Глава 16
ХОД КОНЕМ
Серега сразу раскусил маневр князя Боркича. Он во что бы то ни стало пытался прорваться к Вышеграду, где за крепкими крепостными стенами собирался спрятаться от преследователей. Только Одинцов все равно не понимал, на что он надеется. Даже если ему удастся оторваться от Волчьего Отряда, то рано или поздно под стены столицы княжества подойдут вестлавтские войска. От армии Боркича остались жалкие ошметки. Долгой осады он не выдержит. Для обороны просто не хватит людей. Город рано или поздно падет, и скорее рано, чем поздно. Но, не смотря на это, Болеслав Боркич сам стремится угодить в ловушку. Значит, что?то он все?таки припас на такой случай. Что?то спрятанное в столице княжества. Вывод напрашивался один – нельзя допустить князя в столицу. Хотя есть вероятность, что князь запаниковал, оттого и бежит со всех ног, теряя соратников и силы в пути. Надо постараться перехватить его по дороге.
Преследование длилось несколько часов. Все это время они неслись как сумасшедшие, выдавливая из лошадей последние силы, но не на дюйм не приблизились к беглецам. Если не увеличить скорость, то можно попрощаться с надеждой пленить князя. В то же время Серега понимал, что они идут на пределах возможностей. Скоро кони под ними отдадут концы, он это чувствовал, но и беречь лошадей не получалось. Он не знал, что делать и надеялся, что у князя сейчас те же проблемы. В этой погоне все решит, чьи кони окажутся более выносливыми. Приблизиться хотя бы на расстояние выстрела, тогда можно открыть стрельбу из револьвера. Быть может, это смогло бы их задержать. Но это все надежды.
Поля сменялись лесами, проселочные дороги выводили к деревням и уходили снова в леса. Они мчались вперед, не выпуская из виду кавалькаду князя Боркича. Но с каждой новой минутой Серега все больше понимал, что это бесполезно. Князя им не догнать. Надо что?то придумать, изловчиться. Но что?
К исходу десятого часа конь под одним из волчьих бойцов пал. Парнишка слетел с лошади в кусты и откатился в сторону, чтобы умирающее животное не задавило его. Одинцов не замедлил скачку. Как там в песне поется: "Отряд не заметил потери бойца". Но между тем это дурное знамение.
Когда пал второй конь, Серега продолжил преследование, но когда одновременно умерла лошадь под Крушилой и кем?то из его бойцов, Одинцов остановил преследование. Люди сползли с коней и бухнулись в снег.
Они оказались посреди глухого леса. Измученные тяжелым боем и не менее изнурительной погоней, обессиленные и голодные. И к тому же злые на себя, что не смогли вовремя подсуетиться и прорваться к Боркичу еще на Красных полях, на бедных животных, что у них не хватило сил догнать врага, на князя, которому все же удалось уйти от расплаты.
Серега обвел взглядом солдат. Их моральный дух оставлял желать лучшего. Но они сделали все что смогли, теперь надо придумать ход конем, чтобы добиться поставленной цели. Он посмотрел на Леха Шустрика и вспомнил, как тот спас ему жизнь. Откуда?то у него имелся безумно дорогой нен, который все это время он искусно скрывал от друга. Пока есть время с этим нужно будет разобраться. Но сейчас есть дела поважнее.
– Крушила, ты цел? – спросил Серега, внимательно разглядывая богатыря.
– Дак чего там. Все цело. Вот коняшку жалко, конечно. Давно я с ней.
– Ну, это хорошо. Организуй нам костер, и что?нибудь на ужин. Хотя какой тут ужин, скорее уж завтрак скоро будет, – приказал Серега, подняв глаза к светлеющему небу.
Крушила подозвал к себе двух солдат и отправил их собирать дрова для костра. Двух других бойцов он отрядил на охоту. Еще он распорядился, чтобы нашли два больших бревна и принесли их поближе к будущему костру.
Место для стоянки они выбрали на поляне в лесу, чуть в стороне от дороги. Чтобы и на глаза сразу не бросаться неожиданным путникам, да и держать под контролем все передвижения. Коней привязали к деревьям чуть в стороне. Вскоре на поляне оказался собран костер, разложены бревна, чтобы удобнее было сидеть. Уставшие с дороги бойцы расселись и пытались согреться. Броню снимать Крушила строго запретил. Мало ли кто появится. Может, ворог неожиданно налетит.
Охотники с промысла еще не вернулись. Появилось время обсудить дальнейшие планы.
Серега сел на бревно, вытянул устало ноги и посмотрел на блаженствующего в отдыхе Леха Шустрика.
– Итак, констатируем факт. Князя мы упустили. Лоханулись по крупному.
– Что мы сделали? – как обычно не понял его Шустрик.
Крушила внимательно уставился на командира. Он сразу почувствовал серьезность момента.
– Опростоволосились. Напортачили. Не важно. Главное, что у князя теперь большая фора. Он успел ускакать далеко.
– Не факт. Его коням тоже роздых нужен. Так что не удивлюсь, если он увидел, что его никто не преследует, и тоже встал на стоянку, – возразил Сереге Шустрик.
– Хорошо, пусть даже так. Но шансы догнать князя у нас минимальны. Мы не можем так рисковать. Есть какие?нибудь соображения?
Крушила потряс головой. Лех Шустрик пожал плечами и хитро улыбнулся. Похоже, догадывался, что соображения у Одинцова как раз имеются.
– Тогда я поделюсь своими мыслями. Если мы не можем догнать князя, то мы должны его обойти.
– То есть как? – удивился Крушила.
– Мы должны попасть в Вышеград раньше его.
– Но кто нас туда пустит. У нас на доспехах волк скалится. Все боркичи в курсе, что это значит. Нас на воротах сразу же повяжут. А пробиваться с боем в город, нас слишком мало. План обречен на провал, – высказал свое мнение Шустрик.
– А кто сказал, что мы напрямую пойдем. Умный ведь в гору не пойдет, умный найдет нору, чтобы пройти сквозь гору, – сказал Одинцов, хитро уставившись на Шустрика.
По губам Леха скользнула понимающая улыбка.
– Ты имеешь ввиду Лабиринт? – спросил он.
Серега кивнул.
– Однажды нам довелось побывать в гостях у князя Боркича. Это было очень давно. И мы сбежали от его гостеприимства, воспользовавшись потайным ходом. Если нам удастся отыскать его следы, то мы без проблем окажемся внутри княжеского замка.
– Ну, без проблем, командир, ты конечно загнул. Мы попадем под гору, где содержатся рабы?гладиаторы. Чтобы добраться до княжеских покоев, нам придется еще сильно постараться. Да и как на появление отреагируют рабы, – произнес Шустрик.
– Подождите, этот ваш Лабиринт выходит на территории гладиаторов? Тогда почему они до сих пор не воспользовались возможностью и не сбежали из рабства? – спросил Крушила.
– Чтобы сбежать через Лабиринт, надо уметь им пользоваться. Попытки уйти через него вслепую оборачивались гибелью в страшных муках. Человека просто выворачивало наружу. Кожа и волосы уходили внутрь, а кишки и кости наоборот. Представляешь, какая эта боль. Прежде чем сдохнуть, страдалец успевал испытать все муки ада. И врагу такое не пожелаешь. Хотя вот Боркичу я бы мог, – поделился информацией Шустрик.
– Ужасно. Но если все так страшно, то зачем мы туда сунемся. Кто умеет управлять Лабиринтом? – чувствовалось, что Крушиле не очень нравилась идея лезть в самое пекло.
– Я умею работать с Лабиринтом. Доводилось ранее. И как ты заметил, мы?то с Волком живы и здоровы, хотя уже однажды прошли сквозь него, – сказал Шустрик.
Серега внимательно слушал беседу, сам же размышлял о том, что не знал до этой минуты об опасностях, которые таил в себе Лабиринт. Когда они шли через него в первый раз, то ни о чем таком и не думали. Лех Шустрик вел их за собой, а они слепо следовали за поводырем. Если бы он тогда знал, что с ними может вытворить Лабиринт, сунулся бы в него? Вот в чем вопрос.
– Хорошо, вот мы оказались в замке, под горой. Что дальше? Гладиаторы вряд ли нам обрадуются? Что делать будем? – спросил Крушила.
Одинцов усмехнулся. Крушила конечно же знает, что надо делать в этой ситуации. Он просто пытается обтереть проблему со всех сторон, чтобы при воплощении плана в жизнь не возникло ни сучка, ни задоринки.
– Можем, попробовать пройти незамеченными. Возможно, у нас это получится. Второй вариант, поднять восстание гладиаторов. Однажды нам это удалось. Если мы провернем это дельце, то сразу же увеличим свою боевую мощь. Князя будем встречать во всеоружии, – предложил Одинцов.
– Задумка хорошая. Думаю, что за прошедшее время наш побег успел обрасти легендами, поэтому народ с легкостью за тобой пойдет, – согласился с Серегой Лех Шустрик.
– До Вышеграда двое суток пути. Как бы мы ни старались, добраться туда раньше князя мы не успеем. Стало быть, нам придется действовать осторожно. После восстания, захватить замок вместе с князем и удерживать его до прихода подмоги, – произнес задумчиво Одинцов. – Нам нужно послать гонца к воеводе Глухарю, чтобы тот был в курсе плана. Потому что даже если у нас все выгорит, вряд ли мы сможем долго удерживать замок. Сподвижники князя бросят все силы, чтобы вернуть его.
– Какие там сподвижники, основная масса будет сидеть в замке, и в ходе восстания мы с ними разберемся втихую, – высказался Крушила. – Остальные для нас не авторитет.
– А не разумнее будет вернуться к воеводе, рассказать о Лабиринте и уже при его помощи штурмовать замок? – высказал осторожно предположение один из бойцов, сидевший неподалеку от командиров.
– Замечание дельное и глупое. Первое, сейчас у нас есть эффект внезапности. Оказавшись в Вышеграде, князь почувствует себя неуязвимым и расслабится. Тут мы к нему и нагрянем в гости. Второе, пока войска Вестлавта подойдут к Вышеграду, князь сообразит о своем уязвимом месте, и попробует закрыть Лабиринт, – произнес Крушила, всем своим видом показывая, что недоволен поведением солдата.
– Интересное дело получается, – задумался Серега. – В замке имеются фактически ворота наружу, никем не охраняемые, ведущие в самое сердце Вышеграда. Мало ли кто знает, как работает Лабиринт.
Лех Шустрик усмехнулся.
– Что мало таких людей? – спросил тут же Одинцов.
– Несколько человек на весь известный мир. Лабиринт, артефакт доставшийся нам от предков. Может, конечно, магикам известно побольше.
– Если это так, то откуда ты знаешь, как управлять Лабиринтом? – изумился Одинцов.
– Чудак?человек, сейчас не время и не место выяснять отношения. Придет час, и я тебе все расскажу. А пока что тебе надо знать, что даже с Лабиринтом под боком, князь Боркич чувствует в безопасности.
Сереге эта неожиданная скрытность Шустрика не понравилась. Хотя он понимал, что затевать серьезный разговор при Крушиле и нескольких десятков лишних ушей все?таки не стоит. Всему свое время.
Из леса показались охотники, волочащие добычу. Настало время подкрепиться.
* * *
К Вышеграду они прибыли к исходу второго дня. Город выглядел обреченным. Полошащиеся на ветру родовые стяги Боркича – серые, грязные, словно выкопанные из каких?то замшелых прабабкиных сундуков – не поднимали боевой дух защитников города, знающих о приближении вражеской армии. Люди сновали по крепостным стенам, занимаясь повседневными делами. Медленно втягивались в городские ворота повозки с провиантом, дровами и оружием. На всех воротах были усилены караулы, а возле северной и южной башен в небо были подняты воздушные шары, в которых сидели наблюдатели. В их задачу было поставлено внимательно осматривать горизонт, и при приближении вражеской армии поднять тревогу. Но, не смотря на все эти приготовления, горожане чувствовали себя далеко не лучшим образом. Они уже знали, что войско князя по всем фронтам потерпело поражение, и понимали, что рано или поздно враг подойдет к городу. Осада может продлиться сколь угодно долго, но война все равно проиграна. Земли княжества Боркич уже принадлежат Вестлавту. Так какая разница сколько месяцев выстоит Вышеград.
Серега читал пораженческие мысли на лицах защитников города. Вооружившись биноклем, он стоял на окраине леса и разглядывал столицу павшего княжества. Серега готов был побиться об заклад, что солдаты княжества размышляют о том, чтобы открыть ворота вестлавтцам и выдать им Болеслава Боркича. В народе его не сильно любили, и это еще мягко сказано. Какой прок умирать за князя, который довел страну до такого упадка, а также добровольно открыл границы степнякам.
Одинцов отнял от глаз бинокль и убрал его в седельную суму. Больше тут ничего интересного не было. Пора возвращаться в лагерь. Надо узнать, как обстоят дела у Леха Шустрика. Он уже битый час искал вход в Лабиринт. В прошлый раз они покидали эти леса в большой спешке. Кто же знал, что им придется вернуться.
Вскочив в седло, Серега пришпорил коня. Через несколько минут он выехал к лагерю, где его встретил довольный жизнью Крушила.
– Кажись, нашли, командир! – тут же доложил он.
Одинцов спешился и отдал поводья ближнему солдату.
– Это хорошо. Собирай людей. Откладывать операцию не будем. Начнем немедленно. В лагере оставь человек десять, чтобы охраняли коней. Полтора десятка пойдет внутрь замка.
Крушила коротко кивнул и бросился исполнять приказ. Серега направился к Леху Шустрику, который собрал вокруг себя пятерых солдат и о чем?то увлеченно им рассказывал.
– Поставленная задача выполнена, командир, – доложил, ухмыляясь, Шустрик.
– Как все прошло? Проблем не будет? – спросил Серега.
– О чем ты? Какие проблемы? Боркич даже не ожидает от нас такого удара.
– Ты настолько в этом уверен? Он не мог нам ловушку поставить, в которую мы бездумно вляпаемся?
Шустрик сокрушенно покачал головой.
– Ну, что с тобой делать. Даже не знаю. Я хорошо разбираюсь в Лабиринте. Такую ловушку я бы сразу почувствовал. Так что не извольте беспокоиться. Все сделаем в лучшем виде.
– Тогда не будем тянуть время. Выступаем, – приказал Серега.
В лесу они все?таки задержались еще на четверть часа. Крушила отбирал солдат для отряда вторжения, отдавал последние приказы остающимся. Когда с последними делами было покончено, они выступили.
Без помощи Леха Шустрика вход в Лабиринт они никогда бы не нашли. Серега смутно помнил на какой опушке леса они оказались, когда бежали из крепости, но даже если бы он точно привел их к этому месту, то открыть вход у него бы не вышло. Для этого нужно было обладать специальными знаниями. Откуда интересно Лех Шустрик все это знает.
Неприметная опушка леса, окутанная снегом, три чахлых дерева с голыми поникшими ветками. Ничем не примечательный зимний пейзаж, возле которого остановился Лех Шустрик. Что он там делал, Серега не разобрал. Это больше всего походило на колдовство. Наверное, именно так и воспринимали его манипуляции люди, подобные Крушиле, но Одинцов точно знал, что в этом мире нет никакой магии. Любое явление, кажущееся волшебным, находило при тщательном исследовании свое объяснение.
Шустрик покружился на полянке, словно выискивал правильное место, наконец остановился, воздел руки над головой, яростно что?то зашептал и замахал руками, словно заправский шаман. Пространство перед ним начало кривиться, словно что?то изнутри прорывалось наружу. Наконец, реальность стала закручиваться в воронку, и перед изумленными глазами солдат повис пространственный портал, искомый вход в Лабиринт.
– Принимайте работу, командир, – оглянулся на Одинцова Лех Шустрик.
Серега одобрительно кивнул.
– За мной, ребята! – сказал он и первым шагнул в портал.
На мгновение перед глазами помутилось, но вскоре ощущение прошло. Серега остановился, протер глаза и обнаружил, что находится в начале длинного туннеля, погруженного в сумерки. Один за другим из воронки портала появлялись волчьи солдаты. Первым после командира появился Лех Шустрик, за ним Крушила, а затем один за другим остальные бойцы.
Леху Шустрику уже доводилось бывать в Лабиринте, поэтому он не удивлялся увиденному. Остальные же солдаты словно позабыли, зачем они сюда пришли. Глазели по сторонам, позабыв обо всем на свете. И ведь было на что посмотреть. Древние стены Лабиринта были густо покрыты какими?то письменами, которые словно бы светились изнутри.
Серега прикрикнул на бойцов, выведя их из оцепенения. Надо двигаться дальше. Первым пошел он, за ним Лех Шустрик и Крушила. Спину им прикрывали остальные воины. Окружающий пейзаж менялся несколько раз. Каждый раз перед этим событием, возникало ощущение, что они двигаются сквозь густой вязкий кисель, который изрядно замедлял движение. Наступал предел торможения, а затем они точно прорывали невидимую мембрану, и оказывались на новом уровне. Все вроде бы оставалось прежним, только письмена менялись на абстрактные рисунки, молочный сумрак сменялся фиолетовым свечением, а затем уступал место изумрудному мерцанию.
Серега не удивлялся ничему увиденному. Однажды он уже проходил по этим туннелям. С того времени они ничуть не изменились. Солдаты же таращились по сторонам, испытывая трепет перед магией древних, которые были способны создать такое чудо.
Наконец, новый виток и преодоление пространственной мембраны вывел Волчий Отряд в тренировочную залу Под Горой. Здесь ничего не изменилось с того времени, когда Серега с поднявшими бунт гладиаторами сбежал из клетки. Все те же ринги для тренировок, все те же качалки для наращивания необходимых мускул. На трех аренах сражались гладиаторы, оттачивая свое мастерство. Несколько тренажеров были заняты. В зале было немного народу. На первый взгляд пара десятков вряд ли наберется.
При появлении из Лабиринта чужаков движение в зале постепенно затихло. Первыми перестали лязгать железом тренажеры. Качающийся народ увидел рыцарей в доспехах, отмеченных оскаленной волчьей мордой, и сразу почувствовали неладное, но не спешили хвататься за оружие. В конце концов, они всего лишь гладиаторы, не их дело защищать имущество хозяина. К тому же если затеиться какая?то заварушка, возможно, удастся втихую смыться на волю. Следом за качающимися почувствовали неладное сражающиеся на аренах бойцы. Один за одним, они опускали мечи, поднимали забрала и оглядывались на пришельцев. Никто из них не собирался лезть в драку с незнакомцами. К тому же волчий символ на доспехах чужаков что?то им напоминал. Только никто из них никак не мог об этом вспомнить.
Серега застыл на месте. Застыли столбами и его солдаты. Никто из них не знал, что делать дальше. Они встали в два ряда, готовые отразить любую атаку, но ее не было. Повисло тягостной молчание, которое было разрушено внезапно появившимися из боковых коридоров стражниками Боркича. Были среди них и надсмотрщики из свободных, которые выслужились из рабов, и получили свободу за то, что продали своих и всегда были рады прогибаться перед высоким начальством. Четверо стражников и пять надсмотрщиков видно почуяли неладное, услышав подозрительную тишину в тренировочном зале. Они мигом сориентировались в ситуации и бросились на чужаков.
Глупый поступок. Что они могли сделать против полутора десятка вышколенных, прошедших через кровопролитные сражения солдат. Драка закончилась, не начавшись. Боркичи ничего не успели сделать, как оказались убитыми.
Гладиаторов встревожило увиденное. Еще никогда Под Горой не происходило ничего подобного. Они, конечно же, слышали о войне с княжеством Вестлавт, ходили слухи, что их хозяин проигрывает сражение за сражением, но увидеть перед собой вражеских солдат никто из них не ожидал. Да и что это за волчья голова, которая смутно о чем?то напоминала им. Кто?то что?то рассказывал об этом символе.
Пауза явно затягивалась, при этом с каждой минутой напряжение нарастало.
Одинцов не знал, что делать. Бросаться в сражение? Глупо. Гладиаторы ничего плохого ему не делали. К тому же еще совсем недавно, он и сам был на их месте. Выходил на арену кровь лить на потеху публики. Только они за просто так их наверх не пропустят. Кто?нибудь да обязательно встанет на пути, но им делить нечего. И тут Серега понял, как надо поступить, но Лех Шустрик его опередил. Он шагнул вперед, стянул с головы шлем, окинул гладиаторов задорным взглядом и зарычал во всю глотку.
– Эй, народ, что столбом встали, своих не узнаете?!
Подгорные бойцы неуверенно переглянулись между собой. Этот чужак очень странно себя повел. Отчего он так самоуверенно нагл, и почему причисляет себя к гладиаторам.
– Привет вам от Дорина. Помните еще старого своего Смотрящего? Карим и Жар, Бобер и Клод, Вихрь и Хорст вам также привет передают.
Лица гладиаторов вытянулись, когда они услышали знакомые имена. Откуда вражеский солдат мог знать их былых товарищей, с которыми они долгие годы тренировались вместе, делили пайку и кров, но и бились на одной арене на потеху богатой публике.
А Лех Шустрик не унимался:
– Они о вас помнят, потому и удивляются, отчего вы здоровые лбы до сих пор в рабстве у Болеслава ходите. Не слышали что ли, как вестлавтцы его песочили направо и налево. У князюшки больше ничего не осталось, только вот этот город и замок. Жалкое подобие былого величия. Скоро ему не на что будет рабов кормить, и он просто передушит вас, пустив под гору ядовитый газ. Так уже бывало давно, и вы об этом знаете. Нерадивых рабов душили газом во сне. Зачем кому?то лишние трудности. Вы хотите для себя такой участи.
Лица рабов вытягивались в недоумении. Раньше эта простая мысль до них не доходила. Если дом рушится, то первым делом балками и камнями убивает самых слабых его обитателей, которые не в состоянии самостоятельно о себе позаботиться.
– Ваши друзья взяли свою судьбу в свои руки и подняли бунт. Они выбрались из?под горы. Их повел за собой молодой гладиатор Волк. Вы помните такого?
Серега ухмыльнулся в усы. Ловок Лех Шустрик, ничего не скажешь. Ему бы не по карманам чужим лазить, а в политики идти, с трибуны людской массой управлять.
Гладиаторы зашумели. Конечно же они помнили молодого раба Волка, которому удалось поднять восстание и вывести за собой с десяток бойцов. Они смотрели на доспехи чужаков, и начинали понимать, откуда им знакома эта волчья морда. Даже сюда с воли доходили истории о Волчьей Сотне, рвущей на куски солдат князя Боркича. Вот кто эти чужаки. Они из легендарного отряда. Уж не тот ли молодой раб Волк ими командует. Гладиаторы смотрели на чужаков и не верили своим глазам. Как такое возможно? Может ли бывший раб стать одним из самых известных военачальников срединного мира? Разве такое раньше было? Но до этого никому не удавалось вырваться из подгорного мира на свободу? Ну, почти никому, если быть честным. А Волку удалось.
– Так вы помните раба Волка, вырвавшего себе и своим друзьям свободу?
Гладиаторы одобрительно зашумели.
– Он помнит о вас. Он вернулся под гору, чтобы вывести вас на волю.
Лех Шустрик скользнул в сторону и показал руками на Одинцова.
Серега почувствовал себя не в своей тарелке. Похоже, ему придется еще раз поработать Спартаком. Иначе до Болеслава Боркича они не доберутся.
Он вышел вперед, снял шлем с головы и тряхнул гривой волос.
Гладиаторы притихли. Они напряженно всматривались в заросшее густой бородой лицо, пытаясь узнать в нем молодого гладиатора Волка. Серега почувствовал вновь нарастающее напряжение. От того узнают они сейчас его или нет, зависит успех всей операции.
Вдруг, раздвинув канаты, с арены спрыгнул боец в глухом шлеме с двумя мечами в руках. Оружие он вложил в ножны, откинул забрало и громко заявил на весь зал.
– А ведь точно это Волк. Зуб даю, что Волк. Вернулся, значит. Своих не забыл.
Эти слова разрушили плотину напряжения. Гладиаторы зашумели, подались поближе к чужакам, которые в одну секунду стали своими.
– Братья, вооружайтесь! – призвал Серега. – Мы должны захватить князя, иначе нам не выбраться отсюда. Хватит. Время его правления прошло! Настало наше время! К оружию, братья!
Одинцов внутренне поморщился. Он всегда терпеть не мог пафосных речей, а уж в этом случае уровень пафоса просто зашкаливал. Ему всегда казалось, что подобные речи насквозь лживы и все это чувствуют. Но, к его удивлению, гладиаторы послушались его призыва. Те кто был вооружен остались в зале, остальные бросились к оружейной. Некоторые бойцы метнулись к казармам, поднимать остальной народ.
– Кажись, получилось, – осторожно сквозь зубы выдавил Лех Шустрик и подмигнул Одинцову.
Серега ответил ему тем же. Если бы они прорывались наверх небольшим отрядом, могли бы увязнуть в коридорных боях, а тем временем Боркич попытался бы скрыться из крепости. Но теперь волна восстания рабов поднимет их на самый верх. Пока стражники будут воевать с бунтарями, пытаясь загнать их назад в подвалы, Волчий Отряд найдет и пленит князя Боркича, и никто им не сможет в этом помешать.
Так неожиданно для себя Сергей Одинцов встал во главе войска восставших рабов.
