Глава 6. Мертвая Точка

– Еще один! - воскликнул Форестье.

– Ты заметил, откуда он появился? - спросила Роксани.

– Оттуда же, откуда и первый. Из одного из тех больших соленых океанов, с какого-то архипелага.

– Первый был очень маленький, - сказала Роксани. - И этот не велик. Это не корабли, а всего лишь зонды.

– Хотя и очень быстрые. Детектив Готье, что это?

– Это самый настоящий корабль, - сказала Роксани.

Наверняка Штаб должен как-то отреагировать на это! Сама же «Седая няня» в сражениях не участвовала - это был корабль-носитель, длинный и узкий, построенный в расчете лишь на вращательную силу тяжести в чрезвычайных обстоятельствах; он нес двадцать кораблей боевой разведки. Роксани была членом экипажа подобного судна «Охотник за улитками».

Старт был ужасным. Луис слышал жалобный вой гравитационных генераторов, и казалось, что вся масса планеты навалилась на него, выдавливая последний воздух. Техника корабля не должна была допускать такого! Затем…

… панорама перед его глазами дернулась, темно-синий фон исчез, сменившись буйством огненных красок вокруг черного диска. Затем языки пламени затухли, оставив на черном небе густо-черный диск солнца.

Наконец он снова смог дышать.

Техника корабля защищала их от прямого солнечного света, постоянно прикрывая его черной «заплатой». Как только глаза Луиса адаптировались, он начал различать звезды, и мелькавшие то тут, то там сверкающие копья термоядерного свечения. Мимо, слишком быстро и, надо сказать, слишком близко, промелькнул стремительный корабль, передовая разработка АРМ.

Мелодист сказал:

– Прошу прощения. Я переделал генератор стазисного поля. И поэтому стазисный эффект теперь держится слишком долго. Это делает нас менее уязвимыми, но дает побочные эффекты. Я это исправлю. Со всеми все в порядке?

– Мы могли врезаться! - заскулил Хайндмост.

– А где Хануман? - спросил Причетник.

Появился виртуальный экран с увеличенным изображением.

– Вот здесь, впереди нас.

Участники Пограничной войны начинали реагировать на появление крошечного зонда Ханумана и другого, более крупного, корабля, следовавшего за ним с интервалом в четыре минуты. Теперь Мелодист заставлял «Иглу» резко менять курс, чтобы избежать пока невидимых опасностей. Впереди них, тоже нервно дергаясь из стороны в сторону, проходил по небосклону Хануман и его «Зонд Два». Прикрывавшая солнце черная «заплата» на экране все расширялась.

Мелодист почти постоянно использовал толкатели, закладывая виражи. Впереди навстречу им то неслась темнота, то прояснялось.

«Зонд Два» исчез.

Луис так не получил возможности познакомиться с маленьким защитником.

– Ну, и чем все это закончилось, Мелодист? - спросил он.

Пиротехника отыскала их, и вслед за ними по извилистому пути «Иглы» тут же отправились боевые заряды Пограничной войны. Мелодист не обращал на все это никакого внимания.

– То, что вы видите, пока еще ничего для нас не значит…

«Зонд Два» вдруг вернулся. Теперь он шел далеко впереди, обогнав их на четверть миллиона миль. Черт возьми, что же такое сделал Хануман?

– Мы постоянно следим друг за другом, - заметил Мелодист, - верно, Луис? Позволь мне показать тебе, что я придумал.

Мелодичный, как оркестровые звуки, крик кукольника заглушил восклицание Луиса:

– Постой!

Руки Мелодиста пришли в движение.

Вокруг был только цвет и переменчивые потоки. Не могло быть и речи о каких-либо определенных очертаниях, только потоки световых узоров и несколько мелких, темных, похожих на запятые, силуэтов.

Находясь в Мертвой Точке, в гиперпространстве, Луис был неспособен что-либо увидеть.

Выходить в гиперпространство, да еще так близко от солнца, было безумием, но Хануман на своем «Зонде Два» все же сделал это. И, непонятно как, проскочил. А теперь Мелодист был готов повторить это! Они криком пытались остановить его, но он не слушал. Он вошел в гиперпространство поблизости от солнца.

Родившийся и выросший на Карте Земли Причетник даже не осознал грозившей опасности. Да, старт получился (как и положено) достаточно жутким. В этом кошмаре мечущегося света и несущихся темных точек он с трудом сдерживал дыхание, чтобы взреветь, когда они выскочат из этого ада.

Звезды. Сингулярность не сожрала их, выплюнула. Луис огляделся вокруг, наслаждаясь возможностью видеть. Позади них висел обрамленный огнем черный полумесяц: закрытая на экране половина солнца.

Теоретически подобное движение с гиперскоростью могло занести их куда угодно. Луис, в общем, не ожидал увидеть черную арку Мира-кольца, затемнявшую половину солнца (он никак не мог ожидать, что из всех квинтильонов солнц вселенной все еще находится рядом с этим), но она была там.

Мелодист проговорил:

– Хайндмост… нет? Тогда Луис. Скажи, это была та самая Мертвая Точка, о которой мне столько рассказывали?

– Мертвая Точка, - произнес Луис, - это такое поведение гиперпространства, при котором ничего не видишь. Если пытаешься посмотреть в иллюминатор, ничего не обнаруживаешь. Видишь только то, что внутри кабины. Вот почему большинство пилотов используют краски и занавески для украшения корпусов, выпускаемых «Дженерал Продактс». Хотя существуют еще разные чудаки, люди и прочие ЛС, использующие, например, детектор масс, чтобы не свихнуться. Я умею это делать. А ты, Хайндмост?

Кукольник снова превратился в скамеечку для ног.

– Причетник?

– Мелодист, - сказал кзин, - полет вслепую в гиперпространстве - это веселенькая прогулка.

– Но ведь главное-то не в этом! - Луис пытался объяснить тривиальное. - Корабли просто исчезают, если уходят в гиперпространство слишком близко от больших масс. Пространство там сильно искривлено. Нам полагалось бы либо умереть, либо оказаться в произвольной точке Вселенной, может быть, вообще в чужой Вселенной. Но этого не произошло. Мы по-прежнему в системе Мира-кольца! Почему?

– Ни в каких записях, - объяснил Мелодист, - я не нашел хоть сколько-то убедительной теории. Поэтому построил ее сам. «Гиперпространство» - это ложный термин, Луис. Вселенная, доступная благодаря использованию двигателей «посторонних», в каждой точке соответствует нашей родной, эйнштейновской, вселенной. Просто существуют фиксированные, квантованные, скорости.

Но действительно ли можно преобразовать любую математическую область в целочисленную? То есть, для любой ли точки одной области можно отыскать уникальную соответствующую точку в другой? Я подумал, что соотношение точка-в-точку здесь может иметь право на существование, за исключением того случая, когда искажение пространства за счет влияния близкой массы отсутствует. Корабль, пытающийся сделать то, что сделал Хануман, отправился бы в никуда. Затем я подумал об альтернативной модели. Нужно еще покопаться в архивах, чтобы убедиться, прав ли я, но, в конце концов, Хануман отправился по намеченному маршруту и все же вернулся… Прошу прощения, - и Мелодист вновь повернулся к пульту управления.

«Раскаленная игла дознавателя» начала совершать обманные движения.

Война старалась достать их. За стенами их корабля расцветали термоядерные фейерверки. Корабль вновь сделал рывок, и его стены омыла защитная чернота.

Первым побуждением Луиса было стукнуть Мелодиста по голове чем-нибудь тяжелым, пока тот снова не заговорил, но это было бы неразумно, по крайней мере, пока он вел их сквозь этот огненный шторм.

– Заметьте, - сказал Мелодист, - мы слишком далеко переместились через гиперпространство. И Хануман тоже. Световой год за три дня - вот типовая характеристика при движении через пространство, свободное от масс. А вблизи массы звезды пространство искривляется. Я даже не уверен, что мы превысили световую скорость.

Мы стартовали почти со световой и через несколько часов будем среди комет. Тогда мы сможем вполне безопасно использовать движение с гиперскоростью. Хайндмост, возьмешь на себя управление?

Одна голова высунулась из-под украшенной драгоценными камнями гривы:

– Нет.

– Тогда займись памятью корабля и просмотри всю информацию, которую мы сейчас собрали.

Детектор массы не мог вести запись, потому что необходимым компонентом процесса регистрации являлось сознание наблюдателя. Мелодист же создал нечто лучшее, нечто такое, что при движении с гиперскоростью отображало картины.

На виртуальном окне-экране переливались цветовые потоки, которые помнил Луис, и темно-фиолетовая точка, разраставшаяся в головастика.

– Теперь понятно, - сказал Мелодист, - почему наше путешествие было коротким. Мы находимся слишком близко от солнечной массы…

– Внутри все той же сингулярности, - сказал Луис.

– Не думаю, что здесь вообще присутствует некая математическая особенность. Я обнаружил упоминания о детекторе масс в библиотеке Хайндмоста. Ты когда-нибудь пользовался им?

– Один из них находится прямо перед тобой. Но он работает только при гиперскоростях.

– Вот это? - Хрустальная сфера, неактивная в данный момент. - И что, по-твоему, можно с ее помощью обнаружить?

– Звезды.

– Свет звезд?

– Нет… Детектор массы - это псионическое устройство. Ты получаешь ощущения, но они отличаются от твоих обычных восприятий. Звезды кажутся гораздо больше, чем должны быть, и ты словно бы видишь сразу всю солнечную систему.

– Ты уже ощущал вот это. - Мелодист махнул рукой в сторону записанного изображения, где неоновая краска будто прорывалась сквозь написанную маслом картину. - Темная материя. Потерянная масса. Приборы, имеющиеся в эйнштейновском пространстве, не могут обнаружить ее, но она скапливается вблизи звезд, этой самой области, которую ты называешь гиперпространством. Темное вещество увеличивает массу галактик, воздействует на их вращение…

– И мы прорвались сквозь него?

– Неправильное представление, Луис. Мои приборы регистрируют не всякое сопротивление движению. Впрочем, это мы проверим позже. Картина станет несколько иной, если это достигнет нас. (Это относилось к темно-фиолетовой, похожей на головастика тени.) В этой вселенной мы повсюду находим жизнь. Нужно ли удивляться, если это может быть справедливо и в случае темной материи? Могут в ней появиться хищники?

Возможно, Мелодист и в самом деле сумасшедший.

– Так ты предполагаешь, что корабли, использующие гиперпривод вблизи звезды, пожираются?

– Да, - ответил Мелодист.

Безумие. Но… Хайндмост продолжал работать с записями, сделанными оборудованием «Иглы», и даже не вздрогнул при упоминании о хищниках, пожирающих корабли.

Кукольник уже давно знал об этом.

– Я ведь только на долю мгновения перешел в режим гипердвижения, - заметил Мелодист, - но эти гипотетические хищники имеют только одну скорость, Луис, и очень высокую. «Сингулярность» - математический термин. Несомненно, здесь должна использоваться математика, но само это пространство - нечто гораздо более сложное, чем просто место, где решение уравнения дает бесконечность. Внутри этой трясины темной материи скоростные характеристики могут быть радикально понижены. И подтверждением тому является то, что мы живы.

– За нами наблюдают, - сообщил Хайндмост. - Приборы регистрируют дальномерные лучи телескопов и нейтринных детекторов АРМ и Патриархата. Корабли начали ускоренное движение во внутреннее пространство системы. На борту звездолета, прилетевшего сюда с Втянутых Когтей, - телепаты двух разных рас, но те пока не могут «дотянуться» до нас. Я обнаружил укрывающийся в группе комет флагманский корабль кзинов «Дипломат». Эти кометы находятся от нас на противоположной стороне солнечной системы, на расстоянии семи световых часов, и они удаляются. Мелодист, у тебя есть план?

– У меня есть простейшая его часть, - сказал защитник-Упырь. - Нам нужно выйти в открытый космос и понаблюдать за ходом Приграничной войны. Давайте подождем, пока наша скорость позволит нам оказаться за пределами опасной зоны, той самой области «темной материи», где обитают хищники. Затем скакнем через всю систему в режим гиперскорости. Приблизимся к «Дипломату» с другой стороны. А там посмотрим.

Прошло несколько часов. Участники Пограничной войны больше не пытались проверить средства защиты «Иглы». Когда солнце превратилось в сверкающую точку, а Мир-кольцо стал едва ли больше этой точки, Мелодист спросил:

– Хайндмост, а ты можешь непосредственно ощущать гиперпространство?

– Да.

– А я нет. Но раз ты не можешь управлять полетом из-за страха, вести «Иглу» должен я.

Кукольник распутал клубок своего тела и взялся за управление кораблем.

– Куда лететь?

– Доставь нас в точку на расстоянии десяти световых минут от последней позиции «Дипломата».

Человеческие существа не могут заглянуть внутрь Мертвой Точки. Большинство из них тут же сойдет с ума. Некоторые смогут воспользоваться детектором массы, чтобы следовать через гиперпространство, сохраняя здравый рассудок. Отдельные представители кзинов могут ощущать гиперпространство непосредственно; женские особи с такими свойствами были приняты в клан Патриарха с полтысячи лет назад.

На этот раз не было ничего. Ни темноты, ни бесцветной серости, вообще никаких зрительных ощущений. Луис неуклюже шарил в отсеке экипажа, пока, наконец, смог нащупать корпус корабля.

– Луис, мне известно слишком мало, - сказал Причетник, - чтобы задать сейчас разумный вопрос.

– С нами все в порядке. Я вполне осознаю ситуацию. Сейчас мы используем гиперпривод - так же, как я это делал, когда было видно. Мы находимся за пределами… граничного пространства, - сказал Луис. - Я уверен в этом, даже если для этого следует отбросить все, что знал.

Всю свою жизнь он рассуждал категориями математической сингулярности пространства. В такой модели область тяжелых масс (звезд и планет) являлась неопределенной категорией гиперпространства. Корабли не могли войти туда.

– Сейчас мы выполняем стандартный маневр. Скорость у нас большая, так? Нас практически выбросило от Мира-кольца по направлению к солнцу; мы прошли мимо него и вышли во внешний космос. И до сих пор сохраняем ту громадную скорость, с которой удалялись от солнца.

Но Хайндмост перевел нас в режим гиперскорости, причем направленной в обратную сторону - так, чтобы мы оказались на противоположной стороне нашей системы. Мы выйдем из гиперпространства с той же самой скоростью, с какой двигались прежде, но теперь будем лететь обратно к солнцу и Миру-кольцу.

– Мы уже вышли, - сказал Хайндмост.

Они находились в черном пространстве, с единственной сверхъяркой звездой. Их движение с гиперскоростью длилось почти пять минут.

– Пограничная война до сих пор не затрагивала такие дальние окраины. Некоторое время мы будем в безопасности. Вектор нашей скорости сейчас направлен внутрь системы, прямо на «Дипломат». Нужно провести всю операцию за десять минут, прежде чем «Дипломат» сможет обнаружить поток наших нейтрино и излучение Черенкова.

– Дай мне полную картину, - приказал Мелодист.

Десять световых минут соответствуют расстоянию, большему, чем расстояние от Земли до Солнца. Вновь возник виртуальный экран с электронным расширением изображения, и на нем появилась, покачиваясь, свободно плавающая комета. Затем изображение было увеличено еще раз…

«Линза» из стекла и стали, выглядывающая из своего «кометного гнезда», являла собой флагманский корабль кзинов «Дипломат».

Более крупной сферой, только что возникшей перед ними, был «Большой риск». И он становился все ближе.

Мелодист лишь мельком глянул на экран.

– Через несколько минут они встретятся. У нас есть время. Хайндмост, покажи нам, что мы записали в течение последнего гиперскачка.

Но, как выяснилось, гиперкамера ничего не записала. Луис сдавленно рассмеялся.

Мелодист обиделся.

– Луис, здесь ничего нельзя было увидеть. Мы находимся за пределами оболочки темной материи, которая сконцентрирована вокруг нашей звезды. Там, где темная материя практически отсутствует, там почти отсутствует и пространство! Вот почему мы способны перемещаться быстрее света в вакууме: ведь расстояния в этой области резко сжимаются.

Теперь мне требуется только разобраться, почему существует несколько типовых скоростей. Я узна?ю это, изучив «Большой риск». Хайндмост, доставь-ка нас в зону «Дипломата».

– Ближайшую к нам сторону кометы охраняют два боевых корабля.

– Я вижу их. Воспользуйся гиперприводом. Мы обгоним собственное изображение.

Мертвая Точка вспыхнула лишь на мгновенье.

Их цель все еще была слишком далеко, чтобы видеть ее, но на виртуальном окне-экрана она уже появилась: свободная, темная, мягкая комета, вокруг которой медленно плыли ее спутники, похожие на обледеневшие грибы-дождевики, и четыре корабля, два из которых были соединены. Узловатые руки Мелодиста задергались, словно в танце. «Игла» ожила: безынерционные двигатели вновь взвыли. Более крупные корабли, «Дипломат» и «Большой риск», сцепленные вместе посредством воздушных шлюзов начали быстро расти - потом медленнее. Медленнее.

– Я беру управление, - сказал Мелодист.

«Дипломат» выстрелил лучом лазера: командный отсек погрузился в темноту.

Виртуальное окно-экран строило изображение не на основе света, и ему лазер не помешал. На них надвигалось скопление темных точек. На «Игле» не было ракетных двигателей; Мелодист пользовался только медленными толкателями. Но вот и виртуальное окно-экран исчезло, корабль резко дернулся в сторону, потом вернулся в прежнее положение.

Луис едва успел сообразить, что они произвели стыковку. Затем все мощности гравитационного отсека «Иглы» ожили, взвыли гравитационные генераторы. Три корабля, сцепленные друг с другом, пытались развернуться около общего центра масс.

«Дипломат» оторвался, кувыркаясь и уменьшаясь в размерах.

«Дипломат», флагманский корабль кзинов, выпустил облако ракет, а затем исчез в огненном шаре с черной сердцевиной.

Сверкнули новые ракеты. Мелодист упражнялся в точности стрельбы. Военные корабли охранения не стреляли… из страха повредить «Большой риск»? Мелодист подбил корабль, попытавшийся пристроиться в качестве сопровождения. Другой отстал.

«Корабль, несущий антивещество, очень уязвим», - подумал Луис. Было это утешением или причиной испугаться?

Тяга «Иглы» уменьшилась. Мелодист вскочил с места с криком: «Посадочный отсек!» - и, добравшись до трансферного диска, исчез.

Луис и глазом не успел моргнуть, как за ним последовал Причетник. Стена вновь превратилась в виртуальное окно-экран, где был виден «Большой риск», напоминавший прижатую к корпусу «Иглы» планету. Кабина «Большого риска» находилась точно напротив встроенного в «Иглу» нового воздушного шлюза, покрытого «бронзовым клеем». Луис высвободился из страховочных ремней и с оружием в руках заспешил к трансферному диску. Он увидел, как Мелодист пронесся через ангар, нырнул в воздушный шлюз, огляделся, открыл вторую дверь и прыгнул - вместе с Причетником, не отстававшим от него ни на шаг. Вслед за ними в ангар проскользнул и Луис.

Он был примерно в десяти футах от Причетника и несся, будто участник смертельной гонки, наклонясь вперед, потому что должен был вот-вот войти в зону невесомости, и продолжая сжимать в руке лазерный пистолет оружие. «Взяли на абордаж!» - подумал он в восторге оттого, что не ожидал никакого серьезного сопротивления.

Но там, где только что виднелся Мелодист, брызнул свет. Причетник резко остановился и метнулся из поля зрения.

Находясь теперь в невесомости, Луис врезался ногами в стену и оттолкнулся своим вытянутым вперед оружием.

Внезапно возникшая гравитация швырнула его на пол.

Если бы было время осмыслить происходящее, это сбило бы Луиса с толку. «Большой риск» не имел гравитационных генераторов.

Вся его система жизнеобеспечения ограничивалась тесной кабиной пилота и таким же тесным отсеком над ней, где сейчас находился Мелодист и еще три кзина. Два из них были распростерты в лужах оранжевой крови, безжизненные, раздавленные, мертвые. Третий страшно распушился и напоминал черно-желтое облако с торчащими зубами. Луис держал этого третьего под прицелом, пока не убедился, что это Причетник.

В шлеме Луиса зазвучал голос Мелодиста.

– Время поджимает. Луис, займи место пилота. Причетник, возвращайся на «Иглу». Хайндмост, отправляйся с ним. Вы знаете, что вам делать.

Луис, изогнувшись, протиснулся мимо Причетника и занял место пилота.

Причетник столкнул мертвых воинов Патриархата в отсек переработки мусора и прыгнул в воздушный шлюз. Кукольник шел впереди него.

Им вслед из переговорного устройства звучал голос Мелодиста:

– Хайндмост, откуда в кабине «Большого риска» гравитация? Что это значит?

Тишина.

– Хайндмост!

Кукольник с явной неохотой ответил:

– Это означает, что Патриархат раскрыл некоторые наши секреты. Кое-что из «начинки» «Большого риска» было приборами для сбора данных. Кое-что было для отвода глаз. Должно быть, ученые Патриархата смогли разобраться, сколько на самом деле имеется свободного пространства. И использовали его, чтобы вставить в кабину гравитационный генератор и бог знает что еще. Что сделали бы люди или кзины с таким быстрым кораблем, если бы знали, куда втиснуть толкатели, боевое снаряжение и вооружение? Мелодист, если тебе не хватает воображения, спроси у Луиса.

– Луис?

– Просто радуйся, что этот корабль теперь в наших руках, - сказал Луис. Он изучал систему управления «Большого риска». Рядом с первой была установлена вторая, внешне грубая, панель управления. Надписи на всех индикаторах были изменены на группы точек и запятых - письменность кзинов.

Гравитация накатывалась волнами и вызывала беспокойство. Они были в движении, но гравитационный генератор в кабине «Большого риска», видимо, был не вполне сбалансирован.

Мелодист торчал прямо за плечом Луиса, едва не упираясь челюстью ему в шею.

– Ты можешь лететь на нем?

– О да… - заявил Луис. - Даже с закрытыми глазами…

– Ты умеешь читать язык этих героев?

– Нет.

– А я могу. Освободи место. Ступай к своим приятелям на «Иглу».

– Я могу лететь на «Большом риске». Я помню, как им управлять.

– Управление изменили. Отправляйся!

– Но разве ты сможешь управлять этим кораблем?

– Придется попробовать. Отправляйся.

Когда Луис появился в ангаре «Иглы», Причетника там уже не было.

Луис потратил мгновение на то, чтобы подавить ярость. Защитник с легкостью ставил и свою, и чью угодно жизнь в зависимость от своих незрелых способностей, туманных теорий и рискованных поступков, какие Луис не совершал даже подростком. Но и это было не все. Он поставил на кон жизнь Луиса Ву, удерживая его около себя на всякий случай, - вдруг понадобиться… И сейчас, видимо, решил: нет, не понадобиться. Что за чертовщина, что за новая игра, в которой нет возможности отыграться?

Дыши через нос, успокойся, втяни живот, сделай выдох… необыкновенно приятное ощущение - вновь вернуться в молодость. Восхитительно, многое можно пережить еще раз.

«Игла» накренилась и оторвалась от «Большого риска».

Луис отыскал скрытый трансферный диск и переместился в отсек экипажа. Причетник был там. Хайндмост находился на полетной палубе, спиной к ним.

– Мы полетим отдельно и самостоятельно, - сказал он. - Луис, Причетник, пристегнитесь.

– Я должен быть вторым пилотом, - заметил Причетник.

– Планы изменились, - бросил Хайндмост, так и не повернувшись к ним.

Луис даже не поинтересовался, каким образом Хайндмост справился с «бронзовым клеем», который связывал корпуса кораблей. В прозвучавшем голосе Мелодиста не было ни малейших колебаний. Он сообщил с корабля «Большой риск»:

– Действуй на свое усмотрение, Хайндмост. Любой корабль АРМ и Патриархата и, вполне вероятно, все прочие незнакомые корабли будут твоими врагами в этой части пространства. Я покрыл корпус «Иглы» скритом, создав таким образом второй уровень защиты, но антивещество по-прежнему представляет опасность. По возможности держи курс к Карте Марса.

Хайндмост оставил его слова без ответа. «Раскаленная игла дознавателя» развернулась в сторону межзвездного пространства.