12.
Исследовательский зонд нетерпеливо царапнул пол острым,размером с ладонь взрослого человека, янтарного цвета когтем. Ему былоприятно ощущать, как энергия струится по его новенькому, совсем ещесвежемутелу, ему хотелось двигаться, действовать, жить, но болеевсего,конечно, ему хотелось немедленно приступить к выполнению задания,ради которого он был рожден. Со всем возможным рвением.
Один из суетившихся вокруг него техников сказал:
– Все показатели в норме.
И тотчас человек, стоявший в стороне от других и державший вруке стаканчик, из которого время от времени прихлебывал, скомандовал:
– В таком случае – запускаем.
Неподалеку от зонда с тихим чмоканьем открылся вход в туннель. Зонднырнул в него и побежал к выходу, туда, где виднелась первая из двухэптоплазматических мембран, отделявших внутренности корабля откосмического пространства. Мембраны, одна за другой, пропустили сквозь себя егоокруглое,покрытое полированной кожей тело,убирая снего мельчайшие частицы раствора, в котором он плавал до рождения,готовя его к свиданию с обжигающе ледяной пустотой, заботясь о сохранении ее невинности.Впрочем, зонд знал, что возвращаться емупридется тем же путем, и соответственно еще одной встречи смембранами не миновать. Причем, в следующий раз они позаботятся отом, чтобы ничего не попало из космоса внутрь корабля. Если емуудастся вернуться…
Но почему бы и нет? Почему?
Космос, как он и предвидел, ничего особенного собой непредставлял. Хотя… неподалеку виднелся кругляш планеты. И вот она-то зонд интересовала,даже очень. Ее надлежалоисследовать, для начала только самым поверхностным образом, апотом…
Мощно оттолкнувшись лапами от поверхности корабля, зондустремился к планете.Сначала он летел по инерции, а потом, когда корпус корабля перестал закрывать отнего светило, пришла пора солнечного паруса. Распустив его, зонд сталнабирать скорость.
Ближе, еще ближе… Скоро притяжение планеты возрастет настолько, что придет пора,свернув парус, активизировать антиграв – железы… Очень скоро…
А потом зонд окутало неизвестно откуда возникшее зеленоватое облачко. Оно существовало всего мгновение, но для зонда встреча с ним непрошла даром. Он вдруг понял, что все прошедшее с момента егорождения время было потрачено зря, являлось лишь прелюдией кнастоящему пониманию мира.
Какому?
Он не мог это описать словами. Просто, теперь окружающий мир длянего стал другим, наполнился неведомым ему ранее смыслом,выразить который… Впрочем, так ли уж невозможно их было подобрать, эти слова? Аесли попробовать?
Зонд попытался и его попытка, как ни странно, увенчалась успехом. Определение не то чтобы было окончательным, но одна составляющая, по крайней мере, была найдена.
Красота.
Он теперь видел, буквально ощущалее каждым своимдатчиком.
Красота окружающего мира. Она завораживала, манила, звала ксебе, требовала концентрации всех мыслей… Настолько, что зонд ужеболее не мог ни о чем ином думать. Только о ней. Думать, любоваться,впитывать, ощущать.
Он настолько увлекся этим процессом, что, оказавшись рядомс планетой забыл свернуть парус. А еще он не вспомнил об антиграв-железах, даже тогда, когда стал нагреваться от трения об атмосферу планеты, даже вспыхнув, словно факел.
