего уровня ты мог бы выдать штук пять. А это, кстати, иногда эффективнее, чем один более мощный.
— А если бы я согласился…
— Если бы что? — Фатти расхохоталась. — Согласился? Ты и вправду подумал, что тебя кто-то уговаривает? — От смеха в уголках ее глаз выступили слезинки. — Если ты и вправду решил серьезно заняться магией, то тебе нужно поискать того, кто за деньги, причем немалые, возьмется обучать тебя всем первоначальным премудростям. А это, замечу, совсем непросто.
— Что непросто, первое или второе?
— И то и другое. Магов-учителей мало, и все они довольно плотно заняты на основной работе. Конечно, кто-то подрабатывает временами в Аринаре, но, насколько я знаю, таких совсем немного и стоят их услуги довольно дорого. Примерно сто-двести монет за урок в зависимости от расположения учителя к данному ученику. Многие в Аринаре, кстати, именно по этой причине иммигрируют в надежде получить магическое образование.
— А что ты посоветуешь мне? — Хишан внимательно посмотрел на девушку.
— А хром его знает. — Она пожала плечами. — С одной стороны, тобой заинтересовался сам Хинхайо, а это очень дорогого стоит. С другой, ну кто сейчас возьмется переделывать мага-недоучку? Это все равно как если переделывать чужую скульптуру в нечто свое. Размер-то уж точно будет поменьше. Попробуй поговорить с Троном. Он вроде благоволит вашей семье, да и человек совсем не последний. Может быть, еще имеет смысл посоветоваться с Теннайо. Мы хоть и не живем в обществе, но определенный авторитет все же имеем. Может, у него кто есть на примете, кто взялся бы за твое обучение.
— А ты? — Хишан поднял взгляд на спутницу. — Ты взялась бы?
— С чего ты взял, что я могу это сделать? — Девушка посмотрела на него с озорной улыбкой.
— Понимаешь… — Парень задумался. — Вот если смотреть на обычного человека, то он как бы мягкий. Ну не могу я это объяснить нормальными словами. — Он чуть смущенно улыбнулся. — А вот если смотреть на моего отца, то он уже тверже, хотя по сравнению с Троном… тот вообще словно из стали. Того и гляди при ходьбе бряцать начнет. А вы с Теннайо словно из росских алмазов. Ну словно отлиты одним куском. Вообще что-то запредельное. Так же как и Хинхайо. Причем когда он создавал голема, эта твердость подскочила еще на порядок. Ты, кстати, когда выходишь утром к завтраку, тоже как будто остываешь. Ну словно мягче становишься. Я думаю, что это связано с магией как-то…
— Забавно. — Девушка серьезно посмотрела на Хишана и повела машину на снижение. — Очень забавно.
Когда машина наконец встала на свое место в ангаре, она медленно вышла, подключила зарядный шланг и внимательно заглянула в глаза подростку.
— Я переговорю с отцом. Но если ты меня подведешь, забудь мое имя и дорогу в этот дом.
Оставив Хишана одного добираться до своих апартаментов, Фатти поднялась в башню, возвышавшуюся над всем домом, откуда открывался замечательный панорамный вид на окружавший остров океан.
Теннайо задумчиво парил на высоте метра над полом, сотворив из уплотненного воздуха под собой нечто вроде кресла, и бросал в рот крупные ягоды траки из висевшей рядом чаши чеканного золота.
— Как прошел разговор?
Создав себе удобное кресло одним движением, Фатти легко, словно пушинка, опустилась в него и подняла глаза на отца.
— Может, ты все же спустишься, а то говорить с твоими сапогами как-то неприлично в присутствии хозяина.
— А может, ты поднимешься? — несколько сварливо осведомился Теннайо. — Говорить с твоей макушкой столь же невежливо. Хотя… Макушка у тебя очень симпатичная.
Девушка фыркнула.
— Чего никак нельзя сказать о твоих сапогах.
— Ничего не поделаешь. — Линн развел руками и плавно опустился на пол вместе с креслом и чашей. — Таких сапог уже давно не делают, а я никак не могу повторить их. Покойный Ринорд был настоящим Мастером. — Он вздохнул. — Теперь мы можем поговорить о деле?
— Да какое там дело! — Девушка небрежно взмахнула рукой. — Големом твоим он восхитился донельзя, потом проникся всем величием магии…
— Это все я видел. — Теннайо кивнул.
— Ну а теперь то, что ты не видел. — Фатти улыбнулась. — Малыш чувствует рат-кол. Причем не просто чувствует, а еще и визуализирует разницу между, скажем, рат-кол Трона, моим и твоим. Пусть и примитивно, но довольно четко и понятно для себя.
— Сколько ему там? — Теннайо усмехнулся. — Шестнадцать? Вполне средний результат.
— Средний для кого? — чуть повысила голос Фатти. — Для пацанов, которых шлифуют с пяти лет? Кроме того, ты помнишь, какой средний уровень выпускника академии?
— Восьмой, я полагаю…
— Седьмой! — почти крикнула Фатти. — А в твое время был двенадцатый. Тенденцию не усматриваешь?
— Предлагаешь мне вернуться в Академию? — линн чуть повысил голос. — В этот крысятник?!
— Ничего я не предлагаю. — Фаттриона, не желая в тысячный раз спорить на эту тему, встала. — Просто подумай своей головой, а не тем, чем ты окучиваешь самок.
— Одна из них, кстати, твоя мать… — крикнул вслед уходящей девушке линн.
После разговора с дочерью ягоды траки отдавали горечью, а вид бушующего внизу океана совсем не умиротворял. Словно продолжая спорить, он продолжал приводить самому себе какие-то доводы, но сердце никак не могло успокоиться. Скорлупа, в которую он загнал себя очень много лет назад, похоже, дала трещину, и трещина эта все расширялась и расширялась. Во всяком случае он не мог припомнить времени, когда бы он так был далек от своего привычного — отстраненного, медитативного — состояния. Пытаясь понять, что же именно так нарушило его покой, оборотень-дракон вышел на открытый балкон, опоясывавший верх башни. Штормовой ветер свистел в потемневших от времени поручнях и в бессильной попытке сокрушить если не саму башню, то хотя бы стекла, бился с грохотом в прозрачный металл.
Теннайо подумал о том, что в молодости все существа похожи. Пытаются сокрушить твердыни, а к старости успешно эти твердыни обживают. Вот только… этот мальчишка все не шел из памяти. Было в нем что-то такое… Возможно, ощущение новой твердыни… А еще эта его смешинка — заклинание, которое смогло пробить совершенную защиту тысячелетнего существа так легко, словно арбалетный болт — бумагу.
Гости и Фаттриона уже полчаса сидели в большой гостиной, дожидаясь хозяина дома, но тот все не шел, сам разрушая сложившийся за века распорядок. Наконец взъерошенный, в мокрой одежде и с нелепо торчащими волосами линн быстрым шагом вошел в помещение, держа под мышкой толстый том, переплетенный в черную кожу.
Кивнув дочери и извинившись за ожидание, Теннайо дал команду безмолвным слугам подавать обед.
— Фатти мне сказала, что ты хотел бы изучать магию? — Взгляд пронзительно-зеленых глаз, казалось, просвечивает насквозь, и Хишан поежился от этого взгляда. — А что по этому поводу думает твой отец?
Ален пожал плечами, отложил ложку и протер губы салфеткой.
— Полагаю, что он уже достаточно взрослый, чтобы выбрать путь самостоятельно. Но если мое мнение кого-то интересует, то я согласен.
Последующие месяцы слились для Хишана в один сплошной кошмар. Отец давным-давно уехал обратно в Аринар, оставив его заботам Теннайо, а парень уставал так, что часто без специальных процедур не мог уснуть. Иногда, лежа без сна в своей комнате, пытался взвесить плюсы и минусы своего решения, но однозначного ответа не было.
Теннайо учил его прежде всего тому, что называлось выдержка и самоконтроль. Приходилось и держать раскаленные докрасна камни на ладони, ощущая, как лопаются от закипевшей крови кровеносные сосуды, и чувствуя гарь от сожженной собственной плоти, и доставать из корыта с жидким азотом монетки, и многое другое. Дикая изматывающая боль и рефлексы, которые просто вопили, что нужно бросить такой опасный предмет как можно дальше, и собственная воля, заставлявшая тело работать так, как нужно, вопреки всем накопленным за миллионы лет реакциям.
Процедура восстановления тела до первоначального состояния никогда не занимала у Теннайо больше нескольких секунд. Но память тела, нервы, обожженные болью, еще долго штормили организм, выплескиваясь то внезапной рвотой, то приступами слабости и мешая учить наизусть бесконечные магические формулы.
Первое время Хишан еще удивлялся тому, что за ним все время, словно тень, следуют несколько слуг, а потом стало не до этого. Все слилось в одну карусель из боли и крови, из которой каждый раз приходилось выдираться, словно мухе из клейкой массы. Но внезапно все кончилось. Очередной, на этот раз охлажденный до температуры жидкого азота камень не вызвал ничего, кроме ощущения приятной прохлады. Хишан некоторое время недоверчиво рассматривал свою неповрежденную руку и даже посмотрел на тыльную сторону ладони, чтобы убедиться в том, что это не галлюцинация.
— Ну вот, — удовлетворенно произнес его учитель. — Первая фаза за два месяца, это, можно сказать, рекорд. Можно переходить к основной части программы.
— Будет еще хуже? — Хишан криво улыбнулся.
— Хуже? — Линн пожал плечами. — Как ты любишь говорить, смотря с чем сравнивать. Но проще не будет — это точно. За полгода нам нужно пройти весь цикл обучения, который занимает в нормальном виде десять лет. Именно поэтому такие жесткие методики. Но если приемную комиссию можно обмануть, то себя не обманешь. И все недополученное базовое знание отольется кровью. Так что соберись. Сложностей впереди навалом.
Еще через два месяца Хишан уже уверенно поджаривал или замораживал творимых Теннайо големов, тщательно контролируя размер выплескиваемой энергии и восполняя ее из любых доступных источников. Постепенно наступил момент, который сам линн называл «шлифовка» и который заключался в освоении непростого магического этикета и многочисленных правил, бытующих в их среде. Конечно, к боевым магам претензии всегда были гораздо меньше, чем, скажем, к магам-творцам, но Тенни не хотел, чтобы Хишан прослыл невеждой. Поэтому к этой части обучения отнесся со всем тщанием.
…— Пойми, визитка — это такой же элемент образа, как и костюм.
Хишан, втихаря любуясь своим новым костюмом из темно-красного, почти черного шелка в огромном зеркале, удивленно посмотрел на учителя.
— Почему?
— Это как послание, — терпеливо объяснял Теннайо. — Вот входишь ты, скажем, в комнату, где полно людей. Что ты делаешь?
— Здороваюсь…
— Ну так и тут. Ты сразу обозначаешь свое присутствие. Словно поклон всем, кто находится рядом. Раггахи, например, появлялся со звоном колокольчиков, а великий Тио Авасар всегда является в переливах радуги. — На этом месте линн остановился. — Подожди… — Он поднял руку, останавливая готового что-то сказать ученика. — Помнишь, как ты пытался рассмешить Хинхайо на пристани?
— Было такое. — Хишан кивнул. — А вы откуда…
— Сейчас не об этом. — Тенни нетерпеливо щелкнул пальцами. — Сможешь повторить?
— Да запросто. — Чуть напрягшись, Хишан выпустил свою «смешинку» в линна.
— Подожди, подожди. — Теннайо расхохотался. — Не иглой, как сейчас. А веером или даже, скорее, облаком. И не смех до колик, а легкая доброжелательная улыбка. Облако должно быть равномерно плотным, но не слишком. Иначе разрушишь другие визитки. Так, чтобы оно словно лезвие прошло сквозь воду. И не забудь таймер-ограничитель. Три секунды максимум. И еще. — Он внимательно посмотрел на Хишана. — Нужно сделать еще один вариант. Для врагов. Каким он будет, решишь сам. Завтра с утра покажешь, что получилось.
С этими словами он покинул учебный класс, успев одним небрежным движением руки сотворить полтора десятка полупрозрачных големов — объект для тренировки.
Если с легкой улыбкой у Хишана все получилось пусть и не с первого раза, но довольно быстро, то с «посланием для врагов» все застопорилось. Влив в тонкую вязь плетения всю свою боль и ужас, он добился только того, что големы начинали разбегаться по углам, жалобно вереща что-то невнятное. И выковырять их оттуда было весьма затруднительно. Еще десяток таких попыток, и големы один за другим начали просто рассеиваться в воздухе.
Собственные же создания Хишана вообще ни на что не реагировали, бесцельно бродя по комнате и натыкаясь на мебель, словно засбоившие роботы.
Утро он встретил в отвратительном настроении, боясь показать учителю плоды своего труда. Но делать нечего, и после обязательной пробежки по лестницам и коридорам замка, ополоснувшись в душе, он поднялся в класс.
— Хорошо. — Теннайо сидел в кресле и внимательно следил, как разворачивается плетение ученика. — Плотненько, живенько… Давай следующий вариант.
— Но, учитель…
— Давай-давай, — прикрикнул на него линн и замер, оторопело смотря на то, что выкатывается из рук ученика. Большой и малый круг защит, «дымчатый щит» и «дробящий покров» окутали его в доли секунды, стоило облаку заклинания коснуться сенсорных зон. Уже было вздохнувший спокойно линн обернулся в сторону ученика, чтобы что-то сказать, как плетение накрыло его с головой.
Боевая трансформация в ограниченном пространстве у линна происходила в редкую породу пещерных луни, относительно небольших, но могучих подземных драконов, способных при необходимости прогрызать себе путь в монолитном камне. Короткие серповидные когти луни топорщились, готовые к бою, а хвост уже занял позицию для мгновенного и сокрушительного удара. К счастью, отведенные на работу плетения три секунды истекли, и, недовольно фыркнув напоследок, дракон начал обратную трансформацию.
Как никогда задумчивый, Теннайо одернул свежесотворенный камзол и присел в глубокое кресло, глядя своими зелеными глазами на все еще приходящего в себя мальчишку.
— Иди погуляй. Мне нужно подумать.
Повторять не пришлось. Хишана словно вымело из комнаты, и он рванул по коридорам замка, не разбирая дороги. В себя он пришел только на парковой террасе.
— Хишан? — Фаттриона, колдующая над Сонной розой, удивленно оглянулась. — У тебя разве не занятия сейчас? Что случилось?
— Ну, там… я это…
— Говори толком! — Фатти рассерженно тряхнула головой.
— Делал визитки. Одну для врагов…
— Я знаю, что такое визитка, дальше, — строгим голосом произнесла девушка.
— Ну а когда сотворил ту, что для врагов, твой отец превратился в настоящий кошмар. Когти такие… А зубы вообще жуть!
— Что же ты такое сделал? — задумчиво произнесла девушка.
— Ну вас! — Хишан взмахнул рукой. — Превратишься еще тоже во что-нибудь страшное. Я так вообще скоро заикаться начну.
— Знаешь… — Фатти откинула волосы с лица. — Если вот так, запросто, отец ушел в боевую форму, то заикаться придется скорее всего нам.
— Да объяснит мне кто-нибудь толком?!
— Все просто. — Девушка повела рукой и, когда в воздухе, словно проявляясь, появилась небольшая скамейка, опустилась на краешек, жестом предложив Хишану сесть. — У каждого человека магия своя. Общего, конечно, много. Очень много. Но и различий хватает. А щиты, они не бывают абсолютными. Это все равно компромисс между затраченной мощностью и эффективностью. Невозможно создать защиту, эффективную во всех диапазонах. Чем старше существо, тем эта защита лучше и полнее, но она никогда не бывает без щелей. Ну вот возьмем, к примеру, танк. Даже самый тяжелый монстр все равно имеет уязвимые точки. Конечно, добраться до них сложно, но они есть. Так и с магией. Что-то обязательно проходит. Ну не бывает абсолютной защиты. Но до сих пор считалось, что диапазоны магического воздействия более-менее одинаковы. С учетом этого и строятся щиты. Слить наиболее опасные воздействия, проигнорировав просто неприятные. Боевой опыт отца — это многие сотни тысяч если не миллионы схваток. Его щиты учитывают диапазоны не только людей, но и многих других существ, о которых ты, скорее всего, никогда не узнаешь. Но если он ушел в боевой морф, получается, что ты пробил его на всю глубину.
— И что это означает?
— Ничего хорошего, честно говоря. — Фаттриона вздохнула. — Для начала то, что твой генотип нам еще не встречался. Иначе соответствующий спектр защит был бы создан. Кроме этого, у тебя вообще очень высокий уровень магической составляющей. У людей энергия зарождается вдоль позвоночного столба и выплескивается в основном через руки. У тебя все по-другому. Твоя магия образуется по всему телу. И все это дает нам довольно печальную картину. Например, то, что ты — потенциальный убийца драконов.
— Не говори ерунды! — вспыхнул Хишан. — Кого я буду убивать?! Тебя? Хинхайо? Или твоего отца, который так много для меня сделал?
— Поверь, я знаю, о чем говорю…
— А я тебе говорю, что ничего ты не знаешь! — Мальчишка уже кричал в тщетной попытке достучаться если не до разума девушки, то хотя бы до сердца. — Вы видите вокруг только войну и смерть. Преуспели в этом настолько, что считаете ЭТО жизнью. А жизнь — это то, что между рождением и смертью. Пусть там даже всего секунда. Да, нам приходится убивать и умирать. Но если на этом построить все свое существование, то зачем жить?
Он не заметил, что Теннайо уже давно подошел сзади и молча стоит и слушает.
— Живете хрен знает сколько лет, а не поняли, что ради предательства человек способен на все, но ради чести может сотворить невозможное и немыслимое. А ради любви может стать равным богам.
— Зато ради предательства — стать равным демонам, — возразила Фаттриона.
— И где те демоны? — уже успокаиваясь, спросил Хишан.
— Да навалом, — подал голос Теннайо.
— А… учитель. А мы тут…
— Я слышал. — Линн кивнул. — Ты, пожалуй, прав. Прости меня. Я, кажется, погорячился.
— Нечего прощать. — Хишан улыбнулся. — Это вы меня простите. Я никак не мог предполагать такого эффекта.
— А уж я как удивился. — Все трое с облегчением рассмеялись. — Пойдем, ученик. — Теннайо повернулся спиной. — Тебе еще много нужно выучить, а времени совсем нет.
